Никита Гладков
Вседозволенность и правосудие
Глава IV
Для Анны и Софьи следующие полтора года пролетели быстро. Мария Горгиладзе уже перестала препятствовать желанию дочери получать знания. Все свое свободное время она посвящала сыну. Кирилл, в отличие от сестры, не стремился учиться. Ему больше хотелось проявить себя на военной службе. Мать же всеми усилиями пыталась донести до несовершеннолетнего сына, что для него же лучше будет, если он станет чиновником, приближенным ко двору императора, или каким-нибудь государственным деятелем. Но Кирилл не хотел ее слушать.
В конце 1870 года Софья Перовская явилась в гости к Анне Горгиладзе. Матери и брата дома не было – они ушли навестить могилу Николая Горгиладзе, ее отца. Лицо Софьи выглядело опечаленно. Когда Анна предложила подруге чаю или сладкого, девушка любезно отказалась. Присев за стол, она посмотрела в глаза Анне и заявила:
– На днях я уеду из Санкт-Петербурга!
– Надолго?
– Боюсь, что навсегда.
Анна осознала, что, скорее всего, она видит свою лучшую подругу последней раз в жизни.
– Что же произошло? К чему такие перемены?
– Мой отец… Лев Николаевич приказал, чтобы я прекратила водить знакомства, как он выразился, «с сомнительными личностями». Но я не могу этого сделать. Мне всего семнадцать лет, я полна надежд и веры в лучшее. И я ушла из дома.
– И где же ты все это время жила?
– У меня есть знакомая, Вера Корнилова. Ее друзья оказались благосклонны ко мне, предоставив временное жилье.
– Ты могла бы прийти ко мне. Я бы выделила тебе комнату, и ты ни в чем бы не нуждалась.
– Ты хороший, добрый человек, Анна. Но ты живешь с матерью, а она была бы против.
– Я бы что-нибудь придумала.
– Не сомневаюсь, – с грустной улыбкой произнесла Перовская. – Но какой смысл об этом теперь говорить? Что случилось, то случилось… Спустя какое-то время мой отец начал искать меня с помощью полиции. И они уже были близки к тому, чтобы меня поймать и доставить домой. Именно поэтому я решила уехать из столицы, возможно, навсегда.
– И куда же ты отправишься?
– Ты точно никому не проболтаешься?
– Я хоть раз обманывала или подводила тебя?
– В Киев.
– Но почему именно туда?
– Там у меня есть знакомые. Они предоставят мне временное пристанище, а дальше… не буду загадывать.
– Мы еще увидимся?
– Все может быть. Хоть это и маловероятно.
По выражению лица подруги Анна поняла, что, сокрее всего, это их последняя встреча. Обняв Софью как можно крепче, Анна пошла проводить ее. Прощаясь с подругой, она высказала надежду, что если не в этой, то в иной жизни они обязательно встретятся.
Спустя пару часов вернулись Мария с Кириллом.
– Анна! Мне нужно с тобой поговорить, – заявила мать.
– Слушаю, мама.
– Анна, доченька моя, ты уже расцвела и стала настоящей красавицей. Тебе уже восемнадцать, и следует задуматься о своем будущем. Я понимаю, у тебя непростой характер, с тобой не всегда можно найти общий язык… Но, тем не менее, тебе пора выйти замуж.
– О! С превеликим удовольствием! Было бы за кого, – с усмешкой произнесла дочка.
– Не дерзи. Я с тобой говорю на полном серьезе. Неужто ты до сих пор никого не приметила?
– Как видишь.
– Ничего страшного. Мы это исправим. Пока я жива, я должна выполнить свой материнский долг… Послезавтра мы с тобой идем в гости.
Анна изменилась в лице.
– К кому?
– К Людмиле Григорьевне Арбатовой – моей старой знакомой. У нее есть два взрослых сына.
– Ты их видела?
– Пару раз. Они красивые и, самое главное, мужественные. Смогут постоять за себя, за своих родных и близких.
– Выходит, я должна стать супругой одного из братьев Арбатовых, так? Но я не хочу менять свою фамилию. Анна Николаевна Горгиладзе мне больше по душе, нежели Анна Николаевна Арбатова.
– Моя фамилия была не менее красивая – Воскобойникова. Но при этом я взяла фамилию мужа, потому что так надо. Так делали наши предки и будут делать наши потомки. И нравится тебе это или нет…
– Я не выйду замуж – и точка!
– Упрямая девка, в кого же ты такая? Ну, бог с тобой, – тяжело вздохнула жещина, – так и быть, фамилию оставишь свою. Но замуж ты все равно выйдешь.
– Нет, не выйду! Я все сказала, что думаю по этому поводу, и более не намерена ничего говорить!
– Да ты понимаешь, какое у них состояние? Какое наследство им достанется после смерти Людмилы Григорьевны?
– Меня это не волнует.
– Если ты не пойдешь к ним в гости, значит, они к нам придут.
– В таком случае я убегу и вернусь только тогда, когда братья Арбатовы покинут нашу квартиру.
– Глупая, глупая дочка… Ты сама не знаешь, от чего октазываешься. Ты так и будешь стоять на своем, или все-таки есть маленькая вероятность того, что ты передумаешь?
– Вы знаете, какой я дам ответ.
Уходя в свою комнату, мать обернулась к дочери и сказала грустно:
– Только смотри, как бы ты не пожалела о своем решении.
Глава V
На протяжении последних пятнадцати лет в Российской империи правит Александр II Николаевич. Родился будущий самодержец в 1818 году в семье великого князя Николая Павловича и Александры Федоровны. На момент рождения будущего императора в стране правил его дядя Александр I, который не смог оставить после себя потомства мужского пола. По закону, бездетному Александру Павловичу должен был наследовать младший брат Константин. В 1819 году самодержец во время летних маневров в Красном селе прибыл к Николаю Павловичу, сообщив, что их брат решительно отказывается от престола, а потому трон должен наследовать Николай. Таким образом, в 1825 году на российский трон взошел отец Александра II – Николай I.
Свои ранние годы Александр Павлович провел в кругу семьи. Зимой жил в столице, а летом его вывозили в загородные императорские резиденции в Гатчину, Царское Село, Петергоф или в Павловск. Когда Александру исполнилось шесть лет, его воспитание перешло в мужские руки, а именно, наставником стал Карл Карлович Мердер. К тому моменту он служил ротным командиром в Школе гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров. Карл Карлович находился при ребенке безотлучно. Имея довольно обширный багаж знаний и обладая твердой волей, Мердер быстро сумел завоевать расположение своего воспитанника и уважение его родителей.
Огромное влияние на формирование личности Александра Николаевича оказал русский поэт Василий Андреевич Жуковский. Друг Александра Сергеевича Пушкина видел свою главную цель в том, чтобы сформировать из ребенка человека, способного справиться с любыми невзгодами и испытаниями свыше. Жуковский составил план образования, рассчитаный до достижения двадцатилетнего возраста Александра и разделенный на три периода. Первые пять лет задача наставников заключалась в пробуждении любознательности и раскрытии природных дарований будущего императора. Александру Николаевичу предстояло в общем ознакомиться с науками, усвоить основную информацию касаемо религии и, параллельно с этим, изучать иностранные языки. В ходе второго периода, длившегося с тринадцати до восемнадцати лет, юноша должен был, по мнению Жуковского, в полном объеме изучить науки о человеке: историю, географию, этнографию, философию, логику, политику и статистику; а также науки о природе вещей: физику, математику, естественную историю. Помимо этого, в программу обучения Александра входили музыка, рисование, танцы, фехтование, гимнастика и декламация. На последнем этапе, с восемнадцати до двадцати лет, молодому человеку предстояло систематизировать накопленные им знания и составить на их основе «коренные правила жизни». Император Николай I с большим вниманием относился к тому, как будет проходить обучение его старшего сына. Ведь действительно, рано или поздно его наследнику придется прийти к власти и столкнуться с проблемами как внутри страны, так и за ее пределами. Нельзя забывать и тот факт, что Россия по-прежнему оставалась самым крупным государством мира по территории. Николаю Павловичу понравился план обучения, предложенный великим поэтом, единственное, он потребовал исключить из программы изучение древних языков, вспоминая, как в свое время тяжело ему давалась латынь. Также государь одобрил состав педагогов, предложенный Жуковским и Мердером.
Распорядок дня цесаревича происходил следующим образом: в шесть утра подъем, час на молитву, утренний туалет и завтрак. С семи утра и до полудня длились занятия с часовым перерывом. После – двухчасовая прогулка и обед. С трех до пяти часов дня – классные занятия. Один час уходил на гимнастику, другой на игры. После восьми часов вечера цесаревич повторял пройденный за день материал. В десять часов вечера – вечерняя молитва и сон.
Для того, чтобы расширить кругозор наследника, государь Николай Павлович отправил его в путешествие по России, а спустя год – в Европу, где предполагалось присмотреть невесту будущему императору. Великого князя сопровождала внушительная свита, состоявшая из молодых гвардейских офицеров и его бывших учителей. Путь Александра Николаевича пролегал через Великий Новгород, Тверь, Рыбинск, Ярославль, Кострому, Иваново, Вятку, Ижевск, Екатеринбург, Тюмень, Тобольск, Оренбург, Гурьев, Симбирск, Саратов, Тамбов, Воронеж, Калугу и Москву. Большую часть своего путешествия великий князь проводил в карете, так как железнодорожные пути в то время только-только начинали строиться в обширной империи его отца. В каждом губернском городе Александр останавливался на один день, распределяя свое драгоценное время между приемами и смотрами.
Через год сын императора совершил еще одно путешествие, только на сей раз через границу. В этой поездке Александр должен был посетить почти все страны Западной Европы, за исключением Франции и государств Пиренейского полуострова.
2 мая 1838 года, накануне отъезда, в Царском Селе Николай I вручил сыну свод правил, как нужно вести себя за пределами России.
Первым пунктом назначения цесаревича стало королевство Дания, в котором правил король Фредерик VI, приходящийся Александру дальним родственником. Ведь они оба по мужской линии происходили от Ольденбургской династии, которая спустя века разрослась до такой степени, что некоторые представители этой фамилии образовали свои династии. Так, Адольф I стал первым в своем роду герцогом Гольштейн-Готторпским. Его прапрапраправнук Карл Пе́тер У́льрих стал российским императором Петром III, так как он приходился внуком Петру I по материнской линии. Таким образом, Петр III Федорович основал очередную ветвь Ольденбургской династии – Гольштейн-Готторп-Романовы. А цесаревич Александр Николаевич в свою очередь приходится правнуком Петру III. Вот такая занимательная эта наука – генеалогия.
Во время посещения портовых построек в столице Дании – Копенгагене – великий князь сильно простудился. Врачи посоветовали Александру поправить здоровье на бальнеологическом курорте в Эмсе близ Кобленца. Спустя некоторое время немецкие врачи предложили наследнику русского престола провести зиму в более мягком климате Италии.
Благотворный южный климат, море впечатлений и ярких эмоций поспособствовали быстрому выздоровлению. Александр с большим удовольствием объехал большую часть Италии, побывал в Австрии. Путешествие приближалось к концу. Однака вторая задача заграничной поездки и самая важная – найти себе невесту – не была выполнена. И вот, находясь в Дармштадте, куда сын императора заехал случайно, он познакомился со своей будущей женой. Принцесса Максимилиана Вильгельмина Августа София Мария Гессенская и Прирейнская была дочерью Людвига II, великого герцога Гессенского. Российский император одобрил выбор сына, и в апреле 1840 года состоялась долгожданная помолвка. В конце того же года супруга Александра Николаевича приняла православие под именем Мария Александровна. Через год молодых обвенчали в Большой церкви Зимнего дворца. С тех пор у будущего самодержца появились новые обязанности, заботы, и началась новая, теперь уже семейная жизнь. Николаю I шел пятый десяток. Самодержец стал все чаще привлекать сына к делам, ввел его в состав Государственного Совета и Комитета министров. С 1842 года двадцатичетырехлетний цесаревич начал замещать отца на время его отлучек из столицы. Передача полномочий происходила негласно и подчас об этом не знали даже члены Сената. В 1849 году Александр Николаевич, имевший к тому времени чин полного генерала, принял командование Гвардейским и Гренадерскими корпусами. Помимо этого, он еще являлся членом многих постоянных и временных комитетов: Финляндского и Кавказского, по постройке Петербургско-Московской железной дороги, по крестьянскому делу и не только. В октябре 1853 года началась Крымская война, в которой участвовали, с одной стороны, Россия, с другой – коалиция, куда входили Франция, Англия, Турция и Сардинское королевство. С 1854 года Александр лично руководил защитой столицы и Балтийского побережья от вероятного вторжения вражеской армии. Война складывалась крайне неудачно для России, которая оказалась на пороге военной катастрофы.
В феврале 1855 года император простудился, когда принимал парад в легком мундире. Невзирая на болезнь, он продолжил заниматься делами. Вскоре он слег – простуда обернулась воспалением легких. Государь всегда вел здоровый образ жизни и много работал, побуждаемый чувством долга перед семьей, народом и Отечеством. Его рабочий день длился в среднем по шестнадцать – восемнадцать часов. Но как бы человек ни старался, а смерть еще никому не удалось побороть. 18 февраля 1855 года Николай I скончался от пневмонии. Император уходил в мир иной, находясь в полном сознании, ни на минуту не теряя присутствия духа. Спустя три дня тело государя было погребено в Петропавловском соборе, где и по сей день покоятся Российские императоры.
Спустя какое-то время в народе прошел слух, будто преждевременная кончина Николая Павловича связана с неудачами в войне, якобы император крайне тяжело воспринял известие о разгроме русских войск под Евпаторией и сделал вывод, что это – предвестник поражения в Крымской войне, а посему попросил первого лейб-медика Мартина Мандта дать ему яд, который позволил бы ему уйти из жизни, тем самым избавив себя от позора в глазах своих верноподданых и всей страны.
Как бы то ни было, а Александр II вступил на российский престол не в лучшие для страны времена. Общество бурлило и жаждало решительных действий правительства, жаждало перемен. И император пошел навстречу чаяниям своих подданных. Пожалуй, самым важным событием в его царствовании является «Манифест» об отмене крепостного права и «Положения о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости». Выход этого исторического документа пришелся на знаменательную дату – 19 февраля 1861 года. Наконец-то крестьянам удалось, спустя столько столетий, получить долгожданную свободу! Они стали, как говорили в России, «свободными сельскими обывателями» и теперь могли заводить свои предприятия, заключать сделки и переходить в другие сословия. Вотчинная власть помещика упразднилась, и на смену ей пришло общинное или волостное самоуправление. Отныне за крестьянами сохранялась лишь обязанность платить подушную подать и нести рекрутскую повинность.
Однако так долго готовившийся документ не оправдал надежд… Обнародование долгожданного «Манифеста» происходило в чрезвычайно напряженной обстановке и ликования ни у кого не вызывало.
Оглашение царских документов прошло в основном спокойно. Только в Казанской и Пензенской губерниях произошли крупные крестьянские волнения. В селе Бездна Спасского уезда Казанской губернии некий крестьянин Антон Петров по-своему растолковал односельчанам содержание «Положений». Он говорил, что вся земля должна быть передана крестьянам. Слухи о ярких речах Антона Петрова разлетелись со скоростью света по окрестностям, и в Бездну «за правдой» явилась многотысячная толпа. В село немедленно ввели войска, к которым Петров вышел в окружении мужиков, неся на голове текст «Манифеста». Солдаты открыли по безоружным людям огонь. Почти сто человек погибло в тот день. Бунт был утоплен в крови, а крестьянина Петрова судили и приговорили к смертной казни через расстрел.
К 1870 году у монарха уже родилось восемь детей: две дочери и шесть сыновей. В период с 1842 по1860 годы постоянные роды, измены Александра II и смерть первого ребенка – Александры Александровны в возрасте шести лет от менингита – подорвали здоровье императрицы Марии Александровны. Она часто болела и могла весь день молча пролежать в постели. Женщина тяжело переживала, когда за ее спиной фрейлины судачили о внебрачных детях государя. В этом Александр II пошел по стопам своего отца и деда. У Павла I, к примеру, было двое внебрачных детей. Его сын Семен Афанасьевич Великий служил на флоте. Его бабушка, императрица Екатерина II, произвела молодого человека в капитан-лейтенанты флота. Семен Афанасьевич намеревался отправиться в Лондон, чтобы начать службу в английском флоте. Судьба распорядилась иначе. В августе 1794 года двадцатидвухлетний отпрыск царской семьи погиб во время страшного шторма близ острова Антилия.
Второй незаконнорожденный ребенок Павла I – Марфа Павловна Мусина-Юрьева, прожив всего два года, скончалась. Есть несколько версий того, от чего умер ребенок. В народе одни поговаривали, что ее убили; другие считали, что произошел несчастный случай; третьи думали, что таким образом Бог решил наказать самодержца.
Также ходили слухи о том, что Иван Никитич Инзов и Павел Дмитриевич Соломирский являлись отпрысками царствующей семьи Романовых. Инзов был чем-то внешне схож с Павлом I, а мать Соломирского имела связь с императором.
Всего у дяди и отца Александра II – Александра I и Николая I – было около десяти внебрачных детей.
Несмотря на измены, император любил и уважал свою супругу. Но былая страсть, вспыхнувшая много лет назад, уже давно исчезла. Сколько Александр II имел любовниц – доподлинно сказать невозможно. Однако одной фаворитке все-таки удалось всецело завладеть умом и сердцем государя. Ею оказалась княжна Екатерина Михайловна Долгорукова. Она происходила из захудалой ветви древнего русского рода. Несмотря на заслуги перед Отечеством, успех и удача далеко не всегда сопутствовали князьям Долгоруковым. А заслуги их бесценны. Так, один из представителей этой династии, генерал-аншеф Василий Михайлович Долгоруков-Крымский, смог добиться, чтобы в 1774 году Крым, спустя многие годы неудачных военных походов, вошел в состав России.
Долгоруковым был присущ природный авантюризм, склонность к интригам и заговорам. Гонения, ссылки, казни, возвышение, богатство – всего этого с избытком хватало в истории этого рода. Следует отметить, что Долгоруковы по прямой мужской линии вели свое происхождение от самого князя Рюрика, точнее, от одного из сыновей Ярослава I Мудрого – Святослава Ярославича. Один из его потомков, князь Иван Андреевич Оболенский, за свою мстительность получил прозвище Долгорукий, откуда и пошло название династии.
Таким образом, княжна Екатерина Михайловна Долгорукова была прапраправнучкой в двадцать пятом колене родоначальника первой русской княжеской династии Рюриковичей.
Глава VI
Для женщин рода Долгоруковых союзы с царской семьей всегда заканчивались трагедией. Существует легенда о том, что в XVI веке одной из жен Ивана Васильевича Грозного была Мария Долгорукова. Узнав о том, что молодая жена не девственница, Иван IV на следующий же день приказал утопить ее. Было ли так на самом деле или нет, сложно сказать, но именно после этого случая люди начали поговаривать о проклятии рода Долгоруковых. В частности, о проклятии женщин этого рода.
Так, в первой половине XVII века первому царю из династии Романовых шел третий десяток, а он оставался по-прежнему холостым. Этот факт вызывал тревогу в окружении монарха. Ведь если Михаил Федорович не оставит после себя потомство мужского пола, тогда в стране может наступить новая смута – куда страшнее предыдущей. Инокиня Марфа, она же Ксения Ивановна Шестова, мать царя, присмотрела для сына подходящую кандидатуру – княжну Марию Владимировну Долгорукову. Отец девушки был человеком служилым, честным, благонадежным, а семейство – родовитым. Царю понравилась девушка и он наконец-то согласился жениться. Однако бояре Салтыковы, мечтавшие увидеть на троне свою родственницу, были, мягко говоря, недовольны такой перспективой. Они всеми возможными способами стали настраивать мать царя против невесты. Инокиня Марфа не обращала внимания на их наветы до того момента, пока девушка не заболела расстройством желудка. Тут же прошел слух, что она хвора, бесплодна и этот брак не принесет благополучия. И даже когда придворные доктора заявили, что Мария Долгорукова может родить много здоровых детей, Михаил Глебович Салтыков пошел на обман, сообщив царю о том, что болезнь невесты признана неизлечимой. Инокиня Марфа, обеспокоенная состоянием здоровья невесты, распорядилась, чтобы несостоявшуюся царицу отправили в ссылку в Тобольск.
В 1619 году из польского плена вернулся отец царя Федор Никитич Романов, которого сразу же избрали Московским патриархом под именем Филарет. И когда ему рассказали о произошедшем, он лично опросил докторов и выяснил, что Салтыковы солгали монарху, тем самым опорочив доброе имя Марии Долгоруковой. Девушку вернули из ссылки и в сентябре 1624 года Михаил Романов заключил с ней брак. Царицу берегли как зеницу ока. Все, что она ела, сначала пробовали слуги, и только потом подносили ей. На свадебном пиру, как и положено невесте, Мария Долгорукова ничего не ела и не пила, только на венчании пригубила вина из деревянной чаши и в царских палатах соблазнилась сладким леденцом. Но как бы красавицу ни пытались сберечь от всех возможных напастей, уже на другой день после свадьбы царица слегла. Будто бы сама судьба не благоволила Долгоруковым породниться с царским домом. Марию поили святой водой и давали целовать крест. Казалось бы, царица пошла на поправку. Но в начале 1625 года она умерла. Скорее всего, ее отравили. Но кто мог подсыпать яд? Неужели снова Салтыковы? Кто убил супругу Михаила Романова? На этот вопрос нет ответа. Это загадка, которая, к сожалению, так и не будет разгадана.
Прошло более ста лет. В новом, XVIII веке, произошло много перемен, как в лучшую, так и в худшую сторону. Россия окрепла, вышла на мировую арену и стала одним из самых влиятельных государств своего времени. После смерти Петра I на протяжении последующих двух лет (1725 – 1727) правила его супруга Екатерина I. В завещании государыни было указано, что после ее кончины новым императором Всероссийским должен стать внук Петра I – Петр II. Но до тех пор, пока ему не исполнится шестнадцать лет, опекунство над ним возлагается на Верховный тайный совет, куда входил узкий круг высокопоставленных лиц. Царствование Петра II длилось менне трех лет (1727 – 1730). За это время не произошло значительных событий. Взойдя на престол одиннадцатилетним отроком, он не участвовал в управлении страной. Александр Данилович Меншиков фактически узурпировал власть. Его деспотизм вызвал острое недовольство как среди народа, так и среди царедворцев. Спустя четыре месяца владычество Меншикова подошло к своему финалу. Соратник Петра Великого был повержен и отправлен в ссылку. Его дочь Мария Александровна Меншикова так и не стала русской императрицей. А ведь еще при жизни Екатерина I дала свое согласие на то, что по достижении совершеннолетия Петр Алексеевич женится на дочери Меншикова. Но этому не суждено было произойти. До 1730 года императора окружали в основном люди, которыми двигали алчность и честолюбие.
Князья Василий Лукич и Алексей Григорьевич Долгоруковы получили огромную власть в свои руки после того, как были назначены членами Верховного тайного совета. Другой представитель этого славного рода, Иван Алексеевич Долгоруков, стал обер-камергером. Петр II сдружился с новым приближенным. А благодаря этой дружбе познакомился поближе с князем Алексеем Григорьевичем Долгоруковым, которому удалось оттеснить Андрея Ивановича Остермана от государя, пообещав, что все заботы управления страной он готов взять на себя. Князь Долгоруков часто и надолго увозил царя из Москвы, теша его охотой в подмосковных угодьях. И вот осенью 1729 года наступил тот самый день, когда Алексей Григорьевич Долгоруков познакомил императора со своей семнадцатилетней дочерью Екатериной. Петр II тут же влюбился в княжну, которая была старше его на три года. Молодой самодержец стал большую часть своего времени проводить с Екатериной Долгоруковой. В том же году император созвал Верховный тайный совет, генералитет и вельмож, объявив о своем намерении жениться. Никто не мог противостоять воле государя. В конце ноября состоялось обручение Петра II и княжны Долгоруковой. Есть мнение, что не столько под влиянием нежных чувств, сколько под давлением Долгоруковых он решил заключить с Екатериной брак.
Наступил 1730 год. В начале января произошла тайная встреча Петра II с Остерманом, в ходе которой Андрей Иванович попытался отговорить императора от брака, рассказывая о казнокрадстве Долгоруковых и о том, что он, государь, стал марионеткой в их руках. По его словам, им нужны только деньги и власть, и ничего более. Но самодержец не хотел в это верить. Помимо Остермана, на этой встрече присутствовала его тетя Елизавета Петровна (дочь Петра I), которая рассказала о том, как неуважительно относится к ней семейство Долгоруковых и игнорирует указы монарха о том, чтобы ей оказывали должное почтение. Скорее всего, Долгоруковы неприязненно относились к дочери Петра I из-за того, что юный царь был очень привязан к ней.
6 января отмечали христианский праздник Крещения Господня или, как его еще называют, Богоявление. Император принимал парад, посвященный водоосвящению, на Москва-реке. В тот день стоял жестокий мороз, и государь сильно простудился. Дома у него начался жар. Через три дня обнаружилась оспа. Князь Иван Алексеевич Долгоруков, понимая, что монарх может умереть в любой момент, и находясь под давлением своих родственников – Долгоруковых, подделал завещание императора, в котором новым императором, точнее, императрицей, должна стать невеста царя, княжна Екатерина Алексеевна Долгорукова. В ночь с 18 на 19 января Петр II скончался. Верховный тайный совет, ознакомившись с завещанием, заявил, что не принимает эту подделку. Было решено выбрать нового государя также из дома Романовых. Новой императрицей стала дочь Ивана V Алексеевича – Анна Иоанновна. При ней очередная несостоявшаяся царица из рода Долгоруковых вместе со своими родителями была сослана в Берёзов. Местные жители поговаривали, что Екатерина Долгорукова через несколько месяцев родила мертвую дочь…
У невесты Петра II, Екатерины Долгоруковой, было несколько братьев. Один из них, Александр Алексеевич, приходился прапрадедом Екатерине Михайловне Долгоруковой, на которую обратил свое внимание император Российский Александр II. То, что она стала его любовницей, знали далеко не все. Но, как говорится, все тайное становится явным.
– Ты помнишь нашу первую встречу? – тихо спросил император.
– Конечно, помню, – отвечала княжна Долгорукова, – это произошло в далеком 1859 году.
– Одиннадцать лет назад я увидел в саду очаровательнуую девочку и даже немного побеседовал с ней. Боже, как время незаметно пролетело… С каждым годом жизнь становится все быстрее и быстрее.
– Это правда. Кто бы мог подумать, что я, тогда еще двенадцатилетняя девочка, полюблю человека, который правит самой огромной страной мира.
– Когда в 1859 году по всей стране отмечали 150-летие Полтавской битвы, я принимал участие в военных учениях, устроенных в память об этом событии. По традиции, офицеров во время учений квартировали в домах местного дворянства. Помню, я получил тогда приглашение твоего отца, князя Михаила Михайловича Долгорукова.
– Его имение – Тепловка близ Полтавы – досталось ему с приданым моей матери Веры Гаврииловны Вишневской. Она была дочерью богатого помещика Гавриила Федоровича, потомка того самого Вишневского, что привез Алексея Григорьевича Разумовского в Петербург.
– Уверен, если бы императрица Елизавета Петровна не встретилась с Разумовским, в стране вряд ли что-то поменялось бы.
– Возможно. Однако надо признать, что мой отец был нерадивым хозяином. Нерадивым и неудачливым. Приданое моей матери он быстро спустил на ветер, оставив нашу семью в долгах. Михаил Михайлович был заядлым картежником. Если он и испытывал настоящую радость, то только играя в азартные игры. Но думал ли он в тот момент о нас… о своей семье…
Екатерина Долгорукова еле сдерживала слезы. Император приобнял ее, стараясь хоть как-то утешить.
– Прошу, не плачь. Я не могу тебя видеть такой печальной.
– Простите мои чувства… у меня были непростые отношения с отцом. Я не надеялась на то, что я буду, что буду любимым ребенком в семье… нет. Но иметь хоть каплю… хоть чуть-чуть любви к своим детям… Я постараюсь сделать все возможное, чтобы мои дети росли в любви и заботе.
– Наши дети, любовь моя.
– Нет… как же твоя супруга? И что подумают ваши дети?
– Они у меня уже достаточно взрослые. Я, конечно, с большим уважением отношусь к своей жене. Мария Александровна подарила мне много очаровательных, красивых, умных не по годам детей, которыми я горжусь. Но теперь нас ничего не связывает. Мы друг к другу охладели. Я не знаю, о чем с ней говорить… И стараюсь как можно реже с ней видеться.
– И как она на это реагирует?
– Спокойно. По рекомендации своего врача-терапевта Сергея Петровича Боткина моя супруга осень и зиму проведет на юге – в Крыму. Так что нашему счастью никто не сможет воспрепятствовать.
– Александр, я даже не знаю, что и сказать.
– Просто скажи, что ты счастлива. И я все пойму.
Поцеловав императорв, Екатерина Долгорукова промолвила:
– Я счастлива, что судьба нас вместе свела. Я помню, как вы обещали помощь моему обедневшему отцу. Я помню тот день, когда вся наша семья перебралась в Петербург.
– И я сдержал свое слово. Твои братья поступили в военные учебные заведения, а сестры – в Смольный институт.
У отца Екатерины Долгоруковой Михаила Михайловича была четвероюродная сестра Александра Сергеевна Долгорукова. Она с начала 1850-х и вплоть до 1862 года была фавориткой императора. Как это было принято при дворе, любовники никак не афишировали своих отношений, что позволяло «сохранять приличия». Закончилась эта история тем, что Александра Долгорукова была выдана замуж за генерала Петра Павловича Альбединского, карьера которого пошла в гору за счет этого брака. Сказать, что Екатерина Долгорукова ничего об этом не знала – значит, ничего не сказать. Она не осуждала поступок императора, как минимум, потому, что он – помазанник Божий, как максимум, потому что она его любила.
