_Merryland_
Дом из ста детей
Глава 4
Я не помню, как очутилась в гостиной нового дома. Передо мной стоит Жанна, объясняя перепланировку, звонит рабочим, что-то обсуждает, ожидая от меня ответа. Но я даже не слышу слов. Для меня прямо сейчас она просто открывает рот.
Моя внимание привлекает тело позади Жанны. Она внимательно следит за каждым моим движением. Черные как смоль волосы собраны в пучок, а белое платье продолжает бледность её кожи. Её золотистые глаза встречаются с моими, и она улыбается, когда понимает, что я её заметила. Ана разворачивается и поднимается вверх.
– Жанна, подожди, – говорю я, вставая.
– Что?.. Оу. Анастасия.
Ана брезгливо фыркнула и мельком взглянула на Жанну.
– Я не здороваюсь с мучеником моих детей.
– Маменька не обучала тебя этикету?
– Не смей трогать мою маменьку! – крикнула девица и посмотрела на меня. – Ты! Поди-ка ко мне.
Я и Жанна сделали одновременно шагнули.
– Это девчачий разговор.
– Я тоже девушка, – возмутилась она.
– Городничие не имеют пола.
– Верно подметила.
В этот момент звонят в дверь.
Анастасия испуганно смотрит на дверь словно за ней пришла сама Смерть. Она подбегает ко мне, хватает за руку и тащит меня на второй этаж. Девушка вжала меня в перила и наклонила мою голову.
– Анаста…
– Молчи! Не люблю разговорчивых и кричащих существ.
Мои живот и шея начали болеть. Но вот в чем вопрос: как она меня коснулась? Она же всего лишь дух.
– Мы с Аданом перенесли стены в Монпелье не для того, чтобы ты расковыряла одну из них! Я тщательно прятала своих детей, чтобы их маленькие тельца не нашли ведьмы! – её крик переходил на визг, от которого у меня разболелась голова. – Что ты хочешь от моих детей? Что?
– Анастасия…
Она еще больше наклонила мою голову. Я услышала хруст.
– Ты хочешь забрать их? Зачем? Мои малыши невинны. Мои малыши не сделали тебе ничего плохого! Убийца! Разлучница!
Ана развернула меня. Её лицо покрылось венами, наполненными чем-то черным. В одно мгновение я смотрела в её безумные глаза, как в другое я почувствовала, что парю. Нет, я падаю. Она толкнула меня.
Я не упала на идеально скошенную траву. Нет. Меня поймали.
– И мы снова встретились, – заявил мальчик, и раздались детские смешки.
Я повернула голову и встретилась с ним взглядом.
– Спасибо.
– Марсель, когда мы её отпустим, а то у нас болят руки?! – недовольно буркнул какой-то мальчик.
Меня подняли на воздух и поставили на ноги.
– Адель, ты так любезна, – сказал Марсель.
Девушка лет 15 сделала реверанс и улыбнулась мне.
– Мы все решили тебе помочь.
– Все? – я повернулась и увидела целую толпу детей.
– Даже самые маленькие заинтересовались тобой.
– Вы все здесь?
– Вся сотня, – гордо сказал Марсель.
Видимо, из-за падения мои чувства притупились. Я не чувствую такого страха, как утром. Осматривая толпу детей, я не понимаю, почему они такие взрослые, учитывая, что они умерли младенцами.
– Спаси нас, Рена, – ко мне подошла Луиза. – Пожалуйста.
– Но как?
– Городничий! Бежим! – крикнула какая-то девочка. Дети разбежались кто куда, исчезая.
– Эти духи тебя никак не оставят в покое, м? То Настя со своими припадками, то сотня детей, требующая реванша.
– Как мне изгнать из себя Настю? – спросила я и развернулась к Жанне. Говорить русское сокращенное имя Анастасии так странно.
– Дети это сделают за тебя, – к ней на плечо села ворона. – Тебе повезло. Хотя дети и внушили тебе страх, что я считаю совершенно нелепым решением.
Она погладила ворону.
– Они безобидные дети, не волнуйся. Пошли в дом. Там рабоч… – мы услышали детский плач и рванули в ванную.
На полу лежало трое рабочих с перерезанными горлами и вытащенными органами, которые были откусаны и прожжены. На руках второго рабочего был плачущий младенец. Новорожденный, который выглядел совершенно здоровыми и… живым.
– Ну, или не очень безобидные, – заявила Жанна и усмехнулась. – Тебя ждут веселые деньки, дорогуша.
Глава 5
Каждый день начиная с того момента, сны о тех детях не переставали посещать меня. Каждый день наполнен криками и кровью. Каждый день я погружаюсь в воспоминания Анастасии и каждый раз я жду чего-то хорошего в них, кроме её жажды к необычным вещам. «Вещь». Своих детей она называет вещью, а потом требует уважения к себе.
Я пыталась переехать из этого дома, но я всё равно просыпаюсь в нем. Я понятия не имею, что они от меня хотят, кроме души Анастасии. Во снах она меня раз сто убивала, так что я не против отпустить её.
На кухне раздается какой-то шум, но я его игнорирую. Я не так хладнокровна к таким вещам, нет. Моё сердце начинает быстро колотиться, дыхание сбивается, а в голову лезут непрошенные образы и ненужные мысли.
Шум начинает раздаваться из разных уголков дома. Они хотят вывести меня, но я не выйду. Ни за что.
– Мы хотим видеть нашу маму! – раздается крик по ту сторону двери. Я вздрагиваю, но продолжаю молчать. Почему-то они никогда не лезут в мою комнату.
Шум в доме стихает, а на улице возрастает. Так всегда. Когда я не выхожу – или не выходит их мать – они идут на улицу и набрасываются на прохожих, и делают это до тех пор, пока я не выйду. Однажды я видела эту картину из окна: убитыми телами или же их конечностями или органами они выстраивают разные слова от «ВЫХОДИ» до «ОСВОБОДИ».
– Ты не выходишь уже третий день. Мы волнуемся, – говорит Марсель, слегка постучав. – Ты на нас обиделась?
В конце концов они всего лишь дети, не знающие ничего о любви, теплых чувствах.
Я тяжело вздыхаю.
– Нет, Марсель. У меня много работы.
– Но ты, наверное, голодна. Выходи. Одна добрая тетушка принесла нам еду. Она вкусно пахнет.
– Я выйду, когда вы все успокоитесь.
Шум на улице прекратился.
– Вот. Выходи, пожалуйста.
Я осторожно встала и подошла к двери. Досчитав до трех, отперла её и вышла. На меня с улыбкой смотрел Марсель.
– Ты так похудела. Пошли, – он взял меня за руку и потащил вниз. Дети сидели в гостиной и на кухне и внимательно за нами наблюдали.
На столе стояла кастрюля с супом, жаркое, десерт, бутылки с соком.
– Можно и так сказать, – загадочно улыбнулась Адель своему маленькому брату.
Меня посадили во главе стола. Началась трапеза. Дети были шумными, веселыми. Честно говоря, они выглядели живее всех людей на планете. Они выглядели так, словно они не боятся забот, тягот жизни, словно уже пережили это всё и наслаждаются моментом.
