Ольга Громыко
Киберканикулы

На первом этаже Роджера поджидала очередная засада – коржи услышали его крадущиеся и потому особенно подозрительные шаги и принялись лаять, а потом заунывно выть (несомненно, подуськанные все тем же Чипсом). Кто-то уже с руганью бежал их успокаивать, и Сакаи поспешил выскочить из замка и захлопнуть дверь.

В лесу Роджер тоже не обрел покоя – дорожки оказались освещены и по ним неспешно прогуливались влюбленные парочки, наслаждаясь прекрасной погодой и друг другом. Одинокий и все более угрюмый тип с лопатой был тут настолько неуместен, что Сакаи пришлось нырнуть в кусты задолго до нужного поворота и продираться сквозь них по навигатору, который понятия не имел ни о поваленных деревьях, ни о канавах со стоящей вровень с землей мутной водой, ни о чем-то большом, мохнатом и, к счастью, пугливом, так что знакомство вышло ярким, но кратким. На бегу Петрович воинственно чирикал, однако это было его личное мнение, а не эмпатическая проекция.

Отдышавшись возле старого приятеля-дерева, Роджер долго рыскал вокруг него, определяясь с местом, потом пристроил фонарик на сучок и с трепетом вонзил лопату в песчаную податливую почву. Копать надлежало с крайней осторожностью, ссыпая землю компактной кучкой рядом, чтобы потом так же аккуратно ее разровнять. Петрович, не выдержав напряженности момента, сунулся помогать, но Роджер сделал ему строгое внушение и посадил рядом с фонариком. Ага, вот уже показался бледно-желтый краешек! Теперь надо бережно, буквально по чайной ложке…

Ежик тревожно, но, увы, запоздало чирикнул. Кусты боевыми лазерами пронзили лучи четырех куда более мощных фонарей, ослепив, дезориентировав, а потом еще и оскорбив ночного старателя:

– Ага, попался, браконьер поганый!

Роджер выронил лопату – не столько от испуга, сколько освобождая руки для более эффективного оружия, однако ни бластера, ни катаны они на поясе не нащупали. Оно и к лучшему, потому что по ту сторону фонарей раздался звонкий детский голос:

– Дядь Жень, это не браконьер! Это просто дядя пират пришел за своим кладом! Копайте, дядя Роджер, копайте, не стесняйтесь!

Увы, продолжать поиски сокровищ в такой нервной обстановке не смог бы даже самый отъявленный пират. Особенно когда лучи разъехались и Роджер, проморгавшись, рассмотрел не только радостно скачущую Лизу, но и куда менее благосклонного лесника аж с двумя киборгами поддержки.

На самом деле Женька упивался моментом. Это был прямо-таки его звездный час в роли стража природы, максимально укомплектованного спецоборудованием.

– Правда? – все еще подозрительно уставился он на Роджера. – Вы тут не ради мандрагоры?

Сакаи мучительно заколебался между двумя равно позорными имиджами.

– Ради, – удрученно покаялся он. – Но только одной, и чтобы выкопать ее – и сразу закопать! Понимаете, моя невеста…

Чем внимательнее «лесной патруль» слушал трагическую сагу об испорченном отпуске и невесте-биологе, которая заказала тоскующему возлюбленному фотосессию обнаженной мандрагоры на стадии синхронного почкования, тем большим идиотом чувствовал себя Роджер. «Надо было все-таки соглашаться на пирата, – тоскливо подумал он, – это выглядело бы и достовернее, и достойнее!» – но тут лесник со вторым, незнакомым Сакаи киборгом понимающе переглянулись и единодушно протянули:

– А-а-а, Полина Владимировна… Ну да, бывает!

В их голосах звучало искреннее сочувствие людей, с которыми сия достойная леди происходила регулярно, а с этим бедолагой вот-вот случится на всю жизнь. Даже мандрагора, которая успела наполовину зарыться обратно, удвоила усилия.

– Что ж, продолжайте, – разрешил лесник, и лучи фонарей сошлись на взрыхленном участке земли, словно прожекторы в цирке, призывая дебютанта смертельного номера сделать алле-оп.

– Ага, – с надеждой подхватила Лиза. – Вдруг там совершенно случайно и клад найдется?!

Оправдываться и отнекиваться означало растерять последние крохи самурайской чести и самоуважения. Оставалось только пройти этот тернистый путь до конца – в священной тишине, под четырьмя, а потом и пятью пристальными, как у духов предков, взглядами: Петрович пошел знакомиться с новой компанией, придирчиво всех облазил-обнюхал и в итоге обосновался на плече у Кая. Видимо, его эмоциональный фон оказался самым комфортным, и ежик с благожелательным интересом уставился на обливающегося потом хозяина.

Женька питал ностальгическую нежность к Mandragora cassandria – она напоминала ему эдемский трюфель, хотя на самом деле была родней тех прибрежных ракушек, вступившей в симбиоз с растением. Почкование мандрагоры совпадало с опаданием выводковых почек^[2] дубровника вариативного, и если между молодежью вспыхивала межвидовая симпатия, то возникало новое уникальное существо, подвижный «клубень» с фотосинтезирующим хвостиком а-ля зеленый лук. Колония мандрагор обычно состояла из нескольких сот особей, трудолюбиво рыхлящих и удобряющих почву у корней материнского дерева, а если оно погибало, то самая крупная давала начало новому.

Интересно, что оба симбионта прекрасно жили и по отдельности, но тогда моллюски зарывались намного глубже, а из древесных почек вырастал ничем не примечательный кустарник.

Роджеру наконец удалось так бережно, что даже лесник не придрался, окопать мандрагору со всех сторон, веточкой очистить от земли – и обнаружить, что конкретно этот клубень не почкуется, а значит, надо снова браться за лопату.

– Да они все тут такие, по хвостикам видно – плотно сжаты, – сжалился над ним Женька. – Пойдемте, я вам другую колонию покажу, в самом разгаре! Попросили бы нормально, днем, я бы и пластиковую рогатинку прихватил, ею копать удобнее…

– Извините, – пробормотал окончательно деморализованный Роджер, – не хотелось беспокоить вас по такой ерунде…

– Ерунде, ага! – возмущенно вскинулся Женька, а Петрович осуждающе зачирикал. – За последний месяц какие-то паскуды уже четыре полянки перепахали! Выбирают средние, самые крепенькие мандрагорки, явно для подпольной зооторговли, а в процессе втрое больше топчут и калечат!

– Я только сегодня утром прилетел! – поспешил уточнить Сакаи, протягивая руку к ежику – «ты друг мне или тому киборгу?!»

Петрович пристыженно перебрался на хозяйское плечо, хотя с Каем, надо признать, он сочетался лучше – оба взлохмаченные блондины и есть кому считывать и проецировать эмоции. Впрочем, с этим и Лиза прекрасно справлялась.

– Ага, – с огорчением подтвердила она. – На «Марии Мирабелле». Хотя… Вы так нам и не рассказали, когда и зачем были на Кассандре в прошлый раз!

«И не расскажу!» – затравленно подумал Роджер, только сейчас заметив, что лесник с камуфляжем тоже составляют единое лиловое целое. Это у них что, униформа такая? Или секта?!

– Я вас ни в чем и не обвиняю, – уже на ходу заверил его Женька, – просто накипело! Браконьерствовать на планете, населенной киборгами, – это какая-то запредельная наглость!

– Или слабоумие, – поддакнул Джек. – Не переживай, мы обязательно их прищучим!

Не успел Женька скептически хмыкнуть, как пророчество друга начало стремительно сбываться – идущий впереди Кай характерно подобрался и металлическим голосом доложил:

– В заданной точке прибытия находятся три неопознанных кибермодифицированных объекта.

– Неопознанных?! – мигом насторожился лесник. Обычно разумные киборги сходу обменивались идентификационными кодами, для человека это как вежливо поздороваться с незнакомцем – ни к чему не обязывающее, однако заверяющее в чистоте твоих намерений приветствие.

– Ага, – обеспокоенно подтвердил Джек, на всякий случай тоже переходя в боевой режим. – Эй, а теперь они вообще драпают!

– За ними!!! – не только скомандовал, но и сам бросился в погоню лесник, хотя киборги, конечно, быстро оставили его далеко позади – как и Лизу с Роджером.

Когда люди добежали до давно опустевшей полянки, у Женьки вырвался горестный, а затем нецензурный вопль. Колония была жесточайше разорена – копали абы как, на глубину штыка, разбрасывая землю веером, чтобы потом с удобством выбирать добычу. Правда, рассеченных клубней почти не встречалось (кибербраконьеры «видели», куда втыкают лопату), зато мелочи, покалеченной таким обращением, – уйма. Крохотные мандрагорки лежали на поверхности, как выброшенные на берег мальки, все слабее шевеля засыхающими корешками. Нежные надземные хвостики помялись, а кое-где начисто обломались, оставив после себя сочащиеся жидкостью лунки – салатовой, но в ночи неотличимой от крови. Эти почти наверняка не жильцы, однако Женька все равно принялся торопливо вкапывать их обратно, авось хоть некоторые оклемаются. Лиза шустрила вокруг, собирая мандрагорок в горсть и поднося леснику. Роджер неловко потоптался рядом, потом принялся им помогать.

Киборги вернулись неожиданно быстро: Кай первым, а буквально через полминуты и Джек. Вид у него был сконфуженный. У Кая, видимо, тоже, но понять это сумели только Петрович и Лиза, сочувственно похлопавшая друга по руке.

– Ну и?! – с досадой напустился Женька на Джека – со стажера-то взятки гладки!

– Они разбежались.

– Но хоть одного-то вы могли поймать!

– Мы бы и двух запросто поймали! – обиженно буркнул Джек. – Но третий рванул в обратную сторону.

– И что?! Ёпт… – наконец сообразил Женька. – Да ничего бы он нам не сделал, это был отвлекающий маневр! Они же браконьеры, а не разбойники!

– Ага, – с заметным облегчением подтвердил Джек. – То-то ты мне ту шишку на затылке потом полгода припоминал!

– Ты же не нарочно!

Киборг скромно отмолчался, обрекая себя еще на год припоминаний.

В силу богатого (и разнопланового!) профессионального опыта Роджер тоже не был склонен доверять людям, даже (особенно!) если они киборги.

– Преступные элементы имеют свойство переходить друг в друга, – убежденно сказал он. – Вы сможете их опознать?

– Мы их так и не увидели, – смущенно признался Джек. – Гнали чисто по сканеру. Вроде «шестерки». Вроде икс-игрек.

– Ну а третий-то в итоге куда делся? – спохватился Женька.

– Вроде туда, – махнул рукой Джек.

– Ёпт! – Женька понимал, что браконьеры не оставили его помощникам выбора и, подразнив их, как вороны – сторожевых псов, благополучно упорхнули. Но все равно ужасно обидно! – И что мне теперь – по шесть киборгов с собой на обход таскать?! Трое меня охраняют, а трое преступников ловят?!

– Инфляция, – с сочувственным видом поддакнул Джек, тоже не сомневаясь, что друг оценил заботу об их с Лизой безопасности, но фиг признается.

– А как насчет улик? – с надеждой спросил Роджер. – Следы, отпечатки пальцев, а может, они впопыхах что-то бросили или выронили?

– Киборги? – скептически переспросил Женька, по опыту знавший, что его напарник даже при самом паническом бегстве не оставит врагам ни крошки (а крошки – в особенности!)

– Но не духи же бесплотные!

– Отпечатки ног они оставили, – согласился Джек. – Мы с Каем частично реконструировали протекторы, но это, похоже, обычные резиновые сапоги, которые продаются в любой туристической лавке. И очень сомневаюсь, что нам удастся проследить, откуда они пришли и куда удрали…

– Давайте хотя бы попробуем! – оптимистично предложил Роджер.

Поскольку ничего другого все равно не оставалось, лесник с помощниками восстановили полянку, насколько смогли, и отправились на поиски следов. К сожалению, Джек опять оказался прав – едва заметная тропка, по которой браконьеры бежали то рядком, то гуськом, оборвалась у ручья.

– Все, приплыли, – с досадой заключил Женька.

– Но где-то же браконьеры в конце концов вылезли на берег! – Лиза устала больше всех, однако не собиралась ни признаваться в этом, ни сдаваться. – Если мы разделимся и пойдем вверх и вниз по течению…

– Да вниз они пошли, чего тут думать, – буркнул лесник. – До лесного озера возле поселка, где все берега туристами в таких же сапогах истоптаны.

– Его и поселенцы любят, – добавил Джек. – Очень живописное местечко и для прогулок, и для пикников.

– Но если на берегу постоянно полно народу, – принялся вслух рассуждать Роджер, – в том числе киборгов, то подозрительных необщительных чужаков, регулярно шляющихся туда-сюда, наверняка бы заметили и запомнили, а их корабль – тем более. Получается, вас грабит кто-то из своих!

– Ага, – уныло согласился лесник. – Вот зараза! Если пойдет слух, что кассандрийцы приторговывают заповедной живностью, нарушая условия завещания герцогини, то никто не будет разбираться – на себя они работают или им ОЗК втихаря приказало!

– А оно точно не приказывало? – чисто для протокола уточнил Роджер.

Вопрос так зловеще повис в воздухе, словно Сакаи был тем самым доносчиком, который побежит к репортерам с компроматом. Поэтому, возможно, имеет смысл профилактически закопать его рядом с мандрагорами.

– Нет, – наконец емко ответил лесник. – Ладно, давайте возвращаться в замок. Сейчас мы все равно ничего сделать не можем, а утром я попытаюсь уговорить Трикси выделить мне в помощь еще несколько киборгов, хотя бы на недельку.

Роджер с сомнением покачал головой:

– Боюсь, после нашей бурной встречи браконьеры залягут на дно, выжидая, когда суматоха утихнет. Особенно если у них есть осведомитель в замке.

Эта гипотеза Женьке тоже не понравилась, а ее правдоподобность – тем более.

– Надо ловить их не в лесу, а в поселке! – воодушевленно продолжал Сакаи. – Снять данные с камер наблюдения, опросить потенциальных свидетелей, отследить цепочку сбыта и распутать ее с другого конца!

– Да, думаю, так мы и поступим, – с тяжелым вздохом согласился Женька, предвкушая объем работы и сопутствующего геморроя. – Спасибо за помощь! Для пирата вы неплохо разбираетесь в таких вещах.

– Я полицейский! – праведно возмутился Роджер. – У меня даже жетон есть, вот… – Сакаи похлопал себя по карманам и вспомнил, что оставил жетон в комнате. – Я вам его в следующий раз покажу!

– Конечно, ничего страшного, – вежливо, но не слишком убежденно заверил его лесник.

– Да и вообще нам это без разницы, – великодушно добавил Джек. – Вы же все равно в отпуске, а так-то к нам кого только не заносило! Даже киллеров.

Для Роджера разница была, и еще какая. Он умоляюще уставился на Лизу, надеясь, что та обелит его доброе имя, но преданная фанатка недоброго лишь заговорщически ему подмигнула.

* * *

Про пропущенный мальчишник Роджер вспомнил, когда уже лег в постель и выключил свет. Пока они с лесниками мотались по лесу, минула полночь, а потом еще пришлось долго отмываться, латать гель-пластырем царапины от веток и сокрушенно докладывать невесте о провале миссии. К счастью, Полина удовлетворилась его героическим видом и больше переживала за любимого, чем за сорвавшееся научное исследование. Воодушевленный Роджер поклялся, что не улетит с Кассандры, пока не добудет как мандрагору, так и осквернивших ее браконьеров, и уж тогда-то они у него попочкуются!

В романтичном полумраке, озаряемом лишь светом вирт-экрана, несостоявшееся любовное ложе выглядело не так скорбно – особенно с учетом Петровича, развалившегося по центру постели, как сразу две невесты. Роджеру осталась только узкая полоса с краю, но тревожить ежика он не стал и, выключив видеофон, с умиротворенным вздохом откинулся на подушку.

Интересно, в прошлый раз они ночевали в этой же комнате или другой, очень похожей? Тогда отважный капитан пиратов тоже лежал на самом краешке кровати, до звона в ушах вслушиваясь в ночные звуки, чтобы по малейшей тревоге выхватить из-под подушки оба бластера и скатиться на пол. Сейчас смешно и стыдно вспоминать, но вспоминалось с бестактной назойливостью, а потом и вовсе перетекло в поверхностный беспокойный сон.

…От предложенной за гашение платы герцогиня Кассандрийская отмахнулась, как от мухи, самопожертвенно попытавшейся улучшить собой бокал Dom Perignon.

И тут же безжалостно хлопнула мухобойкой.

– Лучше окажите мне маленькую личную услугу, – многозначительно прокаркала Ванесса. – Которая, разумеется, будет щедро вознаграждена! Судя по тому, что я вижу, она как раз по вашему профилю.

Изысканный аристократический завтрак и прежде не лез Роджеру в горло, а теперь встал там колом.

– Какую услугу?! – прокашлявшись, уточнил он.

Герцогиня зашла издалека, отступив от динозавров буквально на тысячу-другую лет и постоянно отвлекаясь на дела своей – крайне шаловливой! – молодости, пришедшейся, похоже, на ту же эпоху. Когда она наконец добралась до сути дела, слушатели так осоловели, что только кивали, как болванчики, периодически путая «да-да!» и «конечно нет!».

– К сожалению, сама я уже чуточку старовата для подобных авантюр, но вы, молодые, энергичные и понимающие люди… – Герцогиня протянула руку под столом и игриво поскребла собеседника по колену, как сушеной куриной лапкой. Роджеру стоило огромного труда не передернуться всем телом, но кусочек жульена с вилки он все-таки уронил. – Так что скажете? Могу ли я доверить вам свое главное, воистину бесценное сокровище?!

«Не соглашайся!!! – отчаянно, но, увы, беззвучно заорал Роджер нынешний на Роджера тогдашнего – молодого, наивного и оптимистичного (ну, по крайней мере, более оптимистичного, чем сейчас). – Хватай свою команду в охапку и БЕГИ!»

Роджер-тогдашний вроде бы заколебался, прислушиваясь то ли к призрачному, то ли ко внутреннему голосу. Винни был на его стороне и, склонившись к капитанскому уху, нервно прошептал:

– Без обид, кэп, но я к этому подлючему кладу даже мизинцем не притронусь! Могу разве что яму для него вырыть, опыт уже имеется!

Роджер задумался еще больше. Зато Фрэнк демоном-искусителем зазудел во второе ухо, презрительно косясь на заклятого напарника:

– Не слушай его, босс, эта работенка – просто конфетка и сама в рот лезет! Всего-то делов – быстренько сгонять туда-обратно, и fatto^[3]! Если что, я готов взять на себя все дорожные хлопоты… как и весь гонорар, если вам он не нужен!

– Еще как нужен! А то после прошлой… авантюры третий левый закрылок у нас так на соплях и болтается! – с энтузиазмом поддержала его Джилл, и Роджер-нынешний услышал свой уверенный голос:

– Конечно, ваша светлость! Вы можете полностью на нас положиться, ваше сокровище будет в самых надежных руках!

Роджер проснулся на полу, выругался и, потирая ушибленное плечо, полез обратно на кровать.

* * *

В диспетчерской Женьку заверили, что за последние двенадцать часов ни один корабль с Кассандры не улетал, ближайший официальный рейс – сегодня вечером, туристический лайнер «Иллюзия», а на частные пока никто заявок не подавал. Значит, выкопанные ночью мандрагоры еще на планете.

– Как браконьеры вообще ухитряются проносить их мимо таможни? – с досадой бросил лесник, уже выйдя из замка. – У нас же там киборги!

– У нас и в лесничестве киборги, – напомнил Джек.

– Ты шеф-повар, а за мной просто по старой памяти увязался! Точнее, подтырить в лесу что-нибудь вкусненькое.

– Ну, киборгом я от этого быть не перестал, – пожал напарник плечами, за которыми опять висел сплющенный рюкзак. – Слушай, это было абсолютно ожидаемо! Преступники эволюционируют вслед за правоохранителями, и хорошо, если не наоборот. Даже мой прошлый хозяин умудрялся прятать трофеи от сканеров, а с тех пор контрабандисты наверняка еще что-нибудь придумали.

– А как он это делал? – заинтересовался Женька.

– По-разному. Мясо можно заморозить, напылить сверху синтетический белок и запаять в вакуумный пакет – пока не вскроешь и не оттает, от однородного брикета не отличить. Многослойная обшивка хорошо лучи глушит, зачастую в корабль встроено несколько таких тайничков, замаскированных под технологические ниши. Есть еще специальные контейнеры-«невидимки», но они дорогие и люди их видят, поэтому их используют только для самой мелкой ценной добычи и прячут в штабелях легального груза. А однажды мы целую живую миратуйю в криокамере медотсека протащили! Таможенники банально не догадались туда заглянуть, хотя по грузовому мелким чесом прошлись.

Женька запыхтел, возмущенный неприкрытой гордостью в голосе напарника, и Джек быстренько закруглился:

– В общем, хозяин прятал добычу, а потом приказывал мне ее найти. Если получалось – перепрятывал. А у них там целых три киборга, тройной контроль!

Лесник тяжело вздохнул, оглянулся на заднее сиденье, из глубокого пилотского кресла казавшееся пустым, и буркнул:

– Если бы Трикси выделила мне еще парочку киборгов, у нас был бы четверной!

– Жень, мы ж не канат с ними перетягиваем, – снисходительно сказал Джек, заводя руку за спинку сиденья и, судя по довольной улыбке, что-то успешно нащупывая. – Тот пират был прав – тут надо действовать не силой, а хитростью!

Женька скептически хмыкнул:

– Глупостью, ты хотел сказать?

– Иногда и она успешно срабатывает, – не смутился напарник. – Такого хода браконьеры от нас точно не ждут! – И дребезжащим старушечьим фальцетом добавил: – А то ишь, распустились тут со своими имплантами!

– Я и сам не жду от него ничего толкового, – буркнул лесник, сражаясь с настырно рвущимся наружу смехом. – Просто других идей нет, да и эта – твоя!

Когда Женька уже отвернулся, активировал движок и повел флайер на взлет, Чипс вскочил, уперся лапками в подголовник переднего кресла и длинно, влажно лизнул пилота в щеку, исторгнув из него смачный «ёпт!» и кроноподстригательный вираж.

* * *

Лиза орлиным прищуром проводила толстячка в спортивных шортах, трусцой пробегающего мимо, и тот неосознанно ускорился, даже одышка чудесным образом прошла. В такой ранний час на озерном берегу больше никого не было, но, судя по уйме свежих следов, кто-то встал еще раньше. Увы, молодой растущий организм проспал заведенный на пять утра будильник (вообще-то, это Хрущак тайком его отключил) и теперь мучился угрызениями совести, представляя, как отреагировал на столь кощунственный прогул дядя Женя («Аллилуйя!»).

– Мотя, ищи! – скомандовала девочка.

Свинка пару раз показушно ковырнула землю пятачком и с надеждой уставилась на дрессировщиков – обычно за этот трюк ее награждали вкусняшкой.

– Да не моллюсков ищи, а вообще! – устало сказала Лиза, но кусочек галеты Моте все-таки дала.

– Необходимо уточнить задание, – скептически заметил Кай. – И усовершенствовать программное обеспечение объекта.

– Если б я еще знала, как это сделать! – вздохнула подруга. – Чтобы я только подумала, чего хочу, а Мотя уже кинулась выполнять!

– Оптимальная технология, – согласился киборг. – Но в данный момент недоступная.

Вернуться к доступной друзья не успели. Из леса руслом ручья, повторяя ночной путь браконьеров, вышли Женька с Джеком – босиком и с закатанными до колен штанинами. Чипс бежал по берегу, пружинисто перепрыгивая поваленные деревья и взлаивая от избытка чувств. Он давно не ходил на такие длинные и интересные прогулки, но крепкие коржиные лапки с блеском выдержали тест-драйв.

– А нам тетя Трикси собаку взять не разрешила! – с завистью сказала Лиза, когда лесники подошли ближе и принялись обуваться, а песик со свинкой – дружески обнюхиваться.

– Нам тоже, – утешил ее Джек.

– Что?! – аж подпрыгнул Женька. – Ты же говорил, что спросил у нее!

– Спросил, – невозмутимо подтвердил друг. – А что она ответила, ты не уточнял. Не волнуйся, я снял с него медальончик с камерой, он в будуаре лежит.

Но лесник решительно наклонился, подхватил Чипса под мышки и сунул напарнику:

– Немедленно отнеси пса в замок!

– А браконьеров кто вынюхивать будет? – не спешил принимать рыжую эстафетную колбасу Джек.

– Ты! У киборгов обоняние не хуже собачьего!

– Я же не могу идти носом в землю и обнюхивать каждый угол, привлекая внимание посторонних! – возмутился напарник. – А собака – может!

– Мотя тоже может! – с гордостью вмешалась в их перебранку Лиза. – У нее уже почти получается, мы с Каем третий день ее тренируем!

– А с Чипсом Олег Валерьевич иногда занимается, – ревниво похвастался Джек. – Больше для развлечения, но, по его словам, корги – серьезная рабочая порода и их можно выдрессировать не хуже Агата. Хотя я бы все-таки предпочел Агата, у него опыта в таких делах гораздо больше!

– Если бы ты спер овчарку у начальника охраны… – угрожающим тоном начал Женька, но Джек умиленно его перебил:

– Вот-вот, Агат примерно так же на меня зарычал!

Чипсу надоело висеть столбиком, и он принялся на манер амебоида перетекать из верхней части в нижнюю, вынудив лесника в конце концов поставить коржа на землю.

– Ну и как, вы что-нибудь нашли? – с надеждой спросила Лиза.

– Нет, и я сразу говорил, что это дохлый номер! – с досадой бросил Женька. – Браконьеры и сапоги, и комбезы защитным спреем обрызгали, чтобы отбить чутье даже киборгам.

– Этот спрей именно против киборгов и создан, – возразил Джек. – Настоящих-то собак в полиции сейчас почти не используют – в основном робак или вообще сканеры запахов, а их датчики устроены немного иначе.

– К тому же животные могут не просто учуять плохих людей, но и почувствовать их! – воодушевленно добавила Лиза. – Они очень умные!

– Уж точно умнее некоторых, факт! – усмехнулся лесник и исключительно из вежливости поинтересовался: – А как ваши успехи?

Лиза виновато потупилась и самой страшной клятвой поклялась, что больше вообще никогда не ляжет спать, дабы изо всех сил помогать дяде Жене и днем и ночью!

Дядя Женя выразил сдержанную благодарность, укрепив стажеров во мнении, что надо стараться лучше.

– Самая короткая дорога к замку все равно лежит через поселок, – вернулся к рабочей повестке Джек. – Так что давай уже доведем расследование до конца!

– Чьего?!

Точку в обсуждении поставил Чипс, который от скуки принялся на пару с Мотей кружить по берегу, пылесося его в поисках оброненных туристами кусочков печенья, зерен попкорна, аппетитно подтухших колбасных шкурок и прочих экзотических лакомств. Пару раз энергично чем-то похрустев, песик внезапно встрепенулся, вздыбил холку и рванул с места с таким частым гулким топотом, словно шел на прорыв звукового барьера.

– Он взял след! – радостно заорала Лиза.

– Лови его! – с таким же воодушевлением, но куда меньшим оптимизмом заорал Женька.

– Да, лови!!! – подхватил Джек, обращаясь к Чипсу, и киборги бросились вдогонку ровно с такой скоростью, чтобы не терять из виду ни коржа, ни друзей.

Мотя недоуменно хрюкнула им вслед, метафорически пожала плечами и продолжила окучивать прибрежную лужайку. Искать моллюсков и браконьеров она, может, и не умела, зато просто рыть – в совершенстве!

* * *

Роджер покрутил в руках резиновые сапоги и разочарованно вернул их на полку. Лесники были правы – этой дешевой непритязательной обувкой торговали все сувенирные лавки поселка, туристы охотно покупали их для экскурсий и без сожалений кидали в утилизатор перед отлетом. Возможно, там же бесследно исчезли вчерашние сапоги браконьеров, и перед очередным разбоем они придут сюда за новыми. Или не сюда – это была четвертая по счету лавка.

Стайка шоаррцев, с восхищенным чириканьем копающихся в магнитиках своего же производства, наконец определилась, выбрав один на всех, самый мелкий и дешевый, и торжественно понесла его к кассе. После их ухода Роджер остался единственным посетителем магазинчика и под бдительным взглядом продавца, совсем еще молоденького темномордого авшура, остро почувствовал себя пиратом, высматривающим, чего бы спереть. В попытке избавиться от этого дурацкого ощущения Сакаи перешел к соседнему стеллажу, с консервами, взял первую попавшуюся банку и принялся с умным видом изучать этикетку, на самом деле размышляя совсем о другом. Точнее, о другой.

– Ви таки интересуетесь для покушать или вам нравится любить эти калории глазами? – вкрадчиво проворчали за спиной.

Роджер вздрогнул, обернулся к бесшумно подкравшемуся продавцу, и его осенило, откуда растут ноги у пиратского дежавю: пять лет назад он точно так же слонялся по лавке скупщика краденого на Джек-поте, затариваясь провизией с оптимальным балансом цены и съедобности, а за ним разливающимся соловьем коршуном наблюдал авшур в лапсердаке и ермолке. Даже этикетки на банках были такие же характерно порыжевшие по краям… Стоп!

– Срок годности вроде нормальный, – медленно сказал Роджер. – Но этикетка какая-то подозрительная, облезлая…

– Да шо вам за эту наклейку, когда под ней такая крепкая жесть?! – Продавец выхватил у Сакаи банку и звонко щелкнул по ней когтем. – Ви же сами видели, какая долгая дорога до нашего прекрасного курорта, а в ней всякое может случиться: и сырой склад, и пожар в грузовом отсеке, и его героическое тушение с малюсеньким падением товарного вида…

– …и контейнер с контрапеной, искажающей сигнал таможенного сканера, – в тон продавцу поддакнул Роджер. – Которую потом тщательно отмыли, даже киборги ничего не обнаружат, но этикетка слегка окислилась.

Авшур был еще слишком молод, чтобы ничем не выдать своего потрясения, но слишком авшур, чтобы выдать слишком много.

– Ой, ну я прямо разрываюсь, плакать мне с ваших фантазий или смеяться! Ви знаете, сколько в наше неспокойное время стоит хорошая, качественная контрапена?! Я тоже не знаю, но посмотрите на тот прайс и на эти консервы, за ввоз которых таможня должна еще приплачивать!

Над стеллажом действительно крутился голографический маячок «скидка 40 %!», с учетом которой цена банки становилась почти честной. Но Роджер, в отличие от авшуренка, был двусторонне подкованным знатоком лазеек в законе.

– Это да, – согласился он, – поэтому для начала можно устроить контрольный рейс, чтобы проверить, удастся ли обмануть кассандрийских таможенников и провезти консервы по накладным, скажем, на сапоги. Если подлог вскроется – что ж, убыток невелик. Зато если дело выгорит – настанет черед куда более прибыльной контрабанды! Да и консервы можно отмыть и продать, не пропадать же добру.

Торговец раскатисто рассмеялся, что опять же вышло у него неубедительно, но к делу, увы, не подшивабельно.

– И ви так подробно придумали эту историю по одной некрасивой этикетке?! Какой у меня сегодня веселый день! Хотите, я шепну за вас в наш рекламный отдел? С таким обильным воображением ви будете получать там по пять премий в месяц, а если подкинуть вас конкурентам – то целых шесть!

Весь этот поток красноречия легко уместился бы в четырех словах и злорадном восклицательном знаке: «Вы ничего не докажете!»

Роджер тоже это прекрасно понимал и сменил тактику.

– Спокуха, братан, тут все свои! – снисходительно сказал он, принимая более раскованную позу, но стеллаж, к которому он опрометчиво привалился, подозрительно поддался и заскрежетал, вынудив Сакаи поспешно восстановить статус-кво. – Я проворачивал такие номера, когда на Кассандре еще не было ни таможни, ни даже поселка! Спроси у Айзека, хорошо ли он знает старину Унылого Роджера, своего постоянного поставщика и покупателя!

Врать авшурам категорически не рекомендовалось, но Сакаи ничем не рисковал – Айзек охотно подтвердит их знакомство, добавив: «И по такому поводу гони этого шлимазла в три шеи!»