banner
banner
banner
полная версияСчастье для себя

Наталья Брониславовна Медведская
Счастье для себя

– Машке возьми, всё равно не отстанет, будет пиявкой висеть, пока не получит. А Ромке не дам, пусть задницу от компа оторвёт и устраивается на работу.

Соня закусила губу и сосчитала до десяти. Илья усмехнулся: «Ну-ну, сдержанная ты наша, а ноздри так и колышутся, выдают гнев. Великовозрастному лодырю понадобились деньги, вот и сопишь».

– Ты же знаешь, после института без опыта работы устроиться трудно. Мальчик старается, ищет, – не очень уверенно произнесла Соня.

Илья почувствовал, что переполнен раздражением по самую макушку, оно поглощало его, будто болотная жижа неосторожного путника. Тысячу раз говорил с женой о сыне. Всё равно делала по-своему, вот пусть и расхлёбывает теперь. Он поддался на её истерики, откупил Романа от армии. Потом сынок отдыхал от напряжённой учёбы, затем в течение трех лет не попадалось приличной работы. Илья осознавал: тоже виноват в том, что вырастили иждивенца. Эта мысль промелькнула и ушла, добавив раздражения.

– Я сказал нет. Ему, видите ли, претит ежедневный рутинный труд.

Глаза Сони налились слезами. Илья покосился на одутловатое лицо жены. Когда-то он не переносил её слёз. Стоило Соне заплакать – его душа разрывалась от жалости, но теперь это лишь злило.

«Она что думает: у неё по-прежнему милое ангельское личико? В зеркало себя не видит?

Жена как-то странно поправилась, верх стал массивным: толстые плечи, пышная грудь, круглый живот. И хилый низ: узкие бёдра, худые жилистые ноги. Куда только делась изящная фигурка подростка?

Не обращая внимания на всхлипывания Сони, Илья вышел в коридор. Из своей комнаты выскочила Маша. Дочь явно подслушивала, потому что кинулась на шею.

– Папочка, спасибки, но можно ещё хотя бы тысячу добавить. Мне ещё причёску нужно сделать.

Илья отстранил дочь.

– Зачем тебе причёску делать?

Тонкая, гибкая, как ивовый прутик, дочь обладала роскошной светло-русой шевелюрой.

– Пап, ты всё равно в этом не понимаешь! Позолоти ручку…

Илья тянул, как мог до зарплаты, распределяя финансы на каждый день. Деньгами, что зарабатывала жена, торгуя в газетном киоске, распоряжалась сама. Обычно их хватало на два-три дня.

– Может, обойдёшься? Я же не печатаю.

Глаза Маши вспыхнули от злости, милое личико перекосила гримаса презрения.

Рейтинг@Mail.ru