Оксана Ююкина
Потерялась. Счастлива
– Мне срочно нужно зеркало, я же умру от любопытства! – не выдерживаю я этих гляделок с мутным отражением.
Катя вытаскивает выпечку из духовки, погружая кухню в рождественский запах корицы, яблок, тепла и уюта. Разве можно быть настолько волшебной? Могу ли я стать волшебницей, как она? Дожидаться пока Катя снимет свои варежки-прихватки с котами нет сил. Под её возмущенный визг, я скрываюсь в ванной.
Теперь из зеркала совершенно чужими глазами на меня смотрит другая я. Вроде и волосы те же, только короче, глаза всё ещё карие, но какие-то не такие. Живые. Влажные пряди лежат хаотично, растрёпанно, будто я сбежала из зоопарка, где меня усиленно полоскали в своём озере белые медведи.
– Да стой ты! Я же не закончила! – Рина смотрит на меня возмущённо, как кондитер на торт, который забирают на витрину с недоделанной кремовой розочкой.
Её волосы всегда были разными. Одним махом она избавлялась от длины до талии, постригаясь под мальчика. Никто не удивлялся, если сегодня она приходила на занятия с фиолетовыми волосами, а завтра – с синими кудрями, как у Мальвины. Я так не могу. Или теперь могу?
– Мне нравится, – твёрдо заявляю я, ещё сама не до конца понимая что же я имею ввиду – прическу или «потерянную» себя.
– И что мне с тобой делать, Елизавета Викторовна? – Рина всплескивает руками, но сердитой не выглядит.
– Поить чаем и кормить чудесной шарлоткой, что же ещё. Волосы высохнут сами. Только чай завари, пожалуйста, малиновый.
– Ты же его терпеть не могла? – Катя смотрит на меня с неподдельным ужасом, будто вчера её лучшую подругу похитили инопланетяне и ей подсунули какого-то склизкого и с щупальцами
– Нет, он очень вкусный. Просто слишком дорогой и я всегда стыдилась просить именно его, – признаюсь я в первую очередь самой себе.
– Лизка, ты сегодня какая-то не такая, – очумело шепчет Катя, всё же прикасаясь тыльной стороной ладони к моему лбу, проверяя температуру и степень сумасшествия.
– Я просто получила послание, – широко улыбаясь я рассказываю Кате про бутылочку, записку, увольнение.
Пока мы говорим, в моей кружке плещется чуть кисловатый малиновый чай с лимоном и пластинкой имбиря, с тарелки кусочек за кусочком исчезает вкуснейший пирог, а с души укатывается тяжелый камень.
– Что дальше? – с восторгом спрашивает Катя.
Кажется, я впервые в жизни делаю что-то настолько решительное. Пьянящее чувство восторга плещется внутри как волны, окатывающие мягкой пеной.
– Буду искать работу.
Катя долго и задумчиво смотрит на яблоки, размышляя о чём-то своём. Или моём.
– А что если тебе не надо её искать?
– Тогда у меня быстро закончатся деньги и…
– Нет, я не о том. Что если работа, которую ты любишь, у тебя уже есть?
– Есть? Но я же уволилась, – Катя говорит загадками, заставляя даже забыть, что не я ушла, а меня «ушли».
– Тебя когда-то твои бумажки вдохновляли? Лета, чем ты занимаешься каждый вечер?
– Прихожу с работы, больше часа отмокаю в ванной, ем что придётся, а потом смотрю сериалы, – я пожимаю плечами, будто Рина всего этого не знает и без меня.
– И больше ничего? – прищур зеленых с тёмными крапинками глаз становится всё хитрее, подталкивая меня к пропасти надежды.
– Нет, но… – и я замираю, понимая, что вообще-то я всегда делаю кое-что ещё. Кое-что красивое и нужное, то чем у меня завален весь дом. – Корзины из джута.
Конечно же! Вязание из джута под любимые фильмы. Друзей и родственников ими завалила, у самой ставить даже некуда.
– Что если их продавать? Может просто в интернете или найти какой-нибудь магазин, который их купит… – Катя говорит мечтательно, запивая скатывающиеся с языка слова пряным чаем.
– А если ничего не получится?
– Если ничего не пробовать, то точно ничего не получится! – она улыбается своими чуть кривыми, но очень белыми зубами, подсказывая, что нельзя всё время жить эту жизнь как рак отшельник, прячась в свой домик. Особенно когда он идёт ко дну.
