Наталья Мамлеева
Интерполирую прошлое – экстраполирую будущее

Глава 3

Колесница не поедет на одном колесе. Так и судьба не везёт, пока человек сам не начнёт помогать ей.

Елена Петровна Блаватская

Мы с Ники уже сидели на сумках, когда произошла стыковка со станцией. Полные показного безразличия друг к другу, мы направились к выходу.

Экипаж меня вновь не порадовал своей расторопностью. Нет, всё-таки стоит оставить жалобный отзыв у них на сайте! Беспредел какой-то! При выходе даже документы не проверили, ссылаясь на превышающий лимит поток пассажиров.

Одновременно фыркнув, мы с Николеттой покинули негостеприимный борт и спустились вниз на турболифте. Переглядываясь, но делая вид, что не знакомы. Также под видом незнакомок мы направились в одну сторону и также одновременно остановились, после чего залезли в свои планшеты и сверились с координатами. Переглянулись и осмотрелись в поисках сопровождения. Но никого так и не нашли.

– Если верить информации, то здесь место сбора всех студентов-первокурсников, отсюда нас должны переправить в корпус, – вынесла вердикт Николетта, и я еще раз огляделась в поисках встречающих.

– Может, стоит пройтись по космопорту? – предложила я.

На том и порешили. Но при обходе космопорта мы так и не нашли нужного нам человека, даже других потерянных студентов не встретили. Я уже начинала злиться и непременно бы накричала на кого-нибудь, если бы не Николетта, которая дернула меня за руку, указав на электронное табло:

– Аврора, а у нас должна быть станция «Ариол», планета Сентурион, Нолийская система?

– Да, а что? – нахмурившись, спросила я и повернулась в сторону, куда глядела девушка. – О, черт! Мы на станции «Звезда»! Это раньше «Ариола»!

– Повезло, что планета нужная!

– Оптимистка! – нервно хмыкнула я. – «Ариол» находится с другой стороны этого «шарика».

– Да, но Сентурион крошечная планетка, раза в четыре меньше Земли, – безапелляционно заявила Ники, и я с удивлением воззрилась на неё, а потом даже приподняла одну прядь её волос, за что получила недоуменный взгляд. – Ты чего?

– Да вот смотрю, каким образом можно было загримировать такой мозг и память?

– Я же тебе говорила, что не глупая, – победно вскинула подбородок девушка.

Но вскоре мы одновременно вздохнули. И как можно было так вдвоем ошибиться? Да еще и эти работники, которые не стали включать терминалы с проверкой билетов!

Злясь в первую очередь на себя, я побежала в сторону выхода. По полу мягко катился чемодан. Ники не отставала от меня, поэтому вскоре мы заняли места в шаттле. Кажется, не судьба нам прибыть вовремя.

Мы пролетели уже больше половины пути, когда нам на планшеты пришли сообщения из деканата с просьбами срочно ответить по голосовой связи. Мы выполнили данное требование, как тут же появилась голограмма встревоженной девушки.

– Доброго времени суток, – она окинула нас обеих облегченными взглядами. – Меня зовут Элен Суайт, и я инспектор деканата. Не могли бы вы назвать своё местонахождение?

Ники с мольбой посмотрела на меня, явно решив переложить тяжесть признания на мои плечи. Вздохнув, я повинилась:

– Простите нас. Мы совершили ошибку и вышли на станции «Звезда», и теперь на шаттле добираемся до «Ариола».

– Как же так? Сопровождающие уже уехали с группами, не дождавшись вас, – пробормотала Элен. – Сейчас я посмотрю, кто из преподавателей свободен и сможет выехать за вами. Университет находится в горной местности и скрыт отражающими щитами, поэтому сами вы добраться не сможете. Когда приедете, ждите. Вас там встретят, я позабочусь об этом.

Мы кивнули, и связь оборвалась. Мне было жутко стыдно за свою оплошность, а Ники и вовсе алела как маков цвет.

– Я бы сейчас хотела надеть эштану урджиев, – пробормотала Ники, говоря о маске, прикрывающей нижнюю часть лица представителей этой расы. Она была сделана из ткани, напоминающей дубль, держащей форму с помощью специальных пластиковых стержней.

– Получилось, конечно, глупо, но виновата во многом космокомпания, – отрезала я, хотя прекрасно понимала причина случившегося – моя невнимательность.

В «Ариол» мы прилетели еще через час и вместе с вещами направились к стойке информации. Туфли Ники стучали по полу звонче голоса диктора, из-за чего проходящие мимо люди обращали внимание на длину и стройность ног соседки. Я лишь фыркнула и с сожалением посмотрела на свои ноги в мешковатых джинсах. Никогда бы не призналась вслух, но я бы хотела выглядеть женственнее, особенно на фоне такой красивой и ухоженной Николетты.

– Аврора Аято и Николетта Останкина? – раздался сзади нас голос, и мы с девушкой одновременно подскочили. Ники, идущая сзади, даже споткнулась, полетев на меня, но я вовремя успела придержать её за локоть.

Когда проблемы с равновесием были решены, мы развернулись в сторону говорившего. Им оказался урджий с закрытыми лицом и руками и весьма недовольным видом, если судить по сдвинутым бровям. Хотя не удивительно, учитывая то, что его в скором порядке деканат отправил спасать двух неудачливых студенток.

– Да, это мы, – откликнулась я. Ники в это время невзначай поправила юбку и выпятила грудь, улыбнувшись нашему сопровождающему.

На самом деле, урджий был неплохой партией в любом случае. Он преподаватель в МГУ, а это уже престижно, но при этом их планеты богаты ценными минералами. Самые драгоценные камни и металлы родом из их системы.

– Прекрасно, – коротко кивнул он. – Тогда следуйте за мной. И, смотрите, не потеряйтесь и не сверните раньше времени с дороги.

Я открыла рот для извинений за доставленные неудобства, но он уже развернулся. Даже не представился, а уже начал язвить! Обвинять его за плохое настроение я не стала, ведь причиной тому были мы с соседкой, поэтому молча последовала за ним, что ни капли не помешало мне корчить рожицы, глядя в спину урджию.

В автокар мы сели молча. На заднем сиденье было весьма просторно. К моему великому удивлению, преподаватель, не смотря на свою раздраженность, положил наши чемоданы в багажное отделение без просьб и напоминаний, будто это был его обязанность, доведенная до автоматизма. Подобные проявления мужественности всегда подкупали меня, поэтому я безоговорочно простила его язвительность.

Наблюдая в зеркало заднего вида, я рассматривала фиолетовые глаза урджия, силясь вспомнить, где я их видела. Мне они казались до боли знакомыми, но видно было лишь их, поэтому я не могла понять, не игра ли это моего воображения. Пусть глаза всех людей и различаются, но узнать человека лишь по их цвету и выражению – весьма сложно.

– Аврора, смотри, – шепнула Ники, и я оторвалась от созерцания прекрасных фиолетовых омутов и посмотрела в сторону, куда указывала соседка.

Я даже неприлично присвистнула, разглядывая красоту, открывшуюся нашему взору. В окружении гор было широкое зеленое плато, заканчивающееся обрывом. И у края обрыва стояло стеклопластиковое высокое конусообразное здание, образующие которого были не прямыми, а закрученными в полуспираль. Все плато оказалось усеяно невысокими зданиями (оранжереями, стадионами и тому подобным) и полигонами, из чего я сделала вывод – легкой учеба тут не будет.

Автокар мягко опустился на стоянку, состыковываясь с платформой. Нам помогли выгрузить вещи, после чего преподаватель, развернувшись, направился к конусообразному зданию.

– Подождите! – крикнула я вслед. – Куда нам идти?

Он обернулся к нам и махнул рукой в сторону невысоких, но продолговатых, зданий, расположенных по обе стороны от главного корпуса.

– Слева – мужское, справа – женское. Назовете свои имена, и комендант поселит вас в нужные комнаты, – он даже соизволил объяснить нам что-то.

– Спасибо, что позаботились о нас, – очаровательно улыбнулась ему Ники, но он и бровью не повел в её сторону, смотря исключительно на меня.

А меня вдруг осенило, где я могла видеть эти фиолетовые глаза! В космопорте на Марсе! Мужик, который оттащил меня к охране! Но разве бывают такие совпадения?!

В его взгляде промелькнула усмешка, но он промолчал, как и я. Развернулся и ушел. Мне же оставалось в негодовании сжимать кулаки, готовя великолепную месть.

– Аврора, ты его знаешь? – моя реакция не осталась незамеченной для Николетты.

– Нет, – отрезала я, после чего направилась в сторону общежития. Чемоданчик плавно колесил за мной.

– Не поверю! – ухмыльнулась девушка, поравнявшись со мной. – Но спрашивать ничего не буду. У каждого есть право на секреты.

И вновь я удивленно воззрилась на лиа. Под оболочкой куклы оказалась девушка более разумная, чем я сама. Приятные открытия, однако.

До нужного здания мы дошли минут за семь-восемь. Двери перед нами автоматически открылись, и мы смогли попасть внутрь через турникеты, которые с легкостью нас пропустили, просканировав и опознав личность. Направление, в котором нам следует двигаться дальше, мы определили моментально: у кабинета коменданта уже собралась приличная очередь.

Подойдя ближе, мы услышали характерную ругань, а потом из кабинета вылетела рыжеволосая девица. Увидев толпу зрителей, она выдохнула, одернула пиджак и вздернула вверх подбородок:

– За свои права нужно бороться!

– Я тебе дам – бороться! – выкрикнула вслед комендантша. Коренастая челибенка в возрасте, но моложавая. – Ишь, какие первокурсники наглые набрались! Если еще кто будет жаловаться на исписанную и исцарапанную мебель, а также заедание сенсорных панелей – буду прогонять взашей! Не тратьте ни свое, ни моё время!

Она развернулась к своему кабинету, а за её спиной очередь рассосалась, оставив только нас с Ники. Вокруг посмеивались стоявшие у стен старшекурсницы. Видимо, это местное развлечение – наблюдать за сбиванием спеси с наглых «первашей».

Выбора у нас с Николеттой не было, поэтому пришлось идти прямиком в кабинет. Рядом с косяком я увидела электронное табло, высвечивающее имя и должность увиденной нами женщины.

– Туманного утра, лиабе Кассиета, – с улыбкой поприветствовала женщину я. Ники кивнула в знак того, что она желает того же.

Комендантша окинула нас удивленным взглядом, а потом усмехнулась.

– Сколько здесь работаю, а в первый день никто из первокурсников не додумывается узнать моё имя. Все сразу врываются с претензиями. – На последнем слове её лицо посуровело. – А вам что нужно?

– Мы опоздали, поэтому хотели бы получить комнаты, – ответила я. Меня одарили оценивающим взглядом, видимо, пытаясь понять, парень я или девушка. Очевидно, решение склонилось в пользу второго.

– А! Так вы те две девушки, которых искали, а потом за вами послали кого-то из преподавателей? Что ж, хоть набор у нас в этом году превышает норму, я смогу выделить один бокс вам на двоих. Это будет моим подарком за вашу сообразительность.

– Простите, на двоих? – пискнула Ники, нахмурившись.

– Да, – расплылась в улыбке лиабе. – Цените мою щедрость. Другие живут вчетвером или, в крайнем случае, втроем.

Мы переглянулись и открыли уже, было, рот для протеста, но, увидев счастливое лицо коменданта, передумали. И черт меня дернул прочитать имя на электронной табличке? Сейчас бы расселили нас по разным комнатам! А так лиабе выдала нам электронный ключ и сказала номер бокса, после чего мы покинули её кабинет.

– Зато нас будет только двое, – воодушевленно провозгласила Николетта, и я нахмурилась еще больше. Нет, с её неуёмным оптимизмом что-то нужно делать, иначе такой реалист как я с ней просто не выживет.

– Идем в бокс, – проворчала я, пожав плечами и направившись к лифту.

В холле было полно народу. Нам навстречу из подъехавшей кабины вышли десяток переговаривающихся студентов. Подобная оживленность меня бы не заинтересовала, если бы все не направлялись в сторону выхода. И когда лифт доставил нас на третий этаж, и мы попали в коридор, я остановила проходившую мимо рыжеволосую девушку, ту самую, которая поругалась с комендантшей.

– Лиа, прости за беспокойство, но куда все торопятся?

– И чем вы слушали, когда нас доставляли сюда? – накрутив кудрявый локон на пальчик, фыркнула девушка. – На линейку, конечно.

– А где она состоится, не знаешь? – осведомилась Ники.

– В актовом зале, – удивленно ответила рыжая, а потом в её мозгах закрутились винтики. – А! Вы те опоздавшие, да? Мы вас больше часа дожидались, вот поэтому все так и торопятся.

– Спасибо, – буркнула я, обходя девушку, а Ники даже с поклоном произнесла слова извинения.

– Нам нужно поторопиться, если мы хотим успеть, – нагнав меня, произнесла Николетта. – Надеюсь, с комнатой повезет.

И не то чтобы нам не повезло… Бокс был стандартным: с коридором-кухней, ванной комнатой и одной довольно просторной спальней с четырьмя кроватями, две из которых нам были без надобности. Но проблема заключалась в том, что тут давно никто не включал очистительные машины: все было в пыли, на потолке красовались пара клякс, а жалюзи пришли в негодность и теперь грудой пластмассы свисали с гардины.

– И куда положить вещи, прежде чем отправиться в актовый зал?

– Не знаю, – задумчиво проговорила я. Жили мы в конце коридора, и этой комнатой явно давно никто не пользовался, лет двадцать, точно. И вот интересно: почему? – В любом случае нам следует поторопиться.

Сумки мы оставили на пороге. Я оглядела свою мальчишескую одежду, потом махнула рукой и направилась вслед за соседкой. В главный корпус мы шли среди немногочисленных студентов, торопящихся занять лучшие места в зале. Я украдкой разглядывала новых сокурсников, привыкая к мысли, что отныне я – студентка.

Актовый зал располагался на втором этаже, поэтому к месту назначения мы прибыли довольно быстро, а вот дальше начались проблемы. Возле входа туфли Николетты не выдержали марш-броска, каблук надломился, и девушка чуть не упала. Я вовремя придержала её за локоть.

– Черная дыра, ну как так-то?! – возмущенно воскликнула Ники, снимая с себя поврежденную туфельку и балансируя на одной шпильке.

– Проклятье неудачниц. – Я пожала плечами, а потом мой взгляд зацепил знакомый силуэт. Челибенец встретился со мной взглядом, прыснул от смеха, а потом начал пятиться назад. – Подожди меня, сейчас!

На этот раз я его не упущу! Со всей прытью бросилась в сторону знакомого незнакомца, лавируя в потоке студентов. Я всё время то теряла его из вида, то находила, но неотступно следовала за ним. Оказавшись посередине зала между креслами для зрителей, оглянулась. На этот раз он исчез из поля зрения, поэтому мне пришлось встать на сиденье, вытянуть шею и оглядеться.

И вот силуэт челибенца вновь был пойман на выходе, и я, чуть не упала, но схватившись за чье-то плечо, перепрыгнула через кресла и побежала за ним. Мои телодвижения привлекли внимание, и на меня уже косились студенты, большинство из которых заняли свободные места. И наконец, когда моя цель была уже близка, челибенец оглянулся, заметил меня и резко сдвинулся с места, из-за чего буквально налетел на плохо держащуюся на ногах Ники, которая тут же полетела на пол, а туфелька, до этого зажатая в руке, по инерции устремилась вверх.

Я открыла от удивления рот, а обувь всё летела, пока острый каблук не врезался в динамик (давно их пора менять на современные). По залу раздался скрежет, все закрыли уши и пригнулись к полу, я же успела поймать падающую туфельку и броситься к челибенцу, который лежал рядом с моей подругой и так же прикрывал уши. Но мне не позволили сделать и двух шагов. Прямо в грудь уперлась чья-то ладонь, а грозный голос пригвоздил к полу:

– Стоять!

Сглотнув, я подняла глаза и встретилась с фиолетовыми омутами. Урджий бросил взгляд на туфельку (в прошлый раз была резиновая пуля), а потом удивленно воззрился на меня. Интересно, и в этот раз он поведет меня к охране? Или всё-таки даст совершить один звонок, желательно, декану? Наказание, конечно, получу, но хоть из универа не вылечу.

– Я тут не причем! Честно, – прошептала я, бросив взгляд ему за плечо. Мне пришлось привстать на цыпочки, чтобы увидеть что-то за его спиной. Челибенец уже помогал подняться моей соседке.

– Тогда пройдем к декану, – спокойно ответил он, перехватил меня за локоть и аккуратно повел в сторону выхода. Когда мы уже поравнялись с Николеттой и знакомым незнакомцем, он бросил последнему: – Студент Фэртон, вы тоже последуете за мной.

– Хорошо, – легко согласился тот, бросив настороженный взгляд на меня, словно на бешеную собаку, способную в любой момент сорваться с цепи.

– Она не виновата! Это я случайно выронила туфельку, – затараторила Ники. К спектаклю подтягивалось все больше зрителей, кто-то даже был из преподавательского состава.

– Вы стали лишь случайной жертвой стечения обстоятельств. Вам не следует ни о чем беспокоиться. Идите в комнату и отдохните. Всю важную информацию, озвученную сегодня, я скину на ваш «ид».

И урджий говорил с ней так ласково, что я невольно позавидовала. Такое участие с его стороны!

– Ники, кажется, это твоё, – я подала девушке туфельку, предварительно скинув со своей руки конечность одного преподавателя.

– Спасибо, – смущенно пробормотала лиа, оглядываясь по сторонам. Она по-прежнему стояла на одной шпильке.

– Пройдемте со мной, – обратился ко мне преподаватель и вновь ухватил за локоть, словно боялся, что сбегу.

– Не обязательно так крепко меня держать, – прошипела я, кидая недовольные взгляды на челибенца. Вот лучше бы его урджий так схватил, это он преступник! От представленной картины мне стало смешно: первый был явно крупнее второго, даже несмотря на очевидную разницу в возрасте.

Кабинет декана располагался на двадцатом этаже, и после прохождения секретариата мы стояли перед нужной комнатой, но урджий не стал входить вместе с нами, подтолкнув нас двоих к двери, и даже кивнул для убедительности. Челибенец нажал на панель управления, после чего створки перед нами открылись, и мы оказались в просторном кабинете с одним витражным окном во всю стену. Ближе к нему стоял стол, за которым в кожаном кресле сидел пожилой айли. Он поднял на нас вопросительный взгляд, откинулся на спинку и сложил руки в замок на животе.

– Меня зовут Ротрикус Стейн, декан факультета Истинных знаний. Причину, по которой вы пришли, я уже знаю. Представитесь, лиа? – обратился айли ко мне, игнорируя второго студента.

– Рядовой Везунчик, – с горькой усмешкой прошептала я, а потом, вздохнув, представилась: – Аврора Аято.

– У вас, наверное, возникло много вопросов, – удивил меня декан, и я недоуменно воззрилась на него.

У меня? Я думала, что это у него будет много ко мне вопросов. Покосилась на челибенца, но тот старательно делал виноватый вид.

– Студентка Аято, в первую очередь, я должен принести свои извинения, которые потом принесет вам и студент Фэртон. Вы еще на первом курсе и вряд ли знаете о работе экстраполяторов или интерполяторов, но в последующем поймете мотивы Чейса. Он на последнем году обучения, поэтому ему нужно было выбрать дипломный проект. К сожалению, выбор он сделал не самый удачный, и в итоге затронул вашу нить судьбы, но вы – полятор, поэтому сменить курс вашей жизни не так-то просто.

– Что вы этим хотите сказать? – растерянно переспросила я. – Он сделал что-то полезное своим поступком?

– В мире нет ничего бесполезного. Есть только то, что мы можем и хотим изменить. В той ситуации Чейс менял судьбу выбранного им человека, но вы помешали ему. Поэтому Аз Хош ур Сент принял решение, в результате которого обвинение временно повесили на вас, чтобы не привлекать внимание к работе поляторов.

– Подождите, вы хотите сказать, что он специально тогда оттащил меня к охране?

– Прости, он просто спасал меня, – виновато произнес Фэртон. – Это была наша с тобой вина. Ты влезла не в своё дело, а я неправильно всё рассчитал.

– Но как он посмел так бесцеремонно поступить со мной?! – не унималась я. Во мне клокотала ярость, я даже не обратила внимания на слова Чейса о «нашей» вине.

– Он поступал согласно предписаний декларации Истинных знаний. Его вины тут нет. Он ориентировался в ситуации, и по твоей одежде, и поведению счел, что ты не из бедной семьи, значит, обвинения с тебя снимут. В противном случае, дело бы замяла наша организация негласно. Но, как видишь, всё устаканилось.

– Устаканилось?! – я сжала руки в кулаки. – А моральный ущерб не в счет?!

– Как же сложно иметь дело с молодыми поляторами, – вздохнул декан и откинулся на спинку кресла. – Хорошо, зайдем с другой стороны. Мы принесли извинения, и я готов закрыть глаза на сегодняшний инцидент, но и вы, лиа Аято, в свою очередь, должны отодвинуть эмоции на задний план. Когда вы познакомитесь с нашей профессией ближе, то всё встанет на свои места.

Из-за них я поругалась с родителями. Да, наш конфликт зрел давно, но его пиком стало именно то происшествие. Сбежала из дома в одежде мальчишки, чтобы ни один из блогеров не запечатлел меня на снимках. Как вообще такое можно понять?!

– Значит, я могу идти? – сквозь зубы проговорила я.

– Можете, – кивнул декан и, когда я собиралась уходить, добавил: – Хорошенько подумайте над моей просьбой.

Пока что думать я над ней не собиралась, но всё равно кивнула и вышла из кабинета. За мной последовал и Фэртон.

– Эй, давай поговорим. Я не имею ничего против тебя и твоей злости из-за моего поступка, но ты и так уже мне отомстила. Я летел сегодня в багажном отделении, потому что пассажирских мест на другом космолете не было.

– Мне тебе посочувствовать? – сухо ответила я. Мы уже подошли к лифту, и я нажала на приборную панель, вызывая кабину. Как один дипломный проект может быть важнее чьей-то репутации?

– Сочувствовать не надо. Я лишь хочу, чтобы ты простила меня. Знаешь, мне очень понравилась увиденная в турболифте картина, – широко улыбнулся он, собираясь входить за мной в кабину.

Но я не позволила ему, закрыв створки прямо перед его носом. Он что-то крикнул в ответ, но я уже не слышала, погрузившись в свои мысли.

Поляторы… знать бы, что это означает! И почему это так важно. Разумно предположить, что это моя будущая профессия, но что подразумевается под этим словом – можно только гадать. Из курса школы я знаю, что значат слова экстраполяция и интерполяция – нахождение промежуточных значений вне отрезка и внутри него. Но неужели факультет с пафосным названием Истинных знаний подготавливает специалистов-счетоводов? Явно не может быть всё так просто.

На самом деле, уже хотелось кушать. Было бы неплохо спросить у кого-нибудь, где находится столовая, потом зайти за Ники и вместе с ней отправиться на обед. Именно таков и был план моих дальнейших действий.