Воспоминания Свена Стокгольмца – Натаниэль Миллер

И уносят меня

В бескрайнюю снежную даааль.

Три белых коня,

Эх – три белых коня:

Нансен, Лондон и… Алла Ахмерова

Эх – не вышла карапуля – как и мои отношения с книгой. Я решила, что будет честным – не ставить книге никакую оценку: зачем ее судить за мои очень – очень-очень – завышенные ожидания? Прям хотелось быть у нее первой (дурацкое какое-то желание) – а она мне испортила настроение на весь остаток дня.

А все потому – что не надо судить книгу по обложке и аннотации! Только увидев обложку – я приготовилась продавать книге душу. Ну потому что Север и северное сияние – это у меня в крови, генах, костях. Да еще – «гимн эскапизму»… Ну-ну – хи-хик. И только потом я увидела, что автор – американец, который описывает шведского мужика на Шпицбергене, сидя на своей ферме в Вермонте. И поняла – ну все, конец котенку, ни шведа, ни Шпицбергена – я не получу.

Веселье началось – прям с первых страниц. Потому что – я не поняла, что описывает автор: одну из форм Аспергера, мизантропию или социопатию. Потому что герой – с которым вообще-то предстоит целую книгу прожить – просто всё ненавидит. Ненавидит людей, ненавидит свою семью (младшая сестра – еще ничего, но старшая – совсем никак), ненавидит свою жизнь… За-ши-бись… И – это даже не Шелдон Купер – это просто два метра бородатого унылого болотца. Когда автор нас уже раззнакомил и насыпал своему возлюбленному герою на голову еще испытаний (он и так ныл всю дорогу – куда ж еще???) – мне стало представляться нечто вроде Квазимодо – ну или человекообразная горилла. Я не издеваюсь – я читала Якоб Вегелиус – Правда о Салли Джонс – там героиня была обезьяной – но очень умной и гораздо более осмысленной и деятельной – чем герой Свен.

Почему автор вообразил себе героя-шведа – это вопрос отдельный. Потому что в процессе выясняется, что все скандинавы: шведы, норвежцы, финны – у него представляют монолитную массы с гордым определением: угрюмые и пьют. Конечно, если герой страдает от людей и большого города и вообще беспощадно бессмысленен – его надо зашвырнуть на Шпицберген (видимо – авось начнет ценить базовые человеческие потребности). Да еще и на Шпицберген – начала 20го века. Вот этот момент – отбросить повествование на век назад (хотя по тексту – веков на 5) – я вообще не поняла – видимо, чтобы дать герою хоть 10-15 блаженных лет, пока несчастный Шпицберген – не наводнили русские. Это – тема отдельная, я к ней еще вернусь)

Я вообще-то пришла за Севером. А автор такой: ой – че-то ваш Шпицберген – ну ваще зашквар и безысходность… А… Чё??? Ладно, в пакетик я подышала и могу признать: что у меня с Севером – какой-то стокгольмский синдром (каламбурь)) и из ихних (ирония!) Вермонтей Шпицберген – это прям депресняк и унылое Средневековье. Но – зарубку я сделала.

В третьей части – пошло самое интересное. Свен как был унылым двухметровым бородатым комочком безысходности и саможаления – так и оставался. Я тут грешным делом думала – что автор задумал переплюнуть Генри Дэвид Торо – Уолден, или Жизнь в лесу – но там же у героя идея какая-то была! А тут – у автора с героем вообще нет цели – только боль( Даже когда героя нашел какой-то деятельный шотландский мужик – стал его учить английскому, сделал кем-то вроде мальчика-служки – все равно что-то не то… Потом нашелся другой мужик (ничего вроде такой, из серии «на лицо суровое – доброе внутри»). Землю ему купил (ну и что, что посреди фьорда – вспомните «дальневосточный гектар»!), дом построил – и такой: «Ну давай, парень – дальше сам». И наш герой – двухметровая бородатая Квазиморда – сидит, как диснеевская принцесса Рапунцель – в своей башне со своим песиком – и ждет. Чего – непонятно! Про диснеевскую принцессу – я тоже скажу отдельно – потому что это…

ОК – думаю я – герой изначально начитался – НЕВЕДОМО ЧЕГО! *Серьезно – меня это так раздражало – полкниги герой ныл – что он такой начитанный, вот эти грязные мерзкие шахтеришки – а ему бы книжечку… Какую книжечку?! Половину произведения – было только нытье по книгам – но ни одной книги рядом с ним я не наблюдала. Читает он – что он читает?! ЧТО ОН ЧИТАЕТ???!!! Еле-еле где-то там – всплыла фамилия Нансен. Ну – заболел герой по смелым и умелым северным охотникам. Угу- я читала Аркадий Фидлер – Канада, пахнущая смолой – там были северные охотники. И – хотя книга была полна исторических справок – люди там были: увлеченные, собранные, спокойные и компанейские. А не – два метра сопливого уныния! Потом – в районе собачки – наметилось что-то вроде Джек Лондон – Зов предков – но тоже как-то мимо. Ну и замечательное аннотационное «на фоне войны и революции» – это не красное словцо. Действительно – весь 20й век с войной и революциями – проходит мимо – пока здоровый мужик сидит и страдает на своем фьорде. Его хата-то – с краю…

А потом: шеф – все окончательно пропало! Потому что – герой че-то резко страдать и фу-люди перестал – внезапно! И – пошел – вполне обычный и стандартный сценарий голливудской мелодрамы а-ля Oscar bait – с движухой и русскими падшими женщинами. Здесь я тоже не издеваюсь – что-то герой моих грез – излечился от своей мизогинии – с полтычка, и стал – Квазимордой самой доброй и ласковой в мире…

В общем – в книге был ровно один эпизод – ровно – один – который меня хоть как-то зацепил и чуть взбодрил. Когда шотландский – кто он ему: покровитель, благодетель? – Свена – рассказывает ему, в какой ужас всех приводит шотландская армия. Ну да – это не красное словцо – я слышала этот прикол с «адскими леди». В остальном… И обещанный русский след – который начался со слезных рассказов об угнетении бедной маленькой Финляндии большой и противной Российской империей. И продолжился- когда поселок «Пирамида» перешел Советам – и все сломалась, и падшие женщины, и поножовщина, и водочная обсерватория. Как водится – скотство, разврат – все, как мы любим.

На самом деле – нет – и я прям с трудом книгу вынесла. Легко из своих Вермонтей накрутить себе сурового шведского Квазиморда – и запулить его на Шпицберген 20го века. Я-то думала – что сейчас буду рассказывать: что не верьте вы этому фу-Шпицберген: Север прекрасен, он такой красивый, такой величественный, такой яркий. И даже за обложку перехотелось умирать – у меня есть похожая вышивка Прям: фу-Север, фу-люди, фу-Россия – фу-книга! Особенно умиляет меня название серии: «для грустных». Тут явно не дописали – «для производства грустных (а в моем случае – сильно злых!) читателей». А вдогонку умилило меня – послесловие под названием «Историческая справка». Я-то думала – что сейчас будет пояснение за историю Шпицбергена, которую – я, дымясь, гуглила, потому что сильно все меня смущало – начиная со шведского поселка «Пирамида». Но – автор такой: ну – герой мой – конешно, исторический – потому что все на Шпицбергене о нем говорят. И дама, которая его описывала – прям столько о нем слышала. Только – не видела никогда. Но – он же был – наверное… Давайте здесь опустим занавес.

*И – про обещанных диснеевских принцесс. Мне – крайне хотелось изничтожить текст на буквенном уровне. Потому что – ни шведского Квазиморда, ни вермонтского фермера – не могли настолько искусать сестры Бронте, чтобы – на выходе мы получили текст уровня романов 19го века с «аки», «бренной плотью» и подобными прелестями. Я – не стала проклинать вермонтского фермера – а полезла в карточку книги. И – ну конечно же – это она, моя хорошая, моя родимая! Я переводчицу Аллу Ахмерову – чувствую на клеточном уровне – и просто не понимаю – ЗА ЧТО?! – она так с читателями. У нее есть свой – хочется сказать, неповторимый – но так переводит вся бесславная школа В.Баканова – переводческий почерк. Когда как диснеевские принцессы или бронтеанские барышни с «уразуметь», «пожитки» и прочими виршами – изъясняются все: и японская трансвеститка в Кларисса Гоэнаван – Идеальная смерть Мияко Сумиды (а какие инверсии у нее- ммм!), и здоровенный шведский мужик, и – Эдвард Каллен. Просто: до этого «шедевра» – грустной я не была…

Мало людей пишет мемуары, а читает их ещё меньше, поэтому в большинстве случаев приходится полагаться на пару-тройку ориентиров, зачастую сомнительных, когда разглядываешь чьё-то существование через мутное стекло.Действительно, кого могут заинтересовать воспоминания совершенно незнакомого человека? Что это за ориентиры, ради которых стóит браться именно за эту книгу?

Аннотация меня зацепила не столько «гимном эскапизму» и «чудак-интроверт», сколько желанием прочувствовать осознанное одиночество. Даже от хорошей работы и распрекрасной семьи иногда устаёшь, а бывает, выматываешься так, что только отшельничество (пусть хоть за Полярным кругом!) видится заманчивой перспективой."Воспоминания Свена Стокгольмца" в первую очередь заинтересуют тех, кто находится на эмоциональном перепутье, кто не очень уверен в себе, кто, в конце концов, сам не знает чего хочет от жизни. Книга для интеллектуальных романтиков, всерьёз полагающих, что реализация продуманных мечтаний может привести только к хорошему и сделать счастливее.Роман охватывает почти всю первую половину 20-го века. Стокгольм, семья, революции и Мировые войны проходят вскользь. Главное место отведено Арктике. За одни только зарисовки природы в книгу можно влюбиться. Описания яркие, образные и запоминающиеся. Свену- отшельнику есть что вспомнить, да и рассказчик он замечательный, поэтому его неторопливая история насыщена захватывающими событиями, размышлениями и переживаниями.

Книга читается легко и реально отрезвляет, буквально на пальцах объясняя, что

уединение, расправляясь с одними проблемами, порождает другие, а одиночество также тяжело, как и избыточное общение."Воспоминания" вымышленного Свена из Стокгольма – это не совсем «гимн эскапизму», как указано в аннотации. Это скорее гимн умению признавать свою слабость и жить полной жизнью несмотря ни на что.К минусам книги можно было бы отнести только рассуждения о сексуальных пристрастиях и некоторую половую распущенность. Я даже заподозрила автора в дешёвом угодничестве современным тенденциям. Но поразмыслив, решила, что умолчание о такой значимой части жизни выглядело бы лицемерием и лишило бы мемуары достоверности. Жаль только, что из-за этого пришлось устанавливать возрастной ценз 18+. Больше нареканий у меня нет, поэтому всем, чьë душевное состояние требует ледяной встряски, рекомендую эту книгу, пронизывающую холодом Шпицбергена и окружающую человеческим теплом.