Наталья Брониславовна Медведская
Иллюзии
ГЛАВА 1
Сания с облегчением поставила тяжёлые пакеты возле кухонного стола, потрясла онемевшими пальцами. На коже рук отчётливо проявились красные полосы от узких неудобных ручек. Марк сегодня не смог помочь ей с покупками. Впрочем, сама виновата, что совершенно забыла о фруктах и салфетках, ведь только вчера после работы они закупались для его дня рождения. Сания настаивала отложить празднование на субботу, но Марк заупрямился: не люблю, когда поздравляют с прошедшим днём, тем более, впереди два выходных дня, достаточно, чтобы отдохнуть после бурного торжества. До глубокой ночи она провозилась с заготовками, зато сегодня с утра быстро справилась с нарезкой салатов и холодных закусок. Теперь внутренность большого холодильника была уставлена множеством тарелок с едой, накрытых пищевой плёнкой. На столе высилась гора посуды, подносы со стаканами, фужерами и рюмками. До назначенного часа оставалось пять часов. Ставить кастрюли с голубцами и перцем на огонь ещё рано, значит, есть время немного отдохнуть. Сания выкладывала фрукты из пакетов, когда зазвонил телефон. На экране высветился незнакомый номер.
– Слушаю.
– Я говорю с Мечниковой?
Этот женский голос Сания слышала впервые, но не стала ничего уточнять, коротко ответила:
– Да.
– Как вы думаете, где сейчас ваш муж?
Сания хмыкнула: неужели снова беспокоят телефонные мошенники? Сейчас сообщат, что Марк попал в аварию или у него обнаружили наркотики и теперь требуются деньги, чтобы его выручить.
– И где же он?
Женщина на том конце трубки ехидно засмеялась.
– С любовницей. Не хочется вас огорчать, но надо. Говорят: он вас давно не любит, терпит лишь ради детей. Мне вас жаль, вот и решила чисто по-женски предупредить. Если хотите убедиться, что Марк вам действительно изменяет, приезжайте на турбазу «Синяя волна». Он и его возлюбленная в домике под номером двадцать три.
Сания, оглушённая сообщением незнакомки, не сразу сообразила, что ответить.
– Алё, алё! Вы поняли меня? Если не верите, приезжайте и убедитесь сами.
– Более дурной шутки я ещё не слышала, – выдавила из себя Сания. – Марк сейчас на винзаводе занят купажированием1 нового сорта вина.
Женщина снова засмеялась, но на этот раз в её голосе слышался сарказм.
– Вы звонили ему около двенадцати часов, просили в обеденный перерыв помочь привезти фрукты для праздничного стола. Сказали, что вчера забыли их купить. Но он ответил: сильно занят и не может приехать. Так вышло, что я случайно услышала, когда он отвечал на ваш звонок.
Сания чуть не выронила телефон, как мог чужой человек знать о содержании её звонка? Она не могла поверить в то, что Марк ей изменяет. Это могло случиться с кем угодно, но только не с ней. Ведь у них всё хорошо. Они вполне счастливая семья.
– По-моему ты из тех дур, что будет закрывать глаза до последнего, – привёл её в чувство сердитый голос незнакомки. – Мол, если не вижу и не слышу, то этого как бы и нет.
Сания взяла стакан с водой, отпила пару глотков, пытаясь смочить пересохшее горло.
– Вежливые люди представляются, когда разговаривают по телефону.
– Да запросто: я доброжелательница и неравнодушный человек. Этого вам достаточно?
– Я так понимаю, – Сания держалась неимоверным усилием воли, не позволяя себе сорваться на крик, – вы хотите, чтобы я поймала мужа на горячем?
– Правильно понимаете. Не стоит цепляться за того, кто вам изменяет. Если бы ему с вами было хорошо, он бы пошёл налево? Решайтесь уже поскорее.
– Не переживайте. Если то, что вы говорите, правда, мне действительно не нужен такой муж, – в сердцах произнесла Сания, от потрясения не задумываясь, какое дело постороннему человеку до её семейной жизни и почему незнакомка так на неё давит.
– Вот и убедитесь сами. И поторопитесь, а то они намилуются в домике и разбегутся кто куда.
Сания с минуту слушала тишину в трубке. Она не замечала, что у неё трясутся руки, не видела побледневшего лица. Кровь так шумела в ушах, будто кто-то бил по голове маленькими молотками. Набрав номер, она вызвала такси. Через десять минут уже садилась в белую «Ладу-Приору».
– Добрый день. Мне нужно на турбазу «Синяя волна», – попросила Сания, усаживаясь на заднее сиденье.
– Здравствуйте, – поприветствовал её водитель. – Будет сделано.
Машина тронулась. Шофёр в зеркало заднего вида время от времени косился на пассажирку, его волновал её странный вид. Кожа на лице молодой женщины была бледна до синевы, крылья её прямого аккуратного носа побелели так, словно их отморозило, губы тоже потеряли всякую яркость и лишь сине-голубые глаза сверкали, как два глубоких озера под полной луной. Женщина дёргаными движениями, будто заржавевший робот, время от времени заправляла за уши непослушные, слегка вьющиеся русые волосы.
– Вам плохо? Что-то с сердцем? У меня в аптечке есть нитроглицерин, – предложил водитель, заметив синеву, появившуюся и вокруг рта пассажирки.
– Спасибо. Если можно, – выдохнула Сания. Голова кружилась, а грудь сдавило так, словно на неё положили бетонную плиту. Она пыталась нормально вздохнуть и не могла.
Водитель остановил машину, достал из аптечки лекарство, высыпал из стеклянного флакона таблетку на ладонь пассажирки. Она положила её под язык, махнула рукой: поезжайте.
– Может лучше в больницу, а не на турбазу? – поинтересовался сердобольный водитель.
Сания с усилием произнесла:
– Вряд ли у меня сердечный приступ, я просто перенервничала, а нитроглицерин приняла так, на всякий случай. – Произнеся это, она ощутила режущую боль за грудиной, будто бетонная плита раскололась, а её острые края начали резать сердце в кровь.
– Ладно. Через пятнадцать минут будем на месте.
Сания приблизительно знала: эта турбаза находилась неподалёку от ведомственного дома отдыха бывшего совхоза, но она никогда там не была. «Лада-Приора» мягко подкатила к воротам турбазы.
– Возьмите. – Сания протянула водителю деньги. – И спасибо вам за лекарство.
– Как вы?
– Спасибо. Мне уже лучше, – соврала она. Боль терзала её сердце, заставляя морщиться. На секунду промелькнула мысль всё бросить и уехать отсюда. Стояла жаркая погода, а ей казалось, что замерзает и вместо серо-жёлтого песка под её ногами тонкий лёд, стоит ещё немного пройти и она рухнет в бездну, пугающую своей неизвестностью.
– Если вы ненадолго, то могу, подождать вас, – произнёс водитель, засовывая деньги в карман клетчатой рубашки.
Сании наконец удалось нормально вздохнуть, боль чуть уменьшилась.
– Не думаю, что задержусь здесь надолго, но назвать точное время не получится, – развела она руками.
– Мне бы лучше захватить пассажира обратно. Так что я чутка здесь постою.
Сания открыла калитку и прошла к посту охраны.
Охранник крупный загорелый мужчина в линялых джинсах и спортивной синей майке, погладив бритую голову, без любопытства оглядел посетительницу.
– Добрый день, желаете снять у нас домик?
– Хотела бы на выходные, для семьи. Я могу осмотреть территорию?
Охранник, решив, что женщина не похожа на террористку и не представляет опасности, даже не стал записывать её в дежурный журнал.
– Проходите. Если понравится, то обратитесь в административный отдел, это рядом с кафе, – посоветовал он.
– Хорошо.
Сания огляделась. Турбаза, расположенная на берегу моря, представляла собой уютный зелёный оазис. Возле небольших деревянных домиков росли кусты жимолости, клематиса и акебии2, беседки заплетал дикий виноград, тень давала ленкоранская акация, плакучая ива и карагана3. Но она, не замечая всё это природное великолепие, выискивала номера на домиках. Сания двигалась по узкому дощатому тротуару, который живописно извивался меж зелёных кустов туи, подстриженных в виде шаров, более широкая дорога тоже петляла, словно повторяла изгибы тротуара. Выгоревшая белая табличка под номером двадцать три красовалась высоко на стене, сам домик скрывала густая зелень караганы. Сания остановилась. Тупо ноющее сердце стало биться ещё быстрее, в кровь начали впрыскиваться гормоны стресса. Откуда-то из-за домика послышался грудной женский смех и такой знакомый мужской голос. Она узнала бы его из тысячи, так разговаривал Марк, когда пребывал в хорошем настроении. Сания шагнула в узкий проход между кустами жимолости – глаза ослепило бликами от воды. Рядом с открытой верандой располагался небольшой бассейн, а в нём плескался Марк и неизвестная ей женщина. Он находился спиной к Сании и не мог её видеть, зато незнакомка, заметив её, не подала вида, а снова наиграно засмеялась. Затем, обхватив Марка за шею, принялась его страстно целовать. Сания смотрела на это представление и не могла поверить, что её муж, такой любящий и ласковый с ней, сейчас отвечал на поцелуи чужой женщины. Она оторвалась от губ Марка, покосилась на Санию в ожидании, как будто не понимала, почему та медлит и не устраивает скандал. Специально крутнувшись в воде, стала к сопернице боком, при этом повернула за собой и Марка. Теперь Сания хорошо видела, как муж сначала прикоснулся губами к шее незнакомки, потом поцеловал её в ямочку на ключице, затем дотронулся до ложбинки на груди. Лицо Сании обдало жаром, эти поцелуи были ритуалом, завершающим их занятия любовью, а теперь он так делал с другой.
Она мысленно взмолилась: «Только бы не сорваться и не устроить безобразную разборку с криками и визгом. Человек, предавший меня, не достоин того, чтобы я унижалась перед его любовницей. Я должна выйти и спокойно произнести что-то подобное: хорошо отдыхаете? А кое у кого сию минуту не стало ни семьи, ни жены. Можете дальше продолжать».
Сания открыла рот и не издала ни звука. Она сглотнула слюну и попыталась выдавить из себя хоть слово и снова безрезультатно. Догадавшись, что внезапно онемела и почему-то лишилась голоса, Сания отступила за кусты жимолости. Она успела заметить изумление на лице соперницы, та выглядела так, словно собиралась выпрыгнуть из бассейна и бежать за ней следом.
***
Марк, увлечённый любовной игрой, ничего не замечал вокруг. Маргарита, оттолкнув его, выбралась из воды. Ринувшись через кусты, она хотела задержать Санию, но та уже исчезла из её поля зрения.
«Чёрт! Чёрт! – топнула ногой Маргарита. – Неужели у него такая трусливая жена? Алиса ведь говорила, что она гордая, самолюбивая и больше всего на свете презирает предателей. Что мне теперь делать? Глупо говорить Марку, что здесь только что была его жена. Он сразу поймёт: кто его подставил. – От злости Маргарита дёрнула себя за светлую прядь, чуть не вырвав волосы с корнем. – Стоп. Чего это я паникую? Она всё видела и теперь у них начнётся весёлая жизнь. Мне просто нужно немного подождать и тогда Марк спелым яблоком упадёт к моим ногам. Я звонила со старого телефона, которым давно не пользуюсь, он не сможет доказать, что это был мой звонок, и не станет на меня злиться, подумает, кто-то из завистников и недоброжелателей нас заложил. Я же останусь невинная и чистенькая».
– Ты чего выскочила из воды, как ошпаренная? – Марк, вытираясь полотенцем, повернулся в сторону Маргариты, появившейся в проеме меж кустов. – Что молчишь?
На лице женщины одновременно читалась растерянность, сомнение и тревога.
– Мне показалось, что кто-то наблюдал за нами?
Марк отмахнулся.
– Не говори ерунды. Люди приезжают сюда отдыхать, а не любопытствовать за другими. – Он взял в руки телефон. – Ё моё! Уже половина третьего. Собирайся быстрее, мне нужно вернуться на работу, закончить купажирование.
Маргарита лениво потянулась, показывая соблазнительные изгибы отличной фигуры: тонкую талию, небольшую, но округлую грудь и крутые бёдра. Взъерошив короткие осветлённые волосы, стриженые под каре, томным взглядом посмотрела на любовника. В её карих глазах читался молчаливый призыв.
Марк усмехнулся: до чего же она предсказуема. Сейчас проведёт по пухлым губам кончиком языка и будет уверена, что он немедленно поддастся соблазну.
– Собирайся. На сегодня с меня достаточно, – довольно холодно произнёс он.
Марк не понимал самого себя: каждый раз отправляясь на встречу с Маргаритой, он чувствовал азарт охотника за приключениями. Связь с ней была для него способом удовлетворить не совершенные им в юности глупости, безбашенные поступки и запретные действия. Ощущая себя плохишом, он испытывал странное, болезненное удовольствие. Но всякий раз как свидание заканчивалось, Марк давал себе слово больше не видеться с Маргаритой, потому что каждый раз переживал острое разочарование и недовольство собой. Он не собирался рисковать своей налаженной, удобной и, что греха таить, счастливой семейной жизнью. Для него жена и любовница никак не пересекались между собой, существуя, будто планеты, на разных орбитах. Он действительно до сих пор обожал свою Санию, она была его первой любовью, которая завершилась удачным браком. А Маргарита лишь немного нравилась ему физически и являлась чем-то вроде тайного и недозволенного хобби. Марк, конечно, осознавал: по отношению к жене он поступает плохо, но в глубине души не считал это чем-то предосудительным. Подумаешь, решил немного развлечься, всё-таки он мужчина, тем более, что это ничем не вредит ни Сании, ни их браку. Он сразу предупредил Маргариту, чтобы никому не говорила об их интрижке и хранила тайну от всех, даже самых близких людей. Марк надеялся, что полностью обезопасил себя, и жена никогда не проведает о его тёмной стороне, он не может позволить себе её разочаровать.
Маргарита разозлилась, уловив лёд в его голосе: так всегда происходило после их свиданий. Он, как ненужную вещь или использованную им салфетку, всякий раз отторгал её. Ей казалось, что она ничего для него не значит, и это доводило Маргариту до бешенства и трудно контролируемой злости. Три месяца эмоциональных качелей привели её психику к тому, что она стала одержима Марком. Ей захотелось из обычной интрижки создать что-то большее, но сначала нужно покончить с его браком. Она не могла проиграть женщине, которую ненавидела собственная сестра.
– Ну, раз ты не желаешь продолжения, – Маргарита выдавила из себя улыбку, – то, конечно, едем обратно на работу. Как всегда говорим, что брали в поле пробы на сахар?
Марк покачал головой.
– Не стоит повторяться. Глупо каждую неделю проверять виноград на сахаристость. Скажу, просто осматривал виноградники. И будет лучше, если я высажу тебя неподалёку от винзавода. Доберёшься сама.
Маргарита закусила губу, чтобы не наброситься на него с обвинениями. Он старательно скрывал их отношения на работе, разговаривал с ней официально и не позволял себе даже смотреть в её сторону. Если бы не сестра Сании, она бы никогда не смогла подобраться к Марку столь близко.
Он поторапливал, заставляя её злиться ещё больше.
– Подумаешь, вернёмся на работу на десять минут позже. Тебе никто ничего не скажет, ты же главный винодел-технолог.
Марк, стоя в дверях, оглядел помещение: вдруг что-нибудь забыл или оставил какие-то улики. Но нет, кроме разобранной постели нигде и ничего не было. Подарок Маргариты на его день рождения, флакон дорогой туалетной воды, он положил в пакет, если что, дома скажет: поздравили на заводе.
– Хочу закончить работу до шести вечера. Сегодня я ни чем не помог Сании, хотя сам настаивал отметить день рождения именно в пятницу, боюсь, что она обиделась.
Маргарита чуть не закричала: «Это я обиделась. Переспал со мной по-быстрому, поплавал в бассейне и домой к жене». Вслух же произнесла:
– Сам говорил, что она у тебя понимающая. Разумная женщина знает, как работа важна для мужчины.
Марк поморщился от её слов, как от зубной боли. Он терпеть не мог говорить с ней о жене, не хотел, чтобы она даже упоминала её имя.
– Оделась? Тогда пошли.
Выйдя из домика, Марк быстро зашагал по тротуару. Маргарите пришлось почти бежать за ним. Дойдя до автомобиля, он отрыл обе дверки, чтобы немного охладить внутренность салона. Марк провёл ладонью по серебристому капоту «Ниссана» так, будто прикоснулся к коже любимой женщины.
– Чего стоишь? Садись.
Маргарита устроилась на заднем сиденье минивена, по понятным причинам ей не позволялось садиться рядом с водителем. Марк завёл мотор, колеса крутнулись в неглубоком песке, принесённом ветром на асфальт с моря, и машина выехала со стоянки. Маргарита смотрела в затылок Марку, но мысленно видела его лицо: выразительные глаза почти такого же цвета как у неё, но оттенка горького шоколада, густые чёрные брови, крупный прямой нос и хорошо очерченный красивый рот. Она всем сердцем мечтала заполучить этого мужчину, и была готова за это продать душу дьяволу. Её мало волновало, что он женат: ведь в любви, как на войне. Теперь ей придётся исповедовать этот принцип, если она не хочет остаться старой девой. В тридцать лет за её плечами уже имелось несколько неудачных отношений, закончившихся ничем, поэтому упускать этого успешного, красивого мужчину она не собиралась. Конечно, по большому счёту он лишь вроде инженера на заводе, но для провинции Марк считался вполне преуспевающим и благополучным человеком. Она часто вспоминала момент, когда увидела его впервые: стройный, высокий мужчина, прикрыв глаза, посмаковал глоток вина из колбы с широкой горловиной, уверенно назвал точную дозу сахара, кислотности и спирта, ему понравились и тельность4 продукта, и баланс5. Он выглядел как музыкант, но творил не мелодию, создавал гармонию вкуса. Маргарита недавно вернулась в город детства Темрюк, и пришла работать лаборанткой на винзавод. Первый же день её трудовой смены ознаменовался её новой влюблённостью. Она, недолго думая, сразу же открыла сезон охоты на симпатичного технолога, но он не обращал на неё внимания и вёл себя с ней довольно прохладно. Как-то разоткровенничавшись, Маргарита назвала имя и фамилию неуступчивого винодела своей новой подруге Алисе, с которой познакомилась в кафе. Та неожиданно обрадовалась, услышав о ком она говорит, и подсказала несколько уловок, которыми можно зацепить этого мужчину. Поведав о его пристрастиях, вкусах, привычках и хобби, Алиса дала Маргарите полный карт-бланш. Самым удивительным оказалось то, что она приходилась родной сестрой жене Марка. Размышления Маргариты прервал его недовольный голос.
– О чём задумалась? Я уже дважды сказал тебе: выходи.
Маргарита очнулась. «Ниссан» стоял в проулке, до винзавода оставалось метров восемьсот. Выбравшись из машины, хотела попрощаться с Марком, но автомобиль уже тронулся, и ей пришлось просто захлопнуть дверцу.
– Торопись, торопись, – с усмешкой прошептала она вслед владельцу «Ниссана», – дома тебя ожидаёт очень неприятный сюрприз.
***
Марк злился на себя. Какого чёрта именно сегодня он согласился встретиться с Маргаритой? Мало того, что полно работы, так ещё и отказал в помощи Сании. Если бы не его свидание, он бы спокойно в обеденный перерыв привёз нужные фрукты, тогда бы жене не пришлось самой таскать тяжёлые сумки. Марк испытывал угрызения совести, но вовсе не от того, что изменял, просто жалел Санию, вынуждённую в самую жару тащиться на рынок за свежими фруктами. Жена плохо переносила жару, ей могло стать плохо. Он, как мальчишка, поддался на уловку Маргариты, пообещавшей в честь дня рождения кое-что новенькое из Камасутры, но как оказалось, это того не стоило. Странно, но любовная техника и все ухищрения Маргариты не затрагивали его эмоционально, а пробуждали лишь любопытство и то ненадолго. Он быстро уставал от общения с ней и всегда с радостью прощался, обещая себе прекратить эти отношения, не дающие никакого морального удовлетворения. Однако стоило ему увидеть её и все его благие намерения вмиг испарялись.
Марк поставил машину на стоянку у винзавода. Он собирался усердно отработать два с половиной часа, чтобы выполнить хотя бы часть намеченного на сегодняшний день. К назначенному времени он не справился и решил отложить на субботу: нужно было спешить домой, расставлять столы под навесом, проверять освещение и устанавливать музыкальные колонки.
Марк снял халат. Повесив его на вешалку, выглянул в окно. Его исполнившуюся автомобильную мечту освещало солнце, уже изрядно перевалившее за верхушки тополей. Если на дороге не будет пробок, он доберется до дому за четверть часа. Но, видимо, сегодня он уже исчерпал всё своё везение, вместо двадцати минут потратил на это почти час.
Чертыхаясь про себя, он поставил минивен в гараж и побежал в дом. Сания находилась на кухне. Марк, ожидая упреков, уже настроился оправдываться, когда она повернулась к нему, взяла с подоконника альбомный лист и показала сообщение, написанное фломастером от руки.
Я протёрла столы, тебе осталось их только расставить и разнести стулья. Я не могу говорить, совершенно потеряла голос. Это не страшно, через какое-то время он восстановится, так сказал врач с моей работы. Тебе придётся взять на себя всё общение с гостями. Поторопись, осталось мало времени.
Марк оторопел.
– Как онемела? Почему?
Сания покачала головой и ткнула пальцем в слова не могу говорить и поторопись, осталось мало времени.
– Извини, что так задержался, много работы. Я мигом сейчас все сделаю.
Прежде чем отправиться на улицу, он заглянул в комнаты детей. Оторвав их от телефонов, заставил помогать себе. Два раскладных стола и стулья для пятнадцати человек быстро заняли своё место. Застелив столы скатертями, Марк полюбовался на свою работу.
– А сейчас давайте поможем маме, перетащим сюда всю посуду и еду, – предложил он детям. – А потом я разрешу вам подольше поиграть. Идёт?
Илья и Мия, приняв его предложение на ура, стали шустро перетаскивать всё из кухни. Сания вышла в сад за ними, чтобы руководить расстановкой на столе. Марк успел повесить колонки на столбы навеса, включить освещение, когда появились первые гости. Принять душ у него уже не хватало времени – он стал встречать гостей и принимать поздравления. Первыми за стол сели сестра Сании Алиса и её муж Феликс, потом её подруга Ирина с мужем, родители Марка и трое его друзей. Всем он коротко пояснял, что Сания внезапно потеряла голос и поэтому будет молчать. Последними пришли те, кто жил ближе всех: соседи. Наконец все уселись, отец Марка, Захар Васильевич, произнёс первый тост.
– Сынок, у тебя есть всё для полного счастья: семья, хорошая работа, друзья, отличные соседи – остаётся только пожелать здоровья.
Гости потянулись чокаться, кто рюмками, кто бокалами, потом принялись закусывать. Марк поискал глазами Санию, она как обычно хлопотала вокруг стола, проверяя, всё ли у всех имеется. Он привык, что место жены рядом с ним в дни празднества чаще всего пустовало, поэтому не волновался, но сегодня из-за странной болезни ему не хватало звука её приветливого, весёлого голоса. После третьего тоста гости расслабились, беседа за столом потекла оживлённее. Сания принесла блюдо с горячими отбивными по-царски и стала раскладывать их гостям по тарелкам. Марк посмотрел на лицо жены и поразился его бледности. Из-за суматохи и спешки он не обратил внимания, что её глаза выглядели припухшими, а нос немного покрасневшим.
«Плакала что ли? Может, её болезнь серьёзнее, чем она сказала? – испугался Марк. – И ведь не спросишь при гостях, да она и не ответит».
Он лучше всех знал, что Сания не любит выносить на люди семейные дела и проблемы. Она не позволяла себе выказать слабость при чужих людях, никогда не опускалась до жалоб, ссор или публичного выяснения отношений.
– Я хочу произнести тост за свою милую жену, – провозгласил Марк, поднявшись со стула. – Сания, подойди ко мне. – Он подождал, когда она приблизилась, и хотел обнять, но ей приспичило поправлять на столе салфетки, и жена невольно уклонилась от его руки. – Вы все знаете, что без неё наша семья не смогла бы быть такой дружной и сплочённой. – Он поднял бокал с красным вином. – За мою Санию, мою жемчужину. Её мать, царствие ей небесное, выбрала правильное имя, она действительно наша драгоценность.
Марк выпил бокал до дна и потянулся к Сании с поцелуем. Она бросила на него короткий обжигающий взгляд и быстро отвернулась.
«Почему она так странно посмотрела на меня? – забеспокоился он. – Обижается или злится?» – Что-то в её взгляде сильно обеспокоило Марка, испортив ему праздничное настроение.
***
Сания не желала выглядеть жалкой перед мужем и его любовницей, перед глазами промелькнула картинка: вот она мычит, пытаясь произнести хоть слово, и не может. Нет! Только не это. Она выскажется, когда к ней вернётся голос, посмотрит изменнику в глаза и задаст главные вопросы: как он посмел так с ней поступить? Стоило ли это разрушенного брака? Сания бежала по тротуару, не разбирая дороги, лишь бы уйти как можно дальше от домика, где развлекался её муж.
Белая «Лада-Приора» всё ещё находилась на стоянке, но водителя в ней не было, да это и неудивительно: на таком солнцепёке можно запросто поджариться в машине. Сания беспомощно оглянулась – водитель беседовал с охранником, стоя в тени караганы. Заметив её, он сразу поспешил к автомобилю.
– Быстро вы справились с делами. Едем обратно?
Сания кивнула.
– Тогда я заведу мотор, включу кондиционер, через пять минут салон охладится, и мы тронемся в путь.
Сания снова кивнула.
– А вы не болтливая, – усмехнулся мужчина. – Вот бы моя жена также мало разговаривала, а то вернёшься домой, она присядет на уши и давай надоедливо жужжать, как муха. И если бы умное что говорила, а то просто сплетни по соседям собирает и вываливает мне.
Сания покосилась на круглое, будто шанежка, загорелое, обветренное лицо водителя, и слабо улыбнулась. Она ощущала сильную физическую и моральную усталость, сейчас ей хотелось одного: спрятаться от всех и просто лежать, ни о чём не думая.
Водитель открыл дверь¸ сунул голову в салон «Лады».
– О, нормально. Залезайте, поедем.
Сания села в машину. Положив голову на спинку сиденья, закрыла глаза.
– Вижу, вам ещё плохо. Стоило послушаться меня и сразу вернуться домой. Охранник сказал: вы хотели снять домик для семьи на выходные?
Сания, приоткрыв глаза, кивнула.
– Ох, и глупые вы иногда существа, женщины, совсем не бережёте собственное здоровье, – произнёс водитель, бросив взгляд на лицо пассажирки, сравнявшееся по цвету с белым листом бумаги. – Потерпите ещё немного, нам повезло: впереди чистая без пробок дорога, скоро будете дома.
Через полчаса водитель остановил «Ладу» у дома Мечниковых. Не удержавшись от напутствия, он порекомендовал Сании беречь себя. Уже по привычке кивнув, она протянула ему деньги.
Дети играли в бадминтон меж натянутых бельевых верёвок на площадке для белья. Помахав матери ракетками, они продолжили игру. Сания вошла в дом, посмотрела на часы, время неумолимо двигалось вперёд – до прихода гостей оставалось три с половиной часа. И хотя сейчас ей меньше всего хотелось отмечать день рождения мужа, она не могла отменить вечеринку. Не в её характере вовлекать других людей в свои неприятности. Родители мужа, друзья и родственники обязательно бы заинтересовались, почему сначала пригласили, а потом отказали в празднике. Сания набрала в телефоне сообщение знакомому отоларингологу, работающему у них в санатории.
Я испытала стресс, у меня совершенно пропал голос. Что мне делать в этом случае?
Через пару минут врач ответил:
Нарушение в речевом аппарате называется афазией. Для этого прежде всего нужно устранить источник стресса и как можно быстрее начать лечение. В этом случае применяются: расслабляющие ванны, массаж, ингаляции и дыхательные упражнения. Но прежде всего, нужно явиться ко мне на обследование.
Прочитав ответ, Сания усмехнулась: устранить источник стресса довольно сложно, придётся как-то справляться самой.
Я поняла вас. Если это возможно, завтра хотела бы прийти к вам на приём.
Доктор быстро ответил:
Возможно. Жду вас в девять часов. А сейчас примите любой натуральный препарат на травах: настойку валерианы или Персен.
Сания достала аптечку из шкафчика на кухне, отыскала настойку валерианы, вылила половину пузырька в стакан, залпом выпила. В горле сразу запекло. Пришлось запивать водой. Она не стала убирать пузырёк с валерианой, просто отставила его в сторону, собираясь чуть позже, если понадобится, употребить ещё.
– Мам, – закричал, вбегая на кухню Илья. – Ребята позвали играть в футбол на стадион. Можно?
Сания, забыв, что не может говорить, попыталась ответить сыну и не смогла.
– Мам, ну ты чего? – приняв её молчание за отказ, обиделся сын. – Обещаю, я вернусь точно через час. Вон к Мие подружки пришли, и они болтают в беседке, а мне что, сидеть дома и их глупые разговоры слушать?
Сания отправилась в гостиную, отыскала в ящике стола альбом и фломастер. Вырвав листок, быстро написала на нём текст.
Сынок, у меня заболело горло, я совсем не могу говорить. Объясни это и сестре. Я не возражаю, можешь идти на стадион. Только вернись вовремя.
Илья, отправившийся следом за ней в гостиную, тянул своё ну ма-а-ам. Когда она стала писать, он вытаращился на неё в изумлении.
– Что, совсем, совсем не можешь говорить?
Сания кивнула. При этом она подумала, что сегодня придётся делать это ещё много раз.
– Это надолго? – сын изумлённо смотрел на её рот.
Сания развела руками.
– Тогда мне лучше остаться дома?
Сания покачала головой.
Илья неуверенно, оглядываясь, пошёл к выходу. В окно гостиной Сания видела, как он, приблизившись к сестре и её подругам, возбуждённо заговорил. Через минуту Мия вбежала в дом.
– Мама, Илья сказал правду?
Сания показала на листок и вся сцена с объяснениями повторилась вновь.
Дочь, если будет нужна помощь, я тебя позову, пока можешь быть с подругами, – написала она на листке.
– Ладно, – согласилась Мия. – Я буду в беседке с девочками.
Сания облегчённо выдохнула, ей так хотелось остаться одной и хоть немного подумать. Она посмотрела на ухоженный газон во дворе, на беседку, увитую вечнозелёным плющом, не поддающимся никаким морозам, на площадку для барбекю под яркой жёлтой крышей и заплакала. Она любила этот дом и подворье, доставшееся им с Марком от его бабушки в наследство. Старушка так любила единственного внука, что ещё при жизни всё переписала на него. За два года они полностью отремонтировали старый дом. Вместо огородных грядок появилась удобная зона отдыха. И хоть дому исполнилось больше восьмидесяти лет, после ремонта он выглядел, как новенький. Его толстые стены хорошо защищали от холода и не пропускали внутрь летнее пекло. Даже в самую жару в комнатах было прохладно. Сания плакала не о доме, а том тёплом, родном, домашнем очаге, хранящем в себе их семью, и как она думала раньше: счастливую семью.
Рыдать беззвучно оказалось мучительно и больно. Слёзы, льющиеся по её щекам, ничуть не умерили её боль, не остудили сердца, горящего обидой. Сания приняла холодный душ и принялась за готовку, времени оставалось совсем мало. На последующие полтора часа она выбросила из головы все мысли о Марке, потому что едва успевала к приходу гостей.
