Николай Петров
Лучший
Глава восьмая. Частица души
– Что он сделал!? – Мири была в шоке.
– Схватил меня прямо за задницу! И поцеловал еще!
Тира пыталась успокоится, но у нее не получалось. Она не понимала, что за чувства бушевали у нее в душе. Много всего перемешалось. Но каков нахал! Вот так сразу, без слов, взять и поцеловать. А она ведь поддалась. Всего на секунду, но ответила на поцелуй. Как это могло произойти? Она просто игралась с ним, это даже флиртом сложно было назвать. Ведь Бест еще так молод, во всяком случае душой. Но у него оказалось на удивление развитое тело, когда он прижал ее к себе. Широкие плечи, узкий таз, твердые мышцы под одеждой. Он был так уверен в том, что делает. Тирана совсем запуталась в своих чувствах.
– Во дает, парень, – развеселился Фили. – Красавчик!
– Я тебе дам, «красавчик», – возмутилась Мири. – Я из него всю душу вытрясу.
– А вот этого лучше делать не вздумай, – резко нахмурился Филирон. – Если, конечно, не хочешь, чтобы он тебя возненавидел.
– С чего бы это? – Мири и правда не поняла.
– Он тебе не младший братик, – попытался объяснить Фили. – И если не заметила, он ведет себя взрослее тебя. Да и меня тоже. Не следует мужчине указывать, как проявлять душу.
– Что-то по его недавнему поведению я этого не заметила. Он вел себя, как мальчишка.
– Вот и мне это показалось странным.
Ребята задумались. В начале посиделки все было хорошо и Бэст веселился вместе со всеми. Рассказывал забавные истории из жизни, в которые сложно было поверить. Шутил и сам смеялся над своими шутками, заражая смехом остальных. Почему тогда состояние его души так резко изменилось?
– Но каков нахал… – тихо вздохнула Тира.
* * *
Хоронт встретил меня уютными улочками и огнями светильников, что парили над дорожками. Наконец-то я увидел хоть что-то напоминающее наши обычные лампы. По улицам ходили парочки, иногда бегали дети, лет тринадцати на взгляд, мои ровесники, небось. Меня это сильно раздражало. До меня дошло, что случилось в корпусе целительства. Я оказался для Тиры слишком молод, по ее меркам. Я! Для Тиры! Да это она выглядит на двадцать пять, от силы. Но местные реалии идут против меня. Не знаю, что она хотела сделать, может просто обнять, а я полез к ней домогаться. Это что, получается мне теперь секса не видать еще лет двадцать, а то и тридцать? Пока я по местным меркам не повзрослею? Отвратное настроение скатилось еще ниже. Так паршиво я себя только после развода чувствовал.
Я бродил по городу в поисках самой неприглядной забегаловки, где можно было напиться до потери памяти и уснуть прямо за столом. Как назло, ничего подобного не попадалось. У них тут вообще есть неблагополучные районы? Хоть бы гопники какие пристали. Но встречный народ обходил меня стороной. Даже стая каких-то животных, похожих на кошек, разбежалась при моем появлении. В итоге выбрался на побережье и пошел вдоль парков, в сторону окраин, здесь дома оказались попроще. Устав бродить, зашел в первый попавшийся ресторан, огляделся, сел за столик. Не забегаловка, кончено, но и на «Империю» не тянет.
– Чего желаешь, парень? – обратился ко мне официант. Или владелец, местечко довольно простое.
– Водка есть? – спросил я хмуро.
– Такого нет.
– Тогда вина принеси.
– Вино я тебе не подам, – скривил губы мужчина. – Не дорос еще.
Они издеваются что ли? Мало того, что с сексом пролетел, так меня и с алкоголем прокатить хотят? Бесит!
– Давай без этой херни. Неси вино, – я посмотрел на него с угрозой. Мне уже было плевать на все. Если придется кому-нибудь набить рожу, чтобы мне налили выпить, я это сделаю.
– Ты чего так сияешь, парень? – к столику подошел другой мужчина. Первый толстый мужчина, которого я тут увидел. – Плохой день?
– Не твое дело, – отозвался я.
– Принеси что-нибудь выпить, – обратился тот к владельцу и сел за мой столик.
Я уставился на него. Тучный мужчина средних лет, опрятно одетый. Во внешности присутствовали восточные черты, да и кожа смугловатая. Он сильно нервничал, сразу видно, даже испарина на лбу появилась. Боится меня, что ли?
– Чего хотел? – спросил я все таким же хмурым тоном. Не просто так же подсел.
– Я увидел тебя на улице, пару кварталов отсюда. И сразу заметил твое состояние. Очень негативное состояние, даже с явной угрозой. Вот я и решил пойти за тобой.
– Мент что ли? – только разборок с местными правоохранительными органами мне не хватало.
– Кто? Нет, я Мастер целительства, Перихис. Я могу тебе помочь.
– Это каким образом? – от местного целительства у меня остались весьма неприятные воспоминания.
– Я могу избавить тебя от негативных чувств. Нужно всего лишь отрезать маленький кусочек души. Это несложная операция, чик – и все.
– Да ты охренел? – я наклонился вперед, готовый врезать этому Перихису за такие предложения. – От меня уже оторвали кусок, больше не хочется.
– Нет-нет, ты неправильно понял, – поднял руки целитель. – Это совершенно безопасно и совсем не больно. Я всего лишь удалю маленькую часть души, что отвечает за негативные эмоции. Это проверенная процедура, целители применяют ее на протяжении тысяч циклов, чтобы усмирить душевную боль пациентов. Все быстро вернется в норму, душа восстановится. Только ты уже будешь совершенно спокоен. Моя душа открыта, сам посмотри, в моих словах нет лжи.
Красиво стелит. Прямо альтруист какой-то. Я задумался. Мог в этом мире, вот так просто, подойти незнакомый целитель и предложить помощь? Любому другому? Или он во мне мальчишку увидел, как все, и решил пожалеть? А если это очередная подстава? Последней гирькой в весах сомнения стал владелец заведения. Он подошел и поставил на стол стаканы с соком.
– Ладно, посмотрим, что ты задумал, – согласился я непонятно на что. Но если можно разом избавиться от негатива, что переполнял душу, то стоит хотя бы подробнее узнать об этом. – Вина только возьми.
– Вино у меня есть. Пошли, тут недалеко.
* * *
– Это была плохая идея.
Борис нашел Есения рядом с супругой, у Магистрата, и отвел в сторону, поговорить.
– Что-то случилось? – спокойно спросил Есений.
– Случилось. Я перестарался, – впервые перед Есением проявил эмоции тень. Раздражение.
– Ну понервничает немного парень, ничего страшного.
Есений знал, что тени умеют жестоко воздействовать на души людей, заставляя тех испытывать сильные страдания. Или негативные эмоции. Об этом он и просил старого знакомого.
– Ты же понимаешь, что он может быть опасен? – придвинулся тень к Есению, как будто угрожая. – Бэст слаб душой и может сорваться.
– И что? Он совершенно беспомощен, – поморщился Мастер боевых Искусств. С вершины своего могущества он воспринимал Бэста не иначе, как ничтожным слабаком. – Утихомирят его и всего делов.
– Мортин такого же мнения? – нашел на что надавить Борис. – А его сын?
– Не смей использовать имя моего друга, настоящего друга, чтобы давить на меня, – добавил угрозы в душу Есений.
– Ты потерял хватку, Есений, размяк. Парень в состоянии навредить человеку голыми руками, без применения силы.
– Да что случилось то!? – заволновался Есений.
– Пока ничего. Но Бэст был на пределе. Я почувствовал от него угрозу, направленную на меня.
– Что с Мири?
– Ничего страшного. Как ты и хотел, он с ней поссорился.
Есений вздохнул с облегчением. Главное ничего не случилось с дочерью.
– Тогда нет причин для беспокойства, большего мне не надо.
– Свои нужды можешь оставить при себе. Для меня есть только воля Повелителя. Тень не желает настраивать парня против Империи, он желает его использовать. Я сам сплоховал, но инициатор ты. Это был последний инцидент, на который я закрою глаза. Если ты не оставишь парня в покое, я заберу его в Орден.
– Нет! – неожиданно для самого себя выпалил Есений. – Я не позволю вам делать из учеников Школы палачей.
– Кто бы говорил. Когда-то ты был лучшим палачом, которого я знал.
Есений не желал вспоминать прошлую жизнь, полную страданий и смерти. Жизнь, прожитую задолго до того, как познакомился с Гролией. Тогда у Империи было много врагов. И он выполнял свой долг перед Империей, истребляя их. Тогда он сам этого желал. Но это была не жизнь. Только с появлением Гролии душа наполнилась смыслом, а с рождением детей заиграла новыми красками. И он поклялся себе, что никогда не позволит своим детям увидеть жизнь, полную смерти, которую видел он сам. Позже этот принцип распространился на всех учеников Школы, где его умениям смог найти применение отец. Есений учил детей защищаться, а не убивать. Впрочем, прошлая жизнь не оставила его полностью, Скрытый орден настоял на обучении своих теней. Такова была воля Повелителя.
– Просто не мешай мне работать, – сказал тень и ушел, оставив Есения в смятении.
– Что-то случилось? – подошла к супругу Гролия.
– Ничего, душа моя, – обнял тот любимую. – Просто старый друг показал свое лицо.
* * *
– Ну и где вино?
Пока мы шли, затея нравилась мне все меньше и меньше. Как доверчивый мальчик поплелся за конфетой. Но когда пришли, напряжение немного спало. Обиталище Перихиса оказалось недалеко, буквально в паре кварталов. Похоже здесь я и проходил, когда он меня заметил. Место оказалось похожим на клинику, вполне себе больничный кабинет, почти как в Школе. Целитель завел меня в помещение и усадил на операционный стол. На мой вопрос тот пошарил в комоде, достал пузатую бутылку и протянул мне.
– Прошу.
Я откупорил пробку, сделал пробный глоток. Ничего так, крепко, терпко. К мясу пойдет.
– Сейчас я приготовлю инструменты и начнем, – потер ладони целитель.
Какие еще инструменты? Гролия лечила меня чистым Искусством. Перихис, тем временем, достал прямо из воздуха рулон плотной ткани и разложил на столе. Из первой ячейки достал перчатку и натянул на левую руку. Из второй вынул на свет маленькую колбу, положил рядом со мной. Из третьей Перихис вытащил скальпель, больше похожий на нож, с довольно большим лезвием. Все инструменты были матово-черного цвета. Артефакты.
– Ты сказал, что это безопасная процедура, – напрягся я, глядя на скальпель в его руке. – Зачем тебе нож?
– Эти артефакты предназначены для работы с душой, – попытался успокоить меня Перихис. – Я не буду касаться твоего тела. Ляг на стол, мне так неудобно работать.
– Зато мне удобно, – я перехватил бутылку другим хватом. – Если что не так, я бутылку тебе об голову разобью.
Целитель вздрогнул. Понял, что я не шучу. А я уже пожалел, что вообще за ним пошел. Кто его знает, что у него на уме. Сейчас порежет на органы и поминай, как звали.
– Не надо волноваться. Ты и так в ужасном состоянии, – зачастил Перихис, стараясь резко не шевелиться. – Сейчас я оттяну этой перчаткой часть твоей души, что отвечает за негативные эмоции, и удалю раздраженную часть. Это не займет много времени.
– Ну приступай, – сказал я, готовый в любой момент к неожиданностям.
Перихис сделал все так, как и сказал. Медленно поднес два пальца к моему солнечному сплетению и вытянул из груди, словно воду в невесомости, часть души. Она была мутного, темного цвета, как грязь. Вдруг вся муть собралась в самом кончике, что Перихис держал пальцами. Тогда он осторожно провел по воздуху ножом, разделяя душу, и негативная часть осталась у него в руке. Остальное втянулась обратно в меня. Перихис быстро убрал отделенную часть в колбу и улыбнулся.
– Операция прошла успешно, – заверил он.
Мне бы следовало удивиться тому, что я увидел. Но как только весь негатив покинул меня, я стал абсолютно спокоен. Ошеломляющий контраст. Словно прямиком из парилки нырнуть в ледяную прорубь. Полное умиротворение.
– Я рекомендую тебе есть больше мяса, чтобы быстрее восстановиться, – поведал целитель, убирая инструменты обратно в сверток, который затем исчез. – Несколько дней ты будешь абсолютно спокойным, но скоро все вернется в норму и душа опять проявит себя. Чтобы избежать подобных случаев в будущем, настоятельно советую тебе практиковать контроль души.
– Спасибо, доктор, – ответил я на это и сделал большой глоток вина. В горле пересохло. – Я тебе что-нибудь должен?
– Не стоит, – отказался тот. – Операция не сложная и я был рад тебе помочь.
Я достал светящийся камень, который заткнул за пояс брюк, и положил на операционный стол.
– За хорошо выполненную работу.
Я направился к выходу. Пора возвращаться. Надо еще Извиниться перед Тирой.
* * *
– А я тебе говорю, что надо отправиться на поиски, его уже долго нет, – убеждала Мири.
– Да все с ним в порядке, дай ему успокоится, – возражал Филирон.
Праздник был в самом разгаре. Мастер Искусства иллюзий, Коливер Шанс, заведующий соответствующего корпуса, давал огненное представление. Между столами танцевали пламенные парочки иллюзорных людей, приглашая всех присоединиться. Ученики корпуса иллюзий поддерживали Мастера красивой мелодией.
– Может зря я так вспылила? – спросила Тира. – Может надо было как-то помягче?
Хлоя слушала друзей и качала головой. Бэст появился в их компании только сегодня, во всяком случае перед ней, и уже стал главной душой. Парень ей тоже понравился. Симпатичный и веселый, уверенный в себе, даже не скажешь, что с другого плана. Хлоя первая его и заметила. И, как всегда, промолчала.
– Скучаете тут без меня? – подошел к столу Бэст.
– Вот ни капельки, – сразу отреагировала Мири. – Ты куда пропал?
– Ходил прогуляться.
Бест поставил на стол початую, наполовину пустую, бутылку вина и сел. Обвел всю компанию взглядом. Что-то в этом взгляде изменилось.
– Ты что, пьян? – удивилась Мири.
– Ну ты даешь, Бэст! – хлопнул того по плечу Фили. – Еще и вина достал. Красавчик!
Бест не прореагировал. На его бледном лице нельзя было увидеть никакого выражения.
– Тира, я хочу перед тобой извиниться, – обратился он к блондинке. – Я все неправильно понял. Извини.
Над столом повисло удивленное молчание. Неладное почувствовали все, с Бестом что-то случилось.
– Что с тобой произошло? – медленно спросила Тира.
Тирана видела чуть больше, чем остальные, ведь она целительница. Она увидела дыру в его груди. Пустоту, будто из Бэста вынули душу.
В следующий миг у стола появился Борис, репетитор парня. Ребята вздрогнули. В Школе имели привилегию перемещаться только Магистр и Мастера Школы.
– Что произошло? – Борис резко развернул к себе ученика. – Что с тобой случилось!?
– Все в порядке, Боря, – Бэст спокойно убрал с плеча руку репетитора. – Все просто отлично.
Затем его повело, глаза закатилось, и парень упал в руки Бориса.
* * *
Борис, Есений, Гонард и Гролия стояли в коридоре корпуса целительства. Гролия только что вышла из кабинета, погрузив Бэста в глубокий сон. Ей стоило немалых усилий привести парня в чувство, накачивая его источник. Источник поглощал силу, как бездонный алтарь. Отдувалась целительница одна. Борис в это время стоял за дверью, он не захотел входить, боялся, что парень обвинит во всем его. Есений успокаивал дочь, которая устроила истерику, а Гонард наводил порядок на празднике.
– Как он? – спросил Борис
– Мог бы и сам помочь, – раздраженно ответила Гролия. – Еще один Мастер мне бы не помешал.
– Он не Мастер целительства, – вздохнул Гонард, – И вообще не репетитор. Он тень.
– Тень? В Школе!? – целительница обвела возмущенным взглядом мужчин и остановилась на Магистре? – Это ты его впустил?
Есений обнял супругу.
– Так надо, любимая, – сказал он нежно. – Для блага Империи.
– И ты знал!? – возмутилась она еще больше.
– Сейчас важнее то, что произошло с Бэстом, – попытался сменить тему Гонард. – Ты разобралась, что с ним?
Борис старался не отсвечивать. Он совершил сегодня слишком много ошибок. Сначала поддавшись на уговоры Есения, потом оставив парня одного, без присмотра. Когда Бэст потерял сознание поднялся жуткий переполох.
– Я не знаю как, но его лишили части души, – Гролия постаралась успокоится. – Это было бы не критично, развивай он душу, как все остальные, но он очень слаб. Еще немного и последствия были бы необратимыми. Но сознание он потерял не из-за души. Его истощил твой артефакт, Гонард. Источник отдавал всю силу пострадавшей душе, а рука вытягивала силу из пустеющего источника.
– Неприятная ситуация, – сказал на это Гонард. – Этого я не учел. Необходимо снабдить парня запасом силы. Вам удалось поговорить? Он что-нибудь рассказал?
– Бэст сказал, что переволновался и пошел в город. Там ему встретился некий Перихис, Мастер целительства, и проделал какую-то операцию, якобы безопасную. Что это за операция, не знаю, я о таком не слышала.
– Ты знаешь этого Мастера? – вклинился Борис.
– Нет. Я всех Мастеров в Хоронте знаю, но о таком бездарном идиоте ни разу не слышала. Я найду его и вытрясу душу! За такое судить надо.
Борис молча покинул компанию. Необходимо срочно выяснить, в городе ли еще этот Перихис. Уж тень из него точно душу вытрясет, с особым пристрастием.
– Что еще он рассказал? – спросил Гонард. – Важна каждая деталь.
– Сказал, что операция проводилась артефактами, – продолжила Гролия. – Перчаткой и ножом. Я сама почувствовала следы артефактов, очень слабые. Но я не слышала, а я опытный Мастер, чтобы кто-то удалял часть души артефактами.
Повисло молчание. Гролия перебирала в уме варианты, как можно восстановить Бэсту утраченную часть души без последствий. Есений корил себя за произошедшее. Из-за него пострадал один из учеников, которых он поклялся защищать. Гонард же погрузился в Высшее мышление, уходя в далекие воспоминания.
– Я слышал о подобном, – сказал Магистр, открывая глаза.
– Кто мог такое сотворить? – Гролия была возмущена и ее душа требовала справедливости.
– Культ.
Глава девятая. Короткий путь
– Будет исполнено, Повелитель.
Аудиенция закончилась. Советники разошлись выполнять новые распоряжения. Повелитель остался один. Он был точной копией Гонарда, такой же острый подбородок, прямой нос и пронзительный взгляд голубых глаз. Вернее, это Гонард был похож на Повелителя, ведь Повелитель родился чуть раньше, первым из близнецов.
Последние новости с рубежей добавили напряжения. Священники Менисита начали подготовку сложного ритуала, чтобы призвать на Осколок Небесного змея, хранителя из планов небожителей. Это сильно усилит теократию на политической арене. Только с этой новостью Повелитель сложил картину воедино. Вот почему в последнее время так рьяно активизировались их проповедники в провинциях Империи. Менисит копил силы для ритуала. Верхняя и Нижняя Сороны, вечные соперники, объявили перемирие, Тихая война закончилась. Если разобщенное когда-то государство объединится вновь, то на политической карте Осколка появится еще один сильный игрок. Похоже не только Повелителя посетило предчувствие беды, государства начали усиливаться. Самые тревожные вести пришли с Пустошей, дозорные отряды Объединенного гарнизона стали пропадать.
– Повелитель, – тихо подошел Тень.
– Нашли? – вынырнул из раздумий тот.
– Да. В Менисите, в родном доме, вместе с семьей. Все мертвы. Перихис обезглавлен.
– Значит, Менисит?
– Не факт. Мои мальчики постарались и добыли ценную информацию: в ритуале призыва Небесного змея не используются души. И еще одна важная делать, Перихис долгое время служил в Гарнизоне. Пять дней назад он спешно покинул границы Пустоши и прибыл в Хоронт.
– Культ?
– Похоже. В Пустошах недавно началось подозрительное движение.
– Значит мальчишка не только является причиной грядущих проблем, он Жертва.
– Это так.
– Он нужен мне живым. Твои мальчики справятся?
– Я послал в Хоронт усиленную группу.
* * *
Меня отчитали, как сопливого ребенка. Гролия на повышенных тонах объясняла мне, что нельзя доверять незнакомым людям. Я согласился и сказал, что для меня тут все незнакомцы. Похоже она обиделась. Зря я так, она больше всех мне помогала. Напоследок она повесила мне на шею кулон, "от истощения", и ушла. Следующим приходил Гонард, уверял, что все наладится и скоро я приду в норму. Я ответил, что мне и так хорошо. Ясные мысли, никаких тревог, абсолютное спокойствие. Может так и чувствуют себя психопаты? А сейчас в палату заскочила Мири.
– Ты как? – спросила она.
– Отлично, – ответил я. – Готов к обучению, но меня пока не выписывают.
– А ты меньше шляйся не пойми, где, – Мири не менялась, даже когда пыталась заботиться. – Вот остался бы с нами и ничего не случилось. Кстати, а что случилось? Дед вообще со мной говорить не стал. И мама ничего не объяснила.
– Сам хотел бы знать, – мне они тоже ничего толком не рассказали. Гролия только поведала, что процедура, на которую я согласился, прошла с ошибкой и наступили осложнения. – Ты там повлияй на мать, пусть уже выписывает, а то скучно тут. Или пусть хотя бы Бориса сюда позовут.
– А он тут, за дверью стоит, – указала Мири за спину пальцем. – Будто страж какой.
– Правда? Ну тогда зови его, чего время терять.
– Я тогда сразу побегу, у меня занятия еще. Я по быстренькому заскочила, тебя проведать. Но вечером не пропадай, мы с компанией к тебе зайдем.
– Хорошо.
Мири убежала и сразу зашел Боря. Какой-то он потрепанный. Не спал что ли давно? Или взбучку получил из-за того, что за мой не уследил? Да пофигу, главное, что зашел.
– Как себя чувствуешь? – спросил он.
– Лучше, чем вы все думаете, – мне была безразлична их забота. Похоже все это понимали, но проявляли заботу из вежливости. – А здесь я только время теряю. Может уже начнем обучение?
Борис огляделся, взял стул и подсел ко мне. Посмотрел в глаза, вздохнул и отвел взгляд. Похоже он нервничает.
– Понимаешь, – вернул он взгляд на меня. – Первое, что мы должны были начать изучать – это контроль души. Без контроля души нельзя научиться управлять источником, они неразрывно связаны. Эти основные умения являются фундаментом всего Искусства. Твоя душа пострадала и пока неизвестно, сколько будет восстанавливаться. Но до полного восстановления мы не сможет начать обучение.
Плохая новость. Мне необходимо скорее освоить навыки, которыми местные поголовно владеют, хоть и на разном уровне. Я сейчас беспомощен перед любым, как показала Тира. Надеюсь, восстановление пройдет быстро.
– Тогда может начнем с письменности? – пришла в голову идея. – Мне ее все равно учить придется.
– Магистр Гонард решил не обучать тебя письменности, – удивил (бы) меня Борис.
– Это еще почему? – его логику я понять не смог. – Разве обучение не станет легче, если я научусь читать учебники?
Борис задумался над ответом. Видимо Гонард не просветил его на сей счет. Я задумался тоже. В чем смысл? Чтобы скрыть от меня какую-то информацию? Так достаточно просто не давать мне источников нежелательной информации. Или их письменность настолько сложна, что Гонард не уверен в моих способностях? Вариантов много и все притянуты за уши.
– Я думаю, – заговорил Борис. – Что письменность отображает народное мышление. Магистр не желает загонять тебя в наши рамки. Ты человек другого плана, другого мировоззрения. Ты не скован ограничениями нашего самосознания. Наши народы развивались разными путями и твой путь может дать Искусству новые возможности.
В этом есть смысл. Мое родное человечество поднялось настолько высоко в научном плане только потому, что молодые умы перечили старшим. Они искали свой путь и расширяли границы возможного. Местные развивали Искусство тысячи циклов, они выжали из него почти все, что могли. Взгляд со стороны может дать Искусству новое направление развития. Я понял. Гонард хочет моими усилиями освежить Искусство потоком новых идей. Браво Гонард, ты нашел изысканный способ меня использовать.
– Вполне возможно, – согласился я. – Ладно, отложим письменность. Ну а Высшее мышление? Для него тоже нужна душа? Я сейчас спокоен, как Мгла после Договора, и могу мыслить трезво.
Борис резко поднялся, опрокинув стул. Уставился на меня, потом наклонился и положил руку мне на грудь, накрыв ладонью кулон. Постоял так пару мгновений, потом сосредоточился и достал что-то прямо из воздуха. Прямо уличный фокусник. Я тоже хочу такими фокусами овладеть.
– Держи, – протянул он обруч с инкрустированным большим камнем. Артефакт. Камень светился силой. – Надевай на голову.
Я хмыкнул на его экспрессию и надел головное украшение. Чего это он так разволновался? До этого даже эмоции никак не проявлял. Руку с моей груди он так и не убрал.
– А это может сработать, – произнес он медленно.
– Ты объяснишь мне, что происходит? – кажется я подтолкнул его к идее.
– Вот об этом я и говорил, – ответил Борис. – Мы настолько привыкли сначала развивать душу, что никогда не подумали бы обучать Высшему мышлению в первую очередь. Для этого нужно обуздать душу и расширить источник. Но именно сейчас твоя душа абсолютно спокойна, она вообще себя никак не проявляет. Остается проблема с силой, твой источник отдает ее пострадавшей душе. Твоего нынешнего запаса едва хватает, чтобы поддерживать руку-артефакт, поэтому тебе и дали этот кулон, про запас. Но проблему можно решить в обход источника, направляя силу из хранилища прямиком в мозг. Для этого даже сторонняя помощь не понадобиться, существуют специальные артефакты для расширения возможностей Высшего мышления. Отличный выход! Ты молодец, Бэст.
Я даже не знал, что сказать. Он сам все придумал, а идею приписал мне.
– Так мы можем начать обучение? – уточнил я на всякий случай.
– Да. Прямо сейчас и начнем.
* * *
В темноте пещер Жрец вел своего ученика к алтарю Владыки. Десятки циклов он потратил на то, чтобы подготовить из малодушного ребенка готового к жертве последователя. Молодой человек шел за своим учителем преисполненный священного трепета, сегодня исполнится его предназначение. Тело ученика расписано бесчисленными шрамами, подтверждением его веры. В руках он нес оторванную голову.
– Ты готов? – спросил Жрец, когда они взошли на алтарь.
– Я готов, – спокойно ответил ученик.
– Тогда приступай.
Молодой последователь встал на колени и положил перед собой голову. Человек, что носил ее на плечах, не принадлежал Культу. Он был всего лишь куклой, выполняющей свою роль. Перихис не смог вынуть душу из Жертвы целиком и поэтому поплатился. Но его глаза видели того, чью душу желает Владыка, потому он здесь. Сегодня Владыка увидит Жертву сам и вкусит часть его души.
– Владыка! – закричал Жрец. Только его голос слышал заточенный бог. – Сегодня мы, дети твои, принесли дары! Глаза, что видели саму Жертву, частицу его души и Сосуд, готовый принять твое благословение! Прими их!
Ученик достал из Тайника черную колбу и вылил содержимое на алтарь. Частица души зашипела и запузырилась, впитываясь в камень. Вдруг глаза того, что раньше было Перихисом, распахнулись, рот открылся в немом крике. Глаза засветились, вздулись и лопнули, из глазниц струями повалил огонь. С громким треском по алтарю прошла трещина. Последователь закрыл глаза и раскинул руки. Сейчас его предназначение исполнится.
Вспыхнувшая голова осыпалась пеплом, который закрутился маленьким смерчем и поднялся перед молодым человеком. Смерч из пепла метнулся к последователю, ударил того в грудь, и быстро впитался в тело. Его скрутило, кожа пошла пятнами, начала рваться. Мышцы полезли наружу, с жуткими звуками образуя шипастые наросты. Агонизирующее тело выгнуло дугой, из глаз ударила вспышка пламени. Слабое человеческое тело не могло удержать волю падшего бога. Но вот все закончилось. С тяжелым хрипом с алтаря поднялось страшное отродье, разбухшее тело переполняла чернота, вырываясь из пустых глазниц струйками дыма.
Запрокинув голову Жрец захохотал. Он был счастлив. Аватар явился.
* * *
– Может хватит уже? – нахмурилась Мири. – У тебя опять кровь из носа пошла.
В мою палату заявилась вся молодая компания. Я тактично намекал им проваливать, но уходить они явно не собирались. Сложно удерживать концентрацию, когда рядом люди. Я практиковался, они мне мешали.
Освоить Высшее мышление, даже на поверхностном уровне, оказалось очень сложно. И довольно опасно. Как объяснял мне Боря, Высшее мышление – это совокупность мыслительных способностей, которые искусники называют слоями. В самых глубинах, как уверял репетитор, можно разогнать мозг до невероятных скоростей, замедляя объективное течение времени в разы. Или разделять сознание на независимые потоки, позволяя заниматься двумя делами одновременно. Невероятные способности.
Первый же слой, которым я сейчас и пытался овладеть, завязан на памяти. Эта способность не просто улучшает память, она позволяет вызвать перед внутренним взором воспоминание с абсолютной точностью. Это как смотреть видеоролик, можно заметить даже то, что в первый раз прошло мимо сознания. Искусники использовали это умение в разных целях. Чтобы сотворить сложное Искусство, например, без ритуала, добавляя сложные формулы прямо на ходу.
– Бэст, ты тоньше работай, – заговорил Филирон, который тоже был здесь, хотя проживал вообще в городе. – Не надо тянуть большие куски, ты так перегоришь. Тебе Борис этого не рассказал?
Рассказал. Необходимо точно определить, что вызвать в памяти. В пример Боря привел книги. Где книга – это набор воспоминаний, связанных общей темой, а страница является отдельным воспоминанием. Вот и нужно вызвать в памяти отдельную страницу, а не целую книгу, иначе мозг не справится с нагрузкой. Он даже проиллюстрировал это иллюзией, где на столике лежала стопка книг (тех самых планшетов), потом одна книга взлетела в воздух и на ней отобразилось изображение какой-то пентаграммы. Борис знал сотни формул, видел их сотни раз, но ему нужно было именно это воспоминание. Главное точно сформулировать запрос.
– Да не получается у меня вызвать отдельное воспоминание, – я уже изрядно устал, голова раскалывалась от нагрузки.
– А что ты хоть вызвать пытаешься? – спросила Тира, которая в первое время старалась на меня не смотреть.
– Первый закон термодинамики, – ответил я.
– Чего-чего? – наклонилась ко мне Мири.
– Не важно.
Когда я в первый раз попробовал сформулировать этот запрос, из носа хлынула кровь и я чуть не отключился. Оказывается, в моей голове таились сотни воспоминаний связанные с этим законом, от документальных фильмов до картинок из учебников. И все это одним махом обрушилось на меня. Борис тогда перепугался, чуть за Магистром не побежал. Но я его успокоил.
– Тебе нужно лучше проработать отражение памяти, – наставительно сказал Фили.
– А это что такое?
Борис о таком не рассказал. Хотя урок у нас выдался не самым подробным, но насыщенным, всего на час. Потом пришла Гролия и прогнала моего репетитора. Чуть обруч у меня не отобрала, но я не дался.
– Кто вообще этого Бориса в Школу пустил? – возмутился Филирон. – Это же основы! Смотри, Бэст.
Он махнул рукой и передо мной появился целый книжный шкаф. Иллюзия.
– Вот это моя память, так я ее себе и представляю, – начал объяснять он. – Например, я хочу вызвать точное воспоминание о формуле Песни радости, чтобы ее воспроизвести. Но у меня хранится много воспоминаний об этой песне.