Наташа Эвс
Метанойя. Две стороны Александрины
Глава 27. Жертва
Было страшно смотреть на заполнивших комнату древних служителей тьмы. Все тринадцать отличались друг от друга, хотя выглядели как один. Их темные горбатые образы холодно смотрели откуда-то сверху, обдавая ледяным сковывающим чувством.
– Будущее открыто, – объявила им королева. – Вам необходимо адаптироваться, а пока впереди грядущий царь.
Тоши Кимура и Константин попятились назад, растерянно разглядывая непрошеных гостей.
– Это и есть твой темный план? – содрогнулся Костя.
– А зачем усложнять, воин? Сражения не будет, мы уже здесь. А те, что остались по ту сторону, скоро присоединятся к нам, ведь я открою этот переход навсегда.
– Нет, так не будет…
– Будет, воин. Уверяю. Это говорю тебе я, твое настоящее и будущее. Ты все еще можешь пойти со мной. Хочешь?
– Ты знаешь, чего я хочу: хочу вернуть Сашу, – отрезал Костя.
– Нет уже твоей Саши, – равнодушно повторила королева. – Мое присутствие не оставляет шанса, запомни. Братья мои! Путь свободен, идите и ищите себе жилища. Выбирайте помоложе!
В эту секунду тринадцать темных фигур исчезли из комнаты, повергая в новый шок троих человек.
– Можете оставаться, но на вашем месте я бы бежала, – заметила королева. – Просто не мешайте, меня ждет переход и верные сыновья.
Потрясенно оглядев комнату, Костя покачал головой:
– Почему ты не помог мне? Что я сделал не так? Что я сделал не так?! Я же на все готов! На все!!
– О, какой ты эмоциональный, – усмехнулась королева. – Это рождение слабости, друг мой. И это цветочки. Скоро ты станешь совсем бесполезным, вспоминай мои слова.
– Ты не можешь ее уничтожить! – крикнул Константин, бросившись на ту, которая сочетала в себе и его сердце, и его смерть. – Оставь ее! Возьми меня, я пойду с тобой! Буду служить тебе! Добровольно! Делай со мной все, что хочешь!
– Костя! – ужаснулся Тоши Кимура, пытаясь ухватить своего ученика, чтобы оттащить подальше. Но парень вцепился в посиневшие женские руки и с сумасшедшим взглядом продолжал трясти их, выпрашивая обмен.
– Ты не подходишь мне на роль будущего, – спокойно сказала королева, сбросив цепкие пальцы Константина. – Этот сосуд незаменим. Отойди теперь, не мешай открывать переход. Они ждут.
После этих слов стало происходить что-то странное. Шепот, распространившийся по комнате, заставил прозрачную стену постепенно раствориться, пропуская ветер и звуки того мира, на пороге которого стояли трое помощников верховного. Образы этих троих постоянно менялись, обнажая настоящую страшную сущность. К ним присоединилось множество других фигур, стекающихся с разных сторон, и все они предстали перед границей перехода, ожидая возможности войти в мир людей.
Отец Адриан, стоявший все это время с опущенной головой, выпрямился и тихо произнес:
– Единение наших молитв может помочь нам сейчас, если вы сумеете направить свои сердца безотрывно на единственное прошение. Это последний шанс.
– Я готов, – кивнул мужчина и посмотрел на своего ученика, который выглядел растерянным и подавленным. – Ты сможешь направить все на одну волну просьбы?
Костя тяжело сглотнул и посмотрел на королеву, качая головой:
– У меня больше нет выбора. Меня остановит только смерть.
Седой клирик перекрестился, и, невзирая на усиливающийся ветер со стороны стены, начал молиться.
– Помоги мне, – прошептал Константин, подняв глаза. – Прошу тебя. Прости мое упрямство, верни мне веру, верни надежду. Верни… любовь. Не допусти беды, спаси эти две жизни. Для меня спаси. Я прошу тебя вернуть ее, прошу тебя… Сделаю все, только покажи путь.
– Жалкие попытки, – махнула рукой королева, – вы принесли кислородный баллон мертвецу.
– Во имя Твое собраны трое! – громко произнес старец, подняв руки. – Приди и вселися в этот сосуд, очисти его и засели Духом Святым! По великой милости Твоей! Просим, обрати очи Свои на нас и помилуй!
Порыв ветра противоположного мира сорвал капюшон с головы отца Адриана и сбросил вещи с коробок в углу.
– Готовится мир для великого царя! – провозгласила королева. – Да отверзутся врата будущего!
– Силы небесные! Херувимы и Серафимы! Власти, Престолы, Архангелы и Ангелы! Придите на помощь собранным во имя Отца и Сына и Святого Духа!
– Чтоб ты сдох! – зарычали синие губы. – Проклятый схимник!
– Отче Вседержитель! Помоги нам, молим Тебя! Силою Животворящего Креста! Молитвами Пречистой Девы Марии! И всех святых Твоих!
– Ты еще пожалеешь, черноризец! Я не убью тебя, будешь мучиться до скончания века!
– Веруем, Господи! Помоги нашему неверию, дай силы! И по великой милости Твоей спаси создания уповающие на Тебя!
В этот момент преграда между мирами растворилась полностью, и в комнату ворвался сильный поток воздуха, растрепывая у всех волосы и поднимая вверх разные предметы.
– Самое неприятное чувство доставляешь мне ты, воин, – раздраженно бросила королева. – Что тебе нужно от этого сосуда? Что ты вообще здесь делаешь?
– Объяснения бесполезны, если ты задаешь такой вопрос, – ответил Константин. – Тебе не понять.
– Мой сосуд не представлял ценности у вас, что вы вцепились в него? Он ценен только для меня! Отойди прочь, воин! Ты меня очень разочаровал.
– Верю тебе, – горячо прошептал Костя, прижав ладонь к груди. – Помоги! Молю!
– Невозможно! – зашипело страшное синюшное лицо. – Проклятые! Уничтожу вас!
– Царица Небесная, защити! – продолжал седой клирик. – Вызываем к Тебе!
– Я не отдам ее вам! – зловеще захрипела королева, поднимаясь над полом. Ветер развивал ее темные длинные волосы и черные одежды, делая похожей на страшную глубоководную медузу. – Александрина никому не нужна, вокруг нее нет вашей любви, поэтому я имею полное право ее забрать! Это все! Прочь, проклятые!
– Стой!! – крикнул в иступлении Костя. – Остановись! Подожди… Она нужна мне. Мне нужна. Я люблю ее! Очень люблю! Всю жизнь люблю, слышишь?!
Секунды полной тишины заполнил гневный вопль разъяренной королевы, которая с силой бросилась на парня, но в метре от него отскочила обратно, как мяч, скребя когтями стену и опускаясь на пол. Затем, медленно приблизившись к Константину, она заглянула в его глаза, как в безграничный океан, словно пыталась увидеть там истину, что способна на разрушение и создание.
– Из всех, что я видел, – заговорила королева мужским голосом, – ты самый сложный и сильный. Но сила твоя не в способностях. Твоя сила это любовь. Теперь я вижу. Теперь ты открыт. Твой сложный шифр слетел, воин, и ты весь для меня как на ладони.
– Костя… – растерянно протянул учитель. – Ты понимаешь, что сейчас сделал?
– Понимаю, – выдохнул парень, сжав кулаки.
– И это его жертва, – качнул головой отец Адриан. – Она спасительна.
– Смотри же на меня! – с вызовом обратился Константин к Самаэлю. – Теперь ты знаешь все и видишь мое сердце. Да, я люблю ее, и это то, что ты искал. Я признаюсь. Оставляю все свои силы ради нее. Я меняю будущее. Не ты.
– Его жертва перед тобой. Теперь вы должны уйти, – напомнил седой клирик. – Отзывай своих братьев.
– Будь проклят! – завыл верховный, с ненавистью глядя на Костю. – Ты обратник! Обратник… Так вот для чего тебе такой сложный шифр, под ним ты все это скрывал. Жертвенно любящий обратник – что может быть хуже… Ты несешь в себе Того, Кого превзойти мы не можем.
– Отзывай братьев, – строго повторил старец. – Время идет.
Королева с трудом оторвала взгляд от Константина и, встав у стены с раскинутыми в стороны руками, начала что-то шептать. Вскоре в комнате один за другим появились тринадцать фигур. Мрачно кивнув главному, каждый перешагивал по ту сторону стены.
Тоши Кимура считал проходящих:
– Второй, двенадцатый, шестой, десятый, первый, четвертый, третий, седьмой, одиннадцатый, девятый, пятый, двенадцатый, восьмой.
– Мы уходим, – глухо отозвался Самаэль. – Но я вернусь, моя миссия не закончена. И каждый из вас это знает. Война только началась.
В комнате постепенно стих ветер и опустилась температура. Все возвратилось на свои места, но уже перед самым переходом отец Адриан окликнул королеву:
– Стой! Ты думаешь, я не заметил? Зови еще одного.
– Все тринадцать, – развела руками она. – Сенсей считал.
– Отзови тринадцатого, – медленно повторил старый клирик, нащупывая в складках одежды на груди священнический крест.
– Уже идет, – закатила глаза королева. – Проклятый старик.
В комнате появилась темная фигура, которая приблизилась к схимонаху со словами:
– Старый знакомый… Мы не исчезаем просто так, тебе известно, как никому другому.
– Асмодей, приказываю тебе уйти! – твердо сказал ему старец.
– Ухожу, – древний закивал. – Но я успел посетить кое-кого. Это сюрприз.
После стена скрыла тринадцатого и начала затягиваться, словно быстро заживающая рана. Королева оглядела всех и, подойдя к границе, качнулась и рухнула на пол.
– Саша! – Константин бросился к бездыханному телу. – Саша! Только не уходи! Что с ней? – Парень оглянулся на седого клирика. – Он вышел?
– Да, – подтвердил отец Адриан. – С помощью Божией мы победили.
– А что с Александриной? – осторожно спросил Тоши Кимура. – Она не дышит? Нужно вызвать врачей.
Схимонах склонился над замершим телом и осенил его своим священническим крестом, висевшим на цепочке.
– Помилуй, Боже, – взмолился он. – Создание Твое жестоко страдало, вмени ей мученичество сие в награду и возврати к нам по великой милости Твоей.
– Она умерла? – растерянно произнес Костя, поддерживая безвольно свисающую голову. – Почему она такая? Только не она. Не поступай так со мной… Она не может меня оставить…
В следующую секунду все трое замерли, глядя на исчезающую синеву девичьего тела, которое быстро обретало признаки жизни.
– Она очнулась, – прошептал учитель.
– Слава Тебе, Боже наш! – перекрестился старец. – Слава Тебе!
***
Я никак не могла понять, что со мной происходит. Было ощущение, что меня медленно покидает очень глубокий сон, и вроде бы реальность уже проступила сквозь мое сознание, но дурман ото сна никак не хотел отпускать.
– Саша, – позвал голос Константина, – Саша, пожалуйста, очнись.
– Мне кажется, ее состояние налаживается, – заметил Тоши Кимура. – Пульс пришел в норму.
Я открыла глаза и увидела три застывших в ожидании лица, знакомые, ставшие уже родными. Как радостно было встретить их первыми после кромешной тьмы, которая окружала меня последнее время.
– Что со мной? – растерялась я.
– Уже все хорошо, – улыбнулся отец Адриан, приглаживая свои растрепанные волосы.
– Ты вернулась… – тихо произнес Константин, сжимая мою ладонь. – Вернулась…
Учитель с облегчением вздохнул и покачал головой:
– Ну и повозились мы с тобой. Ты ничего не помнишь?
Помолчав, я пожала плечами:
– Помню. Сейчас все совершенно отчетливо, но вот последние минуты что-то… Почему я на полу?
– Так, давай начнем с другого, – предложил мужчина. – Как ты себя чувствуешь? Ничего не болит?
– Нет. Просто странное ощущение во всем теле.
– Тогда поднимаемся и идем в более удобное место.
Я заметила, что Константин за все время не проронил больше ни слова, просто смотрел на меня с особой нежностью и радостью, как никогда не смотрел, будто очень долго ждал встречи – и вот она произошла.
Отец Адриан в это время принес воду и протянул мне, а учитель принялся расспрашивать обо всем.
– Александрина, ты такая сильная, я, взрослый мужик, был поражен твоей стойкостью. Ты все помнишь, что было?
– Знаете, сначала воспоминания были как в тумане, сейчас все четко и ясно. Мне самой странно, что такие события поглотили меня и вернули в неизменном виде.
– Значит, рассказывать нет смысла. Ты сама все знаешь. Удивительно… Ты смотрела изнутри, с другого ракурса на все это, на нас. И помнишь все разговоры между той и нашей стороной?
– Помню, – я кивнула и посмотрела на Костю. – Спасибо тебе.
– За что? – словно очнулся он.
– За жертву, что спасла меня. И всех нас. Я видела тебя в тот момент, когда ты… Когда ты обменял свои силы на спасение мира. И если мы с Марком останемся в живых, будем благодарить тебя до последнего вздоха.
– О чем ты? – вздрогнул Костя, снова взяв меня за руку. – Вы живы, все будет хорошо.
– После всего ужаса, что перенес мой сын, моей мечтой будет его благополучное рождение и дальнейшая жизнь.
– Так, думаю, самым разумным сейчас будет обратиться к врачам, – заметил Тоши Кимура. – Уже рассвет, сегодня приедет Алексис, не хочется, чтобы хозяин дома лишний раз расстраивался.
– Я отвезу тебя в больницу, – сказал Константин. – Так будет лучше.
Врачи обследовали меня и не нашли ничего плохого в состоянии, которое я испытывала. Предложение лечь на сохранение было мной отвергнуто с обещанием быть осторожной в последние дни перед родами. На этой счастливой ноте мы вернулись домой.
Тоши Кимура к тому времени оплатил приходящих уборщиков, чтобы вычистить последние следы происшествия, и, возвратив отца Адриана в монастырь, уехал в клуб.
Мы с Костей остались одни. Я видела некое смущение со стороны своего спасителя и решила не мучить его.
– Послушай, просто хочу, чтобы ты знал: несмотря на то, что произошло, ты ничем мне не обязан, как и прежде. Я понимаю, что слова твои были искренними, иначе бы не сработало, и Самаэль не отпустил бы меня. Это ведь ничего не меняет в наших отношениях? Мы по-прежнему друзья?
Константин непонимающе оглядел меня.
– Конечно, друзья.
– Твой поступок ни с чем не сравнить, это бесценный дар, которым ты пожертвовал, и я этого никогда не забуду. Но, знаешь, и терять тебя не хочу, ведь все закончилось, и ты волен жить, как хочешь. Тебе известны мои чувства, пусть это останется в твоем сердце, что бы ни случилось. Я обрела тебя совсем недавно, но за такой короткий период ты стал мне самым близким человеком. Моя вина, что не узнала тебя раньше, но лучше поздно, пусть так, теперь я ни за что тебя не потеряю, и этого у меня никто не отнимет.
– Саша… – выдохнул Костя, качая головой. – Я ведь теперь никто. Обычный парень. Мне даже стыдно находиться рядом с тобой, которая все это выдержала, такой пресс мог сломать самого сильного, но не тебя. После того, что я открыл всем, уничтожил шифр, строящийся годами и… Я словно наступил себе на горло, это тяжело осознать. Чувствую себя голым перед всем миром. Но очень рад, что смог помочь. Прости, мне сложно сразу перестроиться. Столько лет я скрывал свои чувства от себя самого, забивал их досками, заваливал камнями, топил в океане, рвал свое сердце… Работал над собой. Работал, работал, работал. А ты взяла и пришла сама.
– Может быть, нам суждено было друг друга узнать? Хотя бы для спасения мира, – я пожала плечом, вглядываясь в темные глаза. – Жизнь ведь такая штука. И чтобы не потерять тебя, прошу стать крестным папой моему сыну, ведь сейчас ты по-настоящему дал ему жизнь.
Константин растерянно замолчал, словно пытался понять смысл моих слов.
– Это очень радостное предложение, – тихо произнес он. – Я приму его, если только ты откажешься принять меня в качестве отца Марка.
– Что? Ты отказываешься?
– А ты? – Костя вопросительно наклонил голову.
– Боже… Я не понимаю, что сейчас происходит!
– Будет как ты скажешь, Саша. Мое сердце открыто. Уже очень давно я люблю тебя. И это самое сильное, что я когда-либо испытывал. Но приму любой твой выбор.
Мое сердце в этот момент резко сжалось и тут же выбросило огромную порцию крови, окатив жаром.
– Ты… Ты согласен быть со мной? Или я что-то не поняла?
– Хочу провести остаток своей жизни рядом с тобой, – подтвердил Костя. – Все равно в каком качестве. Теперь не смогу иначе, слишком многое изменилось.
Я закрыла лицо ладонями и опустила голову. Такие повороты жизни сбивали с ног и подбрасывали к самым небесам. Происходило что-то волшебное. Человек, которого я считала недосягаемым, теперь желает быть рядом со мной, и все страшные события разрешились лучшим образом.
– Что с тобой? – настороженно спросил Константин, тронув меня за руку. – Тебе плохо?
Я подняла голову, стараясь сдержать эмоции и сумасшедшее сердцебиение.
– Костя… Мне очень хорошо, и этого не выразить словами. Прости, но я не могу принять тебя в любом качестве, ты нужен мне весь, нужен, как самый близкий, как самый… как…
В этот момент наши взгляды встретились, и это было новым, будто первый раз, когда мы увидели друг друга и узнали. В глазах напротив я увидела целую вселенную, теплую и любящую, согревающую в любой холод. И эта вселенная предназначалась только мне.
– Как выдержать такую радость и не сойти с ума… – еле слышно произнес Константин, с обожанием оглядывая мое лицо. – Нелегко перестроиться на другой образ жизни и мышления, но то, что со мной происходит, просто нереально, не могу в это поверить. Можно мне… тебя обнять?
Я потянулась навстречу, и Костя обхватил меня крепкими руками. Его сердце тоже взволнованно билось, пульсируя по всем венам и отдаваясь этим стуком во мне.
– Саша… – шептал он, замерев, будто боялся пошевелиться и нарушить момент. – Саша… Неужели это происходит со мной…
– Мне было сложно поверить, что нужна тебе, – тихо ответила я, уткнувшись в широкую грудь.
Константин отстранился, чтобы видеть мое лицо.
– Как оказалось, больше жизни. Ты вошла в мое сердце в тот момент, когда я впервые увидел тебя. Все начинается со взгляда. Всегда. Я люблю тебя. И теперь могу говорить об этом. Столько лет я хранил это чувство глубоко внутри, не надеясь когда-либо на его реанимацию, а сейчас обнимаю тебя и говорю о своей любви. Словно сон какой-то… Тот, кто сейчас смотрит на нас с высоты вселенной, услышал меня и оставил твою жизнь в бесценный подарок мне.
Заглянув в темные глаза, я покачала головой:
– Ты очень изменился, будто другой человек. Раньше почти не разговаривал со мной, только по делу и очень отстраненно, теперь же я слышу, как твое сердце складывает фразы. Это так необычно. И Бога не было в твоей жизни.
– Ты права. Все изменилось. В самый напряженный момент я почувствовал, как Создатель открывается мне и показывает путь, по которому нужно идти. Он ответил на мой вопрос и открыл единственный способ победы. Теперь в моей жизни есть ты. Я потерял две жизни моих близких и очень просил его вернуть мне потерянное. И он вернул. Тебя и Марка. Разве это не чудо?
Я вдруг заплакала. От радости, от счастья и от возможности осмыслить свою жизнь по-другому, от возможности держать своего сына на руках, от того, что мне выпал шанс исправить все и вернуть упущенные годы пустоты, чтобы наполнить их смыслом.
– Почему ты плачешь? Есть что-то, о чем я не знаю?
– Все хорошо. Это слезы радости. Я так счастлива, Костя, если бы ты знал.
– Наверное, мы оба испытываем такие чувства. Это награда за испытания. А ты этого достойна, и мне даже страшно, что я могу не дотянуть до того уровня, который должен соответствовать тебе.
– Пожалуйста, обними меня и больше ничего не говори, – сказала я, вытирая слезы с щек. – Просто обними, это так необыкновенно – чувствовать твою любовь.
Крепкие руки обвили меня, ограждая от невзгод и печалей, от страха и боли. Как же счастлива я была в тот момент! Чувствовать себя любимой это настоящее счастье.
– Доченька! – вдруг раздался голос отца. – Ты дома?
Я вздрогнула и, разжав объятия, направилась в прихожую, где, опуская дорожную сумку, мне устало улыбался отец.
– Папа! – обрадовалась я и кинулась к нему. – Папочка! Мой родненький! Как хорошо, что ты приехал!
– Сашенька, доченька, как ты тут? – спросил удивленный моим поведением отец. – Вы все в порядке? – словно недоумевал он, поглядывая на Константина за моей спиной.
– Доброе утро, Алексис, – поздоровался Костя. – Ваша дочь в целости и сохранности. Все хорошо.
– Все хорошо? – с неким подозрением переспросил отец. – Это закончилось?
– Да. Спасибо небесам, – подтвердил Константин.
Папа удивленно оглядел нас и, поцеловав меня в макушку, вздохнул:
– Как хорошо начинается день.
– Это еще не все новости, пап. – Я отошла и взяла Костю за руку. – Мы теперь вместе. Без этого человека не было бы меня, не было бы твоего внука и вообще никого. Я расскажу тебе все, и ты поймешь, как нам повезло, что рядом оказались такие люди, как отец Адриан, учитель Тоши и Костя. Это счастье. И мы все ощутили его сегодня.
Глава 28. Следы Тринадцатого
Мои приключения по ту сторону стены закончились благополучно, мы снова с папой вместе, как в те редкие времена, когда он приезжал с рейса и жил дома неделю, а то и две. Но еще одна радость переполняла меня, такое событие бывает раз в жизни, по крайней мере, в моей жизни. Ко мне пришла настоящая любовь, и она взаимна. Этого чувства никогда не передать, его просто нужно пережить и пропустить через сердце.
На следующий день мы все собрались в гостиной нашего дома, чтобы вспомнить прожитые события.
– Когда ты стал называть Александрину «моя королева», я подумал, плохо дело, – признался учитель Константину. – Тебя всегда было тяжело понять, ты ведь каменный, упертый и сам в себе, а тут твое странное затворничество, побеги в астрал, королевское признание…
– Так было нужно, – качнул головой Костя. – То, что я задумал, должно было быть скрыто от всех, иначе каждый из древних легко прочел бы мой план через любого из вас. А это значит провал надежды. Я видел, что мы проигрываем и искал пути, которые дадут нам подняться над врагами. Подобный план был описан в колдовской книге, я заметил его, когда работал над переводом. Мне было нелегко решиться на это, ведь есть масса опасностей, но пришлось делать вид, что я выбрал их сторону.
– Я плохо понял, как сработал твой план с привязкой Ментора. Но ты меня очень удивил.
– Все просто, решающим элементом стала жадность Морока к обладанию душой, я на это и рассчитывал. Если бы он не заинтересовался, мой план бы провалился. Этот древний все время закрывал свои потоки от остальных, что было мне на руку, ведь через открытый поток меня могли раскусить его менее эмоциональные братья. Чтобы иметь власть над духом тьмы, нужно дать ему что-то дорогое, опередив все это специальными действиями, и в тот момент, когда он возьмет – сработает привязка. Я просто обманул Ментора, действуя его же методами, предложил ему то, от чего он не сможет отказаться. И это сработало. Он думал, что становится обладателем души Александрины через ее слезы, а на самом деле он сдал себя в обладание мне, приняв мое приношение.
– А еще ты мастерски закрыл себя от всех, – заметила я. – Даже такой древний, как Самаэль, не смог увидеть в тебе обратника, не смог прочесть ни единой твоей скрытой мысли. Ты есть перед ним, но в то же время тебя нет, словно твоя сущность отсутствует.
– Я старался, – улыбнулся Костя. – Вся сознательная жизнь была положена на это умение. Скажи, Саша, ты все это видела оттуда, изнутри себя? Видела нас?
– Видела. И слышала мысли Самаэля. Была молчаливым свидетелем всего. Он не давал мне попыток, просто придавил внутри, действуя по своему желанию. Это такое странное ощущение, потерять свое тело.
– Слышала мысли Самаэля? – настороженно переспросил учитель.
– Да, он пытался срастись с моим разумом, но ему не удалось, и он просто говорил во мне. Мне кажется, этому противостоянию способствовал Марк. Ведь он тоже обратник.
– Господи… Если бы я присутствовал здесь, сошел бы с ума, – потрясенно произнес отец. – Как вы это выдержали?
– Самое трудное досталось твоей дочери, – заметил Тоши Кимура. – Она настоящий борец.
– Мне повезло, – я счастливо улыбнулась. – Ведь здесь мне помогали такие сильные мужчины. И еще один мужчина помогал изнутри, Марк настоящий борец. Я чувствовала его помощь, он сопротивлялся Самаэлю, не дал внедриться в мой разум. Как подумаю, что когда-то хотела его…
– Саша, уже прошло то время, – Константин погладил меня по спине, – не живи прошлым, нас там больше нет.
– Да… – задумчиво произнес Тоши Кимура. – Я тоже вышел из прошлого под действием последних событий. Жизнь перевернулась. Мой клуб переходит в другой разряд, в спортивный или в спасательный. Не смогу я больше заниматься тем, чем занимался, да еще детей этому учить. А как ты, мой дорогой ученик?
Костя нахмурился.
– И я не смогу.
– А что там с переходом? – поинтересовался папа. – Вы закрыли его?
– Нет надобности, – пояснил учитель. – Переход затянулся естественным образом, без насилия, по причине добровольно сдавшейся стороны. Но мы обязательно проведем ритуал запечатывания перед уничтожением книги.
– Вы должны это сделать независимо от исхода, – покачал головой отец Адриан. – Эти создания очень коварные, поверьте старику.
– Да, отче, мы сделаем это, – согласился Тоши Кимура. – Хотел услышать ваше разъяснение на счет последнего эпизода с тринадцатым. Вы сказали Самаэлю, что заметили отсутствие тринадцатого и приказали его отозвать, хотя я сам считал каждого, и все тринадцать перешли за границу. Это то, о чем вы предупреждали?
– Это оно и есть. – Седой клирик перекинул нитку четок и продолжил: – Асмодей не перешел на ту сторону, это был клон двенадцатого, его работа. Один, настоящий, вошел в начале, другой, клон, в конце. И когда он сам вернулся по приказу, мне не понравились его слова. У кого он побывал? Где возникнет его оставленный сюрприз?
– Может, он блефовал? – предположил учитель.
– Нет. Асмодей серьезный соперник, я знаю его, этот блефовать не будет. Его дела не расходятся со словами. И он клещами будет цепляться за возможность перейти на нашу сторону. Духи тьмы действуют как вирус: сначала подкидывают одну зараженную клетку, и когда человек ее принимает, клетка приживается, активно умножается и разрастается до гигантских размеров. Таким образом вытесняется сущность человека и заменяется на зараженную природу темного. Мне бы не хотелось, чтобы тринадцатый оставил здесь семя своего вируса.
– Это можно как-то проверить? – спросила я.
– Мы увидим это по плодам, – вздохнул отец Адриан. – Лишь бы не было поздно. Ну, будем надеяться на Бога.
Было очевидно, что темные духи просто так не сдадутся, и Асмодей может вернуться, расчистить путь Самаэлю, перетащить своих и еще много чего. На данный момент мы победили, но тяга темных к нашему миру остается во веки веков, поэтому борьба будет продолжаться всегда. Нужно быть начеку.
Ближе к вечеру меня посетила Зоя.
– Как я рада, что с тобой все хорошо! – воскликнула она. – Видела, как дядя Алексис приехал вчера, и решила после работы заглянуть. Неужели все это закончилось? Как ты себя чувствуешь?
– Было тяжело, – я вздохнула, рассказав вкратце последние события. – Теперь все в норме. Знаешь, мы с Костей решили попробовать быть вместе.
Глаза сестры округлились.
– Вот это новость! Неожиданно. Ты и Равинский, даже не верится. Действительно этого хочешь?
– Ты так смотришь на меня, будто я выбрала пришельца с неопознанной планеты. Костя потрясающий, интересный человек, сильный, верный…
– Я думала, на первом месте будут его мускулы, – хохотнула Зоя, перебив меня. – Красавец, ты хотела сказать, потом уже интересный и бла, бла.
– Ты неисправима, – я покачала головой и улыбнулась. – Это мой человек. Просто мой. Тот, которого я всю жизнь искала, понимаешь?
– А он искал тебя, – кузина закатила глаза. – Так?
– Говорит, что любил меня с того момента, как увидел. Но из-за трагических событий в его жизни добровольно встал на другой путь, дал обеты и не мог иметь никаких отношений. Зоя, ты странная, всегда клеила мне парней, любого готова была кинуть в мои объятия, я наконец нашла его, а ты язвишь. Чем тебе Костя не подходит?
– Все! Сдаюсь! Принимаю Равинского, как родного. Совет вам да любовь. И я рада за тебя, сестренка.
– Спасибо. Теперь твоя очередь рассказывать о себе. Что в твоей жизни нового и интересного.
– Ой, знаешь, я ведь от тебя не отстаю. В моей жизни тоже появился мой человек. Тот самый Дмитрий, я про него уже рассказывала. Похоже, у нас все серьезно.
– Наконец-то, – я молебно сложила ладони, – теперь ты счастлива? Только выглядишь, честно говоря, очень устало.
– Счастлива. – Зоя мечтательно улыбнулась. – Даже странно, что появился человек, с которым мы смотрим в одну сторону. На счет моего вида, думаю, что виновато одно событие. В общем, под утро я уже не спала, лежала в постели и ждала звонок будильника на работу, как вдруг передо мной появилась такая большая фигура, темная и неприятная. Какое-то существо, сгорбленное под потолок. Когда оно появилось, меня словно парализовало от страха, потому что я моргнула, и вот оно уже стоит у кровати. Это существо мне вдруг говорит: «Я посланник царя мира. Если ты захочешь, твой Валентин будет великим, он прославит тебя среди нас и сбудет пророчество». Он как-то назвал себя, я не запомнила, потом исчез, пообещав вернуться.
Я удивленно смотрела на сестру. Ее рассказ очень взволновал меня, хотя, по сути, в дреме разное может привидеться.
– Когда это случилось?
– Вчера на рассвете. Я точно не спала, Саша, все очень странно, потому что он назвал имя Валентин.
– И что тут странного? Кто он такой? У тебя ведь Дмитрий.
– Накануне мы с Димой узнали, что станем родителями, я уже сделала УЗИ, но срок маленький, и, конечно, не видно пол. Но мы договорились девочку назвать Юлией, а мальчика Валентином. Понимаешь? Нашего сына – Валентином.
– Что? – Я раскрыла глаза. – Ты скрывала от меня свою беременность?
– Сначала я сама не знала, потом ты была недосягаема, не раз меня отправляли домой твои помощники.
– Это же здорово! – Я обняла кузину. – Только странный твой сон…
– Теперь ты меня не слышишь! – вскинула руки Зоя. – Я не спала. Когда существо исчезло, на пушистом коврике у кровати осталась огромная вмятина. На этом месте стоял этот некто. Представь мое состояние, когда я увидела след.
– Постой, когда это было, вчера на рассвете? – Я задумалась. – А имя ты не запомнила?
– Нет, там что-то как из сериалов. Рафаэль, Гудиэль…
– Самаэль? – настороженно спросила я. – Кузина отрицательно качала головой. – Асмодей?
– Вот! Точно, он самый! – подскочила Зоя. – Я Асмодей, посланник царя мира.
Меня бросило в жар. Я ошарашенно смотрела на сестру, не веря в саму возможность такой ситуации. Потому что ситуация была страшна. Решив не пугать кузину, я не стала развивать тему того случая, но сразу же после ухода Зои рассказала все Косте.
– Понимаешь, сначала я даже не приняла во внимание ее рассказ, но потом ужаснулась. Если тринадцатый тогда был у Барковских и действительно навестил Зою?
Константин задумчиво смотрел перед собой, размышляя и сопоставляя информацию.
– Очень похоже, – сказал он. – И время сходится, когда Самаэль распустил своих гончих в наш мир. Об этом сюрпризе, вероятно, говорил Асмодей, он знает, что у твоей сестры будет сын и то, что его имя Валентин. Ему многое известно.
– Боже, только не это, – прошептала я. – Мы должны поскорее запечатать переход и уничтожить книгу.
