Павел Павлович Гусев
Историйки с 41-го года
Афганская дружба
В тот день стояла ясная, солнечная погода. Николаю было радостно на душе оттого, что он закончил с отличием школу и теперь его заветная мечта стала еще ближе – скоро он поступит в институт и станет профессиональным геологом. Размышляя о будущем, он услышал, как в школьном радио замолчала музыка, и через несколько минут голос диктора сообщил:
«Афганский народ просит помочь защитить его от бесчинства моджахедов, устанавливающих свои порядки в их стране, которые неизбежно дойдут и до приграничной с СССР территории».
Он знал от родителей и из литературы, как много пришлось пережить нашей Родине во время нашествия на нее фашистской Германии. Да и после войны страну еще долго восстанавливали от ее последствий. В то время при разминировании снаряда погиб его отец. Николай, не раздумывая, решил пойти на защиту афганского народа.
В военкомате, куда он пришел, уже стояла очередь из молодежи призывного возраста. Их всех оформили как добровольцев на военные сборы. Выезжать нужно было завтра. Дома он сказал матери, что уходит защищать афганский народ от врага.
– Как это ты так сразу решил, Коленька? – запричитала мать. – Ну хотя бы посоветовался, поговорил со мной и с Катей.
Эта новость быстро облетела весь дом, и Катя скоро прибежала. Она жила в соседнем подъезде, и они уже несколько лет дружили.
Мать молча стала собирать ему вещи в дорогу: теплые носки, свитер, куртку отца… и все смотрела, смотрела на него. Она всегда радовалась, что сын растет честный, добрый и будет ей в старости хорошим помощником. Она не хотела его потерять, а на войне все может произойти.
В эту ночь мать не спала. Катя с Николаем сидели на кухне за чашкой чая, так и не притронувшись к нему, как обычно, бесседовали и решили: она будет ждать его и свадьбу сыграют, когда он вернется с военной службы.
Провожали Николая всем домом. Он обнял мать, поцеловал ее, потом Катю и прыгнул в машину, где сидели уже несколько смеющихся безусых новобранцев – будущих бойцов. И они тронулись в неизвестность. Мать перекрестила удаляющуюся машину и долго смотрела вслед, пока они не скрылись из виду.
Сын писал каждый месяц. Писал, что служба у него интересная, удается даже походить по горам, где он собирает камешки – попадаются очень интересные экземпляры. И ни слова о войне с моджахедами. Мать и Катя догадывались, он пишет так, чтобы их не расстраивать. А потом вдруг замолчал и ни одной весточки. Весь год не давал о себе знать. Эта тишина их пугала.
Однажды мать Николая сидела на лавочке у подъезда, обсуждая новости с жильцами дома. Подъехала машина, из нее вышли несколько солдат в «афганской» форме. Один из них медленно подошел к ним. Все увидели его обезображенное лицо – обожженное и в шрамах. Он спустил с плеча вещмешок, встал на одно колено перед удивленными жильцами и говорит:
– Мама, это я, твой сын, я вернулся. Ты меня не узнаешь?
Даже с закрытыми глазами из тысяч голосов мать узнала бы своего сына. Да, это был именно он, а лицо – не его! Она всматривалась – и он, родное ее дите, все ярче и ярче вырисовывался перед ней, как прежде.
– Коленька! – вскрикнула она и потеряла сознание.
Он бросился к ней и, успокаивая, все говорил:
– Ну что же ты так, мама. Ничего страшного, – и все гладил ее по голове.
Она чувствовала его ладонь, как и раньше: если он огорчал ее чем-то, то всегда так же гладил ее по волосам. Обняв мать, он повел ее в дом. Люди, сидевшие на скамейке, стали тихо расходиться, словно сами в чем-то были виноваты.
На следующий день мама ему говорит:
– Слава Богу, ты жив! Катю надо позвать. Она каждый день приходила справиться о тебе. Мы с ней очень переживали. Николай отвернулся и тихо проговорил:
– Ни к чему это! Не надо! Да кому я такой нужен!
Мать видела, когда он раздевался перед сном, что у него не только лицо было изранено, но и тело тоже. Она стала его успокаивать:
– Все наладится, сынок. Ты только не думай о плохом. Вот был бы жив отец, он бы тебе сказал: «Голова цела, руки-ноги есть, иди к свой цели, что с детства избрал».
Николай никогда не был хлюпиком, а военная жизнь научила его еще терпению и преодолению трудностей, но сейчас он очень стеснялся своей внешности. Когда друзья-однополчане приехали навестить его, они решили, что он непременно должен осуществить свою мечту – стать профессиональным геологом, и что они будут сопровождать его до самого поступления в институт. Достали ему учебники, нужную литературу и шутя предупредили:
– Готовься к экзаменам, землерой! А не то выбросим все камни, которые есть у тебя в доме.
Николай первый раз за все это время, с тех пор как пришел, улыбнулся. Он высыпал из вещмешка привезенные из Афганистана камни, стал их разбирать и разглядывать. Потом сел за стол возле окна, на любимое место, как в школьные годы, посмотрел на свою фотографию тех лет, на молодое, красивое лицо и уткнулся в учебники. Материал давался ему легко, но временами он задумывался и смотрел в одну точку. Мать в такие моменты старалась не подходить к нему, знала – виной этому его Катя.
Занимался он всегда до ночи при свете лампы, и со стороны темного двора было видно все, что делается в квартире.
Катя знала, по какой причине не хочет с ней встречаться Николай, и, увидев его однажды в освещенном окне, расплакалась. Потом она стала приходить всегда, когда горел свет, надеясь встретиться, но он ни разу не выходил на улицу ни днем, ни вечером – видно, не хотел, чтоб его видели таким. И она подолгу незаметно стояла возле окна.
В день приема в институт друзья привезли Николая на экзамен. За большим столом расположилась комиссия и стала задавать ему вопросы. Ответы его были точны и развернуты, преподавателей особенно заитересовали его глубокие и обширные познания в геологии. Он был зачислен на первый курс высшего учебного заведения.
Николай вышел из института счастливый и окрыленный, и тут он увидел Катю. Сердце его учащенно забилось, как никогда. Он хотел сделать вид, что не узнал ее и обойти стороной, но заметил в ее взгляде искреннюю радость, без тени испуга и удивления при виде его. Они пошли навстречу друг другу и обнялись, словно и не было долгой разлуки. Друзья ему кричат, зовут его:
– Николай, ты едешь с нами?!
А Катя отвечает:
– Нет, мы пойдем с ним пешком!
С этого дня они ходили на занятия вместе и возвращались так же. Катя поступила в этот же институт, чтобы быть с Николаем рядом.
Скоро сыграли они свадьбу. На ней однополчане то и дело поднимали бокалы за здоровье жениха и невесты и все говорили о Николае, какой он смелый был в бою, как много раз спасал солдат, не жалея себя. Они гордились своим другом.
После женитьбы, еще более повзрослев, Николай по-прежнему занимался своим любимым делом – ездил с женой на геологические изыскания и стал ученым. Когда он с кафедры читал лекции, в зале не было свободного места. Его слушали, не замечая обезображенного лица, и восхищенно говорили: «Как он много знает и как интересно рассказывает!»
Но полученные на войне ранения со временем дали о себе знать. С возрастом Николай уже едва мог ходить и перестал заниматься тем делом, к которому всю жизнь стремился, потом он слег и почти не вставал. Последние слова его были: «Пусть на памятнике будет фотография моей молодости».
Мать, жена и однополчане-афганцы исполнили его просьбу. На гранитной плите был высечен портрет красивого юноши, каким Николай был еще до войны.
Звездочка
Вбежав в подразделение, лейтенант Никитин увидел там нового связиста, вернее связистку. Она хотела встать, но он остановил ее:
– Сидите, сидите, потом познакомимся. Передайте срочно в центр: на перевале бой с моджахедами, срочно нужна помощь – вертолет!
Сел с группой солдат в бронетранспортер и уехал. В этом бою лейтенанта легко ранило, но от госпиталя он отказался и продолжил службу.
– Ну что, солдат, рассказывайте, кто вы и откуда? – спросил он связистку по возвращении.
– Я переведена к вам за отличную службу, сама я из города Иванова, а звать меня Катя, – смущаясь, сказала она.
– Да я тоже из тех краев! – радостно воскликнул Никитин. – Мы с вами почти родственники!
Связистка была бледнолицая, а ее густые золотистые волосы вились кудряшками, которыми она все время старалась закрыть большую родинку на виске. За это Никитин прозвал ее «солдат со звездой».
Каждый раз в свободное время, которого было совсем немного, так как на границе постоянно шли боевые действия, они беседовали на разные темы. Скоро их дружба переросла в любовь, и кроме как «моя звездочка» он ее не называл. Однажды связистку неожиданно перевели в другую часть. Они переписывались или передавали друг другу по рации теплые весточки.
Пришло время, война в Афганистане закончилась. Лейтенанта отправили служить на далекую северную границу, и со «звездочкой» связь прервалась. Он писал письма, делал запросы, но все оставалось без ответа.
Прослужив больше положенного срока, получив звание полковника, он так и не завел семью. Никитин решил демобилизоваться и уехать в родной город Иваново.
На новом месте он устроился в военкомат. Рядом был уютный сквер. Когда дел было не так много, он изредка выходил посидеть на лавочке, подумать-помечтать о прошлом и будущем.
Как-то раз рядом с ним на лавочку присела девушка, он мельком взглянул на нее и заметил родинку на виске. Он внимательно пригляделся: даже лицом и кудряшками она была похожа на его «звездочку». Воспоминания нахлынули на него, сердце готово было выскочить из груди.
«Может, это сестра?» – подумал он и решил на всякий случай спросить.
– Простите меня за назойливость. Вашу сестру зовут Катя?
– Нет, но Катей зовут мою маму!
Услышав это, Никитин так вцепился в лавочку, что рука онемела, а сердце будто остановилось.
– Вы очень похожи на нее, даже родинка на виске. Я с вашей мамой служил в одной части, – тихо сказал он. – Можно с ней встретиться?
– Она сейчас в больнице. Я к ней собираюсь скоро пойти.
Полковник накупил разных сладостей, и они пошли вместе.
Волнению не было предела. Он увидел ее в больничном коридоре. Она шла им навстречу с тросточкой, в халатике, худенькая, с такими же кудрявыми золотистыми волосами, только кое-где поседевшими. Заметив его, она выронила из рук тросточку. Он бережно подхватил ее.
– Как я тебя долго искал! – сказал.
– А мне говорили, что ты погиб. Но я никогда этому не верила. Вернулась в деревню, там легче было прожить. Вырастила и воспитала нашу дочку… – говорила она быстро, словно хотела высказать все и сразу за все прошедшие годы. В последних словах ее прозвучало безмерное счастье!
– Так у меня есть семья! – воскликнул Никитин и крепко прижал к себе свою «звездочку», дочка ласкво обнимала их обоих.
Зеленая Фуражка
В темный шкафчик положили Шарф. Оказавшись там, он воскликнул:
– Есть здесь кто-нибудь? Я тут ничего не вижу!
– Здесь есть я, Фуражка! – ответили ему коротоко, а потом продолжили: – Мне тут тоже темно, но я уже привыкла, служба в армии учит подчиняться. После демобилизации моего солдата-хозяина меня, как и тебя, положили в этот шкафчик, и теперь я только по праздникам выхожу.
– Как это так? – удивился Шарф. – Я много фуражек видел, они все для форса на головах людей красуются, а тебя почему забыли? Расскажи о себе.
– А что тут говорить. Служил мой солдат на рубеже Родины, охранял ее, и я при нем была. Четыре года не расставалась с ним, были вместе в любую погоду – и в дождь, и в стужу. Да опасность не раз преодолевали, диверсантов и врагов задерживая. Они стреляли метко, но и мой солдат не промах: некоторых пришельцев уложил навечно. А однажды вражеская пуля в меня попала и насквозь прошла. Мы день и ночь лежали с ним в секрете на влажной земле, не шелохнувшись, чтобы враг не увидел и не услышал. Он рассчитывал, что в темноте пройдет, чтобы навредить нашей Родине, но не вышло – мы всех нарушителей задержали.
Тут дверца шкафчика открылась, и шарф увидел пожилого мужчину в гимнастерке, на груди которого висел знак «Отличный пограничник».
– Так это Фуражка пограничника! – догадался Шарф.
Мужчина разгладил рукой Фуражку, посмотрел на нее со всех сторон, пощупал простреленную дырку и только тогда надел ее на голову.
– Ну что, мой зеленый друг, – твердо сказал он. – Пойдем сегодня на встречу к однополчанам. Настал наш праздник – День пограничника!
Тут солдат закашлялся, то ли от простуды, то ли вспомнил о сырой земле, что была на армейской службе. Шарф обхватил его шею, чтоб обогреть, и грудь прикрыл на всякий случай от холода.
– Так ему будет теплее, – удовлетворенно вздохнул он и прижался к бывшему пограничнику.
Тихий полк
В мирное время солдат отслужил в армии и вернулся домой в канун Дня Победы над фашистской Германией. Решил пойти на праздничный парад. На следующее утро, услышав торжественные звуки, доносившиеся с площади, он надел военную форму и ненароком взглянул на фотографию своего деда, висевшую на видном месте на стене. Он погиб при освобождении Отчизны от врага, деду было в то время столько же лет, как и ему сейчас. Дедушка смотрел с фотографии, будто говоря: «А меня что забыл? Я тоже хочу участвовать в празднике!»
Внук снял со стены портрет, сделал транспарант и пошел с ним на площадь. Там уже собрался целый полк с такими же транспарантами родных и близких. Одни двигались в толпе в разных направлениях и искали кого-то, другие уже стояли друг перед другом, узнав фронтовых товарищей. Тут были фотографии воинов всех родов войск: танкисты, артиллеристы, летчики, медсестры – не перечесть.
В назначенное время, как прежде, по команде, полк построился колонной, все участники парада подняли ввысь транспаранты с портретами и не спеша, вольным шагом, тихо пошли по брусчатой площади. Музыка враз замолкла. Люди на трибунах встали и долго провожали грустным взглядом этот тихий полк, пока он не скрылся вдалеке. После этого вновь заиграла музыка, радостно поздравляя всех с очередной годовщиной Победы над врагом.
Дома внук протер фотографию и повесил ее на место. Дедушка смотрел с портрета, будто говоря: «Спасибо, что не забываете тех, кто дал вам счастливую жизнь!»
