Нико Воронцов
Она зомби

   Вообще-то никогда прежде Мотя очки не носил, не было в этом никакой необходимости, да и были эти очки вовсе без диоптрий, только лишь для того чтобы отпугивать птиц.

   И, в самом деле, сорока нервно снялась с провода и, тряся хвостом, отлетела чуть дальше. Правда к ней тут же присоединилась другая птица и обе они стали следить за человеком, время от времени обмениваясь короткими трескучими вскриками.

   Чтобы дать понять, что он настроен крайне решительно, Мотя пару раз бесшумно раскрыл и закрыл зонт, представляя себе при этом, что стреляет по птицам из космического лазерного бластера.

   Он даже губами звук стрельбы изобразил:

– Пф, пф, пф.

   Пусть, как говорится, видят, что у него есть мощное по психологическому воздействию средство.

   Мотя знал, что птиц в самом деле почему-то жутко пугали направленные на них неожиданно раскрывающиеся автоматические или даже простые механические складные зонты.

   Одна из сидевших на проводе птиц при виде раскрытого зонта коротко вскрикнула, но, судя по всему, не очень-то сильно испугалась, во всяком случае с места не снялась и никуда не улетела. Но насторожилась это уж точно.

   После этого обе птицы просто молча сидели на проводе и внимательно следили за человеком какое-то время.

   Мотя вспомнил, насколько неприятной была первая его встреча с пернатыми.

   Раньше он даже и предположить себе не мог, что страдает орнитофобией, да и не страдал он ею никогда, вообще не обращал ранее никакого внимания на голубей или там на воробьев, или еще на каких других птиц, а разного рода скворечники и кормушки считал делом полезным и нужным, но только, конечно же уже не теперь.

   После того, как мир перевернулся с ног на голову, птиц развелось почему-то не пример много больше и сделались они все по отношению к людям крайне агрессивными.

   В самый первый раз, когда стая наглых сорок напала на ничего не подозревающего Мотю и едва не выклевала ему глаза, во всякому случае именно так ему в тот момент и показалось, все это было крайне неприятно и чудовищно страшно. И именно после того случая Мотя вдруг начал понимать насколько птицы с их маленькими злобными глазками и черными коготками на кожистых лапках, а также с их острыми клювами и грязными перьями в которых живут разного рода микробы и паразиты, просто до тошнотворности омерзительны.

   Причем нападали сороки почему-то всегда именно на людей, а, к примеру, не на зомбаков, вероятно, таким образом мстя человечеству за многовековое издевательство над природой и варварское истребление животного мира.

   Впрочем, как-то раз видел Мотя и то, как стая крупных жирных белых чаек кружила и клевала толпу зомбаков на какой-то проселочной дороге, но это была уже совсем другая, как говорится, история и, наверное, скорее исключение из общего правила. Просто в том случае чайки тупо повелись на падаль, а может и была какая-то другая причина такого их поведения. Чаек и ранее всегда можно было встретить, к примеру, на городских свалках. А вообще Мотя слышал от кого-то что животные чаще всего вообще никак не реагируют на зомбаков и даже бродячие собаки никогда на них не нападают, видимо, чувствуя инфекцию на расстоянии. А вот что касается нападения сорок на людей, так это стало уже совершенно обычным делом. Хотя, опять же, особо сравнивать Моте было не с чем. До всего этого бардака, как уже было сказано чуть ранее, общения с птицами он никогда не имел, поведением их в дикой природе не интересовался и вообще никогда не обращал на пернатых никакого особенного внимания.

   Когда-то давно, в детстве, на Мотю в деревне напал петух и это было неприятно. Конечно, этот случай почти сразу же забылся и вспомнился только теперь. А в остальном всегда было принято считать, что птицы на людей не нападают, а повсеместно боятся их.

   Кстати, по разговорам, некоторые виды гриппа и прочих болезней произошли именно от птиц, что также не делало пернатым в этой части никакой особой чести. И очень даже может быть, что и в этом, поразившем планету новом смертельном вирусе тоже виноваты именно птицы. Ведь кто их знает на самом деле, этих птиц?!

   Мотя подкрался к ближайшему, грязному от пыли и с проколотыми шинами джипу, еще раз прислушался и огляделся по сторонам.

   Зомбаков нигде поблизости не было видно.

   И даже не смотря на это, чувство тревожной опасности, с которым он жил уже достаточно длительное время после того как мир окончательно переменился и стал совсем не таким, каким был прежде, не отпускало и сильно давило на психику. Причем давило так, что от этого напряжения в организме присутствовал не только постоянный мелкий тремор в конечностях, но случались и разного рода расстройства, и в том числе и в части пищеварения.

   Вот и сейчас Моте срочно захотелось в туалет, как говорится, по большому.

   В этой связи он с надеждой уставился в сторону бетонной со стеклом коробки станции технического обслуживания автомобилей и подумал, что там, внутри, в зоне отдыха посетителей непременно должен быть комфортный сортир с унитазами, персональными кабинками и даже может быть туалетной бумагой в автоматических аппаратах.

   Поборов очередной позыв к дефекации, Мотя спешно лег на асфальт, забрался под джип, поставил таз и, приложив отвертку острым концом к баку автомобиля, пару раз ударил по другой ее стороне молотком.

   После того, как в бензобаке была проделана дыра и в таз полилось горючее, Мотя нервно чертыхнулся и таз из-под струи убрал. Это было дизельное топливо, которое ему вообще было ни к чему.

   Мотя выполз из-под джипа, огляделся по сторонам, бросил внимательный взгляд на все еще сидевших на проводе электропередачи птиц, которых стало не в пример больше и направился к другому автомобилю, после чего проделал все то же самое.

   На этот раз ему повезло гораздо больше и это был именно бензин, правда вытекло его из бака не очень много, вероятно по той самой причине, что кто-то еще ранее с помощью шланга слил горючее почти подчистую.

   Но и даже этой небольшой добыче Мотя был несказанно рад. Потому, что автомобилей на парковке было еще очень много и даже если с каждого автомобиля слить по чуть-чуть, то на полную заправку вполне хватит.

   Воодушевленный добычей Мотя вылез из-под машины и хотел было переместиться к другому автомобилю, но кинул взгляд на линию электропередачи.

   Птиц там уже не было.

   Ни одной.

   Мотя слегка нахмурился, после чего поспешил забраться под другой автомобиль, японский крузак с разбитыми стеклами и напрочь убитым дождем и ветрами салоном, после чего снова прислушался.

   И все-таки было немного странно, что птицы так неожиданно быстро покинули свой наблюдательный пост. Хотя, кто их в самом деле вообще поймет, этих птиц?!

   Мотя придвинул таз ближе, приложил отвертку к бензобаку и приготовился ударить по ней молотком, но помедлил, снова прислушавшись.

   Было тихо.

   И это было более всего подозрительно.

   Мотя огляделся по сторонам.

   Среди месива колес на автомобильной площадке никого не было видно. И дорога к офису станции технического обслуживания, где располагался комфортный туалет с унитазами была свободна.

   Мотя сдержал очередной позыв в животе, после чего собрался с духом и ударил молотком по отвертке, отчего крузак тут же отозвался воплем сигнализации. Надо сказать, что вой этот был не особо громким, а скорее на издыхании, видимо по той причине, что сила аккумулятора была на нуле. Но, тем не менее звук этот для Моти все равно был лишним и показался прямо-таки оглушительным.

– Вот, черт, – одними губами произнес он и ударил по отвертке еще раз, потому что с первого раза пробить бензобак не удалось.

   И в животе от волнения скрутило еще сильнее и срочно потянуло искать сортир или другое какое место, где можно было бы облегчиться.

   Просто трясущимися уже от напряжения руками Мотя все же доделал дело, бак пробил и тут же заткнул образовавшуюся дыру пальцем. И все потому, что заметил рядом с крузаком пару перепачканных гнилой кровью ботинок, которые сто процентов принадлежали какому-то притащившемуся на вой автомобильной сигнализации зомбаку.

   Стараясь не шуметь и не убирая палец от дырки в бензобаке Мотя осторожно подтянул под днище автомобиля ноги, после чего, скрючившись, притих.

   Автомобильная сигнализация продолжала кричать.

   Зомбак постоял немного у крузака и двинулся было дальше, но, сделав буквально пару шагов, остановился.

   Живот Моти скрутило уже просто невыносимо и вдобавок внутри что-то предательски забулькало.

   Именно в этом испанском стыде за свою ебанутую пищеварительную систему Мотя закрыл глаза и лоб рукой.

   Другая рука уже устала держать палец на дырке в бензобаке и, кроме того, некоторое количество топлива протекло по запястью и скатилось в рукав, промочив куртку до самого локтя, что также не доставляло Моте теперь совершенно никакого удовольствия, а зомбак все не уходил.

   Наконец, зомбак сдвинулся с места и ушел куда-то, после чего Мотя сразу же подставил под дыру в бензобаке таз и, оглядываясь по сторонам, стал ждать пока бензин не сбежит туда весь до последней капли.

   Желание посетить туалет было уже настолько сильным, что, наверное, где-то уже даже заглушало боязнь разгуливающих поблизости трупов.

   В просто-таки лихорадочном состоянии от срочного желания посетить туалет, Мотя решил пока что оставить таз с бензином под днищем автомобиля, здесь же он бросил зонт, отвертку и молоток, после чего спешно выполз из-под автомобиля и снова огляделся.

   Тот самый зомбак, который совсем еще недавно терся у воющего сигнализацией автомобиля, уперся куда-то в сторону лесополосы.

   Мотя визуально смерил расстояние до станции технического обслуживания и, неимоверным усилием воли сдержав очередной мощный позыв обосраться, кинулся к стеклянной двери входа.

   Он даже и не проверил наличие поблизости, на проводах или на деревьях, тех самых птиц, которые совсем еще недавно следили за ним, вот до чего нестерпимым было желание как можно скорее найти место, где можно было бы сесть и сделать все необходимые дела. В этот самый момент мозг парня будто бы отключился, сконцентрировавшись только лишь на желании отыскать место, где можно сесть и спокойно посрать.

   Можно было бы, конечно, все это сделать прямо здесь, около машин, но Моте все же захотелось некоего комфорта, а также относительного спокойствия и безопасности, обеспечить которые по идее могла только кабинка сортира.

   Дверь станции технического обслуживания автомобилей была не заперта.

   Мотя бесшумно влетел в нее, огляделся по сторонам и по указателю направился к месту отдыха посетителей с располагавшейся там разграбленной барной стойкой и пыльными кожаными диванами.

   Он без особого труда нашел и сортир, предварительно проверив все кабинки на предмет отсутствия монстров, после чего заперся в одной из них и, спустив штаны, с внутренним моральным облегчением сел на холодный пластик сиденья.

   Он даже не позаботился о туалетной бумаге, просто в этот самый момент уже невозможно было отвлекаться на что-то иное.

   Да и бог с ней, с туалетной бумагой!

   Как же все-таки хорошо было сидеть на унитазе, а не где-нибудь в колючей траве под деревом. Даже не смотря на то, что в унитазе не было воды и немного воняло говном.

   В сортире было светло, из располагавшихся под самым потолком узких окон лился свет.

   В запертой изнутри кабинке Мотя расслабился и приготовился сделать все то, что и планировал, но в самый последний миг неимоверным усилием воли сдержался и в напряжении замер. И все потому, что в туалете прозвучали шаркающие шаги.

– Блять, вот только этого мне и не хватало, – даже и не сказал, а подумал Мотя, стиснув зубы и зажмурившись, просто неимоверными уже усилиями сдерживая позыв сходить в туалет, чтобы не наделать лишнего шума.

   А шаги прозвучали уже совсем близко.

   Мотя даже уже видел ноги зомбака, те самые, перепачканные засохшей кровью пыльные ботинки в зазоре между полом и стенкой кабинки с нарисованными на ней непристойностями и черкашами.

   В голове Моти от напряжения зашумело.

   И следом за этими шагами прозвучали еще одни. Зомбаков было как минимум двое, а может даже и трое. Или даже их было еще больше, Мотя этого не видел, но вполне отчетливо это предполагал.

   И откуда они только взялись здесь все?!

   Все еще не желая устраивать шум, Мотя так и сидел на унитазе в этой своей дурацкой вязаной шапке с помпоном и в огромных комичных очках без диоптрий, максимально зажавшись, зажмурившись и прижав кулаки к стиснутым до боли зубам.

   В этот критический момент Моте почему-то вдруг вспомнилась та прежняя, еще до апокалипсиса жизнь, в которой точно также как и сейчас вечно нужно было куда-то спешить и еще вкалывать, вкалывать, вкалывать с утра до вечера, как говорится, до усёру ради погашения разнообразных кредитов на новый телефон и на очередной отпуск, а также траты на вечно дорожающие коммунальные расходы и продукты питания, и прочее, прочее, прочее, с одной только лишь разницей, что в той прежней жизни вместо зомбаков выступали разного рода начальники и чиновники, которые безостановочно и безжалостно сосали кровь из каждого работника и каждого самого обычного человечка.

   «Короче, в общем, с тех пор почти ничего по большому счету-то и не изменилось!»

   От этой простой и совершенно неожиданной мысли на Мотю вдруг напал просто-таки нестерпимый гомерический смех, от которого, как говорится, хоть за живот хватайся.

   В итоге физиология взяла верх и в сломанный, без воды унитаз с характерным пердящим звуком тут же полетело все, что Мотя просто какими-то неимоверными усилиями воли буквально только что сдерживал в себе.

   И тотчас же под все эти знакомые каждому человеку звуки кабинку унитаза сотрясли удары оживившихся в предвкушении обеда зомбаков. Они уже в полной мере осознали, что внутри кабинки прячется живой и теперь искали возможность добраться до него.

   От замешанного на крайнем отчаянии и страхе стремительного облегчения, а также совершенно ни к месту пробравшем его диком истерическом смехе Мотя тихо застонал.

   И сверху, через край туалетной кабинки на него буквально как из жопы тут же повалились зомбаки, сначала один, потом второй, третий…

   В общем, в номинации «самая позорная смерть в зомби-апокалипсисе» сегодня побеждает Матвей Дериглазов, который очень боялся птиц и погиб от нападения зомбаков, делая свои дела на неработающем унитазе станции технического обслуживания автомобилей.

   Складной его зонтик, таз с небольшим количеством бензина, молоток и отвертка так и остались лежать на автомобильной парковке под крузаком с разбитыми стеклами и напрочь убитым дождями и ветром салоном.

   Ну и хватит об этом.

   Забудем об этом самом обычном человечке ныне, присно и во веки веков.

   Аминь.

3.

– Ну и что дальше?

– В смысле?

– Ну, мы так и будем до самой ночи целиться друг в друга?

   Небольшое молчание с обеих сторон и потом вопрос:

– И что ты предлагаешь?

– Предлагаю совместными усилиями вскрыть эту консервную банку с бычками в томатном соусе и разделить добычу пополам, если она там есть, конечно.

– Вообще-то я первый нашел этот ресторан. Почему я должен с кем-то делиться?! Это неправильно!

– Ну, жизнь вообще крайне несправедлива, я тебе скажу. Только подумай, еще совсем недавно мы жили не тужили, ездили на общественном транспорте, разогревали еду в микроволновках, пользовались айфонами с вайфаями, а теперь по сути своей превратились в бездомных голодранцев, замороченных только лишь на каждодневном поиске еды. И при этом сами в любой момент готовы стать едой. Такая вот ирония и такой вот круговорот еды в природе.

   Мужчина добродушно рассмеялся, потом продолжил:

– Что правильно, а что неправильно, мы и сами порой не знаем. Слишком тонка эта грань. Это я тебе как человек много старше говорю. Так сказать, с высоты своего возраста и приобретенного жизненного опыта.

   Нервно кусая губу, парень помолчал, потом дерзко буркнул:

– Что мне твой жизненный опыт? На хер себе я его не клал.

– А вот и не угадал, – снова рассмеялся мужчина. – Жизненный опыт вещь крайне полезная и необходимая. И сейчас я докажу тебе это. Через пару минут ты опустишь свою пушку и будешь делать то, что я тебе скажу. И именно я сегодня буду решать, делить нам эту консерву пополам, или же все ее содержимое будет только моим.

– Почему это? – все также дерзко, хотя и не без доли некоторого уже опасения спросил парень.

– Потому, что ты не выстрелишь в меня.

– Почему это? – снова был дерзкий вопрос.

– Потому что тебе нечем стрелять. В твоем стволе нет ни единого патрона.

– С чего ты это взял? – усмехнулся парень и попытался изобразить наглый смех.

– Ибо, если бы ты мог выстрелить, то давно бы уже сделал это. И никакие рассуждения о честности и справедливости в этот самый волшебный момент даже и не возникли бы в твоей замечательной молодой башке, как впрочем, не появились бы они и много позже того момента, как ты замочил бы меня.

   Все также нервно кусая губу, парень промолчал.

– А вот я в отличие от тебя могу выстрелить. И не один раз. Патронов у меня предостаточно, – сказал мужчина.

– И чего тогда не стреляешь? – хмуро спросил парень.

– Не поверишь, – гоготнул мужчина. – Мой жизненный опыт подсказывает мне не делать этого.

   Он помолчал немного, потом сказал:

– Короче, пора уже завязывать с этим балаганом.

   В самом деле все происходящее в данный момент на проезжей части тихой улочки с разграбленными припаркованными у обочины автомобилями напоминало некий американский вестерн или даже шоу какого-нибудь Буффало Билла, наподобие циркового представления под открытым небом, в котором двое, один старше, другой моложе достаточно продолжительное уже время стояли и старательно целились друг в друга.

   При этом зрителями всего этого действа были зомби, которые будто бы в волнительном ожидании развязки буквально прилипли к стеклянной витрине ресторана и заворожено следили за двумя живыми, застывшими на проезжей части.

   На стекле витрины красовалось изображение двух лебедей, а также надпись «совет да любовь». Ресторан был тематический и, конечно же, среди его посетителей были жених и невеста, пышное платье которой было вымарано кровью, а также свидетели с измазанными кровью лентами наискось, разряженные гости, повара, официанты и толстая тамада в сверкающем пайетками обтягивающем тесном платье и с пафосной прической из салона красоты.

   Краем глаза наблюдая за ними, мужчина мысленно усмехнулся:

   «Вот уж, поди, попили они друг другу крови на этой свадьбе».

– Что? – приняв эту его кривую усмешку исключительно на свой счет, тут же нервно спросил парень.

– Ничего. И товарищу своему скажи, чтобы выходил из укрытия. Обещаю, что добычу мы разделим поровну. Я не обману.

   Парень некоторое время молчал, о чем-то размышляя, после чего медленно опустил обрез и спросил:

– Как ты догадался, что я не один?

– Так не первый же день на этом свете живу, – с иронией в голосе ответил мужчина, после чего криво усмехнулся: – А ты говоришь, жизненный опыт вещь бесполезная. А вот и ни фига не бесполезная. Меня, кстати, Федор Павлович зовут.

– Миша, – нехотя представился парень и крикнул в сторону ближайшего здания: – Илюха, все нормально, выходи.

   И как только он это сделал, из-за угла вышел, слегка прихрамывая, крепкий, немного простоватый парень. На правом колене у него был ортез из тех, что используют баскетболисты или другие спортсмены на соревнованиях. Оружия в руках у Ильи не было, только смотанный трос и некое приспособление с большими оранжевыми резиновыми присосками навроде вантусов.

– Вот и отлично, – тоже опуская ствол, сказал Федор и, качнув головой в сторону ресторана, спросил: – Ну, что? Вскроем эту кубышку? Погуляем на свадьбе?

– У вас есть план? – вежливо спросил Илья, подойдя ближе.

   Судя по всему, состоявшийся ранее между Федором и Михаилом разговор он хорошо слышал.

– Патроны на них почем зря тратить не будем, да и слишком много шума выйдет от всего этого. Сделаем проще: разнесем ко всем чертям собачьим витрину, выпустим мертвяков наружу, после чего уведем всю эту гоп-компанию куда-нибудь подальше отсюда, потом вернемся и погрузим в машину все, что осталось съедобного в этом заведении. Раз уж это в самом деле свадьба, то там наверняка должны быть алкоголь, газированные напитки и соки, кондитерка в виде конфет, шоколада и печенья и, как минимум, разного рода мясные, рыбные и овощные консервы для салатов и других блюд. И я просто удивляюсь, как до сих пор никто еще не додумался это сделать.

– Может просто забоялись зомбаков, – спокойно пожал плечами Илья.

   В отличие от щуплого и немного желчного Михаила, выглядел Илья спортивно, хотя, скорее всего когда-то раньше он был крупнее физически, во всяком случае джинсы, футболка и олимпийка на нем теперь были на пару размеров больше. По изможденному лицу Ильи было видно, что он какое-то время голодал.

– Хрен знает, – немного помолчав, произнес Федор.

   Федору было около пятидесяти, типичный такой коренастый мужичок с пузом над брючным ремнем. Был он в клетчатой рубашке с коротким рукавом и бейсболке, надетой задом наперед.

– Мы тоже хотели по такому же сценарию пойти, – немного недовольно буркнул Михаил. – Тоже планировали разбить витрину и выманить зомбаков наружу.

   Вероятно оттого, что какое-то время Михаилу тоже пришлось голодать, лицо его было нездорового, землянистого цвета.

– Где ваша машина? – спросил Федора Михаил.

– Недалеко. Сейчас пригоню, – ответил тот.

– С помощью присосок прикрепим домкраты к стеклу, привяжем к ним трос, другой конец которого зацепим за вашу машину и дадим газу, – сказал Илья.

– Хороший план, – согласился с ним Федор. – Я сяду за руль, Илюха сядет рядом, а Миша будет выполнять роль приманки, чтобы вырвавшиеся из ресторации зомбаки двигались исключительно в нужном нам направлении.

– В смысле роль приманки? – не понял Илья.

– Миша будет бежать за машиной, а зомбаки, стало быть, побегут за ним. Потом мы подхватим его на борт моего пикапа и дадим деру. Вот и все дела.

– А почему это именно я должен быть приманкой? – возмутился Миша.

– Руль своей машины я никому не доверю, – категорически заявил Федор.

– А из меня какой бегун? – показав на ортез на ноге, согласился с ним Илья.

– И, кроме того, сидящий со мной в салоне Илья будет для тебя своего рода гарантией, что я не дам по газам и не оставлю тебя на съедение зомбакам, хотя согласись, соблазн не делиться с тобой добычей крайне велик после того, как ты столько времени держал меня на мушке.

– Хорошо. Делаем так, как ты сказал, – снова сердито буркнул Миша.

   Пока Миша с Ильей прикрепляли стеклодомкраты к витрине ресторана и привязывали к ним трос, Федор подогнал свой пикап, и встал так, чтобы можно было привязать свободный конец троса к крюку позади автомобиля.

– Готово? – спросил Федор, после того как Миша забросил свой бесполезный без патронов обрез ружья в кузов пикапа и, отойдя немного в сторону, принялся разминать ноги и разогревать перед бегом мышцы.

– Ну, почти! – все еще занятый разминкой, ответил он Федору.

   Илья сел в салон, открыл окно и посильнее высунулся из него, чтобы лучше было видно все происходящее позади автомобиля.

– Смотри только, чтобы тебя невеста ненароком не догнала, – кинул Михаилу веселую шутку Илья. – Вон она на тебя как жадно смотрит. Даже про своего жениха позабыла, на тебя глядючи.

– Уж поверьте моему опыту, чаще всего именно тещи бывают много опаснее всех остальных, – схохмил Федор. – Бойся тещу! Если теща тебя догонит, то ничего хорошего уже не жди, загрызет до смерти, – и скомандовал: – Погнали!

   Он медленно отъехал от ресторана на расстояние, на котором трос натянулся как гитарная струна, после чего резко газанул и витрина с глухим треском тут же взорвалась и стеклянным дождем осыпалась на асфальт.

   И следом за осколками из ресторана на асфальт посыпались зомби, гости и участники свадьбы.

– Газу, газу, – крикнул Миша Федору, активно замахав руками в стремлении привлечь внимание зомби, которые тут же кинулись преследовать вожделенную добычу.

– Если можно было бы снять все это на телефон и выставить в сеть, то видео за пару часов набрало бы несколько тысяч лайков, – глядя на убегающего от зомбо-гостей свадьбы Михаила, пошутил Илья.

– Сейчас каждый день происходит что-то такое, что в прежние годы, моментально взорвало бы интернет, – поглядывая в зеркало заднего вида и двигаясь прочь от ресторана, согласился с ним Федор. – Не жизнь, а какое-то сплошное реалити-шоу.

   Зомби гнались за Михаилом, который как заправский бегун мчался во весь опор.

   Картинка с преследующими его зомби в самом деле была крайне комична, особенно в той части, когда зомби-невеста стала немного вырываться из толпы вперед.

   Высунувшийся из автомобиля Илья, глядя на Мишу и преследующую его невесту, радостно захлопал в ладоши и засвистел.

   В какой-то момент невеста, запутавшись в платье, комично грохнулась на асфальт и откатилась в сторону.

– Ах-ха-ха! Вы видели это? – радостно завопил Илья. – Короче, потерял ты, Миха, свое счастье.

– И вперед вырывается тамада, – голосом диктора принялся комментировать происходящее позади авто Федор. – Она сбивает своим мощным телом свидетельницу и, внимание, напряженный момент, обходит на повороте жениха…

   Под всеобщее ликование и улюлюканье Федор притормозил, позволил уставшему и выдохшемуся уже Михаилу запрыгнуть в кузов пикапа, после чего продолжил движение, уводя зомби-компанию подальше от ресторана.

– Не женюсь никогда и ни при каких обстоятельствах, – держась за борт, заявил Миша. – Ну, ее нахер эту женитьбу.

– Правильно сделаешь, – крикнул ему Федор. – Никогда не понимал тех, кто стремиться добровольно надеть себе хомут на шею. Я, конечно, тоже когда-то был женат, но потом развелся. И больше, как говорится, никогда уже не наступлю на эти грабли.

– Поцелуйте меня в жопу! – приспустив штаны, показал зомбакам оголенную задницу Миша, после чего Федор и Илья буквально взорвались смехом.

– Нахер им твоя задница?! Им нужны твои мозги, – гоготнул Федор.

– Это все, чем ты можешь похвастаться перед зомбаками? – сквозь смех спросил Илья.

– Просто не хочу их ничем другим шокировать, а то от зависти остолбенеют или в обморок все попадают, – схохмил Миша. – Терпеть не могу зомбаков, – добавил он, показывая монстрам фак. – Просто не перевариваю их до глубины души.

– Он на зомбаков все патроны истратил. Палил по ним из окна с утра до вечера без остановки, – сообщил Федору Илья.

– Потому что терпеть их ненавижу, – подтвердил Миша.

   И тут же едва не вывалился из кузова, потеряв равновесие по той самой причине, что автомобиль подскочил, перепрыгивая через лежачий полицейский, и потом сразу же через второй.

– Аккуратнее давай, жопотряс, – с иронией сказал ему Федор. – А то вывалишься, на хрен, за борт.

– Вот нахера их повсюду понавтыкали, этих лежачих полицейских, – застегивая штаны, буркнул Миша.

– Ну, они же не знали, что мы от зомбаков по ним будем убегать, – сыронизировал Илья.

– Бояться надо не зомбаков, а людей, – в продолжение недавнего разговора добавил Федор. – Это я вам как человек с большим жизненным опытом говорю.

– Заколебал ты уже со своим большим жизненным опытом, – произнес на это Михаил и снова показал фак отставшим зомбакам.

   Когда хромающая и шипящая от голода толпа зомбаков была уведена на достаточно приличное расстояние, Федор прибавил скорость, еще более оторвался от гнавшихся за автомобилем монстров, после чего, сделав крюк через несколько кварталов, стал возвращаться к ресторану.

– Ну, ты дал! – все еще пребывая в состоянии веселья от проделки Миши, воскликнул Илья.

– Дерзкий пацан, – согласился с ним Федор.

– Когда я бежал от них, сначала мне было жутко очково, а потом стало весело просто до жопы, – со смехом в открытое окошко заднего вида сказал Миша.

– Ну, что? Закатим сегодня вечером пир? – спросил Федор.

– Еще как! – радостно согласился с ним Илья. – Кушать очень сильно хочется.

– Прежней нашей добычей была фура с шоколадными батончиками, – присев на корточки в кузове пикапа и держась за борт, сказал Миша. – Небольшая такая машинка с немного просроченными батончиками.

– Просроченными, но все равно очень вкусными, – добавил Илья.

– Это поначалу они были вкусными, а потом так стали уже просто отвратительными. Но, за неимением другой еды и просроченные батончики сразу же пошли в ход. Мы их лопали просто от пуза. Правда, на третий день нас от них уже просто рвало и поносило. Наелись сладкого, как говорится, на всю оставшуюся жизнь.

– Слышали? – вдруг резко ударил Федор по тормозам.

– Что? – насторожился Илья.

– Стреляли! – сообщил Федор и остановился.

   Пару минут все трое прислушивалась к тишине, пока выстрелы не повторились снова.

– Автоматная очередь. И, судя по звуку, где-то как раз в районе нашего с вами любимого ресторанчика.

   Смех моментально прошел и сменился тревогой.

– Короче, машину спрячем и по тихой сходим на разведку, – сказал Федор.

   Так они и сделали.

   Загнав пикап в арку близлежащего дома, Федор заглушил двигатель.

   И как только он это сделал, с той стороны, где располагался ресторан, прозвучала еще одна вполне отчетливая короткая автоматная очередь.

– Отстреливают забредших на шум зомбаков, – сообщил Федор. – Если было бы что-то серьезное, стрельбы и шума было бы ни в пример больше. Далее идем пешком и особо не высовываемся, – негромко приказал парням Федор, доставая ствол и покидая авто.

   Миша поднял с пола свой обрез и выпрыгнул с ним из пикапа.

   Все трое крайне осторожно, предпочитая оставаться в тени зданий, словно тени двинулись к ресторану, и, когда подошли на достаточное расстояние, чтобы хорошо просматривалась проезжая часть тихой улочки с разбитыми автомобилями на обочине, спрятались за невысоким бетонным ограждением.

– Вот суки! – негромко выругался Федор.

– Что они делают? Это же наша добыча! – выглядывая из укрытия, едва не плача от сожаления проныл Миша и сжал кулаки.

   У ресторана стояли два уазика, а также одна тонированная легковушка, при этом какие-то люди в военной форме спешно выносили из ресторана коробки с продуктами и алкоголем и грузили их в автомобили. Несколько трупов зомби из числа гостей свадьбы, вероятно, чуть отставших от других или просто по каким-то причинам задержавшихся в ресторане в лужах крови и мозгов лежали на асфальте.

   Людей было с дюжину, все в камуфляже, защите и с оружием. Четыре человека стояли немного в стороне по периметру и, держа автоматы наготове, контролировали близлежащую территорию. Лица их скрывали балаклавы.