Любовь Трофимова
Мурашка для Медведя
Глава 8
Снежана
За неполные три дня чуть умом не тронулась от скуки. Эля читала свои заумные книги, обращая на меня внимание только, когда я выходила в туалет или прогуляться. На разговор она толком не шла, выдавая информацию о себе настолько дозировано, что в итоге я от неё отстала.
Валяясь и пялясь в потолок, я несмело строила планы на ближайшие месяцы. Абсолютно не понимала, чем могу заняться в глуши, тем более впереди была осень и зима, которые я и в городе не особо не любила.
Когда мы покинули поезд, я вздохнула с облегчением и, оглядев пирон, расплылась в улыбке. Вокруг были живые люди, а вдалеке виднелся парк и высокие здания. Не такая уж и глубинка.
– Куда сходим? – воодушевлённо поинтересовалась у Эли и, подхватив свои сумки, предложила: – Может, в кафе или парк?
– К кассам, – хмыкнув, оповестила девушка и, глянув на часы, добавила: – А то на электричку опоздаем.
– Опять ехать? – капризно протянула я. – Ну давай хоть поедим?
– Сначала билеты, – отрезала Эля и, склонив голову набок, расплылась в улыбке. – Мне тебя до вечера надо доставить в пункт назначения.
– А там чем займёмся?
– Ты займёшься, – поправила она. – А я дальше поеду. Родителей навестить хочу.
– А я? – растерявшись, намекнула я и, скрестив руки на груди, проворчала: – Я же твоя командировка.
– Командировка перед отпуском, – пояснила Эля и, закинув свой рюкзак на плечо, пошагала в сторону здания вокзала.
Пришлось, увешавшись сумками, плестись за ней. Эля купила билеты, а потом, оставив меня в зале ожидания ненадолго ушла. Вернулась она с благоухающим пакетом какой-то снеди и двумя стаканчиками кофе. От подозрительного вида беляшей я отказалась, с брезгливостью наблюдая, как Эля уничтожает жирные кругляши.
Ещё два часа на электричке, а потом час на стареньком автобусе показались мне бесконечными. Вокруг тянулись бескрайние поля и жидкие лесопосадки. Проезжая мимо очередной деревушки, я прилипла носом к окну, пытаясь проникнуться красотами этих мест. Не получилось, от слова совсем…
Когда на очередном перекрёстке автобус затормозил, и Эля поманила меня на выход, я обречённо вздохнула. У обочины нас поджидал старенький автомобильчик, из которого, завидев нас, вышел пожилой мужчина.
– Элька, привет, – поздоровался он с моей конвоиршей и, бросив на меня заинтересованный взгляд, уточнил: – Доставила?
– Принимайте, – кивнула Эля и, оглянувшись на пибикнувший автобус, заторопилась: – Всё я пошла. Маша, будь осторожна, скоро навещу.
Тоскливым взглядом проводила удаляющийся автобус и, услышав тактичное покашливание, обернулась. Мужчина разглядывал меня как-то странно, а потом огорошил.
– Совсем на бабушку непохожа. И чё это раньше не навещала?
– Бабушку? – опешила я и, покопавшись в памяти, попыталась вспомнить инструктаж следователя Давыдова. С трудом приняв максимально беззаботный вид, пожала плечами, буркнув: – Так вышло.
– Ну, поехали Маша, – позвал мужчина и, сев в машину, кивнул на мои оставшиеся в придорожной пыли сумки, распорядился: – Кидай на заднее сидение.
Посопев, допёрла багаж до машины и сунув в пыльный салон, рядом уселась сама. Ехать пришлось недолго, но трясло так, что я вцепилась в спинку переднего сидения, как клещ. Мужчина, отбросив попытки меня разговорить, врубил музыку сомнительного репертуара и курил в приоткрытое окно, что абсолютно не спасало от распространения вонючего дыма по всему салону машины.
Когда машина въехала на территорию небольшой деревеньки, меня уже сильно мутило. Мысленно порадовалась, что так и не попробовала предложенную Элей на вокзале еду, иначе…
– Приехали, – сообщил мужчина и, припарковавшись у невысокого забора из узких, немного поблёкших разноцветных штакетин, обернулся: – Ну что Маша, добро пожаловать в Бураново. Это дом твоей бабушки. Разберёшься или проводить?
– Сама, – пролепетала, борясь с дурнотой и, взяв из рук мужчины большой ключ, кивнула: – Спасибо кхм… э-э-э…
– Иван Егорович, – подсказал мужчина и, выпятив грудь, гордо добавил: – Председатель местного сельсовета. Приходи, как обживёшься.
Машина уехала, оставляя меня в клубах пыли, а я, оглянувшись на дом, тяжко вздохнула. По узкой тропинке прошла к покосившейся калитке и, несмело шагнув во двор, начала осматривать свои временные владения.
Небольшой, но уютный дворик был сплошь засажен цветами и раскидистым кустарником. Цветник постепенно переходил в сад, а дальше, за низеньким заборчиком виднелся ещё не убранный огород, по которому бродили куры, деловито копошащиеся в земле.
Подойдя к невысокому крыльцу под навесом, открыла большой замок и, распахнув дверь, осторожно заглянула внутрь. Просторная веранда с большим окном, состоящим из множества отдельных секций, деревянный стол, накрытый цветастой клеёнкой, узкие дорожки на дощатом полу, в углу какие-то вёдра, связки сушёных трав и грибов, висящие почти под потолком. Стол и узкий подоконник были щедро завалены зелёными помидорами, яблоками и грушами.
На удивление пахло здесь очень приятно. Яблоками, травой, солнцем и деревом. Открыв следующую дверь, поморщилась. Воздух в самом доме был спёртым, а на поверхностях виднелись приличные слои пыли. Маленькая кухонька с большой печкой в углу и две комнаты, одна из которых больше напоминала склад старых вещей.
Первым делом переоделась, раскрыла настежь окна во всех комнатах и, взяв на веранде ведро и тряпки, принялась за уборку. Заранее готовилась ходить за водой с коромыслом, поэтому одновременно удивилась и обрадовалась, что в доме был вполне нормальный водопровод.
С уборкой провозилась до позднего вечера и, выплеснув грязную воду прямо в палисадник, заметила маленький деревянный домик. Мочевой пузырь давно напоминал о необходимости навестить это заведение, но я трусливо тянула до последнего.
Подошла к туалету и распахнув скрипучую дверь, обомлела.
– Ну здравствуй, безопасная жизнь…
Глава 9
Снежана
Заснуть на новом месте оказалось невероятно сложно. Устроившись на непривычно мягком матрасе, мысленно пожелала увидеть во сне жениха и…
Правильно! Проворочалась полночи, слушая раздражающее стрекотание за окном и вздрагивая от непонятных шорохов, звуков, воплей дерущихся котов и переклички деревенских собак.
Даже когда с большим трудом уснула, напряжение не отпустило. Снова видела Элю, перезаряжающую пистолет, какого-то крупного мужчину, который меня выслеживал, но лица которого я так и не разглядела, Давыдова, строго отчитывающую меня Светланку и кучу нелепых, ничем не связанных между собой картинок. Калейдоскоп бессмыслицы и никакого жениха.
Зато пробуждение было более чем быстрым и необычным. Дёрнувшись от противного звука, резко села и, подтянув одеяло повыше, уставилась на приоткрытое окно. На улице едва светало, но по улицам уже проезжали дребезжащие автомобильчики и перекрикивались тётки, которым для того, чтобы поздороваться и поделиться местными сплетнями, похоже, не обязательно было подходить к друг другу.
Не особо прислушиваясь, даже про себя узнала что-то новое.
– Сергеевна, ты слышала, что к бабе Шуре внучка приехала?
– Агась, вчера её Егорыч сам привёз.
– А Шурка-то долго в больнице пробудет?
– Да кто ж его знает. Говорят инсульт.
– Да ты что? А внучка-то хоть какая?
– Я не видела, но говорят ничё так…
И всё это сопровождалось противными звуками, которые меня разбудили. Не сразу поняла, что это кричал петух, но изначально сравнила это с ором кота, которому со всей дури наступили на хвост.
Закатив глаза, прошлёпала к окну и, заметив мой персональный будильник, чертыхнулась. Красавчик, хлопая крыльями, задирал головку, украшенную массивным розовым гребнем и старательно оповещал округу, что он уже не спит. Таких красавчиков по всей деревне, судя по звукам переклички, насчитала не менее десяти.
Уже хотела вернуться в кровать, но заметила в саду ещё один инородный элемент. И если петух уже казался привычным дополнением, то пышная женская попа, торчащая из-под кустов, порядком напрягла.
Поспешно натянув джинсы и толстовку, я выскочила на веранду и, оглядевшись в поисках оружия, сняла со стены пучок каких-то веток, туго связанных бечёвкой. На веник это походило не особо, да и для веника сухие листочки были бы совершенно не к месту.
Осторожно вышла из дома и, прокравшись к ограде палисадника, приоткрыла калитку. Раздался характерный скрип, и торчащая из-под кустов попа дёрнулась. Объёмные прелести, обтянутые кричаще-розовыми лосинами, качнулись из стороны в сторону и поползли на меня.
Открыв рот, попятилась, но, когда хозяйка попы, выбравшись из засады, обернулась, я приняла максимально строгий вид и выставила перед собой подобие веника.
– О, Машка, привет, – расплылась в улыбке круглолицая девица и, смерив меня любопытным взглядом, хмыкнула: – С приездом, что ли. Ты меня попарить решила?
– Вы кто? – проигнорировав её приветствие и последний вопрос, проворчала я.
– Я-то? – девица пошаркала о лосины большое яблоко и, смачно откусив, поделилась: – Я Люська. Ну то есть Люда.
– И что же вы тут делаете Людмила? – опустив веник, уже спокойней спросила я.
– Так я ж баб Шуриных кур и козу кормить ходила, да за огородом приглядывала, – продолжая хрумкать яблоком, пояснила девица.
– А там зачем… кхм… – кивнув на кусты, нерешительно добавила: – Торчали?
– Там яблок сколько нападало, – прицыкнув языком, вздохнула она.
– И что?
– Так портятся же, – округлив глаза, проворчала она, явно сдерживаясь, чтобы не покрутить пальцем у виска.
– Пусть, – равнодушно пожала я плечами.
– Гниют, – прищурившись, вкрадчиво добавила Люська.
– Не жалко, – отмахнулась я и, отвернувшись, вздохнула: – Их вон полные сени. Куда девать-то?
Поднялась на крыльцо и, отложив веник, кивнула на распахнутую дверь, демонстрируя нежданной гостье чужой урожай, невовремя свалившийся мне на голову.
– Так чего ж ты их маринуешь? – заглянув на веранду, охнула Люська. – Закомпоть и делов-то. Баба Шура ещё с весны целый мешок сахара заказывала.
– За… чего? – переспросила я осторожно.
– Компот свари, – учтиво подсказала девица и, посмотрев на меня с нескрываемым подозрением, протянула: – Э-э-э, ты ж городская. Как я сразу-то не дотумкала.
– Может соседям раздать? – обречённо уточнила я.
– Ну если приплатишь, – хохотнула она и, швырнув огрызок в стайку пасущихся на огороде кур, пообещала: – Ладно, вечером приду и вместе сделаем. Только ты банки помой и простерилизуй.
– Чего? – чувствуя себя дауном, проблеяла я, а девица, прицыкнув языком, покачала головой.
– Не загоняйся. Сама сделаю, а ты поможешь, – пообещав это, Люська развернулась, намереваясь уйти, а я вздрогнула от завываний пустого желудка.
– Люда, – позвала её осторожно. – А где тут можно продукты купить?
– Я как раз в магазине работаю, – оживилась она и, оглянувшись на дорогу, задумчиво добавила: – Через час должны свежий хлеб и сдобу привезти. А круп, муки и консервов у баб Шуры на годы вперёд затарено.
– Мне бы полуфабрикатов, яиц и молока, – навскидку перечислила я.
– Ну ты даёшь, – расхохоталась она и, кивнув на огород, посоветовала: – Сходи в сарайку, там тебе и яйца, и молоко, причём самые наисвежайшие. Только яйца надо собрать, а молоко надоить.
– Спасибо, – судорожно сглотнув, проблеяла я.
– В пять приду, только ужин сготовь, а то нам до ночи возиться придётся, – закрывая калитку, намекнула Люська.
Кивнув, проводила девицу обречённым взглядом и, подойдя к палисаднику, поискала глазами сарайку с обещанными продуктовыми запасами. Через весь огород туда вела узкая тропинка, выложенная поблёкшими досочками.
Приоткрыв перекошенную скрипучую дверь, я заглянула внутрь небольшого помещения и, округлив глаза, нервно хмыкнула. На насестах в небольших деревянных ящичках, заполненных сухой травой, сидели куры.
Осторожно подошла к пустующему гнезду и, заметив там три яичка, местами облепленных какашками и пухом, скривилась.
То, что яйца несут куры я и раньше знала, но только сейчас поняла, какой путь проделывают эти самые яйца. И есть резко расхотелось…
Глава 10
Михаил
– Так, Суровый, не реви, – проворчал Давыдов и, со вздохом захлопнув папку, хмуро сообщил: – От этого дела я тебя отстраняю.
– За что, Сергей Геннадьевич? – возмущённо взревел я и, взъерошив непослушные патлы, поделился: – Я там только зацепку нащупал, и записи с камер, которые якобы не работали, нашёл. Только официальный запрос подать и…
– Михаил, ты меня плохо услышал? – прищурившись, прошипел босс и, выдержав паузу, пророкотал: – Ты в этом клубе прописался, что ли? Тебя отправили опросить персонал, а не подельников вычислять.
– Но там же явно всё белыми нитками шито, – нахмурившись, возразил я, тут же добавив: – Там один тип отирался… Если бы вы не дёргали меня по пустякам, я бы взял этого гада.
– Разговор окончен, – отрезал он и, швырнув через весь в мою сторону стол пластиковый файл, скомандовал: – Вот, ознакомься. Это твоё новое задание. Выезжаешь завтра утром.
– Машка Ромашкина, – пробежав глазами по первым строчкам досье, усмехнулся я и, выцепив из слов Давыдова иную информацию, вскинул взгляд, настороженно уточняя: – В смысле выезжаю? Куда выезжаю?
– Локация и детали в папке, – терпеливо буркнул он.
– Бурано… Чего? Это где вообще? – даже не дочитав название пункта назначения, заканючил я и, отшвырнув папку, заворчал: – Да вы издеваетесь?
– Не ной, – огрызнулся Сергей Геннадьевич и, нахмурившись, заворчал: – Нет, чтобы поблагодарить, ещё и нос воротишь. Это ж разве задание? Считай, в длительный отпуск отправляю.
– И что мне там делать, кроме контроля за этой Машкой-Ромашкой?
– Изображай полицейского, может получится, – язвительно проворчал Давыдов и, кивнув на папку, добавил: – Деревня небольшая, но там и пьяни, и драк, и краж хватает. Развлекайся как хочешь, и не забывай хоть одним глазом следить за Ромашкиной. Чтоб никто не обидел, и чтоб сама в закат не свалила и глупостей не натворила.
– Что за особа, что ей персональный охранник понадобился? – настороженно уточнил я.
– Отсиживается она там, а остальное не твоя забота, – огрызнулся Давыдов и, снова кивнув на папку, напомнил: – Там всё написано. Ну не всё, конечно, но с тебя и этого хватит. Как раз заменишь местного полицейского, недавно отправленного на пенсию, а потом…
– За что? – обречённо выдохнул я и, закатив глаза, проворчал: – За отца мстите?
– За языком следи, щенок, – пророкотал побагровевший босс и, ослабив узел галстука, пропыхтел: – Это дела прошлого, и они тебя никаким образом не касаются.
– Что-то незаметно, – прищурившись, проурчал я.
– Суровый, – рявкнул Давыдов и, посопев, указал на дверь, прошипев сквозь стиснутые зубы: – Иди оформляй документы и собирай манатки, пока я тебе, что похлеще не придумал.
Спорить было бесполезно, а идти к вышестоящему начальству тем более. Только время бы потерял. Но за результаты своей же работы, по сути, выброшенные в… кхм, трубу, было откровенно обидно.
Я сам присутствовал на первом вызове в клуб, где замочили какого-то мужика. Ни свидетелей, ни зацепок, ни подозреваемых. Чистый висяк… Давыдов, несмотря на некоторые спорные моменты сразу взял это дело на себя, а всех, хоть немного причастных, постепенно отстранил. Естественно, под благовидным предлогом, но…
Когда, прикинувшись нетрезвым посетителем, я пытался разнюхать хоть что-то, стал невольным свидетелем, как какая-то эффектная блонда истерила, требуя выдать информацию о своей пропавшей подруге. Развесив уши, слушал её вопли, что девчонка пропала в ночь убийства.
Проследил за девушкой до самого дома, ища повода пообщаться лично, но… Потом она и сама внезапно испарилась. Посчитав, что для одного висяка в деле слишком много совпадений и странностей, отправился в клуб снова, но Давыдов, узнав об этом, сразу же вызвал к себе. И-и-и… Барабанная дробь. Тоже слил меня, причём в такую жопу мира, что вопросов только прибавилось.
Вернувшись домой, покидал в сумку всё необходимое и купив в онлайн-приложении билет на самолёт до Барнаула, позвонил Серёге.
– Привет, – буркнул друг. – Что-то срочное?
– Завтра улетаю, – вздохнув поделился я и, подойдя к окну, взял пачку сигарет. Прикурил и, втянув отраву, медленно выпустил дым, осторожно предложив: – Давай вечером оторвёмся. В клуб сходим, например, а то я надолго и…
– Так я же в области, – заворчал Серёга и, чертыхнувшись, пожаловался: – Два дня уже.
– Хах, а тебя-то за что? – не сдержавшись, хохотнул я.
– Да хрен его знает, – выругался друг. – По-сути, балду пинаю. Отпирался как мог, но Давыдов насел и…
– Понятно-о-о, – протянул я настороженно и, сворачивая тему, заторопился: – Ладно, мне ещё собраться надо. Давай, до связи…
Сварил универсальные во всех смыслах для холостяка пельмени и, устроившись за столом, открыл выданную боссом папку. Пролистал несколько страниц, вдумчиво изучая информацию по моей подопечной и, взяв в руки фотографию улыбающейся девушки, хмыкнул:
– Ну и что же ты Машка-Ромашка умудрилась натворить в своей деревеньке? Чужого мужа увела или козу украла?
Отодвинув папку, сунул в рот горячий кругляш теста и, фыркая от горячего бульона, принялся уминать свой завтрак-обед-ужин. Чихнул от попавшего в нос перца и, бросив случайный взгляд на лежащее поверх папки фото, нахмурился.
Ощущение, что эту Машку я уже где-то видел, засело в воспалённой от размышлений башке навязчивой мыслью. Сунул в рот очередной пельмень и ещё раз взял фото, разглядывая более тщательно. Выцепил совсем недеревенский маникюр и стильную причёску, а ещё…
Сидя на кровати, девушка улыбалась в камеру, а на заднем фоне виднелся кусок прикроватной тумбы, на которой в красивой рамке стоял снимок двух обнимающихся подруг. Изображение нечёткое, слегка смазанное, но… Узнав вторую девушку, я охнул от неожиданности и отодвинув тарелку, снова раскрыл папку.
«А дело, похоже, перестаёт быть скучным…»
Глава 11
Михаил
Насколько я влип, понял уже на подъезде к точке назначения. Всю дорогу как-то не до того было. Всё крутил в башке странные совпадения и несостыковки. Пытался вспомнить эту самую Машку, но так и не смог.
По заданию я должен был изображать местного участкового, временно замещающего вышедшего на пенсию сотрудника и краем глаза следить за Ромашкиной. Ни сроков, ни конкретики. Чего за ней следить-то? И что такого эта девица может совершить в небольшой деревеньке?
Понял лишь, что какое-то время она жила в Москве, дружила с некой Светланой, с которой они на пару снимали ничем не примечательную квартиру, а в ночь убийства, видимо, зависала в злополучном клубе. С кем интересно? Почему без подруги? И куда пропала? Никаких заявлений по данному вопросу я не помнил. Не могла же она пырнуть того мужика, тем более подозреваемым числился совсем другой субъект.
Я знал лишь, что убитый был связан с распространением наркоты и содержал несколько элитных притонов, поэтому решил, что Ромашкина могла быть либо одной из его путан, либо дилером. Если девка свинтила в тьмутаракань из-за того, что хозяина чпокнули, я мог предположить, что она была замешана либо в самом процессе устранения, либо была близка со жмуриком и боялась такой же участи. Но как на неё вышел Давыдов и почему так печётся о судьбе этой крали?
В общем, пока гонял в башке все эти мысли и набрасывал предположения, меня доставили к дому почти бывшего участкового. Оглядев окрестности, я протяжно вздохнул. Сам вырос в деревне и культурного шока испытать не боялся. Детство было весёлым, но я особо по глубинке не скучал.
Родители переехали в столицу, когда мне было всего пятнадцать, и первое время мне пришлось буквально выгрызать авторитет в школьной иерархии местных мажоров. Конечно, в первую очередь кулаками, а потом уже достижениями. Точные науки терпеть не мог, поэтому ударился в спорт. Футбол, лёгкая атлетика, биатлон, плаванье и бокс, – в этих дисциплинах я всегда был если не первым, то на лидирующих позициях. Сверстники зауважали, ну или просто боялись, а со временем увлечения спортом переросли в цель стать служителем порядка.
Собственно стал… Только вот хлебаю теперь не совсем те романтично крутяцкие последствия, к которым стремился и восхищался при просмотре фильмов о крутых полицейских. Реалии жизни, мать их…
– Дядь Вась, встречай смену, – приоткрыв окно автомобиля, проорал председатель, доставивший меня в деревню.
– Дядя Вася? – хмыкнув, переспросил я.
– Василий Семёнович, – подняв вверх палец, строго поправил Иван Егорович и, смерив меня прищуренным взглядом, уточнил: – Сколь тебе лет-то Михаил.
– Тридцать два, – ответил я, не понимая, к чему был этот вопрос.
– Э-эх, Миша, тяжело тебе в наших краях придётся, – пожевав губу, задумчиво изрёк председатель.
– С чего это? – слегка оскорбившись, хмыкнул я. – Опыта у меня достаточно и…
– Да не об этом я, – хохотнул мужчина и, тяжко вздохнув, пробормотал: – Не о работе.
– Ам-м, – промычал я растерянно, не понимая, какая такая опасность может грозить моей персоне в здешних местах.
– Бабы прохода не дадут, – подмигнул Иван Егорович и, кивнув на дом через дорогу, поделился: – Мало того, что своих одиночек полно, так недавно ещё внучка бабы Шуры приехала.
– Справлюсь, – расплылся я в ехидной улыбке и, прочитав название улицы и номер дома, поинтересовался: – А что за внучка-то?
– Такая прям ух-х, – обрисовав руками нечто непонятное, выдал председатель и, прицыкнув языком, вздохнул: – Худовата правда, но… Ты, если планируешь у нас остаться, лучше к Люське Воропаевой присмотрись. Девка она сочная, да и хозяйственная. Такая и борщ сварит и детей нарожает.
– Да не дай бог, – выпалил я, на секунду представив себя среди батареи кастрюль борща и выводка спиногрызов, но поймав осуждающий взгляд председателя, осёкся: – Ну в смысле, первым делом работа, а потом уж…
– Ну-ну, – покосился на меня мужчина и, выйдя из машины, направился к выглянувшему из дома мужичку, ворча на ходу: – Семёныч, хрен старый. Дрыхнешь, что ли?
– Подрыхнешь тут с вами, – чертыхнувшись, отозвался тот, но руку председателю пожал и, скосив на меня любопытный взгляд, заворчал: – Хорош чертяка… Ты что ли достойная смена?
– Постараюсь не облажаться, – кивнул я и, закинув спортивную сумку на плечо, подошёл ближе и пожал Василию Семёновичу руку, представившись: – Михаил.
– Ну, что ж, заходи Мишка, коль не шутишь, – хмыкнул мужчина и, покосившись на Ивана Егоровича, поинтересовался: – Заглянешь, Егорыч?
– Некогда, – отмахнулся председатель и, обратившись ко мне, посоветовал: – Сегодня отдыхай, только печень береги. А завтра…
– Сами разберёмся, – перебил Василий Семёнович, назидательно проворчав: – Чё я не понимаю.
Домик оказался небольшим, но вполне уютным. Мой предшественник выделил мне целую комнату, но предупредил, что скоро дом на время будет в полном моём распоряжении.
– К сыну в Крым хочу съездить, – поделился мужчина и, прикурив сигарету, подошёл к небольшой газовой плите.
Снял со сковороды слегка помятую крышку и, выставив на стол жареную картошку, полез в холодильник. Рядом со сковородой появилось блюдце с нарезанным салом, мисочка с маринованным луком и деревянная досочка с белым хлебом, накромсанным толстыми ломтями. От аппетитных запахов рот наполнился слюной и, взяв вилку, я без церемоний приступил к еде. Хозяин, глянув на меня с явным одобрением, тоже присоединился к трапезе.
– Рассказывайте Василий Семё… – через несколько минут попросил я с набитым ртом.
– Просто Василий, – усмехнувшись, поправил хозяин дома и, выставив на стол бутылку водки и две стопочки, подмигнул: – Какой ты, однако, прыткий. Разговор будет долгий, Миш, так что… без бутылки точно не разберёмся.
– Кхм-м, – протянул я, не к месту припоминая предупреждение председателя про неминуемую угрозу моей печени.
– Что, не любитель? – расстроенно крякнул Василий.
– Обижаете, – коварно улыбнулся я и, понимая, что таким путём узнаю всю нужную информацию гораздо быстрее, заверил: – Практически профессионал. Наливайте.
– Ну тогда вздрогнули…
