Мишель Берман Маршильдон
Больше, чем коврик для йоги: как я стала лучше, мудрее и сильнее

Благодать повсюду

Хотя это был худший момент в моей юной жизни, в тот же миг я поняла, что, как я и говорила себе во время того долгого передвижения по коридору, «я была в порядке». Ибо что бы ни случилось еще в тот день и во всей оставшейся жизни, я знала одно: я выжила. Я подумала, что, возможно, Бог был со мной и позволил мне жить. В тот момент я не знала, забеременела ли я, была ли серьезно повреждена моя рука или в порядке ли мои внутренние органы. Но я знала точно:

Мы больше, чем то, что с нами происходит.

Дух не так легко уничтожить. Я была в порядке, и я буду в порядке, независимо от того, что еще произойдет в этом помещении или, если уж на то пошло, до конца моей жизни. Я верила в Бога и верила, что он мог пощадить меня, потому что у меня были еще дела в этом мире.

Поэтому, когда мистер Красная Бандана повернулся к мальчикам и сказал: «Ваша очередь», у меня появился луч надежды. Смешно, но я, пожалуй, впервые ощутила Благодать. Вероятно, это был худший момент в моей жизни, но за то время, которое потребовалось парню, чтобы обернуться, у меня появилась мысль, что, возможно, пришла «моя очередь» жить. И я пообещала себе, что буду мстить, прожив всю оставшуюся жизнь исключительно хорошо. Это был мой момент чит-ананда.

Но сначала я ничего не делала. Выживание было для меня на первом месте. Я думала, что у меня сломана рука, потому что я не могла пошевелить ею. Я была вся в крови, и я не знала, было ли это кровотечение связано с потерей девственности или нет. Так что я решила прикинуться мертвой, что было не слишком трудно, но это решение оказалось одним из лучших в моей жизни. Я подумала про себя: «Если я умру, то это все изменит».

Мы переходим от того, что «мальчики есть мальчики» (именно так назвала это школа, когда обнаружилось, что тот парень сделал то же самое с полудюжиной девочек), к тому, что «мальчики – это психопаты», которые занимаются сексом с мертвыми несовершеннолетними девочками. Правильно? Я лежала там, пока другие мальчики внимательно и долго смотрели на меня.

«Смотрите хорошенько, вы, маленькие сукины дети, – думала я про себя. – Правильно, смотрите внимательно, потому что я надеюсь, что этот образ останется с вами на всю оставшуюся жизнь. Вот, дайте-ка я раздвину ноги немного шире, чтобы вы точно видели, что со мной сделали».

Потом они убежали.

И, подобно белому голубю, которого волшебник выпускает в воздух, я была свободна. Мое сердце трепетало. Мое тело лежало распростертым на полу в туалете, но мой дух парил в высоте. Каким-то образом мне удалось остановить этот поезд, который мчался на всех парах. Я едва не превратилась в девушку, которой попользовалась целая команда. Я была жива, и в целом со мной все было в порядке.

Не хочу создать впечатление, что каждый должен пережить сексуальную травму, чтобы познать искупление. Есть и более простые способы. Мне потребовались годы терапии, чтобы смириться с этим. Когда я приняла это, то не хотела обсуждать, потому что то событие никогда не определяло меня. Я так много сделала в своей жизни, но все остальное становится второстепенным, когда вы произносите слово «изнасилование». Поверьте мне, сказать, что вас изнасиловали, – значит прервать разговор.

Честно говоря, я сожалею о нескольких вещах. Хуже всего то, что я, во-первых, потратила какое-то время на уборку туалета. Это так на меня похоже. Когда я испытываю стресс, то меня можно застать за уборкой в доме. О чем я думала? Я должна была кричать и бегать по коридору, как героиня фильма ужасов «Кэрри», разбрызгивая кровь на всех юных школьных придурков. Но вместо этого я протирала пол бумажными полотенцами.

Во-вторых, я сожалею, что не сказала о случившемся родителям. Я знала, что моя мама безумно огорчится. Она никогда не хотела, чтобы я уезжала, а теперь будет ужасно волноваться, если я останусь. Я просто позвонила и сказала, что мне нужно вернуться домой и показаться врачу. С отцом я не была достаточно близка, чтобы говорить о таком.

Еще хуже то, что, не рассказав правду, я выслушала много лекций от разных взрослых о том, что, как они предполагали, произошло. Преподаватели школы и различные терапевты рассказывали мне, как важно не торопиться с сексом, пока я не встречу правильного человека. (Боже, взрослые оооочень умны!) Я хотела, чтобы все это исчезло, а я вернулась к своей захватывающей жизни, где чистила сарай и ела холодную картошку. Если я и стыдилась, то только потому, что у меня не было достаточно сил, чтобы отбиться от того парня с самого начала.

Я не жалею о том, что столько лет пряталась, стеснялась, сдерживала себя, не признавалась в своем жизненном опыте. Я не жалею, что не сказала людям о том, что меня изнасиловали. Требовалось время, чтобы понять это. Я не хотела быть жертвой. Я не чувствовала себя жертвой. Поначалу я чувствовала себя идиоткой, потому что мне не следовало находиться в том месте в то время. Но жертвой? Никогда. В конце оперы жертва умирает. Даже в 12 я знала, что кое-что пережила. Думаю, что тот опыт был началом того, что сделало меня тем, кем я являюсь сегодня.

Все лечится любовью

Спустя целую жизнь я сидела на коврике на занятии йогой и, слушая историю Лакшми, вдруг поняла, о чем речь. Я поняла, почему не могу открыть свое сердце на практике. Может быть, в этой йоге что-то есть? Может быть, мне трудно быть уязвимой? Может быть, я боялась быть открытой и мягкой, потому что если покажу свою слабость, то меня потащат по коридору, заломив руку за спину. И конечно, в течение 40 лет я ходила ссутулившись, потому что меня всегда преследовала мысль, что если я буду стоять прямо и идти уверенно, то могу «напроситься».

На меня снизошло озарение.

Я поняла, что если буду двигаться вперед и выполнять обещание прожить необычайно хорошую жизнь, то снова обрету свой дух. Но мало того, что я должна была научиться делать махи ногами, мне также нужно было стать уязвимой, чтобы вернуть свое доверие. Попытка все контролировать и защищать себя, чтобы не испытывать боль снова, честно говоря, не принесла мне ничего хорошего.

Мне нужно было найти какую-то веру в то, что Вселенная, или Бог, или Зубная Фея будут рядом со мной. О, горе мне.

Если мой дух едва пережил нападение, то моя правая рука была действительно повреждена. На полу в туалете у меня произошел разрыв акромиально-ключичного сочленения, а в результате того, что я решительно игнорировала эту проблему на протяжении десятилетий, сустав так и не зажил правильно.

Эта рука стала для меня источником многочисленных разочарований в практике йоги. Она не давала мне выполнить позу полуголубя – Эка Пада Раджакапотасану. Она не сгибалась в обратной позе молитвы, Пашчима Намаскарасане. Я не могла завести эту руку за спину в позе коровьей головы, Гомукхасане. И что хуже всего, выполняя инверсии, я не могла втянуть головку плечевой кости правой руки в суставную впадину так глубоко, как левой, и поэтому, когда я стою вверх ногами, то похожа на Пизанскую башню. Даже поза перевернутого лука, Урдхва Дханурасана, вызывала в правом плече сильнейшую боль. У меня перехватывало дыхание, и я удивлялась, почему так долго не могла услышать эту боль. Впрочем, я ужасный слушатель, все так говорят.

Когда на меня снизошло озарение, я поняла, что не занималась той частью своего прошлого, а вместо этого похоронила его. Мало того что я приложила все силы, чтобы выбросить из головы малейшие следы этого происшествия, я еще и забыла о руке! Когда я сидела на занятиях йогой, слушая, как важно принимать свои недостатки, практиковать с благоговением ко всему окружающему, любить себя целиком и полностью, ко мне пришло осознание. Я поняла, что, о боже, мое плечо повредил тот сумасшедший! Я никогда не могла сложить два плюс два. Почему моя рука не слушалась? Потому что была сломана, и теперь ее нужно вылечить.

Позже тем же утром, когда пришло время инверсий, мой преподаватель выбрал для практики стойку на предплечье, Пинча Маюрасану. Упражнение состояло в том, чтобы расположиться возле стены и прижать пятки к твердой поверхности. Когда вы отталкиваетесь от пола, сердце открывается. Это глубокое открытие. Пока я работала со своей позой, склонившись влево, преподаватель подошел ко мне. Он деликатно положил руку сзади на мою правую лопатку. «Вам нужно приблизить эту руку к сердцу», – сказал он.

Впервые за много лет я заплакала. Преподаватель, вероятно, подумал, что мои слезы были связаны с желанием добиться совершенства. Но нет. Я была расстроена, потому что потратила впустую годы, не приняв руку в свое сердце. Сколько лет провела я в отрицании, пытаясь быть сильной! Я была расстроена тем, что не смогла вспомнить, горевала ли я когда-нибудь по-настоящему о том, что случилось. И тем, что никогда всерьез не задумывалась о том, чтобы простить ту часть самой себя. Теперь моя рука была самой слабой частью моей практики. Я была травмирована, но, что еще хуже, я не простила себя за слабость и поэтому не могла принять ту часть себя в свое сердце. Вот и все. Я решила, что пора отпустить это. А потом, даже если это убьет меня, я собираюсь принять эту руку и вылечить ее. Я простила себя за то, что проявила слабость на полу в туалете, и за то, что, возможно, мне даже немного нравился этот мальчик, прежде чем он сделал то, что сделал.

Теперь вместо разочарования я чувствую любовь к своей правой руке. Это моя лучшая и худшая часть. Она символизирует все, что я пережила, все, чем я являюсь и еще надеюсь стать. Мое когда-то сломанное плечо – это моя чит-ананда. Перед практикой я завожу правую руку за спину и вытягиваю вверх в знак глубокого уважения и памяти. Перед инверсией я вправляю ее в плечевую впадину немного плотнее, держа ближе к сердцу. Мне регулярно делает массаж женщина, которую я люблю и которой доверяю. Всякий раз, когда она натыкается на старый шрам на плече, она говорит: «Какого черта здесь произошло?»

– Поверь мне, ты не хочешь ничего знать об этом, – отвечаю я.

После того как моя рука была безнадежно заблокирована в течение почти 40 лет, она медленно приходит в себя. Любовь к этой руке, забота о ней, принятие ее, как и всей себя целиком, дали мне больше свободы и радости, чем любая терапия.

Чит – это сознание или истина. Это столкновение с тем, что вы, возможно, не хотите знать, особенно о себе. Но это также та часть нашей жизни, пережив которую, мы становимся лучше. Чит трудно избежать, хотя некоторые лекарства помогают. Но в конце концов, вы можете не захотеть избегать чит, потому что с радикальным пониманием приходит радикальная свобода и рост.

Ананда – это блаженство. Это самое восхитительное в жизни. Лучшие моменты блаженства обычно приходят после определенного усилия и несут с собой больше награды, чем удовольствия, которые мы получаем с легкостью.

В эти дни я пришла в одно место, где приветствовала чит как ананду. Я пришла туда, где видеть ясно и точно, без всяких иллюзий, стало моим величайшим удовольствием. Я больше не буду прятаться. Перемена в моем отношении позволила мне стать безмятежнее, когда все хорошо, и лучше воспринимать трудности, и поэтому жизнь все чаще бывает чит-анандой. Жизнь становится счастливым принятием реальности, истинной чит-анандой.

Йога озаряет светом

Поскольку я хотела сделать более глубокий прогиб, йога помогла мне понять мою историю. Практика пролила свет в мою душу. Я снова чувствую себя самой собой. Я могу быть эпатажной, смешной и яркой женщиной, которой я всегда должна была быть. Мне не нужно бояться, что, если я буду стоять прямо, меня снова заметят и обидят. Я стала намного умнее и больше знаю. Этого просто не случится, или, по крайней мере, это не произойдет так, как раньше.

Правда в том, что если вы живете достаточно долго, вам будет больно.

Мы все немного травмированы. Когда я смотрю на своих драгоценных детей, мне невыносима мысль о том, что они страдают. Я стараюсь обеспечить им безопасность, как и мои родители пытались, но в конце концов не смогли. Когда жизнь несправедлива к моим мальчикам, я стараюсь управлять своими страхами. Я знаю, что каждое мгновение боли – это шанс для них понять и стать сильнее. Это может быть их момент чит-ананды, и отнять его невозможно, а вероятно, даже неправильно.

Жизненные удары и синяки оставляют следы на наших сердцах и телах, но наше право – восстанавливаться. Мы можем призвать этот опыт, чтобы отполировать наши сердца до блеска. Осознание нашего тела мы можем использовать для достижения большей духовности. Моя практика проходит успешно, хотя мое сердце не открывается так, как я бы хотела, а мое плечо немного болит при вращении. То, что я могу научиться быть успешной со своими несовершенствами, – это йога. Боль может быть физической или эмоциональной, тело воспринимает одинаково и одну, и другую боль. Задача ученика – понимать, слушать и принимать. Затем начинается работа над тем, чтобы стать лучше. Это и есть обретение чит-ананды в жизни.

Как открыть разбитое сердце

Открыть сердце или свести лопатки за спиной, в то время как верхняя часть груди раскрывается и движется вперед – это ключ к прогибам и разнообразным инверсиям.

Растяжка спины в позе «кошка/корова». Опираясь на руки, мягко направьте грудь к полу. Затем сделайте обратное движение, чтобы растянуть ромбовидную мышцу.

Встаньте у стены, прижмите руки к стене и, упираясь руками, раскройте свое сердце вперед.

Лягте на пол животом вверх и положите кирпич для йоги под лопатки. Двигайте плечи вниз, а сердце поднимайте вверх.

Стойка на предплечьях Пинча Маюрасана у стены (также можно выполнить стойку на голове Сиршасану и стойку на руках Адхо Мукха Врикшасану). Встаньте копчиком к стене. Поднимите копчик вверх. Одновременно направьте сердце вперед, а подмышки назад.

Не спешите. Имейте терпение, и вы заметите улучшение. Задача в том, чтобы понять, а не в том, чтобы немедленно преуспеть. За пониманием приходит свобода.

Глава 3. Глупые человеческие фокусы

Между великими делами, которые мы не можем совершить, и мелочами, которыми мы не будем заниматься, существует опасность того, что мы вообще ничего не будем делать.

Адольф Монод

Йога – это смирение. Вы чувствуете, что чем больше практикуете, тем меньше знаете.

Когда я впервые встала на коврик, то довольно быстро решила, что я «продвинутый» ученик. К этому выводу я пришла после двух лет занятий йогой в спортивном клубе. В конце концов, я же смогла пройти весь курс до конца и не умереть. Поэтому я была крутой, как сказали бы мои дети.

Я бы с радостью осталась в своем спортивном клубе навсегда, если бы мой первый преподаватель йоги не бросила меня. Именно такие чувства вы испытываете, когда ваш преподаватель йоги уходит, – как будто вас бросили. Это было огромное разочарование, но благодаря ему я вошла в большой мир йоги.

Моим первым преподавателем йоги была довольно грустная девушка с каштановыми волосами и большими безрадостными глазами. Трудно сказать, сколько ей было лет – 25 или 35. Она была молода, но у нее был ребенок-подросток, поэтому это немного сбивало меня с толку. Она жила с мамой, которая, как я догадывалась, заботилась о них обоих всеми возможными способами.

Каждые несколько недель мой преподаватель исчезала, и спортивный клуб искал замену. Это, вероятно, должно было насторожить меня, но я была настолько влюблена в татуировки и пирсинг моего наставника, в ее одухотворенность и отрешенность, что никогда не замечала, что она просто под кайфом. Обеспокоенная ее пятым исчезновением за последние два месяца, поинтересовалась у другого ученика:

– Куда она уехала?

– В рехаб.

Что? А я думала, что нашла своего гуру. Она была удивительна, и у нас была такая глубокая связь. Она показала, как вставать в позу «собака мордой вниз», Адхо Мукха Шванасану. Она говорила: «Дыши» – ровно в тот момент, когда я собиралась сделать вдох – о боже мой! Должно быть, она умела читать мысли!

Когда я видела ее в последний раз, она только что вернулась после последнего исчезновения и заняла место в передней части зала. Она села, а потом обмякла, прижавшись спиной к стене. Вроде как улыбнулась, и ее голова склонилась набок. Мы начали практику.

– Собака мордой вниз, – сказала она.

Мы заняли места на ковриках.

– Правая нога вверх, – сказала она.

Я подняла ногу.

– Колено к носу, – сказала она.

Я подтянула колено.

– Правая нога вверх, – сказала она.

Я подняла ногу.

– Колено к носу.

Я подтянула колено.

Ее голова качалась из стороны в сторону в такт нашему дыханию как метроном.

Так продолжалось около 20 минут. Она ни разу не поменяла наши ноги. Она не вывела нас из позы собаки. Меня охватило беспокойство: а вдруг моя нога сейчас отвалится? Но несмотря на то что я была старше и мудрее, несмотря на то что я находилась в здравом уме и теле, на то что я была одним из директоров компании с оборотом 120 миллионов долларов и выпускницей университета Лиги плюща, я была слишком напугана, чтобы остановить это безумие. «Мишель, – кричала я про себя, – очнись, черт возьми!»

Потом все стихло. Мы посмотрели на нее, и она отключилась! Она была совершенно без сознания, и изо рта у нее текла слюна. К ней подошел джентльмен с соседнего коврика и попытался привести в чувство. Ее голова моталась вверх-вниз. Глаза распахнулись и начали вращаться. Она посмотрела на нас, улыбнулась, наклонилась вправо и ушла навсегда.

Пришло время искать нового преподавателя йоги.

Путешествие начинается

Как и многие другие, я начала путешествие по йоге в фитнес-клубе. Я занималась в зале, где можно было найти велотренажер, открыть книгу и не торопясь улучшать свою форму. По правде говоря, я переворачивала страницы быстрее, чем крутила педали.

В клубе, который я нашла в Колорадо, проходили занятия йогой, и поэтому, когда я рассматривала варианты, чтобы вылечить спину от травмы, полученной во время верховой езды, это было первое место, куда я поехала. Йоги часто начинают в спортивных клубах, и это совсем не плохое место для старта. Часто занятия йогой входят в стоимость клубных абонементов, и я знаю многих отличных преподавателей йоги, которые ведут занятия в фитнес-клубах. Около 99 % новых учеников приходят на йогу, потому что их мучает боль. А остальной 1 % теряется, когда ищет занятие пилатесом. (Это была я.)

Тем не менее всего через несколько месяцев занятий йогой я подсела на нее. Состояние спины улучшилось, но и настроение мое также было прекрасным. И к большому удовольствию моего мужа, вместо того чтобы проводить свое ограниченное свободное время в торговом центре, я практиковала стойки на голове в нашей спальне.

– Это самая доступная безумная вещь, которую ты когда-либо делала, – сказал он.

А потом моя преподавательница умерла. Поэтому, пока клуб искал другого духовного наставника, я искала другую студию йоги. Если оглянуться назад, мне, вероятно, требовалось, чтобы меня вышвырнули из очень удобного гнезда.

Ходить далеко не пришлось. В Колорадо, уступающем лишь Калифорнии по количеству практик йоги на душу населения, студий йоги столько же, сколько кофеен. Они на каждом углу. Первая студия, которую я нашла, предлагала занятия по силовой йоге и горячей бикрам-йоге – два самых быстро развивающихся направления в Америке. Оба этих вида возродили йогу и не дали ей превратиться в древнее умирающее искусство.

Силовая практика, или оживленный спортивный стиль виньяса-йоги, очень привлекательна для американцев. Ученики выполняют позы, а преподаватель в это время повторяет что-то в таком роде: «Ты сильный. Ты могущественный. Пусть все плохое уйдет с твоего пути». Это хорошая порция популярной психологии и отжиманий. И это очень весело.

Однако название «силовая йога» (Power Yoga) неправильное, потому что в какой-то момент все застревают в практике, и вы понимаете, что, хотя йога может нести силу, она в той же степени дает смирение. Интересно, если бы занятия назывались «бессильная йога», они были бы так же популярны? Или студия под названием «Чит случается»? Что-то я отвлеклась.

Когда я покинула спортивный клуб и вошла в свою первую студию йоги, то была рада тому, что попала в «правильное» место. Там слегка пахло потом и ладаном. Там было много крошечных нарядов, которые можно купить, если ваши «девочки» все еще находятся там, где должны быть, а ваш живот не был местом обитания двух мальчиков. У большинства преподавателей были татуировки и пирсинг, а после того как я положила свой коврик на пол, я заметила крошечных муравьев, снующих вокруг, что показалось мне очень аутентичным. Я была на Небесах. К тому моменту я практиковалась уже почти два года в спортивном клубе и полагала, что довольно успешно. Поэтому я заняла место в передней части зала. Зацените меня, вы, йогические сучки!

Это занятие оказалось самым унизительным часом в моей жизни, включая роды. Я понятия не имела, что они делали. Что это за чертовщина «Паршваконасана»? Они могли с таким же успехом сказать «Оттопотакопытпыльпополюлетит – асана». Чему учила меня мой преподаватель в спортивном клубе? Я никогда в жизни не видела таких поз!

И вот так я открыла дверь в Банк Асаны.