Марина Чарова
Как карта ляжет
Мотоциклистка
Софья Гуревич
«О, как на склоне наших лет
Нежней мы любим и суеверней.
Сияй, сияй, прощальный свет
Любви последней, зари вечерней!»
Ф. И. Тютчев.
– Что? Приглашаете на программу? О чём? О любви? Вы не ошиблись? Мне вообще-то восемьдесят лет! Мало ли что в молодости я плейбоев играл! С тех пор сколько лет прошло! Что? Пушкин сказал: «Любви все возрасты покорны»? Вы плохо его читали, там дальше он написал: «Но юным, девственным сердцам её порывы благотворны.» Оставьте меня в покое! До свидания!
Андрей Михайлович в сердцах бросил трубку. Надоели уже! Если всю жизнь играл героев-любовников, значит великий специалист в любви! Он усмехнулся. Ну что да, то да. Был когда-то. Брутальная внешность, роли.
Девчонки умирали, прохода не давали. Он тоже святым не был, грех не воспользоваться, когда сами в постель прыгают. Но в сорок пять встретил свою Катюшу и как отрезало, был верен и мысли не было ей изменять.
Кто-то из друзей сказал: «Это потому, что ты уже нагулялся.» Нет, просто любил её по-настоящему. Тридцать лет прожили душа в душу. Она была моложе, не думал, что переживёт её, а вот как получилось. За три месяца сгорела от рака. Он не верил, надеялся до последнего.
Уже пять лет один. И никто ему не нужен. Он не понимал своих ровесников, которые в старости женились на молоденьких. Это ведь полный абсурд! Однако, надо в магазин за хлебом.
Андрей Михайлович собрался, спустился и только вышел из подъезда, как сильно закололо сердце. Он опустился на скамейку, чёрт, в глазах темно, какие-то блики мигают. Он потерял сознание, очнулся, когда какой-то молоденький парнишка в кожаной куртке теребил его, спрашивая: «Что с вами? Вам плохо?» Он не мог ответить, снова потерял сознание.
Очнулся уже в больнице. Медсестра подошла к нему.
– Ну как вы?
– А ч-что со мной? П-почему я здесь? – Спросил с трудом, еле ворочая языком.
– У вас сердечный приступ был, хорошо ваша внучка вовремя вас привезла.
– К-какая внучка?
– Ну, девушка-байкер.
Он не помнил, вроде какой-то парнишка был или девушка, черт их разберёт. Вечером заглянула медсестра:
– А к вам посетитель.
И за ней зашла девушка, та, которую он сначала принял за парня. Ну да, в кожаной куртке, в одной руке шлем, в другой – сумка.
– Здравствуйте, а меня Наташа зовут. Это я нашла вас у подъезда. Приехала к друзьям, а тут вы … Вот я вам принесла.
И начала выкладывать из сумки, какие-то баночки, свёртки, фрукты.
– Наташа, – окликнул он её. – Спасибо.
– Не за что, – улыбнулась она.
Наташа навещала Андрея Михайловича каждый день и когда он выписался из больницы, не перестала. Приходила, убирала в квартире, приносила продукты. Он попытался отблагодарить её деньгами, но она так возмутилась, что он оставил подобные попытки. Она не знала, что он актёр, как-то спросила:
– Кем вы работали?
Пришлось признаться, что был артистом и даже небезызвестным.
– Да? – Удивилась Наташа. – Я просто старые фильмы не смотрю, поэтому и не узнала вас.
– Даже если бы и смотрела, вряд ли узнала бы. Я изменился с тех пор.
А про себя подумал: «Ну да, «старое кино»! Это уже совсем другое поколение. Ей то всего двадцать.»
Спросил её:
– А вы чем занимаетесь?
– Учусь на юридическом, ну, и на байке гоняю.
– А это опасно, быть байкером?
Наташа пожала плечами.
– В жизни многое опасно. Просто я люблю скорость.
Андрей Михайлович так привык к Наташе, что, когда она не приходила, тосковал места себе не находил. И сам себя не понимал, своих чувств, своего отношения к Наташе. Осуждал же стариков, которые женились на молоденьких, а сам?
Нет, жениться он не собирался, конечно, голову ещё не совсем потерял, но то, что он испытывал к Наташе иначе, чем любовью не назовёшь. Она приходила, всегда улыбалась, и с ней приходила жизнь. Однажды сказала:
– А я нашла фильмы, где вы снимались! О, какой вы были!
Он польщённо улыбнулся и стал рассказывать о тех, с кем его сталкивала судьба – звёздах мирового кино : Марлоне Брандо, Одри Хепбёрн, Аль Пачино, Софи Лорен. И режиссёрах, с которыми был дружен: Тарковском, Бергмане, Феллини. Наташа слушала, как завороженная.
Иногда рассказывала о себе. Жила она одна. Отец с матерью разошлись, у них другие семьи. А она не хотела мешать никому из них.
– А я на соревнования уезжаю, на три дня, – сообщила Наташа. – Холодильник я вам затарила. Приеду, расскажу, как всё прошло.
– Ну, удачи тебе.
– Спасибо!
И она умчалась. Андрей Михайлович ждал её, но через три дня она не пришла и не позвонила. С трудом выждав ещё один день, позвонил сам. Ответил мужской голос:
– Да, я слушаю.
– Позовите Наташу, пожалуйста.
На том конце ответили не сразу. Потом сдавленный голос произнёс:
– Её нет. Наташа погибла.
Андрей Михайлович выронил трубку. Схватился за край стола. Сердце сжалось. Как-будто кто-то перекрыл дыхание. Он пытался вдохнуть и не мог. И блики, блики в глазах. Потом и они погасли.
Ирада и Марго
Татьяна Нырко
«Каждый кузнец своего счастья»
Часть 1. Знакомство.
Я наблюдала за тобой исподтишка, как за небывалой диковинкой. Провожала исподлобья долгим и жадным взглядом. Как же ты была хороша в обычной белой майке и шортах. С выражением непоколебимой уверенности в своих силах, с изяществом и красотой в каждом движении. Даже твоя небрежность казалась верхом элегантности.
Погрузившись в размышления, я не заметила, как откровенно таращусь. Покраснела, отвела взгляд.
«Может, не заметила? Уф, вроде пронесло. Да разве королевы смотрят по сторонам?» – промелькнула мысль, и я выдохнула: зря переживала.
Что я к тебе чувствовала? Пожалуй, даже сейчас мне трудно найти определение. Зависть? Едва ли. Интерес? Однозначно. Я не хотела быть тобой. Нет, ни в коем случае. Но понять тебя, разгадать…
Как ты стала такой? Что за чашу уверенности осушила до дна? И осталась ли в ней хотя бы капелька для меня?
Опять задумалась и упустила тебя из виду. Где ты, незнакомка? Твой образ настолько ярок, что не выходит из головы.
С надеждой осмотрелась: ты сидела рядом, в упор изучала меня и улыбалась.
Вот так неожиданность. Что за этой улыбкой? Откровенная доброжелательность? День полон сюрпризов.
«Ещё каких,»-мысленно ответила красотка. «Ты даже не догадываешься. Я помогу тебе, как помогли когда-то мне. Я знаю, как это необходимо».
Игра в гляделки затягивалась. Проигрывать не хотелось, но и смотреть надоело. Улыбка непроизвольно промелькнула на моём лице. Дальше – больше. Вскоре мы обе хохотали.
– Марго, – протянула руку красотка.
– Ирада.
– Зейналова? – пошутила Марго. Почему-то многие находят забавным сочетание имени Ирада с фамилией Зейналова. Никогда этого не понимала.
– По лимонаду? За знакомство? – похоже, Марго всерьёз решила потратить совместное время.
– С удовольствием. – хотелось что-то добавить, но собеседником я всегда была на троечку. Даже в глаза смотреть боялась.
Кстати, какие глаза у Марго? Серые, голубые, зелёные? Непонятно. Просто красивые.
– Ты как картинка, – только и смогла выдавить из себя.
Марго кивнула.
– А ты как картина.
Вот так заявление. Тоже красивая что ли?
– В сплошных рамках, – уточнила Марго.
Всё стало на свои места. Рамки. Сплошные рамки. Куда ни посмотри. В этом вся я.
«Неужели так бросается в глаза? Что со мной не так? Или с Марго? Откуда она всё знает?» – мысли проносились в голове, сбивая друг друга.
Я подозрительно посмотрела на новую знакомую. Она расслабленно раскачивала на мизинце левой ноги босоножек на платформе. «С таким ростом да на платформе можно до неба достать.» – улыбнулась я про себя, представляя картину.
– Прогуляемся? Неподалёку есть классное место. Попробуем вытащить тебя из клетки.
Марго не давала время на раздумья. Терять было нечего. Идея познакомиться с собой поближе пришлась по вкусу.
От долгого сидения шорты прилипли к ногам. Жара успешно топила жиры. Белый цвет одежды не спасал. Кепки с панамами тоже: от них волосы потели ещё быстрее. Я ощущала себя серой мокрой мышью.
Марго же вела себя так, будто на улице не 38, а максимум 20.
– Пошли уже, а то не успеем на последний рейс.
Какой рейс? Вроде, собирались пропустить по стаканчику лимонада.
– Океанский лайнер отходит через пятнадцать минут. Решай, Ирада. И начни уже говорить вслух. Я мысли пока плохо читаю.
Кругосветка? В компании с неизвестной? Бредовая идея. С другой стороны, а вдруг это шанс? Билет в новую жизнь. Какие ещё стандартные фразы используют в таких ситуациях? Невозможно находиться долго с бабочкой и оставаться куколкой. Или я преображусь, или я – закоренелая гусеница.
Глубоко вдохнув-выдохнув, я отлепила шорты от ягодиц и встала со скамейки.
«Вперёд, Ирада, вперёд!» – подбадривала я себя. «Я опять молчу? Потерпи, Марго, не так-то легко извлекать из себя звуки, когда привыкла к тишине ».
Энергично перебирая ногами, мы поспешили к лайнеру. Странная парочка: Богиня и Тролль. Так я видела нас и старалась об этом не думать. Но в каждом взгляде прохожих находила подтверждение.
Направлялись мы не в сторону моря, а в район Старого города. Давненько я там не была, поэтому очень удивилась, увидев в центре белый океанский лайнер. Он стоял, как вкопанный, и манил развевающимися флагами.
– Готова? – Марго так спросила, будто это был вопрос жизни и смерти. Ух, дыхание опять подвело. Сердце стучало быстро-быстро, воздуха не хватало.
– Готова. Будь, что будет. – кивнула я, боясь передумать.
Марго потянула ручку: дверь на борт бесшумно открылась, зазывая в гости. По очереди мы взошли на корабль.
Вот тут-то всё и началось.
Часть 2. Лайнер.
Чпок. С мягким лязгом металлический язычок лизнул дверь и скрылся. Клетка захлопнулась. Зловещая тьма проглотила нас.
Именно такого продолжения желало воображение, подпитанное любимыми детективами и триллерами.
Увы, ничего не произошло. За дверью ждал длинный коридор, мягко освещённый причудливыми светильниками в виде ракушек.
Шли в тишине. Вопросы казались ненужными. Внутреннее спокойствие и умиротворение окутало с ног до головы. Почему-то я верила в чудо.
Коридор увёл направо и резко закончился тупиком. Неужели заблудились?
Марго повернула светильник-ракушку на 180 градусов: ракушка щёлкнула и раскрылась. Вместо жемчужины внутри оказалась кнопка. Марго вдавила её до упора. Стена, вдоль которой мы шли, немного отъехала в сторону. Я не удивлялась ничему. Да и зачем? Разве не этого мне так не хватало? Интриг, интереса, жизни.
Мы зашли в зал. В центре расположилась барная стойка, а вокруг столики со стульями и креслами. Не знаю, что выражало моё лицо, но Марго усмехнулась:
– Я же предлагала только выпить за знакомство. Почему тогда такое недовольное лицо, будто я обманула?
– Я ждала большего.
– От меня? Или от себя?
Оправдываться не было желания. Игнорируя вопрос, я подошла к столику на двоих и присела в мягкое кресло. Марго не настаивала на ответе и устроилась напротив.
Есть не хотелось, а вот в горле давно пересохло. Ледяное пиво пришлось бы кстати, но в час дня непозволительно.
– Определилась? – Марго быстро справилась с выбором и озвучила официанту мои желания. – Бокал светлого пива. Похолодней.
– Девушка, что вам? – официант решил ускорить процесс заказа.
– Мне стакан воды. Без газа. – всё, на что я созрела.
– Уверена? Именно это хочешь? – проницательность Марго напрягала.
Неужели она думала, что, мастерски обманывая себя, я не смогу обмануть её?
Пока я давилась тёплой водой, Марго смаковала хмельной напиток. Капельки играли в догонялки вдоль кружки и прятались на шортах Марго. Она не мешала: только слегка вздрагивала от холодного прикосновения и растирала их.
– Как думаешь, зачем мы здесь? – оторвалась Марго от пива.
– Пьём за знакомство. – ничего лучше я не придумала.
– Это да. Но не только. Хочу предложить тебе авантюру. Эксперимент под названием «Познай себя». Всего несколько дней, но ты узнаешь и откроешь много нового.
Да, вот оно! Чуечка не подвела. Только зачем это Марго?
– Зачем тебе это? – продублировала я молчаливый вопрос. – Зачем тебе тратить время на меня?
– Ты – мой выпускной проект. Сейчас тяжело объяснить, позже поймешь. Не переживай: это бесплатно. Можешь отказаться в любой момент, всё добровольно. Моя цель – помочь тебе разобраться в себе.
«А ещё полюбить», – подумала Марго. Она-то знала, как выглядят люди до и после проекта. Успела побывать по обеим сторонам.
«Мне двадцать пять. Жизнь неинтересна и пуста. Может, что-то и получится из этой авантюры?»– подумала я и поспешно согласилась.
– Отлично! – Марго расплылась в улыбке. – Тогда скажи: почему взяла воду, а не пиво, как хотела?
И это знает. Как так? Юлить не хотелось.
– Стыдно брать пиво днём.
– За себя стыдно или за то, что скажут?
– Просто стыдно. Не принято пить днём.
– Никто и не призывает напиваться. Но один бокал безалкогольного можно позволить. Подумай ,Ирада, как часто стыдишься себя и своих желаний; отказываешь во всём из-за мнения посторонних? А я пока отойду на пару минут.
Думать не хотелось. Взгляд блуждал по комнате. Ничего примечательного, только фотографии на стенах. Просто женщины, просто мужчины. Молодые и не очень, красивые и так себе, счастливые и печальные. Какой-то неуловимый порядок был в подборке, но уловить его не получалось. Вдруг из общего полотна взгляд выделил знакомое лицо. Это была Марго. Сгорбленная, с усталым недовольным лицом. Она ли? Черты лица, рост, волосы- всё сходилось. Но глаза…живые глаза Марго на фото были мертвы. Уверенность, сшибающая при жизни, отсутствовала напрочь. С удвоенным вниманием я продолжила просмотр. Вдруг ещё попадётся кто-то знакомый. Буквально через пару снимков вновь Марго. Лёгкая искорка появилась в глазах, но всё равно это была не та Марго, с которой я познакомилась сегодня. Фотография за фотографией я наблюдала за её трансформацией.
И тут до меня дошло: все люди на фото повторялись. Только из несчастных они превращались в счастливых.
– Рассматриваешь? – Марго появилась неожиданно.
– Да. Это ты? – спросила я, указывая на фото, хотя уже знала ответ.
– Да. И ещё много людей, которые прошли непростой путь из ниоткуда к себе. Может, и твоё фото украсит эти стены. А, может, и нет. Выбор за тобой.
Говоря, Марго села за стол и достала колоду карт.
– Сыграем?
– В дурака?
– Почти. Слышала про метафорические карты? Предлагаю сыграть в игру «В поисках себя». Попробуем?
– Попробуем, – выдохнула я и потянулась к колоде.
Часть 3. Метафоры во сне и наяву.
– Задавай картам вопрос и тяни. – Марго подвинула колоду ближе. – Что интересует?
Что интересует? Ничего. Весь день я куда-то летела, спешила, что-то искала, а сейчас перегорела. Хотелось спать. Я давила зевки в зародыше.
– Не стесняйся, зевай. Это нормальная реакция организма на события. Сопротивление новому. Пока придумай вопрос, а я подготовлюсь к игре. – Марго отложила колоду и принялась за дело.
Если я когда-то и мечтала о спиритическом сеансе, то мечты обретали реальные формы.
Марго управляла комнатой, будто та живая. Хлопок ладоней: свет погас. Полумрак окутал предметы.
Маленькое пламя спички пробудило свечи. Лёгкий аромат чего-то забытого, потерянного, но такого желанного растёкся вокруг.
Тишина встрепенулась, задрожала, уступая место божественной мелодии. Тени предметов ожили и закружились в одном им понятном танце под "Обливион" А.Пьяцолло. Я была с ними в круговороте таинственного танго.
Марго разложила на столе карточное поле и кубики, будто мы собирались играть в настольную игру.
– Примерно так и будет, Ирада. Игра с собой. Точнее разговор: честный и откровенный. Попробуем? Задай вопрос и бросай кубик.
– Зачем я здесь?
Кубик брошен, карта в руке. Что дальше? Я не понимала, что с ней делать.
– Играла в Имаджинариум? В ассоциации? Посмотри на картинку и скажи первую ассоциацию, которая приходит в голову. Это будет о тебе.
Что может прийти в голову, когда с карты на тебя смотрит маленькая девочка со свечой в руке? С черным платком на голове и печалью в глазах? Меня передёрнуло. Я увидела в ней себя. Маленькую и беззащитную, потерянную. Я пришла на похороны себя. В глазах плескалась мольба о помощи. «Не хорони себя! Помоги, пока не поздно!». Жуть какая-то. Я не хотела играть. Непросто заглянуть в себя.
Марго наблюдала.
– Дверь открыта. Можешь уйти. Лайнер плывет только с теми, кто хочет. Для остальных он стоит, как стоит на одном месте их жизнь.
– Почему тогда ты сказала, что мы можем опоздать на него?
– У меня оставалось всего 15 минут, чтобы выбрать и привести сюда человека, реально нуждающегося в помощи. Потом шанс был бы упущен для нас обеих. И вот: мы здесь. Теперь выбор за тобой: плывём или сходим на берег?
– Почему именно лайнер? Он же просто для красоты.
– Это могло быть что угодно, но основатели проекта решили, что лайнер – лучшая ассоциация с дорогой к новой жизни, к новой себе. С него начинается путь в океан возможностей. Не лайнер плывет, плывут люди в нём в поисках счастья. Готова продолжить?
Даже маленькая надежда на то, что я могу что-то изменить, толкала идти дальше.
Я утвердительно кивнула. И понеслось. Я не забуду этот вечер. Никогда. Страх и боль, жалость и презрение, осознание и разочарование. Эмоции крутили-вертели в водовороте воспоминаний, надежд, страхов. Впервые за долгие годы я училась слушать и слышать себя. Не прятаться, не закрываться, а идти на контакт.
Сколько карт сыграло в тот вечер? Не помню, не считала. Но говорящие картинки до сих пор всплывают перед глазами. О чем подсознание говорило со мной? Что пыталось донести? С каждой картой я входила в азарт. Тянула одну за одной. Картонные уголки загибались и мокли от нетерпеливых рук. Дыхание учащалось. Я не могла остановиться. Хотелось ещё, ещё, ещё больше ответов на вопросы.
Ещё… в голове что-то стрельнуло, и из носа полилось тепло. На ощупь жидкое, на вкус солёное. Я запрокинула голову. Игра закончилась.
Раздался хлопок. Свет залил комнату.
– Первый час. Останешься? На лайнере много пустых комнат. – Марго аккуратно складывала карты и прибирала на столе.
– Спасибо. Я не в состоянии куда-то идти.
Марго понимающе кивнула и проводила в каюту.
Я будто пришла в гости к друзьям. Уют во всем: от домашних тапок до пижамы на стуле. После душа хотелось одного: уйти во власть Морфея.
Обычно я плохо сплю не дома, но после усиленной работы мозг желал скорее отключить тело и перезагрузиться.
Поволока пелены застилала глаза, но события дня не отпускали. Картинки с карт мелькали одна за другой. Они раздражали, мешали уснуть, но избавиться от них не получалось. Везде была я.
Вот из колоды вылетела карта, на которой я руками закрываю себе глаза; на следующей – уши, а потом – рот. Я будто обезьянка, что не видит, не слышит и не говорит. В отчаянии пытаюсь отогнать надоедливые картинки, но прилетают новые: каждая последующая страшнее предыдущей.
Больше всего запомнилась карта, в которой я сижу в высокой башне. Она пылает в огне. Я кричу из окна о помощи, но рядом никого. Спрыгну – разобьюсь, останусь – сгорю заживо.
Проснулась в холодной испарине. Бельё на постели сбилось в кучу. Я повернулась на другой бок и снова провалилась в сон. На этот раз я оказалась на крайнем Севере. Холод добрался до сердца, но не это оказалось самым страшным. Среди безмолвных льдов я стояла одна, а вокруг летали белые духи-тени. Они то подлетали к лицу, то отдалялись, напевая странные песни-мантры. Я порывалась бежать в разные стороны, но везде ждал тупик. Я возвращалась на место, они – за мной.
Какой путь выбрать? Куда повернуть, чтобы скрыться? Где та дорога, которая ведёт к спасению? Тени приближались. Я закрыла глаза, чтобы не видеть их. Но не выдержала и посмотрела. У преследователей оказались лица Марго. Улыбчивые, красивые, но зловещие. Я прислушалась к словам песни: «Пойдём с нами, Ирада. Мы покажем тебе новую жизнь. Новую тебя. Ирада, ты – наш проект. Сделай себя. Измени свою жизнь!»
Отшатнувшись, я потеряла равновесие и резко полетела вниз: дёрнулась и проснулась.
В голове поселился сумбур. Вопросы, которые до этого не тревожили, теперь не давали покоя. Кто такая Марго? Что ей надо от меня? Почему я – её проект? Да, мне хотелось быть красивой и уверенной, как Марго. Но какой ценой? Чего стоило Марго её преображение?
Я слишком мало знала об этой девушке и о происходящем, чтобы сделать правильный выбор. Развернуться и уйти, так и не попробовав измениться, или рискнуть и остаться, не понимая, во что ввязываюсь?
На лайнере правила тишина. Если раньше она казалась комфортной, то теперь —жуткой. Казалось, все звуки умирают, попадая в стены лайнера. Сковырнув обои, я увидела звукоизоляционную прошивку. Даже если что-то пойдёт не так, кричать и звать на помощь нет нужды: никто не услышит.
Оставаться в каюте не хотелось. Она больше не казалось безопасной. Открыв дверь, я прошмыгнула в коридор.
Откуда-то шёл едва уловимый звук, словно кто-то читал молитвы.
Перекрестившись, я пошла на шум. Развязка была уже близко.
Часть 4. Заключение.
Ковёр не выпускал из объятий ни единого звука. Я кралась по коридору навстречу неизвестности. Дверь в бар, где мы недавно сидели с Марго, была открыта, поэтому так хорошо долетали слова:
– Марго, ты в ней уверена? Боюсь, она не оправдает ожиданий.
– Профессор, на 100 процентов. Более несчастного человека в парке было не найти. Ей нужна помощь. Я справлюсь.
– Ты дважды ошиблась. Третий год не можешь защитить проект. Может, не готова?
– Вы в меня не верите! И не даёте довести дело до конца. Если бы утвердили двух других, я бы уже защитилась. Кстати, что за музыку вы привезли из Зимбабве? Похожа на молитву.
– Это древний ритуал. Не мог не записать, когда услышал. Расслабляет лучше любой медитации. Хочу включить в наш курс.
Я не видела, с кем общается Марго. Но, судя, по разговору, это был важный человек. По шуму с улицы я поняла, что окна открыты. Было очевидно: я попалась на крючок сектантской организации. Пока не поздно, нужно уходить. Хоть Марго и обещала, что всё зависит только от меня, я чувствовала: ловушка закрывается. Мои размышления прервал вой сирены. К лайнеру приближалась не то скорая помощь, не то полиция. В голове пронеслась мысль: логово сектантов раскрыто, полиция приехала спасать меня.
– К нам уже давно никто из служб не приезжал. Неужели опять соседи нажаловались? Но от нас звуков никаких: уже изоляцию сделали. – Таинственный собеседник Марго явно недоумевал.
– Марго, а что за таблетки принимает Ирада?
– Таблетки? Впервые слышу. Вы опять копались в вещах претендентов? Мы же договаривались: личное неприкосновенно!
– Если бы ты тщательней отбирала людей, нам не пришлось бы их обыскивать. Вспомни, кого ты привела в прошлый раз.
– Да, вышла накладка. Но они нуждались в поддержке, в этом я не ошиблась. Кто знает: может, они бы остались живы, если бы меня не лишили возможности помочь.
– Наивная. Думаешь, компания выделяет деньги на развитие нашей программы, чтобы помочь психически нездоровым людям? Как бы не так. За нашими разработками – будущее, в котором деньги и власть вместе с рычагами психологического давления покорят мир. По сути, уже сделали это. Не идеализируй работу. Нам дают возможность развивать науку взамен на будущее рабство.
Впервые Марго увидела работу под этим углом. Ей стало страшно.
А мне стало страшно от того, что я забыла выпить таблетки. Мне же нельзя пропускать время приёма. Иначе… А что будет, если я не выпью их?
Пока я думала, взгляд блуждал по стенам и наткнулся на зеркало.
В нём отразилась перепуганная бледная девушка с затравленным взглядом.
Вдруг по зеркальной глади пробежала волна. Отражение стало расплываться, контуры исчезли буквально на секунду, чтобы вновь вернуть меня в непривычном виде: в смирительной рубашке. Я смотрела в зеркало, а в нём будто шло странное кино. Люди, события сменялись с сумасшедшей скоростью: санитары, психушка, уколы, годы лечения. И в центре происходящего я. Это правда или вымысел? Может, все видения из-за непринятых лекарств? Какие таблетки я принимаю столько времени? Почему не помню ничего из увиденного?
«Бом – бом – бом!» – кто-то пытался попасть на борт.
– Марго, узнай, что им надо от нас.
Я спряталась за штору у иллюминатора.
– Вы по какому вопросу? Опять кто-то жалуется? – спокойно спросила Марго у посетителей.
В просвет было видно, как человек в белом достаёт какую-то бумажку.
– Вы её знаете? Она сегодня ушла из клиники и не вернулась.
– Какая клиника? Вы о чем?
– Это Ирада – пациент нашей клиники для душевнобольных. Она пережила сильное потрясение, но сейчас в состоянии ремиссии. События прошлого стёрлись из памяти. Но любой всплеск эмоций может вернуть её в то состояние. Иногда она сбегает погулять (ей нравится наблюдать за людьми), но всегда возвращается. А сегодня не вернулась. Мы находим пациентов по маячкам в телефоне. Так вышли на вас.
Память постепенно восстанавливалась. Таблетки совсем задурили голову, вытеснив воспоминания. Так вот о чём кричало подсознание: помощь! Мне она необходима. Как я оказалась в психушке? Почему меня там закрыли? Кто в этом заинтересован? Без лекарств я чувствовала себя абсолютно здоровым человеком. Марго смогла разглядеть во мне этот крик, скрытый так глубоко, что я о нём не догадывалась. Кто ты, Марго? Кто? Неужели сектантка? А кто я? Психопатка или жертва системы? Что делать? Веры нет никому.
– Расскажите подробней о пациентке. – попросила Марго.
– Мы не имеем права. Информация конфиденциальная.
– Мне можно. Я не представилась: Юрко Маргарита Юрьевна. Доцент кафедры психологии, практикующий психотерапевт и соискатель Гранда по направлению "Роль психотерапии в современном обществе". Я обратила внимание на Ираду, так как она выглядела потерянной и несчастной. И хотела предложить поучаствовать в проекте, чтобы обрести себя. Но я даже представить не могла, что помощь настолько нужна! Пойдемте, я провожу вас в каюту Ирады.
– К сожалению, случай запущенный. Психотерапия не справится. Только лекарства притупляют воспоминания. – откровенничали санитары.
– А их не надо притуплять! Надо проработать и отпустить.
Разговаривая с санитарами, Марго приближалась к каюте.
Будто почувствовав мой взгляд, она обернулась и подмигнула. Затем завела санитаров в каюту и закрыла за ними дверь на ключ.
– Давай, Ирада, соберись! Я верю, что могу тебе помочь. – крикнула Марго. ⠀
И я ей тоже верила. Почему бы не рискнуть? Больница никуда не денется, но мне нужна новая жизнь!
Не сговариваясь, мы бросились к выходу.
***************************************************
Спустя год.
Нас не нашли. Мы до сих пор в поисках родных берегов. Мощный навигатор – вера в себя ведёт нас по жизни.
