Матвей Алексеевич Воробьёв
Протокомедия
Эпилог – Стихи из блокнота.
***
Яхве – бог, сказал
Влюбленный фанатик
О славный клерик
Ты не прав
Посетитель душистых трав – чести Мужества потеря
И только в бога Яхве веря
Сидит
Боится
Убить
Считает
Не может
Убить
Но разве Я не бог?
Не решаю судьбу людей?
Сунул топор под бок
И вроде не боится старушечьих кровей
Убью
Убью
Люблю убивать
Убил
Убил двоих
И не понял
Что вылечился ли, разум в тени
И в болезни на 3 дня упали они
Радион и Радион – Вулканы страстей
И когда собрали кучу старушечьих костей
Радион понял
Что не Бог
Второй Радион понял
Что не Яхве
И этой Радионной паре
Каторги не избежать, но один из все-таки Бог.
***
Хуже ожидания нет состояния
Сомнительные действа из самого детства
Ждать чуда, ждать фото с верблюдом
Смотреть на часы, когда опаздывает подруга
Ждать новостей, ждать на дом гостей
Отодвигать время разных затей
Любопытства, интрига
Зыркать глазами в пасти зловещего тигра
Сказать, но не отдать самого, самого
Хорошо первому, а второму злиться заново
Когда-то довели его подковерной игрой
У второго появился голос второй
И кричал: Закрой этот мир, закрой.
Ему помогли, голос убрали
Второй выжил, мирные цели дали
Появился первый и снова
Вытащил на свет голос второго
Нет ничего проще убить и зарыть
Терпкий вкус анархии нужно вкусить
Итог: голос интриги съел второго
Закопали в глубину лопатой садовой.
***
Хочешь? Нет не хочу
Апельсины горьки, соседи мертвы
Искала меня? Да я тут, дура
Слушаю твои песни, но на секунду
Оторвался, чтоб не суициднуться пудрой
Тебя нет вживых
Не нужно новых песен
Или ударишь в поддых
Без тебя мир интересен
Но песни шикарны
Вольяжны, ушло-пейзажны
Хочешь чтоб о тебе вспомнили? Дважды?
Неужели это так важно?
Легенды не встают однажды
Легендами становятся единоразово
Самым читаемым, самым кассовым
Уйди, уйди по-хорошему, прямо сейчас
Осталось 90 песен Земфиры
Умру, но не сдохну, тобою кичась.
Зефир я глотаю не запивая
30 коробок съел я земфир
Умираю от передоза, кровью харкаю
Крепость сознанья понемногу теряю
Спасаю от ударов мортир
Слишком много любви
Слишком много убийств
Повелительным тоном сказала садись
Слушай меня от зари до зари
Служить бы рад, но сломала ромашки цветок
По твоим песням слаб на передок
90 минут забвения поток
И кроме меня вокруг все отупели
Играют в лото
Воздался! Перевесят качели
В сторону славы, но только потом.
***
На плечи Геры, на злобу дня
Эссе свалилось на меня
Листы тетради белее дна
У чашки чая
Ни помарки не сделал я
Зато уничтожил все запасы
от-чая-ни-я
Убил ее, она била не щадя
Белая тетрадь без помарки, без эссе
От-чая-ни-я перехожу к глиссе.
***
Без названия – проблема
С названием у меня проблема
Я, повторяю, я не смог его оставить
Поставить проблема, проблему поставить
Оставить проблему менять
И зловещая ценитель проблем
Поставит речевую ошибку.
Проблема одна – ошибка я в стае гиен.
***
Архидьявольская боль в голове
Давление острых кремов в куроссане
Остаться на подъемном кране
Или лежать внизу в размозженном сале
Больно болтать больно молчать
Больно думать что придется в сале лежать
В висках виски горит
Виски не кровь, сегодня больно жить
Выпей крови лисьей суннит
Опьянеешь – нет! А у меня болит голова
Лежать бы в сале и уже не болит она
Но малодушно помышлял о смерти
Прокуратор Понтий Пилат
Готов заплатить 10 синстенций
За великий праздник Шабад
Ведьмы-красотки, помогите!
Отдам все что угодно, спасите
У меня болит голова
Лежать бы в сале и пройдет она
Красотки – ведьмы дали настойку
Выпил, спросил, – Что я должен вам?
Ведьмы попрятались в высокой осоке
– Отдай нам то, что любишь сам
Голова прошла, наступила другая боль
Она разрывала внутри
Что ввиду имели они?
Я люблю есть, сладко поспать
Как я такое могу им отдать?
***
Прожить жизнь в постоянном ожидании теперь?
– Да,: ответил он по-спартански лаконично
Как течет вода, как сидит в засаде егерь
Часы без движения, только ему привычны
А ждать чего? А если не ждать?
И тут появляюсь я с ответом – нет.
Ни ждать и не ни ждать, а жизнь узнать.
Узнать ее острейший гордостью горный хребет
Узнать как вымерла Екатерининская знать
Которая боялась, что апокалипсис грядет
Увидеть как растет росточек ржи
Который Есенину на палец вяжи.
***
Она снова рубит сплеча:
– У тебя слишком лиричное настроение,
Либо одна из твоих личностей пьяна
Ответ: Ты слишком груба
Оскорбить до глубины разума смогла
Упрекнуть меня? В лирике?
Только я могу принять это за оскорбление
Это что-то не измеримое, что-то из эзотерики
Все что есть в лирике повергает в сомнение
Все там не то, все там не так
Если стих – это лирика, то я сам дурак
И никто, никто не пьян из нас
Никто не пил эту гадкую мразь
Быть пьяным умора, большая потеха
Но потом одна дорога – работать портьехой
Я был пьян, но не из-за этилового яда
Не из-за смога, не из-за белого смрада
Из-за размышлений кавалькады
Да, я тоже думаю. И правда
Это низость для всякого сброда
В коих рядах имею честь существовать
А значит отряд, нет сотня, нет армия!
Моих мыслей всегда будут молчать
Никто не узнает, никто не споет
И один уж точно будет страдать
Он выбрал свой путь
Он пилот самолета
Уж лучше один, чем вдвоем
Волочить тяжелую сумку разумного гнета
Все – буду зайцем, с зайчихой грызть осину
Нет, я не пьян, опьянел насильно
И лирики нет, и настроению противно.
***
Борьба идет не самых честных правил
Уволь от передачи главной правды
Истин, которые уже давно увидел свет
И истины давно увидели свет
Монотонность бесед во главе угла отвлеченных тем
Согласись, собрались тут же не за тем
Чтоб глотать разновидности утех
Итак борьба и день за день
Сраженья желания и мозга
Трупы дум и разума немножко
Проиграть раз за разом разумным
Вывозит, но вот бездумный
Он не знает кто он: мозг или трухлявая душа
Какова его родимая стезя
Мозг – победа, значит выиграл
Но проигравшая тычет в рыло
Чистое и рациональное
Он не властен над тобой, я недовольная
Я хочу желания
Хорошо, главное трухлявая душа
Она проиграла впрах
Значит мозг выиграл, он теперь труха
Просит под себя первый шах
Допустим лично я на стороне мозгов
Они не тратят излишних слов
На преперанья, только много фактов
И снова трухлявая куча
Воняет и просит кучера
Свернуть на улицу большого куша
Без аргументов и объявления войны
И тут я понял, зачем когда-то Пушкин
Грызя на пальце ржаную сушку
Смешно сломал четверту стену
На рифму «крещенские морозы»
Читателю указал на рифму «розы»
Он предуверил все исходы
Входы, выходы, критику, гневительные прозы
И я предвижу мысль моих троих читателей
Да, я трус и вы прекрасно знаете
Куда, зачем и почему
Стихи я гадкие пишу
Прав был поэт Бездомный
Уж лучше быть ужом холодным,
Чем созидать бессмыслицу всему подобной
И вот опять трухляшка зашевелилась
Пинается, скребечет, разнылась
– Фу, уйди, видеть не могу!
Гоню, снаряд заряд в пращу
Она сидит внутри, гнильцой воняет
Гадость, она не понимает
Что не созидает,
А рушит все и вся
Я превращаюсь в карася
Унылым подчерком кося
Но видит разум этот балаган
Вступает в битву с нечистой
Под песню «вечерний зурбаган»
Он закрывает ее за дверью не пустой
И разум торжествует
Сам себя лелеет, сам себя балует
Пьет нарадостях он всуе
Но вдруг через щель
И в спину!
Убила дрель
Своего Тарантино
Трухлявая жива!
Мозги мертвы
Голова пуста
Все ушло внизы
Думать больше некому
Нет препятствий этому
Мозг проиграл
Душа победила
А для вас какая важнее сила?
В начале стиха говориться
Что какая-то правда не говориться
Так вот я ее распял
Выпей «белого» партера
Я – розовая пантера