Павел Викторович Спиглазов
История Софи

– Сон. Это мог быть всего лишь причудливый сон. Если бы я не знала, что это было наяву, – порой думала Софи.

В обветшалой, но чисто прибранной комнате сидела старушка. Она была настолько стара, что, казалось, смерть забыла про неё.

Но, не смотря на свой возраст, это была бодрая старушка с своеобразным огоньком в уже обесцветившихся глазах.

Она сидела за столом, на котором лежал лист бумаги. На листе был нарисован круг, разделённый на множество полей. Старушка негромко произносила слова на неизвестном языке и подбрасывала камушки вверх, после чего они падали на этот круг. Подбросив камни несколько раз она, немного помедлив, встала и протянула руку к полке над столом, где стояла лакированная шкатулка из красного дерева.

София любила порой достать с полки эту шкатулку. Там лежали дорогие её сердцу предметы: выцветшие фотографии родителей, осколок фугаса, который извлекли из папиного бедра, коралловые бусы, с поездки на Средиземное море, маленькая истрепанная куколка, сшитая ей самой под руководством мамы…

Был там и ещё один предмет, появление которого было слишком нереальным, чтобы быть правдой, но всё же он был там.

Это была брошь. Розовая жемчужина в четырёх платиновых листьях на длинной шпильке. Софи достала её из шкатулки ссохшимися от старости пальцами, всматриваясь в перламутр жемчужины и отблеск листьев, будто пытаясь что-то увидеть, и вспоминала то, что произошло с ней в детстве.

Она рассказывала эту историю своим детям, когда они были маленькими, а потом и их внукам и внукам их внуков. Все, кто её слушал, воспринимали ее как красивую сказку.

София и сама поверила бы, что это была сказка. Если бы не этот предмет. Если бы не было этой броши, то можно было бы действительно сказать, что это всё выдумка, буйство детской фантазии, или это был какой-то яркий сон.

Глава 1.
Тогда…

– Софи! Экипаж подан! Пора выходить! – послышался папин голос.

Соня смотрела увлеченно в окно. За окном было солнечно. В саду, из-за жары лениво летали бабочки капустницы. В конце сада была речка с небольшим деревянным мостиком, к которому была привязана лодка. Река была неглубокая и неширокая. Папа, наверное, смог бы перейти её вброд и она бы ему была по пояс.

– Брр, – съежилась Софи, представив каково было бы папе в этой речке.

Речушка всегда была холодной, даже в самые жаркие периоды лета.

В реке было видно, как появляются круги, то ли от насекомых, то ли от мелкой рыбешки, которая там водилась. За рекой был небольшой луг, за которым начинался лес.

Вдруг Соне показалось какое-то движение в лесу. Она схватила папин военный бинокль и стала всматриваться.

Кто-то там был! Было видно, как качаются нижние ветки на дереве, но кто там, она так и не успела увидеть.

– Софья! Поторопись! Извозчик ждет! – снова послышался голос папы.

– Бегу, папуля! – крикнула Софи, всматриваясь в густоту леса, после чего поставила бинокль на подоконник, задвинула занавески, раскачалась на кровати, заправленной покрывалом с цветами пастельных тонов, обрамленном рюшами, и спрыгнула на пол.

Из окна сквозь шторы проникал солнечный свет, рисуя на красном пушистом ковре причудливые узоры. Солнце светило так ярко, что видны были частицы пыли, которые поднялись в воздух после того, как София пораскачивалась на кровати.

Девочка выбежала из комнаты и спустилась по лестнице к папе

– Я готова, поехали! – сообщила Софи.

– София! Неужели ты в этом поедешь в город?! Я же тебе ещё час назад сказал переодеться! – увидев девочку, строго сказал отец.

Соня стояла в замаранном у подола, сером платье.

– Ой! Сию минутку папочка! – виновато пролепетала Софи и побежала наверх в свою комнату.

Соня подошла к шкафу и посмотрела на себя в зеркало. Из зеркала на неё смотрела девочка лет десяти, но уверенная, что выглядит на четырнадцать. А если сделает серьезное лицо, то и на все шестнадцать. Стройная светловолосая девочка с серо-зелёными глазами, которые ещё с детской наивностью и открытостью миру смотрели прямо на Соню.

Платье было не свежо, оно было для повседневной носки, когда-то оно было белое, но сейчас, уже растеряв свою белизну, стало сероватого оттенка.

Софи открыла шкаф. В шкафу висели разные платья. Вот было бледно-розовое, пышное, торжественное. Было бледно-голубое для вечернего чаепития в гостях. Темно-синее приталенное. Взгляд остановился на белом платье с широким, синим поясом завязанным бантом. Платье было не пышным, но и не сильно узким, подол был в небольших складках и в нём было удобно бегать. Платье было украшено мелкими оборочками, напоминающими цветочки. Это платье Соне купила мама, когда они ездили в город прошлым летом, и оно уже было немного коротко. Софи натянула белые гольфы, надела платье и обулась в синие туфли. Закрыла шкаф и посмотрела в зеркало. С белыми гольфами и туфлями в цвет пояса платье не казалось коротким.

Ловко подвязав вьющиеся волосы синей тесьмой София выбежала из комнаты. Бегом спустилась по лестнице, окрикнув папу. – Я готова! Поехали быстрее! – и выскочила в дверь на улицу.

Папа в это время стоял у журнального столика и читал газету, которую принес с утра почтальон, а обернулся только после того, как хлопнула дверь.

В кабине экипажа было душно, она нагрелась на солнце так, что в ней можно было устроить баню. Но когда лошади тронулись, прохладный ветерок стал задувать в окна и было уже не так жарко.

– Папа! Я кого-то видела в лесу! – заявила Соня.

– Наверное лося, – предположил отец. Его грубое лицо озарил хитрый прищур голубых глаз, а губы, немного прикрытые усами, расплылись в улыбке.

– Нет, это был не лось! Это был кто-то другой! – продолжила Софи.

– Тогда заяц, – продолжил предполагать отец.

– Нет, и не заяц! Да не зверёк это был! – возмутилась Соня. – Это был кто-то другой!

– Ну тогда это леший или кто-нибудь из его прихвостней, – пошутил отец.

– Возможно! – София отвернулась от окна и посмотрела на хитрый прищур папы. – Для лешего был мелковат. А вот прихвостень мог быть! – сказала девочка, сделав заговорщическое выражение лица, после чего улыбнулась.

– Это ты лучше у прабабушки спросишь, – сказал отец. – Поедешь завтра к прабабушке в гости?

– Конечно! – обрадовалась Софи.

Когда экипаж добрался до города, Соня уже дремала. На подъезде к городу им повстречался отряд военных с винтовками, поблёскивающими штыками, забавно едущих на складных велосипедах фирмы Пежо.

Софи каталась на таком, когда ездила с папой в его часть.

В городе была небольшая суматоха, было много военных и военных самоходных машин с прицепленными к ним пушками. В такой солнечный день, казалось, они все готовились к какому-то параду. Соня приветливо махала военным из окна экипажа и некоторые военные махали ей в ответ или просто улыбались.

Больница.

Молодая женщина лет тридцати лежала на кровати в больничной палате. Её лицо было зеленовато-бледным, тёмные волосы были убраны назад в хвост. Тонкие черты лица выражали смешанные эмоции: умиротворение, печаль и небольшой налет обреченности.

Палата была небольшая, на трёх человек, но в палате находилось только двое, так как одного пациента недавно выписали, либо он скончался, а постель ещё не успела прибрать санитарка. В палате у стен между кроватей стояли горшки с высокими разлапистыми фикусами. Рядом с кроватями стояли прикроватные тумбочки. Кровать девушки была возле окна, которое было открыто, и лёгкий бриз тихонько шевелил шторы. Палата располагалась не на солнечной стороне, поэтому солнце в палату не попадало, из-за чего в палате было свежо и прохладно. В окне можно было увидеть залитую солнцем улицу, и прячущихся от солнцепека под зонтиками, прогуливающихся по террасе парочек.

Дверь в палату открылась и зашел высокий мужчина крупного телосложения с тёмными усами и немного беспорядочными волосами, которые, по всей видимости, растрепало ветром. Он был одет в темно-коричневый костюм тройку и лакированные туфли. В руке он держал букет нежно розовых роз и коробку с пирожными. За ним зашла девочка, в белом платьице которая с радостным криком: «Мамочка!» побежала к кровати девушки.

– Как я по тебе соскучилась! – затараторила девочка, обняв маму, – когда уже тебя выпишут?

– Не знаю, Сонюшка, надеюсь, мне уже тут не долго осталось, – с грустной улыбкой ответила девушка.

– Дорогой, помоги мне сесть! – попросила девушка.

Папа девочки взял подушки с пустой кровати, приподнял девушку и положил подушки ей под голову, чтобы она был в полусидящем положении.

– Дай как я взгляну на свою красавицу, – сказала мама.

Девочка встала, отошла на шаг и сделала оборот, приподняв руки.

– Какая ты стала большая! Скоро платье-то совсем коротко будет, – сказала мама. – Ну рассказывай, как там дома, что сегодня интересного происходило?

– У нас всё как обычно! С утра приходила учительница и мы занимались французским, потом я гуляла по саду и заметила большого зайца, который забрался в наш сад. Я хотела с ним подружиться и пыталась его поймать, но он от меня убежал, – начала рассказывать девочка, – Потом был обед. Обедать пришлось одной, так как папа с утра уезжал в часть.

– Если бы не наша гувернантка, которая мне составила компанию и рассказывала про то, как она жила во Франции, то было бы совсем скучно.

– А потом я поднялась в свою комнату и стала в папин бинокль высматривать зайца, может он где-нибудь притаился. Зайца я так и не увидела, но зато я увидела, что кто-то выходил из леса и это точно был не заяц и никакое другое животное! – закончила рассказ София.

– Ох, солнце моё! – бледное лицо мамы засветилось улыбкой и на нём появился румянец. – Вечно ты кого-нибудь видишь, то домового, то кого-то в амбаре, то призраков на кладбище.

– Мы с папой хотели с тобой поговорить, – улыбка с лица мамы сошла и лицо стало серьезным и настороженным.

– О чём? – спросила девочка, тоже насторожившись.

– Ты же знаешь, что наш папа военный офицер… – начала мама, но её прервал папа.

– Софи ты, наверное, читала в газетах, что сейчас идёт война и если раньше нашей стране ничего не угрожало, то сейчас вражеские войска напали на нашу страну и продвигаются в глубь её, – продолжил папа, – Мне срочно нужно отправляться на фронт защищать нашу страну от захватчиков. А тебе придётся пожить пока у прабабушки.

Девочка заметила в лицах родителей нотки серьезности, которые они пытались скрыть за улыбками. – На долго?

– Может до конца лета, а может и дольше, пока не одержим победу, ну или, когда мама поправиться. – ответил папа.

– Ой! – удивилась Соня, только сейчас осознав всю серьезность происходящего. – Я же у неё одна даже не разу с ночёвкой не оставалась.

– Маам, ты поправляйся скорее! – жалобно попросила Софи.

– Постараюсь солнышко моё, – ответила мама и протянула руки, чтобы обнять дочурку.

Как приятно было находиться в маминых объятиях и чувствовать запах её волос. Соне казалось, что она смогла бы так пробыть целую вечность. Но это длилось не долго.

Папа, выдержав паузу, дав им насладиться объятиями, сказал, что раз они всё решили, то нужно ехать домой собираться и попросил девочку выйти в коридор, чтобы обсудить с мамой кое какие нюансы.

Софи ждала папу в коридоре и смотрела в окно, из-за крыш домов выползла большая серая туча спрятавшая солнце. Увлекшись наблюдениями за городской суетой, девочка не заметила, как сзади подошёл папа и обнял её за плечи.

– Она не поправится? – не оборачиваясь, чтобы не встретиться с папиными глазами, задала риторический вопрос девочка, – Сегодня она даже не вставала с кровати.

– Всё будет хорошо, мама обязательно поправится, – сказал папа, обняв девочку ещё крепче.

Софи понимала, что папа говорит не правду чтобы её успокоить и что возможно маму она видит в последний раз, но не стала с ним спорить потому что ей пришлось бы сначала спорить самой с собой, а сама она не хотела принимать эту правду.

– Поехали домой, – Сказала София. – Нам нужно успеть к ужину.

Экипаж медленно пробирался через город. За время пребывания в больнице погода сменилась и начал накрапывать дождь, который неспешно усиливался. Военные в спешке стали доставать свои шинели и дождь с них быстро смыл налёт веселья. Ощущение парада пропало и Соне стало жутковато.

Когда они приехали домой солнце уже село и тускло освещало край неба.

За ужином Софи решила не говорить на грустные и серьезные темы. Хотелось побыть с папой, как будто он никуда не уезжает и с мамой всё хорошо. София видела, что в последнее время папа улыбается только для неё и ей хотелось, чтобы он перед отъездом улыбался как можно чаще.

Соня рассказывала какие истории ей поведала гувернантка про жизнь во Франции. Как она охотилась за кроликом. Как она занималась французским. Как её похвалили за знание транскрипции и хорошее произношение.

Получилось так как она и задумывала. Папа весь вечер улыбался.

После ужина Софи поднялась в свою комнату. Переодевшись в ночную сорочку, она пошла умываться. А потом зашла в комнату родителей.

Комната была большой и светлой, с выходом на маленькую террасу. На окнах висели фиалковые занавески. У стены напротив окна стояла большая кровать. Слева стоял платяной шкаф, а справа комод с женским столиком, за которым раньше по утрам сидела мама. У кровати с каждой стороны стояли прикроватные тумбочки и на каждой стоял светильник. Но светил только один светильник, тот что с папиной стороны.

Папа стоял у кровати и расправлял её. Соня оббежала кровать и залезла под одеяло с маминой стороны.

– Я сегодня сплю здесь! – объявила Софи.

– Что прихвостня напугалась?! – шутливо нахмурился отец.

– Да! – засмеялась Соня.

– За мной завтра прибудут в 6 утра. Я тебя будить уж не буду, в такую рань, чтобы попрощаться, – погасив свет и залезая под одеяло сказал отец, обняв дочурку. – И за тобой завтра приедет экипаж в час, так что долго не разлёживайся! И пообедай обязательно перед тем как ехать. Сама знаешь ехать до бабушки долго.

– Хорошо папуля! – сказала Софи уткнувшись папе в грудь и так и уснула.

К бабушке.

Проснулась Соня в пустой кровати, солнце уже светило, и девочка испугалась, что проспала до обеда.

Соскочив с кровати, она побежала в гостиную посмотреть сколько время. В гостиной стояли большие часы с маятником, которые мерно отсчитывали секунды. София посмотрела на циферблат, на часах было семь часов сорок семь минут.

Из гостиной была дверь на кухню из которой выглянула гувернантка услышав, как Софи спускалась по лестнице.

– Доброе утро! – сказала гувернантка.

– Bonjour! – ответила Софи.

– Завтрак готов, сейчас я накрою на стол, – сказала изящная женщина лет пятидесяти с добродушной улыбкой.

На завтрак был омлет и бутерброд с маслом, сыром и чашка какао. Когда Соня умылась и пришла в гостиную, завтрак уже стоял на столе и манил ароматом омлета и свежесваренного какао. София ела, задумавшись о том, что же ей взять к бабушке, помешивая какаю, ложечкой ударяя об стенки чашки. Она знала, что так делать не культурно, но ей нравилось издавать такие звенящие звуки.

– Надо будет не забыть бинокль! – подумал Соня, отправляя последний кусочек омлета себе в рот.

В сборах время пролетело незаметно, когда Софи собрала вещи, уже было одиннадцать часов тридцать восемь минут. В комнате стояло два чемодана с одеждой и одна коробка для шляп. София стала вспоминать всё ли она взяла и стала осматривать комнату. Так, платья, три пары туфель, калоши, плюшевый медведь Нафаня, с которым Соня засыпала в обнимку, носочки, гольфы, колготки, ночнушки, нижнее бельё… Взгляд её остановился на окне.

– Бинокль! – вспомнила Софи.

Она заскочила на кровать, бинокль стоял на подоконнике прикрытый складками тюли. Соня посмотрела в окно и вспомнила, что вчера кого-то видела. Взяв бинокль, она стала пристально всматриваться в чащу леса, но там всё было тихо и спокойно.

– S'il te plait, va à table! Le repas est prêt.– Послышался голос гувернантки.

– Сейчас, спущусь! Ой!

– Je descends maintenant! – исправилась София.

Софи ещё раз посмотрела на лес, потом быстро осмотрела сад, вдруг туда опять проник заяц! И никого не обнаружив кроме порхающих бабочек спрыгнула с кровати. Повесив бинокль на шею, Соня схватила один из чемоданов и стала спускаться.

– София! – возмутилась гувернантка, увидев девочку с чемоданом. – Зачем ты таскаешь такие тяжести! Надорвешься же! Оставь! Я попрошу извозчика, как он приедет, погрузить ваш багаж.

Но не смотря на возражения Соня всё-таки дотащила чемодан до входной двери.

Пока София обедала вместе с гувернанткой, мило беседуя, к крыльцу подъехал экипаж.

Он подъехал раньше. Из окна гостиной было видно, как извозчик, темноволосый бородатый мужчина с появляющейся сединой, одетый в серый пиджак поверх белой рубахи, закурил трубку, ожидая распоряжений. Запах табачного дыма проник в гостиную через окно и напомнил Соне о папе.

Софи вспомнила как хорошо они вчера провели вечер.

– Я сейчас скажу ему, чтобы он унёс ваш багаж, – сказала гувернантка, вытерев губы салфеткой, выходя из-за стола.

На десерт был пудинг. Соня его съела, пока извозчик носил чемоданы. Допила чай, вышла из-за стола и посмотрела на часы. Маленькая стрелка была на двенадцати, а большая уже подходила к шести. Пора было переодеваться и выходить. Софи решила ничего нового не придумывать и одеть то в чём ездила вчера к маме.

Переодевшись девочка выскочила на улицу. На улице было солнечно, извозчик с гувернанткой стояли на улице и увлеченно беседовали. Когда извозчик увидел Софию он повернулся к ней и вытянулся.

– Это весь ваш багаж мадмуазель?! – спросил извозчик, указывая на сложенные чемоданы в багажном отделении.

Софи посмотрела на багаж, там были два чемодана и коробка с шляпками. Бинокль висел на шее.

– Да, всё на месте, спасибо! – ответила девочка.

– Тогда прошу в наш экипаж! – с небольшим поклоном извозчик открыл Софи дверь.

– Bonne route mon cher! – сказала гувернантка, положив руку на плечо Сони. – Поезжай, а я тут приберусь немного и закрою дом.

– À bientôt! – ответила девочка. – Я буду по вам скучать.

Бабушка жила далеко, в старой деревне до которой нужно было ехать больше сотни вёрст на север.

Солнце уже склонялось к земле как стали показываться дома. Соня пожалела, что не взяла с собой книгу, обычно она ездила с родителями к бабушке и поездка казалась проходила незаметно и весело, так как было с кем поговорить. Во время остановок, чтобы дать лошадям отдохнуть, Софи перебиралась к извозчику и ехала так часть дороги, но разговор с ним особо не вязался. За границей он не был, языков никаких не изучал и нигде не обучался, а красивые виды закончились, когда поля и холмы сменились густым лесом и в бинокль уже было не посмотреть, да ещё и стало зябко, так что Софи вернулась на своё место. А ещё мама с папой всегда брали с собой что-нибудь перекусить в дорогу. Софи уже начала скучать по родителям так, как будто не видела их целый год.

Появляющиеся по дороге дома стояли не сплошными улицами, а на отдалении друг от друга.

Дорога стала совсем узкой и заросшей, было видно, что по ней ездят не часто.

Наконец то экипаж добрался до дома прабабушки. Это была ничем не примечательная изба. Только побольше. Вокруг дома росли яблони и груши, а перед домом была изгородь из шиповника. Так как на дворе было начало июня, то всё это цвело и все запахи смешивались в дурманящий аромат.

Бабушка уже ждала, она вышла с керосиновым светильником и плащом, который она накинула на Софи так как уже начал накрапывать дождь.

Извозчик перенёс все вещи в дом. И хотел было удалится обратно, но бабушка его не отпустила, оставив на ночлег.

– Не стеснишь! – сказала бабушка. – На печке место есть. За домиком у бабушки был загон для животных, так что место нашлось и для лошадей.

Бабушка к приезду приготовила пирожков и картошку с мясом в большом горшке, а также клюквенный пирог, который так понравился Соне, когда она приезжала в прошлый раз. Готовила бабушка всё в печи и всё было невероятно вкусно.

Пока ужинали, бабушка рассказала, что папа присылал письмо, в котором предупредил о приезде Софии.

– Ах да! Папа просил передать вам вот этот свёрток! – извозчик встал из-за стола и выскочил на улицу. Меньше чем через минуту он вернулся со свёртком. Это был толстый конверт, обтянутый коричневой упаковочной бумагой, перевязанный крест-накрест шпагатом и опечатанный сургучом.

– Если бы бабушка не оставила на ночлег, ей богу забыл бы отдать! Пришлось бы возвращаться! – причитал извозчик.

Софи посмотрела на сургучную печать. Было похоже на отпечаток папиного перстня.

– Действительно от папы! – обрадовалась Соня и стала открывать конверт, с любопытством туда заглядывая.

В конверте оказались документы Софии, толстая пачка денег, которая занимала большую часть конверта и записка от папы. Решив не читать сейчас записку, девочка убрала всё обратно в конверт, а конверт убрала со стола и положила себе на колени.

– Спасибо! – поблагодарила извозчика Софи.

За разговорами ужин пролетел незаметно и стало совсем темно. Соня помогла бабушке убрать посуду со стола, и налить чай из большого медного самовара. Бабушка в это время зажгла ещё одну керосиновую лампу и принесла клюквенный пирог. Пирог был божественный! Тонкое тесто и толстый слой повидла, которое после запекания стало походить на джем, а сверху тонкая сетка из нежного теста. София наслаждалась пирогом и слушала разговоры бабушки с извозчиком. Бабушка расспрашивала извозчика о новостях, о том, что происходит в городе, а извозчик рассказывал про военных в городах, которые направлялись на границу, о волнениях среди рабочих и о политике, в которой Соня мало, что понимала.

Софи доела пирог и сидела, слушая их разговоры, допивая вкусный чай, заваренный с листочками чёрной смородины.

Вдруг она оказалась в экипаже, который куда-то ехал, она выглянула из окна и увидела, что экипаж едет к лесу, который находится за рекой возле её дома. Соня знала, что нужно ехать быстрее иначе они не успеют за тем, кого она там видела, но экипаж никак не приближался к лесу он все ехал и ехал, хотя лес был уже близко. Софи мысленно торопила извозчика ехать побыстрее и у неё это вроде получилось.

Лошади остановились.

Девочка выскочила из экипажа на красивую поляну желтых цветов, она посмотрела за реку, там вдалеке стоял её дом, который казался таким маленьким на фоне изумительно огромных облаков. Облака были большие, белые и казались тяжёлыми, будто по небу плывут дирижабли. Облака находились на большом расстоянии друг от друга и между ними было видно голубое небо. София как будто никогда не обращала внимание на небо, небо было изумительного светло синего цвета. Поле, небо и родной дом навеяли такое тёплое ощущение умиротворенности, что Софи чуть не забыла куда ехала.

Очнувшись от убаюкивающих эмоций Соня повернулась к лесу. Она стояла как раз перед тем местом между деревьев в лесу где ей показалось какое-то движение, когда она смотрела в бинокль из окна своей комнаты.

Соня чувствовала, что там кто то есть и что сейчас она узнает кто там. Она хотела зайти в глубь леса через те деревья где было движение. Но не смогла, так как это место оказалось дверью, которая открывалась на Софию, а Софи пыталась открыть её от себя. Девочка стала тихонько открывать эту дверь на себя и стала за неё заглядывать, как послышался бабушкин голос.

– Сонечка детонька ты уже спишь тут за столом, пойдём умываться и в постельку – сказала бабушка, видя, как Соня облокотилась подбородком на руки и сидит с закрытыми глазами.

Как бы не хотелось покидать сон, оставаться в нём уже не было возможности. Целый мир, в котором она только что была, растаял от бабушкиного голоса.

– Ну почему же так?! Почему сон всегда заканчивается на самом интересном моменте! – подумал София. – И почему за мгновение сна может произойти событий на полдня?!

Подумать об этом Соня решила потом, когда уляжется в постель.

Умывальник в доме бабушки был только на кухне. Софи поблагодарила бабушку за ужин, умылась и попрощалась с извозчиком поблагодарив за поездку и посылку. Бабушка встала из-за стола и отправилась провожать Софи в комнату.

Комнатка была маленькая, в ней помещалась одна кровать, столик стоявший рядом с кроватью, стул и шкаф для одежды. Напротив кровати было окошко, в котором ничего не было видно кроме нескольких звёздочек в небе, выглянувших из-за туч.

Бабушка зажгла керосиновую лампу на столике. Пожелала девочке спокойной ночи, и вышла из комнаты.

Соня положила конверт на стол, сняла платье и поняла, что ночная сорочка и плюшевый медведь Нафаня, у нее в чемодане, который стоит на кухне. Выходить за чемоданом на кухню не хотелось, поэтому она решила спать в нижнем белье. А Нафаню она положила в чемодан очень аккуратно, так что он и там поспит ночку.

Забравшись на кровать Софи легла, укутавшись мягким одеялом, достала записку из конверта и начала читать:

– «Моя милая девочка! – писал папа. – Прости что пришлось отправить тебя так далеко от дома. Но сейчас мне кажется это самое безопасное место. В мире происходят страшные вещи. Война уже на границах нашего дома, нашей страны. Я не хочу оставлять тебя одну в это время.

Наша гувернантка Мария не сможет у нас долго оставаться у неё ведь тоже есть семья. Война может дойти и до нашей губернии и мне не хочется, чтобы, если это произойдёт, ты осталась без поддержки близких. Так что поживи пока у бабушки. А потом, когда маму выпишут из больницы она за тобой приедет.

Люблю тебя и целую твой папа.»

София прижала к груди записку, как любимую игрушку. Запах папиного парфюма с записки, неожиданно пробрался Соне в нос и разбудил тёплые воспоминания, которые увлекли её в сон.