Нина Константиновна Мелентьева
Я вернулся, папа. Том 1
–Маришь, мне больно!
–А мне не больно? Джейк, если тебе надо женщину, так бы и сказал. Хогард бы нашел тебе подходящую,– Маришь шутливо смотрела на меня.
От стыда я закрыл лицо руками.
–Ты не понимаешь,– у меня подкосились ноги, и я выскользнув из объятий девушки, опустился на ковер. -Когда ты рядом, у меня отключается все, кроме одного. Маришь, я не могу так! Ты идеальная женщина, меня все восхищает в тебе.
Я уже сам не понимал что несу. Что-то о ее глазах и руках, о мягком голосе, о ее фигуре и много-много другое. А когда выговорился, понял что пуст до основания. Никаких чувств, никаких эмоций. Ничего.
Тяжелая повисшая тишина заставила меня поморщиться.
Маришь сидела на ковре рядом со мной и прикусив нижнюю губу, о чем-то упорно думала.
–Я наверное пойду,– я поднялся и уже шагнул к двери, но Маришь перехватила меня за руку.
–Нет, Джейк, постой. Я, думаю, знаю что с тобой происходит. Сядь,– она указала на диван, и поднявшись, куда-то ушла. Вернулась через минут пять, и протянула мне бокал сока росс. -Выпей его. И пей каждый раз, когда начнешь не контролировать свои эмоции и чувства.
Я взял бокал, но пить пока не стал.
–Говори,– прошептал я, видя вину в глазах Маришь.
–Мы видимо передержали тебя в живой воде. Она сейчас влияет на твое тело… Ну, в общим, сейчас твое тело само решает что ему лучше. Ты начинаешь злиться – и оно еще сильнее разжигает этот огонь. Тоска – так до слез. А вот по поводу твоей реакции на меня… я думаю что здесь еще сыграла роль та ментальная связь, что была между нами. Хоть ты был и без чувств, но твое сознание, с которым я поддерживала связь, запомнило меня. И воспринимает меня как родного и близкого человека.
–Маришь, ты ведешь себя со мной как мама. Но у меня нет к тебе тех чувств, которые я испытываю к своей настоящей матери.
–Ну, так ведь я ею и не являюсь.– Маришь ласково улыбнулась и взяла мою руку в свои. От электрического разряда, пробежавшего по руке, я вздрогнул и залпом осушил бокал.
–Черт,– прошептал я, расползаясь по дивану. -Маришь, я…
Меня просто вырубило.
Я витал в облаках. В таких розовых и пушистых, с ароматом клубники и…
Я резко дернулся и сел. Хогард стоял возле двери и словно статуя, не двигался. Однако, увидев что я зашевелился, ехидно усмехнулся.
–Выспался?
Я тряхнул головой, и заозирался. Я все еще был в гостиной Маришь, но кто-то заботливо укрыл меня одеялом.
–Сколько я спал?
–Не долго. Два часа.
–А-а,– я встал и поправил одежду. -Блин, у меня голова болит. Хогард, зачем она меня усыпила? Я что, потенциально опасен?
–Для кого? Для Маришь?– телохранитель рассмеялся. -Простите, милорд, но с вами она справилась бы в два счета. Скорей принцесса не хотела, что бы вы поставили себя в неловкое положение.
–Боже, что же я ей наговорил,– я с ужасом провел рукой по лицу.
–Ты должен был это сделать раньше, как только понял что с тобой творится. А теперь пошли.
–Куда?
–Ужинать.
Я прислушался к себе.
–Прости, Хогард. Но я не хочу. У меня голова болит.
Морщась, я обошел телохранителя, и сонной неуверенной походкой пошел в свою спальню.
Дойти я не успел. Передо мной вдруг появился Буше, и подхватив под локоть, потащил в столовую.
–Милорд, вы не можете просто так взять и отказаться от ужина с его величеством. Это нарушение всех правил этикета…
В итоге мне пришлось просидеть полтора часа за столом, упорно стараясь не зевать и не дать себе уснуть. Видимо из-за усталости, я даже не сразу заметил что сижу по правую руку от короля. Однажды я даже задремал, опершись на руку, но Маришь больно пнула меня ногой под столом (и как только дотянулась?), и больше я себе такого не позволил.
–Папа, может, завтра показать Джейку город? Если его включить в свиту, то на него никто не обратит внимания.
–Вы не хотите что бы обо мне кто-то знал?
–Пока – да,– король задумчиво покрутил в руках бокал с янтарным вином. -Джейк, ты совершенно не знаешь Догран. Здесь можно встретить всех обитателей планеты. Полюбоваться водопадами и заглянуть в наши лечебницы съезжается слишком много народа.
–А не проще будет если я с Хогардом вдвоем прогуляемся? На двух праздно шатающихся обратят меньше внимания, чем на эскорт.
–Нет!– резко ответила королева, все это время молчавшая и изучающая меня. -Хогард очень хороший войн, и, если что-то случится, он сможет отбиться даже от банды разбойников. Но и он не всесильный. Я не могу позволить потерять еще и тебя. У меня отняли Рохарда, Маришь отказывается от престола, а ты… ты еще не готов. За приделы дворца ты выйдешь только в сопровождении двадцати гвардейцев, либо в числе свиты.
Все, включая короля, разинули рты от такой тирады.
–Королева права,– медленно кивнула Маришь.
Все как-то затихли, и воспользовавшись моментом, я извинился и встал.
–Простите, ваше величество, но у меня сегодня был тяжелый день.
–Да, конечно, малыш,– Комоло даже улыбнулся. – Иди. Если тебе что-нибудь понадобиться, Буше все устроит.
Он поманил меня к себе, и я, немного помедлив, шагнул. Не успел опомниться, как король поднялся, и обняв меня, вдруг по отечески поцеловал в лоб.
–Отдыхай, мой мальчик.
–Ваше величество,– я поднял голову, и встретился с голубыми глазами короля. -Спасибо.
–За что?– он казалось даже не удивился.
–Спасибо вам за то, что спасли меня,– я тяжело сглотнул, увидев блеск в глазах короля. -И за то, что даете мне шанс вернуться домой.
–Мальчик мой,– король крепко обнял меня за плечи, и не заметил моих навернувшихся слез. Боже, когда то давно, еще в детстве, отец так же обнимал меня.
А потом, я вдруг оказался слишком взрослым для него.
Я отстранился от массивной фигуры короля, и подошел к королеве. Странно, если бы я не знал что она не мать Маришь, то мог бы подумать, что они сестры.
–Ваше величество,– я поцеловал ручку королевы, и все еще удерживая ее пальцы, потерся о них щекой. -Я благодарен вам от всего сердца за вашу заботу. Я чувствую, что вам тяжело даже смотреть на меня, и знать что я могу занять место Рохарда, но это не мешает вам проявить внимание и заботу к такому человеку как я. Ваше величество, я не собираюсь занимать его место. Я никогда не стану вашим сыном и не смею надеяться, что стану для вас кем то больше чем чужим ребенком из чужого мира. Но то тепло, которым вы меня окружили, спасает меня. Не дает сдаться,– я снова прижался губами к дрожащей руке, и понял, что королева плачет. Она порывисто обняла меня, и расцеловала в обе щеки, даже не обратив внимания на мое замешательство.
–Малыш, как же ты все это носишь в себе? Я потеряла только сына, а ты всех. Прости меня за мой эгоизм.
К Маришь я подходил как во сне. Видел как она испуганно сжала подлокотник кресла, и понял, что она не слышала моих слов ни к королю, ни к королеве, но видела, что они сняли свои маски величия. И это ее пугало.
Я опустился на колено перед принцессой, и склонил голову.
Мне так много хотелось сказать ей, но мог ли я поведать ей все то, что испытываю к ней?
–Маришь, спасибо тебе за все. За то, что вытащила меня из воды и не дала захлебнуться. За то, что не дала ослепнуть. За то, что понимала меня даже тогда, когда нас разделяла разница языков. Спасибо за то, что не дала умереть…
–Джейк,– девушка попыталась остановить меня, но я перехватил обе ее руки, и сжал. Боже, как же она прекрасна!
–Нет, Маришь. Дай сказать. Я должен был это сделать раньше.
Я закусил губу, отрезвляясь болью.
–Маришь, спасибо что не послушала меня и не подпустила ко мне смерть. Я запомнил каждую секунду, и помню то чувство безысходности. Тогда, я перестал верить в жизнь. Смерть была мне в подарок, но ты не допустила этого. Ты верила в меня даже тогда, когда я сам перестал в себя верить. Я помню как все не верили в то, что я выживу. Все, кроме тебя. Я обязан тебе своей жизнью. Возможно я больше никогда в этом не смогу признаться даже себе, но ты спасла не только мое тело, но и разум. Мне стыдно перед тобой за свои слабости… Маришь, когда я там умирал, первое что я почувствовал – это были твои руки и твой голос. Ты поддерживала меня, и я до сих пор чувствую эту поддержку. Без нее я бы просто сгорел. Спасибо тебе за то, что дала мне жизнь.
Я поднял голову, и встретился с глазами девушки.
Она была бледна, и у меня мелькнула мысль, а не потеряет ли она сознание. Все в ней сейчас кричало от внутренней боли, но она сдерживала себя.
–Джейк,– она с трудом улыбнулась, и наклонившись, прижалась губами к моему лбу. -Спасибо тебе. Ты моя радость в жизни. А теперь иди. Если ты сейчас останешься, то весь дворец встанет на уши от слез королевской семьи. Ты… хороший мальчик.
Я поднялся, и поклонившись всем троим, вышел за Хогардом.
В полном молчании я принял ванну, и выгнав слуг, залез в кровать. Все тело буквально кричало от усталости и желания отдыха, но сон еще долго не шел. Я ворочался часа два, прежде чем вспомнил про маленький графин сока росс, оставленного слугами на столике, и сделав пару глотков прямо из горла, уснул только коснувшись подушки.
Глава 3
Первый раз я вскочил посреди ночи от того, что во сне я снова вылетал из колодца, и несся к стремительно приближающейся воде. А потом был удар. Я видел как во мне разрываются сосуды и ломаются кости. Видел как разорвалась печень, а сердце от удара пошло трещинами. Как во мне начинала скапливаться кровь, а вода заполняла легкие.
От ужаса я закричал… и проснулся.
Тут же в комнату ворвалось двое стражников, и отдышавшись, я замахал на них руками.
–Просто сон приснился страшный. Все в порядке.
Второй раз меня то же заставил проснуться дикий ужас.
Я лежал на мокрых камнях и Маришь вливала в меня живую воду. Я не чувствовал ни ее вкуса, ни холода, но снова видел что творится со мной внутри. Вот вода коснулась горла, и, найдя первую попавшуюся трещину, устремилась по крови к моему сердцу. То буквально на глазах стало зарастать и дальше гнать спасительную воду по венам. Вот она коснулась легких, заполненных водой, и заставила обычную воду отступить. И прежде чем я закашлялся, уже снова неслась по организму, латая трещины и истекающие кровью раны. Когда я согнулся, отвергая воду, которой успел наглотаться, я снова оказался в полной темноте, ослепший, и с ужасом зашарил руками вокруг себя. Так я и проснулся. Я сидел на кровати, и ощупывал простыни вокруг себя, а надо мной стоял Буше. Он с испугом тряс меня за плечо, и маленький светящийся шарик дрожал в старческих руках.
–Проснитесь, милорд. Проснитесь.
Сообразив, что снова меня разбудил кошмар, я со стоном рухнул на подушки.
–Спасибо, Буше. Я… Если вам не сложно, оставьте пожалуйста свет. Со мной все в порядке. Идите спать.
Проснулся в третий раз я на рассвете от того, что по мне скользнул Вальди. Даже не испугавшись, я подхватил животное и посмотрев в его любопытную мордочку, вздохнул.
–Тебе то же не хватает хозяина,– я положил его к себе под мышку, и накрыл голову ладонью. Уже через несколько секунд и я, и мой новый дружок, снова спали.
–Не смей его будить,– услышал я сквозь сон недовольный тихий голос Маришь, и не желая просыпаться, сонно подтянул к себе одеяло. -Он пол ночи метался в кошмарах. Ему просто необходимо нормально выспаться.
–Ну дайте я хоть зверька заберу. Он же его задушит!
Задушит? Я удивленно попытался по своим ощущениям найти теплый комочек под рукой, и нашел его развалившегося вдоль моего плеча, а мордочка лежала как раз у меня на шее. Ага, Вальди решил что имеет полное право спать не рядом со мной, а на мне. Ну, если вспомнить кота, которого принес отец пару лет назад домой из клиники на передержку, и любившего спать на груди, то Вальди был совсем безобиден.
Видимо Хогард, а это был именно он, потянулся за хорьком, и тот злобно зашипел. От удивления я тут же открыл глаза, и встретился с пораженным лицом телохранителя. Значит в этом мире хорьки имеют голос! Вот те на.
Прикрыв ладонью голову Вальди, успокаивая его напряженное тельце, я огляделся. Маришь с Хогардом стояли чуть впереди трех слуг, держащих в руках какие-то серые тряпки, и на лице девушки я прочитал недовольство.
–С добрым утром,– прошептал я охрипшим голосом, и спустив Вальди на простынь, сел.
–Ну вот, ты его разбудил,– прошипела Маришь, бросив на великана недовольный взгляд. -С добрым утром, Джейк. Мы собирались сегодня выбраться в город, не забыл?
–А-аа,– протянул я, зевая. Вставать не хотелось абсолютно.
–Спустишься к завтраку, или пусть сюда принесут?– Маришь все еще бросала недовольные взгляды то на Хогарда, то на Вальди. Последний же, развалившись на простыне, с любопытством смотрел на девушку, ожидая от нее чего-нибудь вкусненького.
–Да, сюда наверное,– я снова зевнул, и потянулся к халату. -Маришь, мне надо одеться,– я выразительно посмотрел на девушку, а сам тем временем заметил что из ванной комнаты раздается плеск воды. Ну вот, приехали. Снова мыться!
–Ладно. Через час выезжаем, так что поторопись.
Она улыбнулась и ушла, оставив меня в окружении слуг.
–Хогард, а если бы я не проснулся, она что, отменила бы поездку?
–Отложили бы на пару часов,– пожал плечами телохранитель, уступая мне дорогу в ванну. -Ты бы это, поосторожней с этим животным. Он как ни как – хищник.
–Он сам пришел, Хогард,– быстро ополоснулся и забрав у ретивого слуги полотенце, сам вытерся. -Он тоскует, и ему нужен друг.
–Но…
–Хогард,– я вернулся в спальню, и с удивлением увидел заставленный яствами стол. И когда только успели? -Я хочу что бы он остался. К тому же, он со мной ничего не боится,– я подхватил Вальди с кровати, и поднес его к носу телохранителя. -Чувствуешь, не воняет? Значит, ничего ему не угрожает и он спокоен. И я буду спокоен, пока вокруг спокойно…
–И ничего не воняет!– закончил за меня телохранитель, многозначительно отстраняясь от животного. -Завтракай. Одевайся. И пошли.
–Ну нет. Один я есть не буду,– я указал рукой на второй стул возле стола. Хогард отрицательно покачал головой. – Если я умру от голода, Хогард, то это будет на твоей совести.
Я так улыбался, когда Хогард с ненавистью садился за стол, что слуги поспешили ретироваться. Конечно, как они могли рассмеяться при мне?
Я обследовал несколько горячих чайничков, понюхав содержимое каждого, и когда наткнулся на нечто напоминающее чай, с восторгом налил напиток себе в кружку. Слуга, которого я просто отогнал от стола, лишь вздохнул. Ну и пусть. У меня есть свои руки.
–Как называется этот напиток?– я показал пальцем на свою кружку.
–Тай. Готовится из листьев тайгурского дерева.
Хогард налил себе что-то другое, и я любопытно заглянул в его кружку. Нечто зеленое и совершенно неаппетитное, не внушало доверия.
–А это досэ. Очень редкий фрукт, который привозят из Дорбоса. Его сушат и заваривают. Он… будит организм. Помогает когда хочется спать.
Ага, кофе! Только вот цвет странный.
–Щас попробуем,– я взял еще одну кружку, и покосился на дернувшегося слугу. Досэ по вкусу напоминало наше кофе, но вот привкус какой-то травы, все портил. И был безумно сладким. -Ну, к нему можно привыкнуть. Хотя… нет, слишком сладкий.
Я отодвинул кружку и взял свой тай. Добавил коричневого сахара, а он почему-то здесь был только коричневым, и с блаженством сделал первый глоток. Самый обычный чай, ароматный и вкусный. Красота!
Я вздрогнул, когда ко мне на колени взобрался Вальди, и стал выпрашивать вкусненького. Хогард тут же отрезал кусок мяса, и протянул его мне на вилке.
–Распорядись, что бы ему приносили сырого мяса и молока. Он как ни как хищник.
Я закивал, и отдав хорьку мясо, сам набросился на еду.
Через десять минут Вальди уже рылся в своей собственной тарелке, выбирая самые вкусные кусочки мяса, а я с ужасом смотрел на принесенные слугами одежды.
–Это платье советников принцессы. В свите короля то же есть советники, но они носят черные и белые одежды.
–Ты же сам говорил, что я слишком мелкий для жителей дворца. Меня сразу раскусят.
–Тебя не будет слишком заметно в экипаже. А на улице… Принцессе позволяется брать в советники девушек. Ты как раз подходишь ростом…
Он не успел договорить, потому что я опрокинул на него стол с завтраком.
Я спускался за Хогардом по большой лестнице в центральный холл, и чувствовал себя последним кретином. Весь в сером, с длинным плащом и капюшоном, закрывающим меня от любопытных глаз, и в стальной маске на все лицо, я походил бы на монаха. Однако Хогард настоял на том, что бы прицепить мне на спину двойные ножны с мечами как у ниндзя. И теперь, волей не волей, я чувствовал себя клоуном.
–Советники с оружием? Хогард, ты в своем уме?– орал я на него, когда тот силой одевал меня.
–Это стандартное обмундирование советника. Правитель сам выбирает кто у него будет советником. Это могут быть его маги, просто люди из свиты, приближенные, которые не хотят светиться на публике. Оружие используют не все, и у большенства личное снаряжение,– повторял он, и завязал на мечах какие-то ленточки.
–А, так я даже не смогу достать их,– возмутился я, попытавшись выдернуть хоть один из мечей. И тут же получил по рукам.
–Ленточки мира. Если ты порвешь хоть одну из них – а в городе кого-то порежут, то ты будешь в числе подозреваемых. Не думай даже пытаться достать их. Там и без тебя охранников хватит.
Я фыркал, ругался, и все равно оказался в том самом виде, в котором он хотел меня видеть.
Однако я немного успокоился, когда увидел таких же советников как и я, только в черных и белых одеждах. Кто у кого больше вызвал интереса, не хотелось уточнять, но на меня уставились все.
–Ну вот, растворился в толпе,– я печально опустил голову, и понял, что быть мелким- это вообще не вариант в этом мире.
–Пошли,– Хогард кивнул на дверь, и не оставляя мне возможности спорить, двинулся вперед.
–Постой, у нас есть еще десять минут.
–Я хочу познакомить тебя кое с кем.
Этот кто-то была лошадь. Черный красивый жеребец, оседланный и нетерпеливо переминающийся с ноги на ногу.
–Подожди, ты же говорил про экипаж!– я дернулся в желании сбежать куда подальше, но в следующий момент уже стоял перед конем, и с отвращением отворачивал от него лицо. -Боже, Хогард, он же меня укусит… или сбросит.
–Садись на лошадь,– телохранитель подтолкнул меня еще ближе, и я застонал.
–Да не умею я кататься на лошадях!– взмолился я. -Я в жизни не сидел в седле!
Это был наверное самый первый случай, когда Хогард не нашел что сказать. Он минуту ругался и костерил всех живых в моем и своем мире, после чего потащил меня в сторону конюшен.
–Ты что, издеваешься?– я шарахнулся от целого табуна, которого перегоняли из одного в другое стойло. Едва не наступил в кучу смердящего навоза и вцепился в рукав великана. -Хогард!
Мы остановились возле одной спокойной лошади, по крайней мере мне именно так и показалось, и Хогард оседлал ее в считанные секунды.
–Так, а теперь смотри. Держишься за стремена, ставишь ногу вот сюда…
Он раз пять показал как нужно взбираться в седло, и спускаться, а потом раз пять заставил меня сделать то же самое. Правда я пару раз не слез с лошади, а просто напросто свалился, но, в общем, я понял как это делается.
–Все. Хорошо. Потом вернемся, я потренирую тебя еще.
–А как ее заставить скакать?– я подергался в седле, но лошадь лишь насмешливо фыркнула.
–Не скакать, а ехать,– поправил меня Хогард, обреченно подавая мне поводья. -Постарайся не напугать ее. Я сейчас вернусь.
Замечательно! Он оставил меня наедине с лошадью, а сам куда то сбежал. Что он хотел этим доказать? Я постарался припомнить все, что хоть когда-то видел в фильмах про лошадей.
К тому моменту, как телохранитель вернулся, я уже освоился в седле и смог заставить эту тупую скотину сделать два круга. Она артачилось, и порывалась скинуть меня, но все же я удержался.
–Все, слазь,– велел мне великан и подвел того самого жеребца, что был предназначен для прогулки. Второй конь, который вышагивал за черным, спокойно осматривал меня, и я понял что он предназначен самому Хогарду. -Эскорт отправился вперед. Я обещал, что мы догоним их у подножья. А теперь залазь на Угля, я подтяну стремена.
Я чуть с ума не сошел, пока Хогард показывал как управлять лошадью, но вопреки его скептическому настроению, сразу все схватил. Понял что значит «мягкие руки» и как подыматься в седле при галопе. Уже через двадцать минут, я относительно сносно мог управлять Углем, а именно так звали черного красавца, и гарцевал вокруг довольного Хогарда.
–Знаешь, Хогард, я думал все будет куда как страшнее,– я погладил жеребца по холке, и усмехнулся. -А теперь давай, нам еще нужно догнать эскорт.
Ох, как я ошибался, уверяя себя и Хогарда, что все в порядке. К тому моменту, как мы догнали эскорт, я уже стер все что только можно было о седло, и разучился ходить. Только маска скрывала мое страдальческое выражение лица, но я не собирался никому жаловаться.
Мы спустились по длинной узкой тропе к самому подножью горы, у которой нас ждал целый ряд вместительных экипажей, запряженных все теми же лошадьми, за минут двадцать. Но мне их хватило. Я соскользнул со спины Угля, и тут же ухватился за седло, что бы не упасть.
–Все в порядке?– Хогард прикрыл крупом лошади меня от посторонних глаз, и беспокойно оглянулся.
–Да,– я сжал зубы и выпрямился. -Куда мне идти?
–Второй экипаж. В нем принцесса и Буше.
–Что? Он то же здесь?
–Да. Сними ножны возле самого экипажа и сядь рядом с принцессой. Твое положение советника позволяет тебе не обращать внимание ни на кого, кроме королевской семьи. Если эти олухи,– он кивнул в сторону советников в черном. -О чем-то будут с тобой говорить, просто не обращай на них внимание.
Я кивнул, и на ходу расстегивая ножны, снял мечи у самого экипажа. Не вдаваясь в формальности, залез в экипаж, и буквально рухнул на лавку рядом с Маришь.
–Все нормально?– Маришь почувствовала мое напряжение, и протянула небольшую фляжку.
–Что это?– я открыл фляжку и понюхал содержимое.
–Сок росс.
Я улыбнулся, и сделал вид что отпил глоток. Нет, я собирался смотреть на город, а не спать.
–Спасибо,– я хотел вернуть фляжку, но девушка закачала головой.
–Оставь себе. Джейк, у меня к тебе просьба. Что бы ты ни увидел в городе, что бы тебе ни показалось странным, не подавай вида что тебя это трогает. Сейчас ты советник, и ты должен быть озабочен только мной.
Я улыбнулся. О да, сейчас я озабочен только ею. И тем, что она сидит рядом со мной.
–Куда бы я ни пошла, всюду следуй за мной. Я сажусь на стул – ты стоишь у меня за спиной. Я выхожу из экипажа – ты следом. Отвечаешь только на мои вопросы. Ни торговцы, ни стража, тебя не волнуют. Ты понял?
–Да, ваша высочество,– я почтительно склонил голову, и тут же схлопотал подзатыльник. -За что?
–Что б не ехидничал. И еще, если устанешь или захочешь вернуться, просто скажи это мне или Хогарду тихонько.
Я обиженно кивнул.
–Все, о чем захочешь спросить, спрашивай только в экипаже. На людях лишний раз сам ко мне не обращайся.
–Может, мне тогда вообще не стоит выходить из кареты?
–Можно и так. Но экипаж мы оставим на дороге, а на площадь придется идти пешком.
–А что там, на площади?
–Торговая площадь. И дорога к Храму Жизни. И эта дорога должна быть пройдена с молитвами и с чистым сердцем. Там мы поклоняемся нашим Богам – Солнцу, Воде и Воздуху. Каждый раз, когда король, или любой другой стоит на пороге важного выбора, он идет в храм и просит Богов указать правильный путь.
–Ааа,– я выглянул в окно, и увидел что кортеж уже начал выстраиваться. Впереди, на украшенных лошадях, ехали трубачи и гвардейцы. За ними открытый экипаж короля, окруженный плотным кольцом охраны. Дальше ехали мы. Я насчитал около сотни гвардейцев и два десятка советников, а так же с пол сотни телохранителей. Их оказалось легко узнать по фирменной черной одежде.
–Ты чего-то боишься?– Маришь сжала мою руку, и я вздрогнул.
–Я? Нет,– я снова оглядел весь эскорт. -А вот вы чего-то боитесь. Зачем столько охраны?
–Джейк, я же говорила. Сюда съезжаются люди и нелюди со всего мира. Только здесь можно полюбоваться водопадами и купить сок росс. И некоторые живительные эликсиры.
–А разве живая вода не излечивает все болезни?
–О нет,– засмеялась девушка. -Живая вода залечивает раны. Но если человек болен, в нем живет сама болезнь, то живая вода может только залечить раны и повреждения от болезни, в то время как сама болезнь никуда не денется. Наши лекари научились смешивать живую воду с лекарствами, и после них не страшна даже оспа или лихорадка. Знаешь какие следы после себя оставляет оспа?
Я честно попытался вспомнить что это за болезнь, но так как раньше не интересовался этим, то мои знания оказались слишком поверхностными.
–Я слышал, что она оставляет на коже отметины. Я даже переболел в детстве ветрянкой. Ее еще называют ветряной оспой. Но мне повезло, и у меня не осталось шрамов.
Маришь удивленно смотрела на меня.
–Ты уверен?– она заметила мой недоумевающий взгляд и свела брови.
–Знаешь, трудно забыть ощущение зеленого лягушонка, когда тебя заливают зеленкой,– я пожал плечами.
–Я не знаю такого эликсира,– прошептала Маришь. -У нас от оспы порой вымирают целые деревни и города. А кто выживает -тот уже не считает себя живым. Слепота, изуродованное тело, у детей так неравномерное развитие организма. Мужчины становятся неспособны… Ну это не важно. Люди съезжаются к нам со всего мира, что бы впрок запастись нашим чудо-средством. А так же за многими другими. И порой от отчаяния и того, что им не хватает денег, совершают страшные глупости. Все хотят быть всесильными перед мором и лихорадкой, понимая что простая простуда может ослабить их в момент боя. Не далее чем на прошлой неделе, когда ты уже был у нас, трое муранов пытались выкрасть рецепт лекарства от простуды. Их попытка обошлась нам жизнью двух лекарей и большими потерями. Что если кто-то нападет не на лекарей, дающим им лекарство, а на короля, который устанавливает цены на него?
Я задумался, и поэтому пропустил сам въезд в город. Лишь отметил что все вдруг напряглись и гордо вскинули знамена.
Город был прекрасен. Величественные здания с башенками, бойницами и гвардейцами на входе, большие расписные минареты, все они словно дополняли своим совершенством друг друга. Чудесные фонтаны и сады, ровные дороги и играющее в зеркалах солнце придавали городу неземной вид. Я был поражен всей этой красотой так сильно, что буквально прилип к стеклу кареты.
Люди, столпившиеся вдоль дороги, кидали цветы под копыта лошадей и что-то кричали, но их нестройный рев не давал возможности разобрать слов.
–Но здесь только люди!– я оглянулся на Маришь, и заметил ее смущенную улыбку.
–Всему свое время, Джейк. О нашем выезде было объявлено заранее и внутренняя стража навела порядок.
Больше я ни о чем не спрашивал. Машинально отпил из фляжки и сразу стал смотреть на мир отрешенно. Кортеж выехал на большую площадь, и мы вышли на улицу. Сквозь узкие прорези маски было мало что видно, но меня это как-то и не волновало. Глаза сами искали что-нибудь необычное, и не находили.
У меня было такое чувство, словно я уже был здесь. Словно прежде видел эти богатые дома и мраморные ступени Храма. И знал что из себя представляет сам Храм изнутри.
–Тебе нравится?– вопрос Маришь вывел меня из прострации, и дернувшись, я посмотрел на девушку. Она с восхищением смотрела на Храм, и улыбалась. Была поглощена своей верой так, что не видела моего состояния.
–Очень красиво… Я то же могу войти в храм и спросить совета?
–Да. Нужно написать свой вопрос вон на тех цветах и пустить его по реке судьбы. Ты поймешь о чем я говорю, когда зайдешь внутрь. Куда прибьет твой цветок, таков и будет ответ. Только подожди пока дойдет очередь советников. И помни, в храм можно входить только с чистой душой.
Я кивнул. Внимательно следил за тем, как вся королевская семья взяла по большому цветку, размером никак не меньше ладони, с большими лепестками напоминающими лепестки орхидеи, и вооружившись тоненькими деревянными палочками, каждый начертал свой вопрос.
Вот они стали по одному подыматься по ступеням, и поклонившись на входе, исчезали за створками Храма.
Как только они исчезли, весь эскорт тут же разделился на две части, и меньшая из них потянулась за своими цветами. Я немного отстал от всех, и тут же рядом со мной оказался Хогард.
–Я бы тебе посоветовал идти последним.
–Почему?– я взял свой цветок с палочкой, и отошел в сторону.
–Их величества после реки судеб пойдут к настоятелю, и пробудут там не менее получаса. Этого времени хватит на всех, но тебе незачем потом встречаться с ними одному,– великан кивнул на скромные двери чуть в стороне от храма, из которых выходили люди, и столпившись группами, шумно обсуждали каждый свой вопрос и полученный ответ на него. Кто-то был не согласен, и возмущенно приставал к другим.
Я кивнул, понимая что именно имел в виду Хогард.
–На, возьми,– он протянул мне несколько золотых монет, и я ошарашено открыл рот. Я впервые видел деньги этого мира. -Это пожертвование храму. Ничто не дается просто так. И каждый одаривает храм за совет так, как чувствует его сердце.
–А если не дать пожертвований?– я спрятал деньги в карман, и сел на ступеньки.
–Просто подумай, а захотят ли Боги в следующий раз услышать тебя, если ты не принял их предыдущий совет.
Если честно, то я удивился религиозности Хогарда.
–Хогард?– я перехватил руку великана, осененный одной мне не приятной мыслью. -А Боги услышат мой вопрос на моем языке?
–Ты должен зайти со своим вопросом вот здесь,– телохранитель прижал кулак к груди напротив сердца.
Я задумался. Какой именно вопрос мне нужно задать трем Богам? Смогу ли я вернуться? Есть ли у меня шанс? Правильно ли я делаю, принимая титул?
Услышат ли меня боги, человека, только сегодня узнавшего о них?
Помедлив, я все же определился и быстро написал на русском языке «Может ли амулет вернуть меня домой?»
Когда поток вопрошающих иссяк, я медленно поднялся по ступеням, и опустился на колено возле входа в храм. Не знаю, для чего я это сделал, но чувство того, что стою перед чем-то очень великим и могущественным, ломало внутри все. И гордость, и настойчивость, и здравый смысл.
–Боги,– прошептал я, вглядываясь в сумеречную дымку Храма. От множества свечей там стоял смог и воздух дрожал. -Я не знаю как к вам обращаться. Я не знаю во что верите вы, и, боюсь что сам стою на пороге потери веры в себя. Боги, вам поклоняются, и к вам приходят за советом. Вы даете каждому то, что он заслуживает. Помогите мне, Боги. Я не смею оправдываться за свои ошибки, потому что знаю что сам виноват во всем. Но я хочу домой. Прошу вас, помогите мне. Дайте мне веру хоть во что-нибудь.
Я склонил голову, и поднявшись, поклонился.
Возможно, во мне сейчас говорил страх к чему-то необычному, а возможно мне не показалось, но смог словно расступился передо мной и я шагнул на протоптанную веками полосу на каменных плитах. По левую руку текла небольшая струя воды. Она терялась в глубине храма, становясь больше и глубже, а несколько статую, застывших в разных позах, венчали каждое из ее ответвлений.
