Петр Вяземский
18 августа 1855 года

Мысль и душа каждого переносились обратно в минувшее время, протекшее с обычной своей скоротечностью.

Между тем, в течение этих шести месяцев, события шли своим чередом; и какие события! История едва ли представляет им подобные.

Но ни время, ни события не изменили России. Дух ее еще носит отпечаток того, который тридцать лет правил судьбами ее. От Царя до подданного Россия поныне остается верна Ему.

Вражда могла думать и надеяться, что переменою царствования будет перемена и в правилах, руководивших русскою политикою. Она думала, что имела упорным противником себе одну личность Самодержца; что с кончиною его, русское правительство будет сговорчивее; что новый Царь, начиная, так сказать, новый период в государственной жизни народа, не связанный событиями прошедшего, может снизойти на уступки и удовлетворения требованиям западных держав; что русский народ, утомленный долгою бранью, истощенный тяжкими пожертвованиями, будет ждать мира от нового Царя. Но вражда ошиблась. Она имела дело не с «волею», но с «убеждением» самодержца, – с убеждением, которое с высоты Престола и из глубины царской души излилось, проникло и воодушевило весь народ. Сие убеждение перешло к Царскому Преемнику, с державным наследством. Он принял его вместе с правами и обязанностями своими, вместе с добровольною, но священною ответственностью пред Богом и Отечеством, над которым Бог его поставил; пред памятью великих предков, коих он внук и наследник, пред памятью великого отца, коего он сын, питомец и преемник; пред грядущим России, пред сыном своим, которому также он должен некогда сдать чистым и честным свое великое и священное достояние.