Ольга Коваль
Немного меня…

© Ольга Коваль, 2019

ISBN 978-5-4496-1808-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

***

В сборник стихов вошли избранные произведения автора без соблюдения хронологии. Основная часть стихов относится к периоду 90-х годов.

В газетах, журналах и на сайтах стихи долго публиковались под псевдонимами Влада и Оксана Ветер.

Мы не умрём

 
Мы не умрём! Мы будем долго жить.
Ступать по тропам и небес касаться.
И буду вечно я тебя любить,
И потому не сможем мы расстаться.
 
 
Мы будем вместе строить дом и плот
И печь картошку в угольках калёных.
Встречать в бокалах пенных Новый год
И тосты поднимать за всех влюблённых.
 
 
И поздно вечерами у огня
Рассказывать о радостях и бедах.
Смотреть друг другу в души, как в глаза,
И вспоминать отцов своих и дедов.
 
 
И на колени головы клонить —
Вдыхать волос дождливые напевы.
Мы не умрём – мы будем долго жить,
От первого куплета до припева.
 
 
Купаться в нежности, по ягоды ходить.
Растить детей, встречать поутру солнце.
И, может быть, земля, чтоб крепче быть
О ноги наши нежно обопрётся.
 
 
И то ли будем знать секретный код,
К дорогам жизни тем, где нету края.
Но не умрём, когда конец придёт —
Нам что-то это сделать помешает.
 

«Моя земля! По ней ступали ноги…»

 
Моя земля! По ней ступали ноги
Моих родных, когда они как я,
Ещё не старые, в веселье и тревоге
Строгали терем мира, бытия.
Когда они в покое ли, в ненастье,
Но, главное, с надеждою в душе
И молодые – возводили Счастье.
И счастье было. Даже в шалаше.
 
 
Моя земля! По ней идёт ребёнок,
Которого сама я родила.
Он постигает от вершка, с пелёнок
Твою любовь, и мудрость, и дела.
Он свято верит (Мне того хотелось!),
Что чуда нет за краем – Здесь оно!
И сколько б песен в жизни им не пелось,
Впредь должен имя он воспеть – ТВОЁ!
 
 
Земля моя. Там, за последним самым
Двором, и перекрестком, и снопом
Укрыт твоим сыпучим одеялом
Любимый мой. И я приду потом.
И крест, почти такой, что есть на шее,
Поставят рядом с ним в могильный холм…
 
 
…О мудрость жизни! – Всё, что я имею
Отдам земле, войдя в неё как в дом.
 

Другу

 
У меня нет больше друзей.
Сашка умер вчера от инфаркта.
Сердце стиснула оттепель марта
И ушёл Саша мой вслед за ней.
 
 
Я бессмысленно дни провожу.
Я брожу по пустынной аллее.
Будет сказано мало – жалею,
Будет сказано мало – скорблю.
 
 
Редко виделись мы, как в бою.
Но когда становилось мне худо —
Появлялся вдруг он ниоткуда,
Словно чувствовал душу мою.
 
 
В дни рождения он не звонил:
«В дни рожденья вы как-нибудь сами!..»
Но привет с полевыми цветами
Кто-нибудь от него приносил.
 
 
С каждым годом редели ряды
Именинных помпезных букетов.
А потом и остался лишь этот —
Колокольчики и васильки.
 
 
Я пытаюсь понять отчего,
Одолев в жизни столько ненастья,
Вот теперь, повстречав своё счастье,
Вдруг не выжило сердце его?
 
 
Отчего?! …под ногами ручьи,
Я бреду по аллее пустынной.
Мне теперь этой ниточкой длинной
Долго-долго без друга идти.
 
 
И жужжит мыслей замкнутый круг,
И так горестно мучает совесть,
Словно я не спасла его вдруг,
Словно я опоздала на поезд,
На котором уехал мой друг.
 

Похоронка

 
Мать на сына получила похоронку.
Вся ссутулилась и руки опустив,
Замерла… Застыла в боли звонкой,
Словно выстрел в спину получив.
 
 
За окном залаяла собака,
Удалялся тропкой почтальон.
День с утра не предвещал утраты.
Спорились дела, был прежним дом.
 
 
Прежним сад, калиточка со скрипом,
Яблоня, раскинувшая ветвь.
Солнце отражалось многолико
На листве… И вдруг явилась СМЕРТЬ.
 
 
Разною она являлась людям —
Немощью, болезнью, нищетой
А сегодня, Бог судьёй пусть будет, —
Заходила в мирный дом войной.
 
 
И не видевшая танков и орудий,
Мать, застыв, услышала их стон,
И как грудами ложились люди —
Грудью заслоняя отчий дом!
 
 
И как кровью окроплялись травы в битвах
…И какой-то маленький мысок,
Где в атаке несся взвод с молитвой
И средь всех – бежал её сынок!
 
 
Что он видел в том бою последнем?
Что он прокричал в предсмертный миг?
Мать стояла, замерев в передней,
Солнце село. День давно затих.
…
Сколько лет прошло и весен звонких,
Но ещё стоит среди людей
Мать с одной БОЛЬШОЮ ПОХОРОНКОЙ
На погибших в битве сыновей.
 

***

Посвящается П. Е. В.

 
Ты меня возвернул прямо к быту,
Прямо в самое сердце его.
Если в женщине что и забыто,
Через быт возвратится оно!
 
 
Через дух пирогов и рассаду,
Через стирку белья на заре,
Через прелесть фруктового сада
И зацветший тюльпан во дворе.
 
 
Мы привыкли, что быт – есть рутина,
Но теперь я с тобой соглашусь:
В каждом быте быть должен МУЖЧИНА!
Пусть небритый слегка… Это пусть!
 
 
Пусть соляркою пахнет и полем,
Потом, стогом и стружкой сосны
И на правой – с рабочей мозолей,
А на левой – мозоль от струны.
 
 
Быт быть должен! И он – не причина
Чувств загубленных, нежности крах…
Быт быть должен таким, чтоб мужчина
Вас и в нем мог носить на руках!
 
 
Чтоб при выборе: то или это,
Не мелькнуло и мысли иной,
Чем – «счастливей меня в мире нетУ!»
Здесь «у печки, над пышной квашней»!
 
 
Чтобы утром легко спозаранку
Встать затем, что так хочется жить!
Чтобы быт свой, как ту самобранку,
Полну яств, восхвалять и любить.
 
 
Мы привыкли, что быт – монотонность,
А ведь быт – есть уклад, жизни стать!
Это наша красивая повесть,
И искусство – её написать!
 

«Из века в век есть правда без огласки…»

 
Из века в век есть правда без огласки
Среди всего, что нас сбивает с толку. —
Жена должна быть с мужем вместе в связке,
А мать должна быть рядышком с ребёнком.
Старик – иметь плечо детей и внуков,
Брат – брата руку крепкую как сталь
И это не какая-то наука…
А мира и основа, и мораль.
 

Папа, расскажи мне сказку

 
Папа! Расскажи мне сказку.
Слышишь – ветер за окошком?
Папа! Расскажи мне сказку!
Про царевича и брошку.
 
 
Про Ягу и про ворону,
Про меня и про соседа…
И про снежную корону.
Расскажи мне сказку-небыль.
 
 
Слышишь? – Ветер за окошком?
И зима, и мгла седая.
И твоей дочурке-крошке —
Тридцать шесть. Совсем большая…
 
 
Расскажи мне сказку, папка!
Под горчишник на лопатке…
Чтобы я о нем забыла,
А потом спала бы сладко…
 
 
Расскажи о том, что будет,
Что есть там, где я не знаю…
Мало ли, что молвят люди
Или в книжках что читаю!
 
 
Расскажи мне сказку, папа!
Я соскучилась по сказкам.
Посмотри, как моет лапой
Морду кошка, кошка Ласка.
 
 
С позапрошлого апреля
Прибрела и поселилась.
Я её гнала. Не веришь?
А потом вот так… – влюбилась.
 
 
Трётся о мои все ноги
И глаза глядят упрямо.
В них – то радость, то тревога-
Кошкиной души оправа.
 
 
Расскажи нам сказку, папа!
Ты до сказок то… был мастер.
Ветер воет косолапо.
…Или мне приснись на счастье.
 

Папе

 
Я с тобой. Я всё еще с тобой.
Бегаю по коридорам зданья,
Где нам отрубили ожиданье
Веру, и надежду, и покой.
 
 
Где с размаху беглою рукой
Начеркали крохотный анамнез,
Где тревогу брали на анализ,
Чтоб потом оставить за чертой.
 
 
Я с тобой: дорожное кольцо,
Бессловесно на сиденье первом,
Потому что к черту сдали нервы,
Чтоб моё не видел ты лицо.
 
 
Я с тобой ещё. Смотрю в глаза
В них застыло смерти приближенье.
Откровенно и без измененья —
Угасает тихо бирюза…
 
 
До сих пор смотрю в твои глаза!
Говорю ещё с тобой тихонько…
 
 
Сколько боли! Господи! О, сколько!
…Что никак не выкатит слеза.
 

Письмо

 
Привет! Моё письмо так долго шло!
А я соскучилась. Я по тебе скучаю.
И плохо это или хорошо —
Не хочется об этом думать мне.
Привет. Снег сыплет хлопьями в окно.
Я каждый новый день с тобой встречаю.
И повезло мне, иль не повезло —
Мне кажется, что повезло вдвойне.
 
 
Привет! Иду на кухню ставить чай.
Твоё дыханье за моей спиною.
И хочется в две чашки – кипяток,
Кольцо лимона тоже на двоих.
А ты мои послания читай,
И про себя поговори со мною…
Не знаю, что там ждёт нас впереди,
Но мне с тобою дорог каждый миг.
 
 
Я улыбаюсь ревности твоей,
И теплым строчкам, и горячим всплескам.
И кажется порою невзначай
Мелькнёт в толпе любимое лицо.
…В оконной раме – серый воробей
На голой ветке выбирает место,
А на столе в твоём бокале чай
И стынет в нём лимонное кольцо.
 
 
Привет. Не обижайся на меня,
Когда молчу или смеюсь некстати.
Когда меняюсь сотни раз за час,
Когда теряюсь в паузе пустой.
Всё это мелочи и мне как никогда
Так хочется согреть тебя, обнять и…
И просто быть сегодня и сейчас,
И много дней твоею и с тобой.
 
 
И потому лечу к тебе письмом.
А хочется лететь – свободной птицей,
С небес спуститься на плечо твоё,
Заглядывать в красивые глаза,
С твоей ладони крошки собирать,
В тебя как в дали синие влюбиться,
Ещё…, ещё тебя не отпускать,
И знать, что не прогонишь никогда.
 
 
Привет! Однажды ты придёшь ко мне.
В глаза посмотришь, как тебе хотелось.
И лишь бы только этот день настал,
И лишь бы только не спугнуть тот миг,
Когда начнут сбываться все слова,
И то, о чем с тобою вместе пелось —
У сказки этой – радостный финал
Для нас один с тобою на двоих.
 
 
И будет утро, и твоё лицо.
Зима не станет холодом колоться.
И ласков летний дождик проливной,
И счастье – яркой искоркой в глазах.
И желтое лимонное кольцо
В бокале нам казаться будет солнцем,
А солнце в небе – буквой прописной,
Которая есть в наших именах.
 

Найду тебя

 
Найду тебя. Так не годами ищут —
Столетьями. Но я найду тебя.
Найду тебя, который скажет трижды
Ни слова в оправдание себя.
 
 
Ни слова в оправданье четких рамок
Судьбы, пророка и своих дорог.
Тебя! – который поздно или рано
Поймёт, что так же, ТЕМ ЖЕ одинок.
 
 
Который не клянёт чужих за дверью
И делит с падшим свой горячий хлеб.
Я буду падшим. Если не поверишь —
Зачем мы рядом после стольких лет?..
 

Сосед

Посвящается Геннадию Михайловичу Петрову

 
С утра – две ложки кофе на бокал.
И этого мне на полдня хватает.
Лопаты скрип по снегу за окном —
Сосед с утра спасает наш подъезд
От снегопада, что всю ночь не спал,
Метели, что с рассветом тихо тает.
И, правда, ни следочка за окном!
И мир из белых пятен, белых мест.
 
 
Тропинка выросла от дома. Я смотрю
Работник-снегокоп рукой мне машет.
Он, как всегда, с бодринкою в глазах,
Кричит мне, раскрасневшийся: «Привет!»
«Привет!» – я отвечаю, и чуть-чуть
Становится мой мир свежей и краше,
И, думаю, как это хорошо,
Что у меня такой вот есть сосед!
 
 
Конечно, не без добрых мир людей,
Но как тепла порою не хватает! —
Не греет чашка кофе по утру,
Не растворить тоску коротким сном…
Но вот такой обычный человек —
Я вам клянусь, об этом он не знает! —
Что он меня в который раз спасает,
Как белую дорожку за окном