NAO Annette
Пёс по имени Ватсон
© NAO Annette, 2020
ISBN 978-5-0051-8069-8
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Пёс по имени Ватсон
10.08.10
Глава 1 проясняет: Немного о себе
Меня зовут Ватсон. Я дворняга. Ну, не совсем, конечно. Я, наверное, какая-нибудь особенная собака, чистокровная, просто люди этого ещё не поняли и не удосужились как-нибудь назвать эту породу, поэтому я сам взял себе название: «Пульмильер». Вот так-то! Почему «Пульмильер»? На это у меня, как у цивилизованной собаки, есть ответ. Некоторые знакомые моего хозяина, да и просто люди помнили, что, будучи полицейским, мой владелец расследовал дело о каком-то рецидивисте, которое не могли раскрыть в течение трёх лет. Однажды он взял меня на работу, и я совершенно случайно взял след преступника… Я хоть и не ищейка, но я всё-таки собака, и нюх у меня собачий, да такой, что я могу горячий хот-дог за километр учуять. Я не вру, я вообще никогда не вру – я очень честный пёс.
Так вот, спустя месяц моей работы с хозяином, я наткнулся на след преступника, ведущий в соседний квартал. Я был ошеломлён от такой близости с таким, как мне показалось тогда, устрашающим запахом. Какой странный, резкий и почему-то знакомый запах заставил меня окаменеть на месте от страха: мои лапы были… ватные. Я узнал бы этот запах из тысячи подобных запахов: запах крови и запах того человека, перчатку которого мне до этого дали понюхать, чтобы взять след. Такой же примерно запах крови я почуял у своей матери, когда её сбил грузовик. Я резко вспомнил её холодные глаза. Они мелькали передо мной. Моё сердце билось в ритме сумасшедших часов. Оно билось очень быстро и размеренно. Хозяин (кстати, его звали Николай Владимирович) завернул за угол и в нескольких метрах от себя увидел старый револьвер прошлого века, направленный на него.
Убийца, известный в криминальном мире под кличкой «Пальба» целился прямо в сердце. Человек, убивший до этого момента двенадцать граждан и даже ребёнка пяти лет, явно умел хорошо целиться. Я уже ничего не соображал. Я словно почувствовал резкую странную тошноту внутри себя. Комок подскочил к моему горлу, глаза затуманились. «Спасти, спасти» – вертелось в моей голове. Прыжок… Выстрел… резкая боль, пронзившая моё плечо… Темнота… и тишина…
Я полностью очнулся через неделю, и, как потом оказалось, мой подвиг не затерялся на полке какого-нибудь старого антикварного шкафа, и уже через две недели в газетах появились статьи о собаке, «поймавшей своим телом пулю». Странно. Только так я узнал, что тогда произошло.
С тех пор мой хозяин звал меня «Пульмильером» – собакой, поймавшей пулю. Однако с тех пор он меня не брал на задания и даже не обмолвился со мной ни одним словом по этому поводу, как это делают все одинокие люди, разговаривая со своими домашними животными о своих проблемах и даже не рассчитывая при этом на то, что питомцы их понимают. Николай вообще стал редко обращать на меня внимание, а когда его пытливый взгляд падал на меня, он отворачивался и о чём-то долго раздумывал, теребя в ладонях уже потёртый от его рук носовой платок. Это меня не на шутку раздражало. В такие моменты я плёлся к диванному столику и начинал обдирать его обивку своими когтями и зубами от скуки, поглощающей изнутри мою душу.
В сентябре он принёс домой водку, три лимона и какую-то рыбу, посмотрел на меня, ничего не сказав, и начал пить. С тех пор он прямо не просыхал. Он до этого никогда не пил, поэтому пьянел быстро.
Я не хотел видеть эту картину и с горящей душой отправлялся портить диван. Когда я возвращался на кухню спустя какое-то время, Николай уже спал, растянувшись на полу и уронив своим телом табуретку. От него шёл резкий и оттого невыносимый запах алкоголя… Печальная картина. С тех пор я редко видел его трезвым.
Прошло три недели. Тогда я считал, что это самый ужасный месяц моей жизни. Три недели полного одиночества. С утра плохо проваренная овсянка, потом ободранная спинка дивана, потом шкафчик, полный всяких ниток и старых сувениров, подушка, светло коричневая, постеленная в углу большой комнаты так, что были видны почти все вещи, находящиеся в этом помещении, два утомительных часа наблюдения за хозяином, миска лапши на ужин и крепкий сон. В это время (вместо сна) я иногда просто лежал на своей подушке и на протяжении трёх часов видел одну и ту же сцену: он сидит на диване, перелистывая газету, потом смотрит на меня и отворачивается, долго думает обо мне, потом встаёт, направляется через всю комнату к столику, выпивает рюмку водки, куда-то уходит, не сказав ни слова.
«Мне надоел этот сумасшедший дом! Он сводит меня с ума! Выпивает из меня весь разум! Он меня достал! Изо дня в день такая скука!..», – это и была моя жизнь.
Глава 2 означает: Побег
Воскресенье. Девять часов утра… Солнечный свет, пробивающийся в окно, кленовый лист, случайно залетевший и ныне лежащий на полу в шаге от меня, и тишина. «Какой психотропный дом… Всё, что я вижу, плывёт у меня перед глазами… Мой рассудок!.. Его как будто выжимают…». Мне становится дурно от того, что я видел вчера… Тогда я точно понял, что с этим домом что-то не так…
Вчера я так же лежал на подушке, как тут появились они… Они полезли со всех щелей… Эти тени… «Как они достали меня! Простите, что так откровенно, но я уже так не могу! Да! Да! Точно! Это её проделки…», – подумал я в ту секунду. Они похожи на тени, которые оживали и направлялись ко мне. Я лежал на подушке и терпел, но на самом деле просто трясся от страха. Они молчали, не произносили ни слова, но всё же направлялись ко мне. Потом зажмурился… Открыл глаза… Всё снова стояло на своих местах… «Кошмар!!! Да что же это! Мне это надоело!».
После этого я бросился вон из комнаты, выскочил на улицу и почувствовал: лёгкость в груди, свежий запах слабого восточного ветра и опавших листьев и полное успокоение… Тогда я долго не хотел возвращаться обратно в дом. Не хотел и всё! Я чувствовал себя свободным, но я всё-таки переборол себя и поплёлся дремать на своей подушке…
Мне становится хорошо, когда я вспоминаю это чувство…
Но с чем были связаны эти тени? Пять дней назад мне всё-таки удалось влезть по лестнице на чердак. С улицы я часто замечал на чердаке какую-то бледную тень, но не чувствовал никаких запахов. Это меня очень сильно пугало: я бежал к калитке, ложился подле неё и дрожал от страха и любопытства. Я влез и огляделся. Много соломы, старых книг и досок окружало меня. Она появилась из ниоткуда, а точнее сказать – она выплыла из потолка. Молодая полупрозрачная женщина с длинными распущенными кудрявыми волосами предстала передо мной. Это меня заинтриговало. Я подошёл поближе, чтобы рассмотреть её прекрасные глаза. Ах, как она была красива! Я никогда раньше не видел женщины прекраснее, добрее и милее её! Она нагнулась ко мне с такой лёгкостью и с таким блеском в глазах, что я сказал про себя: «Ангел!» Она нежно коснулась моей шерсти на шее и исчезла… Люди часто называют это призраком.
С того момента я часто вспоминал о ней. Я очень часто думал о побеге из этого дома, но воспоминания о ней не отпускали меня.
Вспоминая об этом, я провёл, лёжа на подушке, целых два часа. Потом встал, потянулся и направился завтракать на кухню.
Какая лёгкая атмосфера царила в доме! Прекрасное осеннее утро! Солнечный свет пробивался через тонкие шторы и нежно ложился на слегка прохладный пол. Камин ещё не был затоплен. Дом был наполнен чудесным свежим запахом сухих дров и старых вещей. Как легко было на душе!
На кухне дышалось поразительно легко! Хозяин сидел за столом, накрытым старой, изрезанной ножиком клеёнкой и ел тёплый суп. От миски пахло поразительно вкусной похлёбкой. Николай посмотрел на меня довольно добродушно и отвернулся к своей тарелке. Я подошёл к миске. Она была полна мясной похлёбки и в её центре плавала огромная куриная кость, окруженная со всех сторон и изнутри хорошо сваренным и вкусно пахнущим мясом. Ням! Я стал жадно лакать из миски. Помимо похлёбки и вкусного подарка она была ещё полна свежего взмокшего хлеба. Просто невозможно передать, как это было вкусно! «Прекрасный день для побега», – вдруг пришло мне в голову. Внутри меня внезапно потеплело от этой мысли! Ведь если я сегодня уйду из дома, у меня останутся только приятные воспоминания об этом месте. Я уже начал доедать свою похлёбку, как вдруг хозяин добавил мне очередную порцию, нагнулся, погладил мою голову и уши и сказал мне: «Кушай, милый, кушай»! Мне стало ещё легче, и я с удовольствием принялся за не менее тёплую добавку.
«Какая вкусная похлёбка», – думал я, медленно вылизывая свою шерсть. Я встал, огляделся, неторопливо подошёл к двери и надавил на неё головой: та без особого сопротивления открылась. Пройдя порог, я зачем-то посмотрел на старую трость моего хозяина, подошёл к ней, обнюхал и даже лизнул её пару раз, наверное, для того, чтобы не забыть свой дом, в котором я прожил уже пять лет. Сделав двадцать шагов вон от дома, я обернулся, посмотрел на дом ещё пять минут, развернулся и ушёл. Так просто!!! Я думал, это будет куда тяжелее: в моей голове всё ещё мелькал милый полупрозрачный образ. Моё сердце резко сжалось, когда я подумал о ней. Неожиданно для самого себя я сильно заскулил, мой живот словно что-то сдавило, глаза стали мокрыми. Как это неожиданно! Как больно! Как прекрасно! «Милая дева, я навсегда запомню твой нежный образ!..».
