Маша Храмкова
Нет никого страшнее меня

Об уроках не могло быть и речи. Ада направилась в ванную, чтобы умыться и почистить зубы.

«Нужно разобраться со всем этим! – твердо сказала она себе, размазывая пасту по щетке. – Иначе я не смогу здесь спокойно жить».

Умывшись, девушка легла в постель и быстро забылась тревожным сном.

Глава 2 – Дисциплинарный комитет

Адель проснулась от странного чувства. Словно кто-то стоял в ее комнате, прямо над кроватью, и пристально рассматривал ее спящую.

Встрепенувшись, Ада резко села. За окном все буквально утопало в молоке. Подойдя ближе, она распахнула створки, и густой туман полился в комнату вместе с тишиной. Приглядевшись, Ада все-таки различила старые качели на бэкъярде: они были подвешены между двух высоких сосен и легонько покачивались, словно от ветра.

– Как странно, – пробормотала Адель и взглянула на часы. – Четыре утра? Да ладно!

Она никогда не вставала так рано без будильника: подъемы даже к восьми утра были для нее пыткой. И все же, странное чувство в груди, ощущение дежавю, красноречиво говорило о том, что больше заснуть ей не удастся.

Спустившись вниз, Адель налила себе воды. Дом спал. Тихо тикали настенные часы (Ада не помнила их; значит либо новые, либо от старых хозяев остались), горел светильник возле входной двери (наверняка мама забыла выключить), рамочки с фотографиями ровным строем расположились на декоративном камине. Лимонно-желтые занавески с успехом скрывали нашествие тумана, поглотившего Ливенворт – распахнув одну из них, Ада увидела краешек отцовской машины, покрытой изморосью…

Что-то определенно было не так. Вернувшись к фотографиям, Ада пристально вгляделась в одну из них. На ней отец и мать стояли в обнимку, а на фоне виднелся водопад, разбивающийся о скалы.

«Странно, и когда это они успели?» – подумала Ада, рассматривая снимок, явно сделанный не так давно: у мамы уже были новые очки-треугольники.

– Ты чего не спишь? – мама неслышно вошла на кухню, и Адель вздрогнула от неожиданности.

– Воды выпить захотелось, – сказала она, протягивая маме фотографию. – Мам, не напомнишь, когда это вы?

– Хммм, дай подумать, – Маша Хортон надела очки, висящие у нее на груди на длинной цепочке. – Кажется, прошлым летом.

– Но разве прошлым летом мы были не в Калифорнии? – наморщила лоб Ада.

– Значит, этой весной в Вашингтоне. Надо у отца спросить, – рассеянно ответила мама и зевнула, прикрывая рот кулаком, – Пойду-ка я еще посплю, и ты давай ложись.

Автобус останавливался на углу Пятой. Выйдя из дома пораньше (доспать так и не удалось), Ада медленно прогулялась вдоль трассы, пугая зайцев и белок, которые при виде девушки подскакивали и удирали прочь как сумасшедшие. К семи тридцати туман почти рассеялся и – о чудо! – из-за туч даже выглянуло солнце. Неужели сегодня будет хорошая погода?

Желтый школьный автобус прибыл без опозданий. Поздоровавшись с водителем, Адель прошла в самый конец – насколько она успела просканировать салон, знакомых лиц среди пассажиров не было. Однако это продолжалось недолго; через две остановки к Аде подсела зеленоволосая девушка из ее школы.

– Ты Ада, верно? – громко спросила она.

– Да, – на пару секунд взгляд Адель невольно зафиксировался на ярко-голубых линзах соседки. Из-за них раскосые глаза девушки выглядели дико завораживающими.

– Давай начистоту, – продолжила та довольно резким тоном. – Ты запала на Рафа?

Ожидая ответа, она нервно накручивала на палец зеленую прядку, а ее нога в Мартинсах отстукивала рваный ритм.

– Запала на Рафа? Нет, конечно, нет! – наконец выпалила Ада. – С чего бы мне?

– Точно? Вы так мило беседовали с ним вчера на перемене.

– Я просто искала свою аудиторию – Ада нервно хмыкнула: в чем в чем, а в таком ее еще никогда не обвиняли. – Меня не интересует Раф, понятно?

– Фух, ну ладно, – зеленоволосая облегченно вздохнула и выдула большущий розовый пузырь из жвачки. – Кстати, я Ким. Ким Ёсида.

– Ада Хортон, – Адель пожала протянутую руку Ким.

– Да, знаю, – улыбнулась та и тут же добавила: – В смысле, мы с тобой в одном классе по математике и биологии.

– Ну да.

Автобус в этот момент остановился, чтобы впустить оживленную группу подростков.

– Так значит, у тебя есть виды на Рафаэля? – Ада с улыбкой прервала затянувшееся молчание.

– Хорошо, что ты спросила. Да! Еще какие, – Ким развернулась к ней и с жаром принялась рассказывать – словно плотину прорвало. – Ты знаешь, я давно хочу замутить с ним, еще с младших классов, и я даже сделала это – почти – написала ему письмо… И тут появляешься ты! Такая, такая…

Адель нахмурилась, догадываясь, что скажет дальше Ким.

– Такая Аня Тэйлор-Джой! Только рыжая и глаза зеленые! – выпалила та, и Адель удивленно фыркнула. – Нет, серьезно! Выглядишь как селебрити!

Похоже, Ким и вправду не шутила. В Орегоне что все действительно говорят то, что думают?

– Скажешь тоже! – Ада машинально перебросила волосы на другую сторону, так, чтобы пятно было меньше видно. Заметив это, Ким подмигнула ей:

– Не прячь, это твоя фишка!

– Ты серьезно?

– Ада, сотни людей готовы пойти на все, лишь бы хоть как-то выделиться из толпы, – сказала Ким. – А у тебя уже есть изюминка! С рождения.

Вместо ответа, Адель расплылась в улыбке. Ну надо же: то, что в Бруклине делало ее посмешищем, здесь неожиданно превратилось в… преимущество?

Они вышли из автобуса, и Ада окончательно поняла, почему одноклассницу так заинтриговала ее внешность. Вся Ёсида от макушки и до массивных Мартинсов представляла собой одну сплошную фишку: зеленое каре, фантастические глаза, пухлые губы, накрашенные темно-алой помадой, длинная шея с чокером, облегающий топ с открытой спиной и широчайшие джинсы, болтающиеся на самых бедрах. Многие студенты бросали шепотки и провожали Ким придирчивым взглядом, но той, казалось, нет до этого никакого дела.

«Она настоящая селф мейд! – невольно подумала Ада. – Классно было бы иметь такую подругу!»

Всю дорогу до школы (оставалось миновать поляну с сосной), Адель и Ким болтали о парнях, учителях и погоде – с ней Хортон чувствовала себя так легко, словно они были знакомы сто лет.

Настроение Ады и вовсе скакнуло от хорошего в превосходное, когда теплый ветерок разогнал последние тучи. Трава подсохла, и под деревом расположилась группа студентов с ланчбоксами.

– Присядем? – предложила Адель. – Еще минут пятнадцать есть.

– Почти как в Центральном парке, верно? – усмехнулась Ким, когда Адель улеглась на спину.

– О нет! Тут у вас темпы улитки, а там…

– О боже, смотри! – перебила ее Ким.

– Что там?

– Это он. Клифт со своей свитой.

Адель приподнялась на локтях: и правда, прямо к школе подъехала серебристая ауди. За рулем сидел сам Рафаэль, в черных очках и безупречном костюме. Клифт лихо затормозил, и парни принялись выпрыгивать – все как один на стиле, в дорогих костюмах и исключительно модельной внешности.

– Он что, из какого-то братства? – Ада удивленно вскинула бровь, наблюдая, как «стиляги» дурачатся и отпускают шуточки по поводу других студентов.

– У них типа дисциплинарный комитет, – Ким почти не смотрела на ребят, а ее грудь быстро вздымалась и опускалась. – А Рафаэль его глава.

– Сколько пафоса, – заключила Ада, за что тут же получила от Ким локтем в бок.

Заметив, что лидер школы отстал от группы и принялся что-то искать в телефоне, Адель наклонилась к Ким:

– Поговоришь с ним? – негромко спросила она.

– Что? Конечно нет! – Ким отвернулась и замотала головой. – Не сегодня!

В этот момент Раф вдруг поднял голову и посмотрел прямо на девушек. От этого пронзительного взгляда Адель стало не по себе.

– Кстати, Ким! – она вдруг вспомнила кое-что важное. – Ты не слышала вчера ночью кое-то… хмм… странное?

– Ты, наверное, имеешь в виду Горного Беса, – усмехнулась Ёсида.

– Горного… кого?! – Ада подтянула к себе ноги и уселась поудобнее.

– Беса, – Ким поправила чокер на шее. – Если коротко: уже сотню лет в старом маяке живет Бес. Каждую ночь он варится в дьявольском котле, чтобы наутро превратиться в прекрасного юношу. Этот процесс невероятно мучительный, поэтому уже сто лет ровно в полночь Ливенворт сотрясают его холодящие кровь вопли. А еще он пьет кровь девственниц, так что берегись!

Ада нервно усмехнулась. По правде говоря, она надеялась услышать что-то, что развеяло бы ее тревоги.

– А если серьезно? Зачем там маяк, Ким?

– Ой, да какая разница, – Ким посмотрела на часы и лениво поднялась с травы. – Погугли. Или поищи в архивах нашей библиотеки. Все, на урок опоздаем!

Когда Адель вошла в кабинет математики, ее мрачный сосед уже сидел за последней партой. Так как все остальные места оказались заняты, Аде ничего не оставалось, как сесть рядом с ним. Послышался недовольный вздох.

«Ничего, потерпит, – подумала Ада, раскладывая школьные принадлежности. – Я тоже здесь учусь вообще-то».

Вдруг одна из ручек соскользнула и упала под стол. Негромко выругавшись, Адель нырнула под парту, чтобы достать ее.

– Эй, Хортон! – ее окликнул Рафаэль, проходящий мимо. – Как тебе ночь на новом месте?

От неожиданности Ада слишком резко поднялась и больно ударилась головой о парту.

– Спала, как подстреленная собака, – мрачно отрезала она, потирая ушибленную макушку. Черт возьми, как же это больно! Кажется, даже из глаз слезы брызнули. – А вообще – это не твое дело!

Краем глаза она заметила, как этот Калибан улыбается. Обида и гнев мигом взыграли в ней:

– Чего смешного?! – выпалила она.

– Прости, я смеюсь не над тем, что ты ушиблась, – сосед протянул ей упавшую ручку. – А над тем, как ты ответила Клифту.

Адель невольно уставилась на него. Неожиданно странные чувства захлестнули ее: она определенно видела этот взгляд раньше! Голубые глаза в обрамлении длинных черных ресниц – как же это красиво!

Заметив, что Ада рассматривает его, Калибан отвернулся.

– Мы с тобой почти во всех классах вместе? – она хотела еще поговорить с ним, как-то отблагодарить за поддержку.

– Да, – отозвался тот не глядя. – Совпадение…

– Наверное. Кстати, хорошая погода сегодня! – продолжала Ада. – Как часто у вас бывает солнышко?

Калибан повернулся к ней, резко, гневно. Взглянув на его лицо, Ада похолодела – столько ненависти было в нем! Но почему, почему он так ненавидит ее, ведь они же совсем не знакомы! Неужели, все дело во внешности?

– Ты весь урок будешь болтать, как идиотка?! – выпалил он.

Это было уже слишком. Да, Ада и раньше сталкивалась с плохим отношением к себе, но так ее еще никто не третировал. Не говоря больше ни слова, она покидала учебники в портфель и вылетела из аудитории. В дверях она почти столкнулась с преподавательницей миссис Гроу.

«У меня будут проблемы, – мелькнуло у Ады. – Родителям напишут, что я прогуливаю … Ну и плевать! Этот придурок меня достал!»

Минут пятнадцать она проплакала в туалетной кабинке. Глаза распухли от слез, которые все лились и лились из глаз ручьями. И почему она так расстроилась из-за какого-то одноклассника?

В дверь кабинки постучали.

– Ада, ты в порядке? – это была Ким.

– Да, – Ада принялась вытирать слезы. – В смысле нет.

– Может, выйдешь? – Ким говорила очень спокойно.

«Наверное, все думают, что я какая-то истеричка».

Глубоко вздохнув (вздох получился прерывистым), Адель наконец вышла из своего убежища. И рассказала, что произошло.

– Иди сюда, – выслушав, Ким притянула девушку к себе. – Он просто кретин, каких поискать!

Ада закивала, вновь начиная плакать. Несколько минут они так и стояли обнявшись.

– В классе обсуждают меня? – Адель решила, что хочет знать всю правду. – А что миссис Гроу сказала?

– Да все забыли уже, – махнула рукой Ким. – Я наплела Гроу, что у тебя трудности с адаптацией.

– Спасибо тебе! – Адель слабо улыбнулась; плакать уже не хотелось.

– Знаешь, этот Калибан, – начала Ёсида, когда девушки покинули-таки туалет, чтобы подышать свежим воздухом на заднем дворе школы. – Он вечно где-то пропадает. Приходит перепачканный, драный, одетый черт знает во что, со странными порезами…

– Он что, наркоман? – нахмурилась Адель.

– Не знаю, – Ким пожала плечами. – Мистер Нортон, директор, много раз пытался уличить его в употреблении наркотиков, но так ничего и не нашел.

– А его родители? Их в школу не вызывали? – Адель хотелось найти как можно больше грязных фактов об этом Калибане.

– Об этом я ничего не знаю, – Ким достала пачку сигарет и закурила. – Наверное, алкаши. Не приходили ни на одно собрание, ни на одну игру. Никогда.

На мгновение сердце Адель сжалось: ее мама и папа всегда и во всем поддерживали Аду, не пропускали ни одного ее соревнования в секции карате. Но даже то, что у Калибана были проблемы с родителями, не оправдывало его отношения к ней.

– Просто игнорируй его, забей, – Ким выпустила струю дыма. – Попроси пересадить тебя от него.

«Точно, именно так и сделаю!» – подумала Ада.

Однако на следующее утро ее ждал сюрприз.

– Это еще что? – на парте Адель лежала красивая белая роза, перевязанная алой ленточкой.

– Это тебе, – Калибан, которого она решила игнорировать, снова явился раньше.

– То есть, вначале ты меня обзываешь, а теперь даришь цветы? – язвительно спросила Адель.

– Прости меня, – Лекс смотрел на нее исподлобья. – Я очень сожалею о том, что сказал вчера.

Адель молча уселась рядом. Похоже, он действительно раскаивался: Адель видела, как Лекс нервно крутил карандаш в руках. Она коснулась цветка – и тут же отдернула руку. На указательном пальце выступила капля крови.

– Дай посмотреть, – не дожидаясь ответа, Лекс взял ее руку в свою. Его ладони были горячими и шершавыми, а черная водолазка с длинным рукавом не позволяла рассмотреть те самые отметины на запястьях, которые Ада видела раньше. – Ну вот, я опять все испортил.

– Это ерунда, – Адель улыбнулась, видя замешательство на его лице, – Спасибо за розу, она очень красивая. Правда.

– Значит, мир? – Лекс улыбнулся, и Ада отметила, что улыбка ему очень шла.

– Мир, – ответила она, пожав его ладонь.

– Кхм, – раздалось над их головами. Рафаэль Клифт вместе с парой ребят из «дисциплинарного комитета» стоял возле их парты, не сводя черных глаз с Калибана. – Что это, можно узнать?

Его голос был спокоен, но Ада буквально кожей ощущала то напряжение, которое повисло между Рафом и Лексом.

– Он просто подарил мне цветок, что тут такого? – нахмурилась Адель. – Или твой комитет это запрещает?

И почему она вдруг встала на сторону Лекса? Явно было, что между этими двумя искрят молнии, вот только почему?

– Мой комитет призван наблюдать за тем, чтобы некоторые студенты вели себя, как подобает, – процедил Раф, сделав акцент на слове «студенты». Он с вызовом смотрел на Лекса, а парни позади него стояли, скривив губы.

– Как видишь, ничего запрещенного не происходит, – расслабленно произнес Калибан, откидываясь на стуле. – Это просто цветок.

Рафаэль сжал зубы, но так и не нашел, к чему придраться.

– Пошли, – наконец сказал он своей свите.

***

После третьего урока Адель дождалась Ким с философии, чтобы вместе пойти на обед. Взглянув на розу, Ёсида фыркнула:

– Не ведись, он просто подлизывается.

На мгновение Аде показалось, что в ее голосе сквозит зависть.

– Конечно нет, – ответила Адель. – Не ведусь.

Столовая была битком набита голодными, галдящими учениками, поэтому, взяв свой обед, Ада и Ким поспешили на школьный двор, под облюбованную сосну. Несколько минут Адель молча жевала свой обед (картошка фри и греческий салат) – разговаривать особо не хотелось. Она и впрямь не готова была доверять Лексу из-за одной подаренной розы, но и реакция Ким (которая сейчас преспокойно листала сториз) ее несколько смутила.

«Надеюсь, Ёсида не выбрала меня на роль страшной подруги?».

В этот момент из школы вышла группа ребят во главе с Рафаэлем.

– Они что, всегда ходят вместе? – хмыкнула Ада, глядя, как парни устремились за угол школы. На сей раз члены комитета не дурачились: выражение на их лицах было, скорее, агрессивным, словно они замыслили что-то недоброе.

– А? Ты о чем? – Ким подняла голову от телефона.

– Твой приятель пошел на разборки, – сказала Адель, и сама вдруг похолодела от своих слов. – Что у вас там за школой?

– Ничего, – Ким пожала плечами. – Просто тупик.

Отложив свой обед, Ада вскочила и решительно схватила Ким за руку.

– Идем!

– Что? Куда? – верхняя губа девушки была испачкана в соусе барбекю.

– За ними, конечно! – глаза Ады горели: она и сама толком не понимала, что собирается делать. – Проследим, чем занимается твой Рафаэль!

– Я не сталкер, Ада! – Ким в надежде посмотрела на недоеденный сэндвич, но Адель тянула ее слишком сильно.

– Да, да, знаю, – Ада закатила глаза. – Ты на стадии, когда и заговорить страшно, а уже представляешь ваших будущих детей. Идем, узнаем, стоит ли он твоих страданий.

По правде сказать, такое было с Адель впервые. Она никогда ни за кем не подглядывала, не лезла в разборки, старалась не ввязываться в конфликты. Но сейчас ей почему-то хотелось вывести этого идеального Рафаэля на чистую воду. Слишком уж он о себе возомнил.

Последний из парней скрылся за углом, и девушки ускорили шаг. Сердце Ады быстро-быстро колотилось; она оглянулась по сторонам и на всякий случай накинула капюшон толстовки на голову – слишком уж приметными были ее волосы на фоне темно-зеленого плюща.

За углом школы и впрямь был тупик: небольшой внутренний дворик, за которым следовал еще один корпус, кажется, спортивный зал. Плющ здесь разрастался наиболее сильно, а из трещин в асфальте пробивались колючие дикие растения. Осторожно высунувшись из-за покосившейся кирпичной кладки, Адель увидела ребят Клифта вместе с ним самим. В первую секунду ей показалось, что они просто стоят и разговаривают, но приглядевшись, она заметила, что они замыкают в кольцо еще одного человека. Не из дисциплинарного комитета.

– Это что, Калибан? – удивилась Ким. Широко раскрыв глаза, Ёсида выглядывала из-за плеча Адель. – Какая нелегкая принесла его сюда?

– Тшш, – шикнула на нее Ада. Она напрягла слух изо всех сил, чтобы разобрать, о чем говорят парни. Но те соблюдали осторожность и вели себя слишком тихо.

– …дали второй шанс, Лекстер, а тебе в особенности! – говорил в основном Рафаэль, остальные просто стояли рядом, должно быть, для устрашения.

– А твои… не просто нарушают нейтралитет… – Клифт с трудом сдерживал гнев, тогда как Калибан был спокоен, словно скала. – …запрещены на территории школы!

«Что запрещено на территории школы? Курить травку? О чем они вообще?» – думала Ада, мучительно вслушиваясь в тираду Клифта.

– Кому как не тебе знать, как порой тяжело бывает контролировать себя, – голос Лекса был низким и тихим, но, несмотря на это, Ада расслышала каждое слово. Как если бы ее уши были настроены на его голос – совсем как на радиоволну.

– О чем он, Раф? – переспросил один из парней.

Клифт ответил не сразу; сжав кулаки, он стоял напротив Калибана, испепеляя его взглядом.

– Ни о чем, просто… – сквозь зубы наконец произнес Рафаэль, вновь приглушая голос до зловещего шепота, – …свои грязные приемчики!

Адель нахмурилась: в чем же Рафаэль обвинял Калибана? Ким тем временем достала телефон и украдкой начала снимать.

– Повторяю в последний раз: держись от нее подальше! – Рафаэль попытался схватить Лекса за одежду, но тот с силой сбросил его руки.

– Ты не имеешь права влиять на ее выбор! – произнес Калибан; Адель не видела его лица, но голос и поза были весьма агрессивными.

– Нет, но я могу сделать так, что ты больше никогда не появишься в школе, – процедил Рафаэль. Он был чуть ниже Лекса, а кулаки его были значительно меньше, должно быть, именно поэтому Клифт везде таскался вместе со своей свитой.

– А что ты сделаешь? – Лекс усмехнулся. – Убьешь меня?

Адель вздрогнула: он ведь это не всерьез, верно? Это же просто школа, не какой-то притон?

– Вот еще! Чтобы я запачкал руки твоей грязной кровью! – Рафаэль надменно фыркнул. – Лекс, поверь, всего один звонок… (снова шепот) …и тебе уже… до конца времен!

Свита Рафаэля расхохоталась, и Ада поразилось тому, каким неприятным был смех этих «моделей».

Рафаэль уже хотел было уйти, как Лекс вдруг произнес что-то. Этот язык не был знаком Адель: какой-то древний, полный шипящих звуков. Всего одно предложение, но какую угрозу и силу оно несло в себе! Рафаэль развернулся молниеносно – и ровно в это же мгновение Ким уронила телефон, который соприкоснулся с землей со стуком разбивающегося стекла.

Адель отвлеклась на секунду, но именно в этот момент и произошло что-то страшное. Задний двор школы разрезал короткий свистящий звук, словно кто-то дунул в хрустальную трубочку.

– Здесь кто-то есть, – произнес один из свиты.

Ада и Ким нырнули за угол школы.

– Они заметили нас! – прошептала Ёсида.

– Ты видела, что Раф сделал? – голос Ады дрожал от негодования. – Кажется, он ударил Лекса!

Ёсида молчала, забыв даже про свой разбитый айфон. Должно быть, совсем не таким она представляла себе своего «принца».

– Идем, – Ким потянула Аду за одежду. – Это их проблемы, не наши.

– Нет, мы должны что-то сделать! – прошептала Адель. – Вдруг они убьют его!

Она снова высунулась из укрытия, но расстановка сил уже поменялась. Лекс стоял, преклонив колено, а лицо его было искажено от боли. Парни Клифта расступились, но сам Рафаэль не двинулся с места: он стоял спиной к Адель, а руки держал на поясе.

«Может быть, позвать на помощь?» – подумала Ада.

Рафаэль неуловимо дернулся, и свист послышался снова. Коротко вскрикнув, Лекс схватился за плечо, и сквозь его пальцы тут же проступила темно-багровая кровь.

«Пора прекратить это! Здесь школа, а не гладиаторская арена», – подумала Ада, решительно выходя из своего укрытия.

– Что здесь происходит? – громко спросила она.

Рафаэль резко развернулся. Его лицо горело от гнева, и от этого изогнутый шрам проступал еще сильнее. Увидев одноклассниц (Ким тоже выглянула), Клифт быстро смягчился.

– А, Хортон, Ёсида… Почему не на уроке? – он даже позволил себе легкую расслабленную ухмылку.

– Тот же самый вопрос я могу задать тебе! – руки Адель дрожали, но она продолжала говорить громко и четко.

– Ада, не вмешивайся! Это не твое дело! – крикнул Лекс, поднимаясь с земли. Он все так же прижимал руку к плечу, но кровотечение это не останавливало.

– Мы уже уходим, – Рафаэль криво усмехнулся и махнул своей свите.

– Ну уж нет! – Адель преградила ему дорогу. – Кем бы ты ни был, ты не имеешь право поступать так с другими студентами!

Парни переглянулись, а кое-кто из них захихикал.

– Как поступать, Ада? – Рафаэль наигранно пожал плечами. – Ничего же не было! А если и было – кто поверит тебе, новенькой?

– У меня есть свидетель, – Ада сдвинула брови. – Правда, Ким?

Но Ким молчала, сжимая разбитый телефон в руках.

– Хорошая девочка, – прокомментировал Раф и кивком головы позвал своих ребят.

– Ты чего?! – возмутилась Адель, глядя вслед уходящим парням.

– Я же сказала, это не наше дело, – потупив взгляд произнесла Ким. – Мне пора.

Несколько мгновений Ада тупо смотрела вслед уходящей тоненькой фигурке в массивных Мартинсах. Вскоре на заднем дворе остались только Ада и Лекс.

– Что он сделал с тобой? – Адель несмело шагнула к Калибану, но тот вскинул руку, останавливая ее.

– Не надо! Мне не нужна твоя жалость, – с его пальцев капала кровь, а рубашка на плече была порвана, точнее, разрезана чем-то очень острым.

– Тебе надо к врачу и к директору! Нужно рассказать, о том, что произошло, – Адель тяжело дышала; ей казалось абсолютно неправильным то, что один ученик считает себя выше другого.

– Это же Ливенворт. Всем плевать, Ада, – Лекс посмотрел на девушку в упор. Он тоже дышал тяжело, а темные волосы взмокли и прилипли ко лбу.

– Мне – нет, – Адель сдвинула брови, выдерживая его обжигающий взгляд.

Калибан потряс головой и мрачно усмехнулся.

– Чем он тебя порезал? Ножом? – продолжала Ада. Она пыталась найти второй порез на теле Лекса, но его не было.

– Конечно нет, – Лекс смахнул волосы со лба. – Это же школа. Здесь не ходят с ножами.

– Ага, рассказывай. А от кого… – начала было Ада, но вдруг поняла, что догадывается, каким будет ответ. – От кого Рафаэль велел тебе держаться подальше?

– Ты точно хочешь знать ответ? – Лекс смотрел на Аду так долго, что ей стало не по себе.

«Это всего лишь твой одноклассник, что с тобой такое?» – сказала она самой себе, и все же от взгляда Лекстера по телу Ады побежали мурашки.

– Хочу, – наконец сказала она.

– От тебя, – произнес Лекс.