Макс Игнатов
На новый лад… 5
Профессор переглянулся с Борменталем.
– Думаю, это кто-то из новых, – ответил Иван Арнольдович. – Имя уж больно современное. Владимир-Ильич-Ленин-любит-и что-то там дальше.
– Определенно, вы правы, коллега, – кивнул Филипп Филиппович. – Придется принять. С этими мерзавцами лучше не ссориться.
– Контрреволюционные вещи говорите, Филипп Филиппович…
Профессор махнул рукой. Элли смотрела на него и в дискуссию не вступала.
– Так что вам необходимо, любезные господа? – спросил профессор.
В этот момент прозвенел звонок, и у совы загорелись глаза. Трусливый Лев опять поддал газу. Борменталь открыл дверь, и вошел тот самый усатый мужчина, который пускал всех к профессору.
– Я извиняюсь, прям совестно, – начал он с порога, – но там этот Лев прямо у входа лужу наделал.
– Сколько я должен, Федор? – спросил профессор.
– Полтора, – помявшись, ответил тот.
Когда Федор вышел, профессор снова оглядел всех вошедших и сказал:
– Итак, господа, кому и что от меня необходимо? Начнем с вас, любезный, – он поглядел на Льва.
– Ему нужна смелость, – поспешила ответить Элли, боясь, как бы Трусливый Лев не выдал очередную порцию своих миазмов. В прихожей и без того было нелегко дышать.
Филипп Филиппович усмехнулся. Ситуация переставала быть серьезной.
– Ну, это проще простого. Дарья Петровна! – крикнул он.
На зов вошла женщина в переднике, напрочь измятом на груди.
– Пожарник? – шепотом предположил профессор.
– Не иначе, – вполголоса согласился Борменталь. – И ведь каков подлец: насчет разведения огня нас ругает, а столоваться каждый день приходит. Гнать его надо, Филипп Филиппович.
Профессор покивал, соглашаясь. Тем временем женщина смотрела на присутствующих и крестилась, поминая при этом какую-то небесную ось. Профессор схватил ее за руку и сказал:
– Дарья Петровна, голубушка, принесите нам водки. Той самой, которую вы так отлично готовите. И краковскую захватите, если еще не выбросили.
– А рюмок сколько? – озираясь, спросила женщина.
– Нисколько, – сказал Филипп Филиппович. – Штоф водки и стакан. И колбасу не забудьте.
Через пару минут поднос с требуемым находился в руках профессора.
– Ну-с, молодой… э-э… в общем, подходите сюда.
Лев медленно приблизился.
– Откройте рот. Иван Арнольдович, голубчик, подержите его!
Когда Трусливый Лев разинул пасть, Филипп Филиппович влил туда стакан водки.
– Глотай! И дыши! А теперь краковской… закуси! – командовал профессор, – вот, молодец!
Лев извивался в объятиях Борменталя, но доктор крепко держал животное. Впрочем, это продолжалось недолго. Эксперимент повторили, после чего Лев успокоился и медленно уполз в угол.
– Так, с одним пациентом вопрос решен, – потер руки профессор, – надо подождать с полчаса, и результат будет очевиден. Кто следующий?
Железный дровосек шагнул вперед:
– Меня зовут Дровосек, я сделан из железа. Мне нужно сердце, без него я не могу любить!
– Только сердце? – осведомился профессор. – И больше ничего? Для любви вам, голубчик, скажу по секрету, необходимы еще кое-какие органы…
– Нет, только сердце, – отрезал Дровосек.
Профессор кивнул.
– Хорошо. Сейчас я посоветуюсь с коллегой.
Он повернулся к Борменталю, и они начали шептаться.
– Что скажете, доктор?
– Исходя из размеров грудной клетки пациента, Филипп Филиппович, думаю, что подойдет бычье.
