Мари-Габриэль
Эльфы на Рождество
.... вдруг, один огонёк стал расти, расти, превращаясь, в огромный шар света. И… хлоп. Эмили , вздрогнув от неожиданности, отпрянула подальше .
– Ой! Лоэ! А ты что здесь делаешь?
–Привет, Эмили!! Я так соскучилась!!
– Когда Авицента наконец уже научится аккуратнее колдовать,– отряхивалась от золотой пыли, поахавшая рядом Луара
– Ну надо же, и ты здесь!!– радости Эмили не было предела.
– Но что же вы здесь делаете? Вы же должны быть в Альпах. Случилось что-нибудь?
– Ох, Эмили! Нам очень нужна твоя помощь!
И эльфы рассказали девочке про золотой шар. И про три адреса. И про то, что необходимо скорее найти и возвратить его на место.
– Вот адреса,– протянула крохотными ручками Лоэ плотно свернутый в трубочку кусок коры.
– Посмотрим… но, они же все в разных концах города. А сегодня сочельник. И стол уже накрыт. Родители скоро вернутся с работы,– протянула Эмили, кинув печальный взгляд на стол.
–Ну ладно. Не брошу же я вас. Возьмём такси. Так быстрее обернёмся. А родители все равно, наверное, до ночи задержатся на работе. Решили. Тогда поспешим!
Схватив пальто, она приглашающим жестом указала маленьким волшебницам на карманы. Они, в свою очень все поняли и быстро нырнули туда.
Аккуратно прикрывая карманы, Эмили выбежала на улицу и спешно поймала такси.
***
Среди садов Ричмонда растянулась алой полосой витиеватая улочка домиков, украшенных к Рождеству. Лиза Гейлс жила в доме номер 8, по улице Олд-Палас-Лэйн.
В отличие от своих соседей, давно уже начавших запасаться огоньками, шариками и праздничными фигурками, Лиза не любила Рождество. Вообще трудно любить что-то, что не приносит тебе радости. Работая уже почти десять лет менеджером на фабрике игрушек, и оставаясь раз за разом на Рождество одна, Лиза потеряла к этому празднику всякий интерес. Высокая, худощавая девушка, инициативная и яркая на работе, в повседневной жизни была скромным и замкнутым человеком. Соседи Лизы были вежливы, и воспитаны, и в чужие дела не лезли. Каждый день это дежурное – доброе утро! Как у вас дела? Не ждущие ответа вопросы. Обычная английская вежливость. Как будто кому-то на самом деле есть дело до того, как у тебя дела. Лиза жила одна. Родители ее были в другом городе. А с очередным своим женихом она как раз накануне праздников успела поссориться. Трудно заводить отношения, когда все время посвящаешь работе. Наверное, так и останусь навсегда в одиночестве, думала Лиза. За неделю он так и не перезвонил ей. И в очередной раз смирилась, что и это Рождество придётся встречать одной. Был сочельник, время близилось к вечеру. Нужно было хоть как-то заставить себя подготовиться к празднику. Лиза нехотя достала коробку со старыми елочные игрушки с чердака. И принялась наряжать ими пушистую ель, так к стати росную во дворе.
***
– Приехали! Этот дом,– шепнула Эмили себе в карман.
– Простите? Не расслышал водитель кэба.
– Извините, я хотела сказать, мы уже приехали. Как раз этот дом мне и нужен.
Расплатившись с таксистом, девочка выбралась из машины, и медленно двинулась мимо кустов, росших вдоль забора. Ничего не подозревающая Лиза продолжала грустно что-то напевая под нос, наряжать ёлку. Коробка с игрушками медленно пустела. Между тем Эмили с выбравшимися из ее карманов эльфами, наблюдали на ней из-за кустов.
– Сейчас дождёмся когда нарядит, и пойдём искать шар,– пищала Лоэ.
–Погоди ты! Пусть сначала уйдёт! – одергивала подругу Лу
Вдруг, в доме зазвонил телефон. Вздрогнув от неожиданности, и чуть не уронив почти опустевшую коробку, Лиза вбежала внутрь.
– Вот, ушла! Быстрее! – запищала Лоэ и не дожидаясь друзей, направилась к сверкающей шарами елке. – Ты ищи шар. А мы пока последим в окно. Когда она будет возвращаться, мы тебе скажем. Пойдём со мной, Лу
Так Эмили с Луарой перебрались под приоткрытое окно гостиной Лизы и стали внимательно слушать.
Хозяйка говорила по телефону. Очень возбужденно, судя по всему разговор был для неё не радостным.
– Да, Филип, дорогой. Да! Я все понимаю! Ну ты прости меня пожалуйста, если можешь! Я знаю, что работа занимает все мое время. Да. Но ведь это не значит, что я тебя не люблю! Пожалуйста, давай померимся. Ведь сегодня канун Рождества.
… да.. .. конечно… да… я все понимаю …
… ты можешь забрать свои вещи на следующей неделе.
Да....
Дзинь.
Лиза повесила трубку, устало опустилась на диван, закрыла лицо руками, и горько заплакала.
– Ну и Рождество… , уместно заметила Луара в ухо Эмили
Тем временем, в соседнем доме вешали уже наверное тысячную гирлянду. Из раскрытых окон слышалось радио. Детский и взрослый смех …
– Жаль, что здесь ничем нельзя помочь,– печально сказала Эмили
Быть в Рождество одной. Это же очень грустно.
Тем временем салатовый крылышки Лоэ уже мелькали у другого плеча Эмили
– Как печально, – прощебетала она
– Что там Лоэ ? Шар не нашла?
– Не нашла, к сожалению.
Поехали, у нас есть ещё два адреса
– Хорошо, – сказала Эмили
– Тогда пойдемте отсюда. Сейчас попробую поймать кэб
Лоэ на минуту задержалась у окна. Приложив к стеклу крохотные ручки, она с любопытством и сожалением смотрела на плачущую девушку.
– Ну почему! Ну почему хоть раз в жизни у меня не может быть нормального рождества! – всхлипывала та.
На минуту Лиза оторвала руки от лица и глянула в окно.
Как странно. Да нет… конечно показалось
***
Эмили мчалась в кэбе по дороге в Гринвич. Лоэ с Луарой уютно расположились в карманах ее пальто. И чтобы не привлекать к себе лишнего внимания на этот раз, не разговаривали.
Путь был не близкий. И по дороге Эмили думала об одинокой девушке, оставшийся сегодня встречать Рождество одной. И о том, не вернулись ли уже ее родители с работы домой. Не ждут ли они уже ее сидя за праздничным столом.
Через час друзья прибыли по второму адресу.
В старом госпитале за пару недель до рождества достаточно пусто. Родственники разбирают больных по домам, чтобы те могли провести праздники с семьями. А в больнице остаются только совсем одинокие люди, у которых никого нет. Военный ветеран Том Флетчер, потерявший, во время важной операции память и способность ходить, был как раз таким человеком. Одинокий и всеми покинутый. Никто не навещал его, никто не собирался его забирать. У него не было не родных не друзей. А даже если и были бы, Том все равно врятли их бы вспомнил. Том знал, что его зовут Том и то, только потому, что когда его привезли в госпиталь, военная форма его была подписана этим именем. Том, не был стариком. Это был средних лет симпатичный мужчина, волею судьбы проживший в этом госпитале почти уже 7 лет. Никто не искал его. И через некоторое время, попытки найти каких-либо его родных так же прекратились. Так он и жил, ведя печальное существования, ничего не помнящего, всеми забытого человека.
