Ольга Дан
Составь свою родословную

Глава 2
История генеалогии в России

В древнерусских текстах слово «родословие» впервые встречается в переводе Хроники Георгия Амартола (XI в.). Интересно, что до XIV в. у этого слова было несколько значений: учение о роде, предсказание, гороскоп.

До конца XV в. генеалогии не придавалось большого значения. Основные сведения о родственных связях можно было извлечь из летописей, государственных актов, деловой переписки. Ситуация изменилась в конце XV – начале XVI в. В это время шла активная законодательная работа: разрабатывались правила наследования титула, звания и имущества, в первую очередь земли, устанавливались права и обязанности лиц, принадлежащих к разным сословиям.

В XVI в. появились учреждения, занимавшиеся сбором и обработкой генеалогической информации и официальным утверждением документов, удостоверявших происхождение лица.

С 40-х гг. XVI в. начали создаваться родословные книги. В 1555 г. был составлен «Государев родословец», содержащий сведения о происхождении царя и вельмож. При обосновании прав государя на престол использовались легенды о происхождении царской династии. Утверждалось, что великокняжеские рода восходят к римскому императору Августу.

Изначально было принято устанавливать родственные связи по отцовской линии, так как имущество отца наследовал сын, а при назначении дворянина на военную или гражданскую должность всегда учитывалось, где служили его предки. Составлялись так называемые поколенные росписи нисходящего родства. Со второй половины XVII в. родословные стало принято оформлять в виде генеалогических деревьев.

С конца XV в. формирование государственного аппарата осуществлялось по принципу местничества, то есть должности распределялись в зависимости от происхождения и служебного положения предков. Это превращало аристократию в замкнутую корпорацию, элиту общества.

Между аристократами часто возникали «местнические» споры – бояре выясняли, кто знатнее, кто имеет право на должность. Эти споры разрешал, как правило, сам царь. Конфликты возникали даже из-за места за царским столом.

Можно вспомнить эпизод из «Князя Серебряного» А. К. Толстого, в котором родовитый боярин Морозов отказывается сесть ниже Годунова:

Осталось одно пустое место, ниже Годунова.

– Садись, боярин Дружина! – сказал ласково царь, указывая на пустое место.

Лицо Морозова побагровело.

– Государь, – ответил он, – как Морозов во всю жизнь чинил, так и до смерти чинить будет. Стар я, государь, перенимать новые обычаи. Наложи опалу на меня, прогони от очей твоих – а ниже Годунова не сяду!

В связи с тем что дворянство становилось сословием, играющим ведущую роль в жизни государства, возникла необходимость в дополнительных государственных учреждениях, которые бы занимались исключительно сбором и обработкой генеалогических сведений, подтверждающих права дворян на получение должностей. Сбором и проверкой родословных росписей в XVII в. занимался Разрядный приказ. В 1682 г. при нем была создана Палата родословных дел, составившая Бархатную книгу (свод дворянского родословия).

В XVIII в. генеалогия потеряла важнейшее значение, которое имела прежде, так как с отменой местничества перед дворянством открылась возможность выслуги, не ограниченная родословными привилегиями, а Табель о рангах, принятая в 1722 г., давала возможность продвижения по служебной лестнице не только дворянам, но и представителям других сословий.

Ироническое отношение к генеалогии незнатных дворян показано в романе М. Алданова «Заговор» (имеется в виду заговор против Павла I в 1801 г.). В одном из эпизодов описывается разговор молодого офицера Штааля и Наскова – бывшего дипломата, опустившегося человека, давно уволенного со службы. Тема беседы – вечная: старший поучает младшего, как соблазнить женщину (в данном случае французскую актрису):

– Дальше ты можешь, например, сказать, что ты видел в Париже в ее роли знаменитую Нунчиати. «Ах, вы бывали в Париже?.. Простите, мосье, я не разобрала вашу фамилию». Ты называешь. Она ничего не понимает в русских фамилиях: ей все одно – что Шереметев, что Штааль…

– Или что Насков.

– Pardon, я Бархатной книги…

– А я шелковой. К тому же у нас нет под рукою Бархатной книги.

– Позволь. Я тебе докажу. Мой пращур…

– Не трудись.

В 1721 г. в составе Сената была создана Герольдия, в обязанности которой кроме составления и утверждения родословных росписей входила разработка гербов. После публикации в 1775 г. «Жалованной грамоты дворянству» генеалогией занимались губернские Дворянские Собрания.

В XVIII в. генеалогия становится наукой. Генеалогические материалы использовали В. Н. Татищев, Г. Ф. Миллер и другие историки. В конце XVIII в. проводились первые научные исследования, посвященные истории отдельных семей. Тогда же появились генеалогические справочники (М. Спиридова, Ю. Воейкова). Сведения в них располагались так же, как и в ранних родословных росписях нисходящего родства, при этом имена жен и дочерей, как правило, отсутствовали. Подобные издания продолжали выходить и в XIX в. (наиболее известны справочники, составленные П. В. Долгоруким, В. В. Руммелем, А. Б. Лобановым-Ростовским.

Расцвет генеалогии в России приходится на конец XIX – начало XX в., когда возникли Русское генеалогическое общество в Санкт-Петербурге (в 1897 г.) и Историко-родословное общество в Москве (1906 г.), которые проводили исследования, издавали научные труды, собирали и публиковали материалы дворянских семейных архивов. В это время в области генеалогии работали выдающиеся ученые – Л. М. Савелов, Н. П. Лихачев, Г. А. Власьев, Н. В. Мятлев и другие. Лекции по генеалогии читались в Петербургском и Московском археологических институтах.

Если современные западные общества, изучающие родовые связи, существуют на протяжении многих десятилетий (например, в США сейчас сотни таких обществ, выпускающих специализированные издания и имеющих свои сайты), то в России интерес к генеалогии стал возрождаться сравнительно недавно. В этом нет ничего удивительного, поскольку в советское время генеалогические исследования, мягко говоря, не поощрялись. Генеалогия была, по выражению одного немецкого историка, нелюбимой падчерицей советской исторической науки.

Впрочем, еще до революции Россия отставала от других стран в области генеалогических исследований. На это обращал внимание крупнейший русский ученый Л. М. Савелов. В его «Лекциях по русской генеалогии» (1908 г.) можно найти такие слова:

Мы не знаем ни одного мало-мальски культурного народа в мире, который бы так мало обращал внимания на свое прошлое, так мало ценил бы прошлые деяния своих предков, как это делает великий русский народ, у которого мы замечаем полное отсутствие самосознания, самоуважения и вследствие этого самопознания.

Подобные высказывания содержат и «Материалы для описания Орловской губернии», составленные П. Кречетовым (1905 г.):

Мы, русские, относимся с пренебрежением к своему фамильному прошлому. Большинство своими предками не интересуется и вряд ли знает свою родословную далее дедов, степень уважения к которым, обыкновенно, соизмеряется с тем состоянием, которое они оставили. Историческое самосознание, столь необходимое для великого народа, не придетдо тех пор, пока не установится духовная связь между потомками и предками, сокрытыми в глубине веков.

Русские ученые, удрученные состоянием отечественной генеалогии в начале прошлого века, и представить себе не могли масштабов грядущей катастрофы, превратившей народ в население, безразличное к своим родовым корням. После 1917 г. в результате двух войн, коллективизации, репрессий, нескольких волн эмиграций произошла массовая утрата индивидуальной и семейной генеалогической памяти. Демографическая структура общества исказилась, нарушился традиционный уклад семейной жизни, разорвались родственные связи.

Современные российские исследователи зачастую сетуют на недостаток источников – немых свидетелей прошлого. Этому не следует удивляться, поскольку значительная часть российского народа (дворяне, офицеры, священники, зажиточные крестьяне) была попросту лишена права на существование. Многие были вынуждены скрывать происхождение, меняя фамилии и уничтожая семейные архивы. А сколько людей ушло из жизни, унеся с собой в могилу память о прошлом своей семьи!

Тем не менее, несмотря на все неблагоприятные условия, в настоящее время наблюдается настоящее возрождение российской генеалогии. Русское генеалогическое общество (РГО) получило признание во всем мире и установило связи с зарубежными коллегами. Ежегодно оно проводит конференции, посвященные жизни иностранных родов в России, совместно с французским и голландским посольствами. Большая исследовательская работа ведется в провинциальных городах: существуют Тверское историко-генеалогическое общество (ТвИГО), Южно-Уральская ассоциация генеалогов-любителей, Союз краеведов и генеалогов Урала и Зауралья и многие другие организации.

По мнению руководителя ТвИГО Т. Любиной, отечественная генеалогия переходит на другой, качественно новый уровень. Если раньше главной целью изысканий было установление факта рождения детей от определенных родителей, то сейчас исследователей и людей, которые обращаются к ним за помощью, интересуют в первую очередь биографии предков. Более других увлечены генеалогией потомки дворян. В некоторых городах учреждены Дворянские Собрания, членом которых является герольдмейстер, в чьи обязанности входит составление дворянских родословных книг.