Н. Н. Неплюев
Христианская гармония духа

Разум

Второе место после любви и в экономии жизни мира, и в жизни по вере, и в христианской гармонии духа Откровение отводит разуму, понимая под этим словом как самую способность духа сознавать, сравнивать, обобщать, творить, так и всю вытекающую из этой способности умственную деятельность и знания, как результат этой деятельности.

С порицанием, с горячим негодованием говорит Откровение только о разумниках мира сего, об умах осуетившихся, понимая под этими выражениями людей, ум которых, за мелочами земной жизни, не помышляет о вечном, о воле разумного Творца, о мудром плане домостроительства Божьего, тех, кто нарушает святую гармонию духа, отводя разуму место, по праву принадлежащее любви, – место первое, в ком крамольный разум отрицает высшие права веры и любви.

Пока ум остается верным слугой любви, Откровение высоко ценит умственную деятельность, окружая ореолом почтения и восторженного сочувствия соответствующие ей слова: мудрость, свет, слово, правда и истина.

Даже не заглядывая в Писание, мы могли бы принципиально решить, что именно так это и быть должно, что иначе и быть не может, что враги разума, умственного развития, философии христианства могут быть только или люди, не верующие в мудрого Творца, являющегося высшим разумом мира, или невежды в вере, не понимающие, в кого веруют, или лицемеры, желающие сделать веру орудием для достижения политических целей, совершенно чуждых торжеству мудрой воли Бога разумного.

Действительно, после отрицания любви, худшая ересь – отрицание разума. После еретиков – врагов любви, самые опасные для истинного христианства, для истинного правоверия еретики – враги разума. После страха любви лучшее доказательство отпадения от правоверия – страх разума; после грубого глумления над несбыточной утопией стройной организации жизни на основах любви и братства худшее кощунство – отрицание необходимости сознательной веры, разумного понимания мудрой воли высшего разума мира, разумного служения на разумное дело мудрого Творца.

Нельзя любить, не зная, кого любишь, не понимая, за что любишь. Нельзя не только любить, но и веровать в Бога, не понимая, в Кого веруешь, тем более нельзя служить на разумное дело Божье, не любя Бога всем разумением; во всяком случае нельзя так верить, так любить и так служить, как того желает мудрый Творец, высший разум мира.

Господь не отрицает слабых умом, простых верою, если они не по собственной вине слабы и просты. Если эти слабые умом, простые верою люди любовью вознесены на высоту христианского настроения, водворившего Царство Божье внутри них, Господь не поставит им в вину ни суеверие, ни недомыслие. Но горе вам, умные, не возлюбившие Бога всем разумением своим, не полагающие для силы разума на познание воли Божьей, на озарение темных умов светом разумения, на стройную организацию жизни по вере!

Громадное значение разума в деле познания воли Божьей и согласования с нею всего строя ума, всего склада симпатий, всего склада жизни, невозможность умственного застоя при наличиии любви живой к Богу и ближнему, при искреннем желании угодить Богу и сделать добро ближнему – все это ясно указывает почетное место разума в святой гармонии христианского настроения духа, важное значение умственной деятельности в христианской жизни.

Откровение громко подтверждает наши выводы, логично вытекающие из веры в Бога разумного.

Еще в Ветхом Завете Откровение громко говорит о тесной связи между деятельностью разума и истинным благочестием: пойте все разумно^[292]. А чтобы петь разумно, нужно веровать сознательно, а для этого нужно искать и уразуметь мудрую волю разумного Творца, нужно перевоспитать себя, согласовать собственные мысли и чувства с этою святою волею, научиться делать добро, постоянно, настойчиво искать торжества правды Божьей в жизни и всеми силами верующего духа содействовать делу Божьему, торжеству правды, созиданию стен Иерусалима Небесного. Без этого нет истинного благочестия, не может быть устойчивости правоверия. И вот с высоты небес Господь с любовью взирает не на тех, кто строго выполняет букву обряда, а на того, о котором Давид говорит: разумеющий, ищущий Бога^[293].

Не ищущий Бога не может уразуметь Его, не разумеющий Бога не может ни любить Его, ни достойно служить Ему. Без любви, без разумения нет свободных чад Божьих, нет добровольных рабов Божьих, а есть только подневольные, трусливые рабы и корыстные ласкатели, о которых так говорит Господь: к чему Мне множество жертв ваших^[294].

При таких обстоятельствах и праздники, и курения, и молитвы, и жертвы – все кощунство, все в осуждение. Путь спасения один: уразуметь волю Божью, научиться делать добро, быть алчущими и жаждущими торжества правды Божьей в жизни^[295].

Там, где жизнь не основана на началах любви и братства, всегда на одного героя наживы, триумфатора на жизненной бирже, приходится девяносто девять побежденных, обездоленных. Им, этим обездоленным, некогда уразумевать, опасно искать правды. Единственная возможность для них научиться, уразуметь – живое слово назидания со стороны тех, на кого они с доверием взирают, как на посредников между ними и Богом, как на пастырей душ своих. Это ясно поняли еще ветхозаветные избранники Божьи и грозно требовали умственной пищи для паствы от ветхозаветных священников, говоря: уста священника должны хранить ведение, и закона ищут от уст его^[296].

Вот плоды не вражды, а только нерадения в деле умственной жизни верующих в церкви ветхозаветной!

Какое грозное осуждение врагов света и разума в церкви новозаветной под главенством Бога-Слова, о Котором говорим: Свет от Света, Который сам говорил: Я есмь путь и истина, и жизнь^[297].

Поймем же, что без мысли нет слова и что самое сочетание понятий Бог и слово заключает в себе признание высокого значения разума и освящение умственной деятельности, возносит разум на такую высоту, что мы не можем не отвести ему второе место в гармонии христианского духа и жизни по вере, что мы должны были бы отвести место первое, если бы Откровение, в ясных, вполне определенных и бесспорных выражениях, приведенных мною в предшествующей главе, не научило нас отводить это место любви, подчиняя ей разум.

Бог-Слово – и постыжены враги разума, будьте мудры, как змеи, и постыжена ересь поборников мрака, предпочитающих веру слепую вере сознательной; я есмь истина^[298] – и освящена работа мысли, без которой нельзя понять ни истины, ни правды, и постыжены те, кто может вывести ближних из болота мрака и суеверия и не делает того. Истина делает нас свободными – и постыжены поборники цепей и умственного рабства. Где Бог, там свобода – и постыжена ересь отступников, считающих возможным соединить правоверие с насилием над совестью и разумом.

Вот как говорят новозаветные избранники Божьи о главе церкви, Боге-Слове: Свет истинный, Который просвещает всякого человека, приходящего в мир^[299]; имя Ему: «Слово Божие» <…>, из уст же Его исходит острый меч, чтобы им поражать народы^[300]; слово Божие живо и действенно и острее всякого меча обоюдоострого^[301].

Так говорит Откровение о христианстве: проповедуем Христа, Божью силу и Божью премудрость^[302]; истина произошла через Иисуса Христа^[303]; мудрость проповедуем, проповедуем премудрость Божью^[304]; кто любит Бога, тому дано знание от Него^[305]; лжебратиям, скрытно приходившим подсмотреть за вашею свободою, которую мы имеем во Христе Иисусе, чтобы поработить вас, мы ни на час не уступили и не покорились, дабы истина благовествования сохранилась^[306]; родил Он нас словом истины^[307]; во всем являем себя, как служители Божьи, в благоразумии и в слове истины с оружием правды^[308]; хорошо и угодно Спасителю нашему Богу, Который хочет, чтобы все люди достигли познания истины^[309]; не внимая басням и постановлениям людей, отвращающихся от истины^[310]; Христос, Которого мы проповедуем, вразумляя всякого человека и научая всякой премудрости^[311]; мудрость, сходящая свыше, мирна^[312].

Так говорит церковь православная: воссиял свет разума; примите все духа премудрости, духа разума.

Так определяет апостол Павел свои права на апостольство: Павел, раб Божий, Апостол же Иисуса Христа, по вере избранных Божиих и познанию истины, относящейся к благочестию^[313].

Так говорит Откровение о первостепенной важности для христианских пастырей назидать, обогащать умы светом разумения истины и правды: Старайся представить себя Богу достойным, делателем неукоризненным, верно преподающим слово истины^[314]. От глупых и невежественных состязаний уклоняйся, зная, что они рождают ссоры; рабу же Господа не должно ссориться, но быть приветливым ко всем, учительным, незлобивым, с кротостью наставлять противников, не даст ли им Бог покаяния к познанию истины, чтобы они освободились от сети диавола, который уловил их в свою волю^[315]. Итак, заклинаю тебя пред Богом и Господом нашим Иисусом Христом, Который будет судить живых и мертвых в явление Его и Царствие Его: проповедуй слово, настой во время и не во время, обличай, запрещай, увещевай со всяким долготерпением и назиданием. Ибо будет время, когда здравого учения принимать не будут, но по своим прихотям будут избирать себе учителей, которые льстили бы слуху; и от истины отвратят слух и обратятся к басням. Но ты будь бдителен во всем, переноси скорби, совершай дело благовестника, исполняй служение твое^[316].

Так осуждает Откровение веру слепую: Ибо, судя по времени, вам надлежало быть учителями; но вас снова нужно учить первым началам слова Божия, и для вас нужно молоко, а не твердая пища^[317]. Как Ианний и Иамврий противились Моисею, так и сии противятся истине, люди, развращенные умом, невежды в вере^[318]. И как они не заботились иметь Бога в разуме, то предал их Бог превратному уму – делать непотребства, так что они исполнены всякой неправды, блуда, лукавства, корыстолюбия, злобы, исполнены зависти, убийства, распрей, обмана, злонравия, злоречивы, клеветники, богоненавистники, обидчики, самохвалы, горды, изобретательны на зло, непослушны родителям, безрассудны, вероломны, нелюбовны, непримиримы, немилостивы^[319].

Так призывает нас Откровение к вере сознательной: Братия! не будьте дети умом: на злое будьте младенцы, а по уму будьте совершеннолетни^[320]. Итак вы, возлюбленные, будучи предварены о сем, берегитесь, чтобы вам не увлечься заблуждением беззаконников и не отпасть от своего утверждения, но возрастайте в благодати и познании Господа нашего и Спасителя Иисуса Христа. Ему слава и ныне, и в день вечный^[321]. Посему, (возлюбленные), препоясав чресла ума вашего, бодрствуя, совершенно уповайте на подаваемую вам благодать в явлении Иисуса Христа^[322]. Ваша покорность вере всем известна; посему я радуюсь за вас, но желаю, чтобы вы были мудры на добро и просты на зло^[323]. Благословен Бог и Отец Господа нашего Иисуса Христа, благословивший нас во Христе всяким духовным благословением в небесах, так как Он избрал нас в Нем прежде создания мира, чтобы мы были святы и непорочны пред Ним в любви, предопределив усыновить нас Себе чрез Иисуса Христа, по благоволению воли Своей, в похвалу славы благодати Своей, которою Он облагодатствовал нас в Возлюбленном, в Котором мы имеем искупление кровию Его, прощение грехов, по богатству благодати каковую Он в преизбытке даровал нам во всякой премудрости и разумении, открыв нам тайну Своей воли по Своему благоволению, которое Он прежде положил в Нем в устроении полноты времен, дабы все небесное и земное соединить под главою Христом^[324]. Итак, братия святые, участники в небесном звании, уразумейте Посланника и Первосвященника исповедания нашего, Иисуса Христа, Который верен Поставившему Его, как и Моисей во всем доме Его^[325]. Итак, станьте, препоясав чресла ваши истиною и облекшись в броню праведности^[326]. Посему и я, услышав о вашей вере во Христа Иисуса и о любви ко всем святым, непрестанно благодарю за вас Бога, вспоминая о вас в молитвах моих, чтобы Бог Господа нашего Иисуса Христа, Отец славы, дал вам Духа премудрости и откровения к познанию Его, и просветил очи сердца вашего, дабы вы познали, в чем состоит надежда призвания Его, и святых, и как безмерно величие могущества Его в нас, верующих по действию державной силы Его, которою Он воздействовал во Христе, воскресив Его из мертвых и посадив одесную Себя на небесах, превыше всякого Начальства, и Власти, и Силы, и Господства, и всякого имени, именуемого не только в сем веке, но и в будущем, и все покорил под ноги Его, и поставил Его выше всего, главою Церкви, которая есть Тело Его, полнота Наполняющего все во всем^[327]. Слово Христово да вселяется в вас обильно, со всякою премудростью; научайте и вразумляйте друг друга псалмами, славословием и духовными песнями, во благодати воспевая в сердцах ваших Господу^[328]. Посему и мы с того дня, как о сем услышали, не перестаем молиться о вас и просить, чтобы вы исполнялись познанием воли Его, во всякой премудрости и разумении духовном, чтобы поступали достойно Бога, во всем угождая Ему, принося плод во всяком деле благом и возрастая в познании Бога^[329]. Как от Божественной силы Его даровано нам все потребное для жизни и благочестия, через познание Призвавшего нас славою и благостию, которыми дарованы нам великие и драгоценные обетования, дабы вы через них соделались причастниками Божеского естества, удалившись от господствующего в мире растления похотью: то вы, прилагая к сему все старание, покажите в вере вашей добродетель, в добродетели рассудительность, в рассудительности воздержание, в воздержании терпение, в терпении благочестие, в благочестии братолюбие, в братолюбии любовь. Если это в вас есть и умножается, то вы не останетесь без успеха и плода в познании Господа нашего Иисуса Христа. А в ком нет сего, тот слеп, закрыл глаза, забыл об очищении прежних грехов своих^[330]. Разумей, что я говорю. Да даст тебе Господь разумение во всем^[331]. Посему и мы с того дня, как о сем услышали, не перестаем молиться о вас и просить, чтобы вы исполнялись познанием воли Его, во всякой премудрости и разумении духовном, чтобы поступали достойно Бога, во всем угождая Ему, принося плод во всяком деле благом и возрастая в познании Бога^[332]. По сей причине я и страдаю так, но не стыжусь. Ибо я знаю, в Кого уверовал, и уверен, что Он силен сохранить залог мой на оный день^[333].

Вот как говорит Откровение о единомыслии, столь необходимом для осуществления жизни по вере на основах любви и христианского братства, и столь недостижимом без сознательной веры в соответствующей умственной деятельности: Бог же терпения и утешения да дарует вам быть в единомыслии между собою, по учению Христа Иисуса^[334]. Желаю, чтобы вы знали, какой подвиг имею я ради вас и ради тех, которые в Лаодикии и Иераполе, и ради всех, кто не видел лица моего в плоти, дабы утешились сердца их, соединенные в любви для всякого богатства совершенного разумения, для познания тайны Бога, и Отца, и Христа, в Котором сокрыты все сокровища премудрости и ведения^[335]. Наконец будьте все единомысленны, сострадательны, братолюбивы, милосерды, дружелюбны, смиренномудры^[336]. Умоляю вас, братия, остерегайтесь производящих разделения и соблазны, вопреки учению, которому вы научились, и уклоняйтесь от них^[337]. Будьте единомысленны между собою; не высокомудрствуйте, но последуйте смиренным; не мечтайте о себе^[338]. Итак, не будьте нерассудительны, но познавайте, что есть воля Божия. И не упивайтесь вином, от которого бывает распутство; но исполняйтесь Духом, назидая самих себя псалмами, и славословиями, и песнопениями духовными, поя и воспевая в сердцах ваших Господу^[339]. Если же у кого из вас недостает мудрости, да просит у Бога, дающего всем просто и без упреков, – и дастся ему^[340]. Итак, смотрите, поступайте осторожно, не как неразумные, но как мудрые, дорожа временем, потому что дни лукавы^[341]. Впрочем, братия, радуйтесь, усовершайтесь, утешайтесь, будьте единомысленны, мирны – и Бог любви и мира будет с вами^[342]. Умоляю вас, братия, именем Господа нашего Иисуса Христа, чтобы все вы говорили одно и не было между вами разделений, но чтобы вы соединены были в одном духе и в одних мыслях^[343]. Но наставляйте друг друга каждый день, доколе можно говорить: «ныне», чтобы кто из вас не ожесточился, обольстившись грехом^[344].

Итак, после любви, второе место и в христианской гармонии духа, и в жизни по вере Откровение несомненно отводит разуму.

Ощущения

Откровение и в экономии жизни мира, и в христианской гармонии духа, и в жизни по вере отводит первое место любви, а второе разуму; всем остальным свойствам духа, их проявлениям и соответствующим жизненным явлениям оно, тем самым, отводит третье место, после любви и разума. Для краткости назовем все эти остальные свойства духа и порождаемые их проявлением жизненные явления – ощущениями (свойства духа) и чувствительностью (их проявления).

Все ощущения, доступные человеку, имеют право на существование, ни одно из них не может быть признано за зло и, как таковое, считаться постыдным или греховным. Для восстановления святой гармонии духа христианин должен не исправлять природу, Божье творение, а соблюдать в духе и жизни установленную Богом-Творцом гармонию, без которой невозможно ни единомыслие с высшим разумом мира, ни единодушие с высшею любовью.

Все сотворено Богом единым, все имеет источником Его одного. Господь не призывал на совет духа зла, не дал ему никакого участия при творении человека^[345]. Все свойства нашего духа, осуществившаяся мысль и воля Творца, ни дьявол, ни само человечество не могли ничего ни прибавить, ни убавить в творении Божьем, потому что они не сильнее Бога и не могут победить Его.

Все, сотворенное Богом, само по себе чисто и прекрасно и потому имеет право на существование. Разделять творение Божье на чистое и нечистое есть кощунство. Если не чиста органическая часть целого, то и целое не чисто и чистым быть не может. Если не чиста, постыдна, позорна какая-либо часть человеческого тела и тем более если не чисто, скверно, постыдно какое-либо свойство его духа, весь человек не чист, позорен и быть не может иным, вся его жизнь гнусна, скверна и позорна.

Только непоколебимая вера в то, что все творение Божье, весь человек со всеми свойствами духа своего и всеми органами тела своего чист и прекрасен, дает право на надежду, дает основание признавать свободу воли и ответственность человека, дает разумный смысл словам Откровения: Святы будьте, ибо свят Я, Господь, Бог ваш^[346]. Итак, все свято и чисто в творении Божьем, не чиста только дисгармония духа нашего, утерявшего единомыслие и единодушие с Творцом.

Не нечиста, не греховна и самая свобода воли, хотя именно она и дала нам возможность уклониться от единомыслия с высшим разумом и единодушия с высшею любовью.

Та же свобода воли делает возможным вернуть утраченное и все исправить. Одна она делает нас способными стать причастниками высшего блага, для которого мы и созданы – любви Божьей. Без свободы воли мы лишены были бы всякого нравственного достоинства, и любовь Бога к нам не имела бы никакого разумного основания.

Возьмем те ощущения, которые грешным и грехолюбивым человечеством признаются особенно нечистыми и постыдными, на которых основаны страстные желания и те жизненные явления, которые по преимуществу принято обозначать словами грубая чувственность и разврат. Можем ли мы считать греховным, нечистым саму по себе способность духа ощущать волнения страсти, удовлетворять присущие ему страстные желания и испытывать радость полного обладания существом, нами любимым и уважаемым.

Так думать может грубый развратник, сознавая, что чувственностью он опьянен до полной потери самообладания, притуплен до полной неспособности любить и уважать участников своего разврата, что ради чувственности он готов отдать себя, тесно соединить свою жизнь с жизнью существ, им не любимых и презираемых, готов на каждом шагу изменить Богу и делу Его, сделать ближним всякое зло. Инстинктивно чувствуя грязь и позор чудовищной дисгармонии духа своего, он может быть ослеплен пламенем геенны огненной, клокочущей внутри его, и перенести на Богом данную способность духа своего то строгое порицание, которое в действительности заслуживает не сама способность духа его, а его отношение к этой способности, его нежелание восстановить святую гармонию единомыслия и единодушия с Творцом, подчинив эту низшую способность духа разуму и вместе с ним любви.

Христианам пора понять, что нельзя без кощунства признавать за зло и грязь Богом данную способность духа нашего, порожденные ею желания и удовлетворение этих желаний путями, достойными христианина, не делаясь рабом этой страсти, не делая из нее себе кумира, не принося этому кумиру человеческие жертвы.

Христианам пора понять, что именно это кощунственное недомыслие толкает на разврат одних, отравляет жизнь другим; признавая за зло и грязь всякое страстное желание, человек, не способный победить в себе эти желания, неизбежно признает себя и жизнь свою настолько оскверненными, что не будет иметь никакого основания удерживать себя от самого грубого разврата или потратит всю энергию духа своего на глухую борьбу с одним из свойств духа своего, постоянно сосредоточивая внимание именно на этом свойстве и тем самым увеличивая трудности борьбы, нарушая мир и гармонию души своей.

Вот что говорит об этом Откровение: Относительно девства я не имею повеления Господня, а даю совет, как получивший от Господа милость быть Ему верным. По настоящей нужде за лучшее признаю, что хорошо человеку оставаться так. Соединен ли ты с женой? не ищи развода. Остался ли без жены? не ищи жены. Впрочем, если и женишься, не согрешишь; и если девица выйдет замуж, не согрешит. Но таковые будут иметь скорби по плоти, а мне вас жаль^[347].

Очевидно, что не признается за грязь, зло и грех ни свойства духа, ни вызываемая этим свойством потребность, ни достойное христианина удовлетворение этой потребности. Если бы само свойство духа, сама вытекающая из него потребность была грязью и злом, то, во-первых, Господь не наделил бы человека этим свойством, не соблазнял бы его радостью удовлетворения этой потребности, и, во-вторых, нельзя было бы оправдать никакой способ проявления этого зла и тем более узаконить его.

Все христианские церкви настолько признают эту истину, что возвели в достоинство священного таинства брак, эту единственную форму сожительства мужчины и женщины, при которой наиболее гарантируется благо мужчины, женщины и их детей.

Если апостол не безусловно одобряет брак, то только потому, что он настолько осложняет жизнь, что соблазняет многих на измену Богу, делает для многих более трудной честную жизнь по вере^[348].

Брачную жизнь саму по себе, а следовательно, и ту потребность, которую она удовлетворяет, и то свойство духа, из которого эта потребность вытекает, Откровение не только не порицает, но и не считает недостойным самых высших представителей церковной иерархии. Епископ должен быть муж одной жены^[349]. Мужья, любите своих жен^[350]. Что Бог сочетал, того человек да не разлучает^[351].

Из всего этого видно, что даже те ощущения, которые грешное человечество признает наиболее греховными, совсем не признаются таковыми сами по себе ни Откровением, ни церквями поместными. Греховными Откровение признает не эти ощущения, а нас, когда мы становимся из рабов Божьих рабами чувственности, ради нее нарушая святую гармонию духа, нарушая спокойствие духа ближних наших, разрушая их семейное счастье, вступая в самые тесные связи с существами низкими и порочными, не внушающими нам ни любви, ни уважения. Вот что гнусно, нечисто, позорно, греховно в очах Божьих, вот что клеймит Откровение словами блуд, блудодеяние, блудник, блудница^[352].

Особенно поучительно отношение Откровения к пище. Порицая очень строго тех сластолюбцев, которые ради чревоугодия изменяют Богу и готовы не только позабыть братские права ближних, но и обобрать их и причинить им всякое зло, постоянно напоминая важное значение воздержания в честной жизни по вере, Откровение в то же время в совершенно ясных и очень сильных выражениях порицает фарисейское разделение пищи на чистое и нечистое, ревниво остерегая христиан от ига рабства подзаконного, настойчиво научая нас понимать, что все творение Божье чисто, и нечистым может быть только настроение свободного духа, не желающего единомыслия и единодушия с мудрым и любвеобильным Творцом.

Более того, Откровение прямо признает за немощность, за недомыслие в вере разделение пищи на более и менее богоугодную^[353].

Все, что не по вере, грех. Когда слепцы в вере, забыв в Кого веруют, букву соблюдения постов и праздников ставят выше животворящего духа вдохновения любви и боговедения, когда миллионы простых людей успокаиваются на строгом соблюдении буквы постов и праздников, воображая, что воздали Божье Богову, оставаясь грубыми, злыми невеждами в вере, порочными и грехолюбивыми, не умея ни думать, ни чувствовать, ни жить по вере, тогда становится вопросом для искреннего, сознательно верующего христианина, не составляет ли соблюдение постов опасного соблазна для ближнего? Не должно ли слова апостола по духу читать в настоящее время так: не буду поститься во веки, если пост соблазняет брата моего^[354].

Так говорит Откровение о сладострастии и сластолюбии. Так учит нас Откровение думать и о всем творении Божьем. Нет ничего самого по себе нечистого, нет и свойств природы и духа человеческого самих по себе нечистых. Не чисто может быть только настроение свободного духа, его отношение к Богу, самому себе, внешнему миру и ближним. Разделение творения Божьего, тела человеческого, свойств его духа, пищи, животных, мест и времени на чистое и нечистое и было основною чертою закваски фарисейской, переносящей центр тяжести от духа животворящего на букву мертвящую, от веры сознательной и живой любви на благочестивые упражнения, на продолжительность поста, на многочисленность устами произносимых молитв, на строгое соблюдение не духа, а буквы праздников, на изучение не духа, а буквы Писания.

Вот та закваска фарисейская, которую так грозно порицал Господь наш и Бог наш, Спаситель Мира – Христос, от которой так ревниво оберегал и остерегал Он своих учеников и через них всех нас, нелицемерных христиан.

Фарисеи веровали, но не понимали, в кого веруют, саддукеи не веровали, но стояли во главе ветхозаветной церковной иерархии и выполняли букву закона на показ толпе из политических и корыстных целей.

Фарисеи не понимали, что все чисто в творении Божьем, и искренно заблуждались и других вводили в заблуждение, воображая, что действительно есть чистое и нечистое, что они знают, что чисто и нечисто, что спасительно это самое знание и воздержание от нечистого. Саддукеи, не веруя, не могли иметь никакого основания для определения чистого и нечистого, но морочили толпу, чтобы извлекать выгоды из ее страха перед нечистым и ее доверия к тому, что известными действиями, выполнением буквы известных обрядов именно они, саддукеи, воссевшие на седалище Моисея, могут очистить их от осквернения нечистым. Вот та закваска саддукейская, которую по зловредности приравнивает Господь к закваске фарисейской, объединяя их в одном общем осуждении.

Регламентация буквы на место преображения духа, нарушение стройной гармонии творения Божьего путем разделения Его творения на чистое и нечистое, на место восстановления гармонии духа от нечистоты дисгармонии его до чистоты гармонии единомыслия с благим и мудрым Творцом, строгое соблюдение буквы закона и обряда на место действительной любви и дел веры и любви, вот та ересь, которую выдавали за правоверие темному народу и фарисеи и саддукеи, которую заклеймил Спаситель Мира, уклоняться в которую нам еще менее простительно, нежели ветхозаветным фарисеям и саддукеям вместе взятым.

Вот почему апостолы так горячо протестуют против ига духовного рабства, так вдохновенно призывают нас дорожить свободою, дарованной нам Христом!

Сопоставим ясное, вполне определенное и даже неизбежное по логике веры во единого Бога Отца, Вседержителя, Творца, исповедание Откровением общего закона о том, что все чисто^[355] со всем тем, что говорит Откровение о любви, о разуме, о духе и теле-плоти, мы легко поймем, что под словом дух Откровение понимает высшие свойства духа: любовь и разум, а под словами плоть-тело – низшие свойства духа, объединенные нами под словом ощущения; поймем и то, что для святой гармонии духа Откровение требует не самоистязания мрачного аскетизма, отрицающего само право на существование за ощущениями, а лишь того, чтобы ощущения занимали в жизни духа место третье, после любви и разума, не обладая человеком, не господствуя над любовью и разумом, а подчиняясь им.

Именно этой гармонии духа, необходимой для восстановления в падшем человеке образа и подобия Божьего, необходимой для восстановления единомыслия и единодушия между блудным сыном и Отцом Небесным и придает Откровение исключительное значение, признавая без нее за ничто выполнение буквы даже самых священных обрядов, каким было обрезание – это ветхозаветное таинство, соответствующее новозаветному таинству крещения^[356].