Максим Сенькин
Гиены и львы
Защитник долго молчит.
– Она растоптана, как и у всех. Но я хотя бы искал возможность её вернуть.
– Ладно, я поняла. Ты предпочитаешь рискнуть и умереть, пытаясь отстоять свои принципы. Уважаю тебя за это. Правда. Больше никто в каньоне так искренне не желает победить прайд. Тебе просто не повезло, что противник такой сильный.
– Дело не в самой победе. Дело в свободе. Охотиться, где пожелаешь. Ходить на водопой. Занимать новые пещеры, гулять по плодородным землям, не опасаться за жизнь детёнышей, стоит им отойти немного в сторону.
Марика качает головой.
– Ты снова говоришь о привязанности к месту. Но другие гиены могут получить то же самое и в новом доме. Неплохо где-то на время обосноваться, но мы по природе своей склонны бродить по свету.
– Тогда пусть каждый решает сам. – Зирт опускает взгляд и разворачивается. – Я передам твоё предложение Нире. Думаю, она примет помощь.
На полпути до выхода в спину ему доносится:
– Защитник, – он оборачивается, – так будет правильно, поверь мне. Кланы начнут новую жизнь, а старые раны затянутся. Мы станем сильнее.
Под общее молчание Зирт покидает пещеру. Снаружи вечереет, но жара стоит по-прежнему невыносимая. Зирт останавливается и некоторое время вдыхает горячий воздух, чтобы привыкнуть. Вместе с сородичами он начинает долгий обратный путь.
До рождения наследника остаются считанные дни, и вот наконец-то среди кланов появилась сплочённость. Если Марика и Нира объединят силы, остальные точно за ними последуют. Большинство гиен покинет каньон, и столь огромной стаей они наверняка пересекут бесплодные земли.
На это даже интересно посмотреть. Зирт никогда не слышал, чтобы столько гиен разом переселялись на новую территорию. Словно стадо антилоп гну. Долгие недели, а то и месяцы в пустыне сделают их отчаянными, и когда они найдут подходящее место, им уже никто не будет страшен. Им хватит наглости прогнать даже львиный прайд.
Зирт останавливается в тени отвесной скалы. Двое сородичей оборачиваются.
– Возвращайтесь к Нире и передайте, что Марика предлагает помощь.
Он объясняет им подробности и после сворачивает в один из проходов. Сородичи следует за ним. Тогда Зирт голосом даёт понять, что с ним лучше не спорить:
– Оставьте меня. Я дал вам задание – выполняйте.
Шаги позади замирают, но скоро Зирт опять их слышит. Он рычит:
– Прочь домой!
От него наконец отстают, давая скрыться в лабиринте путей. Он мчит изо всех сил на север. Скоро каньон остаётся позади. Защитник не оставляет Нире шанса его догнать, если та бросится в погоню.
Он бежит по бескрайнему простору. Небо чистое и розовое, словно обросло перьями фламинго. Усталый взгляд Урира опускается всё ниже. Вечер кажется мягким и безопасным. В такие моменты даже хищники могут забыть об охоте и просто любоваться закатом.
Защитник бежит по пустошам до глубокой темноты и теряет всякие ориентиры. Когда силы кончаются, он камнем падает на землю. В лёгких горит пожар. В нос ударяет запах крови – его крови. Странно, где он успел пораниться? Почему-то всё плывёт перед глазами. Защитник пытается сопротивляться, но тщетно: он проваливается в забытье.
Когда Зирт просыпается, то видит над собой звёздное небо. Оно так близко, что кажется, можно запрыгнуть на одной из созвездий. Ниби сегодня нет: он переваривается в желудке Урира и ещё не переродился. Зирт шевелит лапами, осматривает себя. Следов крови всё-таки нет. Наверное, от изнурительного забега у него помутнел рассудок.
Сил нет даже подняться, но когда ему всё-таки удаётся, то сразу напоминает о себе голод.
Сухая земля покрыта трещинами. Она скрипит и рассыпается при каждом шаге. Зирт вслушивается: ни единого шороха. Он перебегает подальше – опять тишина. Поиск продолжается, может быть, час или два, прежде чем Защитник находит и опустошает гнездо варана. Одной кладкой яиц не наешься, но уже хоть что-то.
Он далеко на севере – львов здесь можно не опасаться. Если обходить земли прайда с востока, у Зирта есть шанс подобраться к Небесной скале незамеченным. Оттуда не будут ждать нападения. Путь займёт несколько дней, и нужно успеть до рождения наследника.
Будет трудно. Сейчас Зирт слишком слаб и не готов идти. Лучше восстановить силы, пока поблизости нет столько хищников.
Защитник роет землю и устраивается в бывшем вараньем гнезде. Он забивается внутрь, насколько влезает тело, и заваливает проход. Темнота обнимает его, а с ней приходит и полный покой. Как же давно он не ночевал вне пещеры. Оказывается, и по такому можно соскучиться.
Утром в нору пробиваются первые лучи солнца. Зирт выходит наружу, кое-как стряхивает с себя грязь, разминает затёкшую спину. Живот сводит от голода – нужно скорее найти еду. Это станет его главной проблемой в следующие дни, но придётся продержаться. Он обязан сохранить силы для последнего боя. Зирт направляется в сторону саванны
Жара беспощадна. Ощущение, что шерсть вот-вот загорится. Воздух нагрет так сильно, что дрожит перед глазами. Зирт вязнет в нём, словно пробирается через густую паутину, и чем дальше, тем плотнее она покрывает тело и мешает идти.
За целый день Зирту попадаются только насекомые. С наступлением темноты он находит падаль антилопы и съедает немного мяса, где ещё не копошатся личинки.
Несмотря на зной, он проходит большой путь и добирается до восточной границы. Здесь в последний раз можно заночевать в относительной безопасности. Зирт устраивается прямо под открытым небом. Перед этим несколько раз обходит свою небольшую территорию, убеждаясь, что вокруг безопасно.
Урир испытал его выносливость, но подарил спокойный день. Повезло, что в дороге Зирт не наткнулся на убийц той антилопы. До Небесной скалы он предпочёл бы вообще избежать любых драк. Защитник вновь проваливается в сон, а утром уже ступает по территории прайда.
Клочки травы постепенно сливаются в зелёное море. В нём растут акации, кактусы и деревья, которых Зирт никогда не видел. Он в жизни не забирался так далеко, но именно сейчас ему некогда любоваться видами. Защитник сосредоточен: он высматривает опасность, следит за дыханием, поддерживает темп, чтобы до вечера покрыть как можно большее расстояние. Охотится только на мелкую дичь, что сама лезет в зубы.
За всю дорогу Защитник ни разу не вспоминает о клане. Сейчас это лишнее, и будет только отвлекать. Его не беспокоит будущее сородичей, потому что с ними Нира. Наверняка она сейчас в гневе. Возможно, даже в отчаянии, но это быстро пройдёт. Можно сказать, Зирту повезло: его уход никак не скажется на клане. Он никого не подвёл, сделал всё от него зависящее, вовремя предупредил об опасности и оправдал свой титул. Даже то, что он намеревается сделать, не навредит клану, а погубит лишь его одного. Да о лучшем нельзя было и мечтать. Так что нечего о чём-то жалеть.
Защитник обходит стороной все места, где улавливает подозрительные звуки. Один раз Зирт не решается попить из озера, решив, что у берега затаился крокодил. В другой раз он натыкается на самку медоеда с детёнышем, но не нападает, хотя противник меньше в несколько раз. С медоедами вообще лучше не связываться.
К вечеру всё тело сводит от напряжения. Ноги еле тащатся, инстинкты притупляются. И всё-таки он забрался достаточно глубоко в саванну и остался незамеченным. Однако на юге уже нарастает рёв.
Судя по звукам, практически весь прайд выходит на охоту и начинает резню. Они охвачены кровавым предвкушением. Устраиваться на ночлег больше нельзя. Зирт позволяет себе только короткий отдых и продолжает идти: медленно, почти крадясь. За два дня в дороге его шкура покрылась толстым слоем грязи, притупив естественные запахи. Это ему помогает избегать встреч со львицами.
Ещё до рассвета хищницы возвращаются к скале. Такое поведение на них не похоже. Зирт полагает, что они с часу на час ждут рождения наследника. Это заставляет гиену поторопиться, благо путь теперь свободен.
С началом багровой зари открывается вид на Небесную скалу. Она делит горизонт пополам. Её вершина кажется недосягаемой, а к подножию стянулась толпа теней. Запах такой сильный, словно из-под земли бьёт подземная река крови. Пахнет мясом, просто непомерным количеством мяса: свежим и подгнившим.
От завывания сотни глоток небо едва не раскалывается. Должно быть, потомство уже рождается, и прайд приветствует их в новом мире. В нём они будут властвовать над травой и водоёмами, стадами и одиночками, ночью и днём. Но это будущее ещё не наступило. Зирт сливается с землёй. Сердце в груди колотится, но гиена ползёт вперёд, пока не оказывается с обратной стороны скалы.
Здесь никого. Да и нечего тут охранять: всё равно к главной пещере не подобраться. Зирт идёт вдоль скалы по западной стороне, где больше тени. Вскоре тропа обрывается, а скала уходит круто вверх. Дальше тупик.
Защитник разбегается и прыгает на отвесную часть скалы. Передними лапами он хватается за небольшой уступ, а задними царапает камень и не находит опоры. Мелкие булыжники летят в пропасть. Зирт поднимает непростительно много шума. Его спасает только, что прайд не смолкает ни на секунду.
Наконец гиена вскарабкивается на уступ, но это лишь начало. Он жмётся к скале, а та подталкивает его в пропасть. Впервые в жизни Защитник жалеет о своих размерах: сейчас ему бы пригодились лапы помельче и половчее. Шаг за шагом он двигается вперёд и в каждый момент рискует свалиться в пропасть.
Внизу уже видна узкая каменная площадка, отколовшаяся от основной скалы. По ней из стороны в сторону снуют львы. Они охраняют невидимый Зирту вход в пещеру. В основном здесь самцы: огромные, злые, с оскалёнными пастями и пятнами крови на гривах. Можно расслышать их тяжёлое дыхание. Они распалены и готовы порвать любого, кто попадётся им на глаза. Наверх они не смотрят – просто представить не могут, что кто-то там мог затаиться. Зирт останавливается на границе света и тени. Он ждёт.
Из глубины скалы раздаётся вопль, на мгновение перекрывающий гул толпы. Самцы беспокойно оборачиваются в сторону пещеры. Звучит новый крик – протяжнее и болезненнее предыдущего, – а затем всё резко обрывается.
Саванна затихает. Зирт слышит шаги: одни тяжёлые, от которых стонет камень, другие лёгкие, и в такт им раздаётся деревянный стук.
Король и Обезьяна выходят с первыми лучами солнца. Львы расступаются и приветственно рычат. Их подхватывает остальной прайд. Одной рукой Обезьяна опирается на палку, а в другой держит младенца.
С него ещё стекает материнская кровь. Зирт слышит его жалкий писк. Он слеп и явно хочет вернуться в темноту, из которой пришёл. Детёныш жаждет согреться в объятиях матери, но из пещеры больше не доносится ни звука.
Король пропускает Обезьяну вперёд – к зрителям. Багровый глаз Урира открывается всё шире и освещает скалу. Зирт чувствует тепло солнца. Оно касается его шерсти, и он становится виден для чужих глаз. Стоит кому-нибудь внизу присмотреться, и его раскроют. Но отступать некуда – если попытаться отойти, Зирт упадёт. Нужно продержаться ещё немного. Не думать, что его заметят, а следить за целью. Мандрил подходит к самому краю обрыва и кладёт проклятую палку на землю. Он выдерживает мгновение и обеими руками поднимает наследника над ликующей толпой.
Вот шанс, которого Защитник ждал. Пока внимание прайда приковано к маленькому комочку смерти, Зирт не раздумывая прыгает.
В этот момент отсекается его прежняя жизнь. Он летит, как птица, и чувствует себя абсолютно свободным. Наконец-то не надо балансировать над пропастью и зарываться в тень, не нужно искать еду или убежище для сна, больше нет нужды отправлять сородичей умирать и не остаётся причин самому бояться. И самое главное – не надо больше спорить о том, какое будущее правильное.
Громоздкая тень проносится над Королём и устремляется к обрыву. Зирт приземляется недостаточно близко. Тело вздрагивает от боли. В первое мгновение непонятно, выдержали ли кости, но гиена заставляет себя сразу же ринуться вперёд. От снова прыгает.
