banner
banner
banner
Горькие яблоки

Оксана Заугольная
Горькие яблоки

Пролог

Радослава ускорила шаг, локтем поправляя прядь волос. Руки были заняты сыном, ладно хоть тот крепко держался за шею и молчал. Завернутый в край плаща и тихо сопящий ей в плечо, Фабусь не был виден из окна, а Радка не оборачивалась, спиной чувствуя взгляд из окна поместья. Только бы никто не понял, что она собирается лететь вместе с сыном, не попытался остановить! Так и дошла до площадки вызова дракона, и только там наконец спустила сына с рук, и коснулась магического колокольчика своим браслетом. Привыкнуть к магии оказалось неожиданно легко, как и ко всем удобствам, что она давала.

Несколько минут – и ветер в лицо стал первым знаком, что дракон уже рядом. А потом грузная туша неожиданно легко для такого размера опустилась на площадку, и Седой сунул свою огромную уродливую голову к её руке, словно надеялся на ласку.

Теперь, когда Радка знала, что искать, она увидела цепь, затерявшуюся среди чешуи на шее дракона. Кажется, за неё держался всадник во время полета. Но именно эта цепь делала дракона таким… ручным.

Радка снова оглянулась на едва заметное на фоне темного неба поместье. В глубине души она может и хотела, чтобы её остановили, но только рисковать жизнями – своей и Фабуся она не собиралась.

– Пойдем, Седой, – она ласково погладила бугристую морду дракона и наконец усадила сына на шею дракона, а потом и сама забралась следом. – Скорее!

Если даже она догадалась, супругу понадобиться еще меньше времени, чтобы прийти к тем же выводам, и тогда ей не выбраться из города. Она увидела вдалеке силуэт спешащего мужа, но Седой уже раскрыл крылья, поднимаясь в воздух. От ветра заложило уши, но это значило лишь то, что и хозяин дракона не сможет приказать ей или Седому спуститься. Это было главное.

– Лети к колодцам, – шепнула она, прижавшись к шее дракона и крепко придерживая свободной рукой сына, который только попискивал от удивления. Вскоре он пригрелся между гребнем Седого и материнским телом и снова засопел. Радка лишь позавидовала такому умению, сама же она дрожала от страха и предвкушения, гадая, удастся ей освободить этого магика или придется ни с чем возвращаться к мужу. Не прятаться же от него вечно с сыном и драконом.

Под крыльями дракона простирались убеленные природой поля и заснеженные голые сады. В городе совсем не было снега, уже можно было купить раннюю клубнику или весенние цветы, но тут зима еще была в своем праве. Огоньки редких деревень то и дело проносились далеко внизу, но дракон не останавливался, пока Радка не поняла – он летит к её деревне. Туда, где они встретились впервые. Что это, его понимание задания, или именно там есть что-то, способное помочь ей?

Запоздало она поняла, что взяла лишь немного снеди и бутылку молока для себя и могла поделиться с Фабусем, а вот яблок не взяла вовсе. И что кидать в горькие воды колодца – непонятно. Конечно, можно попросить в деревне, там яблоки бережно хранили до самой весны, но как она посмотрит в глаза родным? Как они поймут, что она стала другой?

Вдалеке, там, где за морем начинались земли цветочников, розовело небо, поднималась заря. Седой нырнул в воздухе, начиная опускаться над с детства знакомыми Радке местами.

Вдалеке, за холмом Радка увидела спешащую к колодцам фигурку и запоздало испугалась, что появление дракона так рано весной привлечет много людей. Если кто-то погибнет из-за её глупости… Радка тряхнула головой. Даже думать о таком не хотелось. Поворачивать Седого было поздно, и Радка легко соскользнула со спины дракона на землю, а затем сняла сына. Пока она возилась с этим, у колодцев появился тяжело дышавший человек. Его волосы еще больше поседели, да и глаза казались более выцветшими, чем Радка помнила, но в остальном он почти не изменился.

– Я знал, – просипел он, держась за бок. – Я знал, что ты вернешься.

1 глава

– Яблоки почти поспели, скоро драконы прилетят, – заметила Янка, сидя на дереве и грызя еще зеленый и оттого кислый плод. Радка не взбиралась за подругой, боясь высоты, но та по доброте душевной кинула парочку яблок вниз в траву. И продолжала сидеть на ветке, болтая ногами и срывая самые лучшие. По крайней мере, снизу казалось именно так.

– Будешь бросать? – уточнила Радка и посмотрела на небо, словно драконы уже летели. Но нет, не летели. И яблоки были кислыми.

Селяне смеялись, что драконы слетаются на спелые яблоки. Поэтому, увидел крылатого ящера – собирай урожай. Так и жили в яблочном королевстве, пересекаясь в основном лишь два раза в год – магики, которых привозили с собой драконы, и простые люди. И никто не жаловался. Или почти никто.

– Буду, конечно, – Янка провела рукой над непонятно как расцветшем в канун осеннего урожая цветком и тот моментально скукожился, засох и облетел. И словно повеяло чем-то гадким, сухим. – У меня точно есть магический талант, он же еще в позапрошлом году полностью оформился. Только мама с папой просили годик обождать.

– Везет тебе, Янка, – практически простонала Радослава, едва не лопаясь от зависти. Зависти к таланту подруги, и тому, как её любят, как заботятся о ней родители. Появись хоть намек на магию у самой Радки, её бы к колодцам отвели, не дожидаясь драконов.

– Да ладно, – отмахнулась от подруги Янка и протянула руку за очередным яблоком. Радка привычно мысленно пожелала подруге навернуться с дерева, но это, как обычно, не сработало. Магиков вообще сложно покалечить, иначе стали бы они со всякими чудовищами водиться. Вроде драконов.

Под ложечкой у Радки сладко засосало, она представила чудовищ, известных только по книгам с картинками. Читать их с Янкой вместе научили Янкины родители. Наверняка с расчетом на то, что Янка будет волшебницей, но всё равно здорово. Радкин-то отец спохватился, что дочка растет неучем, лишь весной. Полагайся Радка только на своих родителей, хороша бы была, неграмотная! Даже в деревне таких непутех почти не осталось, а уж в магическом городе…

– Лучше бы, конечно, ты могла заставлять растения расцветать, а не убивала их, – смолчать Радке не давала все та же зависть, а отнюдь не жалость. Слишком всё хорошо складывалось у подруги. Родители её обожали, она была хорошенькой как куколка – с золотистыми локонами и синими как васильки глазами. И в то же время обладала легким уживчивым характером, да еще и магией. Вот из-за магии было особенно обидно. Иногда Радке казалось, что, не будь магии у Янки, она бы досталась ей.

Но чего зря воображать, если самой Радославе ничего такого не перепало. Волосы у неё были светлые как выбеленный лен, но жесткие как пакля. Глаза тоже светлые, но такие, что не разобрать, голубые или серые. Лицо некрасивое, фигура нескладная. Конечно, сложно судить, какой она будет, когда повзрослеет, но вот в тринадцать лет она рядом с Янкой выглядела ровно как жаба с розой.

И, самое главное, у неё не было ни капельки магии. Даже намека на неё. А значит, ей всю жизнь предстояло прожить в этом селении, и если повезет – пару раз в год выбираться в соседнюю деревню на ярмарку.

– Это неважно, – ничуть не обидевшись, ответила Янка. – Магия или есть, или её нет. У меня есть.

Она совершенно точно говорила без всяких задних мыслей, но сама того не понимая, вонзала острый нож в сердце исстрадавшейся подруги. Как же Радка мечтала тоже бросить яблоко и увидеть, как оно уходит на дно колодца! Как она хотела, несмотря на свою боязнь высоты, чтобы магики забрали её с собой на драконе! Но увы, одного желания тут было мало.

– Мама плачет, но вышивает мне красивый сарафан, чтобы я их не забывала. Будто я могу забыть их с папой!

На эту глупость Радка даже отвечать ничего не стала. Из тех счастливцев, что уносили драконы, обратно возвращались единицы, да и то в лучшем случае на собственную свадьбу. Жениться в яблоневом цвету тех садов, что вырастили найденного или найденную, считалось хорошей приметой. Если бы не свадьбы, вообще можно было заподозрить, что с найденными магиками происходит что-то плохое. Но нет, с ними всё было хорошо, даже слишком. Так, что они предпочитали вовсе забыть о своей семье и старых друзьях.

– Это хорошо, что мы не за морем. Говорят, там в колодцы бросают цветы, хороша бы ты там была со своими умениями, – вместо этого заметила Радка. Уколоть хотела, да побольнее, но Янка прыснула от смеха, словно услышала хорошую шутку.

– А ты придешь посмотреть на меня к колодцам? – поинтересовалась она, когда перестала смеяться. Она как раз ловко уничтожила магией огрызок и взялась за новое яблоко. Как и любая девочка в яблочном королевстве, съесть этих фруктов она могла превеликое множество. Даже неспелых.

Вообще-то этот вопрос даже не требовал ответа. Если взрослые ходили к колодцам не всегда, то уж детей от мала до велика от них было не оттащить. Это же праздник. Да еще огромный дракон темной горой возвышался над колодцами всё время, пока желающие пытали счастья. Дракон лежал совершенно недвижимо, можно было погладить его коготь, обхватить руками хотя бы одну чешуйку или, если совсем смелый, вскарабкаться на лапу.

Поэтому Радка сама удивилась своему ответу.

– Нет, – произнесла она, а потом добавила, всё расставляя по местам. – Я тоже буду бросать.

– О-о, – Янка спрыгнула с дерева и теперь Рада могла вблизи наблюдать, как красиво округляется её ротик от удивления. – Но зачем? Ты ведь знаешь, что если яблоко не утонет…

– Знаю, – отрезала Радка, чувствуя, что заливается краской. Даже это она тоже делала некрасиво. Нет бы как Янка – румяниться щечками. Она покрывалась пятнами до самой шеи. – Но я рискну.

И отвернулась, чтобы не видеть жалости в глазах подруги.

Обычно яблоко бросали в колодец только лишь в твердой уверенности, что в жилах течет магия. Потому что, если яблоко тонуло, найденного забирали с собой магики на величественном драконе, но если нет – это яблоко требовалось съесть. И, поговаривали, оно от воды колодца становилось невероятно горьким. Ну и жалость пополам с насмешками тоже были не сахар. Впрочем, такого давно не случалось, другое дело в старые времена.

 

Среди селян ходила легенда, что один человек обрел магию на пороге старости, а не в расцвет сил, что начинался в семь-восемь зим и заканчивался в шестнадцать. Позже уже никто не пытался, не до того становилось. Мальчикам пора было всерьез браться за работу, девочкам хозяйничать в своем доме – замуж их начинали выдавать рано, а до тех пор нужно было многому успеть выучиться.

Так что Радка считала, что у неё все шансы. И потом, она не знала, может, магия в ней существует в причудливой форме и проявится, например, при встрече с единорогами. Или на море. Или в горах. Но не в родном селе. Не с теми, кого она в нем встречает каждый день. Нет уж, лучше рискнуть. Янке этого было не понять, ей-то жизнь всё подносила на блюдечке с голубой каемочкой.

– Ну и здорово, значит, вместе пойдем! – произнесла наконец Янка, успешно избавляясь от растерянности. Она вообще легко принимала всё, что происходило. – Хочешь, я тебя заплету?

Радка кивнула, до крови закусив губу. Янка искусно плела косы и даже из пакли своей подруги могла сделать что-то красивое. Это определенно принесло бы капельку уверенности. Больше ждать поддержки было не от кого.

Всего три дня прошло с того разговора, и небо словно закрыло тучами. Огромными и темными, за которыми не было видно солнца.

«Ну вот, пора и урожай собирать», – забормотали старики. Взрослые привычно засуетились, доставая корзины, мешки, сети и палки для сбивания яблок.

Дети же сгрудились на площади, просто таращась в небо на драконов, которые летели над ними. Наконец, один начал снижаться. В какой-то момент показалось, что он закрыл собой всё небо. В селе стало темно, словно наступил вечер, но затем дракон неожиданно ловко для своей громоздкой туши нырнул в воздухе, уходя в сторону и исчезая за горизонтом. Наверное, направился в одно из соседних сел – там тоже были колодцы.

Радка честно выдержала битву с родителями, никак не желающими отпускать её «позориться» и выскользнула из дома, чтобы огородами добраться до Янкиного двора. Родители Янки жили куда зажиточнее, поговаривали даже, что кто-то из них был потомок магиков, которому не повезло обрести собственную магию. Сами они тех слухов не подтверждали, но и не опровергали. Это было почетно здесь, в селе.

Правда, сама Янка в это не верила.

– Как думаешь, кто у тебя из магиков, папа или мама? – как-то спросила Радка пару лет назад, наслушавшись разговоров старух, что чистили яблоки на площади. Болтливые соседки перемыли кости всем, ничуть не смущаясь вертевшейся рядом девчонки. В их деревне предполагаемых потомков магиков было всего четверо: совсем уже старый, за сорок, одинокий Хенрык, у которого был не только большой дом, но даже приходящая прислуга, невиданное дело! Родители Янки – тут старухи не могли решить, кто из них, и приписали магических родственников обоим. Да еще мальчишка чуть постарше самой Радки, неизвестно откуда взявшийся у Фелека и Майки, живших на окраине села. Судя по тому, как спешно начал Фелек строить новый дом, тут старухи не врали.

Да, иногда такое случалось, и у двух совершенно здоровых и магически сильных магиков рождался ребенок, который даже к возрасту начала созревания не подавал никаких признаков магических талантов. Опекунами желали быть все – это был простой способ выбиться из общей кучи и получить большой дом, землю и поддержку магиков.

– Да никто, – отмахнулась Янка, ничуть не помогая подруге. Радка для себя как решила? Если родители из магиков, которым не повезло, то и завидовать Янке нечего. Это ей просто передалось по наследству. – Иначе они бы со мной собирались. А они даже думать о городе не хотят.

Радка вздохнула. Не магик в магический мир мог отправиться лишь в одном случае. Если у него самого рождался магик. Да только родители «найденных», хоть и могли также уйти за детьми в более удобный и интересный мир, полный чудес и невероятных событий, предпочитали оставаться в своем, привычном и безопасном.

Вот этого Радослава совсем не могла понять. Как можно променять удивительную жизнь в городе, где вода течет прямо в домах, стоит только захотеть, где всегда тепло и сытно, где по улицам гуляют единороги, а небо застилают драконьи крылья не два раза в год, а ежедневно, где существуют самые удивительные лакомства и прекрасные одежды, на ковыряние в земле?

Даже родители Янки, хоть и заранее горевали от близкого расставания с дочерью, не собирались лететь за ней. Наверное, она была права, считая, их самыми обычными людьми.

Вспоминая это, Радка успела разозлиться, пока перелезала через плетень на заднем дворе дома подруги. Кто-то может протянуть руку и сорвать яблоко. Кому-то все руки исцарапать, а всё одно не достать! И словно в насмешку над её мыслями, Янка уже была во дворе. Разодетая как маленькая хорошенькая фея, она еще больше разозлила Радку. Миленький синий сарафан с искусной вышивкой не шел ни в какое сравнение с выцветшим красным платьем, которое надела впопыхах Рада, чтобы поскорее покинуть дом.

А ведь хотела надеть зеленое. Оно и поновее, и делало её хоть немного, но симпатичнее. Всё шло не так!

– Я не знала, в чем ты будешь, поэтому ленты и заколки взяла разные, – улыбнулась Янка, словно не видя её кислой физиономии. Радка затосковала. А что если подруга улетит, а у неё самой так и не получится? Кто тогда будет терпеть её ужасный характер?

Заколки были не такие, как на магессах, которые прилетали в село во время цветения яблонь. У девчонок все украшения были самодельные, из яблочных семечек и разных мелких плодов, искусно покрытых смолой и застывших глянцевыми драгоценностями. А вот ленты у Янки были дорогие, из шелка. Отец их привез ей с ярмарки из той деревни, что была ближе к городу. Там и настоящие диковины встречались, а он всё ленты возил. Любого цвета, всё для обожаемой дочурки!

– Если ты улетишь, а я нет, как я верну ленту? – неуверенно начала Радка, пока ловкие пальчики подруги колдовали над её волосами. Говорить об этом не хотелось. Даже думать не хотелось, но чего у Радки было не отнять, так это чувства справедливости. Хотя именно оно шептало, что уж лент-то у Янки будет в достатке. И настоящих украшений, и сладостей…

– Это подарок, – ответила Янка рассеянно. – В любом случае. На удачу. И потом, тебе этот цвет идет куда больше, чем мне.

– Хорошо, – растерянно ответила Радка, даже не найдя язвительного ответа. Она вот не додумалась хоть что-то подарить подруге на память, а потом будет поздно, потому что Янка улетит, а она… Только об этом по-прежнему думать не хотелось.

Они нарядились и придирчиво оглядели друг друга, чтобы не пропустить что-нибудь, после чего Радка подождала, когда подруга сорвет яблоко, и они побежали к колодцам. Её собственное яблоко грело бок у неё за пазухой. Нигде не говорилось, что яблоко должно было быть из собственного сада, но все претенденты предпочитали срывать их со своих деревьев, словно это должно было принести удачу. Вот и Радослава не была исключением, выбрав самое спелое и красивое с отцовской старой яблони. Яблоки она давала сладкие и хрусткие – просто объедение!

Дракона они увидели издалека, затем, присмотревшись, обнаружили и магика, прилетевшего на нем. Он с приятной улыбкой показывал детишкам какие-то фокусы с помощью своей железной перчатки. Радка ревниво заметила, как Янка машинально сжала и разжала свою ладошку, словно уже прикидывала, каково будет носить такую тяжесть.

Конечно, если женщины не планировали много колдовать, они обходились широкими браслетами, представляющими собой сильно усеченную перчатку. Этого вполне хватало для хозяйки дома. На браслет цепляли порт-ключи и другие артефакты, о которых Радка только читала в сказках. Но если магесса собиралась учиться как следует, она, как и мужчины, носила тяжелую перчатку. И Радка была уверена, что уж Янка точно собирается стать великим магиком, а не просто покинуть село. Что до неё самой, то так далеко её мечты не заходили. Она просто хотела забраться на дракона, обхватить обеими руками талию магика, который увезет её в новый мир, и навсегда забыть о селе. И еще бусы.

У колодцев собралась почти вся ребятня соседних сел, у которых не было своих колодцев, на специально установленных тут же лавках сидели старики и старухи, молоденькие парни и девушки, которых отпустили ненадолго перед сбором урожая, тоже вертелись здесь же, не столько глазея на дракона или фокусы магика, сколько шушукаясь между собой. Не так часто находился повод встретиться с ровесниками из соседних селений, как не использовать такой случай?

У Радки взмокли ладони, и она испуганно пощупала яблоко – на месте ли? Перед колодцем уже стоял какой-то мальчишка чуть младше их с Янкой. Незнакомый, не из их села. Больше претендентов не было.

Шепотки и возгласы стихли, когда мальчишка протянул руку над колодцем, разжал ладонь и отпустил яблоко. Такие в садах Радкиного отца не росли – чуть сплющенные сверху и снизу, светло-желтые, почти белые.

Несколько мгновений ничего не происходило, а потом те, что стояли поближе, захлопали в ладоши, засвистели и затопали ногами. Стало понятно, что яблоко пошло ко дну. Мальчик изо всех сил сдерживал свою радость, пытаясь казаться таким же важным, как прибывший на драконе магик, но даже с такого расстояния Радка видела, как расплывается его конопатое лицо в щербатой улыбке. И вот такой редкозубый и пегий как дроздовое яйцо будет магиком! Что за чепуха!

Радка из-за разглядывания незнакомого мальчишки чуть было не пропустила момент, когда к колодцу пошла Янка.

2 глава

Радка не гордилась своими мыслями, но в этот момент она скрестила пальцы и шептала себе под нос: «Пусть не утонет, пусть не утонет!»

Шансов на это не было никаких, она и сама это прекрасно понимала. Но что ей оставалось кроме мечтаний? И, конечно, снова захлопали люди, заулюлюкали взрослые парни, и со своей приятной улыбкой драконий всадник протянул Янке руку, переводя на ту сторону от колодцев, где лежал дракон. Вот ведь, щербатому сопляку-то небось не улыбался так! И Радке не будет улыбаться, это уж точно. Да только ей плевать на улыбки какого-то дурацкого магика, у которого только умений и хватило, чтобы раскатывать по селеньям, собирая найденных.

Конечно, Радослава ничего не знала о жизни в городах магиков, но сердечко подсказывало, что наверняка есть масса более интересных и стоящих дел, чем смотреть на малограмотных и грязных селян.

Зависть и злость не давали Раде посмотреть на свое родное село иначе как на сборище скучных обывателей, неряшливых и грубых. Она не видела прекрасных яблоневых садов, которые растекались по окрестным долинам, насколько можно было увидеть, не замечала тепла звездных ночей и терпеть не могла купаться в прозрачных мелких речушках, которые протекали через сады, питая их и даря прохладу людям. Всё это она хотела поскорее оставить позади. Если бы только можно было без магии пробраться на дракона и улететь в город! Она согласна была стать посудомойкой или уборщицей – это ведь тоже кто-то должен делать, не так ли? Но никто, ни один магик не удосужился ей этого предложить.

Место у колодцев освободилось, и Радка поняла, что отсрочки больше не будет – она следующая. Медленно, запоминая каждый свой шаг и мечтая, чтобы все отвлеклись на счастливую Янку, Рада подошла к колодцу. Заглянула в него. Из колодца повеяло холодом и свежестью воды. От такой ломит зубы и в желудке становится тяжело, словно проглотил кусок льда. Но пить воду из магического колодца никому и в голову не придет – лучше сразу броситься в пасть дракону, больше шансов остаться живой.

Радка вытерла потные ладони о мягкое застиранное платье и вытащила яблоко. Сладкое и хрусткое, с мелкими красными крапинками на боку, его можно было прямо сейчас надкусить и рассмеяться. Мол, пошутила. Не собиралась даже бросать, зря ждете! Рука девочки дрогнула, так соблазнительно прозвучала в голове эта спасительная мысль.

Но если искорку магии она в себе так и не нашла до сих пор, то упрямства имелось с избытком. Сжав зубы так, что челюсти заболели, и опустив голову, чтобы не видеть никого вокруг, она с размаху бросила своей теплое от рук яблоко в холодную воду. Яблоко с плеском ушло под воду, и сердце Радки кольнуло надеждой. Напрасной, ведь через мгновение блестящий от воды круглый плод закачался на поверхности, словно дразня девочку.

Радка ошибалась. Драконий всадник улыбнулся ей, только это была совсем другая улыбка. Полная ненавистной жалости и понимания неизбежности. Он даже руками развел, мол, я тут не при чем, таковы правила. И Радка отвернулась – жалость магика ей была не нужна. Она пожалела об этом, когда, свесившись по пояс в холодный колодец, пыталась поймать верткое яблоко, тогда как вокруг с злым весельем все зеваки, от самых маленьких паршивцев до престарелых иссохших пней скандировали:

 

«Ешь, ешь, ешь!» – сейчас ей не помешала бы даже жалостливая улыбка магика. Но смотреть в его сторону она не хотела. Рядом с всадником всё еще стояла Янка, и уж жалости в её глазах Радка бы не потерпела.

Скользкое яблоко наконец далось ей в руки, и девочка выдохнула в глубину, едва потревожив вновь успокоившееся зеркало темной воды колодца. Оставалось самое сложное. Есть нужно было при всех.

Она выпрямилась, продолжая смотреть вниз, и высоко подняла руку с яблоком, показывая его всем желающим.

Толпа словно взбесилась от этого жеста. Свист и топот, крики «ешь!» оглушили девочку, но она устояла, не побежала прочь, как, без сомнения, ждали селяне. О, они остановили бы её и вернули к колодцу. Радка так хорошо представляла себя на их месте, что легко поняла, чем она досадит всем особенно сильно.

И, так по-прежнему не посмотрев ни на кого, она откусила от яблока. И замерла, не в силах начать жевать. Как любая девочка тринадцати лет она ела множество горьких вещей. Отвратительные порошки от лихорадки, которые в каждое село присылали магики, лекарственные отвары матери, лебеда… И даже гадкий жук, которого глупый, но сильный Павлыш как-то сунул ей в рот и держал, пока она не прожевала – всё это не было даже в половину таким горьким, как это яблоко. Оно вроде бы было на языке, но горьким было как зависть Радки, как её пустые надежды и как точное знание, что мать её не любит. Прожевать даже один кусочек было совершенно невозможно.

«Ешь, ешь, ешь!» – замершая было толпа снова начала скандировать, и Радослава поняла, что уйдет отсюда только когда съест это яблоко до огрызка. До самого последнего кусочка.

Она жевала и жевала, мечтая, чтобы от горечи вкус наконец перестал чувствоваться – с жуком тогда так и вышло. Она разжевала его, стараясь не замечать еще шевелящихся острых лапок или хруста хитиновых жестких надкрыльев, и пусть слюна еще долго оставалась едкой и горькой, вкус она перестала чувствовать еще до того, как Павлыш ослабил хватку. А потом она оттаскала его за космы и сломала нос. Мысль об этом грела её до сих пор. Но не помогала больше. Горечь яблока оставалась прежней, и язык уже распух и едва шевелился, а она откусывала снова и снова, не понимая, почему такое небольшое яблоко никак не заканчивается.

«Вот заболит живот, и я умру, – обещала она себе, не чувствуя, как по щекам текут слезы. – Прямо сейчас упаду бездыханной. И всё кончится. Умру просто назло всем».

Не вышло. Не умерла. Радке вообще редко везло, вот и тут пришлось доесть до конца яблоко, хотя проще было выпить весь колодец или утопиться в нем. В следующем году, если яблоко снова не утонет, она лучше попробует сама спрыгнуть в этот колодец, чем снова терпеть такие муки.

Кажется, к ней подбежала Янка, что-то говорила – Радка не понимала ни слова, совала в руки свои бусы. Конечно, у Янки теперь будут настоящие украшения, не самодельные, чего бы не отдать старье. Но всё равно взяла, разумеется. У неё-то ничего такого не будет. По крайней мере, до следующего урожая яблок точно.

Оказавшаяся, в чем никто не сомневался, магессой умница и красавица Янка укатила верхом на драконе вместе с рябым мальчишкой из соседнего села. Больше в тот день никто яблок не кидал, и всадник, дождавшись, когда два найденных соберут вещи, усадил их на спину своего огромного зверя, и улетел. Радка провожать не вышла, продолжая лелеять свою обиду на безжалостную судьбу и наблюдая за взлетом дракона из-за густых кустов крыжовника.

«Век бы тебя не видать», – прошептала вслед подруге девочка, и слезы снова текли у неё по лицу.

Зима далась ей тяжело. Рядом не было веселой и всеми любимой Янки, и Радка окончательно поняла, как далека она от других девчонок и мальчишек села.

И пусть она не хуже прочих умела сушить яблоки или варить варенье, из её рук никто не стал бы брать угощение.

«Горько, ох, горько!» – дразнились мальчишки, бросая в снег принесенные ею на гадания моченые яблоки, и она не могла ничего возразить. Ей самой было страшно теперь есть что-то из собственного сада – так и чудилось, что следующее яблоко окажется горьким, как то самое. Но гадания на урожай были для всех детей от самых маленьких до заневестившихся парней и девушек, и только благодаря им Радка не чувствовала себя изгоем в родном селе.

А потом её позор забылся или, точнее сказать, волшебным образом превратился в достоинство. Ребятишки поменьше то и дело просили рассказать, правда ли яблоко было настолько горьким, как говорили старики, и не врала ли она о том, что драконий всадник ей улыбнулся?

Сейчас, когда Янки не было рядом, Рада иначе представляла всё, что произошло у колодцев, и с удовольствием делилась своей историей раз за разом, наслаждаясь крохами внимания и славы.

Так было до самой весны, а когда расцвели яблони, небо снова потемнело от драконов. И надо было такому случиться, что один из них опустился у села Радки, принеся с собой Янку! Словно мало было того, что она испортила жизнь подруге, она еще и вернулась!

Янка выглядела немного похудевшей – будто Радке и так её приезда было мало! – и уставшей. Но её улыбка ничуть не изменилась, а тяжелая железная перчатка на руке давала знать каждому, что она решила учиться и учиться как следует. Вот как тут не умирать от зависти, а? И Радослава умирала – каждую минуту в обществе подруги, содрогаясь в муках безнадежности.

Даже то, что Янка привезла гостинцы не только родителям, но и ей, только ухудшало дело. Грызя орехи в настоящем шоколаде, которых подруга привезла много – всем знакомым детям хватило по горсти, Радка невыносимо страдала, представляя, какие невероятные сладости есть у найденной магессы в городе. А украшения? Сережки и колечко с ярко-голубыми кусочками бирюзы привлекали внимание каждый раз, когда она всё-таки поднимала взгляд на подругу. И то, что ей в подарок тоже та привезла колечко, совсем ничего не значило.

– Я тебя ненавижу просто, – решилась она на правду, когда остальные ребята разбрелись по домам, а они обе остались во дворе Янкиных родителей. На радостях мать городской гостьи завела пироги, и домой Янке идти пока не стоило. А Рада… пока не начался сезон в поле, её могли не хватиться до глубокой ночи. Не иначе, как родители надеялись, что она однажды не вернется до утра и поспешно выскочит замуж. И дела им никакого не было до того, какие мечты на самом деле жили в патлатой голове их дочери.

– Глупости, – засмеялась Янка, крепко прижимая к себе насупившуюся подругу. – Ты меня любишь. И я тебя люблю. И никогда не забуду. Ты мне веришь?

Больше всего Радке хотелось вырваться из теплых объятий счастливой подруги, но её больше никто так не обнимал, и сил возражать не хватило. Пусть глупая и красивая Янка думает что хочет. Только Рада вырвется из села и попадет в город, так никогда не вспомнит больше о ней или о односельчанах. А сейчас… может, с Янкиной дружбой и объятиями ей перепадет немного магии? Ей хватит и искорки – только чтобы яблоко утонуло. Больше ей ничего не нужно.

Но Янка не умела или не хотела делиться, и спустя несколько месяцев Радка убедилась в этом, когда снова держала в руке мокрое от колодезной воды яблоко.

– Хватит позорить мать! – ругалась её родительница, в этот раз пришедшая к колодцу вместе с другими зеваками. – И в кого такая бестолочь уродилась, что с одного раза не поняла?

Радка хотела огрызнуться, что это мать позорит их обеих своими пронзительными криками, похожими на воронье карканье, но не могла. Слишком горько было во рту, эта горечь, казалось, отравляет ей кровь, медленно и верно разъедает глотку и желудок. Самое ужасное, что в этот раз Рада уже точно знала, что все это ей только кажется. Она не умрет, и муки не закончатся так легко. Только горечь во рту не даст насладиться сластями, привезенными вновь приехавшей Янкой, и она будет придавать отвратительный вкус еде и питью до самого снега.

1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19 
Рейтинг@Mail.ru