Николай Геннадъевич Грошев
Нортумес. Начало
Бульдозер согласно кивнул. Вампир улыбнулся, изобразил нечто вроде реверанса и сказал.
–Ещё свяжемся чел. Кольты я у тебя приватизирую. В качестве жеста доброй воли. До скорого.
А потом просто исчез. Вот стоял только что, а потом грязь фонтаном взвилась вверх и всё. Никого. Пустой асфальт и едут мимо машины. Бульдозер полез в карман за сигаретами. Почему-то руки начали сильно трястись. Пять сигарет сломал, прежде чем сумел одну в рот воткнуть. Поджёг минут через пять. И только закурив, ощутил, как нервы приходят в порядок.
– Вампиры… – Втянув голову, чувствуя, как по спине бегут мурашки, Бульдозер вздрогнул…
– Тащи её! Сёма, чё ты творишь? Рот ей зажми уёбок!
Сёма ответил сдавленным рыком, после чего врезал отчаянно вырывающейся девице в живот и потащил стонущую девушку дальше. Они почти зашли уже на полянку, как она опять начала вопить.
Товарищ Сёмы ударил по лицу девчонки, и она повисла у него на руках.
– Хрен с ней. Бросай, тут и трахнем.
– Гы. – Сёма бросил девицу. Глянул и в неверном свете звёзд увидел просто очаровательную грудь – платье порвалось она и выпала…, ууу! Он стал поспешно расстёгивать ширинку.
– Я первый, ты на стрёме постой.
– Чего это ты первый? – Возмутился было Сёма, но друг на него так глянул… – Ну, давай. Ток ты быстрей. Ладно? Прям ну самый сок тёлка, тоже хочу.
– Не парься, тоже окунёшь стручок. – Ответил друг, жадно хватая руками обе груди бесчувственной девицы.
Он почти уже приступил, как вдруг что-то мимо пронеслось.
– Сёма? – Парень отпустил одну грудь и поднял глаза. Никого. – Ты где мудак?
– В кустах он там. – Парень резко развернулся, выхватывая нож. В паре метров, за деревом стоит кто-то. В шортах. Шагнул, и стало видно, молодой, подтянутый парень. – Ты это серьёзно?
– Слышь, не беси, да? – Парень поднялся и выставил нож перед собой. – Мы с Сёмой трахнем и бери себе, если хочешь. Только после нас понял? Или чё, героем решил заделаться?
– Ладно. – Парень вышел из тени и махнул рукой. – Только условие.
– Да? И какое же? – Он неуверенно опустил нож.
– Если Сёма не сможет её присунуть, никто её не тронет.
– В смысле он первый? – Парень помялся и шагнул в сторону. – Да хер с вами. Пусть Сёма первый ебёт. Сёма, иди придурок, тебе счастье улыбнулось.
– Я его сейчас приведу. – Улыбнулся парень и исчез в кустах. И только в этот момент он вдруг понял, что у парня этого – глаза светятся. Красным. Он прям ощутил, как ноги задвигались, что бы бежать, быстро и без оглядки. Тряхнул головой. Нафиг, почудилось. Бухой, вот и почудилось.
– Эй, Сёма пришёл. – С другой стороны зарослей появился тот же парень в шортах и что-то большое бросил рядом с девушкой. – Ну, давай Сёма! Я за тебя болею!
А Сёма уже ничего давать не мог. И думать и говорить вот, тоже не мог. Ну, горло порвано так, что позвоночник видно. А крови почему-то нету…, и лежит вот на животе, а лицо вверх смотрит…
– Т-ты к-к-кккккхррр. – Больше ничего он сказать не смог. Только нож выставил перед собой и стал в кусты отступать.
– Куды-куды пошёл? – Ухмыльнулся человек с красными глазами. Он вдруг поднял руки и из его пальцев полезли длинные острые когти. – Я же не все условия озвучил, гы. Если Сёма её не ебёт, тебя ест Соня.
– К-к-кто? Ч-ч-что? – Промямлил парень, а затем развернулся и побежал.
Во что-то врезался, упал, вверх глянул и заорал изо всех сил.
Перед ним стоял этот парень. Как он так быстро очутился впереди???
– Соня. – Заявил парень. Когти куда-то пропали. – Хорошая девица, знаешь ли, сука конченная, но Штык говорит хорошая. Так что…, да бля, куда ты опять побежал?
Тут очнулась девушка. Застонала и села. В темноте она не сразу разглядела лежавший рядом труп, а вот парня в шортах увидела. Трудно не заметить, когда рядом стоит, и глаза красным горят.
– Вы кто?
– Робин, а Штык у нас ебучий Бэтмен. – Поведал парень, скривившись так, будто лимон целиком съел. Тут девушка увидела лицо. Которое смотрело вверх. Со спины смотрело. Пузо на земле, а лицо и спина вверх…, громко завизжав, девушка обратно в обморок упала. – Нервные какие все…, сука, все делом заняты, а я им хавчик по городу в пене и мыли собирай. Уроды, нашли бля мальчика на побегушках…, ну хоть похавал нормально. Несправедлива всё-таки жизнь.
Проворчал парень, печально вздохнул и исчез.
Машина с затемнёнными стёклами стояла в переулке уже около часа. Двое пассажиров с абсолютно белыми волосами, очень бледные, не вышли ни разу. Они и двигались не много. Сидели и смотрели прямо. Очень странные ребята. Но здесь их никто и не увидел бы. Разве что случайно. Да и то – стёкла всё равно тёмные…
– Опаздывает. – Парень пошевелился впервые за этот час. – Паллада, ты время не перепутала?
– Нет.
И снова молча сидят. Прошёл ещё час. Они не двигались. Вскоре, из-за гаража вышел человек. Высокий, подтянутый, атлетически сложенный, одетый в строгий деловой костюм, мало вязавшийся с этим, обычно пустынным, местом.
– Он?
Паллада промолчала. Какую внешность выберет посланник Нортумеса, одним Богам известно. Но человек не сворачивал, шёл прямо на них. Он остановился перед машиной и слегка склонил голову в приветствии. Всё его тело заблестело дождём золотых искр и они, наконец, увидели.
– Он.
Они вышли из машины и остановились подле посланника, позволившего им видеть своё истинное обличие. Красивые одежды, вышитые бисером и золотыми нитями. Покрой непривычный, что сто лет назад, что сейчас. Мастерство вышивки далеко за пределами человеческих возможностей. На складках рукавов, растут живые цветы – таких ни один человек не видел со дня Первой Войны Рас. Почти двадцать тысяч лет назад последний такой цветок, был спрятан глубоко в лесах.
Тонкие пальцы правой руки, слегка касаются короткой серебряной рапиры на поясе. Лезвие слабо сияет – зачаровано, не иначе. Может быть, даже кем-то из Королей. Не рядовой посланник.
– Ваша работа окончена. – Проговорил он. Ореховые глаза не выразили удовлетворения, не выразили они вообще ничего. Он оставался холоден и спокоен. Как все они. Тонкие черты нереально красивого почти женского лица, не дрогнули. Он просто сообщал им о принятом решении.
– Волей Нортумеса, новым Кланом займутся Колдуны, лично Король Вампиров и вампиры его Клана. За ваш провал вы не будете наказаны. Вы не повинны в том провале, новый Клан вампиров, отличен от прежних. Нам всем придётся решать этот вопрос сообща. Нортумес сказал своё слово.
Альтан и Паллада смиренно склонили головы. Посланник повернулся, невесомые волосы медового цвета, так похожие на призрачный туман, всколыхнулись золотым водопадом. Пряди рассыпались по щуплой спине, некоторые так и не упали – он шагал прочь, мягкой пружинистой походкой и этого хватило, что б волосы развевались, словно от сильного ветра.
Вампиры смотрели вслед посланнику, всё ещё под впечатлением от его неземной красоты. Золотистый дождь искр закрутился вихрем вокруг высокой тоненькой фигуры, и они вновь увидели маску – высокого атлетически сложенного парня в деловом костюме. Уши из острых, сильно вытянутых, стали маленькими, прижатыми к черепу, человеческими…, когда-то они гневно противились этому элементу маски. Но воля Нортумеса была справедлива и разумна. Они не могли не принять её. Очень давно. Задолго до рождения прежнего Короля Вампиров.
– Паллада. – Альтан легонько толкнул девушку. Она встрепенулась и опустила взгляд.
– Никогда к этому не привыкну. – Она тряхнула волосами, нахмурилась. – Эльфы просто фантастически красивы…, Альтан, вот бы и мне быть хоть чуточку такой…
– Паллада, прекрасней тебя, в этом мире никого нет.
– Правда? – Она вымученно улыбнулась и вдруг обняла его. – Знаешь Альтан, а я рада, что с нас сняли эту работу. Очень рада.
– Если честно, я тоже рад. – Альтан гладил волосы девушки. – Новый Клан он…, они странные.
Вампиры клана Вирту, вернулись в свою машину. Вскоре она тронулась и покинула район.
В большой комнате, с чёрными стенами, с чёрными тяжёлыми шторами, с чёрной люстрой, с чёрным линолеумом на полу, с тёмно-алой мебелью, с подлокотниками из чёрного-чёрного дерева сидели два ужасных красноглазых вампира. Их глаза-угли горели в полумраке, демоническим светом, их клыки, спрятанные сейчас, сверкали белым в темноте этой чёрной-чёрной комнаты.
Их могучие тела удобно расположились в двух креслах, подле чёрного-чёрного стола, заставленного алой-алой посудой. В этой посуде лежали красные-красные куски чего-то, напоминающего человеческую плоть. Оба они жадно смотрели, на эту свежую плоть, в кровавом соусе с чёрными-чёрными оливками…
– Нет, – Шкет ещё раз заглянул в чашку. Недоверчиво понюхал. Прищурился и решительно замотал головой. – Я это жрать не буду. Сонь, в самом деле, что за дурдом?
– Что ты мнёшься как девственница? – Ворчливо отозвалась девушка и отрезала кусочек со своей тарелки, маленьким алым ножом. Бросила в рот, жевать стала. – Это десерт. Он вкусный.
– Он на мясо человеческое похож.
– Ну. Так и задумывалось. – Пожала плечами девушка, ещё кусочек съела. – Тут пастила, патока, вся такая ботва. Вкусно, ешь давай. Для кого я, в конце концов, старалась?
– Не ты ж готовила.
– И что? – Девушка послала вампиру хмурый недовольный взгляд. – А кто повару популярно объяснял, что от него требуется? Ты? Нет! Я. А это по твоему просто раз и всё да? Он же баран, повар их этот недоделанный. Пока под дых не двинула, он всё тупил.
– Похрен, всё равно не стану это есть.
– Шкет блять! – Начиная свирепеть, зарычала девушка. – Жри сказала, пока не заставила тебя всё это жопой сожрать!
– Ладно-ладно…, нервные мы все, несдержанные… – Шкет тяжело вздохнул и, морщась, отрезал кусочек. Кривясь как чёрт на причастии, он таки положил его в рот, и жевать стал. – Хм, а, правда, вкусно… – Сказал парень, проглотив кусочек несколько экстравагантного торта. Ткнул пальцем в продолговатую кость, торчавшую из куска мяса в своей тарелке. – А это что?
– Она из зефира. – Соня заметно повеселела. И снова тортик кушать стала.
– А… – Что-то он хотел сказать, но тут в квартире зазвенел хрустальный колокольчик. Шкет подскочил на месте. – Бля, это что такое? Звонок, что ли такой?
– Ага, я открою, ты сиди, ешь. – Выходя из комнаты, бросила она через плечо. – Не вздумай выбросить в окно, пока хожу – с асфальта слизывать заставлю.
Шкет покосился на девушку, но промолчал – на тортик приналёг, что бы и, правда, не заставили в окно прыгать, да асфальт языком подметать.
Щёлкнул замок, раздались приглушённые голоса, снова замок щёлкнул и в комнату пошли двое – слов Шкет не услышал, налегал на тортик так, что уши малость заложило. Не только, кстати, из-за обещаний Сони и, правда, очень вкусно оказалось. Один минус – внешний вид…
Соня вошла в комнату, за ней Штык. Вампир замер на пороге, словно ударившись об косяк.
– Это что за хрень? – Удивлённо молвил он, обводя чёрное-чёрное помещение ошарашенным взглядом. Моргнул несколько раз. На Соню глянул. – Сонь, скажи-ка, кто тебе эту квартирку продал – я пойду и ноги ему нахер сломаю.
– Это я так комнату украсила! – Рыкнула девушка, падая в кресло. Сев поудобнее, покосилась на Штыка и добавила. – Идиот херов! Ничего вы долбоёбы не смыслите в прекрасном!
– Нууу… – Штык пожал плечами и присел на краешек чёрно-алого кресла. Пощупал подлокотник. Вновь недоумённо глянул на чёрные-чёрные стены. Поёжился боязливо. – Мне тут как-то не по себе Сонь…, как блин…, не знаю даже с чем сравнить…
– Такой дом у Дракулы был. – Буркнула Соня, усаживаясь в кресло. Она сложила руки на груди, надулась вся и хмуро стала смотреть в свою тарелку. – Во второй части. Самое настоящее вампирское жилище. Внушает…
– Трепет и страх, ага?
– Ага. – Соня послала Шкету благодарную улыбку.
– Эт в натуре. – Шкет согласно кивнул и тоже как-то боязливо огляделся. – Страшно тут пиздец.
– Что? – Соня растерянно глянула на парня. По выражению его лица, до девушки дошло, что страшно тут как раз ему самому. Выражение лица самой девушки мгновенно изменилось. Она зло скривила губы, и Шкет вдруг утратил над собой контроль.
– Соня! – Рявкнул Штык. Стол опять вздрогнул. – Соня!!! – Повторил Штык, стол жалобно затрещал. – Прекрати, сказал! – Шкет врезался лбом в стол последний раз и, едва к нему вернулся контроль над собственным телом, с воем обиды и злости отскочил прочь, перевернув кресло. Соня, нахохлившись, замерла в своём кресле
– Если тебе так нравится, пусть так и будет, мы же всё равно все вместе жить не будем, правильно?
– А почему? – Всё ещё злая поинтересовалась девушка. – Я сериал смотрела, так там вампиры в кланах живут, в логовах, так между ними связь крепче, они сильнее становятся и…
– Я тут жить не буду. – Заявил Шкет, ставя кресло на место. – С этой ебанутой сукой, я не то что в одном доме, в одном районе не останусь.
– Короче! – Рявкнул Штык, чувствуя, что Соня вот-вот опять повторит свой фокус, только в этот раз, она вполне может заставить парня выброситься в окно. Вампиры притихли, но злобно коситься друг на друга не перестали. Штык принюхался и посмотрел на Шкета. – Трое?
– Да. – Шкет кивком показал на неприметную чёрную дверь слева от себя. – Там они. Только я уже двоих выпил на улице. Вам по полтора получается.
– Не спалился?
– Не, ночью по балконам затащил на крышу, с не освещённой стороны. – Шкет зевнул, подцепил кусочек торта когтем и поднялся. – Я спать короче народ.
– Соня, по точкам мусорским – всё чисто?
– Ага, там даже не подкопаешься. – Соня рассмеялась, немного зловеще и самую чуточку с хрипотцой. – Одни самоубийства. Мор на мусоров напал какой-то, ха-ха. Мистика, да и только!
– Норм. Ну-с, поед…
– Стой, трое же?
– Ну. – Тут Шкет замер, уже на пороге соседней комнаты – она осталась прежней, без чёрных-чёрных стен. Там спать как-то интереснее. Это помещение…, ну он не соврал, его и, правда, тут в дрожь бросало. Всякая гадость мерещиться начинает.
– Одно мне, одного тебе.
– Ага. – Не очень понимая, о чём речь, согласно кивнул Штык. Тут он вдруг оживился и на Шкета глянул. – Кореш, они это, по Кодексу подходят? Ну, преступники все ужасные?
– Да. – Шкет важно кивнул. – Одного цепанул, когда он с ножом лоха грабил. Второй на памятник в центре, ну тот, с танком, Т-34, он на него нассал. А третья, баба она…
– Стой. В смысле, – округлив глазки, воскликнула Соня, – на памятник того и за это его того?
– У меня дед в 44-ом на фронте погиб. – Мрачно проворчал Шкет.
– А, понятно. – Соня, недоумённо покачав головой, снова взялась за тортик. Ей, в общем-то, плевать было – мужик, значит, еда по определению. Просто Кодекс новых друзей…, как бы где связь?
– Просто военный преступник. Фашист! – С жаром воскликнул Штык и расхохотался. Потом пожал плечами. – Не, ну так-то подходит вполне, сожрём. Наверняка, у него ещё грешки есть – жене изменял, там, может, кого нахер послал или в будущем совершит преступление. Норм короче.
– Третья баба, герыч продавала.
– Что??? – Вскочил Штык с кресла, полный праведного гнева. – Как ты на эту Святую женщину…, да как ты мог…, немедленно отпускай её, извращенец!
– Бодяжный продавала.
– А, – Штык сел на место, – сожрём. Это дьявольское отродье иной участи не заслужило.
Сорня тут тортиком подавилась, кашлять начала, аж слёзы навернулись. Прокашлялась и с натугой, сильно хрипя, проговорила.
– Давайте мужика, который памятник обоссал, не съедим, а это…, ну… – Она замялась. Съела кусочек, стала пальчиком по краю чашки водить. – Ну, обратим, в общем.
– Чего? – Разом, не очень понимая, о чём речь, спросили вампиры.
– Вампиром сделаем. Будет нашим этим, как его?
– Падаван? – Предположил Штык.
– Чего? – Соня моргнула недоумённо и отрицательно мотнула головой. – Не, ну, как в «Кровавых Слезах», этим, верным учеником и собратом. Помогать будет. Мы ж его вечным сделаем. Вот.
– Нууу… – Протянул Штык. – Я даже не знаю…
– Я обращу. Я знаю как. – Важно заявила девушка, даже надменно вздёрнула подбородок.
– Ну давай. – Махнул рукой Штык, а потом растворился. Только дверь хлопнула, и в комнате кто-то закричал тоненько. Спустя несколько секунд, наружу вышел довольный, раскрасневшийся вампир. – Я погуляю, дело есть, нужно ещё с одним человеком пообщаться, район почти наш, но кое-какую инфу получить нужно. Так, на всякий случай.
– А с этим твоим Карганом, ты там…
– Каргана, оказывается, убили. – Штык говорил уже из прихожей. – На его тачке сейчас новый папа рассекает. Но мы с ним общий язык нашли. Нормально всё, от братвы добро, район наш.
Хлопнула дверь, из соседней комнаты донёсся громкий храп. С другой стороны из другой комнаты, стоны двух насмерть перепуганных мужчин. Соня съела ещё кусочек и несколько недоумённо проговорила.
–Вампиры держат район… – Тряхнула головой. – Долбанный бред…, но лучше так, чем как Дракула в гробу на кладбище жить. – Её аж передёрнуло при мысли, что она будет жить в склепе на старом кладбище – кошмарная перспективка. Там сыро, мертвецы кругом и вообще.
– А теперь приступим. – Соня зашла в комнату и глянула на крепко связанных мужчин. – Кто на памятник ссал? – Один, оживился, начал по полу елозить активнее, чуть кляп не проглотил.
Клыки Сони вышли наружу, и она бросилась на второго.
Спустя несколько секунд всё было кончено.
– Теперь ты. – Соня отбросила пустое белое тело своей жертвы. Она встала на колени рядом с притихшим, очень бледным мужчиной. Он был пьян, когда вышел на площадь, пьян в стельку, но сейчас, протрезвел абсолютно. Рядом с ним находилось мифическое, сказочное существо – вампир. Мужчина смотрел на вампира круглыми пустыми глазами и не находил в себе сил пошевелиться. Только что на его глазах выпили женщину. Он испугался уже тогда, а теперь, когда умер второй товарищ по несчастью, теперь когда он понял, что через несколько секунд, его постигнет та же судьба…, ужас затопил всё, не оставив места даже для самой простенькой мысли.
– Ты не умрёшь. – Девушка оскалила окровавленные зубы, и он увидел, как удлиняются два верхних клыка. Только два. – Я могу контролировать себя. Я выпью почти всё, а потом, ты выпьешь моей крови и станешь бессмертен! – Мужчина сглотнул. – Ты понимаешь меня?
Он кивнул и в ту же секунду острые клыки пробили шею. Жизнь быстро покидала его тело. Очень быстро…, а потом к губам прикоснулась прохладная рука и в рот полилась тёплая кровь вампира. Он глотнул, ещё, и стал пить кровь, повинуясь инстинктам и животному ужасу, поглотившему сознание.
– Отлично! – Воскликнула Соня, когда мужчина откинул голову назад, дёрнулся всем телом и замер. Она проверила – дышать перестал, сердце не бьётся. – Ты будешь только мой!
Соня поднялась на ноги и с большой теплотой посмотрела на первого ею обращённого человека. Потом взгляд стал отражать другие эмоции. Она глянула на первое тело, на второе.
– Эй! – Вдруг возмутилась она. – Это что за ёп твою мать? – Взгляд яростно врубился в стену, за которой находился выход и куда ушёл Штык. – Специально первым пожрал урод? Что бы мне трупаки убирать? Вот ведь свинья! Я хрупкая девушка! – Крикнула он. Помолчав, упёрла руки в бока, головой покачала. Разноцветная причёска покачнулась, слегка в сторону сбилась – лак терял связывающие свойства. Соня глубоко вздохнула и печально проговорила.
– Нет больше на этом свете настоящих рыцарей!
После чего «дама сердца» ищущая своего рыцаря, грязно выругалась, подхватила тела за шкирки и потащила их к окну. Бросила там на пол. До заката около часа. Как стемнеет, избавится от тел.
Штык вернулся на следующее утро. Довольный, сонный и солидно прибалдевший.
– Как там дитё наше?
– Обкурился? Какое дитё? – Рявкнула Соня, чем-то очень недовольная и злая.
– Тип, которого ты обратила. – Штык снова зевнул, врезался в кресло, щучкой нырнул через него, на пол рухнул. Там лежать и остался. Ответа Сони не услышал, потому что уснул, едва коснувшись пола.
– Дохлый ещё. – Буркнула Соня. Тяжко вздохнула и в сто десятый раз за ночь, пошла проверять мертвеца – не ожил ещё? Нет, всё ещё не ожил… – Да что за свинство? – Соня пнула труп. – Слышь ты, просыпайся. Ну? Оживай давай! – Мертвец не реагировал.
– Может крови мало дала ему? – Задумчиво пробормотала девушка. Пожав плечами, выпустила верхние клыки и снова себе запястье прокусила. Открыла мертвецу рот и накапала туда с полстакана.
Минут десять постояла рядом – мёртвый и всё тут.
– Вечером проверю.
Вечером мертвец оживать не стал. Ночью тоже. И на следующее утром он всё ещё был мёртв.
– Может, уже выкинем его а, Сонь? – Взмолился Шкет, на четвёртый день. – Воняет же уже!
– Варисжжекн на хер, апарьжюарж, сука, протердлп вас всех… – Проворчала девушка в ответ. Шкет замолчал. На пятый день он поступил как Штык – ушёл «по делам» и заглядывал только раз в день, проверить как там девушка, да новостями поделиться.
Прошла неделя, и Соня вновь зашла в комнату, где лежал связанный, обескровленный труп.
– Ты блять будешь уже оживать или нет?! – Взвыла она. Покойник, молча, лежал. Трупным пятнами покрывался, пах активно гадостью всякой, вставать что-то не хотел совсем.
Соня пнула мертвеца и снова потребовала от него немедленного оживления. Ничего не произошло, и она пнула ещё раз. Теперь у бедняги лопнул бок, и на пол полилась серая, вонючая жижа…
– О! – Воскликнул Штык, заглянув в пустую комнату с новообращённым на следующий день. – Не уж то получилось, Сонь? – Девушка злобно послала его далеко в туман. – Ну, серьёзно?
– Не получилось. Бракованный оказался. – Рыкнула она в ответ.
– А…, ну потом повезёт. – Пожимая плечами, пробормотал вампир. – Дело есть Сонь. Бордель на Ленина, там новый ментёнок решил точку на себя прикрутить. Срочно надо новый мистический, нихера не объяснимый суицид.
– А ты что делать будешь? – Буркнула Соня, с явной неохотой поднимаясь на ноги.
– Да там точку на Шилова какие-то молодые, не из братвы, пытаются под себя взять. Просто шпана, но с гонором. Нужно им доступно объяснить, что они не туда лезут. – Штык улыбнулся девушке. – Хочешь со мной? Заодно и поужинаем.
– А Кодекс твой как же?
– Так они вымогатели! – Воскликнул он возмущённо. – У людей деньги отнимают за защиту!
– Так и мы же то же самое…
– Не, мы дело другое. – Штык выпрямился гордо и добавил. – Мы реально защитить можем. Мы деньги не вымогаем, мы их получаем за дело. Просто народ у нас тупой, не понимает что на рынке охранных услуг, мы самые лучшие. Ну и не понимает, что охрана по любому нужна…
– Ты поэтому хозяину того клуба ногу сломал?
– Какого клуба?
– Партер. Через пять улиц от Шилова.
– А. – Штык досадливо поморщился. – Иногда одних слов мало. Ну, ты сама понимаешь.
– Пошли что уж…, только чур, если молодой кто есть – я съем.
– Можешь даже двоих. – Улыбнулся ей Штык…
Время шло. Дело спорилось. В городе появилась новая группировка и ушла в разработку как молодая ОПГ с умеренными аппетитами. Попытка обсудить с лидерами ОПГ финансовую зависимость подобных структур от другой, но куда более могучей ОПГ (её ещё иногда МВД называют) кончилась чередой мистических самоубийств, в среде руководства МВД города Ленска. Спустя полмесяца после этого случая, на пустыре, за строящимся 3-им микрорайоном, прошла встреча одного известного в некоторых кругах авторитетного человека (по слухам недавно короновавшегося вора в законе) с неизвестными людьми. С кем он встречался и зачем, точно никто не знал, но в полдень, когда строители запустили свои агрегаты, а все разнорабочие подошли на рабочие места, на пустыре обнаружили два десятка переломанных, жутко изувеченных трупов. Часть из них оказалась убита из редкого оружия – длинноствольный коллекционный кольт. Часть обескровлена неизвестным способом. По улицам пошла молва, что вор встречался с неким Штыком, довольно загадочной личностью, о прошлом которой почти ничего не было известно. Всё что удалось раскопать журналистам и сотрудникам милиции – был такой наркоман, убитый при попытке ограбить инкассаторскую машину. Кто такой этот Штык и действительно ли это его кличка, оставалось неизвестно. Пошли слухи, что на самом деле под прозвищем Штык, скрывается серьёзный московский авторитет Керчь. В войне за сферы влияния, он начал проигрывать и в один прекрасный день пропал неизвестно куда, вместе с несколькими приближёнными. Слухи казались притянутыми за уши, но молва шла устойчивая – Ленский «Штык», никто иной, как переехавший в местечко потише, горячий и слегка озверелый Керчь, да выжившие члены его ОПГ. С ней вообще много странного связано было. Сплошь какая-то мистика.
Однажды сотрудники городского УВД задержали рядового быка из группировки Штыка. Его вычислили с трудом и задержали, по сути, ради информации. Впервые в жизни им не удавалось не то что подобраться к какой-то ОПГ, а даже выяснить, как выглядят её лидеры. Парня начали колоть, а он белый от ужаса, молчит как удав. Причём боится вовсе не оперативников, обещавших ему всяческие чудеса жизни от сломанных рёбер, до прессс-хаты сроком на неделю. Боялся парень загадочных Штыка и Соню. Особенно Соню…, оперативники были серьёзно поражены происходящим. А утром парень исчез. Как? Дежурный опер, весь трясясь от ужаса, рассказал так – он сидел и смотрел на задержанного неотрывно. А потом моргнул и уже утро, а перед ним брызжет слюной начальник СКМ. Причём начальник нашёл парня сидящим за столом, с открытыми стеклянными глазами – он и, правда, смотрел всю ночь на диван с задержанным, только не видел он там ничего. Проверка на наркотики показала лишь, что парень иногда курил травку, в умеренных количествах. Как он упустил задержанного, который к тому же был прикован наручниками к батарее? Куда хуже (почему парня и не попёрли с работы), смотрелся тот факт, что окно закрыто, решётка на месте, и никто в отделе, ни один человек не заметил, как отдел кто-нибудь покидал.
Более того. Пропала патрульная машина и ППэСники, на ней ездившие, не помнили, куда она подевалась. Запомнили они только факт, что начальник отдела Сереньтьев, вышел на улицу и поздоровался с ними, руки всем пожал. Его сопровождала дама в вечернем платье. Они сели в мерседес начальника и уехали…
Только вот Сереньтьев уже пять лет не являлся начальником отдела. Умер он. Сердечный приступ.
Мистицизм ситуации давил на сотрудников и когда к ним пожаловали из ФСБ, многие ждали серьёзных перестановок в руководстве, возможно, снятия с должностей, однако…, отделу запретили разрабатывать новую ОПГ. Неофициально. В том же ключе предъявили два десятка папок с весьма интересным материалом компрометирующего характера. Без комментариев, просто положили на стол начальника и ушли. Намёк простой и ясный. Новую ОПГ, исключили из спектра внимания отдела. О ней просто забыли…
Шкет глотнул ещё раз. Потом ещё. Поставил бутылку на стол и потянулся за другой, полной прозрачной жидкости.
– Виски фигиски блин. – Проворчал он, делая большой глоток. – Придумают что попало…, лучше водки воды на свете не бывает. Гы.
Кто-то в дверь постучал. Шкет вздрогнул и окинул чёрную-чёрную комнату долгим взглядом.
– Я тут от инфаркта однажды сдохну блин… – Пошёл открывать. Наверное, Соня вернулась…
Бутылка выпала из руки. Сразу. В комнату он летел уже без неё. Когти вышли из пальцев в полёте, он извернулся в воздухе и приземлился на стену, на четыре точки. Когти скребанули по чёрным обоям, Шкет прыгнул вперёд. И…
С улыбкой она перешагнул через тело со сломанной шеей. Поправила складки длинной шёлковой юбки и села в кресло. Выпрямила спину, поправила гриву густых чёрных волос, пригладила складки на блузке расшитой серебряными нитками. Красные зрачки окинули помещение долгим взглядом.
– Как странно… – Недоумённо покачав маленькой аккуратной головой, произнесла девушка. Красивое личико вдруг расслабилось. Она откинулась на спинку кресла и едва заметно улыбнулась.
– А вот и ты. Входи, попробуй свои силы.
Никто не ответил. А незнакомка так и сидела в кресле. В какой-то момент улыбаться она перестала, на лбу выступили капельки пота. Прошла минута, она закусила губу, на подбородок стекла капелька крови, а потом она с облегчением выдохнула.
– Иди сюда, твоя сила не властна надо мной.
В прихожей раздался протяжный стон, и в комнату вошла девушка в обтягивающем платье из алых и синих кожаных полос. Её длинные волосы рассыпались по плечам светло-красными прядям, а на миловидном лице, застыла такая усталость, что казалось ещё шаг и она просто упадёт без сил.
– Кто ты, твою мать, что ты за тварь?
– Я Мудрость Клана, дитя Лилиат Исаштэрен. Мой разум слишком сложен, моя мысль живёт на трёх уровнях сознания…, – она улыбнулась. – Телепат лишь утратит собственный разум, пытаясь подчинить своей воле мой. Но ты сильна, прими моё уважение. – Она кивнула Соне, не утратив ни капли достоинства. Посмотрела на девушку и спросила. – А чьё дитя ты юная девушка?
– Чё? – Девушка глубоко вздохнула и перестала опираться рукой на стену. Она быстро приходила в себя. – Батю плохо помню, пидорас штопанный – больше нихера не скажу про него. Мать…, – Соня поморщилась, – мать умерла. Если бы, батя мой, синяк опущенный, был бы падла лучше, может она была бы жива. Вот чьё я дитя…, хорошо, кстати, что напомнила. Вскрою тебе череп и найду его. Зажился сука на этом свете, пора и честь знать.
– Как много в тебе злобы…, но я говорила не о том, не о…
Договорить не успела. Соня бросилась вперёд и…
Оправив юбку, незнакомка склонилась над телами вампиров. Оскаленное лицо Сони пугало потолок довольно злобным выражением. Шея неестественно вывернута. Незнакомка наклонилась и аккуратно поправила шею девушки, потом склонилась над парнем. С хрустом, начавшие срастаться позвонки, сломались вновь. Тело Шкета дёрнулось и замерло.
– Полежите тихо. – Мягко прошептала девушка вампирам, временно мёртвым. Теперь они не смогут восстановиться некоторое время. Шеи свёрнуты и позвонки разъединены. Несколько часов у неё есть…, может, один час. – Когда придёт третий, вы вернётесь к жизни, и мы познакомимся.
Она села в кресло, продолжив своё ожидание. И долгим оно не стало.
– Тише люди, тише в натуре, а бля… – В прихожей что-то громко ударилось об пол. – И какого хера полы качаются??? Море замри!… Не замирает сволочь…, голуби целуются на крыше…, ня-ня, потом чё-то ещё делают, не помню, блин… – Что-то снова загрохотало. Из прихожей понёсся поток брани. Незнакомка поднялась на ноги, брезгливо морщась. Ей придётся учить их, но как велят традиции, прежде их сила должна быть повержена, силой её.
Не вправе учить и приказывать тот, кто учеников своих слабее.
В комнату ввалился абсолютно косой парень в кожаном плаще, штанах и замшевой нижней курточке. Лохматый, нетвёрдо стоящий на ногах, с выставленной на показ, поясной кобурой на два револьвера. Оба там и были, в кобурах. Кольты, с длинным стволом.