Наталья Корепанова
Зеркальный маг. Посох всевластия

Пролог

Он открыл глаза и в первый момент не понял, где находится. Плотная густая темень окружала его со всех сторон, тишина была такая, что в ушах звенело, да и тело ничего не чувствовало, он даже не мог понять, на чём он лежит, было ли ему жёстко или, наоборот, приятно. Никаких ощущений. Вообще никаких.

От этого стало страшно.

Он хотел заговорить, но и язык ему не повиновался, и из горла вырвался лишь еле слышный сип.

Но, видимо, его услышали. Внезапно, ударив по глазам, вспыхнул яркий свет, заиграл на сверкающих гранях стен, и он, проморгавшись и вытерев выступившие на глаза слёзы, огляделся, благо тело внезапно тоже получило свободу, и он смог повернуть голову и даже приподняться на локте.

Лежал он на полу. Кажется. Вывод такой он сделал лишь потому, что, благодаря земному притяжению, лежать на потолке у него вряд ли бы получилось. Только этим зеркальный пол отличался от зеркального же потолка и таких же зеркальных стен.

Вся комната была изломана: и стены, и потолок, и пол состояли из узких полос, соединённых каким-то ненормальным строителем как попало. Углы наползали друг на друга, выпирали острыми гранями, напоминая сюрреалистическую скульптуру. Всё сверкало, сияло, переливалось. И с каждой поверхности на него смотрел он сам: бледный, с испуганными глазами, с растрепавшимися волосами, в порванной куртке, измазанных землёй джинсах и рубашке с оторванной у воротника пуговицей. На скуле темнел большой синяк, разбитая губа распухла, на подбородке засохла сочившаяся из неё кровь.

– Красавец, – пробормотал он.

Попытался встать, но тут же зашипел и схватился за колено, которое словно спицей проткнули при первом же движении.

А вот это уже плохо. На одной ноге далеко не ускачешь. А выбираться надо. Не сидеть же здесь целый век в ожидании, когда его спасут? Да и кто спасать будет? Никто не знает, где он и как здесь оказался. Он и сам этого не знает. Вспомнить бы ещё, что было утром? И сколько он тут провалялся?

Снова начал вставать, и вдруг понял, что уже не один. В зеркалах отразился молодой мужчина. Чересчур молодой: на вид не старше восемнадцати, только-только школу закончил. Давно не мытые светлые волосы висели сосульками, серые глаза припухли и покраснели, словно парень несколько ночей не спал, кожа бледная, будто он целыми днями в помещении сидел, на улицу не выходя. Лицо – юное, без морщин и прыщей, было бы симпатичным, если бы не презрительное и надменное выражение, делавшее его весьма неприятным.

Парень молча смотрел на сидящего перед ним мужчину, тот, не отводя глаз, рассматривал своего тюремщика. Почему-то сразу понял, что не с добром явился к нему мальчишка, не скажет, как ему отсюда выбраться.

Они помолчали, разглядывая друг друга, потом парень скривил губы в усмешке и проговорил:

– Ну, здравствуй, великий маг, – и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Долго же я ждал этого момента.

– Какого? – поинтересовался тот, продолжая глядеть на парня. Впрочем, даже если бы он и отвёл глаза, это бы не помогло. Отражения юноши смотрели на него с каждой зеркальной грани.

Парень снова ухмыльнулся:

– Теперь ты в моей власти и посмотрим, помогут ли тебе твои замечательные друзья. Впрочем, держать я тебя не буду. Сможешь выйти – выходи. Только тогда здесь твоя дочь окажется. Или жена. Или подруга твоя ненаглядная из Тайной полиции. Так что думай, маг, думай.

– О чём? – хмуро спросил мужчина.

– О посохе всевластия, – жёстко ответил мальчишка. – Он мне нужен, и ты должен его достать. А не надумаешь – знай: в этом лабиринте ещё никто не выживал. Он любит сводить с ума. Медленно, долго, расчётливо. Только мне удалось взять его под контроль и теперь я – его хозяин. Прикажу: станет ровным и гладким, дорогу к выходу фонариками выложит. А захочу – стены сойдутся и раздавят тебя, как мошку. Так что тебе решать, маг.

– И как ты узнаешь о моём решении? – хотел сказать насмешливо, но голос дрогнул, и на губах тюремщика появилась ироничная усмешка:

– Я буду наблюдать за тобой. Можешь просто сказать: согласен. Я услышу.

И парень, шагнув в угол, исчез, словно его и не было.

Мужчина закусил губу и замер, опустив голову. Искать выход? Он-то, может, и найдёт. А вот если сюда вместо него жена или дочь попадут? Они точно спастись не сумеют. Согласиться на условия юного мага? Последствия окажутся вообще непредсказуемыми, вплоть до полного уничтожения Земли.

Ситуация складывалась патовая.

Часть 1. Посох всевластия

«Авторадио» надрывалось так, что в ушах звенело. Известная группа пела про жару и звёздные ночи.

Дарк хмуро крутанул регулятор громкости, убавляя звук, и бросил взгляд на залитое дождём лобовое стекло автомобиля: да уж, жара. Который день на уличном термометре красный столбик на пятнадцати-семнадцати градусах стоит. Да и дожди уже неделю льют, не переставая. Лето, блин…

Высказаться хотелось покрепче, но отчим, которого Дарк уважал, давно и накрепко внушил ему мысль, что матерятся всуе только люди, у которых словарный запас находится в зачаточном состоянии. А Дарк, с пяти лет не расстававшийся с книгами, всегда гордился своей начитанностью, да и отчима расстраивать не хотел.

Нет, конечно, отчим ангелом во плоти не был. И в серьёзные моменты мог высказаться так, что заслушаешься, и пасынка не упрекал, когда тот не мог сдержаться. Но дождливое лето к подобным моментам не относилось, и Дарк, тяжело вздохнув, проглотил рвущиеся с языка ругательства. И, чтобы отвлечься, проследил взглядом за «дворниками», которые старательно разгоняли в стороны бегущие по стеклу струи.

День не задался с утра. Вчера они с приятелями засиделись заполночь в баре, где проходила латиноамериканская вечеринка, домой он вернулся уже под утро, но не успел толком уснуть, как телефонный звонок вытряхнул его из постели и вынудил пилить под дождём на другой конец города. Да ещё выехал не вовремя, попал в «красную волну».

Конечно, можно было просто телепортироваться и не тратить время в пробках, но спросонья существовала опасность переместиться куда-нибудь не туда. Под идущую машину, например. Или вместо квартиры на крышу угодить. Не настолько он ещё овладел телепортацией, чтобы в любом состоянии ей пользоваться.

Пробормотал, зло взглянув на светофор, жизнерадостно сияющий малиновым глазом:

– Как собака на прогулке, у каждого столба останавливаюсь.

Но тут свет сменился, и стоящий впереди автомобиль не спеша тронулся с места. Дарк снова вздохнул и поехал за ним.

Водитель впереди идущей Лады был начинающим автолюбителем, об этом свидетельствовала наклейка с восклицательным знаком на заднем стекле, и в другое время Дарк бы уже давно нашёл возможность обогнать тихохода и вырваться на «оперативный простор», но сегодня дёргаться охоты не было. От недосыпа слипались глаза, а утренний поток машин был достаточно плотным для того, чтобы метаться между рядами, и он, откинувшись на спинку сиденья, лениво придерживал руль, держа скорость около двадцати километров в час, а иногда вообще снижая до пешеходной. С одной стороны, он ненавидел пробки и старался в часы пик без большой необходимости из дома не выезжать, но с другой… Иногда пробки были полезны. Как сегодня, например. Видеться с Олегом Станиславовичем, на встречу с которым он ехал, совсем не хотелось.

Олег Станиславович, он же ОэС, он же Магистр, был главой местной ОПГ – организованной преступной группировки. Группировка была небольшой, но очень наглой и бесстрашной, хотя по мелочам не светилась. Занималась только крупными делами: кражами дорогостоящих редкостей, похищениями или убийствами широко известных в узких кругах людей и прочими опасными, но весьма неплохо оплачиваемыми заказами.

Участники группировки шли на любой риск, потому что знали, что в деньгах Магистр их не обидит, а в случае неудачи из тюрьмы вытащит за пару дней, дело ещё и оформить не успеют. Как ему это удавалось, никто не знал, да и знать не хотел: меньше знаешь – дольше живёшь. Главное – во время допросов держать язык за зубами и не поддаваться на провокации. И тогда можно было не бояться попасть за решётку.

Самого Магистра мало кто видел, все дела велись через его первого помощника. Но Дарку повезло, он, пожалуй, был единственным из всех ОПГешников, с кем Олег Станиславович встречался лично.

Впрочем, можно ли это назвать везением?

Дарк снова выдохнул, увидев, как останавливается впереди идущая машина перед очередным светофором, и добавил звук на магнитоле.

Известная группа петь уже закончила, а «Авторадио» голосом Максима Леонидова сообщило, что на улице дождь и вообще довольно скверная погода.

Юноша поморщился: зачем напоминать о том, что и так за окном видно? И снова сделал потише. С тоской огляделся по сторонам и в который уже раз подумал: как же я так вляпался? Как Магистр узнал обо мне?

И не мог найти ответа.

О своих способностях Дарк – Вадим Стрекалов – узнал рано. Лет семь ему было, когда он в первый раз задумался, почему так хорошо чувствует, какое у пришедшей с работы мамы настроение и можно ли кидаться к ней с объятиями или лучше тихонько уйти в свою комнату и подождать, пока она отдохнёт и успокоится?

Да и отчим всегда удивлялся, говорил: «Ты будто мысли мои читаешь. Я ещё сказать ничего не успеваю, а у тебя уже ответ готов».

Вадька только плечами пожимал, сам не зная, как у него это получается.

В ночь на свой десятый день рождения он внезапно тяжело заболел, напугав маму высокой температурой и бредом. А когда утром пришёл в себя и нечаянно разбил чашку, просто посмотрев на неё, понял, что происходит что-то странное. И, в тайне от родителей, начал исследовать открывшиеся способности. Уходил на пустырь, где стоял заброшенный склад, и там, под прикрытием ободранных стен, подолгу пытался разобраться, в какого же монстра он превратился?

Вскоре выяснил, что может запросто читать мысли окружающих. Правда, мама каждый раз после этого морщилась и говорила: «Ну вот, опять голова разболелась. Надо к врачу сходить, что-то очень уж часто она болеть начала». А у отчима давление подскакивало. Поэтому Вадька перестал тренироваться на родителях, жалко их было, не хотел, чтобы они болели. И переключился на одноклассников и учителей. Всё равно в школе у него друзей не было. Не любили ребята острого на язык и вспыльчивого парня, из-за пустяков готового в драку полезть.

Много он тогда узнал разных тайн. Кое-что сумел использовать в своих целях. Но, будучи не по годам рассудительным, сообразил, что свои способности лучше держать в тайне. По крайней мере, пока не вырастет. И позже понял, как он был прав.

Занимаясь на пустыре, научился взглядом и пассом, который он определил совершенно случайно, двигать кирпичи, а однажды, щёлкнув пальцами, выпустил огненный шарик и едва не спалил склад. Еле успел расшвырять занявшиеся пламенем гнилые доски и засыпать их песком, которого, по счастью, вокруг было полно.

После этого несколько дней боялся лишний раз рукой шевельнуть: не хотелось в квартире пожар устроить. Но бурлящая внутри сила требовала выхода, и он опять начал ходить на пустырь.

И постоянно думал: в кого же он превратился? Кем стал? Откуда у него эти страшные, неуправляемые умения? Не пора ли ему пойти в полицию и признаться в своей необычности?

Но потом пугался, что посадят его в тюрьму, в камеру одиночную, и будет он всю жизнь там сидеть, в темноте и холоде. Или учёным отдадут на опыты, а те его всякими датчиками опутают и тоже запрут в лаборатории навеки.

Родителям признаваться боялся. Думал, откажутся они от него, выгонят из дома. Они же не знают, как он их любит, подумают, что он им дом подожжёт, или посуду перебьёт. Зачем им такой сын, от которого одни неприятности?

Плакал по ночам, представляя, что же за жизнь его ожидает: без родителей, без друзей. И, наконец, решил, что не нужна ему такая сила. И начал всячески давить её, закрывать её проявления.

Но сила требовала выхода, и от постоянной войны с самим собой Вадька стал нервным, дёрганным. Целыми днями сидел дома: то уроки учил, то книжки читал. В отличники выбился из-за своего вынужденного затворничества. Да ещё из-за того, что после пробуждения силы у него и память улучшилась. Всё запоминал с одного прочтения практически наизусть, мог дословно повторить. В классе его начали считать зубрилкой и задавакой, но его это мало волновало. Больше тревожило, как бы не сорваться и со злости не поджечь дразнящего его одноклассника.

Очень хотелось узнать, кем был его отец. Может, маньяком-убийцей? Тогда бы это многое объяснило. Но мама говорила, что отец был лётчиком-испытателем и погиб во время испытаний нового истребителя. В детстве Вадька в это верил, но, чуть повзрослев и выяснив, откуда дети берутся, внезапно понял, что это – сказочка для малышей, а в действительности папаша, скорее всего, просто сбежал, как только узнал о незапланированном плоде своей любви.

Мама с тревогой смотрела на срывающегося по пустякам сына, а отчим её утешал: переходный возраст, нервы, вырастет – успокоится.

Так прошло четыре года. А потом отчим погиб. Нарушение техники безопасности на стройке, ночной аврал, и он сорвался с тринадцатого этажа и упал прямо на арматуру. Страшная и нелепая смерть. Конечно, виновных нашли и наказали, но ведь человека уже не вернёшь.

На похоронах Вадька рыдал в голос, не стесняясь окружающих. Отчим был единственным человеком, который принимал его таким, каким он был. И терпеливо сносил перепады его настроения, вызванные изнуряющей борьбой с самим собой и с вырывающейся из-под контроля силой, хоть и не знал о ней.

А через пару дней после похорон рядом с идущим из школы парнем остановилась иномарка, и хорошо одетый мужчина окликнул его из раскрывшегося окна:

– Вадим, а ты знаешь, что ты – маг?

И, не дав опешившему юноше и слова сказать, поманил его пальцем. И Вадька покорно подошёл к незнакомцу и сел в машину. Потому что не смог воспротивиться властному призыву, раздавшемуся прямо в голове и заставившему делать то, что в здравом уме мальчишка бы никогда не сделал.

Так в его жизнь вошёл Олег Станиславович.

Олег Станиславович рассказал ему много чудесного, во что Вадька бы никогда не поверил, если бы не увидел собственными глазами. Сказал, что магия – это не выдумка писателей-фантастов, что маги существуют в реальности, а не только в сказках. Сообщил, что Вадим – тоже маг, что та Сила, с которой он четыре года боролся, совсем не проклятие, а великий дар, и его надо беречь и развивать. Продемонстрировал свои умения: огненными шарами пошвырялся на закрытом полигоне, куда отвёз парня после сытного обеда, многотонную бетонную плиту одним движением ладоней поднял над землёй, ударом воздуха усадил мальчишку в лужу, а потом за несколько секунд высушил и почистил одежду, словно и не было ничего. Вадим даже возмутиться не успел.

А потом предложил:

– Хочешь, я тебя всему этому научу?

Конечно же, Вадька хотел. И начал бегать к Олегу Станиславовичу или, как тот попросил себя называть – Магистру, каждый день после уроков. И наконец-то понял, что он – не монстр, не чудовище, а самый обыкновенный маг.

Дарк весело хмыкнул: самый обыкновенный, угу. Это на Земле-то, где маги – наперечёт и каждый одарённый ребёнок обязан зарегистрироваться в магическом реестре, а после спецшколы идти работать в органы внутренних дел или в наружную разведку. В Москве есть отдел по раскрытию магических преступлений, которым руководит полковник Васильев Игорь Николаевич. Он ловит «неучтённых» магов, которые не хотят работать на Отчизну. И вот с полковником Олег Станиславович общаться категорически не желает, потому что он и есть тот самый «неучтённый» маг. Да и Дарк теперь тоже не самый законопослушный гражданин. С Игорем Николаевичем ему также лучше не встречаться.

Кстати, прозвище своё – Дарк, – Вадим получил от того же Магистра.

– Ты фэнтези любишь? – спросил тот на первом занятии. И когда парень, заулыбавшись, закивал, уточнил: – А каких ты магов больше любишь: тёмных или светлых?

– Тёмных, конечно, – воскликнул Вадька. – Светлые – они скучные.

– Значит, будем делать из тебя тёмного мага, – улыбнулся Магистр. – Будешь ты у нас… – Он задумался на мгновение и закончил: – Dark. Тёмный.

– Дак – это утка. Дональд Дак, – сердито ответил Вадим, и Олег Станиславович расхохотался. А отсмеявшись, согласился:

– Хорошо, возьмём письменный вариант. Будешь ты у нас Дарк.

Так и превратился Вадька в Дарка.

Конечно, более неподходящего прозвища придумать было невозможно. Светлые волосы, белая кожа, не загоравшая даже на сильном солнце, голубые глаза. Вот уж тёмный, так тёмный. Но Вадиму прозвище нравилось. Было в нём что-то необычное, таинственное.

С той поры прошло уже пять лет. Дарк закончил школу, поступил в институт на факультет программирования. С компьютерами он с детства был на «ты», а Олег Станиславович сказал, что нынче хорошие хакеры – на вес золота, да и научиться всякие умные программки составлять тоже не помешает. А уж он парня потом не обидит, денег на любые причуды хватит.

Дарк, конечно, подозревал, для чего Магистру хакеры нужны, был у них один умелец, который и в чужой компьютер издалека залезть мог, и деньги со счёта неугодного Магистру дельца снять. Но парень не был магом, а ОэС считал, что хакерство вкупе с магическими умениями смогут чудеса творить. Вот и отправил Дарка учиться. А Дарк и не сопротивлялся. Во-первых, и учёба, и студенческая жизнь ему нравились. А во-вторых… Попробуй-ка выступить против решения Олега Станиславовича. Нет уж, дураков нет под его гнев подставляться.

Олега Станиславовича Вадим боялся, несмотря на то, что лично ему тот ничего плохого не сделал. Наоборот, помог и школу закончить с отличным аттестатом, и в институт на бюджет поступить.

Да и армия Дарку не грозила. Ещё когда Вадим в одиннадцатом классе учился, сходил Магистр вместе с ним в военкомат, и вышел оттуда Вадька с «белым билетом». Признали его полностью негодным к строевой из-за нарушений вестибулярного аппарата, плохого слуха и зрения, ярко выраженного плоскостопия и тиреотоксикоза.

Когда Дарк, с детства ничем тяжелее насморка не болевший, получил карту с перечислением своих заболеваний, у него глаза на лоб полезли. Ладно, хоть психических не выявили, а то как бы он в институт поступал? А Олег Станиславович только посмеивался: какая тебе разница, сколько у тебя болячек записано? В военном билете всё равно ничего не отмечают. Главное, армии ты такой не нужен. А она не нужна тебе.

С этим Вадим не спорил. Ему и самому не больно хотелось кирзачи носить да перед начальством тянуться. Не любил он дисциплину, прямо скажем.

Впрочем, Магистр ему любую армию заменял. Вполне мог за маршала сойти. Тянуться перед собой не заставлял, но попробуй его повеление не выполни. Видел один раз Дарк, что стало с человеком, который вызвал гнев ОэС. Не хотел бы он на себе это испытать. Магические пытки, как выяснилось, ещё страшнее, чем обычные.

Нет, не стоит сердить Олега Станиславовича. Себе дороже.

Дарк нахмурился и, включив поворотник, выбрался из непрерывной машинной ленты, свернув во двор обыкновенной девятиэтажки, где во вполне стандартной двухкомнатной квартире ждал его Магистр.

Конечно, маг жил не здесь. У него был огромный коттедж за городом. Говорили, что тот похож на настоящий средневековый замок. Но правда ли это, Дарк не знал. Не был там никогда. Не дорос ещё до такого доверия. А вот в городскую двушку, где встречался Магистр с нужными людьми, приезжал частенько. И на полигоне бывал, где ОэС тренировки для своей гвардии устраивал.

«Гвардейцы Магистра», как в шутку называл их Олег Станиславович, тоже были магами, но магами слабыми. Скорее, можно было сказать, что они обладали некими способностями, помогавшими им лучше делать своё дело. Был среди них великолепный «домушник», перед которым ни один засов устоять не мог, даже самый хитрый сейфовый, причём открывал он их безо всяких отмычек. Был «человек-невидимка», прирождённый убийца, который мог незаметно подойти к человеку чуть не вплотную, а потом так же незаметно уйти с места преступления. Был менталист, умеющий внушать окружающим нужные мысли без всяких гипнотизёрских пассов. Ну, и ещё несколько подобных умельцев, с помощью которых проделывал свои тайные дела Магистр. Но только Дарк был настоящим, полноценным, магом. «Моя гордость», – отзывался о нём Олег Станиславович и не жалел времени на занятия с подающим надежды мощным колдуном.

Дарк, конечно, был ему за это очень благодарен, но…

Если бы не это «но»!

Юноша нахмурился и вышел из машины, аккуратно прикрыв дверцу. К своей новой иномарке он ещё не привык и обращался с ней бережно, как с хрустальной. До этого он ездил на старой, вечно ломающейся «Ниве», оставшейся от отчима, но недавно, на его девятнадцатилетие, Магистр подарил ему новенький «Шевроле», и Дарк теперь дышать боялся на это чудо. А Олег Станиславович, увидев при вручении подарка округлившиеся глаза своего ученика, наставительно сказал:

– Будешь стараться, года через два сам себе что-нибудь прикупишь. Покруче и помощнее. А пока уж не обессудь, на этой поездишь. Всё лучше, чем твоя развалюха.

Парень кивнул, не сводя взгляда с блестящего чёрного бока своей новой собственности. Учитель, наверное, специально такой цвет выбрал, чтобы хоть в этом соответствовал ученик своему прозвищу.

И с того дня Дарк даже за хлебом в ближайший магазин, расположенный через два дома, на машине ездил.

А мама почему-то даже не удивилась неизвестно откуда взявшейся новинке. Наверное потому, что, когда Вадим показывал ей автомобиль, мимо них не спеша Магистр прошёл. И мама, только открывшая рот, чтобы поинтересоваться, где сын взял столько денег, чтобы купить не самую дешёвую тачку, вместо этого сказала:

– Свози меня на рынок, у нас продукты закончились.

И всю дорогу восхищалась мягкостью хода и цветом панелей, а про деньги так и не спросила.

Хорошо иметь такого учителя, как ОэС.

Только страшно…

Пройдя мимо сидевших на лавочке бабушек, проводивших его настороженным взглядом, Дарк зашёл в подъезд панельной девятиэтажки и поднялся на четвёртый этаж. Нажал на кнопку звонка, который отозвался начальными тактами Пятой симфонии Бетховена. Вспомнил, как Магистр, устанавливая эту короткую мелодию, сказал:

– Так судьба стучится в дверь, – и улыбнулся: – А теперь так будешь стучать ко мне ты.

И на вопросительный взгляд парня ответил:

– Чувствую я, сыграешь ты в моей жизни не последнюю роль.

Звонок был заколдованный и на каждого посетителя выдавал свой мотив, так что Олег Станиславович всегда знал, кто к нему идёт, ещё до того, как на экран охранной видеосистемы смотрел. Для незнакомцев тоже существовала своя мелодия, причём – со словами. Стоило показаться нежданному гостю, как звонок с надрывом начинал выпевать: «Миленький ты мой, возьми меня с собой».

У Магистра было довольно странное чувство юмора, Дарк в этом уже не раз убеждался.

Дверь распахнулась, и Дарк оказался в тесной прихожей, освещённой тусклой маленькой лампочкой.

– Проходи, мой мальчик, – раздался голос, и он зашёл в скромно обставленную комнату, где ОэС принимал посетителей. Длинный стол, во главе которого за раскрытым ноутбуком восседал хозяин дома, несколько стульев, журнальный столик со стоящими рядом двумя креслами и небольшой книжный шкаф. Вот и вся обстановка.

Что находилось во второй комнате, дверь в которую всегда была закрыта, Дарк не знал. Да и не больно-то хотел узнать. Меньше знаешь – крепче спишь. К делам Магистра эта поговорка подходила как нельзя лучше.

– Доброе утро, Олег Станиславович, – поздоровался Вадим, бросив настороженный взгляд на добродушно улыбающегося учителя.

– Доброе, – согласился тот. – И, думаю, сейчас оно станет для тебя ещё добрее. Сегодня я окажу тебе великую милость и покажу, насколько я тебе доверяю и как ценю.

Дарк напрягся. Как там отчим говорил? Минуй нас пуще всех печалей и барский гнев, и барская любовь? Вадька не особо любил, когда отчим цитировал классиков, но вот с этим выражением был полностью согласен.

А ОэС продолжил:

– Как ты относишься к зеркалам?

– К зеркалам? – удивился Вадим. – Ну… Не знаю даже. Никак.

– А зря, – усмехнулся Магистр. – Зеркала – страшная сила. Они есть везде. В каждом доме. В каждой машине. Но никому не приходит в голову всмотреться в них и увидеть, какой огромной магической силой они обладают. Посмотри сюда. – Маг махнул рукой в сторону большого зеркала, стоящего на мощной подставке в дальнем углу комнаты. – Что ты видишь?

Дарк осторожно, опасаясь подвоха, подошёл к зеркалу, посмотрел в него и недоумённо ответил:

– Себя вижу. Комнату. Не всю, правда, только часть.

– Не всю? – хмыкнул Магистр. – А ты подойди поближе.

Ученик послушно шагнул вперёд и удивлённо усмехнулся:

– И правда, вся комната видна.

– А если бы была открыта дверь, ты бы и часть второй комнаты увидел, верно?

– Да, – кивнул Дарк, по-прежнему не понимая, что за экзамен устроил ему учитель и что удивительного в том, что в зеркале что-то отражается. Зеркала ведь для того и созданы, чтобы отражать.

– А теперь представь на миг, что мы с тобой разговариваем, а в той комнате, которую ты видишь в отражении, за закрытой дверью притаился враг, который подслушивает все наши разговоры. И готов использовать полученную информацию нам во вред.

– Но это же невозможно! – Вадим отшатнулся от зеркала и встревоженно оглянулся на мага. – Это же просто отражение.

– Вот в этом и состоит моё открытие! – торжествующе воскликнул Магистр. – Никто из современных магов не понимает, какие страшные и великие возможности открывают для них самые обычные зеркала!

– Из современных? – вопрос вырвался прежде, чем Дарк успел осознать его, но учитель не рассердился. Наоборот, хмыкнул одобрительно и произнёс:

– Я всегда знал, что ты умеешь выделять главное. Ты прав. Я нашёл старинный свиток. Специалист, которому я его показал, был в шоке. Сказал, что свитков такой древности в мире ещё не находили. И что без длительных исследований он даже приблизительно не может сказать, в каком веке до нашей эры тот создан. Был поражён, что свиток так хорошо сохранился. Он словно помешался, вопил, что это – великое открытие, что оно поставит крест на всей археологической науке, потому как в то время, когда создавался свиток, по мнению археологов и историков предки наши ещё даже по деревьям не скакали. Что это – невероятной ценности раритет, и я должен немедленно отправить его в Академию наук…

Олег Станиславович поморщился, вспомнив горящие глаза археолога, чуть ли не целующего свиток, который, к несчастью учёного, ненароком попал ему на глаза. Магистр как раз расшифровкой записи занимался и, когда пришёл к нему новый знакомый, просто прикрыл свиток листом бумаги. Кто ж знал, что Мишель окажется археологом и увидит высунувшийся из-под листа кончик старинной рукописи?

– Пришлось его успокоить. Но я понял, что в руки мне попал мощный артефакт. И, скорее всего, внеземного происхождения.

Дарк не стал спрашивать, как маг успокоил специалиста. И так было понятно. И задавать вопрос, где учитель свиток раздобыл, тоже не стал. Меньше знаешь – дольше живёшь. Спросил только:

– Но как он сохранился? За столько лет он должен был в труху превратиться.

– И снова верный вопрос, – ухмыльнулся Магистр. – Ты всё больше радуешь меня, Дарк. А ответ прост: магия.

– Магия? – изумился парень.

– Очень мощная магия. Я несколько дней потратил на изучение плетений, которыми опутан свиток. Разобраться было не просто. Могу сказать, что магов такой силы на Земле нет. По крайней мере, сейчас. Так что работа была сложной. Но это того стоило. И теперь я – единственный человек на планете, способный создать зеркальный лабиринт и пройти сквозь зеркало в любую часть мира, в самые защищённые от проникновений тайные помещения. Но для этого мне нужен помощник. И им станешь ты.

– Я? – Дарк хмуро взглянул на улыбающегося учителя. – А когда дело будет сделано, вы и меня… успокоите?

Олег Станиславович перестал улыбаться:

– Тоже хороший вопрос. Нет, Дарк. Этого можешь не бояться. Ты мне нужен. Ты – единственный сильный маг в моём окружении. Ты – мой лучший ученик. Может, это смешно звучит, но я привязался к тебе. Ты для меня как сын. Даже больше, чем сын. Ты – мой последователь и преемник. Когда-нибудь я отойду от дел и передам все свои наработки тебе.

– Когда это будет… – пробормотал Дарк, но Магистр услышал. И хмыкнул:

– Довольно скоро. Я уже не молод. Далеко не молод.

Вадим недоверчиво взглянул на пышущего здоровьем мужчину. Он никогда не задавался вопросом, сколько же лет Олегу Станиславовичу. И сейчас пытался определить его возраст. Сорок пять? Пятьдесят? В любом случае до старости ему ещё далеко. Обладатели Силы живут намного дольше обычных людей. Учитель говорил, что среди его знакомых даже четырёхсотлетние маги есть, хоть и не так их много. А средняя продолжительность жизни – около трёх веков. Всё зависит от уровня Силы. ОэС – сильный маг. Так что ему ещё жить да жить.

– Сколько мне лет по-твоему? – спросил Магистр, с усмешкой наблюдавший за задумавшимся учеником.

– Ну… лет пятьдесят? – осторожно произнёс тот. И тут же торопливо оправдался: – Я плохо в возрастах разбираюсь, простите.

– Да я не красна девица, чтобы переживать по поводу возраста, – отмахнулся маг. – Но ты действительно ошибся. Мне уже двести восемьдесят семь.

– Сколько? – опешил Дарк.

– Ты стал плохо слышать? – участливо спросил Магистр и расхохотался, взглянув на ошарашенное лицо ученика.

Тот только смущённо пожал плечами.

– Что ж, а теперь, когда я ответил на все твои вопросы, ты разрешишь мне, наконец, перейти к делу?

Вопрос был риторический, но Дарк поспешно закивал и, повинуясь жесту учителя, присел на краешек стула неподалёку от развалившегося в кресле мага.

– Если говорить коротко, в свитке написано заклинание, позволяющее входить в зеркальный лабиринт и выходить из него. И, конечно, правила, по которым этот лабиринт создаётся. Как я понял, следовать им нужно очень жёстко, иначе лабиринт выйдет из-под контроля и появится риск остаться в нём навсегда.

– Зачем тогда он вообще нужен? Если он так опасен?

– Ты меня плохо слушал, Дарк, – жёстко ответил Магистр. – Владея лабиринтом, можно проникнуть в любой дом, в любую машину, в самую хорошо охраняемую секретную лабораторию, потому что нет такого помещения, в котором не было бы, как минимум, хорошо отполированных поверхностей. Через них в помещение, конечно, не попадёшь, а вот разговор услышать уже можно. Да и безопасно это. Ни одному охраннику и в голову не придёт, проверяя комнату, заглянуть в зеркало. Но даже если и заглянет, что будет делать? Максимум – расстреляет его. Впрочем, можно же невидимостью прикрыться, тогда вообще никто ничего не поймёт и не увидит. И даже магические охранки не помогут. Представляешь, какие открываются перспективы?