Михаил Игнатов
Путь силы. Первый пояс

– Техники? Что за невиданная щедрость?

– Леград, хватит думать словами матери, будто ты жертва, которая должна проторить нам путь и сгинуть. Ты ключ, редкое оружие, Небесный шанс, что нужно беречь. И пока что ты слишком слаб, чтобы пройти даже предгорья.

Я зря сегодня пёр через заросли, уничтожая всё зверьё, что попадалось на пути? Невольно вспомнил, как погибли теневики. Некоторые мгновенно, не успев ничего понять, другие отчаянно сопротивляясь и не веря в происходящее, как и их глава. Невольно представил, что сейчас делаю Шаг, оказываясь сбоку и чуть позади от Мириота, касаюсь его ладонью, и Шип третьего созвездия пробивает его насквозь, разрушая средоточие и тело, промораживая рану…

Черты Волка окаменели, застывая, а глаза сузились. Не знаю, что почувствовал он, но для меня его взгляд словно превратился в меч, пробивший грудь. Дыхание перехватило, даже сердце словно замерло на тот миг, что клинок находился во мне. Мгновение и всё прекратилось, а губы Мириота дрогнули в улыбке:

– Отлично. У тебя много секретов. Наши шансы растут, а путь придётся немного изменить.

Украдкой я вдохнул глубже обычного, проверяя грудь и свои ощущения. Огрызнулся:

– Даже на экзамене я сумел убеж… – замер, задумавшись, но какой смысл скрывать? И повторил усмешку собеседника, – сумел убить взрослого Скальника.

– Да? – Мириот равнодушно пожал плечами. – Не льсти себе. Будь он действительно взрослым, то вырезал бы всех, кто встал на его пути, включая ваших слабаков учителей. Скальника берут только оружейными техниками, едва пробивая шкуру. Вам попался переярок. Но ты, возможно, ещё сумеешь узнать это на своей шкуре.

Мириот бесшумно, не звякнув ни одной железкой из снаряжения, поднялся на ноги, напомнил:

– Если хочешь спасти сестру, то должен становиться сильней с каждым днём. Сегодня я решу за тебя. Держи.

На протянутой ладони Волка лежал фиал. Я с подозрением уточнил:

– Что это?

– Орденское Возвышение. Второе и последнее, что тебе можно принять.

Но я не спешил, перебирая воспоминания. Виликор, Дидо, наглец из Ста Мостов, сам Мириот.

– Мне это не нужно. Я выбираю урок с Молотом.

Волк помедлил, трёхцветные печати полыхнули и, хмыкнув, он убрал зелье и молча двинулся прочь. Я не заметил ни единого жеста, но из людской суеты вынырнул ватажник, причём мне знакомый. Тот самый, что уже гонял меня в среднем лагере, решая, стоит ли меня выпускать в лес.

Большая часть сильнейших Воинов Волков решила поверить своему мастеру и шла за мной следом. Интересно, когда мы встретились с этим ватажником, он знал, к чему всё придёт? Не об этом ли были его слова Риквилу? Не этого ли так не хотел сам Риквил?

Вартус остановился на расстоянии чуть дальше длины моего Молота и словно эхом продолжил мои мысли:

– Тебе я уже прошлый раз сказал всё, что думал. Но ты упрямый и это хорошо. Будем надеяться – этого хватит, чтобы ты выучился и выжил. Молот!

Я подтянул к себе оружие и вскочил. Думаю, обойдёмся без брони.

– Звери, идущие к Небу, имеют три основных пути. Чаще они становятся больше, сильнее и полагаются на физическую силу и защиту. Даже те техники, что появляются у них после появления ядра, не столь уж и сильны.

Я хотел возразить, помня опыт драк с Мадом и огромным Раком, но смолчал. Не мне, с моими жалкими месяцами в лесу, пытаться переубеждать уже седого ватажника. Вернее, будет внимательно слушать и запоминать.

– Меньшая часть не обращает внимания на силу и размер, сосредотачиваясь на скорости. Техники их слабы, и сами они неприятные соперники. Не опасные, а именно неприятные.

Здесь соглашусь. Квартик и злобный шакал оставили после себя впечатления, которые не забылись даже здесь, в Первом поясе, где я таким шустрым старался не дать и шанса.

– Опаснее всего те, кто идут по пути техник. У них и злоба, и ум совсем уж на наши похожи. И убить таких – работёнка не из лёгких.

– Кто из них чаще становится Царём? И скольких убили?

– Ты чего? Думаешь, ватажники убивали Царей? Смешной ты, парень. Никто из живущих в Поясе не трогает Царей без причин. И они не трогают людей. Охотятся на зверей попроще. Собирают отряды, надеясь найти в их логовах растения, которые дадут шанс прорваться. Бывает ещё, что Воин, прорвавшийся на десятую звезду, пройдётся по лесам, пытаясь добрать недостающего у Царей. У нас такого не случалось, а вот в соседях таких безумцев больше. И не всегда они возвращаются с победой.

Безумцев? Но я уточнил более важное:

– А что с остальными зверями? С теми, что вот-вот станут Царями?

Вартус поскрёб шею, жестом, который я не видел уже два года, но меня всё равно передёрнуло от отвращения:

– Редко-редко кто-то из зверей поднимется так высоко, что ему останется всего шаг, чтоб стать Царём. Но зверям сделать это не легче, чем людям, ведь им тоже нужны редкие травы, пропитанные силой Неба. Если они наберутся смелости и полезут к самим Царям, то беды нет, там их и прихлопнут. Но бывает так, что они сходят с ума от бессилия и начинают убивать всех зверей в округе или охотиться на ватажников. Бывает, нападают и на город.

Нападение монстра на селение – вечный страх охотников. Но даже нулёвки справляются.

– Когда главой был отец Мириота, Ралк, с ума сошёл даже один из Царей. Ордену пришлось вызывать кого-то из семьи Императора, – Вартус сплюнул. – Судя по тому, как долго мы его ждали, он не торопился из своего Третьего пояса.

– Я думал, это присказка, а проверяющие – это Мастера из Второго.

– Хех, – хмыкнул Воин. – Как в ваших песках? Нет. Это Закалок никто не боится, а за Воинами глядят пристально. Ладно…

Я едва успел скрутить тело, движение Вартуса было таким быстрым, что я ничего не увидел, лишь привычка реагировать на предупреждения боевой медитации заставила меня дёрнуться. Рядом вскрикнули мама и Лейла. А ватажник развернул топор и дёрнул его назад, грозя крюком распороть бок. На этот раз я ушёл Шагом и рассёк воздух Пронзателем, не давая преследовать себя.

– Преимущество твоего оружия в длине. Это сильное оружие. Правда, наши собратья из Мадов используют немного другие: потяжелее, с более длинным древком и не таким острым жалом. Тебе же Флакт сковал оружие, что равно подходит и против зверя, и против человека и ближе к копью. Первое, что спасёт тебя и даст шанс на победу – расстояние. Не дай приблизиться к себе, а там два-три удачных удара в полную силу и клюв Молота проломит защиту.

Я колю остриём в рванувшего ко мне Воина, тут же проворачиваю древко, ударяя подтоком навстречу уклонившемуся от тычка ватажнику. Мимо. Шаг. Разгоняю Молот вокруг себя, рублю по ногам. Воин просто подпрыгивает, а я едва успеваю остановить энергию, отправленную в Лезвие. Срыв болезненно отдаётся жгучей болью в руке, а мгновение спустя в Покров врубается топор.

Вскрик Лейлы и шум толпы. Вартус слишком близко, но я уже перехватываю древко, зажимая его руку в захват. Рывок, разворот и ватажник улетает в своих приятелей.

Нет. Улетел бы. Но он словно вцепился в землю руками и ногами, оставляя за собой борозды в плотной, перевитой корнями земле, и остановил свой полёт в трёх шагах от зрителей. А они были только рады представлению, совсем не боясь шуметь посреди леса. Не то что я, во время своих ночёвок старавшийся затаиться в деревьях тише крысы. Впрочем, стоящие вокруг лагеря флаги защитной формации давали им возможность так себя вести.

– Эй, пятый брат, похоже, нужно было пожрать перед уроком. Тебе сил на ученичка не хватает!

– Да ты чего? Это старость пришла к нему! Я его месяц назад тоже едва не отделал, помнишь?

Вартус смеётся со всеми, ничуть не расстроенный. Жаль. Но до Братьев ещё далеко. Я успею набраться опыта и победить. Ватажник кивает, отряхивая ладони:

– Неплохо, но против зверя не пойдёт. Ты понял? Расстояние. Держи расстояние.

– Одно дело понять, другое – суметь.

И Воин подтверждает мои мысли:

– Ничего, научишься.

И срывается с места.

Как бы ни кривил губы Риквил, каждый день наблюдая за моими тренировками, но урок я выбрал правильный. Именно навыков с оружием мне не хватало больше всего, и схватка с опытным Флаутом это ясно показала. Схватки у костра были единственными достойными событиями в эти дни. Я уже и отвык от пустоты очищенных от зверья лесов, что лежали между первым и вторым лагерем. Ведь последний раз я был в кишащем жизнью месте силы Шершней. Но вся расслабленность исчезла, когда мы дошли до первого места силы.

И мне не хотелось идти дальше. Сам не ожидал такого. Ведь сколько раз я откровенно совал голову в пасть Маду? В Пустошах с пересмешниками, охранником торгаша, Мадом в пещере… Здесь, в Поясе, вёл себя так же безрассудно, но тот случай оставил после себя память. А Волки, загнавшие меня едва не до смерти – нет. Странно.

А вот Мириот недоволен:

– Что не так? Мы же всё обсудили?

Невпопад отвечаю:

– Да. Сейчас.

Глупо. В прошлый раз сумел сбежать, а сейчас я стал гораздо сильнее. Волк до сих пор не знает о том, что у меня есть земная техника всех трёх созвездий. Не нашлось за эту неделю путешествия достойных соперников. Но он уверен в моей победе. Так что всё это не более чем пустой страх. И он очень мне не нравится. Пожалуй, сюда стоило прийти и самому, чтобы победить его.

Я понимаю, откуда этот страх. Сначала сектант с его неуязвимым призраком, затем эта тварь… Страх умереть. Вот только он мне не нравится. Вряд ли это нормально для живущего с опасной добычи, а тем более для идущего в город Древних, забитый могучими зверями. Легко можно заподозрить в этом чувстве ту преграду, что однажды может остановить моё Возвышение. А этого я допустить никак не могу. Если я не справлюсь и хоть раз допущу слабость, то сестра умрёт. А значит…

Ворон сдохнет, а я получу его место силы.

Я продрался сквозь знакомые густые, соперничающие прочностью со сталью заросли низкорослых кривых деревьев, что помешали мне в прошлый раз при бегстве, и очутился на открытом пространстве. Ничего, кроме травы мне по колено и дерева. Недоисполин, что хотел стать таким же, как его собратья, но сгорбился и почти зачах. В его полуголых ветвях уродливым комом застряло гнездо. Но в этот раз я не купился на этот обман.

Жаль, что я не освоил лук. Выстрел из него сейчас очень бы пригодился, чтобы по правилам выманить тварь. Но это умение слишком редко требуется одинокому искателю: мне просто не к кому выманивать врага – схватка один на один. Да и тратить зелень на артефактные стрелы по цене не самых дешёвых зелий – не для меня.

Пять Шагов и запущенные плотным пучком Лезвия, стеганувшие по ветвям, стали моим способом сообщить зверю, что его отдых закончен.

Оглушающее карканье стало ответом на технику. Кому понравится, когда тебя тревожат в родном доме? Из густой листвы взметнулось в воздух огромное тело, с хлопком разворачивая крылья над кроной.

Ворон был всё так же ужасен в своём уродстве: смеси птицы, быка и человека. Плохо, что я не могу точно видеть силу зверей. Если бы я знал число его звёзд, то был бы спокойней. Впрочем…

Я уже сорвался с места, перекатом уходя от когтей упавшего на меня врага и выбрасывая лишние мысли из головы.

Это было близко, но не слишком опасно. Предсказуемо ещё в момент начала его пикирования. Однако через вдох я уже не был так спокоен. Ворон исполнил невообразимый трюк, провернувшись почти на месте, поджав одно крыло и сменив направление полёта. Пронзателем его в грудь! Но пропущенный удар отбросил меня в сторону.

Хорошо, что я не использовал Опору. Пусть взмах уродливой лапы, так похожей на человеческую руку, и отшвырнул, не дав вонзить оружие в грудь Ворона, но и спас от участи быть раздавленным весом его туши.

Не зря Вартус гонял меня, вбивая новые навыки через синяки и раны. С таким массивным врагом нельзя использовать привычную по Школе манеру боя.

Да и этот трюк… напомнил другой урок, где говорилось о сродстве зверя с воздухом. Здесь нет густых зарослей, чтобы лавировать в их ветвях, но бой от этого легче не станет.

Впрочем, я даже не успел утвердиться на ногах и запустить Шип в спину Ворона, как тот повторил разворот и грузно опустился на землю, повернув башку и кося на меня огромным блестящим глазом. Техники мы применили одновременно. Я пять Шипов с левой руки, а он взмахнул крыльями, отправляя в меня десятки мерцающих перьев.

Прыжок в сторону перенёс меня над самым краем чужой техники, и я упал на спину… должен был упасть, вот только меня снесло ударом крыла, отбрасывая в сторону. Хорошо успел толкнуть Покров, твёрдые, плотные перья стеганули по мне, забрав изрядную долю энергии из средоточия.

Шаги! Я сорвался в тот же миг, как коснулся земли и выигрывая себе время снова отправил Шип. Всего один. И вот это стало для Ворона сюрпризом, в его карканье мне послышалось удивление. Опытный зверь, не раз охотившийся на Воинов, похоже, хорошо знал пределы техник ватажников, и моё удвоенное использование стало для него неожиданностью. Всё, что он успел сделать, так это закрыться крылом. Но если уж моя техника третьего созвездия могла убивать восьмые звёзды…

Шип пробил крыло, украсив его ледяными узорами. Крик врага, полный боли. Шаг и обычное Лезвие, пусть и второго созвездия, с острия Пронзателя. Ворон закрылся другим крылом. Ещё два Двойных Шага позволили обойти зверя со стороны раненого крыла. Я вскинул руку, готовясь ударить ещё раз, но враг уже понял, что я провёл его неопасной атакой.

Пусть и промороженное, но крыло ещё слушается его. Мгновение и наши глаза встречаются. Мы снова используем техники, он даже на миг опережает меня. Оглушающий крик ударяет тугой волной воздуха, срывая слои дёрна, в одно мгновение достигает меня и отбрасывает назад. Не помогает даже Опора. Меня так и уносит на здоровенной, вращающейся глыбе земли, единой с которой меня делает техника. А Шип уходит в небо, вызывая у меня вспышку злости.

Ах ты, тварь!

Я вбил крюк оружия в землю, руку рвануло, но вращение прекратилось, а густая трава окончательно остановила мой полёт. Вскочил на ноги, встретил грудью и Духовной Защитой летящие перья техники, заставив их бесследно исчезнуть. Последний вдох и я отправил энергию в меридианы. Раненое крыло подвело Ворона, и на этот раз сбить меня он не успел. Рывок переносит меня на спину врага.

А я уже держу Пронзатель двумя руками у самого подтока. Размах, удар! И клюв оружия пробивает череп Ворона. Вряд ли бы одно это его убило, но энергия уже зажгла для меня печать Ярости. По полированному металлу Пронзателя пробегает сияние, и лапы зверя подгибаются, опуская мёртвую тушу на землю.

Я спрыгнул, ощущая странные чувства. Драка была хороша, особенно после бесконечной вереницы простых, незамысловатых стычек всю эту неделю, когда ни один из зверей не сумел выдержать больше одного моего удара. Я выложился, а мой страх перед Вороном исчез без следа… вот только теперь я жалею, что использовал свои «пиленные кости». Нужно было сперва проверить, насколько я силён, используя то, что доступно рядовым ватажникам. Смог бы я справиться с ним, будучи простым искателем, не встретившим такой удачи на своём пути?

Раздвигая ветви, на поляну вышел первый ватажник. Калт. Восьмой дядя. Думаю, Волки дадут мне ещё множество противников, чтобы проверить все мои задумки и приёмы. Главное, чтобы они и дальше не давали маме глядеть на мои схватки.

– Чего замер? – ватажник бросил меч в ножны. – Давай, искатель, иди в место силы.

Я лишь кивнул, используя Поиск. Мне ещё предстоит открыть узлы.

Глава 3

Ещё в один из первых дней пути, сразу после уроков с Молотом, на обычный вопрос Мириота о сегодняшней покупке я попросил поглядеть на список техник. Внимательно перебрал полтора десятка разнообразных свитков: совершенно новых, радующих пальцы гладкостью основы; старых и явно сохранивших в себе лишь одну попытку чтения. Я вчитывался в описания, примеряя их действие под себя и в перечень узлов, прикидывая, сколько недостающих понадобится открыть. Техники передвижения, оружейные, защиты, дистанционные, усиления…

И сумел удивить мастера Волков своим выбором. Нет, я не собирался юлить, пытаясь выучить технику по памяти, для этого в скупых описаниях не хватало символов в обращениях к Небу. На самом деле, просто не смог ничего подобрать для себя. Раньше, сталкиваясь с тайнами Ордена, я решил, что у них есть строго определённый набор техник, которые используют схожие узлы, и схема открытия их в теле, позволяющая возвышаться с наибольшей выгодой и скоростью. Похоже, с Волками было так же. Уж слишком много узлов совпадало в предложенных свитках.

Вот только мне это подходило слабо. Слишком я отклонился в сторону, идя по пути Ордена и Ледяного Шипа. Тратить драгоценную энергию на третий путь, открывая новые узлы? Безумие, как бы мало их ни требовалось. Даже десять узлов для лучшей из техник защиты – это слишком много.

Как бы много мест силы с могучими зверями ни подготовили Волки, но они явно не рассчитывали на мой уровень Возвышения. Я даже не пользовался Духовным Круговоротом, в местах сражений было так мало энергии для меня, что я прибегал лишь к обычной медитации, оставляя большую часть силы ватажникам. Но даже так чувствовал, как к утру иссякают струящиеся вокруг меня нити энергии Небес, которую поглощали почти три десятка высокозвёздных Воинов.

И при всём этом Мириот даже не подумал свернуть к улью Шершней. Или знал о том, что я опустошил его, или и впрямь не надеялся, будто я могу с ними справиться. Если считать, что он по-прежнему не знает подробностей моей схватки со стражей, то скорее второе. Жаль. Очень хотелось бы увидеть его лицо, когда я небрежно сказал бы, что место уже опустело.

Впрочем, и моего отказа от лучших, новых свитков с обещающими мне силу техниками, хватило, чтобы удивить Мириота. Я выбрал почти самые дешёвые и простые, в которых оставалось хотя бы по два прочтения. Те, что не требовали от меня открытия новых узлов, но при этом были явно хуже орденских: Лесной Шаг, Иглы, Рука-Меч, Тело как Гора, Ладонь Крошащая Камни и прочий мусор, как их называли в Школе собратья по учёбе.

Но они нужны были мне для другого. Для начала я собирался с их помощью пополнить свой список символов Древних. А техники… Они не добавят мне мощи в сражении. Ничего сильнее моих Шипов у Волков всё равно не было. Небесный Молот – лучшее, что было в предложенном. Человеческая техника высокого уровня. Я помнил слова учителя Кадора, что такая техника может соперничать с Земной низкого уровня. Но, видя число узлов, сомневался в этом. Пятьдесят узлов третьего созвездия Небесного молота не позволят влить столько же силы, сколько шестьдесят узлов Шипов, как бы пафосно не звучало название.

Вместо этого, на всю добычу с туши Ворона, редкого вида твари, что пошла по какому-то другому пути Возвышения, отличаясь от обычных собратьев, и найденной лишь в тонкой тетради редких зверей, я купил другое. Гораздо более нужное мне здесь и сейчас. То, ради чего я теперь не поскуплюсь на открытие новых узлов и ради чего потратил ещё один пустой свиток. Но даже открытие новых узлов я брошу ради самых важных моментов в моей жизни.

Пусть те наполненные безнадёжностью два дня попыток заставить мою боевую медитацию защищать близких оказались неудачными, но что-то всё же во мне изменилось. Странно, что я, привыкший ночевать, остерегаясь каждого шороха в ночном лесу, сейчас не слышу ничего, кроме обычных для временного лагеря звуков. Но на самом деле, это не так. Сейчас я словно диковина, к которой приближается осторожный, но любопытный мелкий зверёк. Я, прервав медитацию Возвышения, но не открывая глаз, похлопал по бедру:

– Ложись.

Только теперь я услышал шорох быстрых шагов, и на коленях уже лежит голова, а мои пальцы привычно зарываются в волосы. Я даже знаю, как они должны пахнуть: детством и счастьем. Жаль, что за эти недели мы изрядно запачкались: холодная вода реки не заменит лохани с тёплой водой и мылом. Ладони привычно легли на грудь и живот сестры.

– Каждый раз, как ты так делаешь, то у меня внутри словно тёплый ветерок пролетает.

– Здорово, правда, Лейла?

Надеюсь, мой голос не дрогнул. Раз чужие техники мне бесполезны, то я продолжил изучать свои. И первым бросил энергию на Лечение. Поздно… Поздно, но надежда не покидала меня. Даже если моя техника в разы слабее, чем у Мириота. Во всяком случае, сестра, целый день проводившая на руках у мамы и всё равно вечером едва находившая в себе силы двигаться, после двух десятков применений этой техники словно оживала, на несколько тысяч вдохов становясь самой собой. Лишь бы это не делало ей хуже… Я в сотый раз вымарал эту мысль из головы. Не тогда, когда мы с мамой так стараемся, не тогда, когда над головой сестры сияет Указ «Здоровье», вытягивая из меня силы на символы обычного письма. Я найду этот дарсов Павильон в Миражном…

– Не знаю…

– Эй, ты чего вздыхаешь?

Я открыл глаза, Лейла, словно почувствовав это, на миг перевела взгляд с клочка звёздного неба над нашими головами на меня, обжигая мудрым, совсем недетским взглядом зелёных глаз.

– Карила всегда говорила, что здорово иметь такого сильного брата…

На этот раз не сумел сдержаться и пальцы дрогнули, сбивая потоки бегущей по меридианам силы. Но я отбросил жгучую боль, впрочем, и сестра словно ничего не заметила, продолжая шептать:

– А вот я теперь думаю, что она не права.

– Откуда ты знаешь Карилу?

– Она иногда приходила играть.

– На улицу, где новый дом?

– Ещё в квартал Чужих Имён.

Помедлив, я всё же спросил:

– А почему плохо?

– Будь ты слабее, то тебя не стали бы заставлять идти туда, к горам. И не стали бы глядеть, как ты дерёшься с монстрами.

А будь я слабее, то никогда не решился бы пойти к скупщику… Нет. О чём это я? Разве хоть раз, не считая Ворона, бежал от опасности? Нет, сам шёл вперёд, даже имея возможность убежать, но всё равно щекотал нервы схваткой на пределе сил. Что уж тут врать самому себе? И кости за столом с Гуниром, и схватки, и ставки со снежинками – всё это, на самом деле, радует меня, будоражит кровь. Ничего бы не изменилось, будь я слабее, только выше был бы шанс погибнуть всем нам. А вот будь я сильней, то теневики бы сами подумали, а стоит ли куш риска? И я усмехнулся:

– Так это ерунда! Ты бы знала, как мне нравятся эти схватки.

– Ага! Я помню целый фургон шкур, – на лице Лейлы мелькнула улыбка. – Дядя Ди ещё так смешно пучил глаза!

Я не успел поддержать её шутку, как голос сестры изменился, став спокойным и отстранённым:

– Знаешь, Леград, я тут вспомнила ту девочку, что умерла у нас в деревне. Помню имя, куклу, что она мне не давала, а лица – не помню. Когда я умру, то ты не забывай меня, хорошо?

Горло перехватило, но я справился с собой, насмешливо переспросив:

– Эй, мелкая, ты чего городишь? Брат всё исправит, тут осталось две недели, и мы найдём лекарство Древних.

Но Лейла всё так же бесстрастно ответила:

– Я вчера попробовала выполнить Форму, чтобы набраться выносливости и идти самой. А меня тут же скрючило и вырвало. Небо не хочет, чтобы я шла к нему.

– Что за глупости! С чего бы Небу запрещать тебе хоть что-то?

– Ставит же оно людям преграды и испытания? Ты же сам рассказывал.

– Не тебе же! И не такие! Ты просто ничего не поняла!

– Да, братик, да. Ты только не забывай свою глупую сестричку, ладно?

Лейла вывернулась из моих рук, с неожиданной прытью метнулась прочь из освещённого круга костра, оставив у меня в пальцах лишь пустоту. Я вскочил и тут же замер, остановленный взмахом маминой руки. С тоской проводив её взглядом, рухнул на место и вбил в землю кулак. Что мне стоило повесить Лейле на шею артефакт? Как мешочек с протусом, на всякий случай? А не это дарсово перо!

Успокоился я не скоро, и всё равно мысли о техниках окрашивались яростью, то и дело отвлекающей меня на посторонние размышления. Если уж говорить об узлах, то те три техники, что я в подробностях выпытал у Тигра-наёмника, гораздо ближе к орденским, чем волчьи. Для его Скольжения мне нужно открыть лишь ещё по одному узлу в ногах и тогда я мог бы его использовать. Вот только и оно явно хуже Шагов, а использовать эти две техники по очереди не выйдет. Призрачное Оружие неплохо выглядело в бахвальствах Ароя. Но вот насколько оно будет полезно мне? Можно ли его сравнить с Яростью и есть ли у него преимущества? Узнаем. Позже.

А пока я выбрал Оковы Земли, которые словно коркой застывшей грязи мешали движениям противника. Большая часть стихийных узлов у меня открыта, нужно не так много, а уже с завтрашнего дня Мириот предрекал мне первые серьёзные испытания. Пускай. Если есть испытания, то будут и возможности. Надеюсь, эта линия на карте была им проведена не зря.

– Ну что? Сорвал всех, а никаких сокровищ не получил? Обидно, да? Думал небось, что тут просто так будут земные техники раздавать?

Я моргнул, заставляя исчезнуть и карту лесов Гряды, и схемы техник.

Риквил. Привычная деталь каждого вечера. Не упускает возможности испортить мне настроение. Будто это я виновник всего произошедшего, а не Мириот, годами искавший такой шанс. Но я уже не обращаю на него внимания. Даже развлекаюсь:

– Конечно. Сейчас вот разочарован. Сижу и думаю: может не стоило и связываться с такими нищими ватажниками? Помню, во внешнем отделении Тигр намекал, что у них возможностей больше. Как думаешь, не поздно ещё переиграть, вернуться в город, да рассказать, что Волки хотят получить силу Древних, да ограбить собратьев ватажников?

Бывший глава второго лагеря Волков, ставший лесным бродягой, оскалился, открывая рот для ответа, но от соседнего костра донёсся недовольный женский голос:

– Риквил!

Он промолчал и ушёл к огню.

А я позволил себе короткий смешок. Его посещения позволяли мне не только издеваться над ним, но и проверить кое-какие предположения. Что-то я сумел узнать с помощью мамы. Но некоторые вещи на слабом Воине не испытать.

Поняв, что преследования в лесах от Ордена можно не опасаться, словно и у них заключён «договор» с Царями, я достал из кисета и медальон Тогрима и те амулеты, которые носил стражник. Убедился, что они не могут обеспечить полной защиты от моего таланта – на маму мои Указы по-прежнему ложились, но явно требовали больше духа.

Так что единственное, что мне требуется от Волков по-настоящему – это сила. В любом её проявлении. И пока мне нужно хорошее, старое место силы, из которого годы никто не забирал скопившееся. И его я выберу до конца, не делясь ни с кем из Волков. Будем считать, так я доберу недостающее до цены земных техник, или что Небо ставит им преграду в виде меня и моих способностей. Перекатывая в мыслях эту шутку над спутниками, я и уснул.

Но, похоже, этой ночью о будущем думали не только в нашей семье, потому как мастер Волков встретил меня утром точь-в-точь такой же фразой:

– Сегодня будет твоя первая преграда. Это, конечно, не легендарное испытание Небом, ну да у нас и Пояс не столичный. И всё будет зависеть от тебя. Ты поразил меня расправой с Вороном, заставил ещё раз изменить путь, но сегодня и противник будет сильнее.

– А если не выйдет?

– Тогда мы вернёмся в Гряду. Но твою семью отправим в Шепчущий, как я и обещал.

– К чему тогда была твоя речь в лагере?

– Без тебя, ключа, таланта, что может открыть нам город, идти бесполезно. На самом деле, всё для нашей ватаги решится именно сегодня. Потом, когда мы истощим место силы, то двинемся к следующему. Через три дня пути будет поздно и нам останется только идти вперёд до конца или бежать из Гряды, в земли Шепчущего Леса, основывать там ватагу Волков.

– Что изменится через те три дня дороги?

– Мы используем место силы Ордена. Как и следующие. В предгорьях ватажникам достаются лишь крохи.

Я возразил:

– Но они есть и они рядом. Я точно знаю, что три таких мы миновали.

– Не желаю оставлять Амиру проблемы с ватагами. Ему и так будет непросто.

– А с Орденом такое сделать можно? Забавно. Глава лучшей ватаги грабит Орден? Отличная карьера, – я усмехнулся сравнению. – Орикол бы оценил.

Неожиданно Мириот тоже хмыкнул:

– Наверно. Въедливый тип был, редко удавалось что-то утаить и переправить к соседям.

Я оставил это откровение без ответа. Не сомневаюсь, что алкаш под Указами проявлял всё рвение, на которое был способен. Жаль, что Орден так не любит нулёвок.

А пока… Пока нужно разорвать горло твари, к которой меня ведут Волки. Пусть со стороны и казалось, что это я прокладывал путь отряду, но это было не так. Мириот всё верно рассчитал, с утра назвав время, когда мы сюда доберёмся. Дальше замолчал, но я верно его понял, пользуясь в схватках самым минимумом энергии, потери которой сразу же восполняла боевая медитация. Все эти места силы неуловимо похожи друг на друга…

Я даже споткнулся от пришедшей в голову мысли, поняв, что это всё мне напоминает.

Оазис у Чёрной горы посреди скудной травы Пустошей. Те невероятно прочные, но кривые деревца у гнезда Ворона, которые, оказывается, могли расти только возле источника силы, вне его теряя твёрдость и распадаясь. Так и здесь глаз легко замечал более яркий окрас высокой, по пояс мне, раскидистой травы. Что если те деревца из Второго пояса, и потому могут выживать лишь возле источника? Слова главы Волков мне в спину по-настоящему заставили меня сбиться с шага:

– Там Мад.

– Кхе, – я прочистил горло и поинтересовался. – Какой?

– Я уже пошёл против правил и только потому, что этого зверя сам помогал сюда сажать, когда был юношей.

– Там…

Мириот рявкнул, затыкая какого-то болтуна.

– Закрыли рты!

Я ухмыльнулся, оценив, как мигнули на паре человек контракты. «Вольные» ватажники, чья верность подкреплена таким способом. Впрочем, таких слишком мало. Даже Риквил, несмотря на его вечное вечернее брюзжание, свободен. Мама же оценила произошедшее не так спокойно:

– Да вы все тут словно браги с дурманом опились! С каждым днём всё тупее и тупее ваши правила и отговорки! Первый раз слышу, будто Небу есть дело до пустых слов! Такого даже в заднице моих родных пустынь не слыхивала!

– Уймись, женщина.

Мириот лишь сморщился на её слова и вдруг быстро, едва уловимо скосил взгляд куда-то в сторону и мне за спину. Невольно я развернулся всем телом в том же направлении, оглядывая густые, в половину моего роста заросли семилистника. Пусто. Ничего и никого. Ни единого Указа. Ни одного дрогнувшего листа. Только там, вдали, где-то ждёт меня Мад.

Теперь покосился я сам. Вверх, туда, где пробивались через ветви лучи света. С бесконечно далёкого Неба, отмеряющего мне судьбу. Встряхнул головой, сбрасывая наваждение:

– Выходит, вы нашли место силы и годы выращивали здесь зверя? Не боитесь, что однажды он станет Царём и сожрёт ваш лагерь?

– Тебе хватает здесь энергии, чтобы раскрыть узлы?

Я потянул к себе нити силы раньше, чем осознал необязательность такой проверки, и опомнившись, ответил: