Мак Шторм
Земля зомби. Весеннее обострение

Артём стоял на своём месте цел и невредим, держа поднятые руки и болезненно морща лицо от громкого выстрела рядом со своей головой. За его спиной в стене появилась отметина от попадания пули, которая оставила после себя на штукатурке приличных размеров скол. Главарь, от переполнявшей его злобы, вызванной словами Артёма, выругался матом. Это немного успокоило его, взяв себя в руки, он заговорил злым, как будто шипящим голосом:

– Послушай меня внимательно, герой с человеческим лицом, ещё одно такое лирическое отступление не по теме, и я выстрелю тебе в голову. Тогда у тебя не будет вообще никакого лица, а твои более умные молчаливые дружки в итоге всё равно расскажут мне то, что я хочу знать.

Не успел Артём ответить, как с пола раздался голос Шамана:

– Ты что-то очень нервный и злой, брат. Агрессия до добра никогда не доводит, иди ко мне на пол, помедитируем, и тебе сразу полегчает.

Бандит, прорычав матерные слова, за пару больших шагов, подскочил к лежащему на полу Шаману и со всей дури всадил ему носком ботинка по ребрам, отчего бедолага, издав от боли вскрик, целый метр проскользил по полу и замер, свернувшись калачиком. Сплюнув себе под ноги, бандит ответил:

– Спасибо, мне и агрессивным хорошо живется, а вот ты, можешь теперь помедитировать за двоих! Если вдруг будет не хватать вдохновения, обращайся, я добавлю!

Вернувшись назад, главарь встал рядом со своими приятелями, чтобы не находиться на линии прицела, между ними и нами. Пристально смотря в лицо Артёму сверкающими от злобы глазами, он произнёс:

– Даю тебе последний шанс рассказать по-хорошему, без членовредительства, кто вы, откуда и зачем пришли к этому дурню?

Артём, видя, что бандит находится на взводе, решил больше не дёргать судьбу за яйца, ответил:

– Ещё газ повтогяю, живем на гынке, сюда пгиехали помагодёгить в забгошенном селе, в надежде найти чего-нибудь ценное. Остались на ночь тут, на другом конце села, этот чудик всех пегебудил, устгоив пегеполох, снося экскаватогом забогы. Утгом пгишли к нему знакомиться и налаживать контакты, убивать и ггабить его не собигались. Нас заинтересовал экскаватог, мне кажется, за него можно будет на гынке неплохо пгибагахлиться.

Главарь в очередной раз поскреб свою бороду, как будто это помогало стимулировать мыслительные процессы в его голове, потом, усмехнувшись какой-то своей мысли, видимо, показавшейся ему смешной, произнёс:

– Ты на чужой каравай рот не разевай, это наш экскаватор, мы его уже давно нашли и прятали в довольно укромном месте. До сих пор понять не могу, как этот недалёкий долбоклюй умудрился его найти, а самое главное – завести и пригнать сюда. Ладно он дурак, но вы-то вроде поумнее, а такую чушь говорите. Да, за экскаватор хорошо дадут, но только не на вашем рынке, а прямые покупатели. Из числа тех поселений, которые напрямую связаны с земледелием. А рынок у вас бы забрал его дешевле, продав им дороже, и поимел свой профит с вас, простаков. Такая правда жизни, с дурачин и простофиль все всегда имеют свой профит. Только вот в чем загвоздка: рынку вы готовы добровольно отдать часть выручки, а мне не хотите признаваться, где ваше добро.

– Так гынок, если и забегет, то только часть, а вы всё подчистую выггебите. – резонно заметил Артём, на что главарь радостно оскалившись, ответил:

– Ну, мы тебе не барыги с рынка, нашел с кем сравнивать. И вообще, устал я лясы точить.

Повернувшись к свои подельникам, указав на Шамана, шрамированный произнёс:

– Свяжите этого дурня. Сможет развязать узлы – значит духи на его стороне, не сможет – ну, значит судьба у него такая, издохнуть тут связанным.

Его команда была тут же исполнена, двое бандитов принялись усердно опутывать руки и ноги лежавшего на полу Шамана веревками, пока остальные держали нас на прицелах своих автоматов.

Когда бандиты вернулись на место, Шаман напоминал кокон бабочки, уроды не пожалели на него веревки, вряд ли ему удастся освободиться без посторонний помощи от крепко стягивающих его тело пут.

Главарь, оценив взглядом результат работы своих дружков, остался доволен, широко улыбаясь, он проговорил:

– Так как с дурака взять нечего, то пусть тут прохлаждается, а вы ведите нас к своим машинам. Если всё правда и вы приехали сюда с Рынка, то конфискуем ваши транспортные средства со всеми ништяками, что находятся внутри. А если машин нет и вы мне лапшу вешаете, тогда поговорим по-другому.

Бандиты собрали наше оружие и повесили себе за плечи, рации запихали в свои рюкзаки, заставив нас тащить наши рюкзаки. Так, подгоняемые в спину дулами автоматов, мы побрели в сторону нашего жилища.

Я очень надеялся, что у Артёма есть план и он не просто так нас туда ведет, потому что сам я не представлял, как выпутаться из этой ситуации. Стоит кому-то из нас дернуться, его тут же нашпигуют свинцом, без вариантов. Только в фильмах возможно играючи перебить толпу неприятелей, которые направили на тебя своё заряженное оружие, не получив ни единой царапины. В жизни, даже если твои движения очень резкие и быстрые, палец на спусковом крючке всё равно быстрее потянет его на себя, высылая в тебя смертельный рой пуль.

Артём невозмутимо шагал в сторону нашего дома, пока впереди не показался бредший по улице зомби. Увидев нас, он радостно оскалился и, ускорив шаг, поковылял в нашу сторону. Артём встал как вкопанный, следом за ним остановился я с Берсерком. Сзади послышался голос шрамированного:

– Чё встали, уроды?

– Впегеди зомбак, нам нечем его убить, ждём, пока вы гешите эту пгоблему. Или вы пегедумали отбигать наш автомобиль и тепегь пгосто хотите скогмить нас пегвому попавшемуся мегтвецу? – ответил ему Артём.

Спустя мгновение за нашими спинами прозвучал звук выстрела, заставив от неожиданности всех вздрогнуть. Зомби, спешивший вонзить свои гнилые зубы в нашу податливую плоть, запутался в своих ногах и упал, замерев навеки.

– Шевелите ножками дальше, добрый дядя в награду за ваш автомобиль разобрался с ужасным монстром. – прозвучал за спиной голос шрамированного, а следом раздался смех его приятелей.

Так под конвоем мы шли, петляя по улочкам в сторону нашего дома, я заметил, что Артём вёл нас не прямой дорогой, а специально сделал пару незаметных петель для незнающих конечной цели бандитов, оттягивая время.

До нашего дома осталось пройти всего пару улочек, Артём просто вел бандитов, ничего не предпринимая. Мой мозг начал лихорадочно работать в поисках возможных вариантов спасения. Может быть, в спокойной обстановке я бы и смог чего придумать, но сейчас, в такой нервной, когда время с каждым шагом утекало, как вода в раскалённый песок, ничего путного в голову не шло.

Свернув за поворот, я увидел лежавшее у нас на пути тело. Присмотревшись, я с удивлением узнал Кузьмича. Когда до него осталось три шага, он, хрипло ругаясь грязными матерными словами, начал шевелиться, мы встали, как вкопанные, не зная, как на это реагировать. Бандиты тоже растерянно молчали, наблюдая, как Кузьмич, одетый в какие-то испачканные обноски, неуверенно встаёт на ноги. Оказавшись в вертикальном положении, он, не прекращая сквернословить, неуверенной походкой вусмерть пьяного человека, направился в нашу сторону.

За пару шагов до нас старый алкоголик, запнувшись в ногах, с трудом удерживая равновесие, пролетает мимо, расталкивая нас в разные стороны, оставляя после себя крепкий запах алкоголя. Пролетев мимо нас, он остановился прямо перед бандитами и принялся их молча рассматривать, пьяно покачиваясь.

Главарь брезгливо скривил своё лицо, помахав перед ним рукой, отгоняя сильный запах алкоголя, и сделал шаг назад. Его друзья разошлись в стороны, держа нас на прицелах своих автоматов.

Шрамированный, брезгливо морщась, внимательно осмотрев Кузьмича, процедил:

– Что это за место такое, кого ни встретишь – то алкаш, то дегенерат. Ты откуда тут взялся, пьянчуга несчастный?

Он уставился на Кузьмича. Кузьмич насупился и пробормотал заплетающимся языком:

– Я тут живу, а вот вы, щеглы, посмели вторгнуться в мои владения. За то, что смели разбудить меня, прервав мой сладкий сон, в котором я был на море, без проклятых зомби, с живыми людьми, ходил на экскурсию по винному заводу, приговариваю вас всех к смерти.

Серьезно произнес Кузьмич, сжав руку в кулак, вытянув вперед указательный палец и подняв вверх большой, как в детстве мальчишки, играясь, имитировали, что у них в руке пистолет. Бандиты от недоумения затихли, а спустя мгновение взорвались громким смехом, смотря на покачивающегося Кузьмича, который держал одного из них на прицеле воображаемого пистолета.

То, что произошло в дальнейшем, стало полнейшей неожиданностью для всех присутствующих. Кузьмич подкинул руку со сложенным из пальцев пистолетом вверх, изображая отдачу, и громко выкрикнул бух, отчего бандиты начали рыдать от смеха, а в следующую секунду голова бандита, которого Кузьмич «застрелил» из своего воображаемого пистолета, обзавелась новым небольшим отверстием в левом виске и огромным в правом, из которого фонтаном брызнула кровь вперемешку с фрагментами черепа и содержимым черепной коробки.

Секунду все в ступоре смотрели на упавшего замертво бандита, из головы которого быстро вытекала красная кровь, а потом всё внезапно пришло в движение, будто фильм сняли с паузы. Еще один бандит упал, орошая землю кровью, главарь бешено заорал, Кузьмич прыгнул на него всем телом, выводя его из равновесия, намертво вцепившись в его оружие, главарь, выпустил из рук свой автомат и пустился бежать, вокруг раздавались выстрелы, из-за заборов домов показались сидевшие там в засаде наши жёны и друзья.

С того момента, как пуля вышибла мозги первому бандиту, прошло менее пяти секунд, за это время все бандиты валялись на земле убитыми в начинающих растекаться под ними лужах крови. И только их главарь, с лицом изуродованным шрамом, бежал по улице, петляя, как заяц, выкрикивая на ходу проклятия. Артём, подняв руку вверх, воскликнул:

– Не стгеляйте, этот мой! Любимая, дай мне, пожалуйста, огужие.

Взяв у Татьяны автомат, он прицелился и сделал выстрел. Пуля чиркнула рядом с ногой быстро бегущего бандита, не нанеся ему урона. Артём проговорил спокойным голосом:

– Без паники, это был пгистгелочный выстгел.

После чего замер, выцеливая свою жертву и выстрелил ещё раз. Шрамированный прервал свой стремительный бег, полетев кубарем на землю. Крича от боли, он принялся кататься по земле, сжимая обеими руками колено правой ноги. Даже отсюда было видно, как у него между пальцев просачивается кровь. Удовлетворённо ухмыльнувшись, Артём вернул оружие своей супруге и добавил:

– Эта мгазь уггожала пгостгелить мне колено, гассказывая, что это очень больно и тгавма на всю жизнь, но делал он это как-то неубедительно. Как может человек о чем-то гассказывать, когда он сам не испгобовал это? Вот тепегь я готов выслушать его экспегтное мнение, каково это, когда тебе пгострелили колено.

Стонущего от боли бандита мы, быстро посовещавшись, перенесли в свой дом. Он всю дорогу умолял не убивать его, обещая за это поведать нам о месте, где хранилось всё награбленное добро банды. Убивать его не стали, даже наоборот подлечили, обкололи антибиотиками и обезболивающим. В пылу боя любой из нас застрелил бы его без малейших раздумий, а сейчас, когда перестрелка прекратилась и адреналин схлынул, как-то не сильно хотелось убивать раненого, который хоть и планировал, но не успел причинить нам вред.

Оказав шрамированному первую помощь, мы сразу попали под допрос домочадцев. Они, сгорая от любопытства, желали знать, что произошло и как бандитам удалось нас обезоружить и пленить. Пришлось рассказать, что мы вели себя беспечно, как малые дети, за что и поплатились, попав в плен к незаметно проникшей в дом банде. Наслушавшись вдоволь насмешек и подколок, мы тоже, терзаемые любопытством, стали задавать вопросы, как наши друзья смогли узнать, что мы в плену у бандитов, и спланировать целую спецоперацию по освобождению нас из плена.

Оказалось, всё довольно просто. Дома заподозрили неладное, услышав первый выстрел, который произвел шрамированный в доме у Шамана, когда у него во время допроса Артёма не выдержали нервы, и он, чтобы припугнуть картавого, выстрелил рядом с его головой. Услышав выстрел, наши друзья и жёны тут же собрали целый военный совет, пытаясь понять, что произошло и что им нужно предпринять.

Версий и догадок было великое множество. Тут мог быть случайный выстрел, от которого не застрахован даже человек, который не один десяток лет каждый день проводит с оружием в руках, или внезапно появившийся из-за какого-нибудь закутка зомби, в общем, версий было очень много. Но, поскольку все проживающие со мной под одной крышей успели за это время насмотреться различных ужасов, а если сами не видели, то слышали ужасные истории, это не прошло бесследно и наложило определенный отпечаток, сделав всех параноиками в самом хорошем смысле этого слова. Поэтому домочадцы, обсуждая различные варианты, быстро снарядились в экипировку и были готовы к самым худшим вариантам событий, в душе надеясь на лучшее.

Пока они все стояли, сжимая оружия в руках на наблюдательном пункте, пытаясь хоть что-то рассмотреть в бинокли и обсуждая все возможные сценарии, вплоть до побега через подземный ход, прозвучал второй выстрел, который, опять же, совершил шрамированный, когда стрелял в бредущего по улице в нашу сторону зомби.

Без труда определив направление, откуда раздался выстрел, спустя некоторое время они смогли установить визуальный контакт. Увидев, что нас ведут под дулами автоматов в сторону дома, решили на подходе к дому организовать врагам засаду, с чем вполне успешно справились, перебив бандитов и вызволив нас целыми и невредимыми из их плена. Всё это время бабулька с детьми была дома, находясь в подвале у подземного входа, готовая в любой момент уйти, уводя детишек с собой.

К счастью, этого не потребовалось, благодаря грамотно спланированной засаде, а также актёрскому мастерству Кузьмича. Даже поразительно, как этот пьяница, будучи трезвым, смог изобразить вусмерть пьяного, валяющегося на дороге алкаша. Ну, и остальные молодцы, выбрали хорошее место, правильно рассчитали сектор обстрела, откуда стреляли по бандитам без страха зацепить нас и перебить друг друга. Вот это называется сплочённая командная работа. Как же приятно быть частью этого коллектива!

Едва дождавшись, пока мы полностью услышим историю нашего освобождения из плена, Кузьмич, держа в руках фляжку с чем-то спиртным, произнёс:

– Ну, признайтесь, что мой план притвориться вусмерть пьяным был гениальным и сработал как надо!

– Так это было специально газыггано? Я думал, ты действительно налакался и валяешься в ггязи. – ответил ему с издёвкой Артём.

Кузьмич, рассчитывавший услышать хвалебные оды, от слов Артёма скривил лицо. Не став вступать в полемику с Артёмом, он просто махнул рукой и начал пить из своей фляжки, празднуя в одиночестве триумф победы с привкусом горечи, потому что его гениальный план не оценили по достоинству.

Мне стало жалко его, ведь план, придуманный им, действительно хорошо сработал. Старый алкоголик, несмотря на вредный характер, всё ещё обладал острым умом и явно заслуживал похвалы вместо издёвки. Дружески хлопнув Кузьмича по плечу, говорю ему:

– Не слушай Артёма, он это сказал, боясь, что ты зазнаешься и перестанешь с ним разговаривать. Твой план действительно хорошо сработал, мы спасены, никто, кроме бандитов, не пострадал. Сейчас нужно замести следы, закопав трупы, а после нужно будет отпраздновать победу. Можно даже пригласить Шамана, только много ему не наливай, он и так не от мира сего.

У Кузьмича разгладилось лицо, перестав хмуриться, он засветился улыбкой. Идиллию нарушила жена Артёма:

– Мальчики, а вы не охренели тут рассуждать, как вы вечером будете бухать, когда там лежит избитый и связанный человек, ожидая помощи?!

Мы переглянулись с Артёмом. Татьяна права, мы совсем забыли про Шамана, которого бандиты немного помяли и крепко связали, оставив его валяться одного в его новом жилище. Конечно, за то короткое время, что прошло, Шаман от веревок не умрёт, максимум затекут конечности, но есть вероятность, что пока он валяется обездвиженный, в дом забредут зомби и, обнаружив его, очень обрадуются, что кто-то заботливо приготовил для них обед. Нужно срочно идти и спасать нашего эксцентричного соседа, подумал я, и сказал:

– Признаюсь честно, за всем этим бешеным круговоротом событий я уже забыл, что Шаман там валяется опутанный веревками с ног до головы. Нужно пойти освободить его, пока им не перекусил какой-нибудь зомби.

– Я пойду с тобой, там осталась моя кувалда. – сразу же произнес Берсерк таким тоном, что стало понятно, его любовь к кувалде, которая была в его руках очень страшным оружием, очень сильна.

– Ну, газ такая пьянка и собигается пгежний состав, ггех нагушать тгадиции, я тоже иду. – с ухмылкой сказал Артём, чем вызвал у всех улыбки.

Кузьмич, спрятав свою фляжку за пазуху, проговорил:

– Хоть вы вредные и противные, но я все равно вас люблю. Поэтому рации свои взять не забудьте, спасатели малибу хреновы. Ну, а если вас опять какие бандиты пленят, то действуем по старой схеме, ведите их сюда, а я им предъявлю за то, что шляются не в своём районе и тревожат отдых уважаемых людей.

– Понятие «уважаемые люди», конечно, очень расплывчатое, но мне всегда казалось, что они отдыхают несколько иначе, чем валяются пьяные в грязи. – подколол я Кузьмича, на что тот насупил брови и, гневно сверкая очами, спросил у меня:

– Ты что, меня не уважаешь?!

– Ты, конечно, далеко не подарок, но в целом твои поступки вызывают уважение. – ответил я ему, вспомнив некоторые моменты, связанные с Кузьмичом.

Одна только его самоотверженная атака на зомби с одним ломом в руках в детском саду во время спасения маленькой Настеньки чего только стоит.

Кузьмича полностью удовлетворил мой ответ, его лицо засветилось от счастья, подняв указательный палец вверх, подчеркивая важность момента, он проговорил:

– Вот видишь, уважаешь, а значит я уважаемый человек и могу себе позволить отдыхать так, как мне хочется.

– Всё, я больше не могу слушать эту ахинею, пойдёмте спасать Шамана, а то сейчас Кузьмич начнет агитиговать пгизнать его не только уважаемым человеком, но и самим господом богом. – вклинился Артём и, не дав Кузьмичу сказать ничего в ответ, направился к выходу из дома.

Я пошел вслед за ним, на ходу проверяя рацию в подсумке. Сзади слышались тяжелые шаги топающего следом за мной Берсерка.

Наша троица, уже, можно сказать, привычной дорогой, добралась до жилища Шамана, который обнаружился в зале, где его видели последний раз. Шаман был целым, невредимым и… сладко спал.

Глава 3. Приключена Шамана

Мы молча уставились на безмятежно посапывающего связанного хозяина дома. Я попытался представить себя в похожей ситуации, спящим, и не смог. Будь я на месте Шамана, то катался бы по полу, предпринимая попытки ослабить веревки и освободиться, и кипящая от переизбытка адреналина кровь лишила бы меня сна на сутки вперед. А этот странный человек просто взял и смог уснуть. Сладкий сон Шамана прервал Артём, начав трясти спящего за плечи, приговаривая:

– Шаман, пгоснись, а то зима пгиснится, замёгзнешь!

Шаман открыл глаза, окинув сонным взглядом комнату, вяло ответил:

– А это вы зря разбудили, мне, наоборот, как раз снилось лето, Майами, как я на катере плыву по побережью Атлантического океана с веселой музыкой и красивыми девчонками.

Артём застыл над Шаманом, держа в руках нож, которым собирался перерезать верёвки, и сказал:

– Говогишь, тебя так оставить и уходить по своим делам?

– Нет, раз уж разбудил, не дав насладиться таким замечательным и красочным сновидением, то, будь добр, освободи меня. А то всё тело затекло, а ещё в туалет ужасно хочется.

Артём принялся перерезать веревки, крепко стягивающие тело пленника. Берсерк поднял с пола свою кувалду и любовно прижимал её к себе, как возлюбленный после долгой разлуки и тоски по любимой девушке.

Я уселся на диван, ожидая, пока Артём закончит освобождать Шамана от веревок. Артем, перерезав последнюю веревку, спрятал нож в ножны и уселся на диван рядом. Шаман, лежавший на полу, принялся истошно орать матом, умоляя избавить его от мучений и зарезать. Даже не представляю, как ему сейчас несладко. Тут, бывало, одну ногу отсидишь, сидя в неудобном положении, потом она начинает колоть, заставляя подвывать, а у него сейчас такие ощущения по всему телу.

Наконец Шаман перестал кататься по полу и орать матом, неуверенно поднявшись на ноги, он доковылял до дивана и плюхнулся на него. Глядя на блаженно растянувшегося на диване Шамана, я сказал:

– Надеюсь, больше никто не нагрянет сюда за этим чертовым экскаватором. Кстати, раз ты так масштабно подошел к похоронному делу, то небольшой бонус в виде пары тел бандитов, которых тоже нужно прикопать, тебя не должен сильно огорчить.

– Такой бонус меня может только обрадовать, я бы прямо сейчас станцевал танец радости, но ноги еще гудят. Вы смогли отправить в мир духов всех уродов?

– Мы переживём, что не увидим твой замечательный танец, по этому поводу можешь не расстраиваться. Почти всех, главарю прострелили колено, теперь будем думать, что с ним делать.

Шаман в удивлении вскинул брови и спросил:

– А что вы его не убили, раз не знаете, что с ним делать? Ножичком по горлышку чик – и червям на корм! Хотя, у меня есть идея лучше…

– Устроить жертвоприношение духам?

– Это только в детских страшилках духи требуют человеческие жертвы.

– Да ладно. А что скажешь про тех, кто устраивает жертвоприношения в нашем городе, истязая людей и оставляя свои знаки в виде пирамиды с двумя красно-кровавыми глазами? Ходят слухи, что они обитают где-то в центре города, умудряясь выживать там, несмотря на то, что по центру ходят орды мертвецов.

– Это не страшилки, я своими глазами видел пару этих сатанистов, или кем они там себя возомнили.

– Где видел, расскажи? Мы только натыкались на жертв, которых они жутко истязали, из-за чего несчастные умирали страшной и мучительной смертью.

Шаман молча вышел из зала, но вскоре вернулся, держа в руках свою длинную курительную трубку. Усевшись на диван, он принялся забивать её курительной смесью из мешочка. В это время у него было отсутствующее выражение глаз, будто мысленно он сейчас находился не с нами в одной комнате, а где-то далеко. Спустя пару минут он очнулся, чиркнув зажигалкой, раскурил трубку. Делая глубокие затяжки и выпуская сизый дым изо рта, наполняя комнату запахом горелого табака и трав, он начал свой рассказ:

– Это было еще зимой, примерно спустя неделю после того, как всё началось. Я знаю, что погибло множество людей, и то, что я скажу, прозвучит цинично, но для меня это стало лучшим событием в жизни. Не сказать, что я ненавижу людей, скорее, я к ним равнодушен, и их гибель меня не радовала, особенно если она происходила на моих глазах. Меня радовало другое – наконец, можно начать жить настоящей, яркой и насыщенной жизнью, делать, что тебе хочется, а не то, что надо, как, например, ходить на нудную работу, чтобы получать жалкие копейки и волочить жалкое существование, глядя на то, как ненасытное ворьё, дорвавшееся до вершины богатой и большой страны, всё присваивает себе, заставляя простых граждан прозябать в нищете. Как только на улице начался переполох и зомби стали бросаться на прохожих, кусая их и превращая в себе подобных, я тогда впервые сплясал от радости.

Было видно, что воспоминания тех дней всё ещё предстают в голове рассказчика в виде ярких и красочных образов, поскольку он блаженно улыбался. Выпустив мощную струю дыма изо рта в потолок, Шаман продолжил свой рассказ:

– Вы спросите, почему я начал плясать от радости, когда монстры рвали людей? Потому что я сразу понял – это конец, конец всему.

Это конец тем, кто глуп и беспечен, не способен проанализировать увиденное и не верит своим глазам. Такие до последнего смотрели телевизор, откуда им вешали лапшу, что не происходит ничего страшного, нет повода для паники. Обещая, что вскоре на улицах воцарится порядок и всё вернётся на круги своя.

Это конец скучной и бессмысленной работы ради жалких копеек, которые с нынешними высокими ценами тут же разлетались на коммуналку и еду. Как это назвать? Это даже не рабство, поскольку раб работал и не платил за еду и жильё, ему всё это предоставлял хозяин. Раб только работал и ни за что не платил. А тут человек работает и за всё платит: за жильё, за еду, налоги за свою землю и свой дом, который стоит на своей же земле, да и еще кучу других. Если посмотреть с этой стороны, то среднестатистический рабочий был в положении хуже, чем у раба. Работал так же, как проклятый, только ещё везде платил и за всё был должен. Теперь этого не будет.

Это конец ненасытным троглодитам, которые без зазрения совести воровали миллионы, миллиарды. Имея всё, что пожелают, при этом с презрением смотрели свысока на своих бедных, ими же обворованных, соотечественников, тратя за вечер порой больше, чем обыкновенный гражданин, честно работая, зарабатывал за год. Всё, как говорится, доигрался буй на скрипке! Уверен, все эти лоснящиеся морды в дорогих костюмах от Кутюр были порваны в клочья, если не зомбаками, то обычными людьми.

Народ и так был в критической точке кипения, чему способствовало двадцать лет «стабильности», при которой стабильно росли цены и всё дорожало, правительство стабильно вводило новые налоги, акцизы и штрафы, потому что не знало, как пополнять казну по-другому, кроме как налогами и штрафами.

Думаю, что, если бы не зомби, то еще немного и люди бы и так всех растерзали, потому что даже самые упёртые последователи забойщика стали прозревать. Когда холодильник победил телевизор, они сразу отошли от волшебного гипноза голубого экрана, из которого вещали, что благосостояние народа только растёт с каждым годом, подтверждая это красивыми графиками и выступлениями различных профессоров и экспертов. Только вот, когда возвращаешься из магазина, потратив приличную сумму денег, с покупками только первой необходимости, чтобы не сдохнуть с голоду, сразу прозреваешь, и перестаёшь верить красивым графикам и сладкоголосым трелям всяких соловьёв из зомбоящика.

Это был конец всем дурацким правилам и предрассудкам. Теперь можно было ходить в красных штанах, или вообще голым. Захотел свить гнездо и жить как птица на дереве – пожалуйста. Захотел покататься на машине – бери любую и катайся. Любые деликатесы, из любых магазинов стали в одночасье бесплатными и доступными даже для простой уборщицы.

Поэтому это был конец всем старым устоям, укладам и начало новой эпохи. Эпохи борьбы и возрождения человечества. В такие времена всегда появляются великие герои и ужасные злодеи. Поскольку я не желал быть ни героем, ни злодеем, я выбрал свой путь. Его тяжело описать словами, но если вкратце, я хотел жить полной жизнью, делать именно то, что мне хочется. Причем, желательно не пересекаясь с людьми, но помогая им в борьбе против мертвецов, последних, по возможности, убивая как можно больше.

Когда всё началось, я сначала от радости почти час танцевал танец радости у себя на балконе, наблюдая ужасные сцены, происходящие на улице, а когда эйфория схлынула, я понял, что мне нужно составить список того, что я действительно хочу осуществить, и начать это делать. Раз жизнь дала второй шанс начать всё заново, не ограничивая рамками законов и морали, то глупо им не воспользоваться. И с того момента я начал жить в своё удовольствие, делая что мне хочется и осуществляя желания из своего списка. Кстати, список у меня до сих пор с собой, в нём еще много пунктов, которые я пока ещё не осуществил.

Проговорив это, Шаман опять встал и вышел из зала, потом вернулся, неся что-то бережно запакованное в целлофане. Размотав сверток, он достал оттуда небольшой рулон туалетной бумаги и замер на входе в зал, застыв в театральной позе.

Я не выдержал и сказал:

– Шаман, мы уже поняли, что ты немного тронулся умом, правда, не знаю, когда: в момент начала зомби апокалипсиса или значительно раньше, ещё в детстве, когда тебя уронили головой об пол. Но если ты хочешь показать нам свой список желаний, то показывай его, а не рулон туалетной бумаги.

В комнате раздались смешки, Шаман не обиделся на мои слова и тоже засмеялся. Потом, вернув своему лицу серьезное выражение, расправив плечи, он произнес:

– Глашатай, огласите весь список!

И начал разматывать туалетную бумагу, которая оказалась вся исписана синей ручкой. Усевшись на диван, он взял начало длинной бумажной змеи, которая была вся исписана кривыми синими чернильными каракулями, и принялся громко зачитывать вслух, что он там написал:

– Итак, первое! Найти клюшки для гольфа и большой запас мячей. Ибо мне показалось что будет забавно научиться играть в гольф. Стоишь такой на крыше многоэтажки во время заката, когда небо сгорает в красном огне, и посылаешь точными ударами мячики в головы тупых зомбаков – красота!

Что там дальше… А! Значит, восполнить пробелы в образовании, посетить музеи и выставки. Найти и прочитать следующие книги: «Мастер и Маргарита», «Три мушкетёра», «Конёк-горбунок», «Божественную комедию», «Эммануэль», «Мифы древней Греции». Не буду вам зачитывать весь список книг, он довольно обширный и разнообразный, от фантастики до справочника садовода и психологии человека, склонного к социопатии и саморазрушению.

Что там у меня после книг и музеев… Ага, вот. Повыть ночью на полную луну.

Увидев, как у нас от удивления вскинулись брови, Шаман захихикал и сказал:

– Не, ну а что, всегда хотелось, но боялся, что соседи точно вызовут дурку, а теперь можно, это я уже осуществил и не раз.

Дальше. Найти и приобрести хороший итальянский классический костюм тройку.

Прочитав это, Шаман осмотрел свой меховой самодельный наряд, ни разу не похожий на классический костюм тройку, и, опять захихикав, произнёс:

– Этот пункт я тоже осуществил, нашёл, примерил и выкинул на хрен. Не моё это, неудобно в нем ходить, да и, с учётом происходящего в мире, непрактично. Короче, отработал этот пункт в своём списке для галочки.

Так, что дальше? Ага, вот, попробовать за раз слопать пять килограммов мороженого. Я только три смог осилить, и потом неделю болело горло.

Дальше – поймать зомби в полицейской форме и доставив их в участок, запереть в обезьяннике, периодически избивая резиновой дубинкой, пытаясь их заставить расписаться в составленных мною протоколах за то, что они ругались в общественном месте матом и справляли нужду.

Это я тоже сделал, признаться честно, я думал, это будет веселее, чем получилось на самом деле.