Надин Баго
Меняющая миры. Спутанные нити

Аррилия промолчала, решив их не разочаровывать и не пугать. Пусть пока продолжают считать её Пейдж. Ей нужно время, а потом… Потом она, возможно, им покажет… Левитация, как же. Какая ерунда. Она – не какая-то летающая девчонка. Она – эризингия. И она вернулась…

***

Старый седоволосый гном сидел на тяжёлой деревянной скамье в парке почти у самой кромки воды. Холодные океанские волны сегодня были относительно спокойны и мягко обволакивали берег. Прохлада пробиралась под камзол, несмотря на явные признаки воздействия на этот парк управления погодой. Весна здесь, в Заполярье, даже со всеми технологическими улучшениями всё равно приносила лишь малую долю тепла по сравнению с местами южнее. Коспарху нравилось это время, когда набухшие почки на редких деревцах и кустах только-только начинали распускаться, а из земли показывалась зелёными ежиками первая трава. В этом было так много чистой, светлой энергии, соединяющейся на берегу с тёмной глубокой энергией океана… Да, место для Университета выбрали превосходное.

Коспарх долго задумчиво смотрел вдаль, изредка отвлекаясь на пробегавшие мимо группки студентов, вдыхая этот наполненный разнородными потоками ийкэ воздух и размышляя о своём путешествии.

Он понял, что «проявление» звало его именно сюда, довольно быстро, стоило лишь взять карту Земли – энергия явно направляла его на север. А когда он узнал, что именно в этом регионе находится УУПЭ, то почти перестал сомневаться в своём выборе.

И действительно, ийкэ здесь просто бурлила. В каждом жителе этого маленького научного городка можно было найти что-то, что соответствовало бы зову. Но этого не происходило, несмотря на многочисленные попытки. Нужные, как ему казалось, линии оказывались какими-то прозрачными, нестабильными, ему всё никак не удавалось ухватить и распутать хоть одну из этого клубка. Тогда он просто решил попытаться проверить всех, что было незаурядной задачей: студенты, преподаватели, обслуживающий персонал, туристы – их здесь насчитывалось более тысячи. Проявление такого количества существ разного уровня силы требовало времени, а времени-то, как отчего-то представлялось Коспарху, и не было. Но и другого способа он не мог найти. Приходилось ждать, не оставлять попытки, пробовать снова и снова. Многие проявляемые оказывались довольно интересными личностями и, определенно, могли внести большой вклад в знания об ийкэ и в практики её применения. Однако все они были не теми, к кому вёл гнома зов.

Коспарх вздохнул, поднялся со скамьи и неспеша направился к центральной аллее Университета. Сегодняшние занятия подходили к концу, и он хотел быть поближе к толпе студентов, когда они начнут расходиться по домам. Следовало выбрать очередного кандидата в проверяемые, да еще зайти в университетскую библиотеку – надо же как-то оправдывать свой туристический статус. На самом деле, на Коспарха почти не обращали внимания: бородатых старичков здесь нашлось бы предостаточно как среди профессоров, так и среди частных визитеров. То, что он был гномом, тоже не являлось для местных невесть какой экзотикой. Да иногда бросали на него лишний взгляд, некоторые подходили поприветствовать, узнать, откуда он, чем занимается здесь, и вообще, как там, на других планетах Объединённых миров. Коспарх рассказывал кое-что интересующимся в общих чертах, но о своём статусе, Равновесии, близости к Совету Семи и о своих способностях предпочитал умалчивать. Ему не нужны были лишние сложности, официальные приёмы и прочее. В конце концов, он действительно прибыл на Землю как турист, просто для отдыха, и совершенно точно не хотел объяснять местным причины, по которым забрался так далеко на север. Это могло всё испортить, спугнуть того, за кем он пришел сюда. Да и взаимные дипломатические реверансы, в случае его официального представления, без толку отнимали бы невероятно много времени. А Коспарх хотел сосредоточиться на поиске.

Основные двери главного корпуса Университета распахнулись, и на окаймлённую деревьями дорогу хлынула толпа студентов. Как всегда, они ручейками растекались в стороны, спеша кто на дополнительные занятия, кто по личным делам, группки собирались вместе, разделялись, снова объединялись, все шумно переговаривались, изредка хохотали. В общем, как обычно. Однако сегодня чувствовалась гораздо большая всеобщая возбужденность, все оживленно обсуждали какую-то невероятную лекцию некоего известного профессора.

– Нет, ну ты видела, он просто взял её за руки. Заснула – проснулась, и на тебе, такой результат…

– О да, было здорово. Я сначала думала: ну вот, какой-то очередной теоретик, ничего интересного, а он вон как…

– Ага. А ей-то как свезло. Кто бы мог подумать, что она так сможет. Ну мышь же…

– Мышь? Ну ладно, да, типа того. Но учится она хорошо. Просто мы такого не ожидали от неё.

– Да она сама не ожидала. По-моему, вообще толком не поняла, что он сделал. Как будто ей это вообще не надо…

– Лучше бы он меня позвал…

– А что это сразу тебя, тут многие хотели бы… Как-то это нечестно. Надо было жребий тянуть, что ли.

Коспарх заинтересованно вслушивался в обрывки разговора. Явно произошло что-то нетипичное. Но разобрать толком он ничего не мог, студенты галдели со всех сторон, слова перемешивались. Он понял только, что профессор, видимо, сотворил какую-то невероятную вещь, и кому-то почему-то повезло.

– Простите, – всё-таки решился поинтересоваться гном у нескольких парней, – я вот тут шёл в библиотеку, услышал случайно, все обсуждают какое-то интересное происшествие. А что же произошло, не расскажете?

– О, да на самом деле ничего особенного. Профессор учил нас применять ийкэ для внушения или чего-то там… Ну вот… выбрал одну девушку…

– Ага, она дрыхла на его лекции. По-моему, ему это просто не понравилось, вот он и решил… ну, наказать её, что ли…

– Ой да ладно, наказать! Что ж меня так никто не наказывал… Вот бы неплохо было.

– Да помолчите, дайте расскажу человеку, а то ему ещё за книгами… Да, выбрал он, значит, одну девчонку, ну, что-то за руки её подержал, в глаза посмотрел, и она как заснула. Прямо стоя. А потом в воздух начала подниматься, ну левитировать, понимаете?

– Да, интересно… – произнес Коспарх.

– А то! Вот… а сама спит. А потом раз, глаза открыла и смотрит на него. Держатся так же за руки они, а она при этом в воздухе висит. Невысоко, но всё же… Никогда она раньше такого не делала. А потом он её отпустил, и она пролетела по залу туда – обратно, ну и опустилась на пол.

– И она ж ничего подобного не умела. Вот совсем. А профессор сказал, что вот, вроде как скрытые способности. Вроде бы что-то мешало, а он только помог. Ну, вот и вся история…

– И что же она… дальше летает? – спросил гном немного обеспокоенно.

– Да вроде не пробовала больше. Я не видел.

– И я. Может, это только на один раз сработало?!

– Кстати, вон она, с друзьями. Велик берет. Лететь, кажется, не собирается, – один из рассказчиков указал на стоящих неподалёку парня и двух девушек. – Вон, видите, не та, которая красотка, а высокая, худющая…

– Рыжая?

– Ага, она.

– Понятно. Любопытная история. Спасибо за рассказ. Хорошей учёбы, – Коспарх сделал вид, что направляется в библиотеку, краем глаза продолжая рассматривать троицу. Что-то такое в этой девчонке было. Надо бы проверить. Но позже, где-нибудь, где менее людно. Узнать бы, где она живет…

– Да не за что! – парни снова пустились в обсуждение, потихоньку удаляясь от университета.

***

Она почувствовала кого-то постороннего, не местного, сразу же, в тот же день после лекции, но не стала разглядывать его в толпе, не придав этому большого значения. Но быстро изменила свое мнение, сразу, как поняла, что её преследуют. Кто-то аккуратно и ненавязчиво следил за ней. Большинство этого бы и не заметили – так искусно неизвестный скрывал себя и свои намерения – но только не она.

Теперь, вернувшись, Аррилия чувствовала каждое, даже самое крохотное движение ийкэ, а уж чужое дыхание, биение сердец вокруг было просто обыденностью для неё. Тем более что после долгих лет заключения все её чувства обострились до предела. Она никак не могла насытиться реальностью, своей наконец вновь обретённой возможностью влиять на мир, начиная от самого малого – к примеру, просто осязать окружающее – вплоть до большего, гораздо большего. Она просто купалась в потоках энергии, в Бездне, чувствуя себя в родной стихии.

Она решила не раскрывать себя перед землянами, по крайней мере, пока. Только несколько раз, в основном на вечеринках, ещё демонстрировала свое якобы вновь обретённое умение левитировать, но мягко, без чего-то сверхъестественного.

Эризингия понемногу привыкала к своей обновлённой сущности, вобравшей Пейдж в себя, и из-за этого ощущавшей некоторые человеческие черты и стремления, раньше, очень давно, бывшие для неё ничем. Она привыкала и к новому телу, также теперь ставшему частью её самой, не то, что в прошлом, когда она выбирала себе физический образ как очередной наряд. Теперь она была с телом Пейдж единым целым, и это не могло на нём не отразиться. Стёрлись мелкие недостатки, шрамики и неровности, совсем чуть-чуть эризингия поиграла с чертами лица, облагородив их, потом передумала и вернула всё как было – и узкое лицо, и длинноватый нос, и впалые щёки, и странные глаза – зелёный и фиолетовый с карим ободком. Волосы чуть ниже плеч ей нравились, но теперь они стали ярче – для этого даже не пришлось ничего делать специально – бушующая в ней энергия будто сама изливалась через них, окрашивая в цвет пламени. Конечно же, теперь эта оболочка не была слабым человеческим телом, она стала неуязвимой для любых воздействий. И да, знаки эризингий, эти печати Бездны, снова были с ней – квинтэссенция её сущности, они вспыхивали на ладонях изначальным переливчатым светом, рисуя узоры изменчивости и постоянства, неся в себе всю ту мощь, что была у неё когда-то. Она гасила их свет и прятала его внутри себя, не желая раскрываться раньше необходимого.

Но кое-что не могло вернуться к ней так просто. Без них она не чувствовала себя цельной. Её триада. И Орлгол, и Негио по-прежнему были заключены где-то там, в бескрайней вселенной. Скрыты, спрятаны в чужих душах и недоступны её взору.

Она найдет их, обязательно, Аррилия не могла даже думать об ином.

Но сейчас её так же беспокоил некто, следивший за ней. Неясно, знает ли он, кто она, и вообще, зачем это делает. Следовало выяснить.

Аррилия вычислила его быстро – какие сложности могут быть в этом у эризингии?! Маленький пухленький человечек, седой, с небольшой ухоженной бородой. По происхождению гном, и явно не с Земли. Она не стала глубоко копаться в его сознании, выяснять откуда он. Однако кое-что в нём просто кричало о себе, может быть не для большинства, но для неё это было абсолютно очевидным – человечек владел «проявлением». Он оказался в целом далеко не так прост, как представлялось на первый взгляд, но «проявление» возносило его к одним из высших существ вселенной. Таким умением владели очень немногие. И суть этого умения, в свете того, что гном следил именно за ней, очень не нравилась Аррилии.

Когда же эризингия поняла, в чём состоит интерес преследователя, она успокоилась – он точно не знал, кем она была в действительности, но явно хотел использовать свои дар и увидеть её истинную сущность.

Аррилия не решила, предоставлять ли ему такую возможность…

Глава 5

Каменное Cердце, 2169 год по земному исчислению

Вур наслаждался сегодняшним утром: свет был мягок и не резал глаза. Заливистое пение птиц напоминало ему, что птенцы уже разлетелись из гнёзд, и эти пернатые твари стали теперь гораздо беспечнее, а значит, можно и выйти поохотиться. Чотта облизнулся, потянул передние лапы, но выпрыгивать во двор не стал, ленясь. Он лежал перед окном на одном из своих любимых мест – толстой вышитой подушке – сладко щурился, поглядывая на танцующие в лучах пылинки, длинный пушистый хвост покачивался, слегка касаясь гладкого разукрашенного пола.

Внезапно он весь подобрался и замер, большие уши повернулись в сторону двери. Зверь прислушался. Где-то там, в коридоре, пока ещё далеко, слышались шаги, и их звук явно предвещал какое-то беспокойство.

Спустя пару минут дверь в комнату распахнулась, быстрым шагом вошёл тангорл, крутя в руках маленький преобразователь связи.

– Если эта информация так важна, то говори немедленно. Я не желаю ждать, пока ты доберёшься до доступного портала, да потом ещё из Ока сюда…

– Я не могу рисковать… это только с глазу на глаз… я возвращаюсь как можно скорее. Наверное, нужно предупредить Совет…

– Я сам решу, кого и когда предупреждать, и следует ли это делать вообще. Вернёшься – сразу ко мне, без лишних визитов вежливости. Расскажешь, что там у тебя, и видно будет… Сразу ко мне, ты понял, Коспарх?

– Да, да, пресветлый…

– Хорошо, жду…

Тангорл кинул блеснувший золотым боком преобразователь на стол, несколько раз медленно обошёл комнату и опустился в глубокое кресло.

Вур мягко спрыгнул с окна и, неслышно переступая лапами, направился к хозяину, подошёл и потёрся о его ногу. Грейл взглянул на него, усмехнулся, поднял чотту и посадил на широкий подлокотник.

– Ну что, мой ленивый друг, – Тангорл погладил его по густой песочного цвета шерсти, – похоже, денёк сегодня предстоит суматошный. Коспарх уж очень встревожен, а этого старикашку уже мало что действительно беспокоит. Посмотрим… надо же, и на отдыхе умудрился найти бед на свою голову…

Чотта шумно заурчал, как будто соглашаясь, и подставил голову под поглаживающую руку. Перстни на той переливались в утреннем свете.

Тангорл прикрыл веки, светлыми пятнами выделяющиеся на фоне сплошной черноты лица:

– Подождём…

***

Многочисленные залы, коридоры, колоннады и арки, маленькие дворики и шумящие сады дворца Совета Семи были созданы для того, чтобы их жители купались в неге и роскоши. Золотые узоры стен, мозаика полов, зелень прекраснейших растений и, конечно, белые и синие взмывающие ввысь башни – всё это служило обрамлением центра Объединённых миров.

Сотни слуг и помощников, тысячи разнообразных механизмов и артефактов обслуживали невероятно огромное сооружение, не допуская ничего, что могло бы побеспокоить и отвлечь его главных обитателей – членов Совета. Здесь также жили и их семьи, если они имелись, что само по себе случалось нечасто – руководство Федерацией требовало всех сил, практически не оставляя времени на постороннее.

И уж совершенно из ряда вон казалось то, что у правящего тангорла был ребёнок. Дочь. Родилась она не здесь, а на Каритосе. Тогда, и только тогда, отец забрал их сюда, во дворец. Жаль, продлилось это совсем мало. Так мало, что она почти ничего не помнит. Мать умерла, когда она была ещё малышкой, и главе Объединённых миров пришлось оставить девочку на Каменном Сердце с собой.

Яли́на выросла тут и не знала другого дома. Да и что могло бы быть лучше него?! Не зря же Око из года в год полнилось паломниками, желавшими хоть одним глазком взглянуть на потрясающую обитель Совета Семи.

Вот и сейчас, направляясь подышать силой Великих Каскадов, девушка любовалась яркими ажурными узорами на стенах залов, через которые проходила, снова удивлялась прозрачности и кажущейся хрупкости витых колонн, поддерживающих высокие своды, наслаждалась пышной зеленью деревьев и яркими гирляндами цветов, разбросанными то тут, то там.

Светлые, почти белые волосы её плескались по спине и переливались на солнце, синие пряди в них вторили цвету башен дворца, тёмная кожа шелковисто поблескивала на свету. Высокая, тонкая, она быстро преодолевала нескончаемые коридоры и переходы, длинные сильные ноги легко несли её к столь любимому ею месту.

Внезапно Ялина ощутила что-то, заставившее её остановиться. Потоки какой-то неоформленной, беспокойной ийкэ исходили из одной из комнат, обращённых во внутреннюю колоннаду, по которой она шла. Эта комнатка была одной из тех, что предпочитал её отец, когда хотел немного передохнуть и отстраниться от других обитателей Дворца.

Девушка задумчиво гладила амулет, украшавший её шею. Отец, а, судя по ощущаемой ею энергии, это был именно он, не любил, когда его беспокоили в такие минуты. Однако что-то подсказывало ей, что сегодня, он, возможно, отнесётся к её незапланированному вторжению мягче. В конце концов, желательно выяснить, что же его так взволновало. Ялина решительно направилась к двери.

Тангорл, казалось, спал в широком кресле. Закрытые веки цвета корицы подрагивали. Под его рукой, изредка перебирая большими лапами, тихо урчал Вур. Чотта приоткрыл один серебристый глаз, увидел вошедшую, привстал, медленно потянулся, спрыгнул вниз и пошёл к ней. Ялина нагнулась и нежно почесала его за ушами.

– Нет, старый проказник, я не могу тебя взять, ты слишком тяжёл, – животное как будто улыбнулось. Он уселся на ковёр и принялся играть со своим хвостом.

– Ялина, ты? Что-то случилось? – голос тангорла был отстранённым, но не раздражённым.

– Что? А… нет, ничего. Просто… показалось, тебя что-то тревожит.

– Тревожит?! – Грейл, наконец, открыл глаза и взглянул на дочь. – Нет, обычные дела. Управлять Мирами, ты знаешь, непросто.

– Да, конечно. Я просто почуствовала…

– Тренируешь ийкэ на отце? – в голосе мужчины слышалась ирония и некоторое пренебрежение. – Не думаю, что это разумно.

– Нет, отец. Что ты! Это случайно… Я проходила мимо… к Каскадам… как-то само собой…

– Да, ты чувствуешь с каждым днём всё больше, не прилагая специальных усилий. Это хорошо, да. Твоя ийкэ растёт. Возможно, когда-нибудь ты даже сможешь превзойти свою мать, – тангорл почти незаметно поморщился. – Ладно. Каскады, ты говоришь?

– Да, в них столько силы. Там я чувствую почти без помех…

– Каскады, значит? Ну, осторожнее там. Долина Грома не прощает беспечности… Иди, поговорим ещё после. Сейчас я жду кое-кого.

– Кто-то важный?

– Да нет, – он отмахнулся, – обычные внутренние дела Совета. Иди.

Ялина кивнула ему, вышла и аккуратно прикрыла за собой дверь. Тангорла определённо что-то волновало, но также определённо он не хотел говорить об этом. По крайней мере, сейчас. Что ж, значит позже, если это будет важно… Девушка пожала плечами и продолжила свой прерванный путь к площадке над водопадами. Там-то уж точно всё ясно и просто, никаких тайн, только чистый незамутнённый поток ийкэ и… свобода…

***

Усталый гном торопливо зашёл в комнату, оглянулся, убедившись, что прислуга оставила его, закрыл дверь и с некоторым облегчением вздохнул. Было тепло, из раскрытого окна пахло свежестью – Великие Каскады никогда не позволяли излишней жаре разыграться во дворце.

Тангорл стоял у одной из распахнутых створок, смотрел вдаль, как обычно перекатывая тёмными пальцами Малый шар Совета. Казалось, его ничто не беспокоит. Однако это было не так.

– Пресветлый тангорл Грейл, не позволите ли…

Тот обернулся, нервно махнул рукой, показывая, что формальности ни к чему. Ярко-синие глаза, казавшиеся чужеродными на этом практически полностью татуированном в чёрное лице, были как никогда внимательны.

– Говори уже по делу. Что случилось, во имя Единой, что привело тебя в такое состояние? И где ты был? На какой-то Земле? Что хоть сколько-нибудь интересного на такой отсталой окраине?!

– Да. Нет, действительно, так-то ничего особенного там… Но… Нет, не знаю, с чего и начать… Это…

– …странно? Необычно?

– не… невероятно… Что нам делать с этим?! – Коспарх сорвался на крик.

– Да с чем?!

– Я… Да… Только выслушай… Прими это серьёзно. Она… вернулась… я видел.

– Вернулась? Она? Что ещё за она?

– Я…я, конечно, могу и ошибаться, никто из нас никогда же её не видел, но «проявление»…

– Ты использовал его без согласования с нами?!

– Да, использовал… Я не мог объяснить поначалу. Был зов…

– Зов?! – тангорл смотрел на гнома с недоумением. – Серьёзно? Это почти невозможно.

– Да, так. Но это был он. Я… я решил сначала проверить, к чему это приведёт. Я никак не мог ожидать… никто бы не мог.

– Ладно, позже разберёмся. Сейчас конкретнее. Кто она? И что значит «вернулась»?

– Это… это только подозрения… И «проявление»… Оно, правда, не совсем сработало, но я почти уверен. Такое не спутать… – голос Коспарха дрожал, – я видел…

– Это с несработавшим-то «проявлением»? – Грейл скептически ухмылялся.

– Да, видел… знаки… знаки древа и вод… и Бездну меж ними… – Коспарх тяжело сглотнул. – Свет Бездны…

Тангорл вздрогнул и закашлялся, шар выпал из его внезапно задрожавших рук на кресло.

– Свет Бездны?.. ты… Ты уверен?

– Это был он, да. Как такое не узнать? – гном, сказав главное, немного успокоился.

– Свет Бездны… изначальный свет… Но это значит…

– Да. Вернулась…

– Но как?! Это… это невозможно!

– Не знаю, но там всё не так просто. Там была девчонка, земная. Она теперь в ней. Кто знает как?!

– Всё-таки… Ты говоришь, что там одна из Заключённых? А… Аррилия, – казалось, что-то мешает тангорлу говорить.

– Да, судя по всему… Она… Она пока не проявляла себя особо. Но свет…

– Единая, помоги нам! Что же делать?

– Совету нужно знать, я думаю. Это слишком… для кого угодно слишком…

– Да, пожалуй. Тут ты прав. Собери Совет. Только Совет. И ты. Никаких писцов и прочих… Распорядись. А сам пока расскажи мне всё подробно, с самого начала.

***

Город в Белом ущелье и сегодня был по-всегдашнему многолюден. Его гладкие белоснежные стены в иной день могли ослеплять своим блеском, если бы не приглушающая их сияние буйная зелень многоярусных садов, наполненных душистыми цветами, и невероятные, яркие и пёстрые наряды его жителей. Только накидки паломников вторили цвету городских стен и отражающемуся в них небу.

Спешащая неумолкающая толпа лилась настоящей рекой по главной улице, ведущей к Оку. Периодически отдельные люди или группки отделялись от неё и устремлялись в узкие боковые улочки – кто домой, кто передохнуть от работы, суеты многочисленных рынков и магазинчиков, кто пропустить кружку – другую местного красного эля, закусив его тушёными козьими почками.

На центральной аллее и ближайших к ней улицах стоял настоящий гвалт: крики торговок мешались со смехом веселящихся людей, изредка слышались предупреждения охранителей, стук инструментов в мастерских, звон посуды и чавканье в тавернах, непрекращающийся всеобщий галдёж. И не стоило забывать про долину Грома. Шум Великих Каскадов, даже приглушенный стенами и защитным полем, всё равно был довольно ощутим, а уж у Ока становился практически нестерпимым для простого уха. Но невероятный грохот низвергающихся в пропасть водных потоков здесь никого особо не беспокоил – здесь он свидетельствовал саму жизнь и, конечно, силу Объединённых миров. Недаром же Совет Семи разместился к ним так близко.

Но в одной из самых узких и самых дальних улочек, в противоположном Оку конце долины, Каскады были лишь фоном, почти не приглушавшим даже самые тихие звуки.

Маленькая дверца в одной из стен отворилась, оттуда показалась тонкая, затянутая в зелёное рука и поманила стоявшего на входе внутрь. Некто в ярко-оранжевой объёмной хламиде и малиновом подобии тюрбана осторожно огляделся и вошёл, прикрыв за собой дверь.

Комнатка скрывалась в темноте, что несколько мешало оценить её размеры и определить, есть ли здесь кто-то кроме них. Но выбора не было. Информация – вот что ждало его тут.

Человек в зелёном тихо заговорил, слегка шепелявя:

– Вы рано. Это… нехорошо. Опасно. И у меня нет пока того, чего вы ожидали. Надо обсудить…

– Я приехал не вести переговоры, а получить обещанное. Мне обещали сведения. Так я жду… вы понимаете, с кем имеете дело.

– Да, да, конечно, да… сведения… Ну, они есть, да, но их мало, очень мало… Времени было недостаточно…

– Нам всё сгодится, лишь бы оно было правдой. Сведения точны, не так ли?

– Точны? Ну… да, в той мере, в которой они вообще могут быть точны… вы же знаете… это же… только возможность…

– Да, это мы понимаем, и пока нас устраивает, – оранжевая хламида колыхнулась, из-под неё протянулась большая сморщенная рука с тремя толстыми пальцами. – Давайте уже…

На его ладонь лёг небольшой пакет коричневой кожи, перевязанный шнуром.

– Лёгкий. Действительно, маловато…

– Всё, что было возможно. Это непросто, знаете ли…

Его собеседник хохотнул.

– Непросто… бумажные крысы, вам ли знать, что такое «непросто»?! А, Тень тебя забери, ладно… Что-нибудь ещё?

– Я… нет, ничего. Ничего такого. Хотя…

– Да? – направившийся уже было к выходу обернулся.

– Да тут… вернулся сегодня один из помощников тангорла, старый гном. Не знаю откуда, только его не было видно порядочно дней. Вроде и ничего особенного, только вот он обычно, возвращаясь откуда-нибудь, всегда проводит день или два здесь, в Оке. Ну там, пьёт, ест, на паломников смотрит, в Дарницу иногда заглядывает. А сегодня прям как гнались за ним – только здесь появился и сразу во дворец. Что такое и почему – то мне неведомо. Но… странно…

– Гном, говоришь, – пришелец хмыкнул, – торопился… к тангорлу, видимо. Ладно, чего уж гадать… Пойду. Смотри, помалкивай, сам знаешь о чём.

Уже у двери он вдруг снова остановился и сказал:

– Да… узнаешь что о гноме и его делишках – сообщай. Мало ли…

Створка со стуком захлопнулась за ним.

Оставшийся внутри запер её и плюхнулся на ближайший стул, вытирая со лба выступивший некстати пот.

– Нет, все-таки стар я уже для этого… да…

***

Собрать Совет решили в зале Шаров: небольшом и не слишком удобном, но абсолютно защищённом от любых внешних вмешательств. Сейчас даже случайные «лишние уши» чрезвычайно опасны.

Из огромных окон, занимавших почти половину башенного круга, открывался прекрасный вид на дворцовые сады, шум Каскадов с этой стороны был не так слышен.

Поскольку в самом центре зала, блестя золотом и переливаясь камнями, стоял Большой шар Совета, то Чиггумиэ́, Ги́лия, Атери́та и Акело́д разместились на мягкой скамье у окна. Смеггр встал с ними рядом, Мирри́энаэ́л, как всегда, держался поближе к дверям, не желая выпускать ничего из-под своего контроля. Тангорл и Коспарх приветствовали собравшихся у Шара. Пока советники устраивались, гном разглядывал сложные эмалевые узоры и руны, покрывавшие всю огромную сферу, – их глубокая тёмная синева точь-в-точь походила сейчас на глаза Грейла – мрачные как никогда и тревожные.

Двери уже давно закрылись за последним вошедшим, но тангорл по-прежнему молчал. Коспарх тоже не решался начать разговор без веления правителя.

– О, ну сколько можно, вечность нам что ли здесь сидеть, – Атерита театрально вздохнула. – Грейл, объясни уже, зачем ты нас собрал, и к чему такая спешка и секретность?

– Моя многоуважаемая советница по мирам, не торопись, сейчас вы всё узнаете. Однако, ситуация… непростая… Да… Сейчас мой помощник расскажет кое-что. Это… пугающе. Возможно, вы не захотите поверить. А возможно, мы ошибаемся, чему я был бы несказанно рад. Но мы должны учитывать всё… В общем, он гостил кое-где и столкнулся с тем, что может стать крахом Объединённых миров…

По залу пронесся всеобщий возглас удивления.

– Вы должны услышать сами. Дальше… обсудим. Он говорит правду, то, что он действительно видел. Я прощупал линии… А вот насколько это реально… не знаю. Коспарх, начинай.

Старый гном в сильном волнении выступил вперёд и начал свой рассказ. Поначалу он нервничал и сбивался, но постепенно всё-таки сумел связанно изложить то, с чем ему пришлось столкнуться.

– … и это был свет Бездны, – закончил Коспарх.

В зале воцарилась мёртвая тишина. Все будто задержали дыхание.

Тангорл прервал молчание:

– Так вот. Изложенное моим помощником означает… все, наверное, уже должны были понять… Это может означать только одно… Она вернулась. Больше никаких объяснений произошедшему нет. А теперь я бы хотел услышать, советники, что вы думаете по этому поводу.

– Это невозможно, – почти одновременно выкрикнули Смеггр и Чиггумиэ, – совершенно невозможно.

– И тем не менее, всё свидетельствует именно об этом и ни о чём ином…

– Как? Единая, как?

– Это нам неизвестно. И это тоже проблема. Пока она одна. Но вы же слышали, что их было трое…

– Триада, да… Я полагал… думал, это давняя легенда, сказка, – Акелод растерянно обвёл глазами собравшихся, – другие, да, видел… но Заключённые… Сказка.

– Если это хоть на десятую долю правда, то Миры и Совет в опасности. В ни с чем не сравнимой опасности. Нужно срочно выслать туда нуугов, – советница по войне была в своей стихии, хотя голос выдавал её беспокойство, – зачистить всё и уничтожить её…

– Гилия! Какая глупость, – тангорл раздражённо тряхнул головой. – Ты что, не поняла, о ком мы говорим? Речь об эризингии, а не какой-то девчонке… Ты забыла историю? Считала Заключение сказкой, как наш Советник по переговорам, – снисходительный взгляд обежал Акелода. – Сказкой? Нууги? Что они по сравнению с этим?!

– Нет. Нет, конечно… я… Я взволнована… не знаю. Но мы должны думать о том, как защитить себя.

– Мирриэнаэл, ты же больше всех нас смыслишь в этом, – Смеггр, советник по финансам, визгливо вскрикнул, – ну, скажи уже что-нибудь.

Старый эльф криво усмехнулся.

– Это… невероятно… невозможно. Но всё же не исключено, – произнес он, глядя на собравшихся. – Не знаю как. Никто из нас не знает ничего о Заключении толком. Это же была не просто чья-то ийкэ, не только эризингии… там, как говорят книги, и Единая поучаствовала… Если это та, о ком мы думаем, то она угроза для нас: мы созданы на её Заключении – Совет, Равновесие, всё это… – он обвёл руками зал, сады за окном, – не мы были там, но мы последователи тех, кто сделал это с ними…

– С ними, да. Точно, – Атерита всплеснула руками, – их же было трое. Силы у триад, так ведь?

– Не совсем, – тангорл тяжело опустился на скамью. – У триад их много, очень много, у всех двадцати семи – бесконечно много, но и у одной – несравнимо ни с кем из нас. А уж у этой «одной» … Она не обладает ийкэ. Она ийкэ и есть.

– Тангорл, я… – Акелод подбирал слова, – ты… твой помощник, мы все за вами говорим «она». «Она» в Заключённой триаде… Значит ли это, что…

– Да…

– Меняющая… – Акелод в ужасе отшатнулся.

– Да, Меняющая миры.

***

За 9000 лет до этого

– Они направились в систему Ирри́лла, пресветлый. Это наш последний шанс, последний рубеж, чтобы осуществить задуманное. Дальше, совсем рядом – Равновесие. И кто знает, что может случиться…

– Мы должны остановить их! Нельзя допустить их к Великой сети… – тангорл Реу практически кричал.

– Но… возможно, они не собираются туда. Может, стоит ещё раз попытаться договориться…

– Мы уже пробовали, ты же знаешь, Ахрн, – тангорл говорил нервно и испуганно. – Они отказываются… быть с нами…

– Да, но… там же Меняющая… что будет с нами… после… если получится?

– Должно получиться, иначе… они нас уничтожат.