Ольга Герр
Жмурки с любовью

Глава 3. В заключении

После допроса, на котором я ничего толком не сказала, так как говорить было нечего, меня отвели в камеру. Вот уж не думала, что когда-нибудь побываю здесь. Комнатка, забранная решеткой, была тесной и убогой. Совершенно не подходящее место для дочери пэра. Будь отец жив, умер бы от позора.

Я попала в ужасное положение, но как будто этого мало, оно стало еще хуже – явился мэр. Старый лис пронюхал о моем аресте и прибежал на горяченькое. Еще бы! Как упустить такой шанс. Лучше б мне запретили свидания.

Прямо с порога он заверил, что непременно во всем разберется и обязательно заступится за меня. Небескорыстно, конечно же.

– Если отпишешь мне пятьдесят один процент завода твоего батюшки, я с радостью за тебя похлопочу.

Пятьдесят один процент! Аппетиты мэра возросли. Помнится, на маскараде он просил половину и обещал, что мы будет равными партнерами. Теперь же он хочет получить все, да к тому же бесплатно. О продаже уже никто не заикается.

– Подите вон, – произнесла я.

Мой голос был лишен эмоций, но мэр сразу понял, что продолжать разговор нет смысла.

– Смотри, не пожалей о своем решении, – погрозил он мне пальцем, прежде чем уйти. – Не хочешь отдать пятьдесят один процент, заберу все сто.

В ответ я окатила его фирменным взглядом Марблек – холодное презрение с примесью отвращения. Мэр съежился и юркнул за дверь. А мне захотелось помыться, но, увы, это было невозможно. Не в новых условиях. Теперь даже обычные вещи доступны мне лишь по расписанию.

Спустя пару часов заглянул второй посетитель. Незнакомый мужчина представился адвокатом. Мистер Монк – прочла я на его карточке. Мужчина был низок ростом, сутул и лыс, но глаза светились умом, а главное – сочувствием. Было в нем что-то подкупающее, а, может, я просто остро нуждалась в поддержке, и он был готов мне ее предоставить.

– Друг, которому небезразлична ваша судьба, ввел меня в курс дела, – сказал мистер Монк, и я облегченно вздохнула. Как хорошо, что у меня есть Магнус. – Буду говорить откровенно. Дело дрянь. Улики железные. «Чары» обнаружены в вашем доме, в вашей спальне, практически под вашими ногами.

– Их подложили, – заявила я.

– Хорошая позиция, – кивнул адвокат. – Но доказательств подлога нет. Если только вы не хотите поделиться со мной чем-то.

Я покачала головой, а потом вспомнила:

– Но ведь кто-то донес на меня. Он знал о «Чарах» и рассчитывал, что их найдут. Значит, он их и подложил.

– К сожалению, донос анонимный. Личность доносчика не удалось установить. Я уже интересовался в отделе маг-полиции. Как раз перед тем, как зайти к вам.

– Что же мне делать?

– Вариантов немного, – вздохнул мистер Монк. – Или молитесь, или ищите покровителя, который вас отмажет.

– Отмажет? – повторила я новое словечко. Именно это предлагал мэр – отмазать меня в обмен на завод. Но я еще не достигла той степени отчаяния, чтобы отдать ему отцовское детище. А других желающих заступиться за меня нет.

– Есть у меня знакомства в магической мафии, – пробормотал адвокат.

Я обхватила себя руками за плечи. Как законопослушная гражданка я знала о магической мафии исключительно с чужих слов. Но и мне известно, что так называют людей, живущих по другую сторону закона, занимающихся производством и продажей «Чар» и даже практической магией, за что вообще полагается смертная казнь.

– Я могу замолвить за вас словечко, – прошептал адвокат. – Они своих не бросают.

– Но я не одна из них! Меня подставили, – я устала повторять очевидные вещи.

– Им об этом лучше не говорить.

Адвокат ушел, оставив меня в полном недоумении. Мир определенно сошел с ума, если люди, представляющие закон, предлагают его обмануть.

Сегодня был день посещений. Следом ко мне пришли мачеха и Магнус. Оба были взвинчены до предела, но каждый по своему поводу. Антония негодовала, что я отвергла предложение мэра. Он успел заехать к ней и надавить, чтобы она в свою очередь убедила меня. Но я – скала. Хотя приятно, что Антония ради меня готова пожертвовать состоянием. Я-то думала деньги для нее важнее. Но у мачехи доброе сердце, и, как выяснилось, я занимаю в нем не последнее место.

– Ты – моя единственная семья, – всхлипывая, сказала она. – Как ты могла подумать, что я тебя брошу?

Мы обнялись через решетку, а потом мачеха отошла в сторону, промокнуть глаза, а то вдруг кто-то увидит ее с потекшей тушью. Эмоции эмоциями, а марку надо держать.

Воспользовавшись тем, что она нас не слышит, Магнус зашептал:

– Адвокат приходил? Я случайно его нашел. Заглянул в контору, а он сказал, что знает о твоем деле и готов помочь. Магические дела его специализация. Ты его предложение сразу не отвергай. Говорят, он и не таких из тюрьмы вытаскивал. Даже парочке практикующих магов заменил костер пожизненным.

– Очень любопытно, – пробормотала я.

– Мистер Монк заверил меня, что через пару дней ты выйдешь на свободу. Если, конечно, будешь его слушаться.

– Буду, – пообещала я. В конце концов, что такого ужасного может предложить адвокат?

Ночь я провела в камере. Спала на жестком, вонючем матрасе. Хотя как спала, скорее ворочалась с боку на бок, гадая, как я угодила в такое положение. И главное за что? Понятно, что кто-то меня подставил, но я не знала кто и по какой причине. Кому так насолила? Сколько ни копалась в памяти, не смогла вспомнить. Таких серьезных врагов у меня нет.

Зато есть завод и люди, желающие во что бы то ни стало его получить. Взять того же мэра. Опустится он до манипуляций с «Чарами»? Почему-то казалось, что да. Ему, как никому другому, выгоден мой арест. Если меня осудят и посадят в тюрьму, он без труда присвоит завод себе. Сам мэр, конечно, не станет марать рук и лично подкладывать в мою спальню «Чары», но нанять кого-то он в состоянии. Только как доказать его причастность?

Когда утром пришел адвокат, я обрадовалась ему как родному. У него был довольный вид, я понадеялась – вот оно, мои проблемы окончены. Но, как выяснилось, радовалась преждевременно. Вместо решения одной проблемы, он подкинул мне другую.

– Сам мистер Никто заинтересовался вашим делом, – заявил адвокат, когда мы остались одни.

Я напряглась. Мне доводилось слышать сплетни о мистере Никто, но я полагала это выдумки, как и он сам. Если верить болтунам, есть некий человек, который заправляет всей магической мафией. Гений злодейства, неуловимый и непобедимый, к тому же талантливый маг. При этом никто не видел его лица и не знает имени. Ну, не бред ли?

– А он существует? – уточнила я.

– Не сомневайтесь. Мистер Никто также реален, как мы с вами.

– И чего хочет от меня этот таинственный джентльмен?

– Он желает оказать вам помощь.

– По доброте душевной? – насторожилась я. В альтруизм мафии слабо верилось.

– У него свой интерес. Мистер Никто ничего не делает просто так. Но мне, признаюсь, его мотивы неизвестны. Я всего-навсего скромный посланник. В моих силах лишь передать предложение.

– Говорите, – вздохнула я, предчувствуя, что услышанное мне не понравится. Но даже в самых смелых фантазиях я не могла вообразить, какой кошмар меня ждет.

– Мистер Никто предлагает вам стать его женой. Вы выходите за него замуж, и с вас тут же снимают обвинения.

– Смешно. Удачная шутка, – я не воспринимала сказанное всерьез. – И почему все так хотят на мне жениться? Я что приз какой-то? Где-то на меня поспорили? И велики ставки?

– Как мужчина, смею отметить, что вы очень привлекательная девушка. Быть может, причина в этом.

– Или в состоянии моего отца, единственной наследницей которого я являюсь.

– Мистер Никто гарантирует неприкосновенность вашего состояния. Он готов подписать брачный договор.

– Надо же, бессеребренник, – взмахнула я руками. – Какая самоотверженность! Только вот я с некоторых пор не верю в щедрые жесты.

– Я должен вам напомнить, что выбора у вас нет. Либо замужество, либо тюрьма.

– Вздор, – отмахнулась я. – Никто не посадит дочь пэра по ложному, надуманному обвинению.

– В таком случае готовьтесь к первому слушанию, – погрустнел мистер Монк. – Оно состоится сегодня днем.

– Так скоро, – сникла и я. Слушание означало, что мне предъявили официальное обвинение. Как бы там не повернулось в будущем, а от клейма преступницы отмыться будет сложно.

– С магическими обвинениями не тянут. Не мне вам объяснять, как обстоят дела с магией в империи.

Мистер Монк намекал на события двухлетней давности, когда состоялось массовое сжигание магов. Костры пылали на всех площадях города, и не все из них подожгла маг-полиция. Как минимум треть запалили простые жители, устроив самосуды. Хорошо, если половина из тех, кого они сожгли, действительно были магами.

Слушание проходило в небольшом зале, где кроме судьи, меня и адвоката присутствовал еще прокурор и единственный зритель – капитан Эрланд Картр. И чего он явился? Как полицейский он свое дело сделал: поймал мага и передал его правосудию. Но почему-то моя судьба ему небезразлична. Хочет убедиться, что я получила по заслугам?

Смотрел капитан как-то странно, будто силился меня просчитать. Как если бы я была ребусом, и он трудился над его разгадкой.

Первым выступил прокурор. Он говорил много и эмоционально. В основном о том, что магическая зараза просочилась повсюду. Уже и до верхушки общества добралась, поразила самых лучших – дворян. И если не искоренить ее сейчас, она заполонит все вокруг.

Мистер Монк в своей речи упирал на мои личные качества, на то, что прежде я не была замечена в нарушении закона, тем более магического. Но судья не проникся. Прокурора он слушал куда внимательнее и с большим сочувствием.

После первого слушания меня не осудят. Будет еще как минимум три. Опросят свидетелей, изучат улики, выслушают доводы сторон. Но уже сейчас я предвидела результат: меня сочтут виновной. Сомневаться в этом не приходилось.

По завершению слушания меня снова заперли в камере. Мистер Монк задержался, подбодрить меня, а мои мысли крутились вокруг его утреннего предложения. Вариантов нет, необходимо его принять. Я стояла перед выбором: либо потерять завод отца, либо свободу. Брак с мистером Никто позволял сохранить и то, и другое. Лишь бы в итоге не утратить душу.

Так уж вышло, что завод мне дороже всего. И вовсе не из-за денег, которые он приносит. Если отец кого-то и любил больше меня, то этот завод. Он создал его с нуля. Вложил в него кучу сил и времени, всего себя, в конце концов. Отдать завод означало попрать память отца, не оправдать его веру в меня. Я не могла так поступить.

– Я готова на сделку с мистером Никто, – произнесла я. – Замужество обязательное условие?

– Боюсь, что да.

– Но ведь брак будет фиктивным? Никто не будет меня принуждать…, – я, покраснев, замолчала, предоставив мистеру Монку додумать окончание фразы.

– Ни в коем случае, – замахал руками адвокат. – Никаких принуждений к интимной близости. Брак заключается всего на год, после чего будет расторгнут, и вы получите полную свободу. У мистера Никто только одно условие: этот год вы обязаны жить в его доме. Но посмотрите на плюсы. Во-первых, с вас снимут обвинение. А, во-вторых, с другими женихами и претендентами на ваше состояние будет покончено.

– Но как он замнет дело против меня?

– У магической мафии свои методы. Ни к чему добропорядочной девушке в них вникать.

Я кивнула, принимая объяснение. Недаром говорят: меньше знаешь, крепче спишь.

Жить непонятно где и неизвестно с кем – та еще перспектива, но все-таки лучше тюрьмы или разорения. К тому же это не будет длиться вечно. Всего год жизни в чужом доме, под чужим именем не такая великая плата за свободу. Если меня осудят, то я потеряю как минимум пятнадцать лет – всю молодость. Лучшие годы пройдут в тюрьме.

– Хорошо, я согласна.

Что мне оставалось? Я воспользовалась советом адвоката: сосредоточилась на плюсах.

Мистер Монк отправился договариваться о залоге. Государственная машина, которая еще вчера буксовала: мачехе отказали выдать меня под залог; сегодня оказалась на удивление работоспособной. Уже через четверть часа мистер Монк вернулся с радостной вестью – меня выпускают. Похоже, этот Никто действительно имеет большую власть. Даже здесь – в центральном городском отделении маг-полиции Ганны. Это внушало уважение, а еще страх.

Конечно, обвинение с меня пока не сняли. Слушания все равно состоятся, но теперь я верила, что могу доказать свою невиновность и выиграть.

Я вышла из отделения полиции, ощущая себя так, словно несколько лет не была на улице. Ура солнечному свету, ура ветерку, ласкающему кожу, ура жизни. Я запрокинула голову, вдыхая полной грудью смесь запахов: вакса для обуви, выхлопы экипажей, духи светских дам.

Мое благостное настроение испортил подъехавший экипаж. Это был не обычный городской экипаж. На нем отсутствовал знак мэрии, но герба дворянской семьи на нем тоже не было.

Адвокат открыл передо мной дверь:

– Прошу, – махнул он рукой.

– Куда мы едем?

– На вашу свадьбу, разумеется. Куда же еще?

Глава 4. Бракосочетание

Прежде чем отправиться на бракосочетание, я настояла на том, что мне необходимо переодеться и привести себя в порядок. Ничего я так не хотела, как смыть тюремный запах.

«Я все-таки девушка и первый раз выхожу замуж» – этот аргумент заставил мистера Монка сдаться. Но привез он меня не домой, а в гостиницу, и снял номер на час.

Пока я мылась и укладывала волосы, адвокат где-то достал платье. Оно было довольно милое, а главное чистое. К тому же подошло по размеру, и я решила не привередничать. В конце концов, это фиктивный брак, подвенечный наряд ни к чему.

Ровно через час мы снова сидели в экипаже, но я по-прежнему не знала, куда мы едем.

– Где мы? – я в сотый раз выглянула из окна. Районы казались знакомыми, но меня не покидало чувство, что мы ездим кругами.

– Терпение, мисс, – загадочно улыбался на каждый вопрос адвокат. – Скоро будем на месте.

А потом он достал из портфеля черный платок.

– Простите, но я должен завязать вам глаза, – заявил этот жук.

– Вот уж нет! – возмутилась я.

– Поверьте так лучше для вас. Лицо вашего будущего мужа никто не видел. Маскировка для него все. И если вы случайно рассмотрите его, вас придется убить.

Я сглотнула ком в горле.

– А как же вы? Вы тоже завяжите глаза?

– Нет, но я с вами не пойду.

Я подчинилась. Хотя ситуация была нелепой. Остаток пути проделала с завязанными глазами. Сперва считала повороты, но сбилась и вскоре уже не понимала, где мы.

Приехали мы довольно быстро – пяти минут не прошло, как экипаж остановился. Адвокат помог мне выйти, поддерживая под руку. Он же проводил меня в здание, подсказывая, где ступеньки и куда свернуть.

– Мы в кабинете. Скоро придет судья и ваш будущий муж, и вас распишут.

– Судья тоже будет в повязке? – пошутила я.

– Разумеется, – без тени улыбки ответил мистер Монк. – А сейчас я покину вас. Но не переживайте, я буду ждать на улице. Когда все закончится, я за вами вернусь.

«Когда все закончится» – прозвучало зловеще. Раздались удаляющиеся шаги, хлопнула дверь, и я осталась одна. Соскучиться не успела: скоро в комнату вошли двое. Судя по шаркающим, неуверенным шагам, один вел другого. Судья, как и я, был погружен в темноту.

Немного возни и рядом со мной кто-то встал. Я ощущала тепло чужого тела, а еще взгляд. Это трудно описать, но я чувствовала, как на меня смотрят – внимательно, с любопытством и познавательным интересом. Стать объектом столь пристального изучения было неловко.

– Приступим, – произнес судья, и я вздрогнула от неожиданности.

Повернув голову на голос, слушала вступительную речь. Судья максимально ее сократил. Тоже ощущал себя не в своей тарелке.

Он быстро перешел к сути:

– Берете ли вы, мисс Линелла Марблек, в мужья… ммм, – запнулся он, а я не сдержала усмешки. Бедный судья, какая неловкая ситуация: жених без имени. – Этого господина, – выкрутился он в итоге.

– Да, – я не колебалась. Сомневаться надо было раньше, теперь-то уж чего.

– А вы, уважаемый господин, берете в жены мисс Линеллу Марблек?

– Да, – услышала впервые голос мужа. Привлекательный мужской баритон из тех, которым частенько шепчут девушкам непристойности на ушко. Слабый пол от такого голоса млеет и соглашается на всякие глупости.

– Поставьте подпись.

Судя по шелесту бумаги, судья подтолкнул в мою сторону брачный договор. Пока мы ехали, мистер Монк дал мне его прочитать. Там действительно был пункт о том, что все мое состояние остается за мной. Муж не может претендовать не только на долю в заводе, но даже на салфетки в моем доме. В том числе после развода.

Я беспомощно шарила руками перед собой в поисках пера, когда крепкие пальцы сжали мое запястье. Мне в руку вложили перо и направили к бумаге. Я быстро расписалась.

– Теперь кольцо, – раздался голос судьи.

Снова те же руки. Ловкие, быстрые. Но кольцо не лезло на палец. И дело не в том, что размер не подходящий, просто такие у меня строение – чуть крупноватые костяшки, хотя сам палец тонкий. Мужчина это понял, секунду он колебался, а затем я ощутила, как он скользнул языком по моему пальцу. После этого кольцо легко наделось, но ведь это сущее бесстыдство! Воспитанные люди так себя не ведут. Вряд ли жених смутился, а вот у меня щеки пылали похлеще костров для магов.

Вот и все – я замужняя женщина. И как меня теперь зовут? Миссис Никто? Я хихикнула. Это все нервы. Нет уж, буду как прежде зваться мисс Марблек.

Муж воспринял мою реакцию по-своему.

– Я рад, что тебе весело. Если честно, я опасался слез. Но раз все так удачно складывается, я, пожалуй, поцелую невесту.

Возразить мне не дали. Властная рука легла на талию, мужчина привлек меня к себе и впился в губы. Его давлению невозможно было противиться. Мужчина умело втянул меня в свою игру, и вдруг я осознала, что мне знакомы эти губы. А главное их вкус. Мята! Проклятая мята! Он уже целовал меня. Тогда на маскараде. Незнакомец в маске.

А я все гадала, какое до меня дело мистеру Никто. Вот ответ – он заинтересовался мной еще на маскараде и решил поиграть в благородного рыцаря, спасая бедную девушку из неприятностей. Я разрывалась между благодарностью и желанием его убить.

Поцелуй прервался также неожиданно, как начался. Я покачнулась без опоры – мужчина выпустил меня из объятий. Несколько мгновений приходила в себя, а затем, движимая злостью, сорвала повязку с глаз.

Но кроме меня и судьи, который по-прежнему стоял с завязанными глазами, в кабинете никого не было.

– Можете снять платок, – вздохнула я. – Он ушел.

Как успел так быстро? Словно не в дверь вышел, а в воздухе растворился. Я передернула плечами, вспомнив, что теперь уже мой муж замешан в использовании магии. Версия с растворением в воздухе не столь невероятна. Кто их знает, этих магов, на что они способны?

Я посмотрела на обручальное кольцо. Довольно толстое и тяжелое оно плотно облегало палец. Появилось ощущение, что меня заклеймили как какую-нибудь корову.

Кольцо было из того же черненого серебра с оригинальным рисунком, что и маска на мужчине в день маскарада. При свете дня металл едва заметно отливал радужным цветом, как лужа бензина на асфальте. Что за странный сплав?

В дверь деликатно постучали, а следом приоткрыли, и в щель просунулась голова мистера Монка.

– Управились? – улыбнулся адвокат. – Вот и славно.

Меня его радость зацепила. Тут моя жизнь рушится, а ему «славно».

– Я хочу видеть договор, – заявила я, вытирая палец с кольцом о юбку. – А главное подпись мужа.

Я споткнулась на слове «муж». Произносить его было тяжко, особенно подразумевая главу магической мафии, но я справилась.

Судья протянул мне бумаги, я перечитала пункты, убеждаясь, что их не изменили, и уставилась на крестик внизу договора. Мистер Никто не в состоянии написать свое имя? Мало того, что преступник, так еще безграмотный.

– Что за нелепица? – встряхнула я договором. – Этот крестик мог поставить кто угодно.

– Это не крестик, а икс, – поправил адвокат.

– Мне должно стать легче от этого знания?

– Дело не в том, что написано, а как, – адвокат порылся в нагрудном кармане пиджака и вытащил оттуда странного вида монокль. Он состоял из нескольких разноцветных стекол на шарнирах. Мистер Монк протянул монокль мне и посоветовал: – Попробуйте синее.

Я перевела синее стеклышко в центральное положение и взглянула через него на договор. Крестик искрился алым точно бенгальский огонь.

– Это особые чернила, – пояснил адвокат. – Ими пользуется лишь мистер Никто. Именно чернила его подпись, а не сам знак.

Магия была сильная. Это поняла даже я, далекий от нее человек. Недаром этот Никто скрывается. За подобную магию ему гарантирован костер.

Судья намекнул, что у него полно дел. Я его не винила: на его месте тоже стремилась бы выставить странных клиентов поскорее за дверь. Мы с адвокатом покинули судейскую контору вместе и на этот раз мне не завязали глаза. Выходит, от меня скрывали не местоположение конторы. Наверное, мистер Никто находился поблизости. Именно его я не должна была видеть.

На улице нас ждал прежний экипаж без опознавательных знаков.

– Я могу поймать городской транспорт, – мне не хотелось садиться внутрь, но адвокат настаивал.

– Я обещал доставить вас в целости и сохранности, – заявил он, когда я все-таки устроилась в экипаже.

В тот момент мне не пришло в голову спросить, куда конкретно доставить. Казалось само собой разумеющимся, что речь идет о моем доме. Я так устала за последние сутки от переживаний, что прикрыла глаза и наслаждалась мерной качкой экипажа. А мы все ехали и ехали. И, наконец, до меня дошло, что мой дом от судейской конторы не так уж далеко.

Я распахнула глаза.

– Куда вы меня везете? – повернулась к адвокату.

Он ответил с самым невозмутимым видом:

– В ваш новый дом, разумеется. Мне поручено сопроводить вас.

– Но я думала сперва заехать к себе. Собрать вещи, объяснить ситуацию мачехе, – растерялась я.

– Увы, это невозможно. Теперь вы жена мистера Никто и по договору обязаны переехать в его дом без промедлений.

Я не нашла, что на это возразить. Логика адвоката была безупречна. Ведь я сама согласилась на это условие. Но откуда ощущение, что меня похитили?

И снова мне не завязали глаза. Признаюсь, этот факт меня не обрадовал, а наоборот огорчил. Мы направлялись в логово мистера Никто и то, что его местоположение не скрывают от меня, могло означать две вещи: либо меня оттуда не выпустят, либо не оставят в живых.

Я зажмурилась. Если спросят, скажу, что ничего не видела. Может, пощадят.

– В этом нет нужды, – адвокат заметил мои ухищрения.

– Почему же?

– Пристанище скрыто магическим куполом. Он самая надежная защита. Силой маг-полиция внутрь никогда не попадет, а по доброй воле их туда никто не проведет.

– Пристанище? Вы так называете это место?

– Имя отражает содержание. Это не просто жилище мистера Никто. Это дом для всех заблудших душ, нуждающихся в крыше над головой.

– Называй вы действительно вещи своими именами, – сказала я, – то подобный дом звался бы не пристанищем, а притоном.

Я и не подозревала, насколько близка к истине. Горькая правда открылась, едва мы подкатили к неприметному с виду зданию. Район был средненький, ближе к бедному: двухэтажные особняки, порой на несколько семей и даже без газона. Как люди живут в подобной тесноте?

Дом, у которого мы остановились, был под стать улице. Некогда неплохой особняк пришел в упадок: краска с фасада облупилась, деревянные ставни перекосились, подъездная дорожка зияла провалами в плиточном камне. Экипаж ощутимо тряхнуло, когда он угодил в один из провалов, и я прикусила язык. Рот наполнился неприятным привкусом железа. Ничего не скажешь, достойное начало знакомства с новым местом жительства.

Над парадным входом висела вывеска: «Колдовская любовь». Я задумалась, что означает это странное словосочетание, и поняла его смысл, лишь войдя внутрь. Но сперва мистер Монк прижал большой палец к звонку и замер. Он простоял так секунд тридцать, вдавливая кнопку. Убрал руки, лишь когда что-то тихонько тренькнуло, и дверь отворилась. За порогом никого не было, словно дверь открылась сама собой.

Мы попали в огромный холл, уставленный диванами, креслами, танкетками и пуфами. Столько мягкой мебели разной формы и расцветок не в каждом магазине встретишь. В ноздри ударил тяжелый аромат духов. Словно минуту назад кто-то разбил здесь несколько флаконов. Аж глаза заслезились.

Но обстановка была ерундой по сравнению с людьми. Повсюду сидели, а где-то и лежали полуобнаженные девицы. Корсеты едва прикрывали груди, а юбки впереди имели совершенно неприличный вырез. По сути, передняя часть юбки отсутствовала, открывая ноги и нижнее белье.

– Мне здесь не место, – я повернула обратно к входной двери, но путь отступления уже перекрыли. Сложив руки на груди, перед дверью стоял верзила ростом чуть ли не вдвое выше меня. Такого не обогнуть и не убрать с дороги.

– Это же бордель, – сообщила я адвокату.

– Это Пристанище, – поправил он вежливо. – В том числе для дам легкого поведения.

– Сути это не меняет.

– Вы полюбите это место, вот увидите, – оптимистично заявил он.

– Что позволяет вам так думать?

– У вас просто нет другого выхода. Ведь это ваш дом.

И снова он меня обставил. Вот как тут протестовать? Понурив голову, я поплелась за мистером Монком, знакомиться с новым домом и его обитателями.