Ольга Гудкова
Записки студентки
Глава 3
Наутро я налила себе кофе, устроилась с ним на подоконник и начала свои утренние ритуалы: завтрак и курение. Пожалуй, мне давно стоит избавиться от стульев, потому что я не помню, когда последний раз использовала их по назначению. Обычно я всегда сижу на подоконнике, тем более, что его размеры вполне позволяют. Стулья были просто лишними предметами, занимающими место и собирающими пыль.
Я взглянула на пионы, стоявшие на моём комоде, который я приобрела пару недель назад. Комод я купила с целью хранить в нём свои люксовые вещи. Простой шкаф для этого никак не подходил, мне хотелось, чтобы мои особенные предметы гардероба лежали в таком же особенном месте.
Розовые пионы прекрасно оттеняли фиолетовый цвет комода. Но цветы давно пора было выбросить, они завяли. Вот только у меня не доходили руки, чтобы это сделать. Обожаю, когда дома свежие цветы. Но ключевое слово здесь «свежие», а мои уже давно превратились в гербарий. Почему цветы так кардинально меняют атмосферу квартиры, превращая её из простого жилища в самое уютное место для времяпрепровождения? А что, если они завяли из-за моего постоянного курения? Вполне может быть. Но в моей квартире не так часто бывают цветы, чтобы ради них я отказалась от этой привычки. Я вытянула ноги и постаралась сосредоточиться на планах, которые мне сегодня предстоят. Думать о делах не хотелось. С утра у меня всегда было мечтательное настроение, я бы с удовольствием почитала, или посмотрела какой-нибудь арт-хаусный фильм. Но ничего не поделаешь. Это жизнь, детка. Придётся подняться с подоконника и заняться делами.
Сегодня в мои планы, среди прочего, входило собеседование, хотя я не уверена, что его можно было так назвать. В недавнем прошлом, в тот день, когда мне доставили этот уютный комод, я также устроилась на подоконнике, чтобы вволю помечтать и предаться своим фантазиям, но мои мысли прервал телефонный звонок. Мне безумно не хотелось брать трубку, тем более, что звонили с незнакомого мне номера. Это редко предвещало какие-то хорошие новости.
– Алло? – нехотя сказала я.
– Здравствуйте, Ольга?
– Угу, – всё также без энтузиазма отозвалась я.
– Меня зовут Акшин, мне дала Ваш номер Мария.
– Да…
Я совсем забыла. Где-то за месяц до этого я разговорилась с Машкой, своей одногруппницей. Мы не были подругами, но неплохо общались в перерыве между лекциями. Машка всегда сногсшибательно выглядела: шикарная одежда, украшения и новый Lexus жемчужного цвета. Когда она открывала дверь своей машины, приподнимая пальто, чтобы удобнее присесть, она была похожа на кинозвезду. Я всегда заворожено на неё смотрела. Она доставала помаду в корпусе золотого цвета из сумки и красила губы, смотрясь в зеркало заднего вида. Она всегда на редкость неудачно парковала машину на крошечной парковке (которая своими размерами никак не соотносилась с учебным корпусом), кто-то из водителей постоянно кричал на неё. Машка неторопливо закрывала помаду колпачком, возвращала её в сумку, выходила на улицу, расправляла своё пальто и говорила злому водителю всего пару слов. Затем они обратно расходились по своим машинам, и каждый уезжал своей дорогой. Не знаю, что такого она им говорила, для меня это так и осталось загадкой. Но буквально пара её фраз из кричащего водителя делала спокойного человека, который возвращался в машину и ехал по своим делам. Нужно подружиться с ней поближе, и узнать что такого она произносит. Может быть, дело было не в том, что она говорила, а как она это делала. Её яркие губы спокойно произносили слова, изумрудные глаза смотрели так ласково, что человек гипнотически переставал нервничать и успокаивался. Машка садилась в машину, и ехала дальше. Наверное, этому должны учить в автошколах. Интересно, она осознавала своё влияние на окружающих или рассматривала происходящее как череду простых житейских событий?
Я была уверена, что она из обеспеченной семьи, или что-то вроде этого. Иначе чем можно было объяснить наличие такого автомобиля и одежды? Когда она вскользь сказала мне о том, что умудрилась заработать на это всё сама (ей было девятнадцать, как и мне), разумеется, я не поверила. Конечно, я не подала виду, но про себя подумала что-то вроде «ну-ну!». К чему это хвастовство? Что такого в том, чтобы сказать, что средствами тебя снабжает семья или парень? Но в контексте очередного разговора Машка снова упомянула свою работу, и тут я не удержалась:
– Расскажи, где ты работаешь? Если не секрет…
– Вообще секрет, – она заговорщицки поджала губы, и тут мне стало по-настоящему интересно, – но я могу с тобой поделиться. Только пообещай…
– Никому! – заверила её я. Видимо, я произвела впечатление надёжного человека, потому что мне она решила открыться. Хотя, конечно, могла этого и не делать, а оставить в секрете источник своих доходов. Возможно, именно это её легкомыслие и доверие окружающему миру и добавляло ей харизмы.
– Это видеостудия, – сказала она на полтона тише.
– Что-о? Это как?
– В общем, есть такие сайты, в основном американские, где любят проводить своё свободное время мужчины. А мы… развлекаем этих мужчин.
– Это как секс по телефону? – спросила я шёпотом. В моём вопросе не было пренебрежения, только искренний интерес.
– Типа того, – кивнула она, – только через видеосвязь. Но, если честно… я почти никогда до этого не опускаюсь. Бедные мужчины… порой, им просто хочется поговорить, – Машка сделала жалостливое лицо. Я не понимала, можно ли ей верить. У меня в голове не укладывалось, что мужчины способны платить просто за разговоры, – к тому же виртуальный секс, как и секс по телефону, уже изрядно всем поднадоел … хотя, не всем… а вот качественный и интересный разговор – это редкий и хороший продукт, пользующийся успехом.
Она с неожиданной стороны открыла для меня эту сферу. С одной стороны, секс – это популярный продукт (что уж там, все ведь помнят о древнейшей профессии?), будь он в реальности, по телефону или видеосвязи (привет современным технологиям!), но с другой стороны, секс продаётся везде и всегда, а вот можно ли купить хорошее общение? Об этом я никогда не задумывалась. Мысль была свежей и новой, но я всё равно относилась к ней скептически. Идея о том, чтобы кто-то платил за разговор, казалась мне нереалистичной.
И тут я вспомнила, что где-то читала о венецианских куртизанках, живших в средние века. Они были самой образованной прослойкой населения, удивительно, правда? Это были не просто проститутки, это были очень и очень начитанные проститутки, их знания были обширнее самых знатных лиц в городе и, разумеется, они были очень интересными собеседниками. Их деятельность и доход были официальными, они платили налоги, которые составляли существенную часть государственной казны.
К ним ходили высокопоставленные мужчины, и это было даже престижней, чем посещать гейшу в Японии. Они были очень богатыми и могли позволить себе дорогие наряды и украшения. Разве простые проститутки могли? Нет, потому что люди ценят не просто секс, а интеллектуальный секс. Почему мужчины, при наличии жены, посещали этих дам? Я сейчас не буду развивать тему того, что всем и всегда хочется разнообразия (даже если люди отчаянно скрывают это, в том числе от самих себя). Причина ещё была в том, что жёны таких мужей, несмотря на их верность и хорошие хозяйственные качества, едва могли связать пару слов, что уж тут говорить об интеллектуальной беседе? Безусловно, с куртизанками можно было обсудить искусство, а оно было чуть ли главным развлечением, и книги. Почему жены этим не увлекались, мне не понятно. Многие мужчины желали жениться на куртизанках, даже короли, а это о чём-то да говорит. Но девушки отнюдь не торопились связать себя брачными узами. У них были свобода и деньги, а что ещё нужно для счастья?
К чему эти рассуждения? Я пыталась как-то оправдать Машкину, и, возможно, свою будущую работу. Да, мужчины готовы платить деньги за общение. За качественное общение. Нет, конечно, ни я, ни Машка не были самыми образованными людьми в городе, но сама мысль о том, что продавать можно не только секс, но и разговоры, укрепилась в моей голове. Да что там, в нашем информационном веке информация ценится даже больше, чем какие-то физические радости, которыми все уже пресытились.
– И сколько ты зарабатываешь? – задала я самый бестактный вопрос. Любопытство взяло верх, и я отодвинула свою скромность и тактичность на второй план.
– Ну, в среднем… около ста долларов в день. Бывает по-разному, когда-то больше, когда-то меньше. Иногда придёт человек и сделает тебе месячную выручку, а иногда из-за такой же суммы несколько дней сидишь перед экраном. Как и во всём, очень большую часть имеет значение везение…
Я не могла поверить своим ушам. Чтобы вы понимали, на своей последней подработке я заработала столько за неделю. Звучало всё это привлекательно, но слишком отдавало порноиндустрией. Я безразлично относилась к такой сфере, но боялась, что такой опыт может мне навредить, если в дальнейшем я захочу сделать головокружительную карьеру в какой-нибудь известной компании, где досконально проверяется прошлое человека. С другой стороны, если здесь хорошо платят, может быть учиться в университете вообще нет смысла? Идея о том, что у каждого обязательно должно быть высшее образование, и желательно, не одно, мне казалась устаревшей. Хотя, должна признать, что процесс обучения мне нравился. Мне доставляло удовольствие открывать тетрадку на чистой странице, доставать ручку, и, тяжело надавливая, выводить слова, которые к концу лекции уже и на слова то были не похожи. Машкин рассказ прозвучал слишком сказочно, хоть и привлекательно, и мне хотелось увидеть это собственными глазами, чтобы сделать какие-то выводы.
– А… можно на это взглянуть?
– Давай я дам твой номер нашему боссу, он пригласит тебя. Ты можешь прийти и попробовать. Ты не связана никакими договорами, в любой момент можешь встать и уйти.
Тот факт, что я ни с кем не буду связана никакими договорными отношениями, был и плюсом и минусом одновременно. Да, я остаюсь свободной, но и вторая сторона, которая должна мне выплачивать гонорар также остаётся свободной. Это мне не очень нравилось. А вдруг, заработав приличную сумму денег, я их просто не получу? Такое сплошь и рядом случалось даже в официальных компаниях, что уж говорить о какой-то сомнительной видеостудии. С другой стороны, Машка не жалуется, а наоборот, выглядит очень довольной.
– Сколько ты там уже работаешь?
– Больше года…
Я задумалась. Конечно, можно сходить и попробовать. Чего я только не пробовала в своей жизни, хуже уже вряд ли будет. Я вспомнила свою предыдущую работу в коллекторском агентстве, где нужно было манипулировать людьми, которые потеряли практически всё и заставлять их выплачивать свои долги. Это было безумно тяжело морально. Постоянно слышать мольбы людей, у которых даже нет элементарных продуктов, чтобы поесть… Я с огромным удивлением (в негативном смысле этого слова) смотрела как мои бывшие коллеги кричали на этих людей и угрожали им, чтобы получить деньги. У меня на глаза наворачивались слёзы в такой момент. Долго я там не выдержала. Не представляю как можно ходить туда каждый день и слышать мольбы этих людей, да ещё и кричать на них. Это казалось мне самой худшей работой на свете. После этого для меня даже порноиндустрия не выглядела такой ужасной. Хотя, это не была порноиндустрия в полном смысле этого слова. Тем более, как сказала Машка, иногда им просто хочется поговорить. Ну-ну.
Я дала добро Машке на то, чтобы она передала своему боссу (или правильнее сказать, сутенеру?) мой номер телефона, и совершенно забыла про этот разговор. Я была так занята поисками реальной работы, которые пока ничем не увенчались, и подготовкой к зачёту, что совсем забыла про наш разговор. К тому же, я сразу не отнеслась к этой информации достаточно серьёзно. Согласитесь, всё это не очень похоже на правду.
Так или иначе, сегодня я должна была встретиться с Акшином. Мы договорились о встрече в пиццерии в пять часов вечера. Надеюсь, вы поняли, почему со словом «собеседование» я погорячилась.
Я поедала кусок пиццы и смотрела на часы. Они показывали половину шестого. Нет, я не планировала на официальной встрече есть пиццу, мне казалось это неуместным, но Акшин опаздывал, и я решила поужинать, чтобы поход сюда не пропадал зря. Ровно в пять часов я написала ему сообщение: «Я на месте», через пять минут мне пришёл ответ: «Уже?». В каком смысле? Ненавижу не пунктуальных людей. Неужели так сложно прийти в то время, которое было оговорено? Следом пришло сообщение «Буду через десять минут». Ладно, десять минут – не так долго, тем более, для человека, который, возможно, будет моим работодателем.
Акшина всё не было, и честно говоря, я пообещала сама себе, что если после второго куска пепперони он не появится, то я встаю и ухожу. Меня держала здесь мысль о том, что скоро нужно вносить очередной платёж за учёбу, а вносить мне его абсолютно нечем, потому что свою последнюю зарплату я потратила на шикарный комод. Нет, я не жалела об этой покупке, которая была мне явно не по карману. Положа руку на сердце, я могла сказать, что все мои лучшие покупки были спонтанными, и не были мне по карману. Но в итоге, деньги всё равно находились, проблемы решались, и я оставалась с прекрасными вещами, которые как нельзя лучше скрашивали мою будничную жизнь.
Никакой другой работы я так и не нашла. Всё, что попадалось на моём пути, либо катастрофически мало оплачивалось, либо было очень далеко от работы моей мечты, либо и то и другое. Да, эта работа (если её можно так назвать) тоже была далеко, но я надеялась там получить средства на платёж по учёбе и продолжать поиски нормального места. Хотя, глядя на Машку, которая только что вернулась с моря и сияла счастьем, я задумывалась, а может быть, здесь стоит остаться на более долгий срок?
Почему я вообще об этом рассуждаю? Меня ещё даже никто не принял.
В пять сорок пять, когда я уже натягивала шапку на голову, собираясь выйти, дверь открылась, в неё поспешно зашёл брюнет и сел напротив меня (я написала ему, что сижу за самым ближайшим столиком от входа). Это был некрасивый мужчина средних лет с огромной плешиной на голове. Я поморщилась.
– Привет! – бросил он, – Ольга?
Я кивнула. Мы обсудили детали и договорились о моём первом рабочем дне, который должен был состояться завтра.
Глава 4
Жутко волнуясь, я нажала на звонок возле чёрной двери с безумным количеством слоёв краски. Видимо, таким образом, ей отчаянно пытались придать свежести. Всё равно, что пытаться пудрой выровнять морщины, честное слово.
Конечно, это заведение (которое мне совсем не хочется называть словом «офис») находилось в жилой квартире. Не могу представить, чтобы для него сняли официальное помещение в деловом центре. Да, в голове у меня была куча сомнений, но тревожная дата, до которой мне нужно было оплатить учёбу, заставляла меня пробовать разные варианты. Внутренний голос говорил: «Ты ведь ничего не теряешь! Тем более, что тут работает Машка. Вряд ли, эта квартира кишит убийцами или ещё кем похуже».
Через несколько секунд мне открыл Акшин. Слава Богу, он тут. Я боялась, что мне снова придётся ждать его целый час. Интересно, он тут проводит всё время или только встречает новых девочек? Находиться в квартире с мужчиной на постоянной основе мне не хотелось. Тем более, никакой симпатии к Акшину я не испытывала. Наоборот, я напрягалась, когда он был рядом.
Казалось, что он не способен испытывать никакие эмоции. Его лицо ничего не выражало, как и в прошлый раз. Ни радости, ни печали, ни раздражения, ни спокойствия. Вообще ничего. Мне стало любопытно: если я стукну его по голове, он разозлится? Разумеется, я не стала этого делать.
– Проходи, – кивнул он.
Я сняла свою куртку, чтобы повесить её в шкаф в прихожей. Здесь были сплошь норковые манто и кашемировые пальто. Я почувствовала лёгкий укол зависти и засунула свою куртку в самый дальний угол. Из разных комнат раздавался девичий хохот, из чего я сделала вывод, что напряжённой рабочей атмосферы здесь нет. Что ж, это хорошо. Комнаты были разделены шторками, чтобы у каждой девушки было своё пространство. Наверняка, там у них лежат разные секс-игрушки и прочая атрибутика. В каждой комнате было по три таких «зоны», где располагались девушки. Мы зашли за одну из этих шторок (в этот момент мой страх дошёл до предела), но тут просто стоял диван и компьютер. Ничего такого, что я себе нафантазировала, тут не было. Я выдохнула. Это действительно просто видеостудия. Ничего криминального. Акшин объяснил мне, как входить на сайты, включать камеру и другие технические нюансы. Я всё записывала в блокнот, боясь забыть. Спрашивать его лишний раз не хотелось.
– Как у тебя с английским? – спросил он.
Я так надеялась избежать этого вопроса. С английским у меня было никак, но поскольку общение здесь планировалось через чат, а интернет полон разных онлайн-переводчиков, я надеялась выкрутиться. В школе я изучала немецкий, и уже несколько раз это прокляла, потому что знание английского сейчас требовалось практически везде, а вот немецкий не мог похвастаться такой популярностью. Что, если он узнает об этом и выгонит меня?
– Знаю немножко, – соврала я, закусив губу. Я часто так делала, когда лгала и уже стала ловить себя на этом. Но, казалось, Акшин спросил это просто «для галочки», потому что он и бровью не повёл на мой ответ. Если бы это было так принципиально, он мог бы меня протестировать, или спросить об этом ещё вчера, в кафе.
Наконец он ушёл, и я осталась наедине с собой, точнее с этими странными людьми по ту сторону камеры. Одновременно у меня было включено несколько сайтов, они все были разными и я начала путаться. Практически на каждом мне что-то писали, я открыла переводчик и стала копировать каждую фразу, но это занимало гораздо больше времени, чем я могла себе представить. Моим собеседникам, разумеется, это надоедало и они уходили. Я постоянно путала сайты, и первый рабочий день мне показался бесконечностью. Голова раскалывалась. Кроме того, многие фразы переводчик не переводил, и я сделала вывод, что они были сленговые или написаны с ошибкой, как и у нас в обычной разговорной речи. Это доставляло мне массу неудобств. Что прикажете мне делать со сленгом? А с ошибочно написанными словами? Я надеялась, что через какое-то время смогу запомнить основные фразы, но у меня было стойкое ощущение, что каждый раз люди писали разные неповторяющиеся сленговые выражения.
Ко мне через шторку заглянула блондинка с каре.
– Ты новенькая?
– Ага.
– Тебе чем-то помочь? – мило поинтересовалась она. Даже не думала, что здесь такие отзывчивые девушки. Последнее время, мне везёт на хороших девчонок.
– Если честно, я совсем запуталась, – искренне призналась я.
Она скрылась за персиковой шторкой и через мгновение появилась у меня, развязно держа в руках открытую бутылку шампанского. Она отпивала его прямо из горла, но не выглядела захмелевшей. Её вид немного меня удивил. Конечно, я не рассчитывала, что девушки здесь будут одеты как сотрудницы в офисе, но шампанское и кружевной пеньюар…
У неё были трогательные пухлые щёчки и очень милое выражение лица. Я подумала, что будь я на месте этих американцев, то непременно бы заходила к ней в чат. От неё веяло спокойствием и расслабленностью. Она легла возле меня, уперев голову на одну руку, а вторую, с шампанским, протянула ко мне:
– Будешь? Тебе явно нужно расслабиться…
Это было правдой. Я глотнула. Шампанское было вкусным и прохладным. Головная боль начала проходить.
– Анжелика, – сказала девушка. Я недоверчиво посмотрела на неё, – это правда моё настоящее имя.
– Ольга, – улыбнулась я.
Она взглянула на экран.
– А твой псевдоним Roxy. Необычно.
– Да? – удивилась я. Я была слишком поглощена тем, чтобы успевать отвечать на сообщения и даже не обратила внимания на то, какой у меня ник-нейм. Да и чёрт с ним. Даже если бы там было какое-то неприличное слово, мне было бы всё равно.
Анжелика в своём кружевном одеянии смотрелась здесь более органично, чем я. Странно, что ко мне в чаты вообще кто-то заходил, учитывая, что я была в обычных джинсах и свитере. Я как-то даже не подумала об этом, когда сегодня утром выбирала одежду, потому что слишком волновалась, не зная что ожидать от этой студии. Но всё оказалось очень даже мило и невинно. Ну, не совсем невинно, но точно не так, как я представляла себе в своих пугающих фантазиях.
Моя новая подруга снова глотнула шампанского и более вальяжно легла на диван. Я поймала себя на мысли, что она чем-то напомнила мне Мэрилин Монро. Вполне возможно, что она нарочно создала себе такой образ, который, как известно, пользуется популярностью у мужчин. Что ж, могу сказать, что он ей действительно шёл. Её легкомысленная улыбка очень сочеталась с кружевами и волнистыми волосами. Я даже сама на неё засмотрелась.
– Ты куришь? – спросила она. Я кивнула, – пойдём на кухню?
Анжелика научила меня всем азам в этом деле, о которых не сообщил Акшин. Она рассказала, на каких сайтах больше оплата, а, значит, им нужно отдавать предпочтение, как можно водить клиентов за нос, и какой ракурс выбрать, чтобы выгодно смотреться перед камерой. Информация была полезной, и я была ей благодарна, но приходить сюда снова мне не хотелось. Куча английских слов скакали в моей голове, вытесняя друг друга. Сложности перевода создавали мне кучу трудностей. Держу пари, что знай я английский язык на должном уровне, процесс обучения этой работе пошёл бы гораздо быстрее. Но реальность была другой. Определённо, это была не работа моей мечты. Да, я помнила о том, что близился день, когда мне нужно заплатить за учёбу, а никакой другой работы я так и не нашла, и скорее всего, в ближайшем будущем не найду.
– Мы можем посмотреть сколько ты заработала за сегодня, – сказала «Мэрилин».
– Серьёзно?
– Конечно, – она потушила сигарету и направилась к моему компьютеру. Оказывается, на каждом сайте был раздел, где можно было посмотреть количество заработанных денег. Везде было всего по несколько долларов, но всё вместе уже составляло существенную цифру.
– Ого! – я была приятно удивлена, и моя усталость сразу же начала проходить.
– Не обольщайся, – сказала Анжелика, – шестьдесят процентов забирает себе Акшин. Твои только сорок.
– Что?!
А чего я, собственно, ожидала? В любом случае, это было гораздо больше, чем на всех моих предыдущих работах, особенно, учитывая тот факт, что я просто отвечала на вопросы клиентов, вроде «как дела» и прочее. И тонна времени уходила на перевод. Если я займусь английским, то дело будет продвигаться гораздо лучше. Моя смена закончилась, я снова надела свой пуховик, поняла, что не всё так уж плохо, вышла на улицу и с удовольствием вдохнула морозного воздуха.
