Олег Сергеевич Малахов
Переплет
Приключения «леонидов» в Ментоне
(Окончание)
Скульптура из сочных цитрусовых плодов восстановлению не подлежала. Скульпторы нуждались в душе, чистой одежде, новых впечатлениях.
После изнурительного фестивального дня необычные постояльцы гостиницы «Фортуна» валились с ног и вскоре уже спали в своих номерах.
Наступило утро.
После ночи соблазнения в своем миролюбивом минивэне Йос провожал юную, но не по годам смелую нимфетку, обратно к набережной, откуда они и ушли накануне вместе, держась за руки.
Ильма, тряхнув стариной, протанцевала всю ночь стриптиз в местном баре «Глубокая глотка», успешно отбиваясь от приставучих выпивох и неплохо заработав при этом на чаевых.
Иван, Рауль и Эрик занимали трехместный номер. Вероника жила одна.
В номер к мужчинам постучались, и Баданда открыл дверь. За ней стоял заискивающе улыбающийся метрдотель.
– Мы обнаружили, что вы расплачиваетесь космокойнами в нашем скромном приюте для странников. Это большая честь для нас, и мы хотели бы улучшить ваши жилищные условия. Королевский номер, к сожалению, заняли буквально этой ночью, но есть президентский. Он ничем не хуже. Ваша спутница уже переселилась в него. Не переживайте, у нее своя роскошная комната со всеми удобствами. Даже закрывается изнутри. Полное комильфо, так сказать. – Распинался метрдотель.
– Ок, – сказал Иван Баданда.
Обладатели космокойнов без труда переселились в предложенный номер, были настроены решительно и хотели заняться чем-то еще в этом солнечном городке.
– Чем займемся, Ваня? – спросил Баданду Рауль.
– Ваня, куда пойдем? – спросил Баданду Эрик.
– В игровой дом! – не раздумывая, ответил Баданда.
Вероника Ингезонд все еще принимала ванну.
Портье уже доставил в номер ее воздушное вечернее платье цвета бирюзовой волны и легкие летние бежевые костюмы космогероев.
– Тут казино поблизости, развеемся, – настраивался на веселье Иван Баданда.
– Отлично! Всегда хотел сорвать солидный корж! – прикидывал Рауль Лоховелло.
– Не корж, а куш, Рауль, но, полагаю, коржей у тебя будет предостаточно, если моя космосистема игры в рулетку оправдает себя. Проверим. – Предвкушал Эрик Айкунтер.
Наступил день
Вероника решила восстановить форму в СПА-салоне отеля. Эрик отправился в библиотеку.
На террасе президентского номера Рауль Лоховелло, потягивая освежающий коктейль Old Boy и щурясь на солнце, наслаждался имитацией состояния невесомости в просторном гамаке и разглагольствовал:
– Мы, вроде как, космики такие… Все у нас космическое. Правда, Ваня?
Иван Баданда возлежал в шезлонге и практиковался в эпистолярном жанре, сочиняя воображаемое письмо родителям:
– Здравствуйте, космомама и космопапа, мои ненаглядные и близкие моему космосердцу предки! Приземлились мы хорошо! Мои друзья-космики передают вам большой космопривет! Здешний воздух, хоть и вонюч местами из-за технических примесей, вполне удобовдыхаем. Здесь все еще питаются живыми организмами, умерщвляя их и подвергая термальной обработке. Добывать еду из космической энергии здесь еще не научились. Но вы не переживайте, мы не голодаем, здесь очень много пищи духовной, а она, как вы знаете, гораздо сытнее.
– Хе-хе… Мнямням… – подал знак Рауль и аппетитно причмокнул, поглотив внушительную порцию коктейля.
Иван продолжал:
– К тому же, было замечено, что местные очень любят космос и даже в него летают. А еще они проявляют свое почтение к космосу, называя разные продукты своей творческой деятельности космическими названиями. Примеров масса. Возьмем хотя бы название древней по здешним меркам картины «Происхождение Млечного Пути», или более современной киноленты «2001: космическая одиссея», или название музыкального коллектива «30 секунд до Марса». Кстати, именно столько времени длился наш полет на Землю. Как вы понимаете, здесь все еще есть такое понятие как «время». Но я доволен этой экскурсией. Приоткрою вам маленькую тайну. Я здесь встретил человека, что, в общем-то, неудивительно, который заставил трепетать мои космочакры. Шлю вам свои космообъятья и жду незабвенной встречи. Безвременно всех, Иван». А, каково? – пылко поинтересовался Иван у Рауля.
– Да, Ваня, это ты хорошо придумал: космомама и космопапа, трепещи, моя космочакра… – расплывался в улыбке Рауль.
В дверь номера постучали.
– Открыто, – крикнул Баданда.
– Ваши бифштексы, сэры! – Провозгласил портье.
Наступил вечер
Космики были готовы к походу в казино.
Казино «Барьер» распахнуло свои двери перед колоритными посетителями.
Вновь прибывшие потенциальные баловни судьбы оценивали обстановку.
– Тут и этот жирдяй, смотрите, веселится как ни в чем не бывало. – Приметил Рауль вчерашнего прыгуна.
– Но-но, Рауль, где твоя толерантность? Нужно говорить: «Человек с развитым телосложением». – Пожурил Рауля Иван Баданда.
– Обойдемся без политеса, он нам основной ущерб нанес своим телосложением. Плюхнулся прямо на красавицу Еву, и Адама не пожалел, безобразник с суицидальными наклонностями. – Ворчал Рауль.
– Прекратить разговорчики! Рассредоточились! – Приказал Иван Баданда.
Эрик Айкунтер разменял несколько космокойнов в кассе, раздал фишки своим друзьям и направился к столу с рулеткой.
Иван Баданда предпочитал звон монет и выбрал зал с однорукими бандитами. Ваня так сильно дергал их за руки, что они отдавали последнее, умоляя своими некогда злыми рожами прекратить экзекуцию. У некоторых бандитов даже проступали слезы на экранах. Баданда был доволен накоплению многокилограммовых мешков, которые бэллбои только и успевали грузить на тележку.
Обворожительная Ингезонд уже подплыла к одному из столиков с «блэкджеком» своей безупречной походкой. Неотъемлемо причастные к «блэкджеку» дамы, считавшие свою внешность «модельной», при виде неземной красоты Вероники Ингезонд срочно удалялись в туалетные комнаты, чтобы припудрить носик, рассчитывая хоть чуточку приукрасить себя. Но нижние челюсти их кавалеров уже уверенно свисали, касаясь пола, а глаза вылетали из орбит в попытке приблизиться взглядом к осветившей затхлое пространство похоти и продажности женщине. Вероника ликовала. В итоге она выигрывала даже тогда, когда ее комбинация была проигрышной. Зачарованный крупье ей молча отдавал выигрыш. Гетеросексуалы будто пребывали в гипнозе и ничего не замечали. Ароматы, исходившие от Вероники и подавно лишали их воли. Гомосексуалы почтенно взирали на Веронику, признавая ее бесспорное очарование, и отправлялись испытывать удачу за другие столы. Забавно было смотреть на терзающихся дамочек, которые пытались привлечь внимание своих спутников к себе и к ошибкам крупье, но те лишь отмахивались от них, продолжая наблюдать за тем, как Вероника получает от игры удовольствие.
Неплохо устроился и Рауль за столом для игры в покер. За ним проводили какой-то турнир, в котором дилетанты соревновались с профессионалами. Профи, разумеется, представляли интересы казино. Это были матерые победители многих турниров, благодаря искусно скорченным «покерфейсам». Желающих потягаться с мастерами было хоть отбавляй. Абсолютно неискушенный в подобного рода игрищах Рауль выбрал, как ему показалось, хоть и хулиганскую, но верную тактику. Он периодически попукивал и с укоризной смотрел на игрока, которого хотел деморализовать, приговаривая: «Ай-яй-яй, как нестыдно…». Женщины, до этого высокомерно поглядывавшие на остальных своими хитрыми глазками, намекая на свой гипотетический «флэш рояль», первыми теряли самообладание после полного детской неподдельности взгляда Рауля, обвинявшего их в порче воздуха, и вставали из-за стола, не зная, как себя вести. В итоге и самые стойкие мужчины покидали стол, когда дышать уже было нечем. Рауль был вполне доволен результатом своей дерзкой тактики.
Но истинный триумф ожидал Эрика Айкунтера, игравшего в рулетку. Он подошел к столу, напевая мало кому здесь известную песенку, но мелодия оказалась приставучей: «Лай-лай. Лалалалалалалала. Лалалала. Лалалалала.».
– Бьенвеню, уэлком, вилькомен, добре пожайловать… – приглашал крупье.
Эрик занял одно из свободных мест и сразу же поставил первые 500 евро на тройку. Ставка сыграла. Крупье напрягся, но решил не повторять ошибок прошлой ночи. Потом Эрик поставил на семерку, которая тоже сыграла. И так далее. Эрик выиграл много. Очень много.
Рядом с ним все время вертелся Феликс, терявший последние надежды на реванш.
В отчаянии он твердил: «Удача, зачем ушла к нему, а? Я же выиграл вчера триллион…»
– А, это ты, ловкий похититель грейпфрутов. Где твой подельник Мино? Как он поживает? – наконец-то Айкунтер заметил Феликса.
– Какой еще Мино? – переспросил Феликс. – Я выиграл вчера триллион! Почти полтора! – раздосадовано повторял он.
– Это уже не важно, – Айкунтер не проявил особого сострадания к Феликсу.
Потом Феликс проиграл последнюю копейку и покинул казино. Разве что, расставаясь со своей удачей и на прощание осматривая публику, интерьер, манящие легкой наживой столы и аппараты, он уловил на себе восхищенный взгляд Вероники Ингезонд, который заставил его осознать, что еще не все потеряно и пора начинать жизнь заново.
Мэр, как всегда, прохаживался мимо столиков, попивая свое «Моэ». Побрякивали миниатюрные боксерские перчатки на его лоферах.
Вдруг управляющий подбежал к нему и в истерике доложил:
– Босс, мы терпим крах! Мы несем повсеместные убытки. В зале с бандитами закончились монеты. За «блэкджеком» какая-то красотка разоряет нас своей улыбкой. Я уже заменил раздатчика карт и посадил за стол женоненавистническую Беллу. Но, представляете, этой сексапильной особе отдают свои выигрыши другие игроки. Белла беспомощна. А веселый пердун за покерным столом раскалывает наших асов, как орехи. Но самое страшное, что некий поджарый парень в очках уже сделал нас банкротами в рулетку. Причем я никак не могу понять, что происходит. У него нет системы. Он просто угадывает числа. Это невероятно. Вчерашний дуэт в подметки им не годится. Кстати, один из них чуть было не повторил вчерашний успех, но у казино выиграть нельзя. Вы же знаете. Он ретировался. Но эта четверка… К ним не подкопаться. Все по-честному. Не знаю, где таится подвох. Нервы, нервы, валидол, корвалол, где мои семнадцать лет?
– Спокойно, будем действовать по факту. – Постановил мэр. – Выпей что-нибудь. Страшно на тебя смотреть. – Предложил мэр управляющему казино. Тот выпил.
Наступало утро
Пьяный управляющий перед закрытием казино на технический перерыв полез целоваться к Веронике Ингезонд и получил от нее по губам, в то время, как Эрик Айкунтер обналичивал выигрыши великолепной четверки. Казино попадало в бессрочную долговую яму, поскольку проигрыш заведения составлял несколько годовых бюджетов Соединенных Штатов Америки.
– А долг будете переводить мне в космокойнах на мой космосчет, – ласково произнес Эрик Айкунтер, нежно смотря в глаза Луису Лауренти III-ему, супермладшему.
Мэр был в шоке.
– И яблочко, – подвел черту под своим пребыванием в казино Рауль, доставая румяное яблоко из огромной вазы с фруктами, стоящей у выхода.
– Пойдем ребята, тошно уже от этой публики! – поторопила ребят Вероника.
– Да, нечего здесь больше ловить! – добавил Иван.
Эрик получил последнюю расписку, и друзья вышли из казино.
Наличность на инкассаторской машине была отправлена в космобанк для перевода в космокойны.
Управляющий казино остался валяться на полу холла, распевая приставучую мелодию, которой его заразил Эрик Айкунтер: «Лай-лай. Лалалалалалалала. Лалалала. Лалалалала.»
Солнце облило побережье светом нового дня.
Победители шествовали по набережной, вдыхали морской воздух и подставляли лица еще нежарким солнечным лучам.
Им навстречу шли Йос и Ильма. Эту ночь они с превеликим удовольствием провели в студенческом хостеле. О том, чем они там занимались, история умалчивает.
Вскоре вся компания была готова продолжить путешествие и покинула Ментон.
Идентификация
«Формируюсь ли я как личность? Роза я или не Роза? Жюли я или не Жюли?» – мучила себя безответными вопросами красивая девушка с глазами цвета неба над Марианской впадиной. «Все-таки хорошо продается» – не без уныния думала она, замечая занятых чтением людей. Лететь предстояло в Барселону, а потом в Гранаду. Прямого рейса не было. «Почему в Гранаду?» – задавала себе вопрос красивая девушка и сама на него отвечала: «Так надо!». Сквозь красивые очки от солнца красивая девушка всматривалась в слова и цифры на табло аэропорта в Ницце. Изредка на разных экранах возникала реклама свежевыжатых цитрусовых соков, на которой какие-то веселые парни приступают к разрушению цитрусового ансамбля из фигур Евы и Адама, бросая плоды друг в друга, а завершает феерический разгром какой-то несуразный персонаж, падающий из окна гостиницы, в которой красивая девушка проживала совсем недавно. «А что это за парень? Уж больно на Мино похож» – отметила красивая девушка, обратив внимание на экран. «Ну все, теперь во всех парнях мне будет мерещиться Мино. Нужно что-то делать!» – не досмотрев рекламу и осознав, что поиск Мино сродни поиску самой себя, красивая девушка сдала свою красивую сумку в багаж и обеспокоенно поспешила на посадку. Многие пассажиры в ожидании своих рейсов продолжали с упоением читать свои книги.
Тайная глава
Какие-то 60-ые неизвестного столетья, или 90-ые не менее неизвестного. Обещал друзьям, что когда-то уедет мстить европейкам в Камбоджу. Жил в Городе на Ярвалу, питался в ПХ, мечтал на ЗВ, пил пиво в ГГ, купался на ЮБК, а потом мотался к любимой на Ивана Кудри, 19. Слышал в метро: «Шановнi самураï, виходячи з вагонiв, не залишайте своīх мечей»6. На ХВ отвечал ВВ. В разных местах на ВВ и ВЖ засиживался до утра. Изучал тригонометрию балконов, террас и лоджий и уверял, что в любом городе обязательно есть свой Борджиа. Не каждая птица осмелится перелететь ту реку, которую он переплывал туда и обратно. А дома на Ярвалу с мамой он ел виноград, но сперва клубнику. И арбузы еще с огородов города, где сон всегда под вопросом. Их приносил отец. Звенит транс-портал. И вот он на станции, которую с детства называл «зарницей». ЛП, ПП, ЛГ, и чего только не было в Городе том. I wish u were hair – шутил он, прослушивая Pink Floyd. В ДК КПИ кричал на концертах пост-панков «еще». Город – не Городище. Городище смердело смертью, в нем восхваляли АКМ. А Город пылал любовью, он жил под знаком ТГШ. От красот того Города замирало сердце. Языком я могу сделать такое… заверял он свою любимую, дочь секретаря, а ныне сенатора, из верховных. А он сыном был прокурора, но в силу врожденных эмоций и взявшихся ниоткуда принципов справедливости не понимал, где правда. Его папа дружил с адвокатом, который жил по соседству, а судья приходил к ним в гости. Их подопечные, слывшие на улицах Города отъявленными ворами, как правило, отделывались легким испугом. И он быть хотел свободным. В том числе и от папиных денег. Не то, чтобы он не верил, что заработаны они честно, но подозревал, что нечестность заложена в самой системе. Он поступил в университет на юриста. Так хотел его папа. Сдать экзамены было сложно, но они ему были по силам. Здесь, вроде бы, все в порядке, но многие не поступили. А многие из поступивших мимо аудиторий шли в кабинеты деканов. Он думал, что есть что-то, чего он еще не знает. А Город уже отторгал его недоверие к расшатывающимся его основам. Стены домов Города покрывали фресками живописцы из стран Антанты, а ценители легкого заработка, выхолащивавшие Город, своими деяниями уже отторгали нововведения, желая жить скучно, но сыто, и Город погружался все глубже в жлобство. Он работал курьером, продавцом фаст-фуда, репетитором, медбратом, диктором объявлений на автовокзале, но денег ему не хватало, а любимая все терпела. Хороший по меркам Города выбор. Мальчик из семьи обеспеченной и со связями, с квартирой в центре. Перебесится и смирится. Побунтует и остепенится. Все равно хороший наследник. Но он продолжал раздражаться низменностью порывов общества. И как-то на фестивале кино о ведьмах он выглядел слишком мрачно, делясь наблюдениями с любимой. А после просмотра фильма они с любимой расстались… не насовсем, до завтра. Но ночью случился ливень. Врывался холодный ветер в открытые окна дома под номером 19. Любимая приболела. А он на следующий день не пришел ее проведать, а лишь позвонил. Он ночью той после кино встретил Ксению, уже подходя к Ярвалу. Она у ЗВ сидела, глаза ее так блестели, что мрак озаряли ночной. Уже начинались капли, и в артефакты Города врезались яркие молнии сверху. «Я знаю, что ты страдаешь» – услышал он голос Ксении вдруг. Остановился и был пронизан блестящими глазами выросшей напротив девушки с изящными чертами лица в черном плаще и в черной шляпе, из-под полей которой выбивались вьющиеся каштановые локоны. «И я знаю, как помочь» – опять заговорила стройная девушка в черном. «Возьми» – она протянула ему книгу. Он принял ее молча, не зная, что и сказать. Он не успел даже придумать, как отреагировать на столь неожиданное предложение в столь поздний час. И тут полило, как из ведра. Он сунул книгу в карман куртки, а девушка сказала ему: «Я – Ксения. Прощай», открыла зонтик и исчезла. Тело его задрожало. Он, стремясь не промокнуть окончательно, поторопился домой, и когда заходил в уютную квартиру, услышал причитания матери: «Что же ты так поздно… Продрог совсем… Я же говорила, зонтик возьми …». Он понял, что промок до нитки, но книга оставалась сухой. Так как было уже поздно, он решил открыть ее утром. Он лег спать, проснулся, позвонил любимой, узнал о ее недуге, обещал навестить ее, открыл книгу, и именно поэтому не навестил, а лишь позвонил вечером, весь день проведя за чтением. Он читал до поздней ночи, и проснувшись читал книгу, приближаясь постепенно к концу. Что-то волновало его любимую, и она сама позвонила ему на второй день их разлуки. «Как дела, почему не звонишь?». «Понимаешь, тут такое дело, книга». «Какая книга?». «Я расскажу потом. Как чувствуешь себя?». «Уже лучше, я смогу с тобой встретиться завтра». Молчание. «Давай я приду, куда скажешь. Мне точно, гораздо лучше». «Давай, на нашем месте. В 12. До встречи, целую». Он шел на их место встречи, дочитывая книгу, полученную от Ксении в черном. Уже холодало. Осень. Листопад. Обветшалость Города соответствовала сезону. Все это любят романтики в макинтошах с поднятыми воротниками. Присаживаясь на их скамейку, он дочитывал последнюю страницу книги. Она опаздывала редко и ненадолго. До 12 оставалось 15 секунд. Она подойдет через 45. Он дочитывает последнее предложение. Часы бьют 12. Она подходит в 12.00.30. Она знала, что он не опаздывает никогда, но его не было. На их скамейке она находит книгу. Она берет ее в руки. Читает то, что написано на обложке. Ей нравится имя, судя по всему, автора: «Густаво Флорес». Еще больше ей нравится название книги: «Слеза блондинки». Она открывает ее и погружается в чтение.
Terra Incognita
Есть явления, которые описать очень сложно, а некоторые и вовсе не поддаются описанию. Например, оптические иллюзии. С этой стороны предмет выглядит выпуклее, а если смотреть с этого угла, он кажется меньше, а при очередной смене ракурса он вырастает до гигантских размеров. Это лишь описание видимости, но не явления в целом. Временами мы видим лишь то, что хотим видеть, или лишь то, что позволено обстоятельствами. Но есть такие явления, которые не так сложно описать, как понять. И если мы говорим, что есть что-то, что не поддается описанию, значит нам тем более сложно понять это, и еще сложнее объяснить. Резонно предположить, что поверхность планеты, на которой мы живем имеет бесконечное множество конфигураций. Если бы таким шариком игрался какой-нибудь гуманоид-великан, его руки были бы постоянно исколоты, обожжены и увлажнены, то есть, он бы испытывал дискомфорт и быстро бы принялся за менее разящие объекты, как, допустим, Луну, или Сатурн, интригующе опоясанный плоским обручем. Наша планета – это шар очень неправильной формы, и, что самое обидное, неправильного содержания, если задуматься о том, что вытворяют на этом шарике населяющие его существа. Но вернемся к явлениям, которые не поддаются описанию, пониманию и объяснению, и попытаемся все-таки хотя бы описать одно из них. Не так часто на незначительно интересующих или совсем не интересующих человека участках поверхности Земли, будь то вода или суша, можно встретить концентрацию различного рода вещей и предметов, диапазон применения которых слишком разнообразен, и такая концентрация порой не всегда уместна, рациональна и объяснима, а, скорее, аномальна даже для густозаселенных участков планеты, когда рядом с брезентовым плащом лежит стетоскоп, крем до и/или после загара, плюшевый мишка, упаковка с пластиковыми пакетами для мусора, косметика на любой вкус, цвет и запах, на любой пол и возраст, вместе с одеждой на любой пол и возраст, любого размера, стиля и стоимости. А также все это сочетается с разбросанной вокруг литературой, как узкой направленности (медицинские справочники, сборник сутр, руководство по садоводству, «Ребенок и уход за ним» Бенджамина Спока), так и самой что ни есть привычной, от классических произведений (скажем, «Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский» Мигеля де Сервантеса Сааведры или «Ярмарка тщеславия» Уильяма Мейкписа Теккерея) до современных бестселлеров (взять хотя бы «Парфюмер» Патрика Зюскинда или «Поющие в терновнике» Коллин Маккалоу). Почему эти книги встречаются одновременно в одном книжном магазине или библиотеке, понять не сложно, но на открытой местности вдали от бурлящих жизнью мегаполисов такие сочетания более чем курьезны. Удивительно и то, что книги изданы на разных языках, которые принадлежат даже разным языковым группам. Памперсы соседствуют с теплыми пледами, а бутылочки для детского питания лежат рядом с ходунками для стариков. Примечательно, что разного рода предметы лежат на траве, которая еще остается зеленой, но уже ощущает приближение холодов. Цвета предметов контрастируют с зеленым, но теряющим былую летнюю яркость, цветом. Черная ручка от Cartier. Красное портмоне от Guess. Синий футляр для очков от Safilo. Белая шапочка для плавания от Joss. Платье от Prada цвета фуксии и кедра из тюля и шелкового атласа, купленное им ей на день рождения. Кардиган из шерсти и кашемира пурпурного цвета с геометрическими узорами, который она связала ему сама, а он однажды случайно забыл его, когда гостил у родителей, и очень переживал из-за этого. Блуза из шенилловой ткани горчичного цвета с v-образным вырезом от Garcia, с которой она не расставалась, так как в ней познакомилась с ним. Желтые беруши. Маски на глаза для сна разных цветов. Одноразовые тапки, одноразовые стаканчики, вилки, ножи и ложки. Какие-то поврежденные приборы с цифрами и стрелками. Чего только нет там, на траве. Все еще тикающие и уже не тикающие часы. Шум электричества над всей этой массой вещей. И голоса. Невозможные звуки, создающие уже иллюзию слуховую. Странно, но эти воображаемые звуки обладают способностью следовать за тобой. Поэтому, испытав на себе эффект такой иллюзии, ты потом сидишь часами на берегу, желательно, океана, чтобы шум прибоя эти голоса заглушил.
