Густав Майринк
Мозг

– Повышенные рефлексы, – сказал профессор. – У вас всегда повышенные рефлексы?

– Не знаю, я никогда не стучал себя по колену, – смутился Мартин.

– Закройте один глаз. Теперь другой. Откройте левый – так, теперь правый – хорошо – световые рефлексы в порядке. Световые рефлексы у вас были в порядке, господин Шляйден? Особенно в последнее время?

Мартин понуро молчал.

– Вот на какие симптомы вам следовало бы обращать внимание, – с легким упреком заметил профессор и велел больному раздеться.

В ходе долгого тщательного обследования ученый обнаружил все признаки глубочайшего раздумья; при этом он что-то бормотал по-латыни.

– Вы утверждаете, что у вас наблюдаются паралитические симптомы, однако я их не нахожу, – заявил он внезапно.

– Нет, я только хотел сказать, что через три месяца они исчезли, – возразил Мартин Шляйден.

– Неужели вы так давно больны, сударь? Лицо Мартина вытянулось.

– Любопытно, почти все наши соотечественники говорят о своих болезнях крайне невразумительно, – доверительно сообщил профессор. – Вам бы поприсутствовать при обследовании в какой-нибудь французской клинике. Как ясно и понятно изъясняется там даже простолюдин. Впрочем, в вашей болезни нет ничего особенного. Неврастения, не более. Вероятно, вам будет также небезынтересно знать, что нам, врачам, – как раз в самое последнее время – удалось докопаться до истоков современных методов исследования, – сегодня мы знаем совершенно точно, что абсолютно никаких лекарственных средств применять нельзя. Целенаправленно контролировать ход болезни! День за днем! Вы были бы поражены той перспективой, которую открывает перед нами этот метод. Вы понимаете? А теперь главное: избегайте волнений, для нас это яд, и через день – ко мне на прием. Итак, еще раз: никаких волнений!