Марина Серова
Итальянский беглец

Павел помолчал.

– Жену я попросил спуститься к почтовому ящику, мол, забыли забрать почту. Мне просто надо было войти в квартиру одному и убедиться, что злоумышленник убрался восвояси. Не хотел рисковать жизнью Габриэллы. Ну а когда вошел, сразу понял, что в квартире кто-то проделал обыск и что этот кто-то далеко не новичок в этом деле.

– Что-нибудь украли?

Павел отрицательно покачал головой.

– Ну а что искали-то, у тебя есть предположения? – нетерпеливо уточнила я.

– Компромат искали, – буркнул Павел. – Только дома я ничего не храню.

– А где же ты его хранишь?

Павел постучал себя пальцем по лбу:

– Здесь, и боюсь, что теперь кто-то решил добраться именно до моей головы.

– И поэтому ты перебрался в Тарасов? – это было скорее утверждение, нежели вопрос.

– В том числе и поэтому, – кивнул Павел. – Но главным образом – из-за тебя.

– Из-за меня?

– Да. Я понял, что без бодигарда мне не обойтись, – пояснил Павел. – А тебя мне рекомендовали как одного из лучших. К тому же тебе не надо ничего разжевывать, ты и без вопросов все моментально сечешь.

– А в Тарасове тебя вычислили?

– Сам пока не могу понять, – раздумчиво отозвался Павел. – Может, потеряли след, а может, просто выжидают. Пока вроде без эксцессов.

Я помолчала, обдумывая это предположение. Очень уже мне все это не нравилось.

– Ну ладно, – Павел, видимо, счел вопрос о наших взаимоотношениях «клиент – бодигард» решенным. – Пойдем, я покажу тебе твою комнату. Я, знаешь ли, могу разместить тебя с европейским комфортом. У тебя будет персональная ванная, ну и все такое. В этой хибаре, оказывается, предусмотрены квартиры с несколькими санузлами, как в Европе. На это и купился, когда снимал. К хорошему, видишь ли, быстро привыкаешь.

Пока Павел возносил хвалы моему будущему временному пристанищу, мы как раз очутились на пороге вышеозначенного помещения. Войдя в комнату, я сразу же поняла, что Павел ничуть не преувеличивал. Просторная светлая спальня-гостиная с удобной мебелью, прятавшимся в стене объемистым платяным шкафом, сплит-системой и даже с небольшим домашним кинотеатром. Заметив мой восхищенный взгляд, Павел улыбнулся, довольный произведенным эффектом.

– Располагайся, – он обвел комнату широким гостеприимным жестом.

– И, кстати, – добавил он, уже выходя, – насчет обеда-ужина тоже не беспокойся. Мы-то с женой обычно выбираемся в ресторан, а пока я один – заказываю еду на дом. Нашел очень даже неплохую фирму доставки горячих обедов.

Я немедленно насторожилась.

– То есть ты хочешь сказать, что по нескольку раз в день пускаешь в квартиру чужих людей? – Я с удивлением смотрела на Павла. И это сообщает мне человек, который только что рассказал о нескольких покушениях на его жизнь!

– Да чисто все в этой фирмешке! – рассмеялся Павел. – Я уже все прозондировал. Да ты до такой степени не напрягайся, так ведь и до паранойи недалеко. Ну, отдыхай.

С этим словами Павел удалился в свою комнату. Я с неудовольствием покосилась ему вслед. Паранойя сама по себе не опасна, плохо, когда для нее есть основания.

Я принялась разбирать вещи, параллельно обдумывая все, что рассказал Павел. На мой беспристрастный взгляд профессионального бодигарда, вся эта история не выдерживала никакой критики. Как там выразился мой новый клиент? «Я не верю в такие совпадения». А меня он почему-то пытается заставить поверить в целую цепь совпадений, причем на удивление удачных. В рубашке можно родиться только один раз. А Павлу, судя по его рассказу, это удалось как минимум трижды. В катастрофе выжил, под колеса с пользой для себя попал. А та случайная поломка мотора в пригороде Милана, которая уберегла от неминуемой гибели всю его семью? Хотя это, положим, вполне вероятно. Ладно, не будем придираться.

Я вошла в ванную, убедившись, что она действительно не хуже чем в пятизвездочном отеле. Все, что требовалось, было в наличии, Павел обо всем позаботился. Вернувшись в комнату, я растянулась на просторном диване и продолжила свои размышления.

У меня создалось стойкое впечатление, что в своем рассказе Павел ставит телегу впереди лошади. Например, в Милане, если поверить в правдивость этого эпизода, Павла хотели устранить физически вместе с семьей. В Москве же, судя по всему, у него пытались найти какой-то мифический компромат. Казалось бы, логичнее было начать поиски именно в Милане, а уже потом перейти к более активным действиям, если таковые вообще потребуются. Нет, Павел явно темнит. Ох, чую я, доставит мне хлопот этот клиент.

Я с сожалением выбралась из объятий дивана и переместилась к компактному письменному столу у окна. Достав ноутбук, я углубилась в изучение сайтов, содержавших хоть сколько-нибудь значимые подробности об авиакатастрофе четырехлетней давности, имевшей место на севере Италии. Что-то мне подсказывало, что тот, кто вознамерился разделаться с моим клиентом, также в свое время начинал именно с этого.

Глава 2

– Далеко собрались, синьор Контадино? – Встав, как обычно, спозаранку, я застала своего клиента в кухне-столовой просматривающим выпуск новостей и параллельно поглощавшим завтрак. Завтрак, как и выпуск, явно подходил к концу, а судя по тому, как Павел был одет, он намеревался в ближайшие пять-десять минут покинуть пределы квартиры. При этом у меня зародилось вполне обоснованное подозрение, что вышеозначенный беспечный синьор собирался улизнуть прямо из-под носа собственного бодигарда. Ну, если это так…

– Доброе утро, Женя. – Павел лучезарно улыбнулся, словно у него и в мыслях не было совершить злодеяние. В первую очередь по отношению к самому себе. – Кофе я на твою долю сварил, хотя и не знал, во сколько ты проснешься. Вот сыр, паштет, ветчина, или предпочитаешь что-нибудь еще? Я как раз собирался в магазин, так что заказывай, не стесняйся.

Последнее предложение окончательно вывело меня из себя. Ответом на него стало ледяное молчание, которое я вдобавок сопроводила пристальным тяжелым взглядом.

– Что-то не так? – Павел, казалось, искренне изумился. – Может, ты не пьешь по утрам кофе или, чего доброго, вообще не завтракаешь?

– Скажите мне, уважаемый господин Голубев, – вежливо поинтересовалась я, подсев к столу и намазывая паштетом кусочек поджаренного хлеба, – зачем вы, собственно, меня наняли?

– Ну ты даешь, Евгения! – усмехнулся Павел. – Я же тебе два часа вчера объяснял, что кто-то решил, что среди живых мне делать нечего. Вот я и счел нужным прибегнуть к твоим услугам, чтобы ты развеяла это заблуждение. А заодно и охраняла меня, в общем, не спускала глаз с моей драгоценной персоны.

Выслушав эту тираду, я удовлетворенно кивнула:

– Ну наконец-то внесли ясность. А то я уж грешным делом подумала, что ты решил просто пригласить меня пожить в роскошных апартаментах, чтобы иметь возможность кормить меня завтраком и рассказывать страшные истории из своей непростой жизни. Ах да, совсем забыла! За это обременительное занятие мне полагается еще и нехилый гонорар.

– Женька, что на тебя нашло? – Павел уселся напротив, растерянно наблюдая, как я наливаю себе кофе. – Тебе комната не понравилась? Так я…

– Вот скажи мне, – перебила я его, – каким образом я, по-твоему, должна ухитриться не спускать с тебя глаз, если ты только что пытался куда-то улизнуть, при этом не поставив меня в известность?

– Да я всего-навсего решил пробежаться по магазинам перед поездкой, что тут особенного! – возмутился Павел и даже руками всплеснул. – Я ежедневно выхожу из дома по нескольку раз, в том числе и за покупками. И чего ты надулась?

Я едва сдержала улыбку. Наш диалог сейчас больше напоминал выяснение отношений между супругами, чем разговор клиента с телохранителем.

– Насчет поездки поподробнее, – потребовала я. – Кстати, в нее ты собирался отправиться также в одиночестве, не соизволив поставить меня в известность?

– Да нет, в поездку, пожалуй, все же с тобой, – задумчиво произнес Павел, наливая себе кофе. – Понимаешь, пора бы нам все же съездить за Габриэллой, забрать ее из отеля. Раз уж все складывается таким образом, лучше нам с ней держаться вместе. Под твоим присмотром.

– Очень рада, что до тебя это наконец-то дошло, – едко заметила я.

– Жень, ну не сердись. – Голос Павла сейчас звучал чуть ли не заискивающе. – Видишь ли, с моим прошлым да при моей-то профессии привыкаешь во всем полагаться только на себя. Считаешь, что способен просчитать ситуацию на сто шагов вперед, вовремя заметить что-то подозрительное и сразу отреагировать, ну и все такое. Профессиональная деформация, ничего не поделаешь. Да ты и сама это знаешь не хуже меня.

Я не сочла нужным что-либо отвечать на эти расплывчатые оправдания. В моих глазах, видимо, ясно читался вопрос: для чего, опять-таки, ты решил воспользоваться моими услугами.

Павел со свойственной ему чуткостью уловил мое настроение, поскольку продолжил свои разглагольствования:

– Эх, Женька! Знала бы ты, до чего легко и беззаботно жить одному! Ни за кого не бояться, не нести ответственность за тех, кто тебе по-настоящему дорог… И почему я раньше этого не ценил? Знал бы, как это тяжко, тысячу раз подумал бы, прежде чем жениться… И все равно бы женился! – заключил он со смехом.

– Боишься за семью, – проговорила я, изучая узор на скатерти.

– Боюсь, да еще как! – подтвердил Павел. – Взять хотя бы детей. Хоть и позаботился о них по высшему разряду, а все равно сердце не на месте. Все думаю, как они там. И ведь лишний раз не позвонишь, чтобы не навести на след. А Габриэлла… Так она сама как ребенок, даром, что мать двоих сыновей. И за нее страшно так же, как за ребенка.

Павел вздохнул. Я прекрасно понимала его нынешние переживания. Должно быть, действительно тяжело нести всю ответственность за семью одному, не имея возможности разделить эту ношу с супругой. Нет, не взвалить, конечно же, на нее часть своих обязанностей, а хотя бы обсудить ситуацию, получить совет или ту самую пресловутую психологическую поддержку, значение которой мы подчас недооцениваем…

Из философских размышлений меня выдернул резкий звук звонка в дверь. Мы с Павлом мгновенно замолкли, тревожно глядя друг другу в глаза. Я едва заметно кивнула, и Павел направился к входной двери. Я шла следом.

Павел нажал кнопку интеркома.

– Да?

– Почта, – отозвался глуховатый мужской голос. – Откройте, пожалуйста.

Павел посмотрел на меня, и я вновь коротко кивнула. Павел нажал на зеленую кнопку, послышалась переливчатая мелодия. Я жестом остановила Павла, собравшегося было выйти за дверь, и осторожно вышла первой. Я собиралась спуститься на нижний этаж, где, как я ранее заметила, размещались почтовые ящики, как в обычных многоэтажках. Однако сделав пару шагов за порог, я застыла как вкопанная. Прямо передо мной стоял самый обычный кухонный табурет, но самое интересное размещалось на его пластиковой поверхности. Заинтересовавший меня предмет представлял собой маленькую картонную коробочку размером не больше обычной пачки сигарет.

– Что?.. – начал было выглянувший из-за моего плеча Павел.

– Паша, немедленно вернись в комнату и жди, – безапелляционно потребовала я. Видимо, мой голос прозвучал настолько убедительно, что Павел без лишних разговоров развернулся и скрылся в квартире. Я быстро исследовала коробочку, решив, что ни о какой бомбе замедленного действия в данном случае не может быть и речи. Я уже имела дело с подобными устройствами, поэтому не без оснований полагала, что взрыва при открывании коробочки не произойдет. Тогда что же это? Какое-нибудь отравляющее вещество?

Я осторожно взяла коробочку обеими руками и спустилась в подъезд. Дальше я проследовала за пределы небольшого дворика, примыкавшего к таунхаусу, и, лишь оказавшись на пустыре, находившемся неподалеку, решилась открыть крышку этого нежданного ящика Пандоры. Метафора оказалась не столь уж бессмысленной, поскольку внутри лежала самая обычная флешка. Какие же напасти выпустим мы с Павлом на свободу, просмотрев записанные на ней файлы?

Я была вынуждена признаться себе самой, что не очень удивлена содержимым коробочки. Нечто подобное я предположила с самого начала. Тому, кто подбросил флешку под дверь квартиры Павла, было крайне важно, чтобы адресат ознакомился с ее содержимым. Этот кто-то не поленился даже притащить табуретку, чтобы у таинственного послания не было ни малейшего шанса остаться незамеченным для Павла.

Самое неприятное заключалось в том, что этот кто-то беспрепятственно проник в подъезд (а мне для этого пришлось звонить у калитки!), разместил табурет с вышеозначенной коробочкой у Павла под дверью, вышел за калитку и только потом позвонил, чтобы выманить Павла из квартиры и тем самым привлечь его внимание к флешке. И все это он проделал во время нашей с Павлом перебранки за чашкой кофе на кухне!

Я вернулась в квартиру, где меня ждал встревоженный клиент.

– Что это было? – немедленно подступил он с расспросами. Я молча показала ему флешку, затем вкратце изложила свои соображения.

– Скажи, ты уверен, что у тебя здесь нет «жучков»?

– Обижаешь! – нахмурился Павел. – Периодически исследую все от и до. С этого и начал.

На мысль о «жучках» меня навел тот факт, что подбросивший флешку неведомый субъект был совершенно уверен, что не столкнется с Павлом, например, в подъезде или у двери квартиры. О том, что Павел находился в квартире, можно было догадаться по наличию его машины неподалеку от таунхауса. Я понятия не имела, на какой машине перемещается Павел и где она сейчас находится, но наверняка где-то поблизости. Вот, кстати, еще один пробел в моих знаниях о новоявленном клиенте.

– Ладно, давай посмотрим, что там, – Павел взял из моих рук флешку и направился к компьютеру. Он выглядел растерянным и очень обеспокоенным. Я понимала и разделяла его опасения. Конечно, больше всего Павел боялся сейчас получить сообщение о том, что его дети захвачены и находятся в руках похитителей. Или, может, его жену постигла такая участь…

Павел подсоединил флешку к ноутбуку. На ней было всего два файла. Судя по их размерам, сообщения были довольно короткими. Павел открыл первый файл. На экране монитора появилась панорама узенькой европейской улочки, через секунду по ней шагал сам Павел. Еще через несколько секунд он уже здоровался за руку с каким-то холеным, одетым с иголочки господином, к тому же обладавшим широчайшей белозубой улыбкой. У меня возникло стойкое ощущение, что я должна знать, кто этот господин, но ничего путного я припомнить так и не смогла. Мужчины скрылись за массивной дверью, широкая мраморная табличка над которой сообщала, что это клуб. А вот название клуба на видеосообщении было нарочито обрезано. На этом, собственно, беззвучное видео закончилось.

Павел чуть заметно покосился на меня и открыл следующий файл. Тут нашим взорам предстал медленно движущийся вдоль подъездной дорожки черный автомобиль класса люкс. Вот он остановился, и расторопный водитель распахнул заднюю дверь. На тротуар ступил вальяжный господин в черном пальто. В особом представлении господин не нуждался, поскольку это был Валерий Хапуров, крупный финансист, владелец контрольного пакета акций «TR premium» – производственной сети, напрямую связанной с добычей редкоземельных металлов. В следующую секунду с противоположной стороны из авто самостоятельно выбрался, конечно же, Павел. Никого другого я и не ожидала увидеть. Вот только под какой фамилией он в данном случае фигурировал? Финансист решительно направился куда-то вдоль по тротуару, Павел широким шагом устремился следом. На этом видеосообщение оборвалось так же внезапно, как и первое.

Павел, нахмурившись, извлек флешку и захлопнул ноутбук. Некоторое время он сидел безмолвно и неподвижно, устремив взгляд куда-то в пространство. О чем он думал в эту минуту, оставалось только догадываться. Я бы ничуть не удивилась, заяви он мне, что решил отказаться от моих услуг. Вместо этого Павел произнес:

– Ладно. Едем за Габриэллой.

Это прозвучало настолько нейтрально и буднично, что я даже засомневалась в реальности происходящего. Словно я не носилась по двору с подозрительным «подарком» в руках буквально несколько минут назад, а этих непонятных пока видеопосланий мы и подавно не видели. Нам это попросту почудилось. Проехали-забыли.

– Ты ничего не хочешь объяснить? – осторожно поинтересовалась я.

Павел слегка поморщился и некоторое время помолчал.

– Что тут объяснять? – пожал он плечами. – Это всего лишь подтверждает то, что я и так тебе уже рассказал. Кто-то раскопал, что я не погиб в той катастрофе и теперь проживаю в Милане. Сама видела: первое видео снято в Европе.

– А второе? – уточнила я.

– Второе – в России, – коротко отозвался Павел и нетерпеливо добавил:

– Ну ладно, Женя, поехали. Правда, пора уже! Мне еще купить надо кое-что по дороге, например цветы. Я без цветов Габриэллу никогда не встречаю.

Последнюю фразу он произнес с уже знакомой мне интонацией насмешливой нежности. Мне ничего другого не оставалось, как подчиниться приказу моего клиента.

– Поедем на моей машине? – спросила я для порядка.

– Нет, на моей, – непреклонно возразил Павел.

Оказалось, что у Павла уже приготовлена дорожная сумка со всем необходимым для поездки. Я также подхватила свою сумку, и мы стремительно вышли из квартиры. Павел, не дожидаясь лифта, чуть ли не кубарем скатился по лестнице, я едва поспевала за своим резвым клиентом. Надо признать, что господин Контадино был в отличной физической форме.

Между тем мы успели пересечь дворик, и Павел бодро направился к многоэтажке, возле которой я оставила свой «Фольксваген». Прошагав мимо моего авто, на которое я бросила опечаленный взгляд, он завернул за угол и указал на компактный внедорожник.

– Вот мой семейный рыдван, – с гордостью пояснил он. Я первым делом тщательно обследовала автомобиль снаружи, поднырнув даже под днище. Павел спокойно наблюдал за моими манипуляциями, стоя чуть поодаль. Выбравшись из-под авто, я бросила взгляд на своего клиента, и он протянул мне ключи.

Внутри я провела столь же тщательный осмотр, как и снаружи. Не обнаружив ничего подозрительного, я кивнула Павлу и села за руль. Павел разместился на заднем сиденье, бросив рядом свой багаж. Я вопросительно взглянула в зеркало заднего вида, и Павел немедленно отозвался:

– Прямо на выезде есть большой торговый центр, «Дельфина» называется. Ну, ты знаешь.

Я кивнула.

– Там заодно и цветы куплю, у них большой выбор. А дальше поедем без остановок, это как раз наше направление, очень удобно.

Против удобства я никогда не возражала, поэтому, без лишних слов включив зажигание, повела машину в нужном направлении. Рыдван, как выразился Павел, оказался очень послушной лошадкой. Вести его было одно удовольствие. По пути в торговый центр я мысленно перебирала те немногие факты, который мне удалось установить. При этом я, разумеется, не забывала следить за дорогой. Вчерашние поиски информации в Интернете мало что прояснили. Сведений об авиакатастрофе четырехлетней давности было не так уж много, и ничего нового я для себя не почерпнула. Никаких новых сведений о возможных выживших пассажирах или членах экипажа не появилось. Фамилия Павла по-прежнему значилась в списке погибших. Что же касается недавно просмотренных видеофрагментов, мне не оставалось ничего иного, кроме как удовлетвориться объяснениями самого Павла. Для меня же сам факт появления этих суперкороткометражных фильмов означал только одно – враг буквально в двух шагах. И сейчас он наверняка за нами наблюдает, при этом оставаясь невидимым. Это ему удавалось весьма виртуозно, поскольку как бы тщательно я ни сканировала окружающее пространство на предмет подозрительных авто, мне так и не удалось ничего обнаружить. И все же я была уверена – этот таинственный кинооператор в данный момент неотступно следует за нами по пятам.

Вытянуть что-либо определенное из Павла не представлялось возможным. Мой клиент, похоже, затеял свою излюбленную игру под названием «ты из меня и слова не выжмешь». Причем в данный момент он соответствовал этому имиджу в прямом смысле слова. Погрузившись в суровое молчание, Павел неотрывно смотрел в окно.

Вскоре я зарулила на парковку торгового центра, и Павел несколько оживился. Выбравшись из машины, он устремился в супермаркет.

– Сначала зайдем в продуктовый отдел, – бросил он на ходу. Да мне, собственно, все равно, куда мы зайдем. Ты только не удаляйся из поля моего зрения. Все это я произнесла мысленно, поскольку в данный момент не была расположена предаваться нравоучениям. Меня все больше занимала мысль о невидимом соглядатае.

Очутившись в супермаркете, Павел взял корзину и стремительно понесся вдоль полок кондитерского отдела. Насколько я поняла, он был склонен к спонтанным покупкам. Павел ухватил несколько пачек с галетами и, мельком глянув на упаковку, швырнул их в корзину. Следом полетели бутылки с питьевой водой, и в довершение Павел отправил в корзину коробку шоколадных конфет с начинкой из пралине. Конфеты явно предназначались для синьоры Контадино. Кроме конфет, для нее же в следующем отделе была приобретена бутылка темно-красного вина, заявленного на этикетке как испанское. В последнем я всерьез сомневалась, однако Павел с видом знатока сообщил:

– Хорошее вино, между прочим!

Что ж, судя по цене, оно обязано быть хорошим.

Покончив с закупкой продовольствия, мы перенеслись в цветочные ряды. Павел придирчиво рассматривал букеты, продвигаясь в глубь цветочного царства. Наконец он выбрал пять веточек орхидей с полураскрывшимися бутонами. Как ни равнодушно я отношусь к букетам, все же вынуждена была признать, что цветы выглядели восхитительно. Этакое хрупкое воплощение нежности и изящества. Павел еще раз внимательно осмотрел букет и, судя по выражению его лица, остался доволен выбором. Он, не торгуясь, выложил требуемую сумму, на мой взгляд, целое состояние.

Мы вновь очутились в машине, при этом Павел не переставал суетиться со своим букетом, пытаясь найти ему наиболее подходящее место, чем основательно вывел меня из себя. Когда он наконец позволил мне выехать со стоянки, я уже вполне отчетливо скрипела зубами. Но Павел ничего не замечал. Он явно предвкушал романтическую встречу с супругой, с которой был вынужденно разлучен на несколько дней. В его взгляде и интонациях уже не было ни тени насмешки или иронии, как накануне. Теперь его взгляд излучал тепло и нежность, относившиеся явно не ко мне. Я даже позавидовала этой пока неведомой мне Габриэлле. Покорить и привязать к себе такого мужчину, это ведь дорогого стоит! Какой бы красоткой ты ни была, все же надо что-то собой представлять. Избалованный мужчина быстро привыкает к красоте, воспринимает ее как нечто само собой разумеющееся и в конце концов перестает замечать. И что тогда? Пустота? Равнодушие? Ан нет! В нашем-то случае и на четвертом году брака ни одна встреча не обходится без цветов. Значит, все же что-то есть в этой беспечной итальянской девчонке!

– Кстати, – спохватился вдруг Павел, – в каком качестве нам следует представить тебя моей жене?

Об этом я не подумала. В самом деле, не пугать же супругу добропорядочного итальянского дельца сообщением, что к нему теперь на неопределенное время приставлен телохранитель, без которого ее муженек впредь не сможет и шагу ступить.

– Вот что, – недолго думая, завил мой клиент, – скажем ей, что ты моя дальняя родственница, с которой я пока не успел ее познакомить. Например, троюродная сестра. Идет?

– Не только не идет, но и вообще ни в какие ворота, – огрызнулась я, порядком раздосадованная Пашиным благодушным настроем.

– Это еще почему? – Он был искренне удивлен.

– Как я могу быть твоей родственницей, если ты теперь итальянец, – обосновала я свою точку зрения. Павел хлопнул себя по лбу.

– Точно! Совсем забыл, – сокрушенно покачал он головой. – С этими передрягами вконец издергался, вот и вылетело из головы.

И непоследовательно добавил:

– Да, размеренная жизнь до добра не доводит. Теряешь былую хватку…

Под размеренной жизнью он, надо полагать, подразумевал свое проживание в Милане.

– Жень, – обратился он ко мне, – ну напряги извилины, ведь скоро приедем!

Услышав это пожелание, я поймала себя на мысли, что страстно хочу вырвать руль и как следует настучать им Павлу по тому месту, где должны находиться упомянутые извилины.

– Ты мне платишь не за то, чтобы я напрягала извилины, – буркнула я, что есть силы вцепившись в руль. – А за то, чтобы я прикрывала твою тушу своим нежным телом.

Павел подозрительно покосился на меня. Что это, мол, на нее нашло?

– Ладно, не злись, – примирительно отозвался он. – Придумаем что-нибудь.

– Да над чем тут голову ломать? Скажешь синьоре Контадино, что я твоя тарасовская коллега, помогаю оформлять закупки, составлять договоры. Можешь даже сказать, что я юрист у тебя на подхвате.

– Гениально! – воскликнул Павел, словно я и впрямь выдала нечто из ряда вон выходящее по силе мысли. – Так и скажу. Только она по-русски не говорит, а я совсем чуть-чуть.

Он усмехнулся.

Так что общаться будем на итальянском.

– Договорились, – подвела я итог затянувшемуся обсуждению. За этой порядком вымотавшей меня болтовней я не заметила, как мы одолели большую часть пути по скоростной автостраде, и теперь впереди маячило что-то, напоминавшее реденький перелесок.

– Поезжай смело прямо в этот лесок, – пояснил Павел, заметивший мое замешательство. – Там начинается довольно узкая колея, но две машины свободно разъедутся.

Я последовала его указаниям, и мы очутились на широкой лесной тропке, вдоль которой высились едва начавшие покрываться апрельской зеленью молодые дубки. Павел между тем извлек свой смартфон и заговорил по-итальянски. Из сказанного я уловила, что он сообщил жене, что подъезжает и чтобы она ждала его возле отеля.

– Неохота подниматься в номер, – пояснил он, закончив разговор, но я поняла его истинные опасения. Он, как и я, считал, что не следует лишний раз оставлять машину надолго без присмотра.

Мы миновали перелесок, и перед нашими взорами предстала изумительная по красоте картина. Расстилавшаяся зеленым ковром поляна плавно переходила в покрытый молодой весенней травкой холм, переливавшийся изумрудной гладью под ярким утренним солнцем. На вершине холма и располагался гостиничный комплекс, который почему-то напомнил мне загородный дом в швейцарском стиле. Да, пожалуй, архитектор знал свое дело. Вид был просто потрясающий, я и сама была бы не прочь провести в такой обстановке недельку-другую.

– Здорово, правда? – Павел улыбнулся, перехватив мой взгляд. Я кивнула, раздумывая, как, собственно, быть с парковкой. Пока я не обнаружила ни единого намека на подъездную дорожку.

– Заворачивай влево, прямо за холм, – посоветовал Павел. – Там и приткнемся.

Я последовала его указанию, и через минуту мы въехали на асфальтированную дорогу, поднимавшуюся вверх, к отелю. Вдоль нее расположилось с десяток машин, в основном внедорожников.

– Давай здесь и пристроимся. – Павел явно высматривал местечко поудобнее. – Видишь, никому неохота платить за въезд.

– Он что, платный? – поинтересовалась я.

– Ну да, – кивнул Павел, – как и стоянка.

Я втиснулась между двумя авто, но, выходя, некоторое время с сомнением оглядывала окрестности.

– Да брось ты заморачиваться! – рассмеялся Павел. Он уже выбрался из машины и бережно прижимал к себе букет. – Посмотри, сколько тут народу, да и видно все как на ладони, незамеченным не подберешься!

В его голосе звучала спокойная убежденность, и я решила, что действительно переборщила со своей подозрительностью. К тому же если бы нас и правда кто-нибудь вел, я бы давно его вычислила на открытой-то местности! Немного успокоившись, я зашагала рядом с Павлом по направлению к отелю.

Легко поднявшись по гладкой подъездной дорожке, мы очутились возле витой чугунной калитки, расположенной в самом начале забора, огибавшего отель по периметру. Павел остановился напротив калитки и улыбнулся. Сквозь широко поставленные прутья калитки я увидела, что к нам приближается Габриэлла. Судя по описанию Павла, это была именно она, да и кому еще Павел стал бы так улыбаться. Я принялась издали рассматривать супругу моего клиента. Длинные смоляные волосы, переброшенные через плечо, казались еще чернее на фоне светло-бежевого, почти белого полупальто, перехваченного поясом на тонкой талии. Грациозно двигались обтянутые узкими черными брюками стройные длинные ноги. Ее походка вновь напомнила мне мое же собственное сравнение жены Павла с ахалтекинской лошадью. Прекрасное стройное грациозное животное чистых кровей…

В руках у Габриэллы была лишь небольшая дорожная сумка. Вероятно, синьора Контадино предпочитала отдыхать налегке. Миновав калитку, Габриэлла ослепительно улыбнулась и почти с разбега бросилась в объятия Павла. Супруги крепко обнялись и поцеловались, нежно поприветствовав друг друга по-итальянски. Павел вручил жене букет, и она рассыпалась в бурных изъявлениях восторга. После этой церемонии супруги Контадино соизволили обратить свои взоры на меня. Павел немедленно отрекомендовал меня как Евгению, своего юриста и переводчика.

– Рада познакомиться, Евгения! – проворковала Габриэлла, естественно, по-итальянски, и протянула мне руку. Пожатие ее маленькой изящной ручки оказалось на удивление крепким. Габриэлла держалась очень мило и свободно, но ее глубокие черные глаза, опушенные длинными загнутыми ресницами, смотрели гордо и с достоинством. Молодая женщина явно знала себе цену. Я должна была признать, что Габриэлла действительно была очень красива, Павел вовсе не преувеличивал. Она воплощала собой тип итальянской красоты в лучшем его проявлении. Самые прекрасные женщины достаются мужчинам, умеющим делать деньги и не боящимся рисковать. Крамольная мысль по нынешним временам, хмыкнула я про себя. Сейчас ведь модно хныкать, что мужчина никому ничего не должен.

– Я очень рада, что вы будете жить у нас дома, – говорила между тем Габриэлла. – Я надеюсь, вы поводите меня по музеям, если у вас будет время, конечно. У вас в Тарасове столько замечательных музеев, но я совсем не говорю по-русски и ничего не пойму в объяснениях гида!

– Э-э-э… – я в замешательстве улыбнулась. Ведь «водить по музеям» я должна была именно мужа Габриэллы, а не ее саму. Тут мне на выручку пришел Павел.

– Непременно! – заявил он. – Вот только придется вам и меня прихватить за компанию. Разве могу я отпустить таких красивых девчонок одних!

Мы все трое рассмеялись, и Павел, обняв меня и Габриэллу за талии, повел нас к машине. Габриэлла всю дорогу нежно прижимала к лицу орхидеи.

Супруги расположились на заднем сиденье и принялись оживленно щебетать по-итальянски. Я плавно развернула машину, и через минуту мы вновь очутились в давешнем перелеске. Еще через пару минут я уже вырулила на шоссе, оказавшееся, к моей радости, практически свободным. Я собиралась гнать вовсю, решив насладиться скоростью и легким весенним ветерком, пока эти двое любезничают, словно молодожены. Я уже начала разгоняться, как вдруг ни с того ни с сего стала мигать подсвеченная желтым кнопка на панели. Для чего она здесь, и откуда вообще взялась? Я бросила взгляд на Павла – он ничего не замечал. Я же теперь отчетливо услышала слабое попискивание, ритмично сопровождавшее мерцание неведомой кнопки. В какую-то долю секунды в моей голове сложился подробный план дальнейших действий, буквально по пунктам. Начав притормаживать, я одновременно обратилась к Павлу по-русски: