Пол Даркейн
Дурь

Глава 4

Наступило утро. Из окна бьет яркий свет. Солнце давно проснулось, а если учесть, что на дворе сентябрь, то время уже достаточное, чтобы опоздать на работу. Сколько его на самом деле, Настя не знает, потому что она не ставила будильник. Сейчас ее больше волнует другая проблема: ее ватное и тяжелое тело. Оно настолько тяжелое, что нет никакого желания вставать, хочется только ползти.

Настя с трудом ворочает голову и обнаруживает, что она спала на заправленной кровати и в уличной одежде. Нет только куртки. Михаил явно что-то не договаривает, когда она спрашивала у него, как она разделась. Но теперь надо доползти до своего черного пальто, широких зеркальных очков, обуться и отправиться на работу. Хорошо, что уже половина одежды на ней, а то сил нет никаких.

Квест первый: одеться и выйти из дома.

Настя снова не помнит, как вчера добралась до дома. Последнее, что она припоминает, это барная стойка и ряд стопок от коктейлей. Какое-то глупое соревнование по выпиванию или что-то вроде того. Голова ватная и такая тяжелая, что хочется оставить ее здесь и пойти без нее. Она вообще не дает сил сосредоточиться на одежде. Пальто висит в прихожей, это хорошо. Настя рада тому, что его не одевала вчера, иначе возникло бы много вопросов. Например, где ее осенняя куртка, которую она вчера одевала? Ее тут нет, и по пути не попадалась. Может, в машине осталась? А может, в клубе? А может, потеряла? Плевать. Голова отказывается соображать.

Настя с большим трудом надевает ботинки и пальто. Очков тут нет, значит, они, возможно, тоже в машине, как и куртка. Она медленно выползает из квартиры и находит остатки сил, чтобы подняться и выбраться из подъезда. На улице светло, даже слишком. В глаза бьет очень яркий свет от солнца. За что??? Солнце ее ослепить пытается??? Приходится прятать глаза за рукавом, чтобы хоть что-то разглядеть под своими ногами. Прекрасный легкий ветерок обдувает ее и дорогие машины, стоявшие на парковке напротив подъезда. Тишина и никаких людей. Настя смотрит на эту парковку и пытается сообразить, где оставила свой «Рейндж». Тут их, блин, несколько!

Квест второй: найти машину.

Найти свою машину, не помня, где ее оставила, это сложный квест. Сначала надо проверить тут, а потом уже тащиться на подземную парковку. Туда идти «миллионы километров»! Настя не в состоянии это сделать. Скорее всего, она умрет где-нибудь на половине пути. Вечером обнаружат ее труп и будут долго смеяться: умерла, потому что не смогла дойти до машины. Нет, далеко она машину не могла оставить… или могла? Иммобилайзер что-то делает, но щелчки от центрального замка не слышны. Значит, машина точно не рядом с Настей. За домом есть еще парковка. На ней тоже стоят «Рейнджи». Ой, да ладно! Они тут повсюду и все черные! Вкуса у людей совсем нет! Придется ходить возле каждой машины и проверять, у какой открываются двери.

Наконец-то, она находит свой внедорожник. Теперь новый квест: проверить на царапины и вмятины. Настя обходит свою машину по кругу и оглядывает ее внешний вид. Вроде, царапин и следов аварий нет. Ей снова удалось доехать до дома на автопилоте и без происшествий? Настя действительно хорошо водит машину. Она даже сдавала экзамен по экстремальному вождению. И, видимо, экзамен по вождению на автопилоте, будучи пьяной вусмерть, она тоже смогла бы сдать.

Настя садится в машину и еще какое-то время пытается привести себя в чувства, разглядывая руль и приборную панель. Ночное приключение было очень веселым, сколько было выпито, представить сложно. По этой причине Настя любит, когда Блондин со своей дочкой приезжают в Москву. Но она также помнит, что Блондин ведет наркобизнес не такой, как ее дядя. И вот уже по этой причине Насте нельзя доводить отношения с Кристиной до более тесных и дружеских. Иногда это расстраивает, как и сейчас, например. Сложно жить в мире, где у твоих отношений не может быть будущего просто потому, что бизнес твоего дяди так построен.

Ой, а вот и очки! А вот и куртка! Они валяются на задних сиденьях. Настя их не потеряла, можно расслабиться и надеть очки.

Москва уже давно активно работает. Все следы ночной жизни буквально испарились в воздухе. Вокруг полно суетливо перемещающихся людей в строгих костюмах с портфелями или дипломатами. Дорога забита машинами разной ценовой категории и класса, троллейбусами и малотоннажными грузовиками, которым разрешено днем въезжать в центр. Город будто сменил свою личность, абсолютно непохожую на ту, что была этой ночью.

В офис ОКОН Настя приезжает к 11 часам. Это обычное время приезда после тяжелых пьянок, так что прошлый приезд в 9 утра был исключением из правил, а не само правило. Михаил сидит за столом и улыбчиво поглядывает на свою начальницу, как она снимает черное пальто и садится за свой стол. Ногу закинуть на стол она не забывает, это уже привычка. Главное, не сделать также по привычке на совещании с директорами ФСБ. Директоров в этом здании много, а Нечепуренко является генеральным директором и самым главным в ФСБ. Он хоть и друг ее дяди, но даже он вряд ли оценит такой жест.

– Как прошел вчерашний день? – Заботливо  и с улыбкой спрашивает Михаил. – Сделать тебе кофе?

– Не откажусь. – Хмуро отвечает начальница.

Она лежит на опущенной спинке кресла так, будто не может справиться с собственным весом, а многотонная голова отказывается подниматься. Ворочая тяжелую голову, она замечает на столе папку с делом от 14 сентября, которая до этого момента почему-то в глаза не попадалась. Очевидно, до этого момента Насте совершенно не интересно было что-либо еще, кроме как опустить свое «сверхтяжелое» тело в удобное кресло.

– Многих подозреваемых удалось поймать? – Ленивым голосом спрашивает она, рассматривая папку такими же ленивыми глазами.

– Ни одного. – Расстроенно отвечает Михаил. – Точнее, одного почти удалось взять, но он начал отстреливаться.

– А ты ему сказал, что он свидетель? – Спрашивает Настя.

– Да, я ему кричал, а ему все равно. – Говорит Михаил и ставит кофе начальнице на стол. – Держи кофе, он тебя взбодрит.

– Странные свидетели пошли. – Говорит Настя все еще ленивым голосом, после чего делает глоток кофе. – Отстреливаются. Впрочем, этого я ожидала.

– Ожидала? – Удивляется Михаил, на что Настя только растягивает улыбку.

– Подобное в наркобизнесе часто происходит, поэтому тут нечему удивляться. – Отвечает она, а сама в своей голове прокручивает, что слава богам, они все мертвы. Она уже наблефовала Чеснокову об их смертях, а если бы кто-то из них выжил, то пришлось бы придумывать отмазки. А как придумаешь отмазки, когда ты себя выставляешь умнее, чем твой собеседник? Выглядеть идиотом совсем не хочется, и ради этого можно даже порадоваться, что все остальные мертвы. Ведь, Настя оказалась права, потому что она умна, а не напыщенная идиотка!

Михаил невольно становится свидетелем странного выражения лица у своей начальницы, будто она счастлива, что все остальные подозреваемые мертвы. Это тем более странно, потому что они нужны были для получения информации о заказчиках. А как теперь быть? Одного свидетеля мало, улик против Срытникова нет, а начальница дьявольски улыбается и пялится куда-то в потолок! Совсем крыша поехала от этих пьянок!

– Что? – Спрашивает она у Михаила, удивленно раздвинув брови. Она, наконец, отвлеклась от потолка и замечает, что ее напарник так странно на нее смотрит.

– На сегодня у нас есть задачи? – Спрашивает Михаил, ни на что не намекая.

– У тебя сегодня Чесноков. – Уныло отвечает начальница. – Ты должен его развести на все, что у него есть. Он уже готов сотрудничать, так что после беседы заполни всякие бумажки на то, чтобы стать его защитой.

– Значит, мы его выпускаем? – Спрашивает Михаил. – Ты уже с ним общалась?

– Да, и он на все готов. – Отвечает Настя. Она сейчас похожа на тех, кто не стесняется просить награды за свои заслуги. Будто требует, чтобы ее хвалили. – Я его быстро расколола. Также быстро, как и всегда и всех остальных. Так что забирай его к себе домой и делай с ним, что хочешь. Главное, чтобы он оставался жив.

– В смысле «к себе домой»? – Недоуменно спрашивает напарник.

– Что непонятного я сказала? – Также недоуменно спрашивает начальница.

– Нет, ничего, это просто неожиданно. – Отвечает Михаил, пытаясь сгладить обстановку.

– У тебя же большая квартира и даже дом отдельный есть. – Говорит начальница. – Запихни его куда-нибудь, можешь даже в погреб засунуть. – Внезапно ее отвлекает зазвонивший смартфон из кармана своих джинс. Это какое-то сообщение. Она его бегло читает с растянутой улыбкой, а потом продолжает говорить в сторону Михаила. – Главное, чтобы он жив остался и показывал потом пальцами туда, куда нужно нам.

– Я понял, сделаю. – Отвечает Михаил. – А ты чем займешься?

Михаил не уверен, что она расслышала вопрос, потому что она уже погрузилась в переписки со своим собеседником. Судя по ее довольному выражению лица, с этим собеседником ей явно интереснее, чем с Михаилом, что, честно говоря, расстраивает. В душе хочется самому стать для нее таким собеседником, но почему-то все никак не получается. Что Михаил делает не так? Что делает ТАК ее собеседник, отчего Настя все время улыбается? Она замечает, что Михаил чего-то ждет, но чего, понять не может. Она точно не расслышала вопроса.

– Ты можешь идти. – Говорит она и снова погружается в свой смартфон.

– Если что, я буду на связи. – Говорит Михаил.

– Ага. – Отвечает Настя, не отвлекаясь от телефона. Напарник сомневается, что она расслышала и это. Скорее, она расслышала «бла-бла-бла», или что-то еще подобное, ей не интересное, на что можно просто ответить «ага».

Михаил медленно надевает куртку и также медленно выходит из кабинета. Он делает все это медленно не потому, что черепаха, а потому, что еще до последнего момента надеется, что Настя посмотрит на него и что-нибудь скажет или спросит. Или попросит. Но с ее стороны нет никакой реакции. Кроме своего собеседника на телефоне она больше ничего не видит и не слышит.

– Да, и вот еще что. – Послышался голос Насти за спиной. Какая отрада его слышать! Главное, не выдать ей свою сияющую рожу! – Сегодня ночью у нас рейд, так что будь готов и жди моего звонка. – Говорит Настя с улыбкой.

– Хорошо. – Улыбаясь, отвечает Михаил и выходит из кабинета. Это не совсем то, что он хотел, но там он снова может защищать свою начальницу, а значит, снова будет рядом с ней.

Теперь он ушел, а мы можем посмотреть на переписку начальницы.

«Ты думаешь, он все еще жив?» – принято от Кристины.

«Скорее всего, да» – отправлено Кристине.

«Тогда я ему сочувствую» – принято от Кристины.

«У меня есть предложение навестить его» — отправлено Кристине.

«Погонять студентов? Я за!» – принято от Кристины.

«Давай, тогда встречаемся у его института» – отправлено Кристине.

«Лечу на всех парах, моя зайка!!!» – принято от Кристины.

Довольная хорошим настроением, Настя хватает свою куртку и выходит из кабинета, оставив огромные залы со столами и креслами вновь пустыми, тихими и одинокими. С тех пор, как отдел был вновь переформирован и встал под управление Анастасии Чико, эти помещения больше не видели бурлящей жизни муравейника из огромного количества сотрудников. Кроме Насти и Михаила сюда приходит еще уборщица, которая следит за тем, чтобы пустующие помещения не стали похожи на заброшенные из фильмов про апокалипсис.

***

Чесноков продолжает сидеть в изоляторе временного содержания. Тут сидит много странных людей, по большей части кавказских национальностей. Они все как один на ломаном русском языке твердят, что их незаконно ловят и обвиняют в терроризме. Это все кавказцы говорят человеку, который прошел чеченскую войну и наслушался подобного навалом. Сейчас кавказец тебе ездит по ушам, что его взяли только потому, что он кавказец и имеет большую черную бороду, а завтра он станет стрелять по твоим союзникам из автомата с криками «Аллах акбар». Чеснокову иногда приходила мысль, что, наверно, в их автоматы встраивали магнитофоны, кричащие без остановки на всю улицу эти лозунги вместо самих террористов. Так постоянно кричать горло надорвать можно. Но человеку, не сведущему в исламе, сложно понять то, сколько вложено в это сил. Если уж говорить о вере во Всевышнего, создавшего все вокруг, то мусульмане, возможно, последние, кто всю душу вкладывает во фразу «слава Богу». Многие другие тоже ее произносят часто, но вкладывают ли они свою душу в это?

Так уж вышло, что на арабском фраза «слава Богу» так и произносится «Аллах акбар». Исламские террористы прикрываются этой фразой в надежде, что Аллах им простит грехи за убийства и грабежи. И велика вероятность, что сидящий напротив Чеснокова кавказский парень тоже считает, что Аллах его простит за попытку подрыва подразделения ФСБ, которую он планировал в Дагестане, и которую ему сделать не удалось, потому что федералы баклуши не бьют и балду не гоняют. А теперь куда денется вера этого парня, если он узнает, что Аллах сам навел федералов на него? Правильно, в пол. Теперь он так и сидит, постоянно смотря в пол и молясь Аллаху за все ошибки, которые совершил.

Весь мысленный мусор из головы Андрея улетучивается, когда к камере подходит Михаил. Он уже видит Чеснокова, который, в свою очередь, рад, что теперь не он один тут русский. Вместе с Михаилом к камере подходит и огромный охранник, может, меньше по размерам, чем Михаил, но тоже выглядит опасно. Громко звеня ключами, охранник открывает камеру и вытаскивает Андрея наружу. Остальные сидят молча и не предпринимают попыток бежать. Они уже знают, чем это все может закончиться.

И вот Михаил с Андреем сидят в комнате допросов. Сидят и молча друг на друга смотрят.  По большей части из-за того, что никто из них не знает, с чего начать разговор. Столько лет уже прошло, столько битв пережито в прошлом. А теперь тут. Без автоматов, без военной формы и не в полевых условиях.

– Ты еще куришь? – Спрашивает Михаил.

Ну что же. Хоть с чего-то начали общаться. Как говорится, начинать надо издалека.

– Завязал. – Отвечает Андрей.

– Какого черта ты пошел против закона?! – Спрашивает Михаил, показав в своем голосе гнев и нежелание мириться с тем, что Чесноков стал преступником.

– Я уже объяснил твоей начальнице! – Повышенным тоном отвечает Андрей. – Этот депутат воспользовался тем, что я участвовал в военных действиях, и тем, что я сидел без денег!

– Как он тебя нашел? – Гневно спрашивает Михаил.

– Понятия не имею! – Разводит руками Андрей. – Приперся человек и говорит, мол, хочешь заработать на благом деле? Я откуда знал, что все это ложь?

– Я просто не очень понимаю, что произошло. – Говорит Михаил, понизив тон голоса. Он потирает руками свою голову, будто пытается снять с нее грязь. На самом деле он просто хочет прийти в себя и разобраться в том, что произошло и почему его бывший сослуживец по другую сторону закона.

– А что произошло? – Задается тем же вопросом Андрей, но затем сам же на него и отвечает, размахивая рукой себе в помощь. – Депутат сказал, что это благородное дело, а от убийств он меня отмажет. Вот и все. Ты мне лучше скажи, что будет со мной и с этим депутатом.

– Да уж, вляпался ты. – Говорит Михаил и задумывается над тем, как решить проблему.

– Я понимаю, депутата посадить нелегко, скорее свиньи летать научатся, но все же, может, есть какой-нибудь шанс? – Спрашивает Андрей. Он уже прекрасно понимает, что его очень круто подставили. Посадить депутата почти нереально, а вот такую бестолочь, как сам Чесноков – легко. Из-за этого у него трясется левая нога? Врачи говорят, что это нервный тик, так что, вполне возможно, что из-за этого.

– Мы его уже ищем. – Отвечает Михаил.

– Я, если что, готов всегда помочь. – Продолжает Чесноков. – И еще те ребята, которые были со мной. Они все бывшие десантники, также попавшие на удочку. Они тоже могут помочь.

– Уже не могут. – Вздохнул Михаил.

– В смысле? – Переспрашивает Андрей, ничего не понимая, но подозревая неладное. – Ты серьезно?

– Один из ваших оказался крысой. – Говорит Михаил. – Он убил остальных, а я убил его. Так что ты – единственный, кто остался.

– Я думал, что твоя начальница блефует. – С поникшим лицом и тоской отвечает Андрей.

– Ты теперь свидетель. – Говорит Михаил, перед этим молча облокотившись на стол. – Бумаги я все заполнил, так что тебя скоро выпустят. Только тебе придется быть со мной, поскольку я теперь – твоя защита до раскрытия дела. – Заканчивает предложение Михаил, показывая пальцем на себя.

Андрей молча смотрит на Михаила. На его лице видно выражение, когда вы понимаете, что судьба у вас не завидная. В тюрьме сидеть безопаснее, чем на свободе быть свидетелем преступления. А если преступление совершил депутат, то в этом случае у комара, севшего на руку, шансов выжить больше. Но Андрей – бывший солдат, давший присягу. И, как давший присягу, он теперь желает рисковать своей жизнью ради справедливости.

– Расскажи мне, как ты докатился до такой жизни, в которой мы тебя нашли. – Говорит Михаил, откинувшись на спинку стула и рассматривая своего теперь уже подзащитного свидетеля.

– Я там уже не живу. – Отвечает Андрей. – Только мать и все. Я устал ее вытаскивать из алкогольной зависимости. Возможность заработать все и сразу давала много перспектив. Я мог ее отправить в клинику.

– То есть, мы случайно тебя там обнаружили? – Удивленно спрашивает Михаил.

– Да. – Улыбается Андрей. – Это было невероятное совпадение, если учесть то, что я там не часто бываю. А ты как живешь теперь?

Михаил задумывается, с чего бы начать.

– Я никогда не думал о возможности много зарабатывать. – Отвечает он. – Милиция, честь и защищать закон. А потом связался с ФСБ и наркотиками. Увидел, как много грязи можно найти среди госслужащих.

Врет и не краснеет даже.

– ФСБ и этим занимается тоже? – Удивленно спрашивает Андрей.

– Кроме ФСБ давить грязных депутатов больше некому. – Улыбается Михаил. Андрей на эту фразу реагирует встречной улыбкой. Ну, хоть кто-то может бороться со всем этим дерьмом.

– Я много рабочих мест сменил. – Рассказывает Андрей дальше, сняв улыбку со своего лица. – Но из-за паранойи после Чечни сложно удержаться, когда рядом с тобой работает какой-то кавказец. Так и хочется влепить ему по шее и потребовать сдать своих.

У Михаила последняя фраза вызывает смех. Он хорошо помнит те времена. Хоть раньше это было тяжело и грустно, сейчас некоторые моменты уже вспоминаются с юмором.

– А помнишь, как мы от душманов давали деру через высокую крапиву? – Смеясь, вспоминает Михаил, что вызывает смех и у Андрея.

– Да, помню. – Говорит он. – Потом еще долго были похожи на прыщавых ботаников.

– Да, точно! – Соглашается, смеясь, Михаил.

– Здравия желаю, прыщавый лейтенант. – Говорит Андрей, сквозь смешки и отдавая воинскую честь.

Когда смех прошел, они оба погрустнели. Шутки шутками, но впереди будет снова тяжелое время. Теперь вместо душманов их врагом становится депутат со своими связями и бандитами.

– Мне твоя начальница говорила, что я могу с вами сотрудничать в этом расследовании. – Говорит Андрей.

– Да, нам понадобится от тебя помощь. – Отвечает Михаил, вставая со стула. – Пойдем.

Андрей тоже встает и отправляется за Михаилом.

– Ты мне можешь довериться. – Говорит он по дороге. – Я буду служить тебе так же, как и тогда в Чечне. Разумеется, так же за еду и ночлег. – Улыбаясь, добавляет он.

– Деньги у меня есть. – Отвечает ему Михаил. – Так что без еды и ночлега ты точно не останешься.

– Ну, отлично! – Восторженно говорит Андрей. А спустя небольшую паузу добавляет. – Кстати, у меня твоя начальница спрашивала о тебе, ты в курсе?

– Что спрашивала? – Интересуется Михаил, как заведенный от разговора, будто речь идет о раскрытии его маленьких тайн. Конечно, он еще переживает о том, что Настя спрашивала. Очень хочется узнать, что это было.

– Ничего особенного, кроме того, каким ты был в Чечне. – Говорит Андрей, пожимая плечами.

– Не может быть тут ничего особенного! – Возмущается Михаил. – Давай, колись, что она спрашивала, и что ты ей рассказал.

– На самом деле мне интересно стало не то, что она спрашивала. – Отвечает Андрей, пытаясь вспомнить. – А то, КАК она это спрашивала. – Продолжает он, делая акцент на слове «как». – Сколько у тебя было людей в подчинении, применял ли ты силу на подчиненных, как много спал между боями. У меня даже сложилось впечатление, что на допросе был ты, а не я.

– Серьезно? – Удивленно спрашивает Михаил. Вопросов теперь у него к Насте стало еще больше, один из которых «почему нельзя спросить напрямую?», а второй «зачем ей это знать?».

– У нее был еще один очень странный вопрос. – Говорит Андрей и делает паузу, дожидаясь вопросительной реакции Михаила. Дождавшись реакции, он продолжает. – Она спросила, в каком возрасте ты первый раз убил человека. Она нормальная вообще, чтоб такое спрашивать?

– И что ты ей ответил? – Спрашивает Михаил, теперь еще больше заинтересованный в его беседе с Настей.

– Сказал, что тебе было 23. – Пытаясь вспомнить, отвечает Андрей. – Или 24 тогда.

– Да, 23 было. – Соглашается Михаил.

– А убивал ли ты до этого, я понятия не имею. – Честно признается Андрей.

– Нет, не убивал. – Отвечает Михаил.

Михаилу очень интересно, что происходит в голове его начальницы. Конечно, он не считает ее сумасшедшей, в отличие от всех остальных, кто ее окружает. Мы не берем в расчет ее дядю с его бригадой. Михаил просто хочет понять, что происходит в ее голове и как ей можно помочь. Не как сумасшедшей, а как обычной девушке, чтобы она любила жить, а не стремилась умереть.

– Я тебя поселю у себя со своей мамой. – Говорит Михаил, когда они вышли из штаба и направились к машине. – Она – бывший майор и стрелять умеет, так что общий язык найдете.

– Не проблема. – Спокойно отвечает Андрей. – Заодно спрошу у нее, как у тебя дела в личной жизни.

Михаил внезапно останавливается и сурово показывает Андрею указательный палец, как это делают с детьми, когда они провинились.

– Откроешь рот на эту тему, я тебя переселю в погреб своего дома. – Говорит он угрожающе. – Будешь жить там один с крысами. Ты понял?

– Да, командир! – С улыбкой поражения и разведя руками, отвечает Андрей.

***

Внедорожник Насти успешно паркуется на территории института. Выйдя из машины, она начинает осматриваться. Кристина говорила, что она уже где-то тут. А вот и она! Все такая же нарядная и в белом. Непонятная семейка, любящая одеваться во все белое. У них явно пунктик есть на этом. Белая одежда, белые волосы, белые машины, даже белые брови. Она натуральная блондинка или постоянно красится? Думается, что она просто сумасшедшая. Такая же шизанутая, как и ее папаша. У них, наверно, дома целая ванна перекиси водорода, в которую они ныряют по очереди. Главное, улыбаться как дурочка и не говорить ей об этом.

– Ну что? – Спрашивает Кристина, когда уже бодро подошла к Насте. – Пойдем к студентам?

Девушки вламываются в институт, благо Настина ксива – это как универсальный ключ с доступом ко всему, что есть в этой стране, и сразу направляются в деканат. Деканат – это служебное помещение, где должен находиться местный авторитет, пахан, ну или просто – декан. Тут все обставлено довольно уютно, а на углу комнаты за столом сидит секретарша. Она должна знать, где их «главный». Правда, в данном случае это не требуется, так как декан тоже находится в этом кабинете. Просто не сразу попался на глаза.

– Чем могу вам помочь? – Любезно спрашивает он, обращаясь к девушкам, которые грубо вломились в кабинет.

– Декан? – Грубо начинает диалог Кристина.

– Верно. – Спокойно соглашается мужчина.

Этот декан довольно симпатичный: высокий, с прямой спиной, коротко стриженая борода, ухоженный, в строгом сером костюме и очках, которые делают его умнее. Особенно, когда он их поправляет. Он это делает как-то странно, по-особенному. Кажется, Кристина уже забыла, зачем пришла. Уставилась на декана, как голодный волк на добычу.

– Эй, уймись. – Говорит Настя своей подруге, наблюдая ее странное поведение. Ее подруга слюну, что ли, пустила? – Мы сюда за студентами пришли.

– Я знаю. – Отвечает Кристина и бодро направляется к декану, восторженно приветствуя. – Здравствуйте, господин учитель! У вас тут все так интересно!

Вот овца! Настя опережает ополоумевшую подругу и хватает ее за шкирку, оттаскивая назад.

– Мы сюда пришли по делу. – Говорит она декану и показывает другой рукой ксиву ФСБ. – У вас здесь учится один студент, который на днях был пойман с поличным на преступлении. Нам нужно без шума попасть в его класс.

– Как его зовут? – Спокойно спрашивает декан. В ответ Настя достает студенческий билет того парня, которого они прижали прошлой ночью.

Декан – очень серьезный и явно умный человек. Он не делает никаких странных реакций, типа глупых удивлений, и наверняка знает, что в любом механизме найдется сломанная деталь. Он по-умному задумывается и потирает свою бороду, затем поправляет очки и… черт, Кристина уже молится ему, что ли?? Она сияет так, будто видит Божий свет перед собой вместо декана! Или представляет его в образе Иисуса в очках и одной простыне, с оголенной наполовину накаченной грудью? Дура полоумная!

– Пойдемте, я вас провожу. – Спокойно отвечает декан и выходит в коридор.

Они втроем направляются по коридору здания факультета. Сейчас идут занятия, а значит, Настя сможет застать тех студентов врасплох.

– Вот здесь у нас растут лучшие умы. – Говорит декан по дороге, указывая на дверь с надписью «Высшая математика». – Вы очень молодые девушки, и я смею предположить, раз вы работаете в ФСБ, вы очень умные и одаренные.

Конечно, Настя понимает, что речь идет о ней. Она всегда себя считала умной и одаренной. И она безумно рада тому, что такой умный и уважаемый человек считает точно также. Что, разумеется, не скажешь о Кристине. По ее насупившемуся лицу понятно, что она приняла это за оскорбление в свой адрес.

– Мне он больше не нравится. – Говорит она Насте ворчливым голосом.

– А мне нравится. – Отвечает начальница ОКОН с растянутой от раздутой гордости улыбкой.

– Вот мы и пришли. – Заявляет декан, указывая на дверь. – В этом классе сейчас должен быть ваш студент. Готовы?

Девушки вопросительно переглянулись.

– Да, готовы. – Отвечает Настя, не очень понимая, к чему они должны быть готовы.

Декан открывает дверь и входит первым. Следом за ним входят девушки. Это огромный зал для сессий. Тут очень много подростков. И количество подростков мужского пола можно определить по их завыванию вошедшим девушкам. Декан направляется сразу к учителю, чтобы обсудить с ним детали, а Настя с Кристиной остаются у входа. Сейчас у них очень мало времени, чтобы определить местоположение их студента-преступника. Он может спрятаться под стол или за чью-то спину, его вполне могут прикрыть свои товарищи.

– Дмитрий Кожевников! – Кричит учитель в сторону зала. – Подойдите сюда!

Настя замечает его и трогает Кристину, чтобы та тоже обратила внимание. Кристина, разумеется, не слепа. Она тоже видит их жертву и улыбается. Дмитрий Кожевников выглядит очень боязливым. Все сидящие в зале смотрят то на него, то на пришедших в класс девушек, не понимая, чего он так боится. Кто-то даже дает Кожевникову дельные советы, типа: «купи кондомов побольше» или «вдуй им обеим», «везучий парень». Они же не знают, кто эти девушки и что натворил этот «везучий парень», а он помнит все.

Это те самые две маньячки, которые по пьяни избивали его вымогателя, а еще и самого Кожевникова. И плохо то, что декан на их стороне! Единственное, что еще студент не знает, это то, что Настя из ФСБ. Если бы знал, то давно бы уже выпрыгнул в окно. Ну… наверно, он бы так сделал. Я не знаю, как поступают пугливые студенты-преступники, когда видят федералов. Пугливый Кожевников подходит к учителю и декану. Декан что-то ему объясняет, затем хватает за рукав, видимо, чтобы тот не сбежал, и ведет к выходу.

Как же прекрасно осознавать, что кто-то страдает! Особенно, если он страдает благодаря Насте. И вот она стоит и наблюдает, как он плачет и просит прощения, готов на все, что угодно. Жалкий слуга на четвереньках, исполняющий роль подставки для ее ноги. Ее демоническая ухмылка дает ему понять, кто здесь хозяин, а чтобы слуга был еще более жалким, Настя периодически хлещет его кнутом. Это бесподобное ощущение превосходства!

Декан многое повидал в своей жизни, но чтобы такое лицо, как у Насти, в первый раз. Ее страшный злодейский оскал на покосившейся голове пугает не только Кожевникова, но и всех остальных в этом классе. Возможно, декан переоценил ее ум и одаренность, потому что нормальный человек так выглядеть не может. Тут помощь нужна и, скорее всего, помощь экзорциста.

– Я провожу вас до класса, который сейчас пустует. – Обращается он к Кристине. Сейчас она выглядит намного умнее своей напарницы.

После слов декан с перепуганным студентом отправляются в пустующий класс, а девушки идут за ним. В пустующем классе царит странная тишина, какой не бывает при наличии в нем студентов. Но здесь видно, что недавно его убирали: все стулья на столах, открыто окно, видимо, чтобы проветрить, и запах хлорки, видимо, от чего проветривается помещение. Доска отмыта, интересных формул, от которых сразу тянет в сон, нет. Эти формулы на досках – второе по мощности оружие для усыпления людей после хлороформа. Разница между формулами на доске и хлороформом лишь в том, что хлороформ бьет точечно, а тут… тут самое настоящее оружие массового поражения!

Декан отпускает студента на произвол девушкам и уходит, попросив их потом зайти и отметиться о том, какая у этого студента будет дальнейшая судьба. Кристина делает ему в ответ неуместный жест отдачи чести, приговаривая, что нет никаких проблем. Она вообще не разбирается, где и когда надо отдавать честь. У нее даже каски на голове нет, чтобы этого делать! Хотя, кого Настя обманывает? Ее подруга – тупая, как пробка от бутылки. И кто такой идиот, разрешивший ей носить оружие? Хотя, Настя тут тоже может догадаться: этот идиот – ее папаша.

Настя никогда не держала зла или каких-либо обид на Кристину. По ее мнению, это самая лучшая подруга и всех, что у Насти есть. Но я буду честен перед читателями: у Насти других подруг нет. По сути, Кристина – единственная подруга, которую Настя может видеть раз в один-два месяца, когда ее папа проводит деловые встречи с Настиным дядей. И назвать свою лучшую подругу идиоткой – это у нее нормально. Это когда ко всем оскорблениям автоматически добавляется приставка «я любя». Сколько подруг у Кристины, Настя не знает и знать не хочет, потому что мир Насти вертится здесь, в Москве, вокруг бизнеса дяди и ФСБ. К сожалению для Насти, Кристина в этот мир входит на совсем короткий промежуток, поэтому Настя всегда рада их приезду. Пусть и ненадолго, но даже это лучше, чем совсем ничего. Других подруг или друзей у Насти нет. Ну, кроме Михаила Конова, приставшего как банный лист со своими переживаниями, да и его сложно назвать другом. Он другой, с другим каким-то странным поведением. Нет у него чувства легкости, одни переживания и талант портить настроение. Как тогда в машине у склада Срытникова.