Марина Капранова
Тихая обитель Тайм-Ламы

С самого утра поднималась кипрская жара, день предвещал быть знойным, как и предшествующие ему дни. Казалось, номер курортного отеля вобрал в себя всю духоту уличного пекла, не спасали от жары ни темные плотные шторы на окне, ни прохладный кафельный пол. Не переставая, натужно шумя и иногда посвистывая, работал кондиционер, принося лишь небольшое облегчение разморенным телам отдыхающих. Светланка, восьмилетняя племянница Ритки, довольно-таки шумная, всегда всем недовольная особа, вошла в открытую настежь дверь номера и ворчливо буркнула тете:

– Рита, где зарядник? У меня планшет сел.

– Там. На столике посмотри, – сквозь зубы отозвалась Ритка, лежа на расправленной кровати, вытянувшись в струнку.

Светланка в нерешительности посмотрела на тумбочку, где ровными рядами, словно по линеечке, выстроилось неимоверное количество Риткиной косметики. Племянница, нахмурив брови, недовольно прошипела под нос:

– Ужас… – и, встретившись в отражении зеркала со строгим взглядом скошенных на нее тетиных глаз, молча примостила на край зеркальной тумбы планшет, предварительно подключив зарядку к розетке, и легко, вприпрыжку покинув номер, выскочила в открытую дверь на улицу, громко мурлыкая любимую навязчивую песню:

– О боже, какой мужчина. Я хочу от него сына…

Ритка терпеть не могла эту песню певицы Натали, называя ее слащавой попсой, и, придерживая маску на лице кончиками пальцев в области подбородка, сердито, нервным голосом одернула племянницу:

– Света, прекрати орать. Соседей разбудишь, нормальные люди еще отдыхают, – процедила Ритка сквозь зубы. – И как ее отучить от этой песенки? – она обратилась в никуда, так как племянницы и след уже простыл, но все же повышенным тоном, даже изловчилась язвительно произнести последнее слово.

Арина с Риткой до завтрака в кафе отеля решили наложить на лицо освежающие, с подтягивающим эффектом тканевые маски. И вот уже пятнадцать минут лежали неподвижно на своих кроватях, изредка перебрасываясь репликами, и мельком смотрели по плазме, висевшей на стене, российские новости.

За два дня, проведенных на Кипре, их тела не приобрели южный загар, о коем они вожделенно мечтали, а заметно, неровными пятнами покраснели, и девушки решили хоть как-то реанимировать поврежденную кожу хотя бы на лице. А то без слез невозможно было смотреть на себя в зеркало.

Соседями, о покое которых переживала Ритка, с левой стороны их номера была семья пятидесятилетних немцев – худощавый мужчина с высокой, жилистой женой, все спортивное, подтянутое тело которой было разукрашено цветными татуировками. Даже с виска на щеку спускалась чешуйчатая змейка, высунув ядовито-красный язык. И их тридцатилетняя дочь, довольно-таки упитанная, с пышными формами девица, не в пример родителям. В белобрысые, выцветшие на солнце волосы дочери туго вплетались искусственные розовые пряди, веснушчатое лицо как-то не запоминалось с первого раза, не было, что ли, в нем обычной выразительности, что делает человека запоминающимся.

Вчера немцы вернулись в свой номер поздно, и только за ними закрылась дверь номера – тут же принялись громко скандалить. Дочь пыталась утихомирить родителей, вставляя редкие реплики в их перебранку, но видя безрезультатность своих попыток, вышла на улицу, со скрежетом протащив железный стул по керамической плитке крыльца, села за круглый металлический столик и больше не вмешивалась в спор родителей до окончания брани.

Арина поморщилась от сводящего зубы скрежета, а Ритка легко подскочила с кровати, пробежала на цыпочках к выходу и плотно прикрыла дверь-купе номера, которую девушки специально оставляли приоткрытой на ночь: прохладный вечерний воздух проникал в просторное помещение отеля и помогал легче уснуть.

– О боже, – тихо прошептала Ритка. Ей выразительная брань соседей тоже не давала уснуть, и она, заметив, что подруга еще бодрствует, обратилась к Арине, ложась в кровать рядом с мирно посапывающей Светланкой. – Представляешь, мужику полтинник, а он приревновал жену в ночном клубе к какому-то хмырю. Вот это я понимаю, жаркая любовь.

– А ты-то откуда знаешь? – нехотя отозвалась Арина, лежавшая на спине. Она неторопливо перевернулась на бок, в сторону Ритки.

– Так я же в школе немецкий учила, кстати, довольно успешно. И как видишь, не забыла еще. Это я потом стала для себя, с перспективой на будущее, английский изучать, ну так, на всякий случай. И вот видишь, здесь он пригодился, хотя говорю не ахти как, но главное – понимаю, о чем говорят. А у тебя как с иностранным языком?

– Ты спрашиваешь об английском?

– Угу, – сонно буркнула Ритка.

– В пределах школьной программы. Немного понимаю, немного говорю, – ответила Арина, но вдруг услышала мерное сопение подруги и подумала: «Ну Ритка дает, мы уже два дня на Кипре, а она только сейчас решила выяснить, владею ли я иностранным языком».

Действительно, Арине пока не представилась возможность продемонстрировать свои познания в иностранном языке. И в этом нет ничего удивительного. За эти два так быстро пролетевших дня все организаторские мероприятия Ритка брала на себя, считая себя докой в этом деле. Ну как же, она уже второй раз на Кипре, а Арина новичок. Да, кстати, Арина была и не прочь отдать бразды правления их отдыхом Ритке, для себя решив просто отдохнуть беззаботно и легко, не принимая близко к сердцу мелкие неурядицы и неприятности, отдаваясь во власть ласковому морю, теплому песку и прекрасному кипрскому солнцу.

Да и какие здесь могут быть неприятности? Если только такая неприятность, как сгоревшая на солнце кожа на лице и плечах. Арина считала, что это такая проходящая со временем мелочь, что и беспокоиться не о чем. Ритка же просто сходила с ума от своей обгоревшей кожи, беспрестанно рассматривая лицо и плечи в огромном зеркале номера, охая, ахая и тяжело вздыхая. У нее ну никак не входило в планы в первые же дни отпуска получить солнечные ожоги.

А вообще, если честно сказать, Арина всегда изумлялась способности Ритки ставить перед собой конкретные цели и добиваться их осуществления, как ей казалось, без особого труда. И как только Ритке это удавалось, Арина понять не могла. Казалось, ей помогали сами боги, не чиня препятствий в виде непредвиденных обстоятельств.

Итак, вернемся к соседям. С правой стороны номера девушек отдыхали их соотечественники – семья из Рязани. Родители, которых никоим образом нельзя назвать молодыми, Люба и Виктор, и двое их детей, Саша и Маша – все четверо были с совершенно выцветшими, белокурыми волосами. Первоначально Арина подумала, что очаровательные ребята – их внуки, но Люба называла их дочкой и сыном, хотя родителям на вид было около пятидесяти. Вчера вечером рязанская семья взяла машину напрокат и уехала к Любиной давнишней подруге в соседний курортный городок Протарас.

И вот ночью, только угомонились немцы, далеко за полночь шумно вернулась из гостей рязанская семья. Ритка уже, возможно, крепко спала, так как даже не отреагировала на шум, а Арина только-только стала засыпать, но активная возня за дверью заставил ее взбодриться. Из отдельных громких реплик Любы Арине, тут же пробудившейся окончательно, стало понятно, что муж выпил лишнего в гостях и вел себя неприлично, переругавшись в пух и прах с гостеприимными хозяевами. И сейчас старался доказать жене свою правоту, называя мужа подруги хитрозадым жмотом и ворюгой, который их кинул. И что он, то есть Виктор, выведет его на чистую воду, если тот в конце концов не сдержит слово, а в противном случае ему несдобровать.

Угомонились они только часам к трем ночи. Арина, в конец измучившись от ночного принудительного бдения, уже начала проваливаться в долгожданный сон, но услышала, что на улице кто-то тихо переговаривается. Напрягать слух ей совершенно не хотелось, она только поняла, что беседовали двое. Мозг ее плавно стал отключаться, и она с облегчением провалилась в долгожданный сон.

Утром Ритка, естественно, не подозревала о том, что вернулись рязанцы, Арина ей просто не успела еще рассказать о ночных новостях. Поэтому девушка беспокоилась, что шумное мурлыканье Светланки может потревожить утренний сон немцев, и она повторила:

– Светланка, прекрати петь, кому говорю! Что о тебе подумают иностранцы? Почитай лучше. А то с собой притащила лишние килограммы, целых три книги, и ни к одной из них еще не притронулась.

В дверях показалась Светланка с хитрющим, лукавым взглядом, бросающимся в глаза носом с обгоревшей на солнце кожей, начинающим облезать неровными пятнами, она с игриво-беззаботным настроением парировала:

– Книги не я притащила, мне мама их в чемодан засунула, а спорить с ней, сама всегда говоришь, себе дороже. И кстати, – Светланка интригующе выдержала паузу, словно старалась заинтересовать девушек, но тут же без остановки выпалила: – Дядя Витя на улице крепко спит, прямо на голом шезлонге. Я вон уже сколько гуляю – и он ни разу позу не поменял и даже не пошевелился. Так что песня моя ему совсем не мешает, а даже наоборот, наверное, он под нее крепче спит.

Арина с Риткой только что сняли маски с лица, недоуменно переглянулись, и Ритка заворчала на племянницу:

– Ты чего собираешь? Они же в Протарасе отдыхают, – но все же она поднялась с кровати, легонько похлопывая лицо кончиками пальцев, в душе доверяя словам Светланки, отправилась на улицу полюбопытствовать и поискать доказательства словам племянницы. А то вдруг та с утра пораньше решила подшутить над ней. Арине же эта новость пришлась совсем не по душе, ее охватило необъяснимое беспокойство, и она отправилась вслед за Риткой.

Действительно, на шезлонге в неестественной позе лежал Виктор, его голова и одна рука свисали вниз, на полу валялись очки и две открытые баночки из-под пива. Ритка, увидев представшую перед ее взором картину, придя в ужас, сразу же стала возмущаться:

– Господи, стоило из Рязани тащиться за границу, чтобы здесь накушаться, – покосившись на Светланку, тихо добавила: – Прямо-таки как свинья, – и уже громче произнесла, косясь на плотно закрытую дверь рязанцев: – С таким успехом можно отпуск проводить и у себя в рязанской квартире, на диване…

Арина постаралась остановить справедливо возмущенное словоизлияние подруги:

– Рита, подожди. По-моему, здесь что-то не так.

Ритка метнула на подругу раздраженный взгляд, в нем явно читалось: «Вот всегда так, ты, Арина, всех и все оправдываешь, стараясь сгладить острые углы», – но все же замолчала.

Арина боязливо, с осторожностью подошла к Виктору и потрогала его запястье, стараясь нащупать пульс. Запястье Виктора оказалось неестественно холодным, и Арина, отдернув свою руку и испуганно посмотрев на Ритку, спокойно, но твердым голосом, не терпящим возражения, произнесла:

– Светланку в номер забери. И позвони на ресепшен, пусть к нашему номеру срочно врача отправят, – и, секунду подумав, добавила: – И полицейского тоже, – а сама, хладнокровно слушая за спиной недовольное бурчание удаляющейся в свой номер подруги, направилась к плотно прикрытой стеклянной двери соседей. Шторы на окнах рязанцев были основательно, наглухо задернуты, за дверью стояла пугающая тишина. – Вот тебе и тихая обитель, – озабоченно прошептала Арина.

За два дня до гибели Виктора

Двухэтажный комфортабельный боинг 747-404, вместивший в себя пятьсот человек, вылетевший из Новообска, после более чем пятичасового полета приземлился в международном аэропорту Республики Кипр – Ларнака. Арина устало посмотрела в иллюминатор самолета, и куда дотянулся взгляд – ничего, кроме голого ярко-желтого песка и редких пальм с широкими и длинными резными листьями, не увидела. Сочная зелень листьев деревьев внушительных размеров колыхалась от сильного, порывистого знойного ветра, листве словно было мало тепла и света, и она тянулась ввысь, к солнцу. За бортом самолета нещадно палило жаркое июльское солнце.

«И это хваленый туристами Кипр – остров богини любви и красоты Афродиты», – уныло подумала Арина, тайком взглянув на Ритку, которая занималась своей капризной восьмилетней племянницей Светланкой, подруга с девочкой сидели рядом с ней в самолете, в одном ряду. У Светланки при посадке гигантского боинга заложило уши, и она практически беспрестанно, сморщив свой курносый носик, ойкала и постанывала, прикрывала уши ладошками. Девочка, видно, не одна так реагировала на посадку самолета: в соседнем ряду тоже плакал, иногда взвизгивая, пятилетний мальчик, жалуясь на боль и заложенность в ушах.

***

Арина совершенно не так представляла себе эту страну, воспетую в отзывах туристами. «Хотя это всего лишь аэропорт», – поспешила успокоить она себя, стараясь вконец не дать испортиться настроению. От самого полета Арина, честно себе призналась, не устала, просто вымоталась от капризов Светланки. И это только начало, им десять дней и одиннадцать ночей предстоит прожить в одном номере отеля «Лазанья» в привлекательном для туристов курортном городе Тайм-Лама. Ритка наконец-то отвлекла от племянницы свое внимание и бросила на подругу быстрый взгляд. У Арины, видно, на лице было написано разочарование, потому что девушка ободряюще пояснила:

– Не обращай внимания на здешний пейзаж, минут сорок езды на автобусе – и мы прибудем в расположенный в сказочном месте отель.

Приняв предложение Ритки, Арина с большим удовольствием отправилась за границу, в курортный город, расположенный в восточной части Кипра, где ей ни разу не приходилось бывать. А вот Ритке повезло больше, она уже отдыхала на Кипре, но только в Протарасе – небольшом, с населением двадцать тысяч человек, тоже курортном городке на юго-востоке острова. На этот раз Ритка выбрала Тайм-Ламу с золотыми песчаными пляжами и чистейшей голубой водой, потому что именно этот отдых решила больше времени провести с племянницей на берегу Средиземного моря. Хотя, конечно, хотелось посмотреть и познакомиться с достопримечательностями города и получить южный загар.

А еще, со слов Ритки, этот курортный город, не важно, что небольшой по размерам, мог удовлетворить вкусы любого гурмана своей богатой кухней в ресторанах, кафе, тавернах. По пути следования на каждом шагу, как и полагается, можно забежать в сувенирные магазины, чтобы приобрести что-нибудь необычное для родственников и друзей. И еще одна примечательность – ночная жизнь, которая привлекает в курортный город огромное количество молодежи из разных стран своей так называемой улицей клубов. Так во всяком случае отзываются и многочисленные туристы об этом городке, и подтверждают рекламные ролики, просмотренные перед поездкой подругами в большом количестве в интернете.

Аэропорт Ларнака показался Арине чужим и неприветливым, она сравнила его со своим родным аэропортом в Новообске – со светлыми панорамными окнами, и кипрский, надо отметить, в ее глазах проигрывал.

Попав в терминал прибытия, подруги и другие пассажиры оказались в зоне паспортного контроля. Арине вдруг на миг показалось, что она просто заблудилась в толпе иностранцев, почувствовав себя такой одинокой и чужой. Было такое ощущение, что кто-то нарочно, имея нереальную силу, своей могущественной рукой перемешал людей из разных стран, таких непохожих друг на друга по внешнему виду, языку, привычкам, вероисповеданию. И этот кто-то могущественный, захватив перемешанных людей неимоверно огромной ладонью, переместил всех разом в замкнутое пространство аэропорта, выстроив в длинные очереди, где каждый изнурительно ждал своей участи, неторопливо продвигаясь к стойкам паспортного контроля.

Светланка после благополучной посадки ожила, очутившись в очереди к стойке, повисла на руке Ритки и настойчиво просила пить. Девушка, наконец, не выдержала капризов девочки, выдернув свою руку резче, чем хотела, пригрозила племяннице:

– Либо ты сейчас же успокоишься, либо я, не выходя из аэропорта, отправлю тебя назад, к матери.

Перспектива быть отправленной домой Светланку не прельщала. Она постаралась укротить свой беспокойный нрав, скрестила руки на груди и, исподлобья посмотрев на тетю, вопросительно пробурчала:

– А что делать, если пить сильно хочется?

Но Ритка не удостоила племянницу ответом. Ее больше всего беспокоил свой внешний вид. Она достала из сумочки зеркальце, кокетливо припудрила носик, подкрасила пухлые губки и повернула зеркало под таким углом, чтобы видеть, кто находится за ее спиной. Захлопнула серебристую крышечку и обвела присутствующих наигранно безразличным взглядом, не забывая немного дольше, чем полагает этикет, задерживать взгляд на молодых людях. И устремила взгляд на стойку, молча дожидаясь своей очереди.

Пройдя довольно быстро паспортный контроль, Арина покрутила головой и нашла нужное электронное табло, на котором высветился номер рейса и город, из которого они прилетели, и потянула Ритку к своей конвейерной ленте выдачи багажа.

– Пошли, а то прокараулим свои чемоданы. Да еще и наш автобус на стоянке найти надо.

– Ой, Арина. Не беспокойся, никто без нас не уедет. Всегда ждут опоздавших пассажиров, если, конечно, таковые имеются, – со знанием дела отозвалась Ритка, подталкивая племянницу к конвейерной ленте.

Светланка в один миг забыла о жажде, видно, на самом деле была она невелика, и, протиснувшись к самому краю ленты сквозь толпу прилетевших вместе с ними пассажиров, первой хотела узнать свой багаж.

Чемоданы разных размеров и форм, но совершенно безликие снаружи, оттого что все были обернуты в несколько слоев в прозрачно-матовую пленку, словно ниоткуда, появлялись на ленте, и владельцы, внимательно и сосредоточенно вглядываясь, старались разглядеть сквозь пленку цвет чемодана, чтобы не пропустить свой. Хорошо, что Ритка догадалась прилепить на их багаж веселые желтые смайлики, а то бы Арина ни в жизнь не узнала свой новенький, набитый летней одеждой чемодан.

***

При выходе из аэропорта туристов встречали гиды, по привычке проявляя открытое, неподдельное любопытство, с интересом рассматривая вновь прибывших отдыхающих. Девушки сразу узрели мужчину, державшего в руках табличку «Тайм-Лама». Ритка бойко подошла к киприоту, поздоровалась на ломаном английском, он с беспристрастным лицом ответил на приветствие, но тут увидел выглядывавшую из-за Ритки Светланку, неожиданно улыбнулся и отдельно ласково поприветствовал ее, вручая Ритке буклет с номером автобуса, к которому они должны были подойти.

– Все. Первый этап пути пройден, – подмигнув Арине, констатировала Ритка.

И девушки наконец-то вышли из здания аэропорта на раскаленный, плавящийся под палящим солнцем асфальт и направились на стоянку. Именно там ожидали своих пассажиров автобусы, выполняющие трансферы до отелей. А девушкам предстояло найти свой автобус под номером восемьдесят пять.

– Рита, я хочу пить, мне жарко, – принялась канючить Светланка, как только они очутились на улице.

Действительно, жара стояла неимоверная, казалось, припекало не только сверху, но и снизу, и не случайно асфальт плавился от солнца в самом прямом смысле. У Ритки от резкой перемены климата, от неимоверной жары выступили капельки пота на лбу, она кокетливо промокнула бумажной салфеткой лоб и, не глядя на племянницу, вдруг стала заводиться и накручивать себя:

– Вот всегда так у тебя, то одно припрет, то другое. Подожди немного, сядем в автобус, тогда и достану бутылку с водой, – несмотря на прорвавшиеся негативные эмоции, Ритка не забывала о своей походке и, распрямив плечи, изящно катила чемодан, легко передвигаясь по тротуару. Арина всегда удивлялась способности Ритки в любой ситуации не забывать о том, как она выглядит со стороны, и двигаться грациозно и элегантно.

– Ну-у-у ладно, – согласилась неохотно Светланка с раскрасневшимся от жары лицом, почувствовав, что тетя начинает злиться, и поэтому, больше не ноя, сама стоически катила за собой небольшой розовый чемоданчик.

Арина вдруг вспомнила, как Ритка еще в аэропорту Новообска внушала племяннице, чтобы та не смела называть ее тетей при посторонних. На вопросительный взгляд Арины беззаботно пояснила:

– Я не хочу в глазах окружающих выглядеть древней матроной. Пусть все думают, что это моя младшая сестра. И ты, Арина, тоже должна это уяснить.

Арине, в принципе, была абсолютно безразлична в данной ситуации степень их родства, и она, неопределенно пожав плечами, ничего не ответила. И, переведя взгляд на Светланку, про себя отметила, что той совсем не подходит светлое имя Светлана. Девочка была худощава, довольно высока для своих восьми лет, смугла, густые темно-русые волосы заплетены в две толстые косички, из-под челки смотрели любопытно-озорные карие глаза.

Еще в аэропорту Новообска Арина поняла, что Светланки слишком много, она постоянно своим шумным поведением и громким голосом привлекала к себе внимание не только Ритки, но и окружающих. И невозможно было понять, специально она это делает или у нее все получается совершенно случайно. И только когда Ритка разрешала ей уткнуться в свой любимый планшет, тогда она не видела и не слышала ничего вокруг, просматривая в большом количестве ролики по изготовлению тягучей игрушки – лизуна.

Неожиданно Светланка воскликнула, указывая пальцем на автобус с номером восемьдесят пять.

– Вот он, вот! Я первая увидела!

– Да видим мы! Что же ты так орешь-то? – зашипела на племянницу Ритка, направляясь к водителю, который стоял у багажного отдела автобуса и поджидал пассажиров.

Девушки быстро сдали багаж и, войдя в автобус, заметили, что он уже полон. Оказывается, они были последними, кого дожидалась гид – женщина среднего возраста, белокурая, с коротко подстриженными волосами, в свободном цветном сарафане. При виде вновь прибывших пассажиров она приветливо улыбнулась им, что-то отметила в своем блокноте и, критически осмотрев салон, села на свое место. Арина, занимая одно из свободных мест в автобусе, отметила, что среди отдыхающих много тех, кто прилетел с ними на одном боинге.

Арина с интересом поглядывала в окно автобуса, лихо мчавшегося по удивительно ровной, без выбоин и колдобин, асфальтированной дороге. Девушка и предположить не могла, что такой ровной бывает дорога. Вскоре растительность стала попадаться чаще, и она только диву давалась, разглядывая то аккуратно подстриженные заботливой рукой человека цветущие кустарники, то кустарники с природной первозданной кроной. Цветы на ветвях были такие большие, различной окраски, от нежно-розовых до темно-бордовых, словно искусственные, нарочно приколотые человеком для красоты. И просто невозможно было оторвать взгляд от этих экзотических, поражающих буйством красок цветов. Кустарники плотной стеной повторяли изгибы дороги, убегая заманчиво вдаль, притягивая любопытные взоры отдыхающих. И еще, конечно, Арину впечатлили пальмы с голыми, бархатисто-шершавыми золотистыми стволами, которые хотелось потрогать рукой. Экзотические деревья устремляли разлапистые верхушки огромных листьев-вееров ввысь и плавно трепетали в свободном полете от прикосновения ласкового южного ветра.

Ровно через сорок минут автобус остановился возле отеля «Лазанья», и они были не единственные, кто вышел из автобуса.

– Наконец-то приехали, – пробурчала Светланка, устало выползая из автобуса. Ритка хотела предупредительно одернуть нытье племянницы, но, кинув на нее беспокойный взгляд, заметила, что та действительно вымоталась, это красноречиво было написано на ее бледном лице, дорога ее просто вымотала. И девушка, не успев открыть рта, промолчала и направилась к багажному отделению автобуса.

***

На ресепшен их приветливо встретила невысокая женщина-администратор в очках, с копной темных волос, подстриженных под каре, в светлой футболке, голубых хлопчатобумажных штанах и в облегченных белых кроссовках. Она приветливо и одобрительно улыбнулась Светланке, прихватила ключ от номера, расположенного в отеле категории «четыре звезды», и сама отправилась с ними в отель, чтобы показать, как работает кондиционер, и познакомить с правилами проживания в номере.

Арину приятно поразила благоустроенная территория «Лазаньи», красивое оформление пышной садовой зеленью и декоративными элементами. Но больше всего ее удивили высокие кусты цветов герани, росшие прямо на улице. В ее родной Сибири это растение считается комнатным и благоухает круглогодично у хозяек, любительниц этого растения, только на подоконниках. Арина про себя довольно отметила, что отель представляет собой двухэтажные коттеджи с двенадцатью номерами. И самое главное, здесь не было шлагбаумов и охраны. Вход на территорию «Лазаньи» был совершенно свободен.

Уютный номер, оборудованный мини-кухней с комплектом принадлежностей, Арине понравился с первого взгляда. И ей захотелось поскорее бросить вещи, переодеться и окунуться в вожделенное море. Она почти не слушала, о чем говорила администратор. Только заметила недовольный взгляд Ритки и услышала, как подруга постоянно старалась перебить женщину и что-то ей объяснить. Но администратор, не повышая голоса, остановила ее жестом и попросила вначале внимательно выслушать, а потом уже задавать вопросы. Ритка пренебрежительно сквасила губки, но все же, нетерпеливо и нервно выслушав все рекомендации, сразу же пошла в атаку:

– Понимаете, это не тот номер, что мы заказывали. Мы заказывали номер с видом на бассейн и с балконом.

– Нет проблем, – ответила ровно администратор, не выказывая абсолютно никаких эмоций. Но ее волнение выдавали руки, она беспрестанно теребила ключи от двери номера. – Завтра утром, если у вас будет желание, зайдете на ресепшен, и я поменяю вам номер.

Не успела администратор, выходя из номера, ступить на теплую плитку молочного цвета, как Светланка тут же заканючила – и когда только успела слететь усталость с ее лица:

– Когда купаться на море пойдем? Рита, ну пошли уже, а то мне очень жарко!

Арина с Риткой переглянулись и, уловив настроение друг друга, без лишних слов открыли свои чемоданы, достали яркие, недавно приобретенные купальники, купленные специально для поездки на Кипр, переоделись и уже через пятнадцать минут были на берегу Средиземного моря. Они приятно удивились и порадовались, что отдыхающих в послеобеденное время на берегу было немного.

– Господи, какая красота, – блаженно произнесла Арина, вглядываясь в прозрачную, бирюзовую воду у берега.

Она перевела взгляд вдаль и удивилась тому, как резко менялся цвет воды. Если у берега она была бирюзовой, то вдали четко виднелась ровная полоска, словно разделявшая море на две половинки, и вторая половина выглядела темно-синей. Мелкий золотистый теплый песок на берегу ласково обволакивал ноги. Прибрежные волны, благодушно откатывая от берега, манили прохладой вглубь.

Не договариваясь, девушки сбросили легкие туники и бросились в объятья удивительно нежного, приветливого моря. Арине показалось, что у нее от блаженства закружилась голова, душа наполнилась приятным теплом, по телу пробежало яркое, возбужденное настроение. В памяти почему-то всплыл эпизод из кинофильма «Любовь и голуби», где главный герой выпал из двери дома прямо в море. И Арина, сама не понимая отчего, радостно улыбнулась. Как в фильме точно все подмечено. Да, наверное, именно такие не поддающиеся описанию чувства испытывает любой человек, когда попадает в объятья теплого моря.

– Тетя Арина, фу-у-у, какая вода соленющая. Вы заметили? – громко фыркала рядом Светланка и заливисто смеялась, шлепала руками по воде, поднимая вверх мелкие брызги, в которых тысячами ярких разноцветных искорок отражалось солнце.

– Да-а-а, – блаженно отозвалась Арина, вкладывая в единственное слово все эмоции, переполнявшие ее душу, и перевернулась на спину, устремив взгляд в необычайно чистое, бесконечное, без единого облачка голубое небо.

Ритка же уплыла довольно далеко от берега и, уединившись, наслаждалась одиночеством и приятной водой, не забывала издалека разглядывать редких отдыхающих на берегу, выхватывая глазами одиноких мужчин.

Вдоволь насладившись ласковой водой Средиземного моря, девушки дружно выбрались на берег, и Ритка поинтересовалась у подруги:

– Как ощущения?

Арина довольно улыбнулась и отозвалась:

– Непередаваемо здорово, – но тут же спросила: – А тебе?

– Хорошо, только что-то особей мужского пола маловато. Боюсь, как бы отдых скучным не показался.

– Ну ты даешь, – только и выдохнула Арина.

***

Уставшие, но счастливые девушки возвращались в номер, по пути запоминая расположение многочисленных магазинчиков и небольших ресторанов с разнообразной и недорогой кухней. Они неторопливо вошли на территорию отеля «Лазанья» и направились к своему коттеджу. Путь их лежал мимо бассейна и того самого коттеджа, завидные балкончики которого выходили на бассейн, расположенного под открытым небом кафе, именно в этом коттедже бронировала номер Ритка.

В бассейне было шумно и весело, молодые иностранцы, оккупировав все водное пространство бассейна, развлекались, играя в воде с мячом, бесцеремонно хохотали и громко переговаривались. Подруги молча, неторопливо прошли по территории, завернули за угол и, оказавшись возле своего коттеджа, зашли в номер отеля, оставив обувь возле входной двери. Ритка тут же первой отправила племянницу в душ – смыть с тела соленую морскую воду. Она вытащила из чемодана легкие летние пижамы и вдруг спросила:

– Арина, как ты думаешь, может, не будем завтра номер менять? Здесь так тихо и спокойно, а возле бассейна шум и гам, отдохнуть точно не дадут.

– Я только за, мне там тоже не очень-то понравилось, слишком возбужденное настроение царит возле бассейна… Слушай, Рита, давай сегодня чай в номере попьем, да и перекусить у нас что-нибудь найдется, никуда идти ужинать не хочется. Я что-то так устала, прямо с ног валюсь, спать безумно хочется. Хотя, конечно, если хотите, можете со Светланкой пойти… А я пас.

Ритка устало улыбнулась:

– Я сама тебе хотела это предложить, – и, первой заметив, что Светланка, завернувшись в полотенце, покинула душ, поинтересовалась:

– Ты что так быстро?

Девочка не ответила, устало встряхнула головой с мокрыми длинными волосами, скрученными в беспорядочные сосульки, раскиданные по плечам и спине, и поспешила забраться с ногами на кровать, зябко подтянув колени к подбородку, а Ритка бросила ей на ходу:

– Пижама на кровати, – и поспешила скрыться за дверью душа.

За день до смерти Виктора

Разница во времени между Кипром и Новообском дала о себе знать. Арина неожиданно пробудилась, хотя решительно ничего ее не потревожило, кругом стояла абсолютная тишина. С улицы не доносились привычные звуки, прилетавшие в открытую форточку и так ласкающие слух там, дома, в Боровиково: пение ранних птах, легкий летний ветерок, путающийся в косматых ветвях кустарников и деревьев, шум от натужно работающей где-то далеко техники, окрики хозяек, понукавших свой скот. Арина медленно открыла глаза и поняла, что окончательно выспалась, вяло взяла с прикроватной тумбочки мобильник, чтобы выяснить, который час.