Михаил Венюков
Праздник науки
Первое время после организации института члены его и само устроившее его правительство занимались материальною обстановкою нового учреждения. Так для заведывания хозяйством и суммами каждого класса были выбираемы ежегодно этим классом два члена – обычай, сохранившийся и ныне, когда классы называются академиями. Всему институту и отдельным классам были указаны места для заседаний и устроена библиотека с тремя библиотекарями. Труды института назначено издавать по классам, но под общим названием мемуаров института, на казенный счет. Институту предоставлено назначать ежегодно шесть премий за особо выдающиеся ученые труды, на что деньги выдавались казною. Наконец, 17 июля 1796 г. состоялось постановление законодательной власти о назначении каждому члену института содержания в 1500 франков (375 р. м.), при чем любопытно, что закон положено не обнародовать, должно быть, чтоб не стыдить членов учреждения. Общий итог этого личного содержания внесен в бюджет и подлежал отпуску из казны; но распределение предоставлено самому институту отчасти для того, чтобы он мог отличать членов усердных от ленивых.
Заботилось республиканское правительство конца прошлого века во Франции и о коллективном обогащении института предметами для него интересными. Так 17 марта 1797 директория предписала полиции отобрать у города Парижа его библиотеку, потому что она называлась коммунальною и была сформирована при господстве городской думы, называвшейся коммуною – да и отдать ее в институт. Город Париж не забыл, однако, своих прав на это имущество и в 1885 году требовал его назад; но получил, уже от министра просвещения, а не полиции, отказ, конечно потому, что вещь стала казенною и при том довольно давно.
Подобную-же меру предписали пресловутый Совет Пятисот и Совет Старейшин по отношению к книгам, хранившимся в литературных депо. А исполнительная директория через 40 дней донесла, что решение исполнено, при чем дубликаты книг розданы в провинциальные библиотеки.
Девятнадцатое столетие встретило Французский Национальный институт несколько на ином поприще, притом совсем не научном. Именно, 13 марта 1801 г. консулы (в числе их первый, Бонапарт) постановили, что «отныне: 1) члены института будут иметь мундир и виц-мундир; 2) костюмы эти будут сшиты так: мундир фрачного покроя, с жилетом и черными панталонами; на нем шитье темнозеленым шелком – оливковые ветви; треугольная шляпа, виц-мундир – того-же цвета и покроя, но без шитья, а лишь с кантами по борту и обшлагам. 3) Министр внутренних дел озаботится исполнением, этого постановления, которое будет напечатано в Вестнике Законов». – Первый консул Бонапарт… Эта солдатская регламентация костюма ученых сохранилась доселе, после двух империи и двух монархий, при третьей республике, за 25 лет существования не подумавшей облечь академиков в общечеловеческий, а не наполеоновский костюм, наравне с депутатами и министрами. Впрочем, злые языки говорят, что члены института такого разжалованья в «рябчики» и не желают… Они хоть и республиканцы, но не швейцарские или северо-американские.
В следующем, 1802 году, члены института подверглись новому приему бонапартовской дрессировки, на этот раз не по мундирной части… Постановление правительства от 4 марта гласит: «Консулы Республики, по докладу министра внутренних дел и по выслушании государственного совета, постановляют: 1) Национальный институт Франции составит табельный отчет об успехах наук, искусств и литературы с 1789 года по 1-е января 1803 г. Эта таблица, разделенная на три графы, соответственно трем классам института, будет представлена правительству в августе 1803 г. И такая-же будет представляться каждые пять лет. 2) Таблица будет подносима правительству депутациею от каждого класса института и принимаема консулами в присутствии государственного совета. 3) В то-же время национальный институт изложит перед правительством свои виды насчет открытий, которые он найдет полезными для общества, насчет помощи и поощрений, в которых науки и искусства будут нуждаться, и насчет усовершенствования способов общественного образования. 4) Министр внутренних дел исполнит настоящий указ, который будет внесен в Бюллетень Законов».
В 1803 году последовало преобразование института в смысле разделения его на классы, по-теперешнему академии. Именно, члены, занимавшиеся изящными искусствами, отделились от литераторов и составили четвертый класс. В классе наук прибавилось одиннадцатое отделение и второй секретарь, что и остается до нашего времени. При этом любопытно, что класс наук разделен на два подкласса: математический и физический, и физика-то именно отнесена не к последнему, на к первому. Оба непременные секретаря класса (академии) наук нуждались, для утвержения в выборной должности, в согласии первого консула. Тоже и в классе французской словесности: Бонапарт, видимо, подбирал все влияние на институт в свои руки, и в класс именно словесности посадил еще членом своего брата Люциана, а сам остался в классе наук механиком, наравне с Монжем, Пропи и Карно, бывшим министром революции и террора, а потом графом империи. – Второму классу, т. е. теперешней Французской Академии, вменено было в обязанность не только издавать полный словарь французского языка, но и давать четыре раза в год критические отчеты о состоянии французской литературы, о важнейших появившихся сочинениях, и пр. Вероятно, по бедности чисто литературных талантов, а может быть, и для удовлетворения академического тщеславия, этот второй класс «безсмертных» отныне получил право иметь в своем составе, из сорока, двенадцать членов, взятых из других классов, что первоначальным уставом института было запрещено и что повело к удвоению содержания главными, образом секретарей других классов, выбираемых по внушению свыше и других фаворитов-корыстолюбцев и честолюбцев.
В это-же время, т. е. в 1803 году, были назначены суммы для премий, ежегодно выдаваемых институтом, суммы скудные, но льстившие тщеславию награждаемых. Первый класс (т. е. теперешняя Академия Наук) получила в свое распоряжение три тысячи франков 750 р. мет.), два другие по. 1500 фр. (375 р. м.) а художники, сверх такой-же премии, получили право назначать кандидатов для посылки в Рим, где молодые артисты могли совершенствоваться, каждый в своем искусстве, на казенный счет – явление, продолжающееся и доселе.
Наконец, тем-же правительственным распоряжением, подписанным одним первым консулом Бонапартом, заседания классов института сделаны еженедельными, что продолжается и доныне, при чем класс наук собирается по понедельникам, класс литературный – по четвергам, исторический – по пятницам, а художественный – по субботам. Прежде заседания бывали в каждую неделю два раза, и, стадо-быть, в 1803 году академическая леность получила правительственную санкцию… от одного из академиков!
В 1804-м году этот академик – император! 11 сентября этого года он издает, уже от одного своего имени, следующий декрет.
«В намерении споспешествовать наукам, словесности и искусствам, которые много содействуют блеску и славе наций,
Желая, чтобы Франция сохранила свое превосходство в науке и искусствах и в начинающемся столетии усилила его, по сравнению с предшествующими веками,
Желая также ближе узнать людей, которые способствуют блеску наук, литературы и искусств, – повелеваем:
1) Каждые 10 лет, в годовщину 18 брюмера[1], будет производиться раздача больших премий, даваемых нами собственноручно в месте, соответствующем торжественности акта, каковое будет своевременно назначаемо.
2) Все произведения наук, словесности и искусств, все полезные изобретения, все учреждения, способствующие преуспеянию земледелия и промышленности, ставшие известными в предшествовавшее десятилетие и совершенные не менее, как за год до раздачи премии, могут конкурировать на большие премии.
3) Первая раздача этих премий назначается 18 брюмера года XVIII (т. е. 9 ноября 1810).
4) Большие премии будут: одни в 10,000 франков, другие в 5,000.
5) Первых будет девять, вторых тринадцать… и т. д. (правила о раздаче)».
Об участии института в обсуждении наград декрет не упоминает. Может быть, обсуждение предполагалось возложить на легко-выгоняемых из службы чиновников, привыкших без возражений излагать в докладах начальственные воззрения. Тем не менее официальный летописец института внес акт в свою историю.
