Ма. Ко.
Моя революция. Сборник рассказов
Никогда не говори “нет” квокке
Была глубокая ночь. За окном стеной воды шёл дождь. Бэкки Аддамс стояла у окна и ждала, когда полицейские закончат свою работу.
“Фредди как был мерзавцем, так им и помер, – думала она, оставляя след от красной помады на сигарете и выпуская дым тонкой струйкой. – Если бы я каждый раз получала по доллару за то, что вижу, как он липнет к очередной красотке я, пожалуй, оплакивала бы его сейчас, но кому бы хотелось платить за развратного дурака? Если бы не его деньги и не та статуэтка Квокки, что он привёз из Литридии, ноги бы моей не было в этом чёртовом доме.”
– Миссис Аддамс? – раздался голос за спиной женщины. – Не могли бы вы ответить на несколько вопросов?
– Теперь уже Мисс, – холодно ответила Бэкки и бросила сигарету в стакан с виски. – Я слушаю вас, мистер…
– Лейтенант Джонс, – представился молодой парень.
Светлые волосы, ясные голубые глаза, милая улыбка и какая-то детская непосредственность – явно не подходили человеку, что работал в полиции. Но Бэкки не осуждала его за несоответствующий для формы полицейского внешний вид. Нет, ей было всё равно. Сейчас самым важным было сохранить достоинство и не показать того, как она рада смерти мужа.
– Расскажите, как вы обнаружили тело? – начал лейтенант.
– Я ездила на Багамы и планировала вернуться завтра, но там были какие-то проблемы с погодой и мне посоветовали сесть на сегодняшний рейс до Книгголса. После того, как мы приземлились я взяла такси и поехала домой. Когда вернулась, труп Фредди заметила не сразу. Его тело лежало у камина, а эта его шлюшка была у стены за комнатной пальмой. Не знаю кому ещё он перешёл дорогу, но этот мерзавец получил по заслугам.
– Было ли что-то украдено? – осторожно спросил лейтенант.
– Не знаю, – равнодушно бросила Бэкки, – не смотрела.
– Лейтенант, – раздалось со стороны входа в гостинную, – вы можете идти, я сам опрошу Мисс Аддамс.
– А вы?.. – Бэкки повернулась в сторону коридора и увидела мужчину средних лет, в длинном, промокшем от дождя, пальто. Его серые глаза внимательно осматривали её, и она могла с точностью до сантиметра сказать, где именно по её телу они скользят. “Такой же, как и все,” – подумала Бэкки.
– Детектив Алистер Смит, – мужчина представился и подошёл ближе к камину. – Вы не против, если я немного погреюсь у вашего камина? На улице жуткий ливень.
– Делайте что хотите, – безразлично ответила новоиспечённая Мисс Аддамс.
Алистер Смит ещё раз внимательно оглядел подозреваемую, встав лицом к огню, ощущая как вода с одежды стекает на дорогой ковёр. Она была стройной с загорелой фигурой, тёмными волосами и лицом холодной красоты с чёткими линиями и чувственными губами. Да, такие губы хочется целовать даже без маняще красной помады.
Было видно, что Бэкки Аддамс старается казаться безразличной к происшедшему, но опытный детектив не мог не разгадать игру этой женщины. Они с мужем были вместе явно не из-за пылких чувств и наверняка тайно ото всех ненавидели друг друга. Она вероятнее всего вышла за него из-за денег, а он?.. Наверняка и у него были причины для того, чтобы взять в жёны эту женщину.
– Расскажите немного о том, как вы жили с покойным, – начал издалека детектив.
– Тут нечего рассказывать, – ответила Бэкки и зажгла очередную сигарету. – Я вышла за него из-за денег, он стал моим мужем из-за престижа моей семьи. Мы недолюбливали друг друга, но ссорились только один раз.
– Когда это произошло? Что стало причиной? – Алистер Смит повернулся спиной к камину, чтобы её согреть.
– Пять лет назад, когда я в первый раз застукала его с любовницей, мы договорились, что он, во-первых, в качестве извинения привезёт мне кое какую безделушку из Литридии, что на востоке. А, во-вторых, всех своих шлюх будет держать подальше от моей части дома. Мы не любили друг друга, это правда, но всё равно видеть, как твой муж трахает какую-то бабу у вас на диване у камина – зрелище не из приятных.
Алистер Смит посмотрел на Бэкки Аддамс и заметил, как дрожат её руки. Эти воспоминания явно имели под собой более красочную картину, чем она была готова рассказать. Детектив снова повернулся лицом к огню и осторожно спросил:
– Каковы были условия вашего примирения?
– Он должен был привезти мне небольшую статуэтку квокки, а я тогда должна была продолжить поддерживать его риэлторскую компанию своим именем. Понимаете, детектив, мой дед является одним из основателей этого города, несмотря на то что он проиграл всё наше состояние, имя Блэкграунд ещё очень многое здесь значит.
– Понимаю.
– Знаете, детектив, – Бэкки повернулась к Алистеру Смиту, и он увидел, как её чувственные губы расплылись в улыбке, а глаза оставались холодными. – Я на самом деле рада, что кто-то убил этого мерзавца, испортившего всю мою жизнь. Ведь ещё в начале нашего брака я была достаточно наивна, чтобы надеяться на то, что мы сможем создать семью. Как видите, – она развела руками, – ничего у нас с этим не получилось.
Алистер Смит ничего на это не ответил. Всё, что он сейчас видел перед собой – была одинокая женщина, когда-то мечтавшая о счастливой жизни, но не получившая этого. Невольно ему стало жаль её, но он очень быстро отодвинул эмоции в сторону. “Потом, когда её невиновность будет доказана, – подумал детектив, – я обязательно приглашу Бэкки на свидание.” Взгляд детектива задержался на чувственных губах этой с виду холодной, но такой пленительной женщины.
К счастью детектива Смита, очень скоро было доказано, что Бэкки Аддамс, в прошлом Блэкграунд, никоим образом не могла не только лично убить неверного мужа, но также у неё не было никакой возможности заказать киллера. Происшествие было решено списать на ревнивого партнёра компаньонки Фрэдди Аддамса, который по удачному стечению обстоятельств покинул город и найти его не представлялось возможным.
Как только дело бы закрыто, Алистер Смит тут же отправился к дому Бэкки, но ему сообщили, что госпожа решила доверить продажу дома риэлторской компании мужа, а сама отправилась в путешествие. Алистер понимал, почему она так сделала. Допросы, постоянные подозрения – измотали женщину, и она решила убежать от неприятных воспоминаний. Спускаясь по лестнице её дома, мужчина убедил себя в том, что возвращаться в город, где кроме имени у Бэкки больше ничего нет – не имеет смысла. А та страстная ночь, что стала их маленькой тайной, никогда больше не повторится. Он никогда не услышит её томного вздоха “Ал”, не почувствует сладкого вкуса её алых губ.
Бэкки Блэкграунд в это время уже сидела в самолёте и отправлялась в солнечную страну Литридия. В сумке у неё лежало письмо, раскрывающее её преступление:
“Ваши старания не остались для Нас незамеченными. Прочитав все предоставленные Вам книги и отправив Нам развёрнутые отзывы, Вы получаете приз – исполнение одного желания. Но, будьте осторожны с тем, чего именно вы желаете.
Подпись: ККК.”
Бывшая Миссис Аддамс понимала, что это письмо может стать прямым доказательством её причастности к убийству мужа. Ведь это она загадала желание, чтобы он умер. Это она дала все необходимые подсказки для общества ККК, чьим тотемом была милая статуэтка квокки. Это она ждала долгие годы, чтобы её план мог прийти в действие. Это она подстроила всё так, что той ночью этот мерзавец Фрэдди решит пойти на свидание именно с этой шлюшкой, что не раз мозолила Бэкки глаза. Это она, отправившись на Багамы, только и ждала новости о смене погоды, чтобы вовремя вернуться домой и быть той, кто сообщит о смерти мужа. Она сыграла свою роль жены, которой постоянно изменял муж, но которая ничего с этим не могла поделать. Она сыграла роль одинокой женщины и перед тем детективом, что в итоге влюбился в неё и был готов принять любые её объяснения.
Да, этот мужчина ей во многом помог. Жаль было его оставлять в Книгголс, но Бэкки должна была вернуть письмо в общество ККК, как доказательство того, что её желание было исполнено. Тогда она получит новую статуэтку, с новым списком книг, которые дадут ей возможность, приблизится к новому желанию. Да, тогда… в следующий раз она обязательно загадает, чтобы детектив Смит нашёл её и признался в любви. А если нет… то пусть вместе с ним умрёт последняя частичка её прошлого.
Далеко от тебя
I.
Порой кажется, что весь мир словно отвернулся от тебя. Почему? За что? Ты задаешь себе вопросы, но никак не можешь получить ответы. Все в один миг перестает быть таким как раньше, да и ты сам начинаешь понимать, что вернуть прошлое невозможно.
Неужели это наше наказание за ошибки, допущенные в прошлом? Неужели не могло сложиться иначе? Если бы она еще немного потерпела, если бы она еще немного подождала. Ах, если бы… Если бы я относился к ней лучше, если бы я сделал то, что она так хотела. Если бы я был мудрее, все бы не кончилось так плачевно. И сейчас я не сидел бы здесь у ее могилы, оплакивая то время, которого у нас не было. Я все еще любил ее.
Я не могу сказать, что наша встреча была предопределена судьбой. Мы не были современными Ромео и Джульеттой. Она не попадала в беду, и я как отважный рыцарь, не спасал ее. Она была просто моей соседкой. Она не была милой, кроткой и беззащитной. Скорее наоборот, каждый кто пытался ее обидеть горько об этом жалел. Она не лезла за словом в карман. Все во дворе знали, что ее обижать – себе дороже.
Не знаю почему, но даже зная о том, что потом я буду ею избит, я не мог удержаться от того, чтобы как-нибудь да не задеть ее. И вот представьте, за более старшим мальчишкой по всему двору с палкой бежит маленькая, хрупкая девочка. Догоняет и начинает бить этой палкой по спине мальчишки, а ему хоть и больно, но он все равно смеется и дразнится. В итоге девочка сдается и гордо идет обратно. «Ты мне больше не интересен» говорит весь ее вид, но вскоре все начинается сначала. Он снова ее задирает, а она за ним бегает по всему двору.
А потом школа. Мы с ней учились в разных классах. Я был на год ее старше и соответственно учился во втором классе, когда она пошла в первый. Все наши с ней перепалки продолжались и в школе. Мы умудрялись подраться, причем ни один из нас не проигрывал другому. Учителя не однократно вызывали в школу наших родителей. Мы, конечно же, получали от них по шее за беспорядки, но наша с ней странная дружба с каждым разом становилась все крепче. Никто не имел права поднимать на меня руку из моих сверстников, потому что она меня защищала, и никто не смел поднимать на нее руку, потому что ее защищал я. Мы могли обижать друг друга, но друг за друга мы стояли до победной.
Это было счастливое время детства, и вот когда ей исполнилось пятнадцать, все изменилось. Из друга-задиры я превратился просто в друга, а ее сердце стало принадлежать другому.
II.
– Послушай, Марк, – начала моя мама, – не переживай ты настолько. Ведь Эмма не единственная девушка на свете. Есть и другие, а то, что она в кого-то влюблена, это хорошо, ведь она имеет на это право. Так же, как и ты. Ты не должен на ней зацикливаться!
– Понимаешь, мам, я к ней не равнодушен с самого детства! У нас с ней особенная связь! Мы с ней созданы друг для друга! Нас невозможно разлучить! Я даже судьбе этого не позволю! Она должна быть со мной, и она будет!
– Марк, – мама внимательно посмотрела в мои глаза, пытаясь в них увидеть что-то и, видимо, увидела. – Если ты действительно хочешь добиться ее, тогда единственное, что я могу посоветовать – будь ей другом. Не отступай от своих убеждений, но действуй более терпеливо к ней. Порой простым терпением можно выиграть не только битву, но и саму войну.
Я промолчал. Конечно, она была по-своему права и с этим поспорить я не мог. Мам всегда давала хорошие советы, всегда знала, что именно ей нужно сказать, чтобы я успокоился, поверил в себя и с новыми силами преступил к делу. Я еще раз взглянул на маму, ее теплая улыбка была настолько родной, что другой такой мне не было нужно. Ее серые глаза были необычайно ласковы и спокойны. Казалось, никакие беды не могут омрачить сияния ее глаз. Я прильнул к маме и крепко ее обнял. Ее нежные руки меня обняли в ответ, никогда я еще не чувствовал такой защищенности как в ее мягких, нежных руках. С каждым днем я все больше и больше завидовал отцу. Мне хотелось, чтобы моя жена обладала такими же объятьями, как и моя мать. Мне хотелось, чтобы она была такой же надежной опорой для меня, как и моя мать для отца.
Не знаю как, но она помогла моему отцу подняться от простого клерка до представителя банка. Она постоянно его поддерживала, подбадривала, утешала в провалах и помогала обрести надежду. Я всегда мечтал о такой же жене и надеялся, что в глубине души Элла именно такая.
Я отпустил маму, встал с кровати, на которой мы сидели, и пошел на кухню. Мама же продолжила заниматься своими делами. Я заглянул в холодильник и обнаружил там карбонаты. Взяв один, я натер на него сыра и поставил в микроволновку на две минуты. Карбонат начал крутиться, постепенно разогреваясь, а сыр таять, скрывая под собой мое любимое блюдо.
Я посмотрел на часы, была уже четверть шестого. Скоро должен был придти отец. В коридоре послышался дверной замок, а за ним и шаги. В этот момент запищала микроволновка, сигнализируя о том, что карбонат с сыром готов.
– Привет, пап! – крикнул я в коридор.
– Здравствуй, сын, – ответил мне отец, зайдя на кухню. – А где мама?
– Она в комнате шьет. – Ответил я.
– Хорошо, тогда я пойду в комнату. – Отец развернулся и ушел, а я в свою очередь принялся за карбонат. Съев его полностью, я помыл тарелку, чтобы посуда в раковине не накапливалась, взял куртку и вышел из дома.
III.
«Зайди ко мне, Марк, сегодня в семь, пожалуйста. Эмма»
Я в который раз перечитывал это сообщение, не веря своему счастью. Неужели она рассталась со своим? Неужели у меня появился шанс? Меня несли крылья любви в сторону ее дома, а сердце учащенно билось. В кулаке я сжимал телефон с долгожданным смс сообщением. И вот я уже поднимаюсь по лестнице ее подъезда, стучусь в дверь.
Из-за дверей раздается лай собаки. Это был Джек, его еще маленьким щенком мы с Эммой подобрали у школы, а так как у моего отца аллергия на шерсть, отнесли к Эмме. Целую неделю мы прятали Джека у Эммы в комнате, пока, наконец, его не нашли ее родители. Они сильно нас ругали, но пса оставить Эмме разрешили. Джек был гордой породистой собакой из дворянского рода. Проще говоря – Дворнягой Благородной.
Более культурного и преданного пса я не знал.
Дверь начала открываться и на лестничную клетку выскочил маленький пес. В общем, определить его породу было практически невозможно. Он был такой небольшой гавкающий кучерявый клок шерсти.
– Джек, привет дружище! – Начал я трепать голову пса, он от этого улыбался все шире и шире.
– Привет, Марк. – Улыбнулась мне Эмма. Я бы все отдал, лишь бы она каждый раз улыбалась мне, лишь бы она была только моей. – Проходи.
Я взял пса на руки и вошел в квартиру. Пес не переставал облизывать мое лицо, а я смотреть на Эмму. У нее были длинные темные волосы, карие глаза и обворожительная улыбка. Она не одевалась в дорогих бутиках, но всегда выглядела шикарно. Ее манере держаться и красоте фигуры могла бы позавидовать сама Афродита. Да, она была идеалом! Моим идеалом красоты!
– Что случилось, Эмма? Тебя кто-то обидел? – начал я.
– Нет, просто я хотела тебя кое с кем познакомить. – Мило ответила она. Мы вошли в ее комнату, и я увидел причину, по которой я должен был прийти к ней.
На диване Эммы скромно сидела девушка с такими же темными волосами, стройной фигурой, только глаза ее были не такие теплые, как у Эммы, а холодней. Их морская глубина затягивала настолько, что я невольно забоялся в них утонуть. Ее кожа была практически лунного цвета, в то время как у Эммы была кожа шоколадного молока. Нет, даже немного темнее шоколадного молока.
От этой девушки исходила какое-то спокойствие и умиротворение. В ней не чувствовалось той жизни, что текла в Эмме. В ней было что-то, что я не хотел узнавать, даже приближаться к этому.
– Эмма, что здесь происходит? – недоумевая, спросил я.
– Познакомься, это Марианна. Она учится со мной в одном классе и насколько я поняла, ты ей очень симпатичен, поэтому я решила, что вам стоит познакомиться. – Эмма как обычно мило улыбнулась, и я вроде размяк. А с другой стороны, почему бы не попробовать? Кто знает, может быть позже я смогу извлечь выгоду с этого знакомства.
– Очень приятно, Марианна, меня зовут… – начал я.
– Я знаю, – мягким голосом ответила она. – Ты Марк, один из лучших учеников школы и одновременно задира. В свободное время ты занимаешься разного вида спортом, а дома любишь отдохнуть за стратегическими компьютерными играми. Тебе нравиться спортивная обувь, и ты предпочитаешь удобную одежду, чтобы она не стесняла твоих движений. А еще ты очень дорожишь своей матерью и иногда завидуешь своему отцу.
Признаться честно, мне на некоторое время стало даже как-то не по себе. Я не думал, что мной может кто-то так заинтересоваться. Я недоверчиво посмотрел на Марианну. Эмма тут же рассмеялась. Ее звонкий смех каким-то образом разрядил слегка напряженную обстановку.
– Марк, да ты не волнуйся так. Это все я ей рассказала. Мне ну очень хотелось посмотреть на тебя удивленного. – Эмма продолжала хихикать, а Марианна чувствовала себя как-то смущенно. Мне на несколько секунд даже стало жалко Марианну, ведь она согласилась поиграть в маленькую игру Эммы. Эти игры пускай, и были шутливы, но порой могли перейти некоторые грани. Она не всегда знала, когда стоит остановиться, поэтому мне частенько приходилось ее останавливать.
– Ты как всегда в своем репертуаре, Эмма. – отшутился я. Но странное чувство меня не покидало.
– Ладно, вы голубки тут поворкуйте, а я пойду нам всем сделаю чаю. – Эмма встала и веселой походкой вышла из комнаты, прикрыв за собой дверь.
– Ну, и чем ты любишь заниматься? – решил начать я.
– О, я очень люблю работать руками. Мне нравится плести разнообразные украшения из бисера, я увлекаюсь икебаной и очень люблю классическую музыку. Еще мне очень нравиться классика литературы, а самая моя любимая книга… – увидев мой скучающий вид, она вдруг замолчала.
– Что-то случилось? – решил из вежливости поинтересоваться я.
– Нет, ничего, – ответила она и отвела глаза. Она понимала, что мне не интересна и с ней я общаюсь только из доброты и Эммы.
В этот момент в комнату заходит Эмма с подносом, на котором стоят три чашки чая и тарелка с печеньем.
– Кстати, это очень вкусное печенье! Марианна сама его сделала, – Эмма пытается похвалить Марианну, но кроме нее мне никто не нужен. Я оглядываюсь на Марианну, которая отвела глаза и теперь смотрела в окно. Поняв, что беседы сегодня не получиться я решил удалиться.
– Куда ты? – взволновалась Эмма.
– Домой, – немного сухо ответил я.
– А чай? А печенье? – обиженно произнесла она.
– Как-нибудь в другой раз, – ответил я и вышел из комнаты. Надев кроссовки, я вышел из дома Эммы. На душе все равно было как-то странно. Я не мог понять, в чем секрет этой Марианны, но что-то в ней было. Мне было сложно сказать, притягивало это меня или отталкивало, но одно я мог сказать точно – Марианна не была похожа на Эмму.
Решив еще прогуляться, я не скоро пришел домой, чем заставил родителей сильно волноваться. Следующие две недели на меня был наложен запрет выхода из дома куда-либо кроме как школы и тренировок. Отец в тот вечер сильно разозлился из-за беспокойства матери.
IV.
Прошло уже 3 года с того момента как я познакомился с Марианной. Она оказалась очень милой и отзывчивой девушкой. Она очень вкусно готовила и всегда выглядела приятно. Но ничто не могло сравниться с Эммой. За эти годы она стала еще ярче, еще красивей, еще грациозней. У меня появилось множество конкурентов, пытающихся добиться ее сердца, но она на удивление была верна ему.
Вот уже три года она встречалась с Питером. С виду все было хорошо. Она улыбалась ему, казалось бы, таяла в его объятьях. Но я знал, что у них не все так хорошо. Они постоянно сорились, когда были одни. Мало с чем они могли согласиться друг с другом. Но все-таки какая-то странная сила держала их вместе, не давая мне возможности приблизиться к Эмме. Но, в конце концов, всему приходит конец.
– Как ты не придешь? – недовольно кричала Эмма в телефонную трубку. – Неужели они тебе важнее меня? Ты хочешь сказать, что я тебе уже никто? То есть мы расходимся? И все то время, что мы провели вместе лишь твоя возможность скоротать скуку? Ну, что ж, катись к чертям придурок! Я и без тебя буду счастлива!
Эмма повесила трубку и оглянулась на гостей, сидевших за столом. Сегодня было ее День Рождение, ей исполнялось девятнадцать. Она печально улыбнулась, а из глаз потекли слезы. Эмма больше не могла сдерживаться. В столь радостный, казалось бы, день, именинница плакала не от счастья, а от горя.
Как бы эгоистично это не звучало, а я решил попытать счастья. Я и Марианна начали успокаивать ее. Я прижал ее к себе как можно крепче. Я гладил ее по голове, пытаясь успокоить. Марианна пыталась ее утешить словами, и я ей поддакивал, постоянно намекая на то, что она достойна лучшего.
Наконец, когда Эмма перестала плакать и привела себя в порядок, праздник продолжился. Все веселились, особенно Эмма. В тот вечер она решила для себя напиться и забыться, что она и сделала.
Гости постепенно начали расходиться и последними остались мы с Марианной.
– Марк, – неожиданно начала Марианна, после того как мы уложили именинницу. – Останься сегодня с ней. Ей сейчас нужен друг, а роднее тебя у ее никого нет.
В ее глазах я увидел странную печаль и некоторую отстраненность. Сказав это, она продолжила убирать со стола. Я ей помогал. В голову сразу пришли картины детства, когда мать с отцом вместе убирали со стола после праздников, а потом включали музыку и на освободившейся территории танцевали под тихую и спокойную музыку. Атмосфера тогда казалась полной какой-то магии. Все было так тепло и спокойно, что было практически невозможно представить, что могут быть другие картины происходящего.
Когда мы с Марианной закончили с уборкой, она собралась и ушла, а я решил последовать ее совету – остаться с Эммой.
Зайдя в ее комнату, я услышал, что она плачет. Я подошел к ней ближе и сел на кровать, она обернулась в мою сторону, и я впервые увидел горечь в ее ярких глазах. Я крепко ее обнял. Наконец, она была в моих объятьях, никому не принадлежащая.
– Марк? – шепотом произнесла она.
– Не надо больше плакать, – начал так же тихо я, – этой ночью ты королева, поэтому не стоит печалиться из-за глупостей. Ведь ты достойна намного большего.
– Марк, – её глаза, полные слез, засветились благодарностью. – Спасибо тебе, Марк.
Она приподнялась и коснулась моих губ своими. Мое сердце забилось, желая выпрыгнуть из груди. Отстранившись, она вновь посмотрела в мои глаза, и я перестал держать себя в рамках. Впервые я вкусил запретного плода любви, и он был настолько сладок, что я больше не мог представить свою жизнь без него, без нее.
Утром приехали родители Эммы с Джеком. Они уезжали на дачу, чтобы позволить своей дочери обо всем позаботиться самой. Сказать, что ее родители были удивлены, увидев меня в одних трусах, не сказать ничего.
– Марк? Что ты здесь делаешь? – удивленно спросила мама Эммы.
– Я… – не успел я ответить, как Эмма уже сказала.
– Мы теперь вместе. Меня бросил Питер, а Марк меня поддержал в трудную минуту.
– Ну, если это теперь так называется. – Мама Эммы осуждающе на меня посмотрела, а потом продолжила. – Марк, можно тебя на минутку, после того как ты оденешься.
– Да, хорошо. – ответил я и начал одеваться. Сердце снова забилось как бешенное, а ноги предательски задрожали. Это мое состояние заметила Эмма.
– Ты что боишься? – усмехнувшись, произнесла она.
– Есть немного, – не стал врать я. – Я впервые буду разговаривать с твоими родителями так серьезно.
– Не беспокойся, есть они тебя уж точно не собираются. Могут поругать, но не более, – попыталась успокоить меня Эмма
– Было бы хорошо, – ответил я и вышел из комнаты Эммы. На кухне меня уже ждали ее родители.
– Марк, мы тебя очень любим и дорожим как родным сыном. Ты всегда во многом нам помогал и всегда поддерживал Эмму, но сейчас… – мама Эммы запнулась, и продолжил ее отец.
– Ты понимаешь, что не сможешь ей дать того, чего она хочет? – начал ее отец сурово. – Она тебя воспринимает всего лишь как друга и не более. Тебе никогда не добиться ее сердца. Она все равно будет любить Питера. Потому что только он мог ее оживить. Только ему было под силу держать Эмму в некотором напряжении, которое ей так требовалось. Ты же этого не сможешь. Ты другой и тебе нужна другая, такая как Марианна, например.
– Но, я люблю вашу дочь.
– Мы не спорим, – ответила мама Эммы, – мы просто пытаемся объяснить, что…
– Я от нее не отступлюсь! Я так долго ждал возможности оказаться с ней рядом и вот она представилась! Я так давно ее люблю, что не могу от нее отказаться. Она – единственная, кого я могу пропустить в свое сердце. Она – моя вторая половинка!
В конце концов, её родители отступили. Я был слишком настойчив и все, что им оставалось это пожелать нам удачи. В тот момент я и представить не мог, во что всё может обернуться.
V.
Теперь мы были парой. Её бывший – Питер – несколько раз пытался устроить на меня облаву, но я всегда выходил победителем. Спасибо моим родителям, что отдали меня в спорт и в рукопашную секцию. В итоге он отступил, признав меня сильнее, но сказав, что не перестанет бороться за сердце Эммы.
Я был рад, что оставался победителем, но что-то меня все же беспокоило.
Эмма стала чаще пропадать в ночных клубах, из которых я потом вытаскивал ее. Я чувствовал себя не ее парнем, а ее няней. Я ненавидел это чувство, но не мог отказаться от нее. Слишком долго я ждал того момента, чтобы оказаться с ней рядом. В итоге я не выдержал и решил сделать ей предложение. Она долго тянула с ответом, и позже согласилась.
Я был на седьмом небе от счастья. Я был настолько счастлив, что не заметил, как сияние ее глаз угасло, и она превратилась просто в красивую куклу, а не звезду, которую я так любил. В один прекрасный вечер, лежа в постели, она вдруг произнесла:
– Почему я?
– Что? – немного сонный спросил я.
– Почему именно я стала для тебя столь желанной? Почему ни одна другая девушка, пытающаяся пробиться в твое сердце, не смогла этого сделать?
– Не знаю, – задумался я, – наверное, потому, что с самого детства я решил, что хочу быть с тобой, поэтому, наверное, и задирал постоянно.
