Mr. Kisskin
Дубль Деменция. Любовь И Ненависть

– Ну-ну, – Лонгиний усмехнулся. – Хитрый ребёнок, – парень посмотрел на него и немного потянулся телом в его сторону, – и жестокий. Мне-то хорошо это известно, да, малыш?

– Хватит! – закричал мальчик, потому я его прижал к себе. – Меня никто не любил! И никому я не нужен был! Кроме Эльзы! И её теперь нет! У меня никого не было! А Король… Он… не выпускал меня… – мальчишка принялся жалостно реветь. В этот момент Лонгиний проникся его сетованиями, сочувствуя, потому что он в глубине души ощущал то же самое, ведь воспоминания мальчика передались ему. – Я тоже хотел жить… как ты, – тихо Родион обратился ко мне, но я ничего не мог с этим сделать. От своей беспомощности я мог лишь опустить взгляд, но мальчик добил меня. – Я бы защитил Эльзу…

Наступило затишье. Я бы сказал, дань памяти, минута молчания, в честь этой прекрасной девушки, которую мы вдвоём любили.

– Да-а-а, Ланселот, ты облажался, – Лонгиний начал говорить за Родиона то, что мальчик не мог себе позволить. – Ещё и ноги её переломал… Зачем?

– Я… – мне тяжело было об этом говорить. Но я попытался быть с сами собой, в прямом смысле слова, честным. – Я был невероятно зол на неё, к тому же хотел морально уничтожить её отца…

– Но Король это сделал за тебя, сожрав её тело… – перебил меня Лонгиний, чем заставил всех поникнуть в своих эмоциях, которые давили, создавая тяжесть и боль внутри груди.

– Почему так получилось? – поинтересовался я через какое-то время.

Лонгиний сделал глубокий вздох, задрав голову вверх. Выдохнув, он так же, застыв, пялился туда, спустя несколько секунд взглянул на меня.

– Спасай её, не спасай, исход один – её пришлось бы убить, я думаю, – он опять глубоко вдохнул и на выдохе продолжил. – В ней была частица Туза. Почему она вышла только тогда – неясно, но явно одно – саркс вышел бы в любой момент, а если не вышел, то Туз бы переродился. И тогда уже рано или поздно Король её убил наверняка. Такая несправедливая судьба у неё… – наступила очередная тоскливая и глухая тишина.

– Что думаешь делать, когда выйдешь отсюда? – я решил нарушить покой.

– А я выйду? – с ухмылкой спросил он.

– Уверен, что ты умер?

– Не особо… У меня было истощение, нереальная, невыносимая, непередаваемая боль, подобно, как с меня сдирают заживо кожу и обливают всё свежее мясо лимоном, как-то так, может, я даже преуменьшил, однако, теряя сознание, ощущал жопой или каким-нибудь другим чувством, что органы и кости в порядке, просто, казалось, кровь испарялась литрами, – меня поразило его спокойствие во время рассказа, будто он каждый день так делает. Создавалось ощущение, словно передо мной бывалый солдат, легко рассказывающий ужасы войны. Тогда-то я и понял, что он морально намного сильнее меня. – А ты, что, не хочешь занять моё место?

– Я мёртв внутри… – признался я. – Мне не место в том мире, потому я надеюсь на тебя и интересуюсь твоими планами, как бы ты хотел жить?

– Просто… – немногословно выразился он, чуть промолчав. Посмотрев на Родиона, потом на меня, продолжил. – Хочу просто пожить… Спокойно… Найти классную девушку, которую я смогу полюбить так же, как и Эльзу… – Лонгиний опять замешкался. – Даже не знаю, люблю ли я её… Что-то мне подсказывает да, однако я ничего не чувствую к ней… Это всё ваши грёбаные воспоминания! – он вспылил, но быстро успокоился, понимая, что мы невиновны. – Она должна быть высокой, стройной, с классной задницей и милым лицом, – Лонгиний даже взгляд вверх поднял, чтобы нафантазировать себе образ. – Хочу дом свой, друзей…

– Ты же понимаешь, что это невозможно? – пришлось его приземлить.

– Почему это? Король мне помешает? Я ему устрою!..

– Ты в розыске… – и это была моя вина…

– Свалю в другую страну! Похрен! Я не ты, я не так слаб, чтобы отчаиваться!..

Мы долго ещё спорили, разговаривали и даже смеялись, вспоминая нашу жизнь, рассказывали различные “взрослые штучки” Родиону, и Лонгиний, отпустив всю горечь своего существования, впервые улыбнулся и остыл к мальчишке. Он с нами провёл, по ощущениям, около года. Мы поочерёдно впадали в спячку. Было достаточно времени, чтобы подружиться друг с другом, принять друг друга и словить идиллию, да такую, что мы порой летали друг за другом, играя в прятки, чтоб хоть как-то разбавить свой досуг. В какой-то момент нам пришла идея построить дом. Хоть мы и могли силой мысли это сделать за считаные секунды, но договорились создавать только стройматериалы и воздвигать по кирпичику большие и просторные хоромы в бесконечной тьме. Совместный труд нас сблизил ещё сильнее, да и время протекало нескучно. Были моменты, когда, находясь в своей комнате, я создавал проекцию Эльзы, потому что скучал, да так скучал, что слёзы наворачивались, что я был согласен жить в самообмане, однако Лонгиний спасал меня хлёсткой пощёчиной, твердя: “– Таким образом, ты лишь себя ещё сильнее добиваешь!”. Он был самый приземлённый, потому что в его жизни не было дорогих ему людей. Родион иногда придумывал себе любящих родителей, которые обнимали его и игрались с ним, на что Лонгиний реагировал негативно и просил меня объяснить мальчику, что это губительно, потому что был вспыльчив, однако ударить мелкого не мог, что меня очень радовало.

Совместную жизнь прервал свет, спустившийся с небес. Он падал прям напротив нашего дома. Заметив это, мы все выбежали.

– Получается, что тебе пора, Лонгиний, – выдавливая из себя радость, сказал я. Да, не хотелось его провожать, уж слишком сильно к нему привык. Лонгиний, который стал мне старшим братом, потому что был намного морально устойчивее и чуточку мудрее, не мог поверить своим глазам. Он хотел нас покинуть, но в то же время нет, потому не мог двинуться и промолвить что-то в своём духе, по типу: “Эх, наконец-то покину вас, неудачников!”. Однако сейчас он выдал собственные чувства.

– Иди, Лонгиний, ты же этого хотел, – взял его за руку Родион и попытался потянуть в сторону света, правда, не хватало сил, ведь Лонгиний стоял как вкопанный, смотря в пол и собираясь с мыслями.

– Ребят… – у него явно в тот момент застрял ком в горле. – Спасибо вам… – он взял меня за руку и направился в заветную точку. Мы шли медленно и молчали, грустно осознавая, что совсем скоро попрощаемся. Остановившись около светового круга, он повернулся безгласно в нашу сторону, гуляя взглядом – то на меня останавливая, то на Родионе.

– Если ты умрёшь – умрём и мы, помни, – напутствовал я. – Коли встретишь моих друзей – будь к ним добр, но не раскрывай наш секрет, пусть думают, что я изменился. Проживи достойно и не дай Королю всё испортить, заботься… – у меня начали наворачиваться слёзы, – заботься о Джонни… он славный кот…

– Добро…

– И не убивай хороших людей! – возгласил Родион, что заставило убывающего улыбнуться. Лонгиний обнял нас так крепко, как мог.

– Не погубите себя своей же болью, – пожелал он нам, – не живите в иллюзии, иначе мне придётся убить самого себя, потому что у меня в голове два моих “я” сошли с ума, да, Ланселот? – посмеявшись сказал Лонгиний.

– Да…

Он уже было зашёл в круг.

– Почему Ланселот?

– Забыл свою любимую пьесу, которая вам с Эльзой в школе нравилась? – ехидно улыбаясь, спросил он, стоя вполоборота. Действительно, вспомнил. – Ты так упорно сражался с Драконом, что лишился всего, даже любимой Эльзы. А Дракон в твоём случае – это несправедливость. Возможно, как в той пьесе, ты вернёшься и сразишься с Драконом вновь, кто знает…

Договорив, он устремился вверх к источнику света…

Глава 2. Оттепель

Не теряйте надежды и совести, не впадайте в грех уныния, не складывайте оружия, не опускайте рук. Хватит заживо гнить в своих уютных капканах. Покиньте свои пыльные, затхлые закоулки – выйдите на свет безбожный, вдохните полной грудью. Родина ждёт вас – безнадёжно-молодых, отчаянных и непокорных. Требуйте и достигайте невозможного! Наступите на горло своей тоске, апатии, лени. Казните свой страх. Действуйте так, чтобы Смерть бежала от вас в ужасе. Мир держится – пока ещё держится! – на каждом из нас – живом и непобедимом. И пусть нас мало – нас и всегда было немного – но именно мы двигали и движем историю, гоним её вперёд по сияющей спирали. Туда, где времени не было, нет и не будет. В вечность. Так не позорьте же себя и своё будущее. Встаньте!

Егор Летов

– “Проснулся, наконец”, – пред глазами Лонгиния явился, склонившийся над ним, Король, точнее, его фантом. Парень бегло огляделся вокруг себя – они находились внутри какой-то заброшки. Она настолько Богом забытая, что прорастала живностью. Везде были разбросаны грязные и вонючие вещи, начиная ботинками, заканчивая куртками и шапками, обоссанные матрасы, мусор, бутылки и два мёртвых бомжа вдалеке. Вонь стояла неописуемая, однако нашему герою было нипочём – он осознал, что вернулся к жизни.

– Ты бомжей убил? – первое, что спросил парень, однако резко его внимание привлёк Джонни, который громко замяукал. Инстинктивно наш герой понял, что хочет этот комок шерсти, поэтому направил палец в его сторону, дабы протянуть нить, но не ожидал, даже в голову не могла прийти мысль, насколько это будет больно, отнюдь не как раньше – изнывала каждая клетка тела парня, словно эту нитку тянет он из волокон своих мышц. Однако мольба милого котика, да и желание Лонгиния связаться с разумом животного преодолели все адские мучения во имя достижения цели.

– “Это была самооборона”, – наблюдавший за эфемерными страданиями своего сосуда, Король спокойно произнёс. – “А что”?

Благодаря связи с котом, Лонгиний за мгновение обуздал события, происходившие во время его отключки от лица питомца. Об этом я расскажу позже. Наш герой лишь улыбнулся, реагируя на воспоминания.

– Чего это вдруг ты такой благородный? – спросил он Короля. Джонни, медленно поднялся на свои лапки и грациозно переместился парню на живот, где уютно прилёг замурчав.

– “Я думал, что он заберёт твоё тело, если честно”, – промолвил питомец.

– “Коль не я – вас обоих уже бы не было”, – раздражённо высказал Король.

– Получается, мы теперь официально отбросы, – подытожил парень, который опрометчиво решил приподнять корпус, но невыносимая боль постановила иначе, потому он не стал испытывать судьбу дальше.

– “Конечно, этот паразит же не знает, что такое самообладание, – спокойно высказался котик.

– “Заткни свою пасть, кусок трусливой кошатины!” – злился паразит, за чем, улыбаясь, наблюдал наш герой. Его забавляла текущая атмосфера – он голый лежит, накрытый рваной мантией, на которой вышито “Justice”, его питомец словесно ставит на место того самого “великого” паразита, вокруг разруха, вонь и два мёртвых человека посреди коридора. “В каком же мы дерьме…” – вывод так и просился в его голове. – “Скажи спасибо, что живой, неблагодарный человек!” – тут же вырвалось со стороны Короля.

– А я и забыл, что мысли у нас связаны… – закрыв глаза, Лонгиний переместился в Подсознание, встав напротив Короля, который злостно отводил взгляд. – Покажи теперь мне ты свои воспоминания.

– Нет! – Король резко спрыгнул с собственного трона вниз. Парень последовал за ним. Началась игра в догонялки – Лонгиний летал по всему пространству за паразитом, который ловко уклонялся от него. – Та не стесняйся ты!

– Достал… – промолвил себе под нос Король и в то же мгновение оказался за спиной пацана, чтобы как следует потом мощным ударом его приземлить. Он следом упал на ошарашенного сожителя бездны, воткнув в него щупальца, вылезшие из-за спины, схватив того за шею. – Удивлён? Отныне твоё тело частично состоит из преобразованного в клетки моего саркса, как и мозг, ведь твои безвозмездно расщепились из-за вхождения в форму. Если бы я тогда не сожрал тело Эльзы, то ты и до озера не дошёл. Вот она, цена, за такую силу – либо отдаёшь своё тело, либо чужое, однако нам, как паразитам, могущим менять организмы как перчатки, не страшно, а вот тебе, мой мальчик очень даже опасно, – Лонгиния окутал страх, это было заметно по его лицу. А тем временем пространство принялось покрываться непросветной тьмой. – Как видишь, я могу с лёгкостью забрать твоё тело, Родион…

– Не Родион я! – перебил его парень. Заметив удивлённое лицо паразита, внешне копирующего полностью его самого, с ног до головы покрытого чернотой и с торчащей своеобразной острой короной из черепушки, наш герой приложился кулаком к физиономии Короля, передавая свои воспоминания из собственного Подсознания. Переварив её, Король на короткое время замкнулся в своих думах, приставив руку к подбородку, сидя на Лонгине.

– Вот оно что… – паразит вышел из своих размышлений с рассерженным лицом. – Тем не менее, пиздюк! То, что я тебя спас – ничего не… – не успел он договорить, как парень ловким движением руки, пробил тому голову вытянутыми пальцами и попал в воспоминания…

***

На земле разлагалось бескожное тело нашего героя, в некоторых местах выглядывали открытые переломы, торчали кости, лица не видно от слова совсем – зубы, да мясо, однако глаза были там, где надо. Зрители затаили дыхание, а Джонни нервно задрыгал передними лапками и завывал так, что это совсем не было похоже на звуки, создаваемые котом. Асура хотел уже добить своего оппонента, однако быстро вмешался Валет, который с ужасом поглядывал на бездыханный труп, держа клешни фиолетового своими.

– Ты победил, незачем бесчинствовать… – пробубнил он, как в этот же момент все присутствующие ощутили неописуемый страх – туша паренька начала окутываться чёрным сарксом. По мере покрытия тело оживало. Всем было ясно сразу – Король проснулся и решился взяться за дело. Однако многие ожидали, что он отблагодарит Асуру за то, что фиолетовый дал ему возможность захватить тело и избавиться от норовистого паренька, но этот паразит был, как всегда, непредсказуем. Полностью овладев телом, Король ловким и быстрым ударом рукой отбросил Валета далеко в сторону, что он сбил с лап Рубина и Граната, которые, если ты не забыл, находились в телах дворовых псов. Чёрный инсерпент медленно подошёл к лежавшему на земле собрату – от того остались полтела да голова. Асура решил, что успеет хоть как-то нарастить отсутствующие конечности, но не свезло – его насквозь пробил Король щупальцем из руки и притянул к себе, долго всматриваясь своими чёрными глазами. Логично предположить, что они должны быть белыми, однако он просто покрыл тело тонким слоем саркса, не входя в “форму”, по этой же причине из головы не торчала корона. Изматывая Асуру хладнокровным взглядом, Король другой рукой притянул отрезанные Лонгинием, такие же бескожные, грязные части тела, захваченного Асурой, чтобы их сожрать, но он не нарушал зрительный контакт во время трапезы – ел и демонстративно хрустел. В тот момент Валет уже очухался и был на ногах, приняв атакующую позу, готовый в любой момент напасть, оглядываясь на соратников, ища тех, кто тоже готов был сражаться. Шут, уловив на себе его взор, заколебался – всё-таки Король когда-то был его другом, однако ситуация выходила из-под контроля, потому он повернулся в сторону Дамы, которая абсолютно не знала, как поступить, судя по нервным движениям лебединой головы. До Шута дотронулся Аквамарин наверняка, чтобы передать что-то, дабы никто этого не услышал, таким образом, в их случае можно было общаться тет-а-тет, отчего синий нахмурился и задумчиво уставился на Короля. Валет, потерявший поддержку, как и смелость, немного успокоился, но не перестал наблюдать за происходящим. Король тем временем, вдоволь наевшись, сделал из руки острое вытянутое лезвие и замахнулся. Однако…

Однако в ту же секунду учуял подкрепление инсерпентов, которые словно боги, в прямом смысле слова, спустились с небес, отчего чёрному паразиту пришлось отпрыгнуть назад. Перед ним посреди поля боя стояли слева направо – Дэва, Человек, Зверь, Прета и Нарака. Первая была кремового цвета, даже в ночи это было видно, из головы торчало два остреньких штыка, а из затылка выходило что-то похожее на длинный хвост из волос. Человек был серебряного цвета, даже, я бы сказал, серого, как “минерал”, однако у него не было “рога”, потому он стоял с лысой головой. Зверь рыжеватого цвета, больше похожего на ржавчину. На черепушке его красовались рога, преимущественно напоминающие оленьи, вытянутые вверх. Прета была бледно-розового сливового цвета, с тремя рогами с обеих сторон на голове симметрично: два коротких лезли с краёв лба вверх, другие два потолще с виска тянулись в сторону затылка, чуть выше, а третьи, такого же размера полукругом заворачивались перед ухом назад . Нарака же был болотного цвета с маленькими рожками, тянущихся изо лба, и двух больших устремлённых назад, вылезшими из висков. Кстати, под шеей у каждого были уникальные руны. Их я зарисовал. Проверь в начале главы.

Король понимал, что очередного боя это тело не выдержит, потому спокойно бросил огрызок туловища Асуры им под ноги, как он ожидал, однако в последний момент его словил Человек. Кстати, от него единственного исходила дружелюбная аура.

– Привет-привет, Король, – он помахал ему свободной рукой.

– Привет-привет, ничтожество, – послышалось в ответ. – Какими вы тут судьбами?

– Чего так грубо…

– Пришли на помощь своему товарищу, – Дэва не дала Человеку задать очень важный вопрос, чем крайне смутила простачка.

– Интересные вещи происходят – вы сидели в засаде, но ни я, ни Шут вас не смогли учуять, как так?

– Не вы одни умеете так…

– Да заткнись ты уже, – фыркнул Нарака на бедного Человека, после перевёл взор на чёрного паразита, – тебя это не должно волновать!

– Вы что, не рады меня видеть, предатели? – разводя руками, с усмешкой спросил Король.

– Обернись, тупица, тебя тут никто не рад был видеть, – вмешалась Прета.

– Да, я заметил, – он обернулся в сторону красного, который так и стоял “на стрёме”. – Думаешь, я не видел, Валет, как ты пытался собрать яйца в кулак, чтобы напасть на меня? – достаточно спокойно спросил Король. В ответ Валет лишь оступился в страхе назад. – Каков сюр!

– Мы не боимся тебя! – зарычал Зверь, в тот момент к толпе Самоцветов подлетели Сатана, Люцифер и Вельзевул в телах воробьёв.

– Ещё бы! – хихикнул некогда великий. – Что ж вы раньше не были такими смелыми, шакалы? – самообладание Короля пошатывалось, тем самым его надменная улыбка иногда проявляла нотки агрессии, когда из зубов вырастали клыки из минерала. – Нашли момент, когда я слаб… Теперь стоите толпой, всё из себя великие воины, передо мной и говорите, что не боитесь!..

– А вот я до сих пор боюсь! – вмешался Человек. Так неуместно и карикатурно это было, что некоторые даже позволили себе немного засмеяться, сдерживаясь изо всех сил. Этот наглый, но такой добродушный инсерпент, превратил всю ситуацию в какой-то цирк.

– Я не удивлён, мой хороший, – мило улыбнувшись, отреагировал Король.

– Да заткнись ты уже! – раздражённо не вытерпел Нарака.

– Действительно, заткнись, – поддержал его чёрный паразит. – Тем не менее, вам меня не остановить – я убью Туза, а если вы против, то попробуйте мне помешать прямо сейчас! Нападайте!

– Идиот, мы не падём так низко, как ты, – выразилась Дэва.

– Мы настаиваем на голосовании, где поднимем вопрос о твоём исключении из совета и признания независимости от тебя, – хладнокровно и монотонно произнесла Прета.

– Ха-ха-ха! – Король обернулся на Шута, – и, уверен, ты скажешь, что эти ублюдки имеют на это право?!

Шут, смотря в землю, молчал и спустя секунд двадцать, двадцать долгих для Короля и тяжелейших для него самого секунд, тихо промолвил:

– Да…

Чёрный агрессивно зарычал.

– Прости… – синий уже начал было оправдываться, однако друг его перебил.

– Ну что же! Начинай, народ мой! – в бешенстве закричал он. – А я посмотрю!

Шут не мог заставить себя двинуться с места – настолько ему было нехорошо, ведь, с одной стороны, он понимал, что Король неправ, и Самоцветы действуют в рамках их негласных законов, с другой – он своими поступками закапывает друга в могилу, делая его отбросом, потому что понимал, что многие будут за то, чтобы избавиться от него. Аквамарин и Сапфир подгоняли собрата толчками в спину, отчего тот обернулся. “Действуй” – сказал Аквамарин, очень упорно и смело, видимо, самому ужасно хотелось разделаться с ненавистным паразитом. Превозмогая свою нерешительность, Шут всё-таки взлетел над существами и создал мысленный мост со всеми инсерпентами в мире, передав последние новости.

“…таким образом, Самоцветы поднимают вопрос о том, чтобы лишить Короля его титула аксиса и права на участие в собраниях! Теперь выслушаем сторону обвинителей!“

– Благодарим тебя за такую возможность, Шут! – начала Дэва. – Внимайте всё историю аксиса с двойными стандартами, – Король напрягся и злостно посмотрел на Человека, который в ответ пожал плечами. – Помимо его неоправданного решения скрыться от людей и стать аксисом, что многие из вас поддержали, нас это, конечно, тогда шокировало. Итак, помимо этого и его ребяческого вмешательства в жизнь Иисуса, забавы ради нарушившего его же запреты, наш дорогой Король, незадолго до своего исчезновения в очередной раз вмешался в людскую жизнь! Это ли не предательство?! – взбунтовалась волна негодования и агрессии в сторону Короля, что даже Шут глядел на него с отчаянием, Дама от услышанного чуть не упала в обморок, если бы была человеком, настолько эта новость поразила даже тех, кто душой и телом всё ещё был за Короля, который, в свою очередь, сердито уставился на разглагольствующую Дэву, иногда поглядывавшую на Человека. – Он навязывает нам ненависть к Тузу, однако тот, вероятнее всего, пытался нас предупредить…

– Он предатель! – яростно перебил Дэву Король, – Туз сотрудничал с людьми и передал им много информации о нас!

– Король! – твёрдо вмешался Шут. – Сейчас не твоя очередь…

– Ублюдок… – пробубнил про себя Король.

– Продолжай, Дэва, – синий сделал вид, что ничего не слышал.

– Благодарю! Мы, если честно, не знаем, чем занимался тогда Туз, однако убеждены в том, что он хотел предотвратить беспредел Короля и всегда это делал, намекая нам, что он неправ, вызывая каждые сорок лет его на дуэль. Тем не менее, Король, шестьдесят лет назад ваш поединок не остался не замеченным людьми, которые прозвали это происшествие “Гибелью группы Дятлова”, если у тебя есть оправдания, то поведай нам сокрытые тайны последних шестидесяти лет. У нас много вопросов – во-первых, почему не было секунданта во время предпоследней и последней дуэли, из-за которой ты и Туз стали тем, чем стали. Во-вторых, что произошло на перевале Дятлова и в глуби Чёрного моря на ваших дуэлях? В-третьих, почему вы скрывали своё присутствие в течение этого времени? Вы оба таите от нас что-то очень важное. Если бы не Человек, то мы бы никогда не узнали детали твоего предательства, – Человек трусливо взглянул на Короля, который и не думал уводить с него своих злобных глаз. – Поэтому мы не допустим смерти Туза, чтобы при его воскрешении узнать всю правду, которую ты так пытаешься скрыть! Отвечай! У тебя последний шанс!

Наступила глушь, изредка нарушаемая сверчками и дуновениями ветра. Все взоры были направлены на Короля. С затаённым дыханием инсерпенты ждали хоть толику правды от новоявленного предателя, однако тот так и стоял весь раздражённый, молча пиля взглядом Человека, которого оттого трясло.

Набравшись спокойствия и самообладания, он начал свою речь:

– Скажу так, братья и сёстры, вы ещё не раз меня поблагодарите за всё то, что я сделал для вас, как бы вы меня и ненавидели, – он держал себя в руках, потому очень рассудительно и, на удивление, умиротворённо толкал свою речь. – Однако я убью Туза, рано или поздно. И когда придёт время, вы все сами поймёте – кто был прав, а кто нет… – он замолчал, оглядел напротив стоявших Самоцветов и остановил свой взор на побитом Асуре. – Ты как, боец?

– “Бывало и лучше…”

– А-ха-ха-ха, – искренне рассмеялся Король. – воин, чёртов! – Он разразился душевным смехом, казалось, сейчас из-за него же и расплачется. – Тебя человек чуть не уничтожил! Я ему ни капли не помогал! – его смех тяжело было остановить. Собравшиеся с недоумением смотрели на происходящий сюр. – Запомните, твари! Вы можете меня лишить всего, вы можете меня ненавидеть всю вашу бестолковую вечную жизнь! Но я скажу лишь то, что за этим пареньком будущее! А-ха-ха! Да-а, – он был доволен собой, и он знал, что говорит, – вы зря его недооцениваете! Сегодняшний бой это вам доказал! И он убьёт Туза! Все его части до единой! – паразит засмеялся ещё сильнее. – Дураки! Как вы собираетесь его искать?! Единственный, кому это под силу, так это только Лонгинию! Запомните это имя, твари! Можете даже не голосовать, я сам от вас ухожу, подлые трусы! – он остановил свой смех, однако улыбка не спадала с лица. – Как же мне хорошо от осознания вашей узколобости, толпа придурков! Я каждого тут презираю, тупые рабы! – такие слова с лёгкостью оскорбили всякого, особенно Шута и Даму, в сторону которой он повернулся. – Что смотришь, дура?! Кота давай сюда, бестолковая! – Король ловким движением клешни притянул его к себе, создав связь.

– “Мы тебя услышали, Король…” – раздалось у всех от Шута. – “Но правила – есть правила…”

Шут запустил голосование. Не успело оно начаться, как тут же и закончилось единогласным решением всех существующих инсерпентов “за” предложение Самоцветов. Наблюдая за этим, Король продолжил свой безостановочный смех. Весь этот смех – защитная реакция на сложившуюся ситуацию. Теперь он отброс. Каждый его собрат ненавидит Короля, что в глубине души, конечно же, накладывало печаль, однако он добился своей скрытой цели – все инсерпенты сплотились против врага. Став своеобразным мучеником, он решил главную проблему последних лет – непонимания и разногласия среди своего народа, чему был относительно рад.

– Могу я задать последний вопрос? – обратился он к ним, и получил одобрительную реакцию. – Какие ваши дальнейшие планы?

– Это мы решим все вместе тогда, когда ты нас покинешь, – сказал Шут. Отброс своего народа продемонстрировал хитрую, на первый взгляд, ухмылку, развернулся и направился прочь, находясь под злыми взглядами собратьев.

– Удачи, ребятки, берегите себя, – с этими словами он скрылся из виду с Джонни на плече.

– “И что это было?” – с недоумением спросил кот, спустя какое-то время, когда они пробирались сквозь дебри уже понемногу желтеющих деревьев, еле пропускающих лунный свет.

– Мой гениальный план, мохнатик, – преисполненный своей филигранностью Король произнёс это вслух.

– “И каков твой дальнейший план, вундеркинд? Ты же всех настроил против себя…” – этот питомец, видимо, не боялся никого, раз уж так фамильярно позволял себе общаться с “тем самым”. Короля это порядком забавляло, потому он взял Джонни за холку и фирменным своим приёмом принялся сверлить котика взглядом, на что в ответ получал хладнокровный, без капли страха, взор, отчего улыбнулся.

– А ты мне нравишься, шерстяной! – паразит расхохотался и закинул животное обратно на плечо. – Мы с тобой подружимся! А насчёт планов, – он заговорил серьёзным тоном, оглядывая местные пейзажи, – тебя касаться это не должно, однако скажу, что всё зависит от твоего хозяина…

– “Так он жив?!” – вместе с громким “мяу” вопросился Джонни, отчего чёрный остановился.

– Ты думал, он сдох?

– “Ну… да…” – котик опять рассмешил Короля. – “Чего ржёшь, падла?”

– И ни капли скорби!

– “Мы, коты, если ты не знал, держим все эмоции в себе…”

– Ой! Простите! Никогда об этом не задумывался, как и о том, чтоб в сем убедиться! Однако… – Король опять резко сменил тон с весёлого на твёрдый и рассудительный, заместив гримасу. – Однако мы спасём его…

– “Зачем это тебе?” – Джонни задал логичный вопрос, который раздраконил паразита, отчего тот аж дёрнулся и повернул голову в сторону мохнатого.

– Тебя ебать не должно, усатый!

Моментальная смена настроения паразита поставила, казалось бы, жирную точку на этом диалоге, однако зверёк был ну уж очень смелый, бессовестный и наглый.

– “Ты же так мечтал тело забрать его, в чём проблема?”

“Сука…” – подумал паразит и схватил кота за шею, чтобы мощно бросить его подальше от себя, однако тот, кувыркаясь в воздухе, сделал себе крылышки из саркса и завис в воздухе, сказав: “Ладно, молчу!”, тем самым вызвав улыбку на лице Короля.

Паразит ещё долго шагал по лесу, о чём-то думая. Некоторые мысли и воспоминания были недоступны для Лонгиния, поэтому произошла перемотка до момента, когда инсерпент и Джонни добрались до той самой заброшки, в которой Валет убил полицейских, чьи тела так и лежали, укрытые не так давно мной полотенцами в углу комнаты. Увидев их, Король, несомненно, обрадовался и с жадностью принялся трапезничать.

Он догола раздел первый труп, с уважением и интеллигентностью аккуратно сложил его вещи рядышком, сделал из руки острейшее лезвие и отрезал руку. Зубы покрылись сарксом, преобразуясь в клыки, помогая паразиту в восстановлении тела. На самом деле, с виду казалось, что он, в прямом смысле слова, “жрёт”, однако в горле немного разжёванную плоть он попросту поглощал собственным сарксом. Явление вполне необычное – живые клетки разбивались на молекулы, которые, в свою очередь, на атомы, которые, в свою очередь, на элементарные частицы – нейтроны, протоны и электроны. Организм инсерпента зачастую сортирует попадающие частицы на нейтроны и протоны с электронами, создавая нейтроний, из которого состоят молекулы саркса, и изотопы водорода – протий (если плохо знаешь химию, быстренько расскажу: любой атом в нормальном состоянии состоит из протона с положительным зарядом, подле с ним нейтрон без заряда, но массу имеет, а вокруг них летает электрон. Количество протонов – номер в периодической таблице Менделеева. В нормальном состоянии число электронов, как и нейтронов должно совпадать с числом протонов. Но нейтроний состоит исключительно из одного нейтрона, а протоний как атом водорода, только без того самого нейтрона, как-то так).

Атомы протия, нужны для создания других элементов внутри организма. То есть чтобы сотворить живую человеческую клетку, нейтроний и протий связывались в водород, а далее, словно конструктор, инсерпент формировал нужные атомы или молекулы, соединения, да что угодно, будь они поумнее, потому что организм их бессознательно занимался собиранием нужных клеток.

Зачастую инсерпенты поедают плоть, чтобы восполнить запас саркса, который за счёт своей структуры мог сжиматься и растягиваться, казалось бы, хоть до бесконечности, потому из маленького тулова человека могут вырваться громадные крылья, куча щупалец, да ещё хватит покрыть всё тело сарксом. Можно подумать, что для пропитания может хоть камень сгодиться, однако, к счастью или нет, для таких махинаций нужна органика.