Никита Киров
Цена огня. Рыцарь Огненной кавалерии

Часть 2. Границы и преграды

Глава 2.1

Эйнар проснулся ещё более уставшим и разбитым, чем засыпал. Что может быть хуже, чем спать на голой земле? Особенно когда нельзя разжигать костёр. А что будет дальше? Зачем он ввязался в эту историю?

Он потянулся и убрал прилипшую к щеке травинку. Если бы не встретился с этим парнем, то уже бы добрался до Врат, а к полудню был в Стурмкурсте. Но так уж случилось, что из всех заброшенных хижин в этих краях островитянин выбрал именно ту, где остановился Эйнар.

Рыцарь смотрел глазами красными, как его выкинутый плащ. Всю ночь парень ворочался и стонал, мешая спать. Угораздило связаться с этим избалованным аристократом. Мальчишка едва перебирал ногами, гремел доспехами, как телега с вёдрами, а запах… рыцари носят толстые куртки под бронёй даже летом, а моются реже, чем следовало.

– Как думаешь, нас ещё будут преследовать? – спросил парень, отряхивая так толком и невысохшую одежду.

– Нет, конечно, теперь-то мы точно в безопасности. Сам-то как думаешь?

Людвиг, вроде он назвался так, начал распутывать повязку на пятке. Тряпка присохла к кровавой мозоли. Эйнар выругался про себя и полез в сумку. Заветный пузырёк с мазью лежал на дне, рядом с так и не пригодившимся кантаром. Лекарство очень дорогое, но если парень так и будет хромать, к порту они придут не раньше осени.

– Смажь, – Эйнар передал пузырёк. – Быстрее заживёт.

– Спасибо, – островитянин улыбнулся. Распухшие и посиневшие от удара губы выделялись на грязном смазливом личике. – Мы уже перешли границу?

Эйнар кивнул.

– А сколько идти до побережья?

– Пара недель.

– Пара недель? Слишком долго.

Парень погрустнел. Лишь бы не начал рыдать. Все дворяне такие чувствительные? Хотя Эйнар не мог похвастаться обширными знакомствами со знатью. Ему вообще нечасто удаётся поговорить с кем-нибудь, кто не показывает на него пальцем и не кричит «нордер» или «крыса».

– Я куплю лошадей, будет быстрее, – сказал Людвиг.

– Не надо.

– Не умеешь ездить верхом? – парень удивился.

– Умею, – соврал Эйнар.

Островитянин едва заметно хмыкнул. Не поверил. Почему-то вчера показалось, что Людвиг похож на Хенрика. Странно, хотя, может, дело в возрасте, Хенрику в тот день было столько же лет, сколько этому парню.

– А ты был в Грензене раньше?

– Да.

– Лорды Грензена – вассалы одного из фюрстов Стурмкурста, если я не путаю. Они не вступали в войну. Но после разгрома наших могут передумать.

Эйнар накинул жилет и повязал шарф. От разговоров о политике всегда хочется зевать. Парень заканчивал с лечебными процедурами и перевязывал пятку, очень неумело. Но слуг тут нет, пусть обходится своими силами.

– А что ты знаешь о Грензене? – допытывался он.

– Ничего особенного, – Эйнар пожал плечами. – Разве что та шутка про них – чистая правда.

– Какая?

– У лордов Грензена столько денег, что им хватит на всю жизнь. Только если они не будут их тратить.

Людвиг хихикнул.

– Встречался я как-то с одним лангинаром из Грензена. Да, богатым он не был. Приезжал к нам в Ривердаст год назад, чтобы…

– Надо поесть, – перебил его Эйнар и полез в сумку.

Вчера он так устал, что не осталось сил на ужин. Пропитание планировалось на одного человека: половина круга колбасы, кусок сухого сыра, чёрствый хлеб, сваренная на воде каша, пара луковиц, кислое яблоко, солонина и сухари. Холодная каша слежалась в склизкие комочки, а от залежалой колбасы несло перцем и чесноком. Молодой дворянчик, привыкший к более утончённой кухне, будет крутить носом. Значит, кому-то достанется больше.

Но Эйнар просчитался. Голодный рыцарь накинулся на еду, как стак ютландских водоходов на беззащитную рыбацкую деревню. Пришлось быстро присоединяться, пока осталось хоть что-то.

– Даже не думал, что так голоден, – сказал Людвиг, хрустя луковицей.

Не тронули только тугую солонину и залежалые сухари. Эйнар прислонился к дереву и поковырял в зубах. Может, всё не так плохо, как он думает? Потратит пару недель, но заработает денег, рыцарь наверняка даст ещё золотых монет.

– Я ведь так не сказал спасибо, – принялся за своё парень.

– За что опять?

– Хм… ну, как за что? Ты вызвался меня проводить, не сдал меня аниссарам, а потом развязал, когда появился тот Страж.

– Ерунда.

Эйнар собирался пробудить конструкта сразу после начала дуэли, но аниссар заподозрил неладное. А когда появились пепельники, гаптман спросил напрямую, что там хранится и предложил план. Нужно было включить Стража, если бы начался бой, затем аниссары отвели бы машину подальше, отвлекая выстрелами и давая возможность её отключить. Хотя Эйнар собирался смыться раньше, бросив всех. Только зачем-то остался.

– Не ерунда, – Людвиг опять улыбнулся. Чего он постоянно лыбится? – Так уж вышло, что ты единственный человек на всю округу, который не мечтает отправить меня на костёр.

– Это потому что я тебя ещё мало знаю.

Островитянин засмеялся.

– Пошли, – Эйнар поднялся.

– А куда идём? – парень потянулся к сапогам.

– На севере есть одно место, там переночуем.

– А что это за место?

– Увидишь.

Людвиг натянул сапоги и застегнул броню. Зачем он таскает столько железа на себе?

– Эйнар, а что ты делал в той лесной хижине?

Решил передохнуть в первой же попавшейся развалюхе, ведь не спал почти два дня после побега из Святилища. Но об этом лучше не говорить.

– Какое тебе дело?

Прозвучало грубо, парень сжал губы. Всё же стоит следить за языком, кто знает этих рыцарей? Вдруг решит, что это слишком оскорбительно, и проверит остроту меча на не очень осторожном спутнике. Но, к сожалению, островитянин обижался недолго.

– Я забыл то слово. Как тебя называли аниссары?

– Крыса? – Эйнар фыркнул. – Меня так все называют.

– Нет, другое слово. Человек, которые обыскивает древние руины.

– Антрубер, но так нас зовут редко. Не каждый выговорит.

– Точно! Всегда мечтал познакомиться с таким человеком! – воскликнул Людвиг.

– Что? С чего это вдруг?

– Ну я… – парень задумался.

– Ты собирайся уже!

– Да, конечно! – Людвиг перекинул ремень с мечом через плечо. – Просто… мне всегда хотелось узнать о Старом мире побольше. О нём же так мало говорят. Что не услышишь, так только то, что мы не должны повторить его ошибки. А ты много знаешь?

Эйнар ожидал подвоха, благородные порой любят повыделываться. Но судя по блеску в глазах и вытянутой шее, рыцарю и правда интересно. Да и вчера парень забыл обо всём на свете, когда увидел груду ржавого хлама. А что он скажет о том месте, куда они сейчас идут? Там ему точно понравится. Местные не зря называют тот холм Вратами Вечного.

– И что ты хочешь узнать?

Парень затараторил:

– Твоё оружие! Нет, лучше Стражи! Нет, расскажи о стальных кораблях нордеров!

– Помедленнее! Не всё сразу. Вы, южане, всех нас зовёте нордерами. Но стальные корабли, дрэки, есть только у нас, у ютов. Я был навигатором на одном из них.

Парень затаил дыхание.

– Слушай, я собирался довести тебя до порта, а не отвечать на вопросы. Пошли уже.

– Так и будем молчать две недели? – Людвиг нацепил улыбку, пытаясь скрыть, как расстроился.

– Было бы неплохо, – сказал Эйнар и пошёл на север.

Парень побрёл следом, стальные железяки, приделанные к кирасе, хлопали по бёдрам. Он точно рыцарь? Обычно благородные смотрят на всех, кто ниже по положению, как на дерьмо. Может это туповатый крестьянин, который нашёл доспехи? Нет, он хорошо владеет мечом, да и при скудной крестьянской пище не вырос бы таким высоким.

– Обычно меня не просят что-то рассказывать, – сказал Эйнар, нарушая молчание. – Чаще плюются, а то закидывают камнями. Иногда грозят виселицей.

– Сочувствую. А мне вот всегда было интересно… просто… извини, я знаю, что бываю навязчив. Самих руин у нас мало осталось, в них никто не ходит. Дедушка всегда интересовался Старым Миром, нанимал людей, чтобы ему приносили старинные вещи в коллекцию, он её всю жизнь собирал. Когда он умер, я хотел расспросить учителя моих братьев, но он сказал, что так много вопросов могут задавать только умные или кретины, но поскольку тратить время он согласен только на умных…

– Погоди, не так быстро, – Эйнар поднял руку, останавливая этот словесный понос. – Мне-то об этом зачем знать?

Он собрался потребовать тишины, но задумался. Не так часто приходится говорить с людьми, которые не собираются вытирать об него ноги. Не молчать же всю дорогу, в самом деле. А ведь аниссары поначалу приняли за красного плаща самого Эйнара, Людвиг мог и не вмешиваться. А ещё Страж. Древний конструкт почти сбил щит, и если бы рыцарь не швырнул в машину камень… при мысли, что едва избежал смерти, затошнило. Пожалуй, парень заслужил награду.

– Расскажу, но только что-нибудь одно. Не всё сразу.

Людвиг почесал затылок.

– Расскажи о Стражах. Их много осталось?

– Нет, очень мало.

– А почему он до сих пор жив? Он же древний, почти рассыпался от ржавчины.

– Ну он и просыпается не каждый день, – Эйнар отогнал назойливого комара. – Раз в год судя по записям.

– Он что-то забрал у другого Стража?

– Да, когда умирает одна машина, то остальные разбирают её части и чинят себя с их помощью. Их строили, чтобы они могли работать без вмешательства людей как можно дольше. Только вряд ли кто-то думал, что они могут прожить так долго.

– Да, – протянул Людвиг. – А когда таких частей не будет, то что?

– Он умрёт. Но ему недолго осталось, раз на те земли пришёл Ангварен. Пепельники с такими вещами не церемонятся.

– Грустно. Но помнишь, как он уничтожил рыцарей Пепла? А ведь это королевская панцирная кавалерия, элита. А они живые, эти Стражи?

– В смысле живые?

– Ну, может, они думают, мечтают или боятся?

– Я не знаю, – признался Эйнар. – Кто говорит да, кто нет.

– Церковь говорит, что это демоны, – парень усмехнулся. – Армия Вечного.

– Вообще, этот Страж не для боя.

– Почему?

– Он построен для ремонта, не для войны. Ты сам видел, как он без толку скакал от выстрела к выстрелу. Если бы тот лысый не пальнул, аниссары увели бы Стража подальше, к краю поля, просто стреляя по очереди, а мы бы убежали. Такой был замысел. Я видел боевых. Он бы нас прикончил сразу.

– А где ты их видел?

– В… – Эйнар осёкся. – В одном месте. Такие ещё есть в Лефланде, в остатках армии Левиафана.

– Точно, ты же был в Лефланде, – парень обрадовался. – А вот что будет, когда я прибуду в ту страну?

– Это пусть у тебя голова болит, – Эйнар усмехнулся, но Людвиг шутку не оценил и погрустнел. – Там всего один порт, куда пускают варваров, как там нас называют. Смотри: или твои выйдут к этому порту, чтобы уплыть домой. Или будут воевать ещё, тогда подкрепления в этот порт и прибудут. Так что узнаешь на месте.

– Пожалуй, ты прав, – парень повеселел. – А кому из Наследников принадлежит этот порт?

– Близнецам.

– Я почти ничего не знаю о Детях Левиафана. Священники их постоянно проклинают. Зато слышал о древнем оружии. У Близнецов есть Великий Дракон Запада, у Маленького Левиафана – форт Шреклих, а у Бешеного Быка остался Пожиратель Скал. Дедушка рассказывал, что видел всё. А ты не видел Дракона?

– Нет, он спрятан. Вряд ли его починят.

– Да, говорят, ему досталось. Спасибо за рассказ. Хоть что-то узнал. Подожди, – Людвиг остановился, улыбка медленно ушла. – Ты чувствуешь? Жареное мясо.

– Скорее палёное, – Эйнар принюхался. – Стой здесь.

Он пошёл против ветра. Это браконьеры, а может дезертиры, бандиты или люди местного правителя. Последние хуже всего. В любом случае нужно узнать, чтобы не оставлять неизвестное позади. Запах палёного усиливался. Может, кто-то забыл снять мясо с костра. Или сжёг заживо целую деревню.

Людвиг шёл следом. Стоит ему высказать, что надо слушаться. Хоть догадался придержать железки руками. Вонь идёт с поляны, окружённой зарослями кустов. Эйнар протиснулся через них, кусты зашумели, но здесь нет никого, кто мог это услышать. Никого живого.

Палёным несло от полусгоревшей кучи дров. И от почерневшего столба, вокруг которого разложены дрова. И от человека, привязанного к столбу. Он мёртв. Никто не может выжить с такими ожогами. Эйнар отвернулся, сдерживая позыв к рвоте. А вот Людвиг не удержался. Не стоило его кормить.

– Сырые дрова, – проговорил Эйнар, обращаясь больше к самому себе. – Чтобы горел медленнее. Всё холодное. Костёр вчерашний, – он сплюнул и отвернулся. Желудок подбирался к горлу. – Про него говорил тот шепелявый.

Что-то, похожее на кусок обгоревшей ткани, торчало из кучи дров, прямо под изувеченными ногами. Обрывок красного плаща.

Эйнар не знал, насколько правдивы слухи про беспощадность всадников Огненной кавалерии, но слухи про ответную жестокость к рыцарям Огня со стороны пепельников и аниссаров оказались правдой. Он попробовал сглотнуть, но маленький острый комок в горле будто выпустил шипы. А ведь Эйнар сам едва не оказался на костре. И может оказаться в дальнейшем.

Островитянин стоит на коленях, сплёвывая слюну. Не надо было с ним связываться. Нужно идти в Приют, а парень пусть выбирается сам. Надо было оставить его там, в той хижине, а перед этим забрать золото. Старик бы так и поступил. Можно было выдать Людвига аниссарам. И тогда парня ждала бы такая же судьба, как у этого сгоревшего, но какое Эйнару дело?

Он только собрался уйти, но остановился, но остановился. Ему нет дела до собственного слова, какая может быть ценность у обещания изгоя? Надо было бросить парня ещё вчера. Но вчера, когда Людвиг сидел с замусоленным сухарём в руке и смотрел перед собой пустым взглядом, Эйнар вспомнил Хенрика так ясно, будто не прошло столько лет. Лицо брата почти стёрлось из памяти, может поэтому рыцарь так кажется на него похожим? Эйнар не оставил парня вчера. Не сможет оставить и сегодня.

Людвиг шмыгнул носом и внимательно посмотрел на казнённого. Будто в этом изуродованном лице с куском сгоревшего угля во рту можно кого-то узнать.

– Идём! – прохрипел Эйнар.

Это не поможет искупить то, что он украл чужую жизнь и потерял её. Но всё равно, попробовать стоит.

– Вставай и уходим.

– Его нужно похоронить, – прошептал Людвиг, без уверенности в голосе. Будто спрашивал.

– Если хочешь, оставайся, я пошёл.

Эйнар быстрым шагом ушёл с поляны. Островитянин пошёл следом, громыхая своей бронёй.

Глава 2.2

Обычно Эйнар ходил другой дорогой, напрямик. Но раз уж он идёт в компании красного плаща, лучше обойти любые опасные места. В округе могут находиться и другие люди, которые не против сжечь подвернувшегося под руку островитянина и его спутника.

– Сколько ещё? – вдруг спросил Людвиг, до этого молчавший почти целый день.

– Час, может два, – ответил Эйнар, чуть подумав. – До темноты успеем.

Парень что-то промычал.

– Что?

– Я молчу, – удивился рыцарь.

Звук шёл не от него. Раздался стон, совсем рядом.

– Кто это? – прошептал Людвиг.

– Я-то откуда знаю? – так же шёпотом спросил Эйнар. – Я гляну, а ты стой тут на этот раз!

Парень кивнул и присел у ближайшего дерева, положив руку на эфес меча. Эйнар пошёл на звук. Хоть бы не очередной сгоревший. Но этот человек ещё жив. Он сидит, прислонившись к дереву, и держит руки на животе. Зажимает рану? Паршиво. На незнакомце кольчуга, поверх которой окровавленная накидка с гербом – четыре чёрных ромба на красном фоне, образовывавшие один большой ромб. На поясе висят пустые ножны.

– Кто там? – спросил Людвиг, когда Эйнар вернулся.

– Раненый. Пошли дальше.

– Мы поможем?

– Нет, идём дальше.

– Но…

– Идём!

Рана в живот – почти всегда смерть, Эйнар не умел лечить такое. Да и как это лечить, это не повязку наложить и не плечо вправить. Мазь Берны тут не поможет, разве что облегчит боль. Нужно уходить. Но он остановился и выругался про себя за очередной дурацкий поступок.

– Вернёмся.

–Ты передумал?

– Может, он скажет, кто его ранил.

Да, стоит помочь. Если поблизости есть бандиты, лучше знать об этом заранее. Но когда Эйнар вернулся и присмотрелся к раненому, уверенность, что получится сделать хоть что-то, улетучилась. Парнишка умирал.

– Он из наших! – сказал Людвиг. – Посмотри на герб. Откуда ты?

Он тронул раненого за плечо. Тот простонал. Эйнар отпихнул островитянина и взглянул на рану поближе. Всё слишком плохо.

– Нет, – парнишка открыл глаза. – Нет, пожалуйста. Не убивайте.

– Ты сможешь помочь? – Людвиг смотрел с надеждой, будто не видит, во что превратилось брюхо несчастного.

Эйнар не ответил. Кто-то выстрелил в живот, в рану попали разорванные кольчужные кольца и обрывки ткани. Чудо, что мальчишка ещё жив. Но это ненадолго.

– Воды, – прошептал раненый.

– Дай ему воды.

– Нельзя, он… – Эйнар прокашлялся, чувствуя болезненный комок в горле. – С такой раной…

Такое даже Берна не смогла бы вылечить. Парнишка простонал и закрыл глаза. Эйнар пощупал пульс на шее.

– Умер.

Зря потратили время. Зачем он послушался этого нытика и вернулся? Но ведь покойник не сам себя ранил. Кто-то стрелял, но далеко, раз самого выстрела они не слышали. Рядом с телом видны следы копыт, значит, мальчишка уходил от преследователей на коне, пока не упал.

– Жаль, – Людвиг протянул руку, наверное, чтобы закрыть глаза покойного, но передумал. – Бедняга, не повезло.

– Надо уходить.

– Эйнар, берегись!

Рыцарь выхватил меч. Эйнар успел повернуться и увидел, как в лицо летит большой волосатый кулак. Свет померк, голова дёрнулась, в шее хрустнуло.

– Чуть меня не зарубил! Сука!

Он упал и увидел, как приближается грязный сапог. Боли не было, но лицо онемело. Здоровенный детина замахивался для нового удара, совсем в другое место. Эйнар успел сжаться, и получил в бедро. Не так ужасно, как если бы пинок достиг цели, но всё равно больно. Кто-то пнул в затылок, отчего загудело в ушах и побежали мурашки по всему телу. Если притвориться, что потерял сознание, то, может, перестанут бить. А то забьют насмерть.

– Вяжи их!

Сзади раздался стон, затем хруст и крик. Эйнар изображал из себя живой труп и не шевелился, когда сняли складной щит и связали локти между собой. Крепко и больно.

– Этот сдох!

– Хвен ф ним! Фнимай ф него фвё!

– Сам стрелял, сам и снимай! Тут всё заляпано дерьмом!

Эйнар приоткрыл глаза. Кто-то раздевает покойника, кто-то обшаривает Людвига. Парень лежал лицом вниз и не шевелился.

– Не дёргайся!

Кто-то пнул Эйнара в живот. Пришлось сделать вид, что это больно. Следующий удар опять прилетел туда. То, что находится в подкладке, сдержит и не такое, но нападающим лучше об этом не знать.

Если бы аниссары вчера начали знакомство с такого, сегодняшний день Эйнар бы не встретил. Напавших немного, всего четверо. Это разбойники, нет никаких сомнений. У двоих ржавые шлемы, у другой парочки новенькие, блестящие. Один в броне из связанных между собой железных пластин, остальные в грязных стёганных куртках. У одного в руках фитильный мушкет, готовый к стрельбе.

Зашумели ветки деревьев, зафыркала лошадь, но Эйнар не видел всадника. Бандиты не бросили своего дела, значит, прибыл один из них.

– Догнали? – раздался громкий голос.

– Тот фдох, но поймали двугих, – ответил стрелок. – У тово вон какая бвоня, выцавь, точно выцавь. А вон какой топов!

– Тащите их к остальным. Что ещё нашли?

– Ничего.

– Врёшь!

– Да клянусь Фпасителем, капитан, не вву!

Раздался звук пощёчины.

– Забыл фовсем, кошелёк вот нашёл у выцавя.

– Давай сюда.

Кто-то подобрал сумку. Сейчас заглянут внутрь. Это смерть.

– Какой-то хлам. И жратва.

– Еду забирай, остальное мне, чтобы не потерялось. Всё проверили?

Эйнара подняли на ноги. Он оглядел человека на коне. Тоже похож на бандита, в куртке из варёной кожи с пришитыми к ней чешуйками железа и наплечниками. Зато конь, как у рыцаря. Почему бандиты зовут всадника капитаном? Хотя это может быть прозвищем.

Кто-то обшарил Эйнара ещё раз, но потайной кармашек и секрет в подкладке не нашёл.

– Тащите их к хозяину, – распорядился капитан, подбрасывая в руке кошелёк Людвига.

Два человека подняли рыцаря. Выглядел красавчик ещё лучше, чем с утра. Лицо в ссадинах, волосы в земле, бровь разбита. Парень водил мутными глазами вокруг себя. Получает по морде второй день подряд.

То, что их не убили сразу, могло быть как хорошим знаком, так и плохим. За рыцаря запросят выкуп, а вот Эйнара продадут в рабство, в Лефланд. Надо бы поменяться с Людвигом местами, ему же нужно в те места. Но если бандиты присмотрятся к текам в сумке повнимательнее, их убьют. А если бы он не послушал островитянина и прошёл мимо, ничего бы не случилось.

– Я сейчас блевану, – пожаловался Людвиг, шатаясь так, что едва не падал. – Только нечем.

– Тем лучше, – сказал Эйнар.

Бандиты шли быстрым шагом и постоянно подгоняли, но путь занял не меньше получаса. Это обычный разбойничий лагерь, именно такими их и представлял себе Эйнар. Повсюду бандиты, но у некоторых здоровенные рыцарские кони. И зачем разбойникам кавалерийские пики? Кто-то облачён в чешуйчатые доспехи, кто-то в кольчуги и панцири, а у парочки самых здоровых гербовые накидки с какой-то ящерицей. Несколько разбойников вооружены мечами. Бандиты, одетые победнее, охраняли пленных: с десяток человек, сидевших возле дерева. У одного на одежде нарисованы ромбы.

Эйнара швырнули на землю перед пучеглазым толстым мужчиной в тусклом погнутом нагруднике поверх потасканной кольчуги. Возле толстяка лежит щит с не менее пучеглазой ящерицей. На поясе булава, покрытая настолько ржавыми шипами, что можно схватить заражение крови от одного только вида. Рядом с главарём сидит высокий подросток в новенькой, великоватой ему кольчуге, и держит в руках длинный меч. Один из бандитов передал ножны, снятые с мертвеца.

Что-то слишком хорошо здесь все одеты и вооружены. Это непростые разбойники. Это, должно быть, местный землевладелец со своими рыцарями. Такие бандиты намного злее и опаснее. Добро пожаловать в Грензен.

– А где тот мальчишка? – спросил пучеглазый.

– Умер, – ответил стоящий возле Людвига бандит.

– Я же вам говорил осторожнее! – толстяк осмотрел подчинённого свирепым взглядом. – Какого Вечного стреляли? За него дали бы хороший выкуп. А это кто?

– Взяли их рядом. Похожи на дезертиров.

– Мы не дезертиры, – сказал Людвиг.

Парень выпрямился как мог. Ну, если бы не разбитое лицо, то походил бы на благородного. Толстяк внимательно присмотрелся к нему, а его презрительная усмешка превратилась в отвратительную самодовольную ухмылку.

– О! Да это же милорд Людвиг Лидси! – пучеглазый всплеснул руками. – Я ваше прелестное личико на всю жизнь запомнил, а теперь оно ещё краше прежнего. Как здоровье вашего батюшки?

– Был здоров.

– Вы меня не узнали? Это я, лорд Губерт, лангинар этих земель, – толстяк посмотрел на своих людей. – Не видите, кого взяли, олухи? Освободить!

Бандиты развязали верёвку. Людвиг придержал вывихнутую руку и сморщился от боли.

– Приходится охранять свои земли, – продолжил пучеглазый лорд. Он очень похож на жабу. – После победы пепельников столько отребья перешло границу, – он показал рукой на связанных людей. – Бандиты, мародёры, дезертиры-островитяне…

Лорд нахмурился.

– Вон то пугало бородатое похоже на крестьянина. Он точно дезертир?

Бандит развёл руками.

– Значит, будет дезертиром, – буркнул Губерт и продолжил, обращаясь к Людвигу: – Вот мои бойцы приняли вас за одного из них. У вас такой побитый вид, милорд, вы, должно быть, споткнулись и упали?

Жаба обвёл всех взглядом. Бандиты заулыбались. Паренёк, сидевший рядом с толстяком, хихикнул.

– А что делать со вторым, господин? – спросил капитан.

Лорд скользнул по Эйнару равнодушным взглядом.

– Этот похож на разбойника ещё больше. Тащи к остальным.

– Милорд Губерт, пожалуйста! – Людвиг шагнул вперёд. – Он со мной, это мой друг.

– Странные у вас друзья. Он что, дворянин?

Сейчас парень ляпнет, что Эйнар нордер. Или что антрубер. Чего ещё ожидать от такого полудурка?

– Он, – Людвиг задумался. – Да, он дворянин. Он рыцарь.

Эйнар едва не фыркнул, но успел сдержаться. Что этот идиот несёт?

– Он рыцарь? – Жаба нахмурил брови. – Если он рыцарь, то я…

– Да, он рыцарь из… – Людвиг поднял глаза, будто наверху что-то написано. – Из Спайбурга!

– Альба! – Губерт засмеялся. – Так называемое королевство Альба. То-то же я спутал его с бандитом.

Он опять оглядел всех, требуя оценить шутку. Эйнару пришлось выдавить из себя улыбку.

– Освободите этого, – Жаба скривился. – Этого рыцаря.

Бандит, тихо посмеиваясь, разрезал верёвку. Эйнар потёр онемевшие запястья и потрогал лицо. Всё в крови.

– Добро пожаловать на мои земли, милорд Людвиг и сэр…

– Сэр Эйнар, – подсказал Людвиг.

– И вы, сэр Эйнар.

Лорд расслабился. Разбойники, хотя лучше называть их рыцарями, чтобы случайно не оговориться, снимали с пленников доспехи и одежду. Некоторые захваченные остались совсем голыми.

– Вы сильно морщитесь, милорд Людвиг. Вам неприятно наше общество?

– Напротив, милорд. Просто вывихнул руку.

– А я думал, что такие проблемы сынам Эндлерейна по плечу, – хмыкнул Жаба. – У меня есть человек, который так быстро вправляет суставы, что…

– Не стоит милорд, мы сами справимся.

Людвиг вздохнул, сглотнул слюну и повернулся к Эйнару.

– Пожалуйста, – парень закусил воротник куртки.

Эйнар взял локоть. Получилось лучше, чем вчера. Раздался громкий щелчок, Людвиг охнул, а бандиты, как по команде, содрогнулись.

– Рыцарь? – шепнул Эйнар.

– Потом, – ответил островитянин. В глазу набухала слезинка. – Лучше говорить буду я.

– Говорить будет он, – Эйнар бросил взгляд на лорда. – Он это любит.

– Надо же, впервые встречаю жителя Альбы, которые умеет не только пить, – развеселился лорд.

Эйнар не знал, где находится Альба, но за жителей этой страны стало немного обидно.

– У него было при себе это, – капитан держал в руке сумку.

Эйнар выхватил её, пока никто не увидел содержимое. Капитан выпучил глаза и потянулся за оружием.

– Тут лекарства, нам нужны

Это слишком рискованный поступок, но выбора нет. За старинные теки в Грензене могут убить на месте.

– Денег там нету? Нет? Пусть оставит, – Жаба кивнул.

Повезло. Эйнар проверил, всё ли на месте. Пузырёк с мазью, бинты, межер и маска здесь, даже кантар не исчез, а вот от еды остались только крошки.

– Надо смазать плечо, чтобы не опухало. И рожу, – шепнул он Людвигу. Придётся тратить драгоценную мазь на царапины, но зато вернул сумку.

Лорд Губерт осматривал остальные трофеи.

– Отличное оружие, – он передал меч островитянина парнишке возле себя. Паренёк дотронулся до полированного клинка голой рукой и тут же принялся оттирать жирный отпечаток рукавом. – А тут что?

Жаба высыпал содержимое кошелька на ладонь. Все обернулись, услышав сладкий звон. Кучка не очень внушительная, но состоит из золотых и серебряных монет. Парень совсем не беден. С такими деньгами можно добраться до побережья, ни в чём себе не отказывая.

– Вы же не против, если я возьму это на сохранение? – Губерт улыбнулся, ещё отвратнее, чем обычно.

– Конечно, милорд.

Лорд убрал монеты и присмотрелся к двум кольцам, массивному перстню с печаткой и тонкому колечку. Похоже, что золотые. Люди Жабы смотрели на них, не отрывая взгляда. Один облизнул губы.

– Милорд Губерт, я бы хотел, чтобы вы вернули мне кольца, – неожиданно твёрдым голосом сказал Людвиг.

Жаба пожал плечами и рассмотрел перстень.

– Герб вашего отца. Скоро пригодится, – лорд надел перстень и покрасовался.

– Хотя бы то колечко, милорд, – попросил островитянин. – Оно важно для меня. А остальное пусть хранится у вас.

– Вы же не думаете, что я это потеряю, или, храни нас Спаситель, украду? – Губерт убрал кольца. – Вы на моих землях и вам ничего не угрожает. А раз так, то я приглашаю вас в мой замок, где вас ждёт горячий ужин и тёплая постель. Прошу воспользоваться гостеприимством. А потом мы подумаем, как отправить вас домой. Уходим, поднимайте паразитов.

Капитан махнул рукой, и бандиты начали бить людей, заставляя встать, и привязывать друг к другу. Всё же пленным рыцарем быть лучше, чем просто пленным.

– У меня нет лишних лошадей, – сказал Губерт. – Не возражаете, если вам придётся пройтись пешком?

– Не возражаем, – ответил Эйнар.

– Замечательно. Впрочем, я бы удивился, увидев рыцаря Альбы верхом, – лорд Жаба ухмыльнулся. – Ещё одна вещь. Чтобы мне не переживать, что вы потеряетесь по дороге, то дайте мне слово рыцаря, что не попытаетесь… скажем так, покинуть меня. Здешние земли опасные, вдруг вы опять споткнётесь?

– Клянусь, – торжественным голосом сказал Эйнар.

– Клянусь, – повторил Людвиг и вздохнул, неодобрительно поглядев на свежепосвящённого рыцаря. Кажется, островитянину не понравилась эта шутка.