Ольга Рем
Потусторонняя жизнь Ясиноватой во время войны

11. Звонок Петра Андреевича родственникам

Пока Ирина и Лера Игоревна спорили между собой, Пётр Андреевич, стоя на улице, решил позвонить своему двоюродному брату. Поискав в записной книжке нужный телефон, он нажал кнопку вызова и стал ждать ответа. Через минуты две на другом конце провода раздался знакомый голос брата.

– Алло! – произнёс мужской голос на той стороне.

– Привет, Саш, – немного неуверенно произнёс Пётр.

– О, Пётр, привет, – ответил Александр. И, не дав ничего ответить, спросил: – Как вы там поживаете? У вас всё нормально? Вы, вообще-то, собираетесь оттуда уезжать? Зачем вам там сидеть? Приезжайте к нам? – Александр ещё хотел что-то спросить, но его перебил Пётр:

– Подожди, прекрати тарахтеть, выслушай, пожалуйста.

Брат ответил:

– Хорошо, я слушаю тебя.

– Пойми, – ответил Пётр, – мы же не можем бросить всё, что нажили, и к тому же у нас хозяйство. Сейчас там стреляют, мы решили на семейном совете, что женщин и ребёнка отвезём к вам, а сами с Вадимом останемся дома. Сейчас я с женщинами на границе, зять ушёл добровольцем, я посадил их в автобус, который отправится к вам, а ты их встреть у вас, пожалуйста.

– Хорошо, не волнуйся, я тебя понимаю и ни в чём не обвиняю. Считаю, что, наверное, так же поступил бы, как и ты. А за своих не переживай, встретим, как надо, – произнёс Александр. И, не дав ничего ответить Петру, Александр глубоко вздохнул и добавил: – Хотя никто не верит, что этот кошмар скоро закончится. – После этих слов наступила вновь минутная пауза, а потом Александр прервал тишину: – Не волнуйся ты так, всё будет хорошо, и вы вновь будете жить в прекрасной стране.

– Не успокаивай меня, у нас уже никто не уверен, что мы будем жить в прекрасной стране, – ответил Пётр и тут же добавил, – ладно, брат, пойду говорить своим женщинам, что я с ними никуда не поеду. И положил трубку.

Облегчения после разговора с братом Петр не почувствовал, а он на это так рассчитывал, когда решил позвонить. Но, видимо, ошибся. И, посмотрев на часы, зашёл в автобус.

12. Разговор в автобусе

Войдя в автобус, который уже отправлялся, Пётр подошёл к жене и сказал:

– Знаешь, пока я был на улице, после небольшого раздумья решил, что вы отправитесь к Александру, а я сегодняшним автобусом вернусь домой.

– Я не хочу ехать без тебя никуда, – ответила жена.

– Это не обсуждается, – остановил её Пётр.

– Пап, но как мы доберёмся до них? – влезла в разговор родителей Ирина.

– Вы доедете на этом автобусе до Курска, а там вас встретят, – ответил отец. После этих его слов наступила тишина. Секунд через пять Пётр продолжил, – Ладно, давайте прощаться, нужно идти, ваш автобус сейчас тронется.

– Пап, ты чего такое говоришь? – спросила Ирина: – Какое может быть прощание, мы же вернёмся домой, я в этом уверена.

– Извини, я немного ошибся, – произнёс отец, – конечно, вы вернётесь, и всё скоро закончится, и у нас всё наладится. – Сам он в это, конечно, уже не верил. Пётр именно попрощался с родными, потому что совсем не знал, что будет дальше и что его ждёт дома. Лера Игоревна молча поднялась со своего места, обняла мужа, а потом перекрестила и поцеловала. И, ничего не говоря, села в своё кресло и отвернулась к окну, чтобы не показывать, что на её глазах выступили слёзы. Ирина не стала подходить к отцу, а лишь произнесла:

– Пока, скоро увидимся.

Пётр молча развернулся и вышел из автобуса. Все в этот момент почему-то позабыли про Верочку, которая всю дорогу молчала и даже не стала прощаться с Петром Андреевичем. Женщина сидела и молча смотрела в окно, а её мысли заняты были только тем, как сейчас её Вадимка? Что ест, что делает? Когда она сможет его вновь обнять и поцеловать? За своими мыслями она не заметила, что родные уже попрощались с Петром. Через секунду моторы автобусов завелись, и колонна отправилась по российским дорогам. Многих она везла в никуда, просто в разные приюты для беженцев, а кого-то к родственникам. Для всех, находящихся в них, было это совсем не важно. Главное – подальше от войны.

13. Последний день и часы в своём теле

Вадим проснулся от того, что, как всегда, замёрз. Сегодня был третий день, как родные уехали. За это время ему никто не позвонил и даже не написал смс. Хотя он отправлял жене по нескольку смс в день и пытался даже звонить, но телефоны были вечно отключены или недоступны. Это, наверное, было из-за повреждений на телефонных вышках, которые не успевали чинить. Вадим понимал, что они смогут ему ответить, только когда здесь наладят связь. Он вышел из подвала и отправился домой приготовить еду животным. Ведь они не понимали, что происходило, их нужно было кормить, несмотря ни на что. Войдя в дом, он принялся искать что-нибудь, что бы приготовить собакам, и через несколько минут поисков нашёл немного разной крупы в небольшом мешочке. Высыпав содержимое пакета в кастрюлю с уже кипящей водой, помешав ложкой, отключил через пару минут плиту, а потом вышел из дома и отправился в сарай для уборки. Уже ближе к обеду вернулся в дом, чтобы взять кастрюлю с приготовленной едой для собак. В этот момент начались обстрелы не только Донецка, но и его области. Обстрелы велись совсем недалеко от дома Вадима, по крайней мере ему так казалось в тот момент. Поторопившись поскорей раздать еду, взяв кастрюлю, он отправился к животным. И, когда уже раздал еду и почти дошёл до погреба, раздался взрыв, но уже совсем рядом. Это было последнее, что услышал Вадим, так как он перешёл из этого мира в другой.

14. Непонимание того, что произошло

Вадим стоял и глядел на развалины дома со стороны, совсем не понимая, что с ним произошло, хотел закричать, но у него ничего не выходило. При этом он заметил, что и взрывы, которые вновь прозвучали слишком близко, и один из снарядов, который вновь попал в дом, почему-то его не задели. И даже не ощущалось никакой боли. Когда мужчина прошёл в сарай, чтобы напоить животных, то испытал истинный ужас и шок, так как, наклонившись, чтобы взять ведро, к своему удивлению, не смог этого сделать. Его рука проскользнула сквозь ручку ведра. Вадим попробовал вновь взять ведро, но у него вновь ничего не получилось и во второй раз. И в голове промелькнула ужасная мысль: «Я мёртв? Но почему тогда я ещё здесь и при этом ничего не помню?» И, простояв какие-то доли секунды над ведром, Вадим быстро, при этом сам толком не сообразив, побежал домой. Однако, подбежав к дому, мужчина увидел, что его родной дом стоит наполовину разрушенным, и под завалами что-то лежит. Он понял по своей обуви, что это его тело. От увиденного и осознанного Вадим присел на корточки и закричал, да так громко, как ему самому на этот момент казалось, чтобы его хоть кто-нибудь услышал, но чуда не произошло. Он был совсем один, и его никто так и не услышал.

15. Приезд отца домой и горе на пороге

После проводов жены с дочкой и невесткой Пётр Андреевич дождался темноты, сел в автобус, который шёл назад в Ясиноватую, но почему-то от этого у Петра не было никакой радости на душе, кто-то было неспокойно. Он решил позвонить сыну, но не смог дозвониться, телефон был выключен, и от этого молчания Петру было ещё хуже. В голову сразу начали лезть ужасные мысли: «А вдруг сейчас я приеду и сына не найду? Или вовсе найду убитым? Что я скажу родным, что сам толкнул сына на то, чтобы тот остался? Кто будет ухаживать за нами в старости, если его действительно нет?»

За всеми этими мыслями он пропустил главную новость, которую передали из радиоприёмника, что был у водителя. В ней говорилось: «Сегодня, ближе к обеду, были обстреляны Донецк и Ясиноватая из тяжёлого орудия. Среди мирного населения есть жертвы в обоих городах». Пётр смотрел в ночное окно и не заметил, как задремал.

16. Ужасный сон Петра

Сев в автобус, который шёл обратно, Пётр смотрел в окно и ни о чём не думал. А автобусы тронулись со своих мест только после наступления полной темноты. Пока автобусы почти пустыми мчались назад, в огненное пекло, он задремал. И ему приснился непонятный и очень странный сон. Пётр увидел, что оказался на самом большом водопаде, с одной стороны стоял он, а с другой стороны – Вадим. Мужчины смотрели друг на друга минуту, а потом Пётр крикнул сыну: «Плыви ко мне, поговорим». Но сын молчал. Через минуту Пётр вновь произнёс: «Ну, чего молчишь? Плыви ко мне, или я сейчас к тебе сам поплыву?» Тогда Вадим улыбнулся и ответил: «Пап, уже поздно, – сделал два шага назад и добавил, – слишком поздно».

От этого Пётр проснулся и поглядел в окно, подумав: «Странный и ужасный сон. Странно, к чему он? Надеюсь, что дома всё в порядке». – Он как бы успокаивая самого себя, так как совсем не был уверен, что дома всё в порядке. А в это время автобус не ехал, а летел по какой-то чаще ещё быстрее, чем ехал к границе. А возможно, это Петру хотелось, чтобы он так ехал, а автобус ехал с одинаковой скоростью, только на открытых местах водитель не много ускорял свой ход, чтобы не попасть под обстрелы и мины.

17. Постепенное понимание Вадимом его реальности

Вадим стоял возле развалин больше получаса, и видел, как к их дому, вернее, к тому, что от него осталось, подъехало несколько машин. Из них вышли незнакомые люди и начали очень быстро разбирать завалы. Вадим смотрел на них, и к нему понемногу приходило осознание того, что его тело мёртвое, всё, чего он так боялся, уже случилось. И что делать дальше? И почему он не ушёл на небо, если он мёртв, а остался здесь? В голове были одни вопросы и ни одного разумного ответа. А пока он размышлял, спасатели пытались достать из-под развалин его изуродованное тело. Уже почти в глубокой темноте, когда включили небольшие прожектора, спасатели нашли часть тела. Когда её подняли, оказалось, что это была нога. От увиденного Вадим присел рядом с развалинами и закрыл на секунду глаза, при этом подумав: «Но почему я не чувствовал боли и удушения, а также сразу не понял, что погиб, почему этого не помню?»

Пока он так размышлял, кто-то из спасателей произнёс:

– Осторожно, показалась рука. Нужно торопиться, и, возможно, этот человек ещё жив.

Парень, который был рядом, возразил:

– Навряд ли мы его живым откопаем. Ведь мы откопали одну ногу, а это значит, что он мёртв.

– Откуда такая уверенность? – спросил мужчина, который обнаружил руку.

– Я уже давно откапываю людей и трупы и могу с твёрдой уверенностью вам сказать, что этому парню крупно не повезло. Если он умер не сразу, то изрядно помучился, так как, возможно, он умер от глубокого удушья под такими завалами, возможно, просто истёк кровью, нам этого уже не узнать, – произнёс парень.

– Возможно, ты и прав. Но нам всё равно нужно его оттуда достать, а также сообщить родственникам об утрате, – произнёс его собеседник.

– Да уж, тяжело им придётся, – вздохнул парень.

Потом наступила тишина до полного извлечения трупа. Примерно через час откопали обезображенный труп мужчины. Лицо было всё в рваных ранах и кровоподтёках, тело тоже было окровавленным и напичкано мелкими осколками.

– Ого, – сказал парень, – да уж, точно, досталось бедолаге.

Ещё через пять минут тело накрыли тканью и положили на носилки, а затем донесли до машины и затащили труп в машину. Вадим, который наблюдал за всем со стороны, не мог поверить, что это он. И, когда машина тронулась, он побрёл за своим телом.

18. Неожиданный удар родным

Когда Пётр Андреевич приехал в город, на часах было уже девятнадцать тридцать. Выйдя из автобуса, он уже хотел направиться к дому, как вдруг к автобусам подъехала комендантская машина. Все замерли, так как такая машина подъезжала к автобусам очень редко, поскольку сотрудникам комендатуры и так было, чем заняться. Немного подождав, когда из автобусов выйдет весь народ, из автомобиля вышел молодой лейтенант со списком, при этом произнёс:

– Дорогие граждане, пожалуйста, не расходитесь, я вас надолго не задержу. – После этого все подошли и на свой риск стали слушать лейтенанта, так как начали вновь стрелять. – Итак, – произнёс парень, – я сейчас назову улицы, где сегодня были найдены трупы. – Все затаили дыхание, а лейтенант продолжал своё дело. – Восточная, дом 5. – И из толпы никто не вышел. Это означало, что родственников не было. – Восточная, дом 15. – И вновь никто не вышел. А парень, не отрывая глаз от небольшого списка, тяжело вздохнул, произнёс: – Заводская, 25.

От услышанного Пётр немного пошатнулся, а после очень медленно вышел из толпы. Парень посмотрел на уже белого мужчину и произнёс:

– Сочувствую вам, отец, но вам нужно будет проехать с нами вначале в морг, а после… – Лейтенант не стал договаривать свои слова, а, взяв под руку Петра, сказал: – Давайте, я вам помогу.

Этих слов мужчина уже не слышал. В голове почему-то сразу же всплыли последние слова сына из сна: «Уже поздно, слишком поздно». Лейтенант помог Петру Андреевичу дойти до уазика, открыв дверцу автомобиля, помог сесть Петру и, когда тот уже устроился на своём месте, закрыл дверцу, а затем сел на своё место возле водителя со словами: «Поехали в больницу на опознание». Водитель завёл автомобиль и тронулся с места. Пётр ничего этого не замечал, он был в шоке от всего: от сна, который ему приснился накануне, от новости, которую он услышал от лейтенанта, а также от того, что Лера была права, когда прощалась с Вадимом. Значит, народ был прав, что материнское сердце не обманывает мать никогда. А значит, не нужно было уезжать, а надо было остаться, и будь что будет. А здесь получается, – сын всех спас от гибели, когда просил их уехать.

19. Опознание

Пётр Андреевич за своими размышлениями не обращал внимания на то, что машина мчалась очень быстро уже по почти ночному городу, а также что вновь начали обстреливать Донецк. Это было для Петра уже не важно. Он не мог поверить в то, что его Вадимки больше нет. И как ему сообщить эту страшную новость родным, мужчина не знал. Через пятнадцать минут автомобиль остановился возле полуразрушенного здания, которое было больницей, а рядом – одноэтажное здание, где в последнее время всегда были открыты двери. Так как это был тот самый злополучный морг. Уазик остановился немного подальше от открытой двери, ведь с другой стороны кто-то уже получал тело. Лейтенант повернулся в машине к Петру и спросил:

– Мы приехали, вы готовы войти туда или нет?

Пётр тяжело вздохнул, кивнул головой, так как ему совсем не хотелось говорить, да и сил на всякую болтовню уже не было. Лейтенант вышел из машины и подошёл к дверце Петра, чтобы открыть её. Но Пётр уже открыл её сам, при этом сказал:

– Спасибо, я уже почти в норме, и спасибо за помощь.

Лейтенант немного улыбнулся и ответил:

– Хорошо. – При этом отошёл немного в сторону, дав ему пройти.

Пётр медленно побрёл в морг, а за ним лейтенант. Войдя в открытые двери, они увидели небольшой коридор, ведущий вглубь. Пройдя немного по тускло освещённому коридору, мужчины вышли в огромный зал с несколькими дверями, которые вели в другие комнаты. В этом зале стоял один металлический стол, рядом с которым стояла металлическая тумбочка с кучей разных инструментов. Постояв минуту, мужчины услышали шаги позади себя. Обернувшись назад, Пётр Андреевич увидел высокого темноволосого мужчину, одетого в костюм и поверх него в окровавленный халат. Подойдя поближе к ним, он произнёс:

– Здравствуйте, меня зовут Георгий Максимович, я врач. Скажите, чем я вам могу помочь?

– Мы приехали на опознание, – ответил лейтенант, при этом показывая на Петра.

– Да, конечно, – произнёс врач, – пойдёмте, я вас сейчас провожу, – показал рукой на дверь, при этом продолжая говорить: – А вы, я так понимаю, молодому мужчине отец. – Он посмотрел на Петра, который при этом ничего не ответил, лишь кивнул. А врач продолжил: – Примите вначале мои соболезнования.

Пётр ответил тихим, неуверенным голосом:

– Спасибо.

Подойдя к нужной двери, врач открыл её.

– Проходите. – Комната была обычной, но с множеством столов, на которых в данный момент лежали трупы людей, накрытые белыми простынями. Пройдя на второй ряд, врач подошёл к первому столу от стены. Немного помолчав произнёс: – Прежде, чем мы его посмотрим, хочу вас сразу предупредить, что зрелище не из приятных. Парню сильно досталось, – потом внимательно посмотрел на Петра, спросил, – вы готовы?

Тот вновь кивнул головой. И врач открыл простыню. Пётр внимательно посмотрел на обезображенное лицо сына, и ему стало дурно, он немного отшатнулся от стола. Лейтенант успел его поддержать, а затем предложил:

– Может, вы присядете? – и при этом подвинул к нему стул. Мужчина присел, а врач подал Петру стакан воды и закрыл тело. После пяти минут молчания Пётр тяжело вздохнул и спросил:

– Скажите, пожалуйста, как это всё произошло и отчего он такой, что трудно узнать? – Этот вопрос ему дался очень тяжело, сквозь скрытые слёзы, которые накатывались на глаза. Врач отошёл к столу, на котором лежали кучи бумаг и папки. Найдя нужную бумагу, врач подошёл к Петру.

– Могу с полной уверенностью сказать, что парень был взорван бомбой, какого калибра – не скажу, так как не военный. А вот, что касается тела, – расскажу, – произнёс врач и продолжил, – мужчина умер не сразу, а какое-то время мучился – примерно, пять минут. Гибель наступила не от потери ноги, а от удушья под завалом.

После этих слов Пётр вообще был потерян, хорошо, что сидел, а так бы точно упал. В этот момент он даже не чувствовал в комнате холода, который специально поддерживали для тел. Прошла минута, и лейтенант предложил:

– Давайте выйдем отсюда, а то тут очень холодно. – И, взяв под руку Петра, добавил: – Пойдёмте, вас нам нужно будет где-то ещё разместить. Пётр поднялся неохотно, и лейтенант помогал ему передвигаться, так как вряд ли после такого удара тот смог бы самостоятельно ходить. Выйдя на улицу и вдохнув уже осеннего воздуха, Пётр спросил:

– Вы сможете отвезти меня в дом моего сына, так как собственного дома у меня больше нет, здесь недалеко, на улице Мира, я покажу.

– Хорошо, – ответил лейтенант и помог ему сесть в машину. Они отправились по адресу, указанному Петром. Дорога назад заняла минут пять, не больше. Машина остановилась возле небольшого домика. Выйдя на улицу, Пётр повернулся: – Спасибо вам за помощь.

Лейтенант ничего не ответил, так как понимал, что тому сейчас совсем не до него, а лишь дал указания на отъезд, оставив Петра Андреевича совсем одного возле дома сына.

20. Звонок родным

Простояв минуту, Пётр Андреевич поискал ключ, который прятали на всякий случай, если родным понадобится войти в дом, когда хозяева отсутствовали. Об этом знали только близкие, и ключ оставляли не всегда, а только когда началась война. Открыв дверь, он вошёл в дом, но свет при этом не включал, так как взрывы раздавались всё чаще и чаще совсем неподалёку от дома. Пётр боялся, что если он включит свет, то может навлечь на себя неприятности, и пройдя в полумраке, прошёл в зал. Ведь дом состоял из двух комнат. Первая была спальней, в ней стояли кровать с компьютерным столом и шкаф, а вторая была побольше, в ней тоже был минимум мебели. Небольшая стенка, два кресла с журнальным столиком, а также телевизор. Пётр прошёл к креслу и сел, в голове всё время звучали слова сына из сна. Через минуту раздумья он выдохнул и прошептал: «Как же так, я не смог тебя уберечь? Что я скажу твоей матери и Вере? Как нам жить вообще дальше без тебя?» Пётр даже не подозревал, что Вадим всё это слышал и был всегда рядом, но ответить никак не мог, так как отец его всё равно бы не услышал. Ещё через пять минут Пётр произнёс: «Ладно, рассуждать и жалеть об этом я ещё долго буду, но нужно сообщить твоей жене». Набрав номер Леры Игоревны, он стал ждать ответа. Меньше чем через минуту на другом конце провода раздался знакомый голос жены.

– Алло!

– Привет, милая, – поздоровался с ней Пётр.

– Привет, – ответила Лера и тут же добавила: – Как вы там? Как дома? Почему Вадим не отвечает ни на звонки, ни на смс Веры?

Но муж молчал, никак не мог собраться с мыслями. Но Лера Игоревна продолжала.

– Пётр, почему молчишь, что там у вас произошло?

– Я, я… – начал говорить Пётр, как будто не понимая, о чём идёт речь.

– Что «я»? – вновь спросила жена и тут же продолжила. – У вас там что-то не так, я права?

Так и не услышав ответа, у Леры из рук вырвала телефон Вера и закричала в трубку:

– Что-то с Вадимом? Где он? Почему не отвечает?

Но Пётр молчал. А Вера всё не успокаивалась.

– Ну, что вы молчите? Скажите, пожалуйста, что-нибудь? Что-то с мужем?

И Пётр не выдержал и сквозь слёзы произнёс:

– Да.

– Что с ним? – кричала Вера.

– Его больше нет, он погиб, – произнёс Пётр.

От услышанного Вера присела на рядом стоящий стул, и из рук женщины выпал телефон, а по щекам потекли слёзы. Ирина, увидав это, начала её успокаивать, а Лера Игоревна подняла телефон и сквозь слёзы произнесла, так как всё слышала:

– Милый, может, ты ошибся? И это не наш сын?

– Нет, милая, это он, – произнёс Пётр и через минуту добавил, – я видел его в морге.

– Но как это могло случиться и когда? – вновь спросила жена.

– Это произошло, когда я вас поехал провожать, рано утром, когда начали бомбить, в дом попал снаряд.

А сын как раз был в это время на улице, по-видимому, занимался хозяйством. Когда я приехал вечером, Вадима только несколько часов как достали из-под завалов и искали его родственников, – рассказал ей Пётр.

– Мы возвращаемся домой, – произнесла жена и положила трубку, не дав ничего ответить мужу.