Петр Григорьевич Заборцев
С.У.П.Е.Р. Глобальное обновление
И все бы вроде складывалось как нельзя лучше, но с каждым днем, а то и с каждым часом, у Громилы росло напряжение. Кому, как не ему, специалисту по математическим вероятностям, было не знать, что чем больше длится кажущееся равновесие, тем ближе очередное статистическое возмущение. Тем более, с его-то патологическим и даже закрепленным экспериментально «везением».
Нехорошее предчувствие на всеобщем розовом фоне настолько выбивало Белоручкина из колеи, что это не укрылось от Инги.
– Что мой друг опять не весел, что вдруг, голову повесил? – поинтересовалась она в обычный выходной, наблюдая, как Боря хмуро собирается на утреннюю пробежку. – Хочешь, вместе разомнемся, тем более, мой СУПЕР-тренер ругает меня за недостаточный метаболизм. Того и глядишь, посадит на жесткую диету!
– Да отключи его и все, а то он доиграется!
– Борис! – Инга посмотрела на него уже по-настоящему озабоченно. – Что-то я тебя не узнаю. Тот ли это жизнерадостный молодой ученый, без пяти минут нобелевский лауреат?
– Скажешь тоже, – Боря нацепил кроссовки, сделал несколько небольших прыжков, оценивая эластичность подошвы, и поправил коробочку спортивного онфометра на левом боку – прибор через датчики во время тренировки передавал показания пульса, давления, сердечного ритма и дыхания прямо в систему для последующей обработки и анализа.
– И скажу! – с нажимом провозгласила Берская, становясь у него на пути. – Надо верить в себя! Вот я в тебя верю!
– Я это ценю, милая, – Боря привстал на цыпочки и поцеловал девушку в щечку, Игна была сантиметра на три его повыше.
– Кстати, посмотри, когда будет время, нашего Кузю, – попросила Инга, деланно потупив глазки.
– А что с ним такое-то опять?
Кузей Инга прозвала своего аватара, вернее, он теперь стал для ребят общим, с тех пор, как они въехали в один жилой модуль. Этот аватар выполнял больше декоративные функции, и был своеобразным питомцем – девушка чаще при его помощи развлекалась, чем использовала как помощника. Боря смотрел на это сквозь пальцы, у него самого был высокомощный аватар-круизер в виде компактной приставки, он просто перепрограммировал компоненты СУПЕР в нем сразу на двоих, и сам следил за основными быт-процессами, пока Инга играла в различные девчоночьи игрушки или просматривала видеомы и стелсс-шоу на своем примитивном Кузе.
– Он опять начал глючить, – пояснила Берская. – Иногда сам по себе перезагружается. А вчера, когда тебя еще не было, я слушала аудиому и сделала затемнение и потолочную видеораму, чтобы красивее было…
– Перезагружается – это нормально, – перебил Боря, нахмурившись. – Это аварийная защита срабатывает, ты же по нему такой трафик гонишь иногда.
– …И были такие фиолетовые и синие полосы и силуэт улетающих птиц, красиво и музыка такая чарующая.
– Буля!
– И потом кто-то взломал Кузю! – Инга распахнула глаза, изображая ужас.
– Это невозможно. Что произошло?
– Весь потолок померк и стал в таких черных-черных точечках и музыка замолкла. Я стала тормошить Кузю, но ничего не смогла сделать. Мне удалось только сильно увеличить изображение. Оказалось, что это не точечки, а квадратные пластинки, как плиточки. И не совсем черные. Вернее, сами то они полностью черные, но по углам мигают жуткие разноцветные бусинки.
– Зачем ты все это мне рассказываешь? – нахмурился Громила. – Бусинки, плиточки.
– Я думала, что это тоже важно.
– Это какой-то аппаратный глюк, взлом исключен, я сам ставил свою фирменную защиту на Кузю.
– Наверное, – простодушно согласилась Инга. – Но мне почему-то так страшно стало в тот момент, как будто эти бусинки живые и смотрят пристально на меня… Брр-р, – девушка передернула плечами.
– Ладно, я посмотрю. Надо бы что-то поновее приобрести, хотя я тоже к этому твоему Кузе прикипел, – Боря улыбнулся, мягко отодвинул Ингу с пути и, подмигнув, вошел в турбо-лифт.
Глава 3
Екатеринбург – Канторович, 19-20.04.2074
Влад попытался как-то систематизировать сведения, которые ему удалось добыть по расследуемому делу. Получалась какая-то ерунда.
Он «сидел» на «Кристалле» уже второй день, но чем больше пытался разобраться в происходящих процессах, тем больше запутывался.
В помощь ему выделили вполне толкового парнишку, помощника системного аналитика некоего Гошу. Григорий помогал ему искать необходимые массивы данных, объяснял мудреную техническую документацию, даже бегал в перерывах за кофе-муссом к ближайшему автомату.
Но приходилось признать, Влад никак не мог до конца вникнуть в теорию. Даже с помощью своей сателлит-программы, даже с объяснениями Гоши. Деятельность предприятия была посвящена разработке передовых технологий в компьютерных приложениях. Общую картину Влад себе представлял, но вот любые частности стояли перед ним как непроходимый лес. Громилу бы сюда, не раз думал он. Он бы быстро разобрался в этих загогулинах.
По делу пропажи сотрудницы соседнего филиала ситуация выглядела не лучше. А если говорить откровенно, то ситуации как таковой и не было вовсе. А была мистика или мистификация. Девушка словно растворилась в воздухе. В 8.15 она отметилась на внешней проходной. В 8.33-8.39 общалась с несколькими сотрудниками в бюро заказов. В 8.41 ее зафиксировала наружная камера у здания первой лаборатории. И на этом все. До руководителя службы сбыта, Ростеля Семена Иосифовича, у которого она должна была взять интервью для своей РАМПЫ, девушка так и не добралась. Директор безрезультатно прождал ее до 9.09 в своём кабинете и потом отправился по рабочим делам. От лаборатории до офиса сто тридцать пять метров по прямой. И это на довольно людной территории возле административных зданий. Но никто из проходящих сотрудников пропавшую журналистку не видел или просто не обратил на неё внимания. Через проходную девушка больше не проходила. Ни в одном из корпусов предприятия не появлялась. Под землю она провалиться тоже не могла, на территории просто не было подземных коммуникаций. Не могла она и перелезть через высокий забор, ограждающий предприятие. Ни охранная, ни система видеонаблюдения нигде не зафиксировали следов её пребывания. «Да и как вы себе это представляете? – подумал Влад. – Вполне себе приличная молодая девушка карабкается средь бела дня на трехметровый забор?».
Влад еще раз включил воспроизведение с камеры, которая была установлена под крышей, именно поэтому она снимала с верхнего ракурса.
Девушка с копной роскошных завитых волос появлялась внизу кадра с левой стороны. Вот она идет по асфальтной абразивной тропинке вдоль корпуса. Походка размеренная, плавная. Далее чуть замедляет шаг, оборачивается вполоборота, волосы ее при этом слегка развеваются на ветру. Её лица не видно, камера снимает сверху-сбоку. Дальше девушка уже снова смотрит по ходу движения, быть может, чуть ускоряет шаг и скрывается из видимого кадра.
Влад отмотал проекцию чуть назад. Замедлил.
Покадровый оборот головы, волосы с каждым кадром разлетаются все сильнее в стороны.
Что заставило ее обернуться?
Вряд ли это был испуг или громкий звук. В таких случаях человек инстинктивно чуть втягивает голову в плечи. Здесь этого движения не было. Обычный плавный поворот головы.
Кто-то окликнул?
Тоже вряд ли. В этом случае поворот был бы более резким.
Окликнул кто-то хорошо знакомый?
Почему тогда она не остановилась и не пообщалась? Почему, наоборот, даже ускорила шаг?
Влад вызвал на панель личное дело пропавшей.
На него смотрела девушка с чуть раскосыми глазами и азиатскими скулами. Лицо обрамляли длинные вьющиеся волосы.
«Красивая, – отметил Влад. – Эх, почему у меня все еще нет такой подружки?».
Леся (Олеся) Колокольникова
24 года. Сигматрон. Предприятие «НОВА-Стройка» объединения «Оргалит».
Администратор электронных сетей. Внештатный корреспондент платформы «РАМПА».
По сводной справке, которую Влад получил через инфобазу, можно было сделать вывод, что Леся в какой-то мере даже была местной знаменитостью в журналистских кругах. Она не раз проводила собственное журналистское расследование и кое-где преуспела, например, вывела на чистую воду хапуг из муниципального Зоосада.
Одновременно с этим, все отмечали, что у девушки взбалмошный характер и присутствует некая порывистость в принятии решений, что как бы намекало на импульсивность её действий. Она могла мгновенно собраться и, никого не предупредив, рвануть в другой город, искоренять несправедливость, приключившуюся с ее подругой. Или выкинуть какой-то подобный трюк.
Но как она при этом умудрилась исчезнуть средь бела дня с территории предприятия, было решительно непонятно.
Дознаватели местного отделения Юстициона, с которыми связался Влад, придерживались некриминальной версии.
«Я таких знаю, – доверительно сказал ему один из детективов. – У нее это написано на лице. Наверняка какой-нибудь местный ловелас вскружил ей голову, и они решили отправиться в любовное приключение. Она ведь уже пропадала так неоднократно. «Давай сбежим ото всех в какой-нибудь райский уголок» и тому подобное. Опомнится дня через три и прибежит вся в слезах и соплях. Женщины, что взять-то с них?».
Однако все действия, необходимые для дознания и проработки других версий были произведены в полном объеме – Влад удостоверился в этом лично, изучив материалы дела. Пока никаких зацепок, куда могла деться девушка, просто-напросто, не было. Как и намека на какой-то криминальный след. В самом деле, не могла же это быть какая-то изощренная месть прищученных ею зоотехников.
Ну и больше всего Влада раздражало даже не это. А то, что он не видел никакой связи с порученным ему делом о несоответствии отчетных данных. Леся была сотрудником другого предприятия и очутилась здесь лишь из-за того, что хотела взять интервью у одного из руководителей.
Влад погасил панель, и некоторое время смотрел на идеально белую стену над его рабочим столом, пытаясь совместить несовместимое. «Ладно, – решил он про себя. Когда не знаешь с чего начать, всегда следует начинать сначала!».
***
Чем ближе подходил срок подачи заключительных заявок на основной пакет продукта обновления, тем сильнее становился ажиотаж во всех службах, имеющих к этому отношение. За право внедрить свою версию обновления СУПЕР развернулась настоящая экономическая война.
В гонку за первое место включись даже те Объединения, которые относились к кластеру Сигматрона лишь косвенно. Их намерения были понятны – ввести технологии под своей маркой в архитектуру самого ядра СУПЕР – такой прорыв давал большие преференции на будущее, что способствовало бы долгому экономическому процветанию предприятия. Производство программных продуктов было одной из самых востребованных отраслей в современном обществе. А если уж вашу программу использовал сам искусственный интеллект, любому руководителю об этом можно было только мечтать!
Сейчас в стране было семь равнозначных центров управления СУПЕР. Хоть каждое ядро-Сигма и имело оригинальную структуру, внутренняя архитектура была у них схожей. Кроме этого, любая Сигма могла быть скомпилирована заново даже после полного физического разрушения, благодаря резервным системам остальных ядер. Чтобы СУПЕР полностью прекратила существование, необходимо было одновременно уничтожить все семь ядерных сборок (Сигм), каждая из которых находилась в своем регионе. Центры СУПЕР располагались по административному признаку, в семи точках. Первый, приморский, находился во Владивостоке, дальше шел Сибирский округ со сборкой в Новосибирске, Уральское ядро было в Екатеринбурге, Приволжье гордилось самым современным центром в Казани, Северо-западный отдел обосновался в Санкт-Петербурге, Европейский – в новом, специально построенном для поддержки электронной системы, подмосковном городе Канторович, названном так в честь знаменитого ученого. И, наконец, южная Сигма располагалась в Ростове-на-Дону.
Но реально за первенство в качестве и количестве инновационных электронных технологий могли серьезно бороться только два объединения – «Оргалит» с центральным научно-внедренческим центром «Кристалл», что находился в Екатеринбурге и "БРИЗ", головной офис которого был открыт в Канторовиче, а три передовых инновационных лаборатории работали соответственно в Казани, Саратове и Сыктывкаре.
Сделать рабочее приложение для нужд СУПЕР всегда было главной стратегической задачей. Этому способствовала экономическая формула созидательной технократии. Финансирование проектов зависело от их реализации. Чем больше пользователей были заинтересованы в улучшениях системы, тем большее финансирование получала экспериментальная лаборатория. В современной экономической формации адресные сборы на развитие науки складывались из инвестирования как самих граждан, так организаций и госструктур, заинтересованных в прикладном использовании технологий.
Понятно, что такое глобальное обновление влекло за собой масштабные объемы не только инвестиций, но и конечных востребованных продуктов.
Влад привык разбираться с теоретической базой до конца, поэтому параллельно с расследованием продолжал углубляться в нюансы экономических теорий. Важно было понимать мотивацию игроков рынка на всех уровнях, такой подход позволял не только анализировать мелкие детали, но и представлять целиком всё пространство возможных действий.
«Хорошо, – решил для себя Влад. – Давайте упростим расклад до предела. Есть три заинтересованные стороны. «Оргалит», «БРИЗ» и сама СУПЕР. Но заинтересованность внутри этого треугольника разного рода. Для СУПЕР важен конечный продукт, от кого бы разработка не исходила, в вот оба Объединения прямо заинтересованы во взаимодействии с системой. Почему же в решающий момент на предприятиях одного из них происходят процессы, требующие дополнительного расследования? Нелогично. И куда все же подевалась эта красивая, но легкомысленная журналистка?».
***
тремя неделями ранее
Теперь сомнений у Леси почти не оставалось. Для себя она твердо уяснила, что на предприятии «НОВА-стройка» происходит что-то не то. И как же она жалела, что не сохранила исходные матрицы, те самые первые нано-блоки с ошибочной конфигурацией.
Потому что при всей ее уверенности в отклонениях при разработке резервных программ для локальных обновлений, доказательств увиденного у нее практически не было. Волшебным образом те самые нано-блоки, на следующий день, после того, как их заметила Леся, поменяли структуру.
В другое время Колокольникова отнесла бы это на счет обычного технологического процесса. Выявили баг – разработали патч – устранили ошибку, но блок обновления уже был сертифицирован! Чтобы изменить программный код в утвержденном изделии, нужно было пройти несколько инстанций, потом получить доступ и отправить на пересертификацию. Скрыть такое от одного из участников разработки (А Леся являлась именно таким участником) было бы нереально. Это не говоря уже о времени, необходимом для этих действий – месяц, а то и два. В данном же случае нано-блок «излечился» через сутки.
Но чудеса с самоисцелением программы были не единственным фактом, который лег в основу ее нового тайного расследования.
Пытаясь отследить следы фантомного кода, Леся обратила внимание на несоответствия формы и содержания некоторых готовых сборок, участвующих во вспомогательных модулях "Линейки", реестре прикладных многофункциональных программ, модернизируемых сотрудниками «НОВА-стройки». Линейка использовалась во множестве сегментов СУПЕР и была одной из самых успешных собственных разработок «Оргалита».
Потянув за эту ниточку дальше, Колокольникова выяснила, что непонятные куски ПО были сгенерированы в соседнем филиале «Оргалита» – предприятии «Кристалл». Код-лейбл сборок даже указывал на конкретную лабораторию производства внутри самого комплекса.
Ощущая себя участницей какой-то странной фантасмагории, Колокольникова решила напроситься на встречу с директором этого самого центра в надежде в непринужденной беседе выведать новые подробности. Действовать она решила через журналистский канал, обосновав запрос на интервью инициативой редакции РАМПЫ, что было не сложно. Городская инфоплатформа часто обращалась к руководству предприятий, участвующих в инновационных разработках, поэтому никаких подозрений такой запрос вызвать не мог.
Однако согласовать встречу на ближайшее время не удалось – во-первых, дело с подозрительными нано-блоками было у журналистки Колокольниковой не единственным, горели более срочные проекты, а, во-вторых, ее Дим-Димка в очередной раз закусил удила, и надо было что-то с этим делать, то ли увозить его куда-то на уик-энд и отпаивать березовым соком, то ли выяснять отношения с боем небьющейся посуды. Все это сильно отвлекало от нано-блоков.
С Семеном Ростелем, руководителем той самой лаборатории в итоге договорились на «через две недели», Лесю это вполне устроило – успеет немного прикрыть свои текущие дела и разберется уже, наконец, с капризным Дим-Димкой.
***
Влад решил зайти в редакцию РАМПЫ исключительно для очистки совести – дело Колокольниковой, судя по всему, не имело ничего общего с «Кристаллом», но раз уже он оказался рядом… Тем более, завтра, он, скорее всего, уже уедет обратно в Новосибирск, оставалось переговорить с несколькими руководителями подразделений на предприятии и первый этап сбора информации можно было считать завершенным. Проанализировать результаты для составления дальнейшего плана действий можно было и «дома».
Исаев отметился на электронном турникете, прошел по просторному вестибюлю инфоплатформы, по эскалатору поднялся на второй этаж – именно там были служебные помещения сотрудников. У гид-стойки ему удалось выяснить, что Колокольникова числилась в группе внештатников, а сейчас из них на месте присутствовал только некий Арчи – Арнольд Войтенко, репортер-катастрофщик.
Когда Влад заглянул в рабочую комнату журналистов, Арчи, в аляписто-разрисованном костюме-«гравитоне» парил в полутора метрах от пола, руками отмечая на электронной контурной карте города какие-то точки. При его прикосновениях к гео-полотну от подушечек пальцев исходили радужные увеличивающиеся круги, словно от камешка, брошенного в воду. Костюмом Арнольда управлял встроенный компьютер, это был своеобразный аттракцион-игрушка, при помощи встроенных в ткань магнитов и расположенных по периметру пола модуляторов можно было висеть в воздухе и даже передвигаться, регулируя напряженность магнитного поля. Одновременно с этим репортер насвистывал какой-то воинственный мотив.
– Гм, – кашлянул Исаев, чтобы обозначить свое присутствие.
Репортер повернул голову, разочарованно мазнул взглядом по гостю и снова отвернулся к карте:
– А-а-а, это вы… – с ноткой разочарования протянул он. – Поймите, даже ваш личный визит ничего уже не исправит.
– Простите, что? – не понял Влад.
– Я говорю, что опровержения не будет, потому что все, что я написал – правда,– пояснил Арчи, не оборачиваясь.
– Какого опровержения? – Исаев сделал несколько шагов в направлении висевшего в воздухе репортера, и представился, назвав своё имя и должность.
Услышав, что перед ним сотрудник Юстициона, Арнольд удивленно обернулся, лицо его преобразилось, последовательно поменяв несколько выражений от изумления до конфуза. Щеки репортера покраснели. Продолжая висеть, Арчи судорожным движением отключил магниты, но переборщил с амплитудой и вместо плавного приземления, почти грохнулся вниз на четвереньки, прямо перед Владом.
Исаев помог ему подняться на ноги.
– Спасибо!.. Я думал…– залепетал Арчи, торопливо усаживаясь за рабочий стол. – Обознался! Думал, что вы это не вы! Присаживайтесь!
– К сожалению, я – это я, – почти без иронии сообщил Влад, располагаясь по другую сторону стола. – Так что за опровержение?
– Это по моему репортажу о пожаре во флигеле Музея, там явно хотели скрыть следы злоупотреблений! Но вы ведь не по этому делу?
– Почему вы так решили?
– Потому что нельзя терять ни минуты! Возможно, Леся сейчас нуждается в нашей помощи.
– Вы про Колокольникову?
– Конечно! Про кого же еще?
– А почему вы решили, что она в опасности? Что это не очередной ее… эээ… романтический вояж?
– Вы с ума сошли!? Какой вояж? Она обнаружила что-то сенсационное, касающееся реализации информационных технологий.
– Так-так, с этого места поподробнее, пожалуйста, – Влад сразу же навострил уши.
– Да не знаю я подробностей, – посетовал Арчи. – Если бы знал! Она как? Найдет что-то стоящее и ходит вся загадочная и таинственная, держит интригу, пока во всем уже до конца не разберется. А потом уже эффектно об этом заявляет. Чтобы фейерверки и брызги шампанского, понимаете?
– Но вы же как-то узнали про инфо-технологии?
– Конечно, узнал. Потому что она сама и сказала. Говорит, наткнулась на что-то сенсационное, надо еще на одном предприятии проверить.
– На «Кристалле»?
– Не знаю, наверное… Она интервью собиралась брать там у какого-то начальника. Но я не знаю, с этим связанное или с другим, может, с чем-то.
– А почему все же вы так за нее опасаетесь? – прищурился Влад. – Пускай нашла какие-то недочеты, пускай хотела вскрыть эти факты. Что в этом такого уж опасного?
Арчи помолчал какое-то время, огляделся по сторонам, чтобы удостовериться, что их никто не подслушивает и заявил:
– Потому что Леся накануне мне прислала записанное сообщение по видеосвязи. А в сообщении вложенный блок-файл. В записи сказала мне – если со мной что-нибудь случится, все данные, что я собрала – в файле. Пароль у моего аватара. И больше она на связь не выходила!
– И что? – нетерпеливо спросил Влад. – Вы нашли пароль? Что в этом файле, где он сейчас?
– Нашёл, конечно, – расстроенно кивнул Арнольд. – Да только файл оказался пустым.
***
Влад невольно залюбовался и даже приостановился, задрав голову.
Начинало вечереть, город томно погружался в весеннюю сумеречную негу. На улицах празднично светилась иллюминация, сервисградские роботы крутились под ногами, предлагая ненужные сувениры или просто подсвечивая направление тротуаров.
В воздухе был разлит терпкий влажный аромат, всюду был слышны смех и гомон прогуливающихся компаний и парочек.
Влад стоял на Красноармейской улице в центре Екатеринбурга. Ему нужно было пройти еще квартал, свернуть на Малышева и там уже, минуя местный стадиончик для блиц-футбола, оказаться перед дверями своего отеля. Но Исаев не спешил. Ему еще не приходилось бывать в этих краях раньше, поэтому хотелось все получше рассмотреть.
Конечно, можно было заказать пневмо-платформу и на ней облететь вокруг здания, но и отсюда, от подножья, вид открывался впечатляющий. 54-х этажный Высоцкий, как и полвека назад, горделиво устремлялся в начинающее синеть небо.
Когда-то этот небоскреб был самым высоким зданием не только в городе или на Урале, но и во всей стране, кроме столицы. Но сейчас даже в Екатеринбурге уже было десятка два зданий выше. Прогресс шагал по всей стране, неся с собой удивительные, в том числе и строительные, технологии.
Но надо отдать должное архитекторам-планировщикам – этот район они не стали застраивать высотками, чтобы не оттенять красоту и величие знаменитого культур-центра. Поэтому памятник гениальному поэту и исполнителю авторской песни прошлого века Владимиру Высоцкому все так же возвышался над кварталом, вызывая восхищение горожан и гостей города.
Сейчас в верхней части здания переливались декоративные голографические волны, создавая картину уносящегося ввысь космического корабля. Над крышей небоскреба сверкали искусственные молнии, играя белыми сполохами на витражных окнах. Небоскреб был похож на космический корабль, устремленный к звездам. Это было необыкновенно захватывающее зрелище.
Влад тряхнул головой и пошел вдоль мостовой, разглядывая городские достопримечательности.
Через десять минут, Исаев, миновав стадион, свернул с широкого проспекта в неприметный короткий переулок. Ему оставалось пройти несколько метров до крыльца гостиницы.
Вначале он уловил странный вибрирующий звук, раздавшийся у него за спиной. Звук не был музыкальным, но в нем определенно присутствовал какой-то ритм, к тому же его громкость нарастала.
Влад обернулся и увидел нагоняющий его обычный приземистый электромобиль. Судя по всему, странный звук исходил от него. Не успел Исаев подивиться такой особенности, как увидел краем глаза впереди себя какое-то движение.
Реакция, хоть и была слегка запоздалой, но сработала.
Не зря Влад был одним из лучших по р-боксу в группе. Он отклонился чуть назад, давая возможность чему-то массивному просвистеть прямо перед его лицом.
Сразу же сработали натренированные навыки. Исаев пригнулся и сгруппировавшись молниеносно переместился к стене ближайшего здания, расположившись к ней спиной и фиксируя проезжающий автомобиль на предмет возможной атаки. Руки он автоматически согнул в локтях, принимая боевую защитную стойку.
Однако никакого немедленного продолжения не последовало.
Электрокар просвистел шинами мимо и неприятный звук затих.
Влад быстро огляделся по сторонам, ожидая повторной атаки, но рядом не было никого, кроме быстро удаляющегося силуэта в черной одежде.
На раздумья не оставалось времени. Влад, сразу же рванул за незнакомцем.
Бежал он явно быстрее человека в чёрном, и через несколько секунд нагнал бы злоумышленника, но тот прыгнул в поравнявшийся с ним электромобиль.
Водитель дал «по газам» и авто, со свистом вписавшись в поворот, скрылось за углом, стоящего за перекрестком, здания.
Влад по инерции пробежал несколько шагов и остановился.
Пульс зашкаливал из-за выброса в кровь адреналина, но Влад уже успокаивался, размышляя.
Что бы было, если бы он не успел среагировать?
Судя по всему, его хотели оглушить чем-то вроде кастета. А потом, что, затолкнуть в машину и увезти? Куда? Зачем? Что за странный выбор оружия? Не проще ли было подстрелить откуда-нибудь из-за угла из парализатора, например. Хотя… С парализатором так просто по улицам не походишь, разве что до первого же робота со встроенным сканером.
Все еще тревожно озираясь по сторонам, Влад дошел до крыльца отеля и прошел в автоматически распахнувшиеся двери. Ему не давало покоя неудавшееся нападение.
«Надо это все хорошенько обдумать, – наконец решил он. – Пожалуй, задержусь-ка я тут еще на пару-тройку деньков».
***
– И это все, на что он способен? – поинтересовался Михаил Горев, советник по вопросам технологий, рассматривая через иллюминатор опытный образец, который находился внутри огромной барокамеры.
– Не только! – заметил Антон Северский, руководитель Канторовического научного-внедренческого центра, сокращенно именовавшегося КНВЦ. – Обратите внимание на следующую вводную!
Внутри барокамеры находилось не совсем понятное существо. Больше всего оно походило на овальную серебристую кляксу с маленьким толстенькими ложноножками по периметру. Поверхность образца переливалась стальными цветами, будто под прозрачной кожей у него перемещалась ртуть.
Сейчас рабочий манипулятор безжалостным движением отделил небольшую часть образца с двигающейся ложноножкой, расчленив существо на две неравные части.
– Выглядит устрашающе, – заметил Горев.
– Это всего лишь часть мысленного эксперимента, облаченная в реальность, – пояснил Антон. – Если угодно, это вовсе не живое создание, у него нет никаких болевых рецепторов, либо чего бы то ни было, способного осознавать данное воздействие. Вот вам эквивалентный пример – когда вы отрезаете ножницами кусок от листа бумаги, вы же не переживаете за его болевые ощущения и тонкую душевную организацию?
– Не переживаю, – согласился Михаил. – Но ведь у этого вашего… эээ… образца внутренняя организация несравнимо выше.
– Все упирается в параметры, по которым мы судим об этом. Для данного эксперимента важен лишь конкретный прикладной смысл.
К отсеченному куску субстанции тем временем подключилось несколько датчиков на тонких подвижных шнурах-проводах. На мониторах слежения запрыгали зубцы считываемых диаграмм.
– Видите? – Северский указал пальцем на экран. – Как вам это?!
– Это что, полная… идентичность? – всматриваясь в графики, удивился Горев.
– Хотелось бы мне триумфально ответить вам "да", но не стану вводить вас в заблуждение, – улыбнулся Антон. – Идентичность лишь в нескольких базовых функциях кода, но это ведь тоже немало, согласитесь!
– Я впечатлён! – признался Михаил, снова всматриваясь в иллюминатор. – И ведь это действительно функционирует! И даже в таком состоянии!
– Как и донор, заметьте!
– Хорошо, а где это может быть применено на практике? То есть, если я правильно понимаю, это модель самоорганизации полноценного программного кода из его отрывка, как самосоздание молекулы из единственного атома?
– Это уж слишком смелое сравнение, – засмеялся Северский, – но суть процесса вы уловили правильно… Где может применяться? Например, в местах с экстремальными экоусловиями, крайний Север, кратеры вулканов, космос, в конце концов, планеты с агрессивной средой.
– Да, вполне, – согласился Горев.
– Но это еще не все, – заметил директор центра. – Смотрите!
В барокамере началось воссоединение разделенных частей. На месте разреза появились тонкие волокна, которые переплетаясь меж собой, притянули разрезанные части. Через минуту образец снова был единым целым и двигал хаотично ложноножками.
– Регенерация или трансплантация? – спросил советник.
– Скорее, нечто среднее, – пояснил Антон. – Пока не можем добиться не распадающейся органической формы, чтобы облачить программную матрицу в стабильное содержание. Воздушные примеси губительно воздействуют на структуру. Тот же аргон, ксенон. Образец пока может существовать только в идеальных условиях.
– Однако, это все равно прорыв, я вас поздравляю, – заметил Михаил, оборачиваясь к собеседнику.
– Работаем, – Северский развел руками.
– Антон Сергеевич, давно хотел вас спросить, – Горев взял директора КНВЦ под локоть. – А как вы относитесь к слухам о таинственных разработках так называемого Комбо-кода?
– Это который синтезируется на секретных подземных мармеладных заводах?
– Зря иронизируете! Мне, честно говоря, не до смеха. Информация, при всей своей нелепости может иметь и реальную подоплеку. А вы же понимаете, насколько это становится опасным именно сейчас, в последний этап подготовки глобального обновления. Такие слухи очень чреваты! Надеюсь, что вам, как человеку, возглавляющему один из самых передовых научных центров по информационным технологиям, должно быть известно, откуда уши растут?
– Я бы не стал придавать очень уж большого значения этим откровенным инсинуациям, господин советник, – уверил собеседника руководитель Канторовического центра. – Эти слухи были, есть и, к сожалению, будут. Легенды того же порядка, что и разработка информационного Голема или угрозы массового применения нейроделиков.
