Оливия Дрейк
Невеста для злодея

Глава 6

Лорд Роули обошел маленькую гримерную. Он с явным интересом разглядывал костюмы, висевшие на вбитых в стену крючьях, взглянул на щербатый фарфоровый кувшин, стоявший на умывальнике, а также осмотрел косметику на туалетном столе.

Стиснув зубы, Мадди наблюдала, как он изучал ее личное пространство. Его присутствие, казалось, вытеснило из комнаты весь воздух, так что ей стало трудно дышать. «Не лучше ли убежать отсюда, пока он стоит ко мне спиной?» – промелькнуло у девушки.

Однако любопытство взяло верх, и Мадди не двинулась с места. «Как же ему удалось околпачить Герти и сделать ее своей сообщницей? – думала она. – Что такого он ей сказал?»

Взяв какую-то ветошь, Мадди принялась вытирать липкие от мастики пальцы.

– Вы не имеете права преследовать меня! – выпалила она. – Вам здесь нечего делать.

Он вперился в нее пронзительным взглядом.

– Я пошел за вами, чтобы кое-что передать.

– Это вы о своем предложении? – проворчала Мадди, стирая липкое пятно на большом пальце. – Я уже сказала, что не стану его принимать.

– Тогда, возможно, возьмете это?

С дерзкой улыбкой на губах он протянул ей обрывок предложения лорда Харрингтона. Тот самый, который оставался под подошвой его башмака. И о котором она совершенно забыла…

Мадди выхватила у него листок.

– Если думаете, что задобрили меня, то вы жестоко ошиблись. Ваши чары на меня не подействуют, я вам не Герти. Так что можете не стараться.

Мадди подошла к столу и положила обрывок на другие бумаги. Жаль, что у нее не было сил выдворить лорда Роули вон. Что ж, тогда она просто будет его игнорировать. Притворится, что его здесь нет. Ему в конце концов надоест, и он уйдет.

Мадди уселась на табурет и заколола свои спутанные белокурые локоны, чтобы немного привести их в порядок. Затем, окунув уголок тряпицы в льняное масло в горшочке, принялась стирать с лица грим. Удаление морщин заняло ее на несколько минут, и все это время она ощущала близость лорда Роули.

К сожалению, он сейчас стоял так, что она не видела его в своем зеркале. Интересно, чем он теперь занимался? А что если он сумасшедший? Что если выхватит нож и убьет ее?!

Может, тогда Герти пожалеет, что ее бросила!

Немного помедлив, Мадди наклонилась ближе к зеркалу и увидела, что виконт стоял за ее спиной в непринужденной позе, прислонившись к стене. И наблюдал за ней, негодяй! Разглядывал так, будто пытался увидеть, что у нее под платьем.

Она повернулась к нему.

– Черт вас подери! Уходите! Как бы то ни было, я уже сделала выбор!

– Не читая предложений? Вы блефуете.

– Поверьте, нет.

– И кто же этот счастливчик?

– Это вас не касается.

Тут лорд Роули подошел ближе и остановился у стола. И снова прислонился к стене, скрестив на груди руки. Ох, от него исходил такой соблазнительный мужской запах…

– Я навел кое-какие справки о мужчинах, которых вы пригласили на аукцион, – произнес он. – Все они холостяки. Должно быть, вам претит заводить роман с женатым мужчиной.

Не обращая на него внимания, Мадди продолжала удалять с лица грим. Не имело смысла подтверждать его правоту. Она и впрямь не смогла бы увести мужа у другой женщины. От одной такой мысли ее мутило.

– Так кто же он, ваш избранник? – снова полюбопытствовал виконт. – Не могу представить, чтобы вы выбрали лорда Недерфилда. Он настоящий нытик.

Мадди хранила молчание. Было ясно: любой ответ лишь раззадорит виконта.

– И я очень сомневаюсь, что вы могли бы отдать предпочтение такому горлопану и грубияну, как Джералд Дженкинс, – рассуждал он. – Или гнусному бабнику вроде Данема, пусть даже он является наследником герцогского титула.

Мадди видела, что лорд Роули и Данем с минуту о чем-то беседовали, и ей очень хотелось спросить, о чем именно. Однако она по-прежнему молчала.

– Нет-нет… – продолжал виконт в задумчивости. – Вы скорее выберете человека, которым сможете управлять. Например, зеленого юнца вроде мистера Стэнфорда.

Мадди стерла с подбородка последние следы грима. Пусть лорд Роули болтает, сколько ему вздумается. Ей хватит выучки и терпения делать вид, что его здесь нет.

– Но проблема в том, что у юного Стэнфорда нет средств, чтобы обеспечить вам достойное существование. Боюсь, его предложение убого.

Мадди сосредоточилась на своем отражении в зеркале. Лицо ее раскраснелось и блестело от льняного масла. Ну и славно. Если лорд Роули сочтет ее непривлекательной, то, возможно, уйдет.

– Это сужает круг, – не умолкал он. – Могу предположить, что вы бы выбрали какого-нибудь серого пса, достаточно богатого, чтобы можно было купаться в роскоши, но в то же время такого, чтобы не лишал вас свободы и вы могли делать все, что захотите. Возможно, вы могли бы выбрать ученого, который безвылазно сидит в библиотеке. Как маркиз Харрингтон, например.

При этих словах виконта – Мадди стирала последние следы мастики со лба – она замерла на мгновение, но тут же придала лицу выражение безразличия.

А он вдруг наклонился над ней и тихо спросил:

– Я угадал, не так ли? Харрингтон – ваш фаворит?

Мадди поджала губы. Не удержавшись, повернула голову, чтобы испепелить виконта гневным взглядом. На нее же в упор смотрели зеленые глаза, которые, казалось, видели ее насквозь. Как он мог с такой легкостью читать ее мысли?

Девушка в волнении вскочила с табурета.

– И что с того, если это он?! Он маркиз и джентльмен, и я буду счастлива в роли его содержанки!

Мадди прошла к умывальному столику, схватила кувшин и налила в тазик воды. Взяв кусок мыла и тщательно намылив руки, она наклонилась над тазиком и смыла с лица остатки грима. Как глупо… Да, было глупо с ее стороны отвечать виконту. Не следовало поддаваться на его провокацию. Но если он надеется, что издевки над ее выбором заставят Мадди изменить свое мнение в его пользу, то его ждет жестокое разочарование.

Мыло попало ей в глаза, и она, плеснув водой в лицо, попыталась нащупать полотенце там, где оно обычно висело. Но ее пальцы наткнулись лишь на крючок в стене.

– Проклятье… Герти! Где…

Льняная ткань легла ей на ладонь, и она ощутила неожиданное прикосновение теплой руки лорда Роули. В испуге отдернув руку, Мадди вытерла лицо и протерла глаза. Затем уставилась на виконта и пробурчала:

– Вы все еще здесь, милорд? Господи, вы как прыщ, который сам по себе не пройдет.

Нейт хмыкнул и с улыбкой сказал:

– Интересно, Харрингтон знает, что вы умеете браниться как рыночная торговка? Ему вряд ли понравится, если вы станете нарушать своей бранью его покой.

– С маркизом не будет никаких скандалов. Он заслуживает, чтобы с ним обращались как с джентльменом. – Мадди швырнула в виконта мокрым полотенцем. – В отличие от негодяя вроде вас…

Ловко поймав на лету полотенце, лорд Роули проговорил:

– Обзывайте меня как угодно, мисс Суонн. Мне нравятся ваши цветистые ругательства.

Его улыбка свидетельствовала об искренности ответа, что привело Мадди в некоторое замешательство. Любой мужчина благородного происхождения счел бы ее слова оскорбительными и скорее всего рассердился бы. Вероятно, он и впрямь ненормальный.

– С меня хватит вашего вздора, – проворчала Мадди. Она попыталась скрестить на груди руки, но из-за толстой поддевки сделать это было не так-то просто. – А теперь я бы хотела, чтобы вы избавили меня от своего присутствия.

– А вы, миссис Суонн, теперь можете сложить вместе обрывки предложения Харрингтона и посмотреть, сколько он предложил вам за то, чтобы вы согревали его постель. Не теряйте времени.

С этими словами лорд Роули подошел к туалетному столику, сгреб в кучу все бумаги и бросил их в мусорную корзину.

Мадди бросилась к корзине, но виконт преградил ей путь.

– Что вы себе позволяете?! – возмутилась она. – Прочь с дороги, тиран!

– Ни одно из них не сравнится с моим предложением. – Нейт достал из внутреннего кармана сложенный листок. – Вот… Окажите любезность и взгляните.

Он сунул листок ей в руку. Мадди ужасно хотелось изорвать листок в клочья и швырнуть в это слишком уж красивое лицо. Но тогда он продолжил бы досаждать ей. Было ясно: лорд Роули не успокоится, пока не добьется желаемого. «Так что лучше уж ознакомиться с его предложением», – решила девушка. Да-да, это было наилучшим решением. А потом она сможет отказаться от его предложения…

– О боже… – пробормотала она, ломая восковую печать. Развернув листок, поднесла его поближе к свету масляной лампы на столе. Написанное каллиграфическим почерком, предложение было коротким, четким… и совершенно поразительным. У Мадди подкосились ноги, и она осела на табурет, чтобы еще раз пробежать глазами строчки.

С сомнением взглянув на виконта, она спросила:

– Вы хотите сделать меня своей женой, а не содержанкой? Это, должно быть, шутка?..

– Все верно, мисс Суонн. Остальные претенденты будут скрывать вас как свой маленький неблаговидный секрет. Я же, напротив, хочу, чтобы вы находились рядом со мной, когда я войду в высшее общество. Я предлагаю вам свое доброе имя и щедрое содержание. Вы станете леди Роули и богатой женщиной.

Мадди снова взглянула на собеседника. Черты его лица выражали твердую решимость, и было совершенно очевидно, что лорд Роули говорил правду.

И теперь ей стало ясно, почему Герти стала на его сторону. Вероятно, он сообщил ей о своих планах. Конечно же, горничная будет счастлива, увидев ее, Мадди, с обручальным кольцом на пальце. Да еще и с титулом в придачу!..

Но чем объяснялось столь поразительное предложение?.. Зачем аристократу жениться на актрисе, женщине низкого происхождения? К тому же он только что с ней познакомился… Более того, он даже не видел ее в тот момент, когда писал это свое предложение. Напрашивался лишь один-единственный ответ: возможно, он был такой же, как Эдмунд. Да-да, возможно, лорд Роули нуждался в удобной супруге, чтобы скрывать свои тайные пристрастия.

– Вы из тех мужчин, которые предпочитают… других мужчин? – тихо спросила Мадди.

Какое-то время виконт смотрел на нее в недоумении. Потом хмыкнул и провел пальцами по ее щеке.

– Едва ли. Уверяю вас, мисс Суонн, наши брачные отношения непременно будут закреплены. Я очень даже расположен лечь с вами в постель. И сделаю это с величайшим удовольствием.

От его легкого прикосновения Мадди словно окатило жаром. Ощущение было столь острым и приятным, что она тотчас же представила себя нагой в объятиях Роули, а его – изучающим самые потаенные части ее тела. Это был весьма тревожный сигнал, ибо она не могла отрицать, что, с одной стороны, сгорала от вожделения, но, с другой, не могла отдаться этому самодовольному пройдохе.

Мадди снова вскочила с табурета.

– Я пока не дала согласия на этот брак. Как можно ожидать, что я посвящу вам всю оставшуюся жизнь всего лишь после одной встречи? Мы даже не нравимся друг другу. По крайней мере, вы не очень-то нравитесь мне!

Лорд Роули пожал плечами.

– Вам нужно будет потерпеть меня всего лишь один сезон, вернее три месяца. Затем я навсегда покину Англию. И уже никогда не вернусь.

– Покинете?.. Почему?..

– Все мои деловые интересы связаны с заграницей. В рамках нашего соглашения вы останетесь здесь, в Лондоне. Вы получите постоянный доход и титул, а также надежду стать графиней Гилмор после смерти моего отца.

При упоминании старого графа у лорда Роули заходили на щеках желваки, а губы вытянулись в тонкую линию. Эти признаки напряжения давали подсказку.

– Вы намерены использовать меня, чтобы досадить своему благородному семейству? – спросила Мадди.

– Все верно, – кивнул виконт. Он прошелся по комнатке, затем снова посмотрел на Мадди. – Вы производите впечатление умной женщины, мисс Суонн, так что буду откровенен. Граф Гилмор придет в ярость, когда узнает, что его наследник взял в жены скандально известную актрису. И он разозлится еще больше, когда узнает, что мы будем жить с ним в Гилмор-Хаусе.

– За что вы так ненавидите своего отца?

– Это мое личное дело, – резко ответил виконт. – Не задавайте вопросов на эту тему. В ответ на мою щедрость попрошу вас вести себя так же, как сегодня – сыпать оскорблениями и разыгрывать из себя рыночную торговку. Чем более вызывающим будет ваше поведение, тем лучше. Можете даже качаться на люстрах, если пожелаете, – добавил он, криво усмехнувшись.

Было совершенно очевидно: лорд Роули и впрямь питал жгучую ненависть к своему отцу. Столь жгучую, что был готов навязать графу в родственницы женщину без роду и племени.

Мадди задумалась… Какие же ужасные обстоятельства могли породить столь непримиримую враждебность? Не по этой ли причине он провел за границей десять лет жизни? А теперь, наверное, вернулся лишь для того, чтобы осуществить свой ужасный план мести…

Ох, не стоило ей принимать в этом участие. Все в ней восстало против этого. Лорд Роули ожидал, что Мадди будет вести себя как скандальная мегера. Неудивительно, что ее сегодняшнее поведение доставило ему столько удовольствия. Она невольно сыграла ему на руку и идеально вписывалась в нужный образ…

Он собирался выставить ее напоказ перед всем светским обществом, дабы досадить таким образом своим аристократическим родственникам. Хотел, чтобы к ней относились с презрением и взирали на нее свысока на каждом балу, на каждом званом обеде или на прогулке в парке, потому что она – простолюдинка с дурными манерами. Они никогда не примут ее как ровню. Какой бы высокий титул она ни носила, она навсегда останется скандальной актрисой, которую купил наследник графа Гилмора.

Но тогда почему ей так хотелось принять его предложение? Причем – не из-за денег. Ведь были и другие джентльмены, способные обеспечить ее достаточной суммой для открытия магазина. Через год сделка завершится, и она обретет свободу.

Но лорд Роули тоже даст ей свободу – и гораздо быстрее. Через несколько месяцев он навсегда покинет Англию, и тогда она сможет открыть магазин дамской одежды, о котором давно мечтает. Ее высокий статус привлечет в магазин жен богатых коммерсантов. Им-то будет все равно, что светское общество ее сторонится. Они будут счастливы уже от того, что водят дружбу с дамой из высшего света…

– Ну что? – голос виконта вернул Мадди к действительности. Он стоял перед ней в ожидании решения. – Я жду вашего ответа, мисс Суонн. Согласны ли вы на роль потаскухи, чинящей скандалы в доме моего отца в обмен на титул и богатство?

– Скорее мы будем скандалить друг с другом, милорд.

– Еще лучше. – Он взял ее руку и поднес к губам. – Это ваш шанс сыграть величайшую роль в своей актерской карьере. Главное – придумайте самые изощренные способы досаждать моему отцу. Будет очень весело, обещаю. – И виконт ослепил ее своей чарующей белозубой улыбкой, от которой дух захватывало.

О, этот мужчина, от чьих легчайших прикосновений у нее вскипала в жилах кровь, был великолепен до невероятности. И только полная дура могла бы согласиться на участие в его гнусном плане мести.

Хотя, с другой стороны, кто она такая, чтобы судить его? Она и сама давно вынашивала собственный план мести, о чем ему, конечно же, знать не полагалось.

Кроме того, в отличие от других претендентов, лорд Роули предоставлял ей шанс войти в высшее общество и, следовательно, возможность поквитаться с герцогом Хутоном, отказавшимся от ее матери.

– Хорошо, – кивнула Мадди. – Я согласна.

Глава 7

Престарелый священник с монотонным голосом совершал обряд венчания, а Нейт тем временем искоса поглядывал на свою невесту. Мадлен Суонн, стоявшая рядом с ним у алтаря, не отрывала взгляда своих сапфировых глаз от служителя церкви. Лучи вечернего солнца, вливавшиеся в окна храма, освещали ее изящный профиль, розовые губки и длинные ресницы. Вишневого цвета шляпка скрывала ее волосы – за исключением нескольких светлых прядей, выбившихся наружу и обрамлявших правильный овал лица.

«Боже праведный, как она красива!» Ее маскарад с переодеванием два дня назад не позволил ему в полной мере оценить этот факт.

Его взгляд скользнул ниже. Он сам выбрал это алое платье из сундука с ее костюмами. Платье с глубоким вырезом плотно облегало ее талию и бедра и при этом щедро обнажало кремовую грудь. Неудивительно, что мужчинам на аукционе так хотелось заполучить ее и сделать своей любовницей. Она была очаровательна, и ему не терпелось обольстить ее.

– Если кто-то из присутствующих может назвать причину, по которой эти двое не могут быть соединены узами законного брака, пусть назовет, – прозвучал голос священника.

Лысеющий служитель церкви оторвал взгляд от своей черной книги и выдержал долгую паузу, уставившись сквозь круглые очки на входную дверь часовни – словно ждал, что кто-нибудь вот-вот ворвется сюда с длинным списком грехов жениха и невесты.

Но Нейт-то знал, что в церкви никого не было, кроме двух обязательных свидетелей: Герти, строгой горничной, и Элиаса Джозефсона, седого помощника штурмана, которого Нейт рекрутировал в качестве своего слуги. Других гостей не приглашали, чтобы никакие слухи не достигли общества прежде времени. Для начала Нейт хотел представить свою скандальную жену семье и получить удовольствие от выражения ужаса на лице графа Гилмора.

Сгорая от нетерпения, Нейт едва сдерживался, чтобы не прикрикнуть на церковника, – мол, поторопись! Ему хотелось поскорее покончить с обрядом и отвезти Мадлен Суонн в Гилмор-Хаус, чтобы насладиться началом чудесного спектакля.

Возобновив свою речь, священник проговорил:

– Я требую от вас обоих ответить как в день Страшного суда, когда все тайны сердца будут раскрыты. Если кому-то из вас известны препятствия, по причине которых вас нельзя сочетать законным браком, заявите о них сейчас.

С этими словами священник уставился на жениха и невесту. Очевидно, у него имелись какие-то подозрения ввиду быстроты и секретности брачной церемонии. При обычных обстоятельствах от церкви требовалось оглашение имен вступающих в брак в течение трех последовательных воскресных служб. Но Нейт накануне получил специальное разрешение от архиепископа – благодаря трудам леди Милфорд, замолвившей за него словечко.

Крестная оказалась на удивление полезной. Хотя она не одобряла его цели, тем не менее устроила его участие в аукционе. Очевидно, боялась, что он возьмет в жены какую-нибудь немытую нищенку из сточной канавы.

Нейт поневоле согласился, что совет леди Милфорд пришелся как нельзя кстати. Он был вполне доволен ее выбором. Мадлен Суонн как актриса умела отчетливо произносить слова и в то же время была способна ругаться как отъявленная гарпия. Ничто не будет более оскорбительным для графа Гилмора, чем сознание того, что его невестка – простолюдинка, продавшая свое тело тому, кто предложил наивысшую цену.

Священник откашлялся и вновь заговорил:

– Согласен ли ты взять эту женщину в законные жены…

– Да-да, согласен, – перебил Нейтан.

Священник нахмурился. Затем обратился к Мадлен Суонн:

– Согласна ли ты взять этого мужчину в законные мужья и жить с ним по закону Божьему в священных узах брака? Будешь ли ты повиноваться ему и служить, любить и почитать, поддерживать в болезни и здравии, сумеешь ли отказаться от других мужчин и быть ему верной, пока смерть не разлучит вас?

Мадди покосилась на Нейта. И снова его поразила ее цветущая красота. Эти проникновенные голубые глаза… Точеные черты… И еще – эти нежные губки, извергавшие проклятья, когда он выскочил из темноты и сорвал с нее парик.

Она почти ни слова не произнесла с тех пор, как он забрал ее из дешевых меблированных комнат. В отличие от той разъяренной мегеры, которой Мадлен была во время аукциона, сейчас она казалась очень молчаливой девушкой. А может, у нее имелись собственные соображения относительно брака?

Нет, конечно же, нет.

Мадлен Суонн была охотницей за деньгами, вот и все. Девчонка согласилась на его условия, потому что жаждала обрести статус благородной дамы и прилагавшуюся к нему роскошь. Какая простолюдинка устоит против такого соблазна? Наверняка она уже мечтала о волшебных балах и элегантных нарядах, мечтала о том, как будет хвастать своим новым общественным положением перед теми, кто ниже ее. Она просто не могла ему отказать, не могла сказать «нет».

Или могла?

Ее губы раскрылись и прозвенел чистый голос:

– Да, согласна.

Нейт с облегчением вздохнул. Конечно, он не боялся отказа. Но из-за вздорности своего характера эта девица могла повести себя непредсказуемо.

По указанию священника они повернулись друг к другу лицом и произнесли слова брачной клятвы. Сначала Нейт, потом она: «В богатстве и бедности, в болезни и здравии любить и лелеять, пока смерть не разлучит нас…»

Что за вздор?! Никто из них не собирался исполнять эту клятву. Перед лицом закона они будут супругами, и он, безусловно, исполнит свой супружеский долг, но во всех остальных отношениях их союз представлял собой сугубо деловое соглашение.

Он использует ее в качестве орудия мести. Она взамен получит богатство и положение в обществе. Все остальное из этого ритуала – пустые слова.

Когда священник предложил ему надеть невесте на палец кольцо, Нейт немного смутился – он даже не подумал о том, чтобы его купить.

– Кольца нет, – процедил он сквозь зубы. – Давайте дальше без него.

В какое-то мгновение ему показалось, что старик священник прервет церемонию, и Нейт впился в него взглядом.

Святой отец снова откашлялся и проговорил:

– Да не разъединит ни один человек тех, кого Господь соединил вместе… Я объявляю вас мужем и женой.

Мадлен подняла на Нейта голубые глаза, полные холодного презрения. Она явно собиралась воздвигнуть между ними стену. Собиралась держать его на расстоянии – как в день аукциона.

Ее отчужденность задела Нейта. Мадлен теперь была его женой, и он не позволит ей диктовать ему условия. Она должна знать, кто в доме хозяин.

Нейт властно прижал ее к себе и, наклонив голову, со всей страстью поцеловал. Губы Мадди приоткрылись в немом протесте, но он, воспользовавшись моментом, скользнул языком меж ее губ. О, они были восхитительными на вкус. Он провел ладонью по ее спине, и его кровь вскипела. На аукционе она спрятала свои женские прелести под горой ватных накладок. Но в дальнейшем он ей этого не позволит.

Мадлен на миг застыла изваянием, но затем, издав что-то вроде радостного урчания, приподнялась на цыпочки и поцеловала его в ответ. И тотчас, запустив пальцы в его волосы, прижалась к нему всем телом. Да-да, она желала его не меньше, чем он ее.

Сегодня он уложит ее в постель. Такая красивая актриса наверняка имела множество любовников. Следовательно, была искушена в искусстве любви и знала тысячи способов, как доставить мужчине удовольствие. Ему не терпелось узнать их и научить ее тому, что умел он сам.

Хотя месть была главной причиной этого брака, физическое обладание ею станет дополнительным удовольствием. У них будет несколько месяцев, чтобы насладиться друг другом. А потом ему надоест ее брюзжание, и он навсегда уедет из Англии, оставив свою непристойную жену головной болью отца. Возможно, Нейт даже сумеет зачать с ней сына. Гилмор будет в ярости, если в жилах наследника графства окажется разбавленная кровь…

Священник деликатно кашлянул.

Нейт нехотя отпустил невесту. К его радости, Мадлен казалась весьма довольной. Правда, щеки ее окрасил румянец смущения. Она, вероятно, осознала, какой спектакль устроили они перед священником и свидетелями. Но Нейт нисколько не сожалел об этом. Главное – она теперь принадлежала ему.

Его жена. Леди Роули. Виконтесса Роули…

При этой мысли Нейт похолодел. Ведь виконт Роули – титул его брата Дэвида: в их детские годы именно так к нему обращались слуги. Дэвид заслуживал этот титул, потому что был хорошим сыном – пристойным, добрым, благовоспитанным…

Нейт не мог избавиться от ощущения, что украл титул. Он тяготился этим навязанным ему знаком принадлежности к высшему сословию. Лучше бы его брат был жив и здоров.

Он подал руку Мадлен, и они вместе проследовали в ризницу, чтобы поставить свои подписи в «брачной книге». Нейт сделал глубокий вдох. Ему следовало сосредоточиться на мести, а не предаваться сожалениям. Его план был запущен в действие.

Не пройдет и часа, как он встретится с графом Гилмором – впервые за десять лет.

Сегодня он, Нейт, – уже не презренный младший сын. Сегодня он наследник. И у него в руках оружие мести в лице непотребной молодой жены.

* * *

Когда они вышли из экипажа перед Гилмор-Хаусом, Мадди старалась не таращить глаза. Поездка в шикарной карете с плюшевыми подушками и золоченой фурнитурой стала для нее настоящим испытанием – ведь она-то привыкла к скромным наемным экипажам. Девушка окинула взглядом мраморный фасад с колоннами и в тысячный раз задалась вопросом: не сглупила ли она, согласившись на этот безумный брак?

Лорд Роули приказал вознице отогнать карету в конюшни за домом. Он был поразительно хорош в зеленом сюртуке с белым галстуком, в высоком черном цилиндре, с длинными темными волосами, перевязанными сзади лентой. Мадди не понимала, почему он носил такую старомодную прическу. Впрочем, она очень шла ему – придавала весьма романтический облик, отличавший его от всех прочих господ.

И теперь он был ее мужем.

Все это представлялось столь нереальным, что у нее подгибались колени. Мадди казалось, что она играет в каком-то спектакле, но занавес вот-вот опустится, и она вернется в свою крохотную гримерную. Было трудно поверить, что всего два дня назад она готовилась к аукциону и планировала выбор временного любовника.

Теперь она была замужем. Замужем за влиятельным человеком, виконтом, жаждавшим отомстить своему отцу.

Господи милостивый! Что она наделала?!

Лорд Роули повернулся к ней и предложил ей руку. Внимательно посмотрев на него, Мадди поняла, что он ужасно нервничал. И теперь он совершенно не походил на того очаровательного джентльмена, которого она впервые увидела два дня назад – тогда он постоянно смеялся и шутил. Всю дорогу от церкви, в течение получаса, он хранил молчание, уставившись в окно и нервно барабаня пальцами по бархатной подушке экипажа. Теперь, когда она принадлежала ему, он, видимо, не считал нужным развлекать ее разговорами и озарять улыбками.

Мадди испытывала сожаление по этому поводу. Хотя он ужасно досаждал ей при их первой встрече, ей нравилось общаться с ним. С ним она чувствовала себя живой, а сейчас… Сейчас ее терзали дурные предчувствия.

– Возьми меня под руку, – сказал он вполголоса. – И постарайся не наступить на подол, поднимаясь по ступенькам.

– Разве это не пойдет на пользу твоему делу? – съязвила Мадди, продевая руку в кольцо его локтя. – Ну… если я попаду в неловкое положение…

– Если упадешь и расквасишь нос, то нет. Я не позволю Гилмору обвинять меня в дурном обращении с тобой.

Граф Гилмор… Как жаль, что лорд Роули говорил о своем отце таким ледяным тоном. Для Мадди отец всегда был папой, человеком, заслуживавшим любовь и уважение.

Пока они поднимались по широкой лестнице, лорд Роули продолжал тихо ворчать:

– Когда войдем в дом, веди себя как болтливая глупая торговка. Важно, чтобы ты всегда была в образе.

– Я с этим справлюсь. В конце концов, я и впрямь именно такая. Не поэтому ли вы выбрали меня, милорд?

Он смерил ее недовольным взглядом – как будто заподозрил в сарказме.

– Чем больше бестактных промашек ты совершишь, тем лучше. И еще ты должна болтать без умолку.

– Болтать?

– Да, Гилмор терпеть не может болтунов.

«Что ж, это для меня не проблема», – подумала Мадди. Она сыграла много разных ролей, а сегодня ей даже не пришлось учить текст. Она может просто притвориться сварливой и болтливой бабенкой и будет вести себя соответственно. Вызвать отвращение графа будет нетрудно.

И все же ей было не по себе. События развивались слишком быстро – стремительно. Вот если бы у нее был день или два, чтобы она могла… свыкнуться с мыслью, что теперь она – замужняя дама… И если бы не пришлось разыгрывать эту ужасную сцену прямо в день своего венчания…

Они поднялись к колоннаде, но у массивной белой двери Мадди остановилась.

– Лорд Роули, постойте. А что если вашего отца нет дома? Вы ему сообщили?

Виконт бросил на нее сердитый взгляд, и в золотистых искорках его зеленых глаз блеснул солнечный свет.

– Он здесь. Леди Милфорд уверила меня в этом. И тебе лучше звать меня Нейт. Пусть Гилмор думает, что мы без ума друг от друга.

Нейт… Это имя не очень ему подходило. Слишком короткое и простое для такого примечательного человека.

– Я буду звать вас Нейтан. Но если вы продолжите смотреть на меня с такой неприязнью, то сами все испортите. Испортите образ счастливого мужа.

Тут его лицо озарила улыбка с пленительными ямочками, и он, наклонившись к ней, тихо пробормотал:

– Я изображу счастливого мужа, будь спокойна. Особенно – сегодня ночью в постели.

У Мадди перехватило дыхание. На какой-то миг ей показалось, что он сейчас снова ее поцелует. Поцелует прямо здесь, в портике, перед всеми этими роскошными экипажами и разодетыми прохожими на улице. Его страстные объятия в церкви застали ее врасплох. Она не ожидала такой бурной и восхитительной атаки его губ, не ожидала и собственного непреодолимого желания ответить на поцелуй.

И тут ей вдруг вспомнились его слова, сказанные в гримерной: «Уверяю вас, мисс Суонн, наши брачные отношения непременно будут закреплены. Я очень даже расположен лечь с вами в постель. И сделаю это с величайшим удовольствием».

При этом воспоминании по телу Мадди пробежала приятная дрожь. Не имея никакого опыта в постельных делах, она весьма смутно представляла, что должно было произойти между ними ночью. И мысли об этом одновременно и беспокоили ее, и возбуждали. В темноте спальни они прижмутся друг к другу под одеялом, и он снова начнет ее целовать. А его руки будут блуждать под ночной сорочкой, пока он, наконец, не…

Внезапный щелчок открывавшейся двери прервал ее эротические фантазии. Мадди оторвала взгляд от лорда Роули: «Итак, не забыть бы его имя…»

В дверях стоял широкогрудый мужчина солидного возраста, в черном фраке. Он вопросительно вскинул бровь, но уже в следующее мгновение лицо его расплылось в улыбке, а карие глаза радостно вспыхнули.

– Мастер Нейтан! Неужели это и вправду вы? Наконец вернулись домой? – Он немного помолчал, затем с поклоном добавил: – Простите меня, милорд. Я не к месту разболтался.

Нейтан с широкой улыбкой похлопал мужчину по плечу.

– Чертовски много времени прошло, Шоушенк. Я рад, что ты по-прежнему здесь служишь.

– Кресло-качалка пока ни мне, ни миссис Шоушенк не требуется. Правда, его светлость нанял нового повара из Парижа. – Слуга перевел взгляд на Мадди, словно вопрошая: «А это кто такая?» – Пожалуйста, проходите, милорд.

«Этот человек, вероятно, дворецкий», – заключила Мадди. И тут лорд Роули – нет-нет, Нейтан! – положил руку ей на талию и легонько подтолкнул вперед. Теплое прикосновение его ладони казалось невероятно интимным. Этим жестом он словно клеймил ее как свою собственность.