Мария Гордеева
Охотница

Я не знала, что сказать. Спросить, зачем он пришел? Это и так очевидно. Поэтому мы просто стояли и молчали, изучающе глядя друг на друга. Я поколебалась, но ставить щит не стала. Хотел бы напасть – напал бы, а не стал приглашать к светской беседе. А если начну использовать магию, могу и спровоцировать перевертыша на нападение.

– Думала, я тебя не найду? – первым нарушил молчание волкодлак.

– Нет.

– В общем–то, у тебя это почти получилось, – не обращая на меня внимания, продолжил маг. – Твой запах выветрился от сквозняка. Тебе, наверное, будет приятно узнать, что еще никто до этого не додумывался.

Я неопределенно хмыкнула в ответ. Приятно, конечно, получать комплименты своей сообразительности, но не то чтобы я это планировала.

– Я уже отчаялся узнать, кто посмел вломиться в мое жилище, когда обнаружил это.

Мужчина протянул руку, на его ладони лежало что–то маленькое, коричневое и лохматое. Подозрительно знакомого цвета. Догадавшись, я схватилась за рукав. Так и есть, на локте красовалась дырка. Я покраснела.

– Ты кое–что взяла у меня. Без спроса, – ледяным голосом продолжал маг. – Верни, или будет хуже.

– Я ничего не брала, – обиделась я. – Я не воровка.

– Давай оставим этические вопросы, – поморщился волкодлак. – Взяла, украла, позаимствовала.… Называй, как хочешь. До захода солнца я хочу получить эту вещь обратно. Буду ждать тебя у моего логова. Если не придешь, я просто–напросто раскатаю всю эту деревню по бревнышку. А для того, чтобы ты убедилась, что я не люблю шутить…

Я подозревала, что он сильный маг, но что настолько.… От одного щелчка пальцев волкодлака вспыхнул сарай соседей. Пламя за мгновение взвилось над крышей, объяло хрупкое строеньице. Я стояла, открыв рот, глядя на пожар, волкодлак, насмешливо улыбаясь, – на меня.

Наконец, я вышла из столбняка и кинулась к соседнему дому. По дороге больная нога подвернулась в самый неподходящий момент, и я упала в снег, чувствительно ударившись коленкой о землю и чудом не разбив нос.

Водяные заклинания, как назло, не работали в должной мере. То их отклонял ветер, то они гасли под напором многократно превосходящего по мощи колдовского пламени. Пришлось звать на помощь. Соседи не хотели вставать, пришлось довольно долго колотить в дверь и кричать. Когда же, наконец, они поверили, что стучится к ним вовсе не волкодлак, было уже поздно. Стены сарая рухнули внутрь, и тот неспешно догорал. Женщины запричитали–заголосили. Никто даже не спросил, что случилось. Видя, что на меня не обращают внимания, я повернулась и побрела к «своему» дому. Волкодлака там, естественно, уже не было.

Ложиться спать не имело смысла, до рассвета оставалось чуть меньше стражи. Я вдумчиво, почти пошагово восстановила все, что делала в логове волкодлака. Ну не могла я там ничего взять!

Так я и просидела на лавке, подтянув колени к подбородку, пока не проснулась Лана. Она помогла мне сменить повязку на ноге и загремела ухватом в печи. Вскоре поднялись и остальные домочадцы. Дети с визгом выбежали на улицу, старая бабушка вновь принялась за свое вязание. А я по–прежнему сидела, уставившись в одну точку. Что же я могла взять на пепелище?

Наконец, я встряхнулась и занялась своим рваным рукавом. Старушка с готовностью одолжила мне нитку с иголкой и кусочек ткани на заплатку. За механической работой обычно думается лучше всего. Глядишь, что–нибудь и вспомню.

Я аккуратно расправила куртку на коленях, разгладила.… Вдруг мои пальцы наткнулись на что–то твердое и тонкое под тканью. Я перевернула куртку, перетрясла сверху донизу и нашла небольшую дырку в подкладке. Странный предмет не желал вылезать, цепляясь, как живой, за все, что только можно. Наконец я победила в этой нелегкой борьбе, и в моих руках оказалась книжка. Маленькая, «карманная» книжка.

Я вспомнила, как полезла за упавшей ложкой, но тут мое внимание привлекло что–то белое под лежащим на земле тулупом. Затем я испугалась, что вернувшийся раньше времени волкодлак застанет у себя в логове непрошенную гостью, и стала искать выход. Но перед этим совершенно бездумно сунула эту несчастную книжку за пазуху. Кстати, ложку я тоже так и не нашла. Как все отрицательно!

Новая мысль заставила меня посмотреть на злосчастную книжку по–иному. Интересно, зачем она так нужна магу, что ради нее он готов разрушить целую деревню?

Я торопливо открыла книжку на самой первой странице и разочарованно вздохнула. Какие–то непонятные письмена. Или это у него почерк такой? Без особой надежды пролистала до конца. Книжка сама открылась на странице, которую, видимо, открывали куда чаще других.

Элира, Элира, Элира…

Интересно, кто эта таинственная Элира, чье имя маг сотни раз писал в своей записной книжке? Невеста? Та самая, что вышла замуж за другого?

Я перевернула еще одну страничку. На последнем листе крупно были написаны четыре имени: Беран, Дорит, Улен, Тарен. Первые три были выразительно зачеркнуты.

Кажется, теперь все встало на свои места. Маг действительно не погиб. Это именно он в образе волкодлака убивал жителей деревни, вставших у него на пути.

Я задумчиво вертела в руках книжку мага. И как я должна вернуть ее хозяину? Сомневаюсь, что волкодлак просто позволит мне извиниться, вежливо расшаркаться и уйти. Да и вряд ли он вообще настроен на разговоры. Что же делать?

Между тем подошло время обеда. Вся семья собралась за столом и увлеченно орудовала ложками. А мне все не давала покоя злополучная книжка и то, что я там прочитала.

– Скажите, – я решительно отодвинула тарелку, – есть у вас в деревне девушка по имени Элира?

– Конечно, – Риз тоже перестал есть, – а вам зачем?

В ответ я ограничилась коротким «Надо».

– Помните, я вам про мага рассказывал, – напомнил хозяин избы, – и про то, что невеста у него была?

Я утвердительно кивнула в ответ.

– Вот ее и зовут Элира.

*

Нужный мне двор я отыскала очень легко. Стоило лишь назвать имя, и все встречные прохожие махали мне рукой в сторону добротного высокого дома с ярко–красной черепичной крышей. Калитка даже не скрипнула, когда я ее толкнула. К крыльцу вела тщательно утоптанная дорожка, еще одна вела к сараю, из–за приоткрытой двери которого доносилось позвякивание и деловитое шуршание. Рассудив, что хозяйка наверняка находится там, возится с живностью, я направилась к сараю. Стоило мне сделать шаг, как словно из–под снега вылетела мелкая лохматая собачонка и, захлебываясь сердитым лаем, начала кругами носиться вокруг меня, норовя тяпнуть за валенки. Валенки мне под честное слово одолжила Лана, пока мне было не в чем ходить. Риз обещал зашить мой сапог еще до вечера, надеюсь, успеет. На лай из сарая выглянула молодая женщина. Круглощекая, широкоскулая, с зелеными, как говорят в народе, «ведьминскими» глазами. Толстая, почти в три моих пальца коса была перекинута на грудь и спускалась до талии. Женщина вытерла руки о фартук и неприязненно поинтересовалась, что мне нужно.

– Я ищу Элиру, – ответила я, безуспешно пытаясь отогнать вредную собачонку.

– Это я, – женщина насмешливо наблюдала за моими бесплодными попытками.

– Мы можем поговорить?

– О чем? – неприятно усмехнулась Элира.

– О Ремаре.

Это имя оказало на женщину магическое воздействие. Она побледнела и, бросив опасливый взгляд на окна дома, поманила меня за собой. Едва она скрылась за дверью сарая, я с наслаждением наподдала шавке валенком, отправив злобное создание в сугроб. Путь был свободен. Когда я ступила в кажущуюся после дневного света непроглядной тьму сарая, Элира немедленно схватила меня за плечо. Я вскрикнула от боли.

– Что тебе нужно? – зашипела женщина.

Ее глаза яростно сверкали на бледном лице.

– Мне нужно, – я осторожно отцепила ее пальцы от своей руки, – чтобы ты рассказала мне о Ремаре, о том, как он погиб, и о том, как ты вышла замуж.

Глаза Элиры неожиданно потухли. Она безнадежно махнула рукой и села на перевернутое вверх дном ведро. Я осталась стоять, облокотившись на стену лошадиного загона: нога вновь начала побаливать.

– Да что там рассказывать? – как–то устало начала свое повествование женщина. – Когда–то Ремар меня любил. Красиво ухаживал, руки моей просил по всем правилам.

– И ты согласилась? – уточнила я.

– Да, – Элира вздохнула. – Его невозможно было не полюбить. Он такой красивый был…

Я вспомнила бледное перекошенное лицо и запавшие глаза ночного гостя и вздрогнула. Да уж. Хотя на вкус и цвет…

– Я уже платье венчальное вышивала, – продолжала молодая женщина, – и неожиданно все и случилось. Ночью вспыхнула его избушка, ты, наверное, знаешь, она на отшибе стоит. Потому и не успели люди. Прибежали, только когда там уже крыша рухнула.

Элира замолчала и украдкой смахнула слезу, стараясь, чтобы я не заметила.

– Я тогда очень плакала. Потом пришел Тарен. Сказал, что готов меня взять замуж. Мы с ним почти с детства дружили, и я знала, что он любил меня. Ну, я и вышла за него. А что мне, в девках сидеть? Я подождала десятидневье, Ремар не пришел. Я всю церемонию свадебную на двери оглядывалась. Все казалось, что сейчас он ворвется в церковь и.… А–а, – она всплеснула руками, – да что уж теперь говорить?

– Подожди, ты говоришь «не пришел». Как он мог придти, если он погиб, когда сгорел его дом?

– Разве тебе не сказали? – удивилась Элира. – На пепелище ничего не нашли, даже косточек. Вот я и решила, что он спасся. Ждала, а он не пришел. Значит, не любил.

Мы помолчали.

– Знаешь, мне иногда кажется, что он рядом. Стоит за плечом, но стоит обернуться – пусто.

Снова повисла пауза. Я с преувеличенным интересом рассматривала носки валенок.

– Ты меня осуждаешь, да? – ощетинилась Элира. – Нет у тебя права меня осуждать. Он не пришел. Погиб или разлюбил. Так что, мне до смерти в девках ходить? Да у меня попросту выбора не было. Не ждать же его годами, сидя у окошка! Я молодая еще, мне жить нормально хотелось.

Я, не говоря ни слова, вышла на улицу и медленно побрела к дому старосты. Не то чтобы я осуждала ее, но что это за любовь, которая длится всего десятидневье? Я тяжело вздохнула. Поначалу простая, эта история с каждым днем становилась все более странной и запутанной. Выходит, маг мирно жил в деревне, собирался осесть и остепениться. Но в ночь пожара что–то изменилось, превратив его в кровожадного монстра, охотящегося за бывшими соседями. Так что же произошло в ту ночь?

*

Солнце неумолимо клонилось к закату, в небе разлилось ярко–алое марево. Я начала собираться на встречу с убийцей. Хотя, что мне, собственно, собирать? Дорожная сумка давно висела, притороченная к седлу. Слава Десятерым, Риз успел зашить мне сапоги. Оставалось только накинуть куртку – и я готова. Хотя, к чему готова–то? Эх, знать бы наверняка, что мне предстоит на встрече с обозленным магом–волкодлаком…

А он меня ждал. Еще издали я увидела яркую точку – костер у развалин хижины. Ветер дунул мне в лицо и уронил капюшон на плечи. Мгновенно замерзли уши. Я с тоской вспомнила теплую меховую шапку Ланы.

Мужчина поднял глаза, только когда я спрыгнула с лошади, но не приходилось сомневаться, что чуткий слух волкодлака уже давно уловил стук копыт. Сегодня он выглядел гораздо лучше: побрился, причесался и сменил грязный балахон на добротные сапоги, штаны и меховую куртку.

Я осторожно обошла костер и встала так, чтобы меня и мага разделял огонь.

– Принесла? – неприязненно буркнул Ремар.

– Да, – я достала из кармана книжку. – Извини, я не хотела ее забирать.

Маг протянул руку, и книжка перепорхнула ему на ладонь. Подходить вплотную к разозленному волкодлаку я боялась.

– Читала?

– Читала, – не стала отпираться я.

Ремар сложил ладони, и книжка исчезла. Маг поднялся с кучи хвороста, на которой сидел в ожидании моего прихода и потянулся до хруста в костях. Выглядело это до того угрожающе, что я, признаюсь, немного струхнула.

– Деревне теперь ничего не угрожает? – на всякий случай уточнила я.

Ремар неопределенно хмыкнул.

– Ну, я пойду, да? – неуверенно спросила я его.

Маг еще раз потянулся и благодушно посмотрел на меня одним глазом, прикрыв второй, как сытый кот.

– Тогда прощай? – я сделала шаг назад.

Сохраняя на лице довольную улыбку, Ремар покачал головой. Погрозил мне пальцем и наклонился, уперев ладони в колени.

– Если хочешь, можешь убегать, конечно, – усмехнулся волкодлак. – Только, знаешь, пригрелся я что–то у костра, лень мне за тобой гоняться по сугробам. Будь добра, постой спокойно, не люблю, когда добыча слишком активно сопротивляется.

– Стой–стой–стой! – отчаянно завопила я, видя, что маг вот–вот начнет обращаться.

– Ну что еще? – недовольно пробурчал Ремар, но все–таки выпрямился.

– За что ты убил тех троих? – волкодлак приподнял одну бровь. – В смысле, я понимаю, что Тарена ты хочешь убить из ревности, – он же женился на девушке, которую ты любил. А остальные тут при чем?

– Это все, что ты хочешь узнать? – Ремар усмехнулся.

– Нет, еще кое–что, – вспомнила я. – Если ты не погиб на пожаре, почему не помешал Элире выйти за Тарена замуж?

Маг с силой сжал зубы, из его горла вырвалось громкое, совсем не человеческое рычание. Я сделала еще один шаг назад. Ремар сверкнул глазами.

– За что я их убил? – медленно, словно пробуя слова на вкус, повторил он. – Зачем? И ты хочешь это знать…

Я отступила еще на шаг. Спину что–то кольнуло. Я вздрогнула от неожиданности и скосила глаза, пытаясь разглядеть невидимого нападавшего, но это оказалась лишь еловая ветка.

Ремар не видел моих действий, он вообще смотрел не на меня, а куда–то в пространство.

– Ладно, – он неожиданно стряхнул с себя оцепенение, – я расскажу тебе. Наверное, ты уже знаешь, что я когда–то жил здесь. Работал, казалось, со всеми был в дружеских отношениях. Встретил Элиру…

Ремар замолчал на мгновение, улыбнулся каким–то своим воспоминаниям и продолжил:

– Я попросил ее руки, до свадьбы оставалось всего десятидневье, и однажды ночью в мою хижину ввалились четверо: Беран, Дорит, Улен и Тарен. Я не очень испугался, хотя все они были довольно крепкими ребятами. Они сказали, что я должен вернуть слово Элире и на рассвете покинуть деревню. Я отказался. Я знал, что могу с легкостью справиться с четырьмя противникам. Однако я не учел, что Тарен был когда–то воином, служил в наемном отряде, охранял какой–то форт.

Ремар перевел дух и машинально потер висок. Там тянулся еще окончательно не заживший след от глубокого пореза.

– Он знал, как нужно выводить из строя магов. Все нападавшие заранее запаслись противомагическими амулетами. А без магии в одиночку против четверых… Хотелось бы себе польстить, но продержался я недолго, – горько признался Ремар.

– Что было потом? – спросила я, видя, что волкодлак снова замолчал.

– Что могло быть потом? – маг скрипнул зубами. – Я очнулся в аду. Кругом все пылает, удушливый дым не дает дышать. Я лежал на полу, связанный. Они так туго стянули мне запястья, что я не чувствовал рук. Какое уж тут колдовство? Они даже не потрудились добить меня, просто оставили умирать в собственном горящем доме.

– Как ты смог спастись?

– Я сам не знаю, – развел руками Ремар. – Просто повезло. Каким–то чудом я все–таки сумел пробить пол… Кто сказал, что я не пытался выжить? А может быть, пол рухнул сам по себе, прогорел. В общем, я упал в подвал, сверху сомкнулись упавшие балки, оградив меня от огня. Дым никуда не делся, но из подвала его потихоньку вытягивало на улицу через крошечное окошко. Это меня и спасло. Постепенно воздух очистился, и я начал соображать. Не помню, сколько прошло времени, прежде чем я смог освободиться. Еще какое–то время потребовалось, чтобы исцелить рану. Когда я оправился настолько, что смог прокопать себе ход наружу и добраться до деревни, оказалось, что Элира вышла замуж. Это было немыслимо! Я не верил своим глазам и ушам. Как она могла?! Меня не было чуть больше десятидневья. Потом я несколько раз пробирался в деревню в ипостаси волка, никто из жителей меня не видел. Я так хотел хоть на мгновение взглянуть на Элиру. Она была счастлива, понимаешь? – маг повернулся ко мне. – Счастлива! До сих пор не могу понять. Она же говорила, что любит…

Ремар заново переживал то свое отчаяние. Закрыв глаза и безвольно опустив руки, маг тяжело, с хрипами дышал. Меня затопила жалость. Я забыла о кровожадном монстре, убившем четверых человек, передо мной стоял самый обычный молодой мужчина, сраженный горем. Действуя по наитию, я подошла к Ремару и взяла его за руку. Маг от изумления подавился воздухом, надрывно закашлялся и с каким–то священным ужасом воззрился на меня.

Я не отвела взгляд. Это мгновение было решающим. Волкодлак либо нападет, либо…

– Э–э, – так и не найдя нужных слов, Ремар высвободил руку и смущенно отстранился.

– Когда ты узнал, что ты – перевертыш? – спросила я, чтобы чем–то заполнить неловкую паузу.

– Довольно давно, – маг поворошил палкой хворост в костре, – когда еще учился в школе. Мы были глупыми, бесшабашными детьми. Если что–то было нам строжайше запрещено, мы обязательно это делали. Ходили по таким местам, куда опасаются соваться даже матерые архимаги. Вот и доигрались с огнем. Прослышали, что в лесу завелся настоящий оборотень, из тех, что превращаются в зависимости от фазы луны и абсолютно ничего не соображают. Идиоты! Воображали, что сможем его поймать. И это в шестом–то классе! Естественно, оборотень расправился с детьми в какую–то долю мгновения. Большинство умерли на месте от ран, немногие спаслись. Мне повезло, меня оборотень не тронул. Обнюхал и бросился в погоню за остальными, словно меня тут и не было. Почуял своего, наверное. Родителей я не знал, воспитывался в детском приюте, пока меня не нашли учителя из магической школы Ведина и не забрали к себе. Но я, конечно, тогда ничего не понял, просто порадовался чудесному спасению. А ровно через год впервые обернулся. Естественно, перепугав до икоты и учителей, и учеников.Вот так и узнал, что я не обычный маленький мальчик. Естественно, после этого происшествия меня исключили. Официально причиной было «опасное неподобающее поведение», но я–то знал, что учителя просто не хотят брать на себя ответственность за непредсказуемого волкодлачонка. Дальше пришлось учиться самостоятельно, по книжкам. На заставу, каюсь, попал обманом. Купил дорогущий амулет у какого–то мага, скрывающий мою суть от коллег. Мне отчаянно требовалась татуировка практикующего мага, чтобы зарабатывать на жизнь. Что смешно, я был одним из лучших учеников в наборе благодаря некоторым врожденным «талантам». Но я всегда считал свою вторую ипостась жутким проклятием, литрами пил «лунный зов», блокирующий превращения. Так прошло много лет. И однажды, умирая от раны, бессилия и голода в подвале, я неожиданно обратился. Ипостась волкодлака помогла стянуть рану и дала мне силы, чтобы выжить. В образе волка я несколько раз пробирался в деревню за провизией, никто из жителей меня не видел.

– Значит, ты решил воспользоваться новым преимуществом и отомстить? – задала я еще один вопрос.

– Нет, конечно, – даже как–то обиделся волкодлак. – Ты же про эту троицу, Беран–Дорит–Улен? Я их и пальцем не трогал. Хотя они заслужили. Наверное. На самом деле, эти идиоты отправились на охоту и напоролись на хищную нежить. Я потом смотрел следы, кажется, это были виверны. Самонадеянность опасна. А еще опаснее банальная глупость. Не стоит соваться в неспокойные леса поздней осенью, когда оголодавшая нежить отчаянно пытается найти хоть какую–то добычу.

Я скептически хмыкнула.

– Я, правда, не собирался их убивать, – устало вздохнул Ремар. – Возможно, только припугнуть. И да, несмотря на то, что они сделали. Я не убийца. А список написал от злости и бессилия. Хотя Тарен точно заслуживает смерти.

– И ты полон решимости отомстить ему? – поинтересовалась я.

– Ну, в общем, да, только пока не решил, как, – криво усмехнулся маг. – Это не должно сойти ему с рук. Только не нужно говорить, какой я нехороший, и как мне должно быть стыдно.

– Да я и не собиралась, – удивилась я.

Волкодлак удовлетворенно кивнул, пробормотав что–то вроде «вот и ладненько».

– А что случилось с пришлым Охотником? – задала я последний вопрос.

Волкодлак слегка смутился.

– Да заезжал тут один, – нехотя буркнул он. – Выследил, устроил засаду, начал заклинаниями швыряться без предупреждения. Я пытался с ним договориться, объяснить свою точку зрения, но он только истерически орал и постоянно пытался ударить исподтишка в спину. Я не хотел, но… сама понимаешь.

Я кивнула. Нерешительно постояла рядом, набираясь храбрости. Затем тронула деловито затаптывающего огонь Ремара за плечо. Тот обернулся и удивленно посмотрел на меня.

– Что? Ты можешь идти.

– Может, не нужно?

Волкодлак сразу понял, что я имею в виду.

– Нужно. Он сам напросился.

– А как же Элира?

Ремар удивленно моргнул.

– При чем тут Элира?

– Она счастлива, ты сам это сказал. Не отнимай у нее это счастье.

– И что ты предлагаешь? – зло усмехнулся маг.

– Отпусти. Уезжай из деревни. Начни жизнь с чистого листа.

– Смешно, – хмыкнул волкодлак. – Я вроде не просил твоего совета. И тебе лучше уйти, после охоты я могу передумать. Так что поторопись.

Волкодлак скрылся в своей норе, а я осталась глупо стоять снаружи. Потопталась на месте, открыла рот, чтобы что–то сказать, но передумала.

Я повернулась к лошади, протянула руку, чтобы схватить ее за узду… да так и замерла. Мое внимание привлекла длинная цепочка огней, тянущаяся от деревни по направлению к нам.

– Ремар, – неуверенно позвала я.

Темнота лаза в подвал всколыхнулась и угрожающе зарычала.

– Выйди, пожалуйста, – начала паниковать я.

– Отвяжись! – донеслось из логова волкодлака.

– Вылезай немедленно, – заорала я.

Ремар одним прыжком выбрался наружу.

– Ну, все, ты сама напросилась! – угрожающе прорычал волкодлак.

Я молча ткнула пальцем в зловещую цепочку огней. Ремар изменился в лице.

– Все–таки набрались храбрости, – вздохнул он.

– Это жители Лудяк? – потрясенно спросила я.

Маг кивнул и вновь скрылся в берлоге. В одиночестве я почувствовала себя, мягко говоря, неуютно.

– Было слишком очевидно, кто является таинственным злодеем в ночи, – озабоченно пробормотал Ремар, вновь появляясь на поверхности с двумя переметными сумками в руках. – Я слишком долго тянул, хотел нагнать на Тарена побольше страха. Даже такие тугодумы, как эти селяне, сумели сложить два и два….

Оглушительно хрустнули ветки под тяжелым сапогом. На пепелище, раздвинув ветви подступающего вплотную леса, вышли трое. Один – явно маг, судя по обилию побрякушек на шее. Ремар, завидев «коллегу», сразу подобрался, точь–в–точь волк. За магом чуть сбоку шли двое: высокий, но уже располневший молодой мужчина, уверенно придерживавший меч у пояса, и крепко сбитый детина с толстенным дрыном в руках.

– О! И девка эта тут, – удивился мужик с мечом. – Тоже нашла нашего упыря.

– Что вы тут делаете? – глупо спросила я.

– Волкодлака ищем, – лаконично ответил пришлый маг, – и, кажется, нашли.… Не двигайся!

Окрик пригвоздил к месту Ремара, собиравшегося сотворить какое–то заклинание.

– Повезло нам, – глумливо захихикал мечник, – что сегодня утром в Лудяки настоящий Охотник приехал, не чета этой пигалице. Он мгновенно разобрался, кто тут убийца, и где он есть.

Я обиженно фыркнула. Тоже мне, я и не претендовала.

– Почему же вы не идете во главе всей деревни? – удивилась я, оглянувшись. Селяне будут здесь через несколько мгновений.

– Чтобы уж наверняка, – ответил вместо мужика Ремар. – Вдруг кто–то из жителей деревни узнает правду, как я погиб. Так ведь, Тарен?

Тарен невозмутимо кивнул и неторопливо вытянул меч из ножен.

– Я сразу заподозрил, что ты так просто не угомонишься. Вы уж не обессудьте, госпожа, – обратился он ко мне, – придется и вас прикончить, за компанию с этим, – он кивнул на Ремара.

Глаза волкодлака сверкали ненавистью. Казалось, еще немного – и полетят искры.

– Мы же не можем допустить, чтобы кто–нибудь рассказал всем наш маленький секрет. Так что без обид, ладно? – почти дружелюбно закончил муж Элиры.

В это мгновение пришлый маг, до этого безучастно подкидывавший на ладони яркий шарик, атаковал. Ремар выставил щит, и колдуны закружились, разбрасывая кругом шипящие заклятья и прожигая снег до земли. Мне остались два противника. Тарен задумчиво крутанул меч в руке с ловкостью профессионала и нанес рубящий удар сверху. Я едва успела выхватить оружие и сблокировать. Тарен оказался не очень искусным бойцом, или просто не счел меня серьезным противником, но он изо всех сил снова и снова рубил то сверху, то сбоку. Техника не очень оригинальная, но в случае со мной оказалась довольно действенной. О том, чтобы контратаковать или прочитать какое–нибудь заклинание, даже мечтать не стоило: мне едва удавалось уворачиваться, отступая по кругу. Третий мужчина между тем под шумок зашел мне за спину и занес свое оружие над головой. Но он не учел, что скрип снега может предательски выдать приближение противника. Услышав сзади шум, я сразу поняла, какая мне грозит опасность. После очередного блока я отбросила клинок Тарена в сторону и атаковала «пургой», мгновенно залепившей ему глаза. От удара рукоятью меча в висок мужчина как подкошенный рухнул в снег, но добивать его времени не было. Я резко крутанулась на месте и в последнее мгновение подставила оружие под удар. Клинок жалобно тренькнул, хрустнул и обломился у самой рукояти. Одновременно я выхватила кинжал, преодолела разделяющее нас расстояние и по самую рукоять всадила его в бок противника.

Неприятельский колдун, видя, что остался один против двоих, решил сперва уничтожить более слабого противника, а затем не спеша расправиться с оставшимся. Я только успела заметить, как в меня с умопомрачительной скоростью летит что–то сверкающее. Даже выставить щит не хватало времени. В последнее мгновение успел Ремар. Сверкающий сгусток ударился в замерцавшую завесу прямо перед моим лицом. Раздался взрыв, взвихрился снег, небо и земля несколько раз поменялись местами. Меня отшвырнуло в сторону и, пропахав в снегу широкую борозду, я упала на живот, неловко подмяв под себя руку. По лбу струйкой потекло что–то теплое.

Вражеский колдун атаковал снова, теперь уже Ремара. Тот швырнул в ответ какие–то колючие сгустки и выставил щит. Его противник без труда увернулся от заклинания и издевательски захохотал.

– Это все, на что ты способен?

На его месте я бы не стала так радоваться. Мне было хорошо видно, как сгустки, брошенные Ремаром, ударили в подножье огромной ели. Та словно вздохнула, дернулась и, натужно заскрипев, стала падать… прямо на сражающихся магов. Ремар заметил опасность вовремя, чтобы злорадно оскалиться и помахать другому колдуну рукой.

– Прощай!

Такой размашистый прыжок был не под силу человеку, даже магу. Тот обернулся и, понимая, что не сумеет удержать падающую ель магией, в отчаянной попытке спастись побежал, но, сделав шаг, упал. Я крепко зажмурила глаза, но это не спасло меня от громкого нечеловеческого вопля и отвратительного чавкающего звука. Упавшая неподалеку макушка дерева взвихрила снег прямо мне в лицо.

Открыв глаза, я увидела, как Ремар собирает уцелевшее оружие. Тарен куда–то сбежал, бросив меч. Волкодлак внимательно осмотрел его и засунул за пояс. Моим кинжалом он тоже не побрезговал, вытащил и старательно вытер об одежду убитого. Насторожился и тревожно посмотрел в сторону деревни. Бой занял несколько мгновений, но крестьяне были уже слишком близко.

Ремар изловил мою лошадь, отбежавшую в сторону во время сражения, и невозмутимо пристегнул к седлу свои сумки. Цапнул узду и перекинул через голову Рины. От бессильной злости я закрыла глаза. Это же надо! Он нагло крадет мою кобылу, а я даже пошевелиться не могу, не говоря уже о том, чтобы ему помешать.

Снег скрипнул совсем рядом с моим лицом. Я открыла глаза и увидела сидящего на корточках Ремара.

– Живая? – насмешливо спросил он.

Я промычала что–то утвердительное.

– Будет больно, терпи, – предупредил мужчина.

Неправда, больно не было. Когда он подхватил меня подмышки и рывком поставил на ноги, у меня просто до черноты потемнело в глазах и перехватило дыхание. Ремар вскочил в седло и одним движением втянул меня следом. Тяжело дыша, я откинулась назад, опираясь на мужчину.

– Сейчас будет еще хуже, – радостно пообещал волкодлак и пустил лошадь в галоп.

*

Расстались мы в Уриссе на постоялом дворе. Бешеная скачка заняла всю ночь, и в город мы въехали с рассветными лучами, едва только стража открыла ворота. Я осталась, а Ремар двинулся дальше, купив себе смешного мохноногого коня. Расстались мы быстро, без долгих прощаний и взаимных благодарностей. А как вы представляете себе наши слова? «Спасибо, что спас мне жизнь, хотя вполне мог и убить на месте»? Или еще лучше: «Спасибо, что, по прибытии в город, не сдала меня в ближайший Корпус Стражей»? Большей чуши в жизни своей не слышала. Поэтому мы неловко потоптались у дверей постоялого двора, избегая смотреть друг другу в лицо, и не зная, что сказать на прощание. «Пока» – это как–то слишком по–дружески. «До встречи»? Ох, сохрани, Дакот!

Ремар поднял руку, словно хотел обменяться рукопожатием, но резко отдернул ладонь. На его лице отразилось сомнение. В конце концов! Этот человек… ну, не совсем человек, а волкодлак… да без разницы, кто он! Он спас мне жизнь, а я ему руку не пожму?

Маг исподлобья посмотрел на мою ладонь.

– Что это? – хмуро спросил он.

– Рука, – я улыбнулась в ответ. – Не волнуйся, она чистая.

Ремар хмыкнул.

– Ты же помнишь, кто я, – напомнил он, – и что я совершил. И самое ужасное, я ничуть в этом не раскаиваюсь.

– Я знаю, – я кивнула, терпеливо не опуская руки.

– И не смотря на все…

– Да, – снова кивнула я.

Волкодлак медленно, не отрывая взгляда от моего лица, протянул ладонь и вложил ее в мою.

– Не умею я прощаться, – смущенно улыбнулся маг.

– Тогда просто не оглядывайся, – посоветовала я.

Ремар кивнул в ответ, вскочил в седло, поколебался с мгновение, но все–таки обернулся:

– Ты не похожа на других Охотников, с тобой весело, – заявил нахал, старательно пряча ухмылку. – Если захочешь поразвлечься еще раз, ну там, побегать по полям, покуковать ночь на дереве, только позови. Буду рад встретиться снова.

Ремар пнул каблуками бока своего мохнатого конька и, издевательски помахав мне рукой, поскакал к воротам.

Ах, ты… да ты… ну, погоди же ты у меня!

Я нагнулась и зачерпнула горсть подтаявшего снега. Естественно, промазала. Увесистый снежок живописно размазался по забору на расстоянии ладони от конского крупа. Ремар обернулся и ухмыльнулся, чувствуя собственную безнаказанность. Конь раздраженно махнул хвостом и припустил рысью, быстро скрывшись за поворотом.

Я развернулась и, припадая на больную ногу, побрела на постоялый двор. Не без труда, поднялась на второй этаж, зашла в свою комнату и заперла дверь. И только обернувшись, заметила на каминной полке прямоугольник белой бумаги. Я удивилась. Писать мне было некому, и по дороге к камину я успела перебрать в голове множество невероятных вариантов. К моему изумлению, письмо оказалось от Ремара. Волкодлак подробно описал, где можно найти его в случае необходимости. Я возмущенно фыркнула. Вот еще! С чего он взял, что я буду его искать? Самонадеянный наглец! Я скомкала листок, подошла к корзине, занесла руку…а затем неожиданно вернулась и аккуратно спрятала письмо в сумку.