Оля Лэй
В поисках счастья
Глава 13.
Войдя в квартиру, сначала я не заметила ничего необычного. Все было так, как мы оставили, когда уезжали отсюда. Оставив чемодан в прихожей, я завалилась на диван: долгие перелеты утомляли и, приезжая домой, мне непременно хотелось поскорее вытянуть ноги. Я повернула голову и увидела маленький, согнутый пополам листок бумаги, который лежал на журнальном столике. Я взяла записку, предчувствуя что-то неладное. Развернув ее, я увидела несколько строк, написанный убористым почерком Кристофера:
«Моя девочка. Если ты читаешь это письмо, значит наконец-то вернулась со съемок. Прошлась по нашей квартире, как всегда забыла закрыть за собой дверь и, наверное, сейчас ты счастлива. Мне очень жаль, что я испорчу этот радостный момент твоей жизни. Марго, то, что между нами было – было искренне. Благодаря тебе я снова почувствовал себя живым, наслаждался каждым днем, проведенным с тобой. Воспоминание о нашем маленьком рае останется со мною навсегда. Но я так и не смог оставить прошлую жизнь. Я вернулся в семью. Прости. И знай, что я ни о чем не жалею. И ты не должна. Будь, девочка, сильной.
P.S. Очень надеюсь, что ты когда-нибудь сможешь меня простить. Прощай».
Я выронила листочек из рук и тихо опустилась на пол. Слабыми руками я подняла записку и не видящим взглядом снова перечитала ее.
Господи, я отдала ему всю себя! Растворялась в нем до последней клеточки! Была готова идти хоть на край света, только, чтобы быть с ним рядом. А взамен на все это, он оставил мне клочок бумаги. Записку, слова которой беспощадными стрелами вонзались в мое любящее и ранимое сердце. Он бросил меня. Вот так просто. Через записку.
Так вообще бывает?
Я медленно поднялась и на негнущихся ногах подошла к телефону. Набрав до боли знакомый номер, я услышала холодный голос оператора, который сообщал о том, что абонент недоступен в данный момент. Я набирала номер снова и снова, но каждый раз слышала в трубке все тот же монотонный голос оператора, вместо теплого, ласкового, чуть с хрипотцой голоса Кристофера.
Шок и оцепенение постепенно покидали меня. На их место приходило горькое отчаянье, от которого хотелось кричать. Мне хотелось закричать так, чтобы все вокруг услышали мой срывающийся от рыданий голос! Но больше всего я хотела, чтобы этот беспомощный крик отчаяния долетел до человека, который причинил мне эту боль. Который вот так просто, безобидным листочком бумаги разбил мое сердце. Разбил мою жизнь. Но, увы, он ничего не услышит. Да, наверное, и не хочет слышать, раз сменил номер телефона, только бы я не вернулась в его жизнь.
Глава 14.
Прошла неделя. Каждое утро я просыпалась, словно в тумане и упрямо надеялась, что это все был просто плохой сон. Что на самом деле не было никакой записки, а Кристофер сейчас придет, улыбнется и мы отправимся завтракать в наше любимое кафе. Но, к сожалению, это не было сном… Все происходило на самом деле.
Несколько раз я видела в интернете статьи о том, что дивная пара, после годовалой разлуки, наконец-то воссоединилась, и что блудный Кристофер Мортейн вернулся к жене и детям. Не знаю, зачем я вообще это читала, ведь от этого мне становилось во сто крат больнее, но я не могла не читать. Я по-прежнему хотела видеть его, хотя бы в интернете. На каждом фото он улыбался и, похоже, был абсолютно счастлив. А вот, что делать мне? Как жить после этого?
Просидев дома почти месяц, выходя только в магазин за продуктами, не отвечая ни на телефонные звонки, ни на письма в интернете, мне нужно было ехать на премьеру фильма в Лондон. Ехать совсем не хотелось. Собрав всю силу воли, – и подгоняемая контрактом – я заставила себя собраться и поехала в аэропорт.
На этот раз премьера прошла более тихо, нежели премьера первого фильма. Закрытый показ, после которого была организованна вечеринка, Присутствующих людей, за исключением съемочной группы, я почти не знала. Мне хотелось поскорее вернуться в свою квартиру, снова никуда не ходить и снова стать затворницей. Гости вечера подходили, поздравляли меня с удачной ролью, но мне было совершенно все равно. Безразличная улыбка застыла у меня на лице, а в голове была лишь одна мысль – как бы не расплакаться.
Вряд ли сейчас я бы реагировала столь болезненно на подобную «трагедию». Сердечные драмы тем более драматичны, чем больше мы сами желаем страдать. Тогда, вероятно, мне этого хотелось.
И именно поэтому, вернувшись домой, просидела там еще несколько дней. Но со временем я больше не могла выносить давящих стен и комнат, которые так напоминали мне о нем. Когда точка кипения дошла до максимума, я собралась, вызвала такси и поехала в город. Заметив неоновую вывеску первого попавшегося клуба, я попросила водителя остановить машину и уверенно зашагала к скопившейся у входа очереди.
Как следует накачавшись спиртным, меня понесло на танцпол, где я отрывалась, не видя никого и ничего вокруг и периодически прикладываясь к бутылке, что была у меня в руке. Я, наверное, никогда не была такой пьяной и ничего не соображающей, как тогда. Передо мной мелькали безмятежные лица отдыхающих (а иногда и остальные их части), яркие вспышки цветомузыки затуманивали мой разум в придачу к алкоголю. И мне это нравилось, черт побери! Я наслаждалась этим бесконтрольным состоянием, состоянием безразличия, отдаленного горя, алкогольного опьянения, которое позволяло забыть все, что произошло, хотя бы на один вечер. Я вливала в себя бутылку за бутылкой неизвестного для меня горючего, отчего в организме становилось тепло, а в голове светло. Ну, почти.
Среди мутных изображений, бесконечных мельканий и непонятных образов я вдруг четко увидела пристальный взгляд: стоя у бара, за мной наблюдал незнакомый мужчина.
Глава 15.
Мне понадобилась вся сила воли, чтобы сфокусироваться на нем. Мужчина не отрывал от меня глаз, даже когда заметил, что я увидела его. Неожиданно мой мозг напрочь отказался мыслить серьезно, и я начала ему улыбаться. Улыбаться, строить глазки, облизывать губы и посылать прочие сигналы соблазнения. Он поднялся и начал медленно двигаться в мою сторону. Подойдя почти вплотную, парень остановился, продолжая смотреть на меня без каких-либо движений. Я же напротив – стала танцевать еще больше, быстрее и сексуальнее. Для меня это было сном, приключением или еще чем, не знаю. Странно, что я вообще это помню. В пьяном дурмане, я обняла его за шею, притянула к себе и пропела: «Ты такой симпатичный! Я хочу тебя!».
Его реакция удивила – несколько секунд он стоял также спокойно, а потом, резко схватив меня за руку, потянул в сторону туалета. Мы бесцеремонно ввалились в женский туалет, в котором, к счастью, была всего пара человек. Он подтащил (именно подтащил, потому что идти я могла едва ли) меня к раковине и резко, без предупреждения брызнул мне в лицо холодной водой. А потом еще. И еще. Он умывал меня пока я более или менее не пришла в себя. Помнится, пару раз я пытала вырваться, судорожно хватая ртом воздух от ледяной воды. Но безуспешно. Затем он схватил меня за плечи и жестко встряхнул. Встряхнул так, что, казалось, у меня мозги в голове задребезжали.
– Что с тобой происходит?! – крикнул он мне прямо в лицо. – Почему ты так ведешь себя?
Что болтает этот незнакомый человек? Откуда он вообще знает, какая я и как обычно веду себя?
– Вы… вы кто? – только и смогла вымолвить я.
– Это неважно! Ты понимаешь, что в таком состоянии с тобой может случиться все, что угодно?
Он все продолжал кричать подобные вещи мне в лицо, а я стояла и не понимала кто это. Изо всех сил я напрягала свой мало что соображающий мозг и пыталась вспомнить, где раньше могла его встречать. Но так и не припомнила ни разу.
– Откуда ты меня знаешь? – спросила я, при этом снова дернувшись.
Мне удалось высвободить правую руку, но не успела я порадоваться этому, как он вновь прижал меня к стене.
– Я наблюдаю за тобой. И уже довольно долго, чтобы понять, что сегодня ты ведешь себя так неспроста. Это он? Он во всем виноват, да? Ну хочешь… Хочешь я найду его? Найду прямо сейчас и разберусь? Марго? Отвечай мне!
Я стояла и лихорадочно соображала. Этот человек знает мое имя. И похоже не только имя. Он знает о моих проблемах, о моей жизни. «Может он вообще все обо мне знает?!» – с ужасом подумала я.
– Нет. Нет, не нужно. Все хорошо, – слабым голосом выдавила я из себя. – Я просто хочу уйти отсюда.
– Идем.
Он взял меня за руку, и мы двинулись к выходу. На улице оказалось на удивление холодно. Пожалуй, слишком холодно для летней ночи. Незнакомец накинул на меня свой пиджак и вышел немного вперед, чтобы поймать такси.
Через пару минут машина подъехала, и мужчина открыл передо мною дверь. Я молча уставилась на него.
– В чем дело? Почему ты не садишься? – немного раздраженно, как мне показалось, спросил он.
– Я тебя не знаю, – просто ответила я.
Он удивленно вскинул брови, а потом, слегка улыбаясь, сказал:
– О, вижу ты пришла в себя? С чего вдруг такая осторожность? Минут десять назад ты была намного смелее.
Постояв и подумав пару секунд, я пожала плечами и, все же, села в такси. Собственно, чего мне бояться? Если я скажу, таксист отвезет меня домой, по моему адресу. Вот только домой мне не очень-то хотелось – там на меня снова свалятся воспоминания, и я буду плакать в подушку.
– Куда тебя отвезти? Домой? – спросил незнакомец.
– Ты что и адрес мой знаешь? Хотя, чего я удивляюсь! Ты, наверное, знаешь обо мне все? – съехидничала я.
– Нет, не все, – ответил он, улыбаясь. – Очень многое, но не все.
– Тогда поехали куда-нибудь! Мы едем куда-нибудь, – громче сказала я, чтобы услышал таксист – Я не хочу домой! Там пусто. И грустно.
– Хорошо, – понимающе кивнул мужчина и назвал таксисту незнакомый мне адрес.
– Как тебя зовут? – с вновь появившемся во мне родным упорством, спросила я.
– Мартин. Мартин Коллахью.
Он назвал всего лишь имя, а мне показалось, будто он рассказал половину своей жизни. Всю дорогу мы ехали молча. Я смотрела в окно на пустые улицы, огни ночного города, мерцающие фонари, фары машин, спешащих куда-то. Я не знала, куда мы едем, сколько времени мы едем, и сколько будем ехать еще.
Машина остановилась у дома, в котором не горел свет ни в одном окне, из-за чего он казался таинственным и немного пугающим. Мы вышли из такси и, взяв за руку, Мартин повел меня к маленькому, почти неприметному ночному кафе на углу этого дома. Войдя внутрь, я почувствовала приятное тепло, которое согревало мое продрогшее тело. Мы сели за столик и к нам подошел официант.
– Два кофе, пожалуйста. Погорячее, – моментально отреагировал Мартин.
Но сказав это, он тут же вопросительно взглянул на меня. Я молча кивнула.
Несколько минут мы просто сидели. Ничего не говоря. Я взяла в руки принесенную кружку кофе, стараясь согреть окоченевшие пальцы.
– Ты хочешь еще что-нибудь? – немного погодя спросил Мартин.
– Нет, спасибо, – отхлебнув бодрящего напитка, я посмотрела на него и улыбнулась.
«Кем был этот человек? Почему он так заботливо смотрит на меня и делает все, чтобы мне было хорошо?» Он был похож на ангела, посланного мне с небес за все слезы и страдания, пережитые прежде.
Он расплатился за кофе, и мы вышли на улицу.
– Куда ты хочешь пойти?
– Не знаю, – я пожала плечами. – Может прогуляемся?
– Ты замерзла. Да и я тоже, – ответил Мартин, и я только сейчас заметила, что он был в одной футболке.
– Господи, какая глупая! – воскликнула я, скидывая его пиджак со своих плеч.
– Нет, не снимай. Ты замерзнешь.
– Тогда пойдем скорее куда-нибудь?
– Пойдем! – ответил он и стремительным шагом мы двинулись в сторону соседнего дома.
– Я живу здесь, – сказал Мартин, остановившись перед четырехэтажной постройкой их красного кирпича.
– Это твой дом? Целиком? – я удивленно округлила глаза.
– Конечно, нет, – засмеялся он. – Здесь несколько двухэтажных квартир. Мы заходим?
Я стояла и думала, как лучше поступить. Войти с незнакомым мужчиной к нему домой в три часа ночи или… Или поехать в свою пустую, холодную квартиру? «Будь что будет!» – подумала я тогда и решила пойти с ним.
– Прежде чем мы войдем, я хотела бы спросить тебя, – негромко сказала я.
– О чем?
– Почему ты следил за мной, Мартин?
– Я не следил, – с серьезным видом ответил он. – Я наблюдал.
– Ну, хорошо. Почему ты наблюдал за мной?
Немного помолчав, видимо собираясь с мыслями, мужчина ответил:
– Помнишь вечер после премьеры твоего фильма в Лондоне?
– Конечно, помню!
– Так вот, в тот вечер я впервые увидел тебя. Ты словно летала там, порхала как бабочка и, казалось, никого не замечала вокруг. Я видел, как множество людей подходили тебя поздравить, и ты отвечала им, улыбаясь, но делала это все с каким-то опустошенным взглядом. Ты была там самой яркой и красивой девушкой, но мысленно витала далеко оттуда. Я уже тогда заметил этот грустный и загадочный огонек в твоих глазах. Да, именно этот, – добавил он, посмотрев мне в глаза. – И тогда же я понял, что хочу узнать тебя, понять тебя, узнать, о чем ты думаешь, о чем мечтаешь и о чем грустишь. Я не знаю, как описать это чувство и такой интерес. Он просто возник во мне. Из ниоткуда. И я… Пойдем внутрь, иначе ты заболеешь! – вдруг неожиданно прервался Мартин и подтолкнул меня ко входу.
«Маньяк?» – мелькнуло в мыслях. «Не похож» – тут же ответил другой голосок внутри моей головы.
Несколькими минутами позже, сидя на диване, он продолжил свой рассказ, которым я, не скрою, была не на шутку ошеломлена.
– Я не знал, что мне делать, как реагировать на это новое для меня чувство. Я даже и назвать-то это ощущение не знаю как. Я любил однажды. Любил сильно, практически дошел до беспамятства. Но то, что я почувствовал, увидев тебя, не похоже на любовь или влюбленность. Это переживание незнакомо для меня. Но я понимал, что хочется быть рядом с тобой.
– Почему же ты не подошел ко мне в тот вечер?
– А как бы я тебе объяснил все это тогда?
– Зачем объяснять? Там было много незнакомых мне людей. Ты мог просто подойти, представиться, поздравить, в конце концов!
– Нет. Тогда бы ты просто ответила мне спасибо, или что там ты отвечала всем остальным с отсутствующим видом? Я так не хотел. Одновременно с тем, непонятным чувством возникло и еще одно – я знал, я просто был уверен, что однажды, мы будем вот так просто сидеть и разговаривать. Я знал, что буду с тобой рядом. И вот мы здесь.
Повисла неловкая пауза. «Быть рядом… заботиться… мы здесь… Что все это значило?». Для меня его рассказ казался вымышленным, сказочным, эдакой красивой историей, но Мартин не был похож на сказочника или выдумщика. Да и вообще, какой смысл лгать мне?
– Но с того вечера прошел почти месяц. Все это время ты наблюдал за мной?
– Да. Не каждый день, конечно, а то подумаешь, что я маньяк, – ответил он уже с ноткой веселья в голосе и милой улыбкой на лице. – К тому же, ты не так уж часто выходишь из дома. Просто наблюдал за тобой во время мероприятий, на улице, в интернете.
– Ты мог просто подойти ко мне где-нибудь на улице, в магазине. И не нужно было бы всех этих сложностей.
– Я знал, что ты живешь одна и мог бы прийти к тебе в любую минуту, но мне так не хотелось. Я уважал твою личную жизнь, не хотел вмешиваться, не знал наверняка, расстались ли вы с Кристофером. Но, если честно, мне до сих пор не понятен смысл ваших отношений. Если он…
– Давай не будем об этом, – оборвала я его. Потом, чувствуя, что это было резковато, добавила:
– Пожалуйста.
– Хорошо. Как скажешь, – улыбнулся Мартин.
– Наверное, пора спать? – спросила я, чтобы заполнить повисшее молчание.
Мне нужно было о многом подумать. И еще мне очень не хотелось говорить на тему моих старых отношений.
– Да, пожалуй. Сейчас я постелю тебе здесь.
Он принес белое пуховое одеяло и огромную подушку. Я полусидя устроилась на диване, понимая, что еще несколько минут нам все же придется поговорить.
– Если утром ты просто уйдешь, я все пойму и больше не потревожу тебя, – сказал Мартин, и я увидела (первый раз за вечер) потухший огонек его зелено-голубых глаз.
– Почему ты думаешь, что я уйду?
– Ну, не знаю. Вдруг ты так захочешь.
– А чего хочешь ты, Мартин? Скажи мне?
– Я не буду говорить, что люблю тебя или обещать, что завтра же мы отправимся жениться и проживем долгую, счастливую жизнь. Я не могу знать ничего наперед. Но я знаю одно – я просто хочу, чтобы ты была рядом.
Я молчала. Потому как не знала, что ответить на такие слова. Да и нужно ли вообще отвечать? Пока я размышляла, Мартин наклонился, легонько поцеловал меня в лоб и прошептал на ухо:
– Спи. Сладких снов.
Помню, как тогда меня бросило в дрожь от его слов. От его нежного шепота на ухо. От его близости. Я думала, что теперь не усну до самого утра, но, только закрыв глаза, я провалилась в крепкий сон.
