Марта Альварес
Мистиклэнд. Легенда о пяти королевах

Для Игуа, которая все-таки не разбила сердце дракону…

Original title: MYSTICLAND: La leyenda de las cinco reinas Text & Illustrations © Marta Álvarez and Laia Lо́pez, 2019 Originally published by Originally published by La Galera, an imprint of Grup Enciclopèdia Translation rights arranged by IMC Agencia Literaria, SL All rights reserved.

© Герн А. А, пер., 2024

© ООО «Издательство АСТ», 2024

Пролог

Когда-то на земле существовало прекрасное королевство, населенное феями и наядами, нимфами и сатирами, а также другими сказочными существами, которых едва ли могло породить человеческое воображение. Многие считали, что правила в этих краях королева Нора, ведь она обладала не только добрым сердцем, но и волшебным даром – повелевать природным миром, окружающим ее.

Однако царствовали в этих землях еще четыре девушки. Королева Ирис была мудрой советницей, умеющей понять и успокоить сердца тех, кто обращался к ней за помощью. Таких людей приходило много, но, чтобы найти ее, нужно было постараться: иногда Ирис отдыхала у озера, рисуя на берегу; иногда – на поляне, красками повторяя очертания заката…

Третью королеву звали Эрин. Единственное, что могло сравниться с ее красотой, – это ее сила. Девушка была настолько красива, что жители соседних королевств пытались ее опорочить, распространяя слухи и небылицы. Они выдумывали, будто есть лишь красивая оболочка, скрывающая пустоту внутреннего мира Эрин. Однако никто никогда не осмеливался ей противостоять или напасть на ее королевство.

На самом деле вместе с Эрин земли защищала и четвертая королева – Луна. По легенде, она умела разговаривать с духами и наслаждалась чтением преданий о них каждую ночь под россыпью звезд.

Но Луна была не единственной любительницей звездного неба, которое сияло ослепительным светом благодаря дару пятой королевы Ханы. Это свечение заливало королевство, будь то золотые переливы солнца или серебристые лунные блики. Говорили, что она сама родилась из блеска солнечных лучей, и, когда она смеялась (а смеялась она очень часто), откуда ни возьмись вырастала радуга, из которой королева плела крылья новорожденным феям.

Жизнь в Мистиклэнде действительно напоминала идиллию, и ее обитателям было трудно представить себе время без защиты и утешения пяти королев. А дело в том, что очень немногие вспомнят, что стоит у истоков волшебной истории. Воспоминания размыты и запутанны, будто все это случилось во сне. Но, к счастью для тебя, дорогой читатель, я помню.

Хотя, конечно, я не считаюсь…

Или все-таки считаюсь?

Но вернемся к королевам…

Нет, они не всегда были такими – с завораживающими крыльями и собственным королевством. Я скажу больше: было время, когда за их головы назначали цену…

Но я тороплю события. Как говорится, давайте начнем с самого начала.

В одном из местечек величественного Мистиклэнда, чье название я уже не припомню, жили пять прекрасных девушек: первая была принцессой, вторая актрисой, третья шила платья и костюмы, четвертая пекла торты и пироги, а пятая… была настоящей загадкой.

По ту сторону зеркала

Легенды гласят, что когда-то в далеких землях жила молодая девушка, которая очень любила мечтать. Но что самое главное, она не просто мечтала – она видела волшебные сны.

Жизнь вокруг протекала своим чередом, но этой жизни ей было недостаточно, и поэтому каждую ночь она погружалась в свои сновидения все глубже и глубже. Ей снились чудеса и магия; красота, очарование и существа, населяющие просторы волшебного королевства. Она мечтала об этом мире так много, в красках представляя эти образы, что, неизвестно как, ее сны стали явью, и на свет появился Мистиклэнд.

Те, кто до сих пор верит в эту историю, говорят: самой первой ей приснилась Цветная Луна, и в месяц, когда та сияет высоко в небе, Мечтательница бродит среди людей в поисках чистых, невинных сердец, чтобы в награду исполнить их заветное желание.

После луны она создала солнце, звезды и все остальное – до мельчайшей песчинки, сверкающей в озере. Она наполнила воды наядами и русалками. Во снах к ней являлись цветочные поля для фей и сатиров и драгоценные камни для эльфов, обитающих в горах. Она также придумала мистические круги, выложенные волшебными грибами, которые переносили всех желающих из одного конца королевства в другой, чтобы каждый житель Мистиклэнда мог насладиться красотой этих земель. И, увидев, что ее творение совершенно, Мечтательница окружила его высокой, непреодолимой стеной, чтобы никто и никогда не смог изменить его облик.

Поговаривают, будто каждая легенда скрывает внутри себя жемчужину истины. Пусть сегодня никто уже не верит в Мечтательницу, но нельзя отрицать, что стена существует и за ней простираются Запретные Земли. Какие опасности они таят в себе? Эту загадку никто не осмеливается разгадать. Конечно, некоторые отчаянные смельчаки пытались это сделать, но ни один из них не вернулся назад.

По крайней мере, так гласят легенды.

Глава первая

Нора была лишь одной из тысяч загадок, запрятанных среди каменных домов и густых лесов Мистиклэнда, но сама она об этом не подозревала. В действительности девушка много чего не знала, но винить ее в этом нельзя: как же ты узнаешь, что происходит вокруг, когда живешь заточенная в башне?

По крайней мере, эта башня была весьма уютная: с мягкой кроватью, диваном для чтения и волшебной кладовой, из которой Нора могла брать любую еду, которую только пожелает. Благодаря магии девушки внутри всегда пахло дикими фруктами, а вьющиеся вдоль стен лианы никогда не переставали цвести. Они змейкой струились от спинки кровати до потолка, высовываясь в окна, будто стремились полюбоваться прекрасным пейзажем Мистиклэнда, виднеющимся снаружи. Конечно, родители Норы могли запереть ее в гораздо худшем месте, чем эта башня. Сундук у подножья ее кровати был полон книг с легендами и историями с весьма показательными примерами.

Откуда-то сверху доносилось лишь щебетание птиц, которое в такие особые дни, как сегодня, дополнялось тихими отголосками суеты в дворцовых садах. Нора сопротивлялась соблазну выглянуть наружу, когда вдруг услышала еще один из немногих знакомых ей звуков: постукивание каблучков ее сестры Эрин – та явно поднималась по винтовой лестнице, ведущей в башню.

Она, в отличие от Норы, могла перемещаться по дворцу по своему желанию. Вероятно, она была рождена специально для того, чтобы стать принцессой, о чем говорило все ее существо – от густых блестящих волос до живописного шрама на подушечке пальца. Эрин была смелой, красивой и сильной. Такие девушки обычно вдохновляют и внушают авторитет. В этом она очень походила на свою мать, королеву Фату, но никак не на Нору. Сравнивать Эрин и Нору – это все равно что сравнивать костер с пучком зеленого салата.

К тому же (как и некоторые обитатели Мистиклэнда) Эрин обладала чарами – особым магическим даром, который наделял девушку выдающимися физическими способностями. Нора видела, как та поднимала шкаф одной рукой или одним прыжком преодолевала сотни ступенек башни и через считанные секунды появлялась в саду, приветствуя сестру так, словно только что вернулась с прогулки по лугу. Нора тоже обладала волшебным даром, но никогда не применяла его на практике перед Эрин. Девушка не хотела показывать то, что у нее плохо получалось. Так, в присутствии Эрин Нора не делала практически ничего, кроме дыхания.

Обычно Эрин заходила без стука, хотя скрип старой двери безошибочно предупреждал хозяйку комнаты о чьем-то визите. Зная любовь сестры к эффектным появлениям, Нора предпочла остаться на диване. Ее взгляд замер на развороте книги, и девушка, не обращая внимания на скрип двери, принялась ждать Эрин с одной из ее обычных приветственных фанфар, таких как «Та-дам!», «Та-да-дам!» или…

– Та-да-да-да-дам!

Великолепно, целых три «да»! Наверняка новость очень важная. Нора помнила только один раз, когда Эрин нанесла «тройной удар»: сестре было девять лет, и у нее получилось приготовить свое первое лечебное зелье (правда, после того как Эрин его выпила, она неделю икала синими пузырями, но все равно это было большое достижение).

Нора подняла глаза, ожидая увидеть сестру в праздничном платье, которое Ирис, придворная швея, сшила для бала. Бал должен был состояться через три дня, и Нора решила, что Эрин хочет похвастаться нарядом. Но нет, причина ее прихода заключалась явно в другом, ведь Эрин была в пижаме. Что ж, для многих ее тонкий, покрытый вышивкой пеньюар мог показаться одеждой, достойной самой изысканной вечеринки, но для сестры это был всего лишь легкий халат, который она накидывала на плечи, чтобы не замерзнуть утром.

Но зачем тогда нужна эта триумфальная тирада?

– У меня для тебя подарок!

С озорной улыбкой Эрин достала сверток, спрятанный под халатом, и, покрутив его в воздухе, бросила Норе. Когда сестра поймала его, то, что было внутри, скомкалось в ее пальцах под блестящей шелковистой оберткой.

– Подарок? – спросила Нора в растерянности.

Одна из ее любимых легенд рассказывала об эльфе, исполняющем желания. Однако цена за его волшебство была непомерно высока – например, служить ему всю оставшуюся жизнь или скатиться с крутого холма, чтобы развлечь его. И подарок от Эрин почему-то напомнил Норе об этой сделке с… эльфом.

Хотя Эрин вовсе не была плохой. Ну, почти никогда. А когда и бывала, то уж точно не специально. «И как же мило, что она решила сделать мне подарок именно сейчас, когда в замке такая суета перед балом…»

– Ну, открывай же! – настаивала Эрин. – Я попросила Ирис сшить это специально для тебя. Ну, то есть не совсем «для тебя», конечно. Я сказала, что хочу подарить его подруге. Ты только взгляни, как оно прекрасно!

Услышав это, Нора поняла, что находится внутри свертка, и почувствовала себя глупо, потому что сама не догадалась.

– Это платье, – пробормотала она. – Для бала.

– Оно невероятно красивое! – не переставала повторять Эрин. Желудок Норы сжался от тоски, потому что она знала: это правда. – Я продумала каждую мелочь: там есть и капюшон, и маска! Родители даже не узнают, что ты покидала башню.

Нора представила, как открывает сверток и надевает платье, которое в ее воображении было ослепительно красивым и напоминало переливы блестящего шелка; как спускается по лестнице, ведущей из башни, и попадает в прекрасный зал для танцев (Эрин в красках описывала его каждый год); как пробует угощения королевского банкета, поражающие своим вкусом и разнообразием; и как впервые беседует с кем-то, кто не был ее сестрой, отцом или матерью, возможно, с другой феей, или сатиром, или эльфом…

Девушка уже готовилась развернуть упаковку, а ее воображение все еще продолжало летать. К ней подходили и просили передать канапе или восхищались прекрасной работой Ирис, и тогда Нора… отвечала им… отвечала им…

Что?

О чем она вообще могла говорить, если никогда не покидала башню? Она, принцесса, существование которой настолько смущало ее родителей, что им пришлось скрывать ее от всего мира?

Нора оставила сверток на диване.

– Дело не в том, чтобы сбежать из башни втайне от родителей, Эрин. А в том, что я не могу выходить отсюда. Для моего же блага.

«Для твоего же блага».

Это оправдание она слышала на протяжении всей своей жизни, без объяснений… хотя Нора и не была уверена, что эти объяснения ей нужны. Она боялась обнаружить нечто пугающее, если продолжит спрашивать, поэтому и не осмеливалась задавать вопросы. Вот почему ей не нравились ежегодные попытки Эрин убедить ее поговорить с родителями. Сестра упрекала Нору в том, что та не борется за свою свободу, и эти усилия в очередной раз напоминали девушке, что она, Нора, трусиха.

– Для твоего же блага, для твоего же блага… – ворчала Эрин. – Для твоего же блага тебе нужно хоть раз увидеть настоящее солнце и познакомиться с новыми людьми. Я, конечно, лучшая компания, какую только можно найти во всем королевстве, но немного разнообразия тоже не помешает.

– Правда, Эрин, я тоже не очень хочу идти, – солгала Нора. – Я не знаю, что там принято делать. Наверное, балы не для меня, – а вот это она сказала на полном серьезе.

Она подошла к ближайшему окну, и ее взгляд упал на виноградную лозу, тянувшуюся вдоль стены башни ко дворцу. Листья и желтые цветы рассыпались по прелестному пейзажу – садам, жемчужным крышам, блестящей мощеной дорожке и большому озеру, окружающему дворец. Поверхность этого озера, обычно гладкая и блестящая, как зеркало, сегодня была будто усеяна крапинками: величественными королевскими кораблями и более скромными, ветхими судами, рассекающими воду на пути ко дворцу. Они перевозили людей, украшения и деликатесы, все необходимое для подготовки к балу, чтобы тот был, как всегда, зрелищным.

Башня Норы была так высока, что девушка могла различать дома на другой стороне берега, деревни, расположенные еще дальше, холмы сатиров, шахты гномов и сияющую стену. Она даже могла заметить зловещие очертания Запретных Земель, простиравшихся за горизонтом – таинственную панораму, полную ужасов и легенд.

Нора улыбнулась вместо того, чтобы вздохнуть. Она всегда так делала. Когда ей было грустно, она смотрела в окно, размышляя о жизни в Мистиклэнде, и делала вид, что увидеть эту жизнь – то же самое, что прожить ее.

Внизу под башней корабли, которые видела Нора, плыли по воде, оставляя за собой блестящие следы. Озеро было настолько широким, что переправа занимала почти сутки, но даже после стольких часов пути пассажиры не уставали созерцать красоту водоема. Они уже приближались ко дворцу, и отражение его бесчисленных башен и арок трепетало на поверхности воды. Русалки выглядывали наружу, наблюдая за путниками, а те выходили на палубу, чтобы так же понаблюдать за обитательницами озера. Или, в случае Луны, чтобы справиться с приступом морской болезни.

Ей следовало бы остаться в каюте. У нее бы и так закружилась голова, потому что вокруг пахло грязными ногами, водорослями и мочой тритона (это подтвердил дух, живший недалеко от погреба), но по крайней мере там не было бы десятка русалок, кричащих ей проклятия и грозящих кулаком. В любой другой ситуации Луна бы поспешила огрызнуться в ответ, но ее желудок был слишком расстроен для такой авантюры, поэтому девушка просто прошипела что-то себе под нос, сперва вытерев рот тыльной стороной ладони.

В кармане что-то звякнуло, латунный предмет сверкнул, когда Луна взяла его в руки. Она знала на ощупь его рельеф: щит Короны с вишневой ветвью и гроздью ягод (символы родов короля Леньо и королевы Фаты), а под ними надпись, выкованная витиеватыми мелкими буквами: «Кондитер».

Этот значок прибыл в пекарню бабушки Луны около недели назад – в конверте с прилагающимся к нему письмом. Девушка никогда бы в этом не призналась, но она прочитала письмо столько раз, что если бы захотела, могла бы рассказать наизусть.

«Его Величество король Леньо Храбрый и Ее Превосходительство королева Фата Магистр Алхимии рады сообщить, что Вы были выбраны для участия в банкете, который состоится на ежегодном Балу Цветной Луны. К письму прилагаем отличительный знак с печатью Короны. Держите его при себе, поскольку он позволит пройти на королевский корабль, который и доставит Вас во дворец. Вы должны прибыть за три дня до мероприятия, чтобы иметь достаточно времени для необходимых приготовлений».

Луна жила в такой маленькой деревне, что жители этих земель даже забыли отметить ее на карте, но и там слышали о Бале Цветной Луны: его устраивали во дворце в последнюю ночь пребывания этой волшебной луны на небе, празднуя возвращение короля Леньо из похода, в который он отправлялся каждый год, чтобы сдержать силы Проклятия.

Луна мало что знала об этом празднике, только россказни старушек, которыми запугивали детей: давным-давно жизнь в Мистиклэнде была спокойной и мирной, пока однажды на его окраинах не стали происходить странные вещи. Откуда ни возьмись то появлялись дома, то вырастали невиданные прежде растения, на ровном месте возникали горы или приходили отряды неведомых существ. Как ядовитые грибы, каждый день появлялись новые, зловещие и необъяснимые вещи. «Но стена защищает нас от опасностей Проклятия», – неустанно шептали люди.

Почти никто не мог сказать, что это были за опасности и откуда они исходили, но все помнили, что первым им противостоял король Леньо, который каждый год отправлялся со своей армией вглубь земель Мистиклэнда, пытаясь остановить таинственные превращения, подстерегающие за стеной в Запретных Землях. Никто не знал, что именно они там делали и куда ходили, но король пробыл там весь месяц Цветной Луны, ведь именно в это время волшебство – самое чистое и могущественное.

Луне эти истории казались чепухой, суевериями вроде тех, в которые верила ее бабушка. Но остальные жители королевства, похоже, были убеждены в их правдивости, потому что, когда король и его свита вернулись, на весь Мистиклэнд прогремел роскошный бал во дворце. Для его подготовки придворные глашатаи колесили по городам и деревням в поисках артистов, поваров и шутов, которые развлекли бы гостей. Именно так они нашли Луну.

Вернее, ее десерты.

– Если ты думаешь, что я позволю тебе участвовать в банкете этой тщеславной и лживой королевы, ты очень ошибаешься, – предупредила ее бабушка, увидев приглашение.

– Кроме того, ты-то сама что забыла во дворце? Ты ж всегда говоришь, что танцы – это ерунда, – добавила ее сестра Гала.

Сестра была права, хотя Луна, конечно, этого не признавала. Она ненавидела все, что было связано с этим праздником: людей, украшения, суету, снова людей… Но она так же сильно ненавидела сидеть взаперти в этой скучной деревне, с любопытными соседями по обе стороны от дома, кустами ромашек и стадами овец, с волками. В общем, когда бабушка запретила ей принимать приглашение, Луна поступила самым логичным образом: спрятала сумку с ингредиентами и латунный значок с королевской печатью и… сбежала из дома.

– Уважаемые гости! Дамы и господа, господа и дамы, а может, господамы! Прошу минуточку внимания!

Луна отвела взгляд от своего значка. Посреди палубы стоял старик в малиновых очках и сопровождал свою речь такими активными жестикулированиями, что чуть не сорвал парик проходящего мимо сатира.

– Нам предстоит еще одно небольшое путешествие, но вы не отчаивайтесь! Вам не придется ждать бала, чтобы насладиться развлечениями, ведь наши замечательные приглашенные артисты уже здесь, на корабле! – сказал он, и мгновенно вокруг него собралась толпа любопытных зевак. – Ита-а-ак, совершенно бесплатно перед вами выступит несравненная, единственная и неповторимая… Сияющая танцовщица!

Над палубой вспыхнул ослепительный свет. Толпа аплодировала, наполовину испуганная, наполовину удивленная, но Луна только с ворчанием закрыла глаза. Когда надоедливый свет наконец рассеялся, она увидела, что старик удалился в угол и играет на бубне, украшенном лентами, который он достал из внутреннего кармана своего жилета, а на его месте теперь стояла миниатюрная девушка, одетая в яркое платье. Широкий подол кружился вокруг нее в ритме танца под удары бубна: да, ее движения напоминали скольжение воздушного змея в небе. Однако не ее танец покорил зрителей, а ее магия.

Танцовщица держала веер, и вокруг него плясали искры золотого света. Она обводила им вокруг своего тела, пластично двигаясь, и огни поднимались вверх и падали, сливаясь в линии, которые окутывали ее сверкающим вихрем. Луна старалась не выглядеть впечатленной, но ничего не могла с этим поделать. До этого момента единственным волшебством, свидетельницей которого она могла стать, было ее собственное и ее бабушки. Конечно, она слышала, что далеко за пределами ее деревни существовали самые разные магические дары, способные заставлять предметы исчезать, взрываться, гипнотизировать людей… Однажды призрак рассказал ей, как повстречал эльфа, умеющего развеивать запах сыра с плесенью, щелкнув пальцами три раза. Луна подозревала, что призрак просто пытался выглядеть интересным собеседником, но даже в таком случае ей было любопытно посмотреть на магические способности других обитателей Мистиклэнда.

Мелодия закончилась динамичным ритмом. Пока звук затихал на ветру, вспыхнул еще один шар света, и танцовщица исчезла. Публика разразилась аплодисментами. Старик принял их с поклоном, перевернул бубен и начал расхаживать среди людей, ожидая благодарности. Некоторые награждали его серебряными монетами, другие скупились отдавать деньги, но все вокруг были поистине очарованы магическим исчезновением девушки.

Все, кроме Луны. Потому что она знала: танцовщица не исчезла. Девушка чувствовала чары артистки – это была часть ее дара. Но почему она не могла ее видеть?.. Луна заметила, что, пока старик протягивал зрителям бубен, из некоторых карманов вылетело по несколько монет. На секунду они повисали в воздухе, а затем исчезали. И тогда она поняла: танцовщица стала невидимой! В этот момент Луна почувствовала руку, вцепившуюся в ее юбку.

– Ага!

Одним движением Луна поймала воровку – та явно пребывала в растерянности, так как не ожидала быть обнаруженной. Через мгновение она вновь стала видимой.

Луна ожидала увидеть выражение стыда на ее лице, но танцовщица быстро вытащила руку из кармана девушки и, горделиво выпрямившись, встала рядом с ней.

– Та-дам! – воскликнула она, размахивая веером. Как будто ее внезапное появление тоже было частью номера!

– Вы сами видите, господамы! – быстро сказал старик. – Сияющая танцовщица… еще и телепортируется! У этой молодой девушки целых два волшебных дара!

Все вокруг снова зааплодировали, пораженные. Луна была настолько потрясена наглостью танцовщицы, что даже не смогла открыто выразить недовольство, и продолжила молча наблюдать, как толпа постепенно рассеивается, а наиболее любопытные зрители оставляют монеты и восхищенно свистят. Невероятно. Неужели за пределами ее деревни люди были настолько глупы? Или путешественников кто-то околдовал?

– Просто удивительно, – фыркнула она. – У них воруют из-под носа, а они еще и аплодируют!

– Воруют? Что за глупости!

Луна подпрыгнула от неожиданности. Танцовщица снова появилась рядом с ней и теперь смотрела на девушку с лучезарной и совершенно бесстыдной улыбкой. Прежде чем Луна успела возразить, другой голос добавил:

– Скажите, юная леди, хорошо ли быть щедрым? Как вы считаете? – Луна оглянулась через плечо. Старик в очках подошел к ней сзади. Она должна была его услышать: переполненный монетами бубен музыканта звенел, когда он проходил мимо.

– Это…

– Совершенно верно! Быть щедрым – это хорошо! – прервал ее старик. – Поэтому, когда кому-то нравится наше представление, но он не считает нужным вознаградить нас за старания, мы с внучкой призываем его быть более щедрым.

Танцовщица кивнула с таким энтузиазмом, что Луне показалось, будто один из бантиков вот-вот слетит с ее головы.

– Но вы сказали, что представление бесплатное.

– А еще я сказал «господамы», – он с улыбкой пожал плечами, словно его объяснение было исчерпывающим.

– Но… но… Вы сказали, что внучка обладает двумя дарами, а это ложь, – огрызнулась Луна. Не то чтобы ее волновал сам факт обмана: если зрители были так глупы, чтобы позволить себя одурачить, они это заслужили, но она не могла позволить им поверить, будто они обманули и ее тоже! – Ты не телепортировалась. Ты управляешь светом, чтобы казаться невидимой. И это твой единственный дар.

– Ай, что за ерунда! Да, управлять светом – мой дар, но у меня еще много других способностей! Я умею петь, танцевать… отменно лгать, – танцовщица взглянула на Луну с внезапно пробудившимся интересом. – А у тебя?

– У меня что?

– У тебя есть волшебный дар? Или способности, или что-то в этом роде?

Луна не ответила. Она никогда никому не рассказывала о своей магии, по крайней мере никому, кроме бабушки, сестры или призраков, с которыми она говорила. Но ей и не пришлось придумывать оправдание, потому что ее собеседница ответила сама:

– Конечно же, он у тебя есть! Если ты оказалась на этом корабле, значит, тебя пригласили на бал и ты наверняка умеешь делать что-то особенное. Я собираюсь петь. У меня есть друг, он служит при дворе и рассказал обо мне королеве. Королева Фата! Он говорит, что ее крылья напоминают водную завесу. Когда я ее увижу, я спрошу, как она их получила. Однажды я видела выступление нимфы с крыльями, и с тех пор мне всегда хотелось…

– О нет, еще одна любительница крыльев…

Крылья были чем-то поистине экзотическим в Мистиклэнде, и многие считали их символом мудрости и силы. Но Луне это казалось чепухой. На самом деле единственная тайна заключалась в том, что никто не знал, как получить эти крылья. Девушка, естественно, не выглядела слишком впечатленной, однако делиться с танцовщицей своими убеждениями она не собиралась.

Опираясь на перила, воровка продолжала тираду о королеве, крыльях и бале. Она расспрашивала Луну о ее жизни, семье, любимом трубадуре… Обо всем. Сначала Луна вежливо прервала ее (сказав: «Не твое дело, замолчи!»), но это не сработало. Не было никакой возможности заставить ее прервать монолог. И некоторое время спустя, глядя на воду и позволяя ветру окончательно развеять ее головокружение, Луна обнаружила, что тоже вовлеклась в беседу. Может, потому, что знала: в любом случае они скоро достигнут берега, и каждая пойдет своей дорогой. Луна была уверена, что больше никогда не увидит спутницу.

– Ой, я забыла! – опомнилась танцовщица. – Меня зовут Хана. А тебя?